Крупицы истины (джен)

— Ну, здравствуй, крестник, — это было первое, что я услышал от Сириуса, как только мы покинули министерство.

— З-здравствуйте, сэр, — я неуверенно протянул руку.

— У-у-у... совсем замордовали тебя эти магглы,— с легким смешком произнес бывший заключенный и сграбастал меня в крепкие объятия. — Никаких "сэров". Либо Сириус, либо крестный, если по имени тебе сложно. Райс, у вас есть еще дела с Гарри?

Адвокат, доселе молчавший, задумчиво протянул:

— В принципе, наш контракт выполнен. Но, мне бы хотелось, все же, узнать, что происходит, и будет ли Гарри в безопасности под вашей опекой.

— Он не будет в полной безопасности ни под чьей опекой. По крайней мере — сейчас. Но, если вы действительно решитесь влезть во все это — адвокат нам еще пригодится. Хотя, я бы настоятельно вам советовал прежде поговорить с семьей.

— Может, еще и завещание написать? — ехидно поинтересовался Джереми.

— Не помешает, — вполне серьезно отозвался Сириус, я сглотнул. Что, черт возьми, происходит?!

— Я отправлю вам сову, — и Райс аппарировал.

— Ну что, крестник, пора и нам, — Сириус протянул мне руку, я с замиранием сердца сжал ее — все же иду в новый дом, — и мы исчезли следом.

Дом, в который мы попали, выглядел... странно. В холле, куда мы переместились, вдоль стен стояли мрачные подставки с отрубленными головами домовых эльфов, у двери — подставка для зонтиков в виде лапы тролля, на стенах — какие-то темные портьеры. В общем, пробирало аж до дрожи.

— Добро пожаловать в родовое гнездо Блэков, Гарри, — крестный рассмеялся, увидев мое перекошенное лицо. — Вижу, ты оценил вкус моей покойной матушки.

Я, было, хотел ответить, но тут откуда-то из глубины коридора раздался пронзительный голос:

— Явился, грязный предатель, ходячее разочарование семьи! Как тебе только совести хватило войти в этот дом!?

— И кого же я предал, матушка? — саркастично осведомился Сириус. — Семью, которая поправ все традиции и честь, лизала пятки чертовому полукровке Риддлу, который низвел древние рода до уровня жалких слуг и лакеев?

Моя челюсть медленно начала движение к полу. Тут что, обитает призрак его матери? И, судя по всему, отношения у них не слишком хорошие. А тот факт, что, исходя из услышанного, остальная семья крестного служила Вольдеморту, пребывание в этом доме для меня было бы не слишком приятным.

— Да как ты смеешь так отзываться о наследнике Слизерина?! — призрак пока не показывался, а Сириус двинулся в глубину коридора и поманил меня за собой.

— Наследника? Да Салазар в гробу переворачивается от омерзения, наблюдая за таким наследничком, фыркнул Блэк. — Мало того, что полукровка, так еще и отцеубийца. великолепный продолжатель великих идей великого мага.

— Да что ты можешь понимать в этом? — наконец, я увидел, с кем разговаривал мужчина: на стене висел портрет пожилой темноволосой волшебницы, с довольно приятными чертами лица, — Ты сам предал дело Салазара, поступив на Гриффиндор!

— Позволь представить, Гарри — Вальбурга Блэк, матушка, это мой крестник, наследный лорд и последний представитель прямой ветви рода Поттер, — я неуклюже поклонился портрету.

— Ооо, ты еще и этого полукровку притащил! Того, кому мы обязаны падением Лорда!

— Великий Мерлин, неужели только я в этом доме читал не только маловразумительные книженции о деяниях прошлого? — с показательной грустью произнес Сириус. — Мама, ты же не восприняла всерьез тот бред, что Дамблдор скормил журналистам? — крестный рассмеялся, увидев наши вытянутые лица. — Даааа, не ожидал от тебя, матушка. Ну, да не важно. Кричер! — на крик Блэка в холле с хлопком появился домовик.

— Что хочет мерзкий предатель от старого слуги, — прошмакало это существо.

— Еще раз посмеешь оскорбить лорда — отрежу язык, — холодно произнес Сириус. — Подготовь мне и моему крестнику комнаты, накрой обед в малой гостиной, приведи в порядок кабинет. Пока все. Выполнять.

Домовик исчез.

— Эм... крестный... что происходит?

— Происходит война, Гарри, — вздохнул он.

— ?!

