Kicking Gotham (джен)

Вернувшись в номер, Гарри с удовлетворением увидел Затанну, которая уже пришла в себя и была способна шевелиться. Ну, или она шевелилась до того, как появился Гарри. Ей удалось переместиться с того места, куда ее выкинул портключ, на один из стульев. Ссутулившись над столом и подперев голову руками, она буквально источала всю ту боль, которую, видимо, испытывала сейчас. Обернутый полотенцем пакет со льдом, оживленный с помощью магии, ритмично потирал ее затылок.

Сквозь порванную в результате взрыва одежду виднелись раны и ссадины. Гарри даже не сомневался, что Затанна еще несколько дней будет припоминать этот день, даже если чары залечат видимые повреждения. На самом деле, ее травмы выглядели не так уж и критично для человека, который оказался в эпицентре взрыва.

А вот потрепанного Константина, сидящего рядом с Затанной, он был не так уж и рад видеть. Гарри щелкнул пальцами, и тот замер на месте. Затанна подняла голову, словно почувствовав, что ее сосед окаменел.

— Что случилось? — спросила она, оторвавшись от стола. Ее глаза были налиты кровью, а лицо покрывали мелкие царапины.

— Это с самого начала был Невилл, — сказал Гарри, чувствуя себя таким уставшим. Когда он попытался подумать о том, что случилось с его другом, внутри все буквально заныло от ощущения безнадежности.

— Брюс оказался прав? — Затанна нахмурилась, прежде чем взглянуть на окаменевшего Константина. — Тогда зачем это? — спросила она, явно уже начав приходить в себя. Подхватив парящий пакет со льдом, она положила его на стол. — Он ничего такого не сделал.

— Очень спорно, — ответил Гарри. Почему-то он совершенно не хотел сейчас жалеть Константина. — Возьмем, к примеру, тот факт, что еще совсем недавно он нас чуть не испепелил.

— Но это был не он, — твердо сказала Затанна, взяв пакет со льдом и снова прижав его к затылку. — Ты разве только что не сказал, что это был твой друг?

— У Невилла не было причин искать Книгу, — заметил Гарри. Естественно, Константин решил воспользоваться ситуацией и попробовать убедить Затанну в своей непричастности. Ну почему она была настолько наивной? — Хочешь поверить Константину на слово? — Гарри даже не собирался скрывать свой скептицизм. Отношения Константина и правды можно было описать как «все сложно».

— Джону тоже не за чем было появляться в Олимпусе, — сказала Затанна. Было похоже, будто она повторяла слова Константина. — Он ведь уже знал, где находится Книга!

— Поправочка, — резко сказал Гарри. — На самом деле он только думал, что знает. Но, поскольку он ни разу так и не удосужился проверить невероятно мощный, потенциально искажающий разум артефакт, то не имел ни малейшего представления, где он может быть.

— Джон не виноват, что твой друг оказался в этом замешан!

— Разве? — спросил Гарри. По его мнению, виноватых было достаточно. Он был уверен, что большая часть ответственности лежала на том, кому доверили защиту опасного артефакта, а он попросту сбежал. — Если бы он сделал то, о чем просил твой отец, и на самом деле защитил эту чертову книгу, то ничего бы не произошло. Прежде чем ты вновь встанешь на защиту своего бывшего любовника, позволь напомнить, что в свое время он бросил тебя, не сказав ни слова. Совсем не похоже на поступок гребаного самоотверженного героя, каким ты, похоже, видишь Константина.

Затанна нахмурилась и бросила на Константина сердитый взгляд. Видимо, Гарри надавил на больное, потому что этот топор войны еще явно не закопали.

— О, не пойми меня неправильно. Он засранец, — сказала Затанна, опять посмотрев на Гарри. — Но в данном конкретном случае он не виноват.

— Что, прости? — поинтересовался Гарри. Он указал на замершего Константина, который по мере возможностей наблюдал за их разговором. Его взгляд, словно мячик для тенниса, метался от Гарри к Затанне и обратно. — Не виноват? То есть, тебя совсем не смущает, что он сбежал, наплевав на обязанность, которую возложил на него твой отец?

— Не вплетай в это моего отца! — разъярилась Затанна. Она отняла пакет льда от головы и резко ударила им по столу. Звук был похож на пощечину. — Он оставил меня на долгие годы, когда ушел искать эту проклятую книгу. Когда он вернулся, я была уверена, что уже насовсем. Но нет. Он вернулся только для того, чтобы эту мерзость спрятать, — на последних словах ее голос надломился. Она несколько раз кашлянула, прежде чем продолжить. — Его последней просьбой было присмотреть за Книгой, потому что тогда его больше ничего не интересовало. Он не имел права оставлять это на Джона. Никто не заслуживает подобного.

