Хогвартс тебя ждет (гет)

— Доверься мне.

— Но я...

— Ты мне веришь, Гарри?

Гарри посмотрел на Гермиону. Его палочка была направлена на подушку, лежащую на лавке. Он нервно сглотнул и кивнул. Конечно, он доверял ей. Из всех людей в этом замке он доверял только ей. Ведь Гарри рассказал Гермионе все о Волдеморте, и это помогло ему облегчить внутреннюю боль. Да, Сириус тоже знал все, но он не мог видеться с Гарри каждый день. Гермиона же была рядом. Он имел возможность говорить о своей боязни Волдеморта каждый вечер, и это было здорово. Он не был уверен, что сможет отблагодарить ее за это.

— Тогда укажи на подушку и скажи «Вингардиум Левиоса», — приказала Гермиона. В ее глазах пылал огонь решимости.

Гарри не осмелился спорить. Он с трудом навел палочку на цель и дрожащим голосом произнес заклинание. Подушка взлетела.

— Держись, Гарри, — твердо сказала Гермиона. Ее мягкий и нежный голос, который так ему нравился, стал суровым. Теперь он заставлял повиноваться и даже бояться. Но для их занятий это было к лучшему.

Его сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда подушка поднялась вверх. Услышав от Гермионы слова поддержки, он схватился за палочку второй рукой... Проходили секунды, а подушка все еще висела в воздухе. Гарри пытался убедить себя, что все это происходит на самом деле, и что в этом нет ничего плохого. Только слова Гермионы помогли полностью принять происходящее. Он выдержал еще несколько мгновений, потом палочка выпала из его рук на пол, за ней последовала подушка.

Гермиона вздохнула.

— На десять секунд больше, чем в прошлый раз, — заметила она, щелкая кнопкой обычного маггловского секундомера.

На прошлой неделе они каждый вечер разучивали простые заклинания, которые Гермиона узнала на первом курсе Хогвартса. У Гарри уже многое получалось. Например, он мог удерживать заклинание целых полторы минуты. Он написал об этом достижении Сириусу, тот начал расспрашивать о Гермионе — таинственной незнакомке, которая появилась в жизни Гарри и начала ему помогать — и, конечно, получил полный отчет. Сириус одобрил ее действия. Эх, если бы Гермиона знала, что Сириус Блэк — крестный Гарри...

Гарри многое рассказал Гермионе о Волдеморте, но пока не упоминал о Сириусе. Ему казалось, что это может подвергнуть крестного опасности — и Гарри пока молчал. Он знал, что может доверять Гермионе и со временем, возможно, расскажет ей и об этой части своей жизни. Но пока это был его секрет.

Еще одним его секретом, в который он не посвящал Гермиону, была его жизнь в доме номер четыре на Тисовой улице. Ему казалось, что ей не стоит знать подробности. Он видел ее реакцию на рану, нанесенную ему Хвостом, и не мог представить, как она воспримет то, что нечто подобное происходило с ним и в обычной жизни. Но часть Гарри все же хотела поделиться с Гермионой пережитым, просто чтобы облегчить душу рассказом.

Что она сделает, когда узнает, что он жил в чулане под лестницей? Что у него есть отметина на плече от ремня дяди Вернона? В тот вечер она коснулась его, и он вздрогнул, потому что привык к совсем другим прикосновениям. Болезненным.

— Давай закончим на сегодня? — попросил Гарри. — Мы уже занимаемся почти три часа...

Гермиона с сомнением посмотрела на секундомер. Она нахмурилась, но смягчилась, когда перевела взгляд на Гарри.

— Хорошо, — сказала она. — Сегодня закончим. Но завтра мы обязательно продолжим, — и с помощью палочки переместила подушки в угол комнаты.

Гермиона упорно применяла волшебство в присутствии Гарри, чтобы он быстрее свыкся с миром магии. Сейчас Гарри даже не вздрогнул, когда она произнесла заклинание. Для их занятий Гермиона выпросила у профессора МакГонагалл право использовать старый заброшенный класс; МакГонагалл сомневалась, что Гермиона справится, но разрешение дала.