— Обещаю, я все расскажу позже, — мягко улыбнулся Сириус. — А пока, уважь бывшего узника — ты не представляешь, как я мечтаю о теплой ванной, нормальной еде и мягкой постели.

Мне стало стыдно. Действительно, Сириуса только выпустили из самого ужасного места в магическом мире, а я даже не даю ему насладиться нормальной жизнью. Да и мне самому тоже не мешает расслабиться. На том и порешили.

Крестный отвел меня в подготовленную для меня комнату, выдержанную — о, какая неожиданность, — в серебристо-зеленых тонах, с огромной двуспальной кроватью у стены, массивным гардеробом, парой портретов на стенах, и дверью в прилегающую к комнате ванную. Наказав мне помыться и переодеться в течение получаса, Сириус отбыл сам принимать водные процедуры.

* * *

Когда уже поздно вечером мы собрались с крестным в малой гостиной, туда же камином прибыл и Райс, который, видимо, успел связаться с Сириусом, пока я спал. Блэк приказал домовику накрыть небольшой столик вином, легкой закуской, мне же перепала небольшая бутылка сливочного эля. Я еще не пробовал этот напиток, но Сириус объяснил, что это довольно популярный напиток среди магической молодежи. Я пожал плечами и решил не отказываться.

— И так, мистер Райс, — крестный задумчиво почесал подбородок, — даже не знаю с чего начать.

— Начните с начала, — усмехнулся Джереми, взяв бокал с вином.

— А закончу, когда дойду до конца. Что смотрите? — он расхохотался, увидев наши ошарашенные лица, — Лили и нас заставила ознакомится с маггловской литературой. Но, довольно лирики. В том то и дело, что не понятно, где оно — это начало, — Сириус хмыкнул. — Начну, пожалуй, издалека. Что вы знаете об истории Магической Британии? Кроме общепринятых учебников?

Мы с адвокатом лишь развели руками.

— Собственно, я так и думал, — отозвался на наши ужимки мой крестный. — Начать следует с того, что до определенного момента в Британии не было никакой «магической» нации. Волшебники издревле жили бок о бок с магглами, знахарствуя ли в деревнях или помогая феодалам и королям — не важно. Их почитали, их услуги щедро оплачивались, все было замечательно. Но был один не слишком приятный момент: в те времена один маг имел только одного ученика, передавая ему все накопленные знания. И не важно, родным был по крови этот ученик, выходец из магглов или полукровка. Не было понятий «грязнокровка» и «магглорожденный». Либо одарен магией, либо нет. Представляете, сколько молодых дарований было утеряно в те времена?

— Мда уж, — хмыкнул Райс.

— Ничего удивительного, — пожал плечами Блэк. — Такая практика была не только у нас. В конце концов, четверо магов решили, что пропадать магически одаренным в безвестности не слишком хорошо, и основали Хогвартс. Учеников они отбирали, как тогда было принято, по тем критериям, которые им больше нравились. Гриффиндор учил боевых магов, так сказать рыцарей от магии, приверженцев рыцарского кодекса, честного боя и прочей романтической чуши.

Рейвенкло — делала из людей ученых, специалистов в точных магических науках, астрологов, зельеваров, создателей заклинаний, приверженцев чистой и точной науки.

Хаффлпафф — артефакторов, специалистов в погодной и аграрной магии, трудолюбивых, не боящихся нудной и однообразной работы.

Слизерин же учил детей аристократов и древних магических кланов. Будучи сам аристократом до мозга костей, прогрессивным, презирающим глупость и неграмотность, Салазар очень жестко отбирал своих учеников.

Несмотря на вроде бы общий курс занятий, каждый из Основателей давал своим ученикам и кое-что свое, то, чем другие трое либо брезговали, либо не считали стоящим внимания. И только Салазар не делал никаких различий, презирая и ханжество Гриффиндора, и надменность и закостенелось Рейвенкло. Хельга — единственная, с кем у одиозного Основателя не было конфликтов. Стоит отметить, что в те времена из Слизерина выходили действительно самые могущественные волшебники, постигшие все стороны магического искусства. И именно тогда начались первые ссоры Основателей. Годрик и Ровена настаивали, чтобы Слизерин начал учить не только аристократов и чистокровных волшебников, но и выходцев из обычных семей или незнатных магических родов. На что Салазар посылал их к Мордреду и заявлял что безграмотных бездарей, погрязших в бредовых христианских учениях, учить не собирается. В конечном итоге, оставив вместо себя одного из своих лучших учеников, Салазар просто плюнул и ушел из Хогвартса, оставив после себя легенду о тайной комнате, доступной лишь его наследнику. Как по мне, так помимо россказней о чудовище, призванном истребить грязнокровок (я уже говорил, что тогда такого понятия еще не было?), Салазар оставил там свои работы, которые суждено найти тому, кто достоин этого. Нам, кстати, с твоим отцом, в свое время это так и не удалось, — я удивленно уставился на крестного, мысленно делая себе пометку потом подробнее его об этом расспросить. — Ну так вот. Время шло, школа росла, а через пару веков после основания Хогвартса грянула Великая Хартия Вольностей. И понеслось.

