Мы встретимся, обязательно встретимся (джен)

Оставшиеся дни пронеслись стремительным потоком, тёплым и ярким, но неумолимым. Накануне проведения Ритуала я решил ещё раз поговорить с Гарри. Выручай-комната встретила нас беседкой, словно спрятанной в осеннем саду.

Сначала завязался разговор ни о чём, позже свернув в нужное русло.

— Знаешь, мне иногда кажется, что всё это сон, — вздохнул Гарри. — Что я вот-вот проснусь от громкого стука в дверь и требования приготовить завтрак. И всё, что сейчас меня окружает, исчезнет, окажется не то сказкой, не то чьей-то злой шуткой. С моего дня рождения прошло почти три месяца. Три месяца необъяснимых событий и тайн, непонятных разговоров и секретов! От их количества кружится голова. Я словно попал в бурю: события и люди мелькают с ужасной скоростью, я пытаюсь что-то понять, как-то разобраться в происходящем, но порой мне кажется, что стоит чуть глубже втянуться — и меня понесёт этим неуправляемым потоком, — он вскочил и принялся мерить шагами беседку.

— Это не сон, — качаю головой. — Хотя я скоро исчезну на время. Я не могу сказать, что абсолютно точно понимаю твои переживания, ведь я вырос в магической семье, и многие вещи для меня очевидны. Но одно я знаю точно: ты привыкнешь, — стараюсь, чтобы голос звучал как можно теплее.

— Вокруг меня столько нового, больше всего я рад нашему знакомству, — он снова оказался рядом со мной, а я смутился. — Вокруг тебя постоянно происходит столько событий!

Я опустил глаза: как мне реагировать на это? Многие из этих «событий» — результат моих попыток позаботиться о Гарри.

— Не смущайся, — улыбнулся он. — Наверное, это неправильно, но оставаясь в стороне от твоих авантюр, я пытался понять, что и почему произошло. И кое в чём даже разобрался, — его голос зазвучал серьёзнее.

— Правда? В таком случае, я очень рад, потому что мне часто казалось, что тебе одиноко.

— С такими-то друзьями? Нет, вы умудряетесь попадать в такие истории, словно стараетесь показать мне все неприятности, которые могут ожидать волшебника.

Вот как? Не тихоня, почти теряющийся на фоне своих друзей, а боец, оказавшийся в абсолютно незнакомой ситуации и собирающий информацию. Не ожидал я от отца такой проницательности. Нет, это как раз очень хорошо совпадает с образом Главного аврора: умение подмечать разные факты, анализировать их, чтобы получить представление о чём-то. Но что это проявится таким образом… Если честно, меня подобное даже поставило в тупик. И, наверное, впервые за время нашего общения я увидел в Гарри сильного, смелого человека, такого, каким привык видеть отца.

И это не могло не радовать: как бы дальше не сложились обстоятельства, что бы ни происходило в окружающем мире, он справится. А значит, чьей бы волей я ни попал сюда, это не напрасно. В жизни отца это изменило многое, но и меня не обошло стороной. За это время я многое понял о людях, которые меня окружают.

Мы ещё немного поговорили о мелких шалостях и происшествиях, которые и правда происходили с завидной регулярностью, и отправились в гостиную к друзьям. В дверях Гарри остановился и, повернувшись ко мне, сказал:

— Я не знаю, почему всё это случилось со мной, но сейчас я счастлив, — лёгкая задумчивая улыбка скользнула по его губам.

* * *

В пятницу за ужином в Большом зале царила весёлая обстановка. Старшие курсы в приподнятом настроении обсуждали поход в Хогсмид, младшие просто радовались наступающим выходным. Мои друзья выглядели немного расстроенными, хотя были рады, что скоро я смогу вернуться к семье.

Странности начались сразу после ужина. Несмотря на раннее время, меня стало клонить в сон. Причём, если я правильно понял, страдал этим не я один: потихоньку впадал в сонливость весь факультет.

В гостиной к нам подошёл староста.

— Фокс, зайди к декану, а остальные отправляйтесь уже спать, а то свалитесь прямо здесь, — сам он пока оставался довольно бодрым.

Через несколько минут я уже стоял около кабинета декана.

— Можно, сэр?

— Проходи, — Мастер зелий кивнул мне на ставшее уже привычным кресло. — Вот, выпей, — он протянул мне зелье.