— У тебя с каждым днем получается все лучше и лучше, — с гордостью сказала Гермиона. Ее улыбка, казалось, освещала всю комнату. — Ты даже почти не реагируешь, когда я колдую. Возможно, со следующей недели займемся заклинаниями второго курса.

— Думаешь? — спросил Гарри. Мысль о продолжении занятий пугала, но одновременно и радовала.

Гермиона кивнула.

— Конечно, я бы не стала заставлять тебя делать то, к чему ты не готов. Но я думаю, что ты уже почти достиг нужного уровня.

Она прошла через комнату и села на стул, который выглядел настолько древним, что должен был рухнуть от любой нагрузки. Но Гермиона была такой хрупкой, что, наверное, почти ничего не весила.

— Кроме того, — продолжала она со вздохом, — в конце года будут СОВы, и мне нужно подготовить тебя к ним.

— Не бери на себя всю ответственность за меня, — попросил ее Гарри. — Ведь у меня есть и дополнительные занятия с преподавателями.

— И они помогут тебе с практикой? — спросила Гермиона.

Он отрицательно покачал головой.

— Тем не менее, тебе не нужно слишком много со мной заниматься, если это тебе мешает, — он помолчал. — Почему ты помогаешь мне?

— Тебе нужна помощь, — сказала она так, словно это была самая очевидная вещь во всем мире. Возможно, так оно и было. — И я вижу, что ты действительно... пострадал после всего, что с тобой случилось. Ужасно, что ты познакомился с магией именно так. Мне магия всегда нравилась, и я хочу, чтобы она понравилась и тебе. Чтобы ты смотрел на нее так, как я. Желание узнать больше о магии — единственное, что держит меня в Хогвартсе.

— Ну... я... спасибо тебе, — пробормотал Гарри. Он не умел благодарить. Раньше ему не за что было благодарить других людей.

— Пожалуйста, — улыбнулась Гермиона. Она встала со стула, подошла к двери и взялась за ручку. — Ну, куда пойдем?

Гермиона открыла дверь класса и повернулась к нему. Она все еще улыбалась.

— Куда угодно.

* * *

Гермиона снова ждала.

Гарри постоянно опаздывал. Она не знала, почему, и не спрашивала его о причинах, но он всегда приходил позже назначенного времени. Может быть, просто потому, что он парень. Или, может, потому, что у него была такая привычка.

Она ждала его на их обычном месте и в нетерпении наматывала круги. Он опаздывал уже на пять минут. По ее прикидкам, стоило подождать еще столько же.

— Грейнджер?

Это не было голосом Гарри. Он никогда не называл ее «Грейнджер», если только не шутил.

Гермиона обернулась. Это был Драко Малфой. Она похолодела.

— Кажется, ты не слишком утруждаешь себя. Ты вроде бы должна сегодня патрулировать? Я вот как раз этим занимаюсь и, пожалуй, должен снять с Гриффиндора несколько очков за твою лень, — Малфой ухмыльнулся.

— Пожалуйста, уходи, — выдохнула Гермиона, не в силах сдвинуться с места.

У нее не было настроения общаться с Малфоем. Сейчас Гермиона жалела, что не была такой смелой, как Гарри. Ей хотелось накричать на Драко и высказать ему все, что она годами удерживала в себе. Но она была слишком неуверенной, чтобы поступить так. Или чтобы хотя бы защитить себя. Она чувствовала себя слишком беззащитной перед Малфоем. Как всегда, впрочем.

— Почему бы нам не пойти на обход вместе, Грейнджер? Я даже могу чем-нибудь мотивировать тебя, — усмехнулся Малфой. — Что-то типа небольшого упражнения. Хотя тебе, с твоим телом, вряд ли нужно что-то необычное...

Его глаза мазнули по ее фигуре, и Гермиона вздрогнула. Она не думала, что он дойдет в своих издевательствах до подобного. На ней была слишком облегающая футболка, но лишь потому, что в такой одежде она чувствовала себя комфортно рядом с Гарри. Гермиона не предполагала, что на нее будет смотреть кто-то другой.

Липкий взгляд Малфоя словно ощупывал ее грудь, талию, бедра, ноги... Гермиона скрестила руки на груди. Она была на грани того, чтобы разреветься. Она худела летом не для того, чтобы на нее смотрели так оценивающе.

