Великая древняя Зебрика (гет)

Уж много лет прошло с тех пор, как грифоны оставили прямую народную демократию, и поэтому Дедушка Гриф был ещё жив. Раньше власть над племенем отдавалась вместе с головой во время смертельного поединка между старым и молодым вождём. Но теперь особо мудрые грифоны, чувствуя приближение старости, сами уступали власть наиболее достойному из молодой поросли.

Так и поступил в своё время Дедушка Гриф, уступив место другому воину по имени Нот, оставшись в племени советником молодого вождя, окружённым всеобщим уважением.

Летать он не мог уже давно. Беспощадная старость выжимала из грифонов силы не только физические, но и магические. Большинство не выносило этого, отправляясь к Бездонной Бездне, якобы чтоб потренироваться; но Дедушка Гриф заставил себя жить, ибо Нот в самом деле нуждался в его помощи.

Их племя было не просто племенем. Именно здесь хранился идол Борея. Легенда гласила, что когда Эльдил Великий рассаживал наместников по всем землям Эквуса, он велел одному из своих учеников сразиться с королём грифонов Гровером. Битва длилась три дня и три ночи, но никто не мог победить, и тогда правитель сказал, что, раз вы такие могучие воины, то будете управлять сами собой. И в знак того создал золотого идола северного ветра — Борея.

Правда, легенды почему-то старательно обходили вопрос, к какому виду разумных существ относился Эльдил Великий. По умолчанию считалось, что к грифонам. С другой стороны, Эльдила почитали и зебры, и пони; и считали его, соответственно, зеброй или пони…

Сегодня в их город прилетел с малой дружиной вождь Сокн из племени Острого Клюва, и надо было сходить на Форум, послушать, что этот гость скажет. Льстецы прочили его в объединители земель и в новые короли, но Дедушка Гриф относился к этому скептически. Его самого сорок лет назад называли будущим королём, но поскольку и в молодости он был очень умным, то даже не пытался вести захватнические войны. Грифоны живут так, как живут. Точка. И даже если найдётся воин, свирепее которого не видел мир, и который сможет сколотить единую Грифонию, то он всё равно смертен. А если вдруг и с его уходом страна не рассыплется, то на юге живут нестареющие чудовища, которые пока мало внимания обращают на север… Но если на островах образуется сильное королевство, то они встрепенутся, и тогда вода будет гореть, с неба упадут камни, а воздух перестанет быть подпоркой под крылом, как это случилось уже с Дедушкой Грифом.

Сокн бродил по собранному из хреново струганых досок помосту и бросал в массы зажигательные лозунги.

— Уж сколько лет, как мы терпим нужду!.. В Эквестрии же брать нечего!.. А зебры обленились от безделья, и жеребцы выглядят как беременные кобылы! Я предлагаю совершить набег. Но не только набег! Я предлагаю прийти и остаться править там. Ибо кто, если не мы, этого достоин?! Я предлагаю это всем племенам. Там достаточно места. И у меня уже многотысячная армия! Что скажет племя Золотого Борея?

Дедушка Гриф вскарабкался на помост, в чём ему помогли несколько молодых. По гомонящей толпе волнами распространилась тишина. Все были в курсе, что клювом дедушки говорит сама мудрость.

— Вы все меня знаете, — начал он, — я много лет управлял этим племенем. И я не только разбирал жалобы: чья свинья чей огород потравила… — по толпе пробежал смешок. — А вы не смейтесь! — гаркнул старый грифон. — Войны начинались и из-за меньшего! Так вот. Я еще и интересовался, что происходит во внешнем мире. В Зебрике сейчас правят два великих мага. И по крайней мере одна из них — Алое — злопамятная и жестокая. Если бы это был маленький набег, если б вы разорили пару деревень, угнали пару судов, ей бы скорее всего об этом и не донесли. Но если ты, Сокн, поведёшь на континент несколько тысяч бойцов, Алое явится сюда, и с ней придёт армия. И вот тогда нам будет всем очень весело.

— Она не дойдёт! — выкрикнул кто-то из помощников Сокна. — Мы потопим их корабли! Будем наваливаться большой ватагой на них поочерёдно, вырезая команду до того, как другой корабль придёт на помощь!

— Некоторые глупцы, — Дедушка Гриф подчёркнуто обратился к племени, а не к возражающему, — некоторые глупцы считают, что армия и толпа грифонов с мечами — одно и то же. Это не так. Армия — это порядок и дисциплина. Они держат строй как на суше, так и на море, для чего все учатся грести; и сражаются, как один. У них множество лучников, которые будут обстреливать вас с двух-трёх сторон. На каждом корабле находится маг, который не будет давать вам вести ответный обстрел. А с двух соседних кораблей по вам станут лупить другие маги. Я уже не говорю о могуществе зеброкорнов. Что вы будете делать, когда она схватит всю вашу орду в воздухе, переломает кости и бросит в море, кормить рыб?