— Что это было? — удивлённо возвращаю фиал.

— Антидот. Примерно через час уснут даже самые упрямые мои подопечные. Жаль, нельзя использовать это постоянно. Если бы ученики по ночам спали, а не шатались по школе, было бы гораздо спокойнее, — последние фразы явно относились к категории «мысли вслух».

Получается, что весь факультет за ужином наелся сонного зелья, и никто ничего не заметил? И ведь это не львятник. Так вляпались мы, змейки. Интересно, что завтра старшим скажет Снейп.

— Север, сегодня ночью будем проводить обряд. Сейчас иди в свою комнату, попрощайся с друзьями. Чуть позже я заберу тебя. Уйдём через камин.

— Профессор, вы не могли бы немного подправить воспоминания Гарри и Драко об Алексе Фоксе? — нерешительно прошу я.

— Подправить? — он иронично изгибает бровь.

— Совсем чуть-чуть, немного внешность. Просто я подумал, что было бы очень странно, если бы через двадцать лет обнаружилось поразительное сходство Альбуса Северуса Поттера и Александра Фокса.

— Подумал? — в голосе сомнение. — А почему тогда сразу не позаботился о маскировке?

— Не умею я пока иллюзии создавать, а Оборотного с собой не было, — слова звучат жёстче, чем хотелось.

— Не переживай. Если у нас всё получится, у меня будет почти двадцать лет, чтобы осуществить это, — хмыкнул Снейп, а я с помощью Дара понял причину такого поведения: он сильно нервничает. Обряд, который он нашёл, очень древний, и его давно никто не проводил. Уверенности в успехе нет.

* * *

Я поспешил вернуться в гостиную. Но каждый шаг давался с трудом: эмоции захлёстывали с головой, одновременно хотелось и остаться здесь, в этом времени с новыми друзьями, и быстрее вернуться домой. На смену раздирающим противоречиям пришёл страх.

Нет, я не раз задумывался, как моё появление, мои поступки и слова изменят реальность, но подойдя вплотную к моменту перемещения, я испугался по-настоящему. Что ждёт меня там, смогу ли я вообще вернуться в своё время? На несколько мгновений возникло малодушное желание остаться здесь, не пытаясь провести Ритуал, как-то устроиться в этом времени. Но оно было вытеснено другими чувствами: там, в моём времени родные и друзья ничего не знают обо мне, возможно, считают погибшим. Страшно представить, что они чувствуют при этом.

Как бы не изменилось будущее, я должен вернуться. Кровь Годрика Гриффиндора требовала честно взглянуть на дело рук своих и принять ответственность, а опыт общения со слизеринцами, заговорщически ухмыляясь, напоминает, что подстеленной соломы хватит на приличный стог. Но во что его превратит ветер перемен за двадцать лет? Восточная магия, доставшаяся мне от мамы, тихо шепчет, что от своей судьбы всё равно не уйдёшь.

От такого спутанного клубка эмоций и переживаний захотелось обернуться лисом и спрятаться где-нибудь, переждать опасность, предоставить взрослым решить все проблемы. Отгоняя непрошеную слабость, я вошёл в гостиную. В общей комнате осталась только пара старост.

— Так, теперь все на месте, — сказал Маркус, заметив меня. — Фокс, иди уже спать.

Чтобы не злить сонных старшекурсников, я быстро прошёл в нашу спальню. Надеюсь, я успею попрощаться с друзьями до того, как они уснут.

В спальне было тихо. Тео, Винс и Грег уже мирно спали, а Гарри, Драко и Блейз отчаянно боролись с дремотой.

— Ал! — Гарри кинулся ко мне и обнял, потом отстранился и тихо полувопросительно произнёс: — Тебе пора, да?

Не доверяя собственному голосу, молча киваю, прикрыв глаза.

— Удачи тебе, Лис, — маленький аристократ пытается удержать маску невозмутимости, но и его голос подрагивает.

— И помни, что тебе напророчила Стрекоза, — улыбнулся Блейз. — Через двадцать лет ты вернёшься в Хогвартс. Что ж, мы подождём, — и было непонятно, шутит он или нет. Но тепло улыбки немного приободрило всех нас.

Прощаться всегда трудно. Недосказанные слова зависают в воздухе тягучим шлейфом, подкатывают комом к горлу, не дают говорить. Секунды вязнут, словно в смоле, но даже их замедленного хода катастрофически не хватает, чтобы сказать что-то самое важное. На глаза наворачиваются слёзы, и я стараюсь незаметно смахнуть их.