— Уходи, Малфой, — сказала она дрожащим голосом.

— Знаешь, я, наверное, не уйду, — ответил он и сделал несколько шагов в ее сторону. Сердце у Гермионы забилось сильнее, а из глаз, как она ни старалась сдержаться, все же потекли слезы.

— Пожалуйста, Малфой... — взмолилась она.

Но он не собирался останавливаться. Он приблизился к ней вплотную. Ее сердце почти выпрыгивало из груди, а дыхание сбилось. Малфой дотронулся до ее бедра и она непроизвольно отмахнулась от него.

— Уходи!

— А ты не так уж и плохо выглядишь для грязнокровки, — сказал Малфой. Он убрал волосы с ее лица. — Ты даже можешь помочь мне... как-нибудь...

Гермиона попыталась отстраниться от него, но позади была стена. Малфой прижался к ней всем телом. Она задрожала от страха. Ей стало понятно, что сейчас произойдет.

— Малфой, пожалуйста! — прошептала она. Гермиона попробовала пнуть его в голень, но он словно не заметил ее удара. — Малфой, мне нужно идти... просто пусти меня, я никому не расскажу, клянусь! Просто... пожалуйста...

Его рука оказалась под ее майкой и дотронулась до живота.

— Стой! — закричала она, попытавшись оттолкнуть его, но он оказался слишком тяжелым для нее. — Пожалуйста... пожалуйста... — повторяла она как заведенная.

Никто и никогда так не трогал Гермиону. Она почувствовала отвращение, слабость и собственную беззащитность, когда пальцы Малфоя добрались до лифчика. Ни один мальчик не видел ее без верхней одежды и, тем более, не трогал ее бюстгальтер. Она замерла, словно ее заморозили, а сердце билось с трудом, как будто оно пыталось перекачивать лед, а не кровь. Гермиона еще раз ударила Малфоя ногой, толкнула его плечом, но он не сдвинулся с места.

О боже...

Она вздрогнула, когда его губы коснулись ее шеи.

— Пожалуйста... — пробормотала она. Гермиона снова попыталась отстраниться, и снова у нее ничего не получилось. Она посмотрела вокруг. Никого не было. Никто не собирался ее спасать. Она перестала сдерживаться и заплакала.

Этого не может быть. Такое случается с кем-то другим, но не с ней, не с Гермионой Грейнджер. Она никогда не думала, что попадет в такую ситуацию.

Малфой все еще целовал ее, одна его рука шарила под майкой, а другая расстегивала джинсы. Гермиона вырывалась, но она была слишком слабой. Она пыталась достать палочку, но прикосновения самого мерзкого человека в ее жизни вводили ее в ступор.

— Отойди от нее, — послышался чей-то голос.

Гермиона увидела Гарри — и ощутила такое облегчение, что смутилась от этого чувства. Гарри стоял совсем рядом — со сжатыми кулаками и прищуренными глазами. Ее даже немного напугал его взгляд. Малфой оставил Гермиону и повернулся.

— Или что, Поттер? — спросил он и поднял палочку.

На лбу Гермионы выступил холодный пот. Она все еще стояла у стены, не в силах пошевелиться, и не могла помочь.

Но Гарри не дал Малфою произнести заклинание. Он разом оказался рядом с противником и сильно ударил его кулаком в висок. Малфой свалился на пол, громко приложившись головой о стену. Он не двигался. Гермиона, наконец, сумела справиться с собой. Слезы, впрочем, все еще катились по ее щекам, а дыхание было прерывистым и хриплым.

Гарри бросил взгляд на Малфоя, а затем посмотрел на Гермиону. Выражение его лица смягчилось, в нем уже не было напугавшей ее ярости. Гермиона поправила футболку, застегнула джинсы и почувствовала, что ее охватывает смущение. Ведь ей еще предстоит сказать Гарри, что она почти не сопротивлялась. Она сама виновата в том, что произошло.

— Ты в порядке? — спросил Гарри.