Но оппонент не сдавался, и возразил:

— В конце-концов, они просто здоровенные зебры. И трое-пятеро опытных бойцов…

— Да ты, я вижу, совсем дурак, — перебил Дедушка Гриф.

Тот открыл было клюв, но его толкнул Сокн и вышел вперёд.

— Если б я не знал, что Дедушка Гриф был когда-то великим воином, я обвинил бы его в трусости. Однако это, разумеется, не про него. Как мудрый патриарх, он указывает нам на слабые места в наших планах, но… Грифон вытащил из-под плаща латную перчатку, — эта вещь подавляет магию единорогов и даже аликорнов. А в честном бою мы поглядим, чьи лучники метче, и кто сражается яростнее!

Толпа одобрительно загудела.

* * *

Когда импровизированный митинг, наконец, закончился, старый и молодой вождь уединились для разговора в доме последнего.

— Что ты думаешь, Дедушка Гриф? — Спросил Нот. — Стоит мне послать войско с этим Сокном?…

— Войско, разумеется, нет, — ворчливо сказал старый грифон. — Когда Алое придёт сюда, бойцы своими жизнями будут покупать время, чтоб бабы успели спрятать от зеброкорна детей, если мы не сможем с ней договориться. Потому что Алое не нужно сопротивление в тылу, а как вести войну на уничтожение, она знает. Мы ведь главное племя не из-за этого идола, а потому что всегда стоим на острие любого вторжения; мир же с зебрами длился слишком долго… Но и совсем отказаться от набега мы не можем. У дураков взбурлило в котелке. Отговорить их, как ты мог заметить, не получится, и поэтому самое главное племя — наше — не может остаться в стороне, чтоб не прослыть трусами… Объяви, что в набег пойдут лишь достойнейшие, и под этим соусом избавься от самых тупых и буйных. Кто только обуза для племени…

Пожилой грифон зябко подвигал ободранными крыльями.

— Странно это всё, вот что я думаю. Сычелев какой-то. Ты про такого героя что-нибудь слышал? И я — нет. Перчатка эта, якобы магию подавляющая. То, что он на паре единорогов — слабосилков её испытывал, ровно ничего ни о чём не говорит. Если грифон может поднять камень, значит ли это, что он может поднять гору? Вот то-то. А выступать против зеброкорнов, это надо быть твёрдо уверенным в своей победе.

Вождь покивал.

— Что же мне делать? Укреплять поселение?

— Это, конечно, да, — Дедушка Гриф прочистил горло. — Но я бы на твоём месте начал собирать дань.

— В каком смысле? — не понял Нот.

— В смысле, что тебе понадобится много золота, дабы умилостивить королеву. Разумно начать собирать его прямо сейчас. А если эти дураки, мало ли, победят, то и тогда золото лишним не будет… Не кривись, — проворчал старый грифон. — Твоё дело — сохранить племя. Золота на пепелищах ты найдёшь потом много, ибо солдаты Алое не знают, где под полом мы обычно его прячем, а сама она рыться в руинах не станет.

Он поднялся со стула.

— А я устал. Хорошо, что я не увижу этого. Дед моего деда упоминал, что встречал Коуди и даже пил с ним. Это, конечно, враньё. Но старик мне рассказывал, что его дед заказал ему летать в Зебрику. А Алое, как говорят, убила Коуди, хотя и с помощью коварства. То есть она ещё более страшная. Когда она придёт сюда, стоит отдать ей всё ценное.

— Это похоже на трусость, — заметил Нот.

— Посмотри на меня, — сказал Гриф, — я всё еще копчу небо. — А храбрецы давно кормят червей.

* * *

Алое потянулась на постели. У неё чесались уши, наверно, вспоминает кто-то. Посмотрела на мужа, который сидел у стола и перебирал какие-то бумажки.

Незадолго до исторической битвы, королева уже почти разочаровалась в сексе, ей всё надоело. А вот с Фессоном она открыла новые грани. Дело было даже не в том, что он крупнее её — найти в десятимиллионной стране жеребца с должными первичными признаками было не так и сложно. Но все и всегда её боялись. А вот Фессон властно предъявлял на неё свои права. Она же радостно ему отдавалась.

— Иди сюда. — хрипло сказала Алое, — потом дочитаешь.