— Мы будем тебя ждать, — Гарри тоже было непросто справиться с голосом. — И когда-нибудь обязательно встретимся снова. Я буду скучать по тебе, — тихо пробормотал он мне на ухо, обнимая на прощанье.

— Я тоже буду скучать. Это время, проведённое с вами — моё самое яркое приключение.

Снова проснувшаяся эмпатия погружает меня в водоворот эмоций друзей. Сквозь грусть от предстоящей разлуки и оставшейся недосказанности пробиваются светлый поток надежды на новую встречу и немного ершистая решимость приложить все усилия, чтобы она состоялась как можно раньше.

— А теперь мне пора уходить.

Последние взгляды, вздохи и прощальные улыбки словно замерли в воздухе. Всё, если я сейчас не уйду, то уже не решусь на это! Тепло улыбнувшись, я выхожу из комнаты. Ребята сейчас уснут, сморённые зельем, а я подожду декана в гостиной.

* * *

Такая тишина в комнате обычна ранним утром, но неожиданна в пятницу вечером. Тени от пляшущего в камине огня создают завораживающий узор. Я замираю, впитывая волшебство замка и тайны этого времени.

— Нам пора, — в гостиной появился профессор.

А я и не заметил, как он вошёл. Выскальзываю из кресла, в последний раз окинув взглядом просторную комнату. Если всё пройдёт, как запланировано, то через месяц я вернусь в эти стены, постаревшие на двадцать лет.

— Поторопись. Ритуал надо проводить в определённое время. Камином мы перенесёмся в Мэнор, где нас ждёт Люциус Малфой. Чтобы подготовить обряд, останется минут тридцать, — вёл он краткий инструктаж по дороге. — Люциусу я рассказал почти всё, так что особых расспросов не будет. Да и времени на них нет.

* * *

Зелёная вспышка дымолётного пороха перенесла нас в небольшой кабинет.

— Здравствуйте, сэр, — чуть склонив голову, поприветствовал я хозяина дома.

— Добрый вечер, — разобрать эмоции в пристальном взгляде внимательных серых глаз невозможно: слишком сложная смесь.

— Люциус, этот ребёнок — Альбус Северус Поттер. Именно его мы должны вернуть в его время, — быстро произнёс профессор. Он нервничал, но скрываться за масками перед другом не собирался. — К сожалению, на вопросы времени почти не осталось.

Мы быстро шли по коридорам Мэнора. Полная луна смотрела в окна, и её серебряного света было достаточно, чтобы пройти сквозь анфилады залов. Но вот мы свернули куда-то вниз и вглубь дома, и на стенах вспыхнули магические светильники.

— Альбус Северус, — негромко, словно просто размышляя вслух, произнёс лорд Малфой. — Что же сподвигло вашего отца дать ребёнку столь… противоречивое имя?

— Это значимые для него люди, — так же тихо отвечаю я. — Те, кто изменил его жизнь.

— Изменил жизнь, — неспешно, будто пробуя на вкус, повторяет блондин.

А наш путь продолжает петлять по лестницам и коридорам. Мне непросто успевать за быстрым шагом взрослых мужчин.

— Вы не задумывались, как ваше присутствие повлияет на будущие события, насколько изменится реальность? — в его голосе звучит интерес и что-то ещё, чего я не могу понять. Провокация? Какая-то проверка? — Что, если окажется, что Альбус Северус вырос совершенно другим человеком? Или его не существует вовсе?

Моё Наследие подсказывало, что аристократа действительно занимают подобные мысли — оригинальная, сложная логическая задача.

— Люциус, прекращай запугивать ребёнка.

— Увидим. Если такое произойдёт, то после возвращения мне снова придётся обратиться к вам за помощью. Возможно, в Англии вновь появится Алекс Фокс, — пожимаю плечами.

— Всё учёл, — рассмеялся лорд Малфой. — Из тебя выйдет толк.

Какой бы ни была эта проверка, очевидно, я её прошёл.

* * *

Посмотрев на часы, мимо которых мы прошли, Снейп вздохнул свободнее.

— Успеваем.

Мы остановились около запертой двери. Хозяин дома коснулся створок и произнёс какую-то фразу. Дверь распахнулась. Комната, ещё мгновение назад погруженная в темноту, осветилась вспыхнувшими факелами.