Гермиона молча кивнула, хотя она точно была не в порядке. Она все еще чувствовала прикосновения Малфоя к своей коже, его поцелуи, руки, трогающие грудь, и эти воспоминания вызывали отвращение.

— Нужно позвать профессора МакГонагалл, — сказал Гарри, с презрением посмотрев на Малфоя.

Она снова кивнула. Гермиона не знала, что произошло бы, не появись Гарри так вовремя. Конечно, он бы все равно пришел, но это могло случиться на пять или десять минут позже...

— Он проваляется еще несколько минут, — сказал Гарри. — Мы успеем вернуться с МакГонагалл.

Гермиона не двинулась с места. Она все еще чувствовала слабость.

— Или ты хочешь подождать здесь? — неуверенно спросил он.

Она отрицательно покачала головой, заставила себя отлипнуть от стены и пойти рядом с Гарри. Он не улыбался и не обнимал ее. Он просто шел рядом, и на его лице снова проступал гнев. Гермиона никогда не думала, что Гарри может ее спасти. Наверное, она должна поблагодарить его, но не могла заставить себя сказать что-либо. В ее мыслях было только одно: что могло случиться, если бы Гарри не пришел, если бы Малфой продолжал трогать ее, и ему бы никто не помешал?

— Ты уверена, что с тобой все хорошо? — снова спросил Гарри.

Гермиона кивнула. Она лгала, но все равно кивнула.

— Прости, что опоздал, — тихо сказал он. — Этого больше не повторится.

Она снова кивнула. Это было единственное, на что она была способна. Ее удивляло, что она до сих пор не разрыдалась и не упала в объятия Гарри, громко благодаря его за свое спасение. Но она уже даже не плакала.

Гарри шел быстро, и ей пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать от него. Она никогда не видела его настроенным так решительно. Он ее почти пугал.

Гермиона не заметила, как они дошли до кабинета МакГонагалл. Лишь когда Гарри постучал в дверь, она поняла, где они находятся.

— Профессор! — крикнул он. — Это срочно!

— Сейчас! — послышалось из кабинета. Дверь распахнулась, и на пороге показалась полусонная МакГонагалл. — Что случилось?

— Просто пойдемте с нами, мы все объясним, — сказал Гарри.

Гермиона подумала, что МакГонагалл возмутится такой бесцеремонностью, но она безропотно пошла вслед за Гарри туда, где валялся Малфой.

— Что случилось с мисс Грейнджер? — спросила МакГонагалл, с удивлением оглядывая Гермиону, и та подумала, что, наверное, выглядит очень плохо.

— Я думаю, что она в шоке, — объяснил Гарри.

— Почему?

— Драко Малфой обидел ее, — сказал Гарри. Он выглядел так, словно изо всех сил пытался сдержаться.

— Обидел? Что вы имеете в виду?

— Я не могу представить, что случилось бы, если бы я пришел чуть позже, — сказал Гарри.

— И где он?

— Я веду вас к нему. Он без сознания, я его вырубил. Вы можете наказать меня, как вам будет угодно, отстранить меня или даже отчислить. Как угодно. Но только после того, как он получит по заслугам.

Они подошли к лежащему на полу Малфою. Казалось, он просто спит.

— Я доставлю его в кабинет профессора Дамблдора, и мы решим, как с ним поступить, — сказала МакГонагалл суровым тоном, который был хорошо знаком Гермионе. Профессор взмахнула палочкой, и тело Драко приподнялось на четыре фута над полом. Она повернулась к Гермионе. — С вами все хорошо?

Гермиона снова кивнула. МакГонагалл обменялась взглядом с Гарри.

— Она сейчас не в состоянии рассказывать, поэтому нет смысла брать ее к профессору Дамблдору. Останьтесь с ней, Поттер.

— Я хочу рассказать Дамблдору, что сделал Малфой, — начал было Гарри.

— Лучшее, что вы сейчас можете сделать — это остаться с ней. Ей нужно, чтобы кто-то был рядом, она не должна сейчас быть одна, — объяснила МакГонагалл и повернулась к Гермионе: — Или тебе будет неприятно находится рядом с ним?

Гермиона понимала, почему МакГонагалл об этом спрашивает. Гарри был мальчиком. Но Гермиона доверяла ему. Он бы не стал так прикасаться к ней. И она покачала головой.