Сириус замолчал, обновил вино в бокале и уставился на огонь в камине сквозь рубиновую жидкость. Отхлебнув, продолжил:

— Несколько Древних Родов, а именно: Блэки, Поттеры, МакГоннаголы, — я вытаращился на Сириуса как баран на новые ворота. — Да, крестник, Минерва из очень старого и сильного шотландского клана. Так вот, Прюэты... еще вроде кто-то был, сейчас уже не помню, надо бы в библиотеке порыться... Так вот... Они под шумок умудрились урвать тогда самоуправление для магов, утвердили малый совет лордов, Визенгамот, но согласились продолжат оказывать помощь короне, при этом наглухо отмежевавшись от бушевавших тогда маггловских войн и крестовых походов. Магическая Британия жила, крепла, постепенно все дальше уходя от магглов, пока не грянула Инквизиция и Статут о Секретности. Древние рода закрылись по Менорам, магглорожденные, которым не повезло оказаться в Хогвартсе, гибли на кострах, маги уходили в подполье. Именно с тех пор пошла традиция «чистой магической крови». После нескольких эпизодов выдачи магов инквизиции Древние рода стали заключать браки в основном между собой. К легенде о Слизерине постепенно добавилась и эта чушь про «чистокровок». А позже начались восстания. И пошло разделение на Темных и Светлых магов. Тех, кто восставал против образовавшегося строя, клеймили тьмой и уничтожали. А с ними уничтожали и многие знания. Англия стала торговать титулами, и на политическую арену стали постепенно выползать «благородные» магглорожденные. Кстати, Малфои именно из таких. И дабы показать себя круче вареных яиц, стали доказывать важность чистой крови, напрочь исказив истинный смысл этого словосочетания. То, что цвет магической аристократии не повымер за последние четыреста лет — чистое везение.

Ближе к двадцатому веку, когда магглы начали на каждом углу кричать о равноправии, начался еще один виток политических игр в магической Британии. Согласно веяниям времени из программы Хогвартса стали постепенно исчезать те предметы, которые выходцам из магических семей преподают родители, такие как традиции, история (нормальная я имею в виду), и прочие мелочи. Занятия упрощались, подгоняя всех под общий стандарт. Естественно, многие Древнейшие Дома возмутились, начались долгие споры, тяжбы в Визенгамоте. А потом грянуло пришествие Великого Альбуса и его дружка, Геллерта. Это который Гриндевальд. В общем, стала эта парочка нести всему миру Всеобщее Благо. Не знаю, чего они там не поделили, но Гриндевальд тогда сильно обозлился на своего бывшего уже друга и устроил миру неплохую встряску, пока после очередной дуэли, Дамблдор не запер его в Нуменгарде.

На волне победы над первым Темным Лордом, Альбус ухватил себе пару престижных постов в правительстве и продолжил свою работу в Хогвартсе. Тогда — замдиректора и учителя трансфигурации. Потихоньку лоббировал удобные ему законы в Визенгамоте, направлял неокрепшие детские умы по нужному ему руслу — к Всеобщему Благу. И тогда в Хогвартсе появился Том Риддл. Сирота, угрюмый, замкнутый, но чертовски умный, сообразительный, любознательный. А уж когда узнал, что является наследником Слизерина, так его вообще весь факультет чуть ли не на руках носил. И вот, на фоне «исторических» хроник и прочей чуши, Риддл решил продолжить дело Великого Основателя — борьбу за чистоту крови. Он сплотил вокруг себя многие чистокровные рода, начал политическую борьбу, и все бы ничего — он обладал достаточной харизмой, и вполне мог выехать в министры, идеи-то по большей части у него были вполне здравые. Но тут случилось то, чего поначалу не заметил никто. Риддл окончательно сошел с ума. Темная метка, что он ставил изначально как знак почета и средство связи, стала клеймом раба, началась травля магглов и магглорожденных. Те, кто хотел уйти от него — погибали. Началась Первая Война