С интересом разглядываю помещение: Ритуальные залы в каждом мэноре свои, не похожие друг на друга, они отражают особенность родовой магии.

Алтарь — светло-серая каменная плита в центре помещения — был окружён странными колонами-подставками чёрного и белого цвета. Шесть белых по одну сторону алтаря, шесть чёрных — по другую. От их оснований по полу тянулся странный узор, оплетающий серую плиту сложной чёрно-белой вязью.

На некоторых колонах стояли какие-то чаши и флаконы. Все предметы были покрыты серебристыми рунами, среди которых чаще всего встречались «время» и «поток».

Моя лисья сущность требует везде залезть, всё обнюхать и проверить, приходится сдерживать этот непонятно откуда возникший порыв. Магия течёт и переливается в этой комнате, кажется, её можно потрогать руками. Но вот ритуал начинается.

В серебряную чашу Снейп выливает несколько готовых зелий. С любопытством заглядываю туда. Разноцветные жидкости при смешении вдруг потеряли и цвет, и запах. Кажется, что в сосуде чистая вода.

— Руку давай. Нужно несколько капель твоей крови.

Протягиваю руку. Он палочкой касается моей ладони. Алые капли срываются в чашу. Впрочем, ранка тут же затягивается. Зелье из прозрачного становится серебристым.

Ну конечно, в магии серебро — цвет времени.

— Теперь слушай и запоминай, — зельевар нахмурился. — Во время обряда замри и не разговаривай. Понял? Ложись на алтарь, — он слегка подтолкнул меня к центру комнаты.

— Мне мантию снимать или можно оставить? — перспектива лежать на холодном камне не впечатляла. С другой стороны, древние ритуалы предполагают обнажённую кожу.

— Оставь. Это даже хорошо, что она у тебя светло-серая, — ответил Малфой. — Только рукава приподними.

Только сейчас я обратил внимание на внешний вид старших магов. Белоснежное одеяние Люциуса и угольно-чёрная хламида Северуса, по всей видимости, тоже были частью ритуала. Равно как и одинаковые серебряные медальоны.

Алтарь оказался не таким уж холодным. По его периметру протянулся странный жёлоб. Я лёг и зажмурился.

— А закрывать глаза совсем не обязательно. Поверни руки ладонью вверх, — в интонациях лорда Малфоя мелькнула усмешка. Я открыл глаза.

— Пора, — скомандовал Снейп, взглянув на часы.

Маги подошли к алтарю, поставили чашу где-то у меня над головой и стали читать какое-то заклинание. Волшебство быстро наполнило комнату. Сила, до этого мирно растекавшаяся по помещению, обрела направление, заметалась, ища выход, и устремилась куда-то. Скорее всего, она наполнила зелье, мазнув напоследок по коже резким порывом ветра. Слова древнего языка сплетались в заклятие.

Вдруг маги наклонили чашу. Я непроизвольно вздрогнул и зажмурился, испугавшись, что варево попадёт в глаза. Но нет, зелье растеклось по жёлобу, и на меня не попало ни капли. Жидкость засветилась слабым серебристым сиянием.

Волшебники встали друг напротив друга по бокам алтаря на уровне моих ладоней.

В призрачном свете было интересно и немного жутковато наблюдать, как две фигуры, чёрная и белая, произносят странное заклинание. Оно похоже на причудливый диалог: вопросы и ответы, реплики по очереди и непонятные фразы, проговариваемые одновременно.

Синхронно они наносили на мои руки какой-то рисунок серебристым зельем. С запястья узор плавно перешёл на ладонь. Холодная жидкость и прикосновение пальцев вызывали щекотку. Было очень непросто лежать неподвижно и не хихикать.

Скользящий шаг в сторону — и новые узоры оплетают уже мои виски и лоб.

Я представил себе, как выглядят эти действия со стороны: красиво, жутко, завораживающе. Впрочем, как и многие другие древние ритуалы. Магия свободно разлилась в пространстве. Свечение зелья поднялось на несколько дюймов, образуя небольшую стену. Волшебство укачивало, и я позволил себе унестись на его волнах. Ускользающим сознанием я заметил серебряную вспышку и уловил удаляющийся голос:

— До встречи, Север!

Ощущение чистого счастья разнеслось по телу.