— Хорошо, мисс Грейнджер. Я заверяю вас, что Малфой будет наказан за его поведение, — сказала МакГонагалл. — Если хотите, обратитесь в Больничное крыло, я отправлю записку Поппи.

Гарри кивнул и с ненавистью посмотрел на Малфоя. МакГонагалл похлопала Гермиону по плечу, улыбнулась ей и направилась к кабинету директора.

Гарри посмотрел на Гермиону.

— Он ударил тебя? Я имею в виду...

Гермиона покачала головой.

— Нет, — выдохнула она, и звук собственного голоса сильно удивил ее. — Он просто... трогал меня... и все...

После этого признания она почувствовала неловкость и немного покраснела.

— Ну, он больше не причинит тебе вреда, — попробовал успокоить ее Гарри.

Гермиона пожала плечами. Он все еще не верила, что Малфой мог сделать то, что сделал.

— Я гарантирую, что он больше не дотронется до тебя, — сказал Гарри. — Ты доверяешь мне?

— Д-да, — тихо сказала она. — С-спасибо тебе.

— Не стоит благодарить меня, — сказал он. — Давай я провожу тебя в Больничное крыло.

— Н-нет! — почти крикнула она. Он с недоумением посмотрел на нее. — Я... мне не нужны лекарства или зелье сна без сновидений или что-то еще такое же. Я... со мной все в порядке.

— С тобой не все в порядке, — заметил Гарри.

Он говорил правду. У нее определенно не все было в порядке. И она сдалась, отправившись с ним в Больничное крыло. Она могла дойти туда с закрытыми глазами, но и Гарри уже знал дорогу.

— Ты не заслужила, чтобы к тебе так относились, — пробормотал Гарри.

— Это я... я позволила этому случиться. Я слишком слабая, чтобы защитить себя. Это все моя вина.

Гарри остановился и придержал Гермиону.

— Никогда не говори так. Это не твоя вина. Малфой — гнилой человек, и тебе не стоит его защищать.

— Я не з-защищаю его! — воскликнула Гермиона.

Гарри вздохнул.

— Ладно, ладно, я понял. Я просто говорю, что тебе не стоит брать вину на себя. Ты ничего не могла сделать. В конце концов, это я опоздал, так что это моя ошибка. Но только не смей винить себя!

Гермиона скрестила руки на груди. Ей было необходимо принять душ и смыть все следы прикосновений Малфоя. Гарри пошел дальше, и она поспешила за ним.

Они шли молча. Гарри не лез к ней с утешениями и уверениями, что все будет хорошо. Но она и не ждала от него ничего подобного. У Гарри был совершенно другой характер. А после разговора о Волдеморте она научилась принимать его таким, каким он был.

Они не успели постучать в дверь Больничного крыла, как оттуда выбежала мадам Помфри. Она позвала Гермиону за собой и усадила ее на кровать.

— Мисс Грейнджер, вот, выпейте, это успокоит вас, — она подала ей маленький флакон с красной жидкостью. — Мистер Поттер, вы можете идти.

— Нет, — вскинулась Гермиона. — Пусть он останется... если, конечно, он сам этого хочет.

Гарри кивнул.

— Я останусь.

Он подтащил к кровати стул и уселся на него. Гермиона выпила красную жидкость — ей обожгло горло, но она не показала этого.

— Профессор МакГонагалл написала мне, что случилось. Это ужасно, — мягко сказала мадам Помфри. За все годы в Хогвартсе Гермиона ни разу не видела ее такой заботливой. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь потребуется.

Гермиона кивнула, и мадам Помфри ушла в свой кабинет. Гарри вздохнул и взлохматил волосы. Гермиону душили слезы, она прикрыла глаза, стараясь не расплакаться. И внезапно почувствовала, как Гарри взял ее за руку. Это было странно и неправильно — трогать ее после Малфоя. И Гермиона вздрогнула, отдернула руку и открыла глаза.

— Извини, — пробормотал Гарри.

— Нет, я... Это не из-за тебя, — дрожащим голосом произнесла Гермиона. Ее губы задрожали. — Это просто... — она замолчала, пытаясь понять, как объяснить Гарри свои переживания. Она не была уверена, сможет ли он понять, что она чувствует. Но он имел право знать. — Я словно чувствую, что Малфой все еще трогает меня...

— Боже, Гермиона, — сказал он. — Я не знал... мне очень жаль, что я не подумал...

Гермиона закусила губу. Она все еще пыталась сдержать слезы, но уже понимала, что это бесполезно. И в какой-то момент не выдержала и разрыдалась, спрятав лицо в ладонях. Ее плечи тряслись.

— Я так испугалась, — сказала она, когда смогла, наконец, справиться со своей слабостью.

— Я знаю, — прошептал он.

Она опустила руки.

— С-спасибо тебе.

— Тебе все еще не стоит благодарить меня, — сказал Гарри. Он оглянулся вокруг. — Ты не хочешь, чтобы я ушел? Если тебе неловко находится рядом с парнем...

— Нет-нет, — быстро проговорила Гермиона. — Все в порядке, я же доверяю тебе.

Она знала, что Гарри не сделает с ней ничего плохого. И почти ненавидела себя за то, что отдернула руку. Но она все еще чувствовала себя грязной после случившегося. Гермиона всхлипнула и отвернулась от Гарри, чтобы он не видел ее слез.

— Мне так... так стыдно, — тихо призналась она. — Меня воспитывали в строгих правилах... я никогда не целовалась ни с кем. И мой первый поцелуй получился вот таким...

— Ты еще ни разу не целовалась?! — удивленно вскинулся Гарри.

Она покачала головой и покраснела.

— У меня никогда не было парня или чего-то такого, — сказала Гермиона. Она знала, что парня у нее не будет еще очень долго, и давно смирилась с этим.

— Ой.

Наверное, он-то как раз уже целовался, и не раз. Возможно, у него даже были подруги. В конце концов, Гарри был очень красив. У него были непослушные черные волосы и привлекательные глаза. Даже если не учитывать его известность — у него должна быть девушка, с которой он встречался.

— Мог бы и не смущать меня, — сказала она, пытаясь держать себя в руках.

— Я и не собирался, — спокойно сказал Гарри. — Я просто подумал... — он помолчал. — Я не знаю.

— Подумал о чем? — спросила она. Вообще-то она, пожалуй, не хотела знать, о чем он думал.

— Ни о чем... Я просто... просто думал, что поскольку ты красивая и все такое, то ты уже целовалась, — признался наконец Гарри. На этот раз краснеть пришлось ему, и Гермиона почувствовала смущение.

— Это глупо, Гарри, я вовсе не красивая, — покачала головой Гермиона и внимательно посмотрела на него. Он уже называл ее красивой, и было странно слышать это снова. Гарри собирался что-то сказать, но она успела первой: — Почему он сделал это, как ты думаешь?

Они оба знали, кого она имела в виду.

— Потому что он задница, только поэтому, — сказал Гарри. — У меня не получается избавиться от этой картинки в моей голове.

— Какой картинки?

— Ну, как он трогал тебя, — пояснил Гарри. — Я помню твой взгляд. Ты как будто знала, что он собирается сделать. И это отвратительно, что он хотел чего-то подобного.

— Его тут нет, он сейчас не сможет навредить мне, — ответила Гермиона. Гарри явно нуждался в утешении, он выглядел злым, и это пугало ее. Сначала она хотела ограничиться словами, но потом решилась и коснулась рукой его плеча. — Да?

Гарри странно посмотрел на ее руку, а потом взглянул прямо в ее глаза.

— Да, — сказал он. — Точно.

— Ты должен успокоиться, — проговорила она.

— Я пытаюсь. Просто чувствую, что очень....

— Что очень?

— Я просто очень беспокоюсь о тебе, вот и все, — пробормотал Гарри.

Это был первый момент за весь вечер, когда Гермиона почувствовала умиротворение. Она не ожидала услышать такие слова, и они значили для нее больше, чем он мог представить. Никто и никогда не говорил, что беспокоится о ней.

Возможно, она действительно что-то значила для Гарри.

И она улыбнулась, потому что это чувство было взаимным.