— Константин уже большой мальчик, — снисходительно ответил Гарри. В конце концов, Константин испытывал стойкое отвращение к тому, чтобы попросить помощи. Его проблемы принадлежали только ему. — Он должен был сам во всем разобраться, когда ему под дверь наложили кучу дерьма. Ты сама это сказала. Да, подобного никто не заслуживает, но кто-то должен это сделать, иначе мы просто потонем в болоте. Вот прям как сейчас. Я уверен, что Константин смог бы сам все решить. И знаешь, что? Я вообще-то думал, что статус бойфренда по умолчанию предполагает заботу о подруге после того, как у нее умер отец.

— Я же сказала не впутывать к этому моего отца! — Затанна подскочила на ноги и ткнула Гарри пальцем в грудь. — Ты просто хочешь найти виноватого, чтобы тебе не пришлось мириться с тем, что твой друг в погоне за властью окунулся в проклятую магию.

— Все намного сложнее! — возмутился Гарри. Да, он знал, что ее слова были правдой, но все-таки. — Послушай, я не собираюсь это обсуждать, потому что, если уж на то пошло, это не твое собачье дело. Невилл за всю свою жизнь повидал очень много. Какое бы воздействие не оказала на него Книга, она задела довольно глубокие проблемы.

— О, так у твоего друга есть оправдание убийствам, а Джон даже не может ничего сказать в свою защиту, хотя вся его вина в том, что он всего лишь был ублюдком?

Гарри разочарованно вскинул руки.

— Я этого не говорил! На руках Константина достаточно крови, нравится тебе это или нет. Я не утверждаю, что Невилл безупречен, но все его ошибки были не по злому умыслу. Мне до сих пор не удалось понять, как твой парень оправдывает ту дорожку трупов и разрушенных жизней, по которой он идет.

— Он не мой парень, и ты действительно не понимаешь, о чем говоришь, — ее голос вдруг стал опасно тихим. — Джон не убивает людей, но и спасать он никого не обязан. Он ни в чем не виноват.

— Виноват, если даже просто ничего не попытался сделать, — сказал Гарри. — Ладно, черт возьми, заклинание он не накладывает. Возможно, это оправдывает его совесть, но уж точно никак не помогает семьям людей, попавших под перекрестный огонь.

Глаза Затанны горели, но у Гарри сложилось отчетливое впечатление, что на самом деле она даже не смотрела на него. Ее взгляд был сосредоточен на чем-то давно прошедшем.

— Может быть, у него не было шанса спасти их, — сказала Затанна. — Я уверена, что с высоты той башни из слоновой кости, которую ты себе построил, мир выглядит очень просто. Но что на счет реального мира? Здесь внизу все намного сложнее.

— Именно это мы говорим себе, когда не пытаемся, — сказал Гарри. Он проигнорировал вспыхнувшее было возмущение на ее предположение, что из всех людей именно он не понимал трудность выбора. — Одни говорят «у меня не было выбора», другие — «я ничего не мог сделать». Они неправы. Ведь они просто не хотели сделать другой выбор. Легче притвориться, что его вообще не было. Так куда проще справиться с чувством вины.

— И какой же выбор решил сделать твой друг? Книга дает то, что ты хочешь. Только то, что ты хочешь. Твой друг хотел получить силу, чтобы исправить то, что, по его мнению, в этом мире неправильно. И он ее получил. Это было его решение игнорировать невинных людей, которые встали у него на пути. А может, это было не решение. Может, он даже не подумал об этом. Ты ведь это имел в виду, правда? Что хорошие люди иногда оказываются хуже плохих? Они не думают о вещах, которые мешают тому, что они считают правильным. А теперь люди мертвы, и ты хочешь обвинить Джона в действиях своего друга. Знаешь, что? Хватит с меня этого дерьма.

Прежде чем Гарри успел что-то сказать, она выскочила из комнаты, злобно захлопнув за собой дверь. Постояв в тишине несколько долгих секунд, Гарри опустился на освободившийся стул. Почувствовав на себе чужой взгляд, он посмотрел на все еще обездвиженного Константина. С тяжелым вздохом Гарри снял магические путы.

Естественно, Константин не смог не вставить свои пять кнатов.

— Смотрю, вы тут потрепали друг другу нервишки, приятель.

— Клянусь Мерлином, я тебя сейчас ударю, — устало отозвался Гарри. Меньше всего он хотел выслушивать тупые шутки Константина.

— Она тебе когда-нибудь говорила, что случилось с ее предыдущим парнем — Ником? — спросил Константин. Похоже, его ничуть не заботили угрозы. Честно говоря, у Гарри все равно не было сил привести их в действие.

— Ник? — переспросил Гарри, попытавшись припомнить детали. — Ты разве не отправил его в ад, использовав его собственный ритуальный круг.

— Я? Нет, приятель, это сделала Зи, — ответил Константин. Гарри впервые видел его искренне сожалеющим. — Я едва его сдерживал, и когда Зи увидела шанс ударить, то не стала медлить. Думаю, она никогда этого не забудет. И весь этот бред о нежелании выбирать относился именно к ней, понимал ты это или нет.

В комнате повисла тишина.

— Мордред.

— Знаешь, и ведь в ее словах был смысл. Твой дружок и правда облажался, — сказал Константин. Гарри его мнение ничуть не удивило. Если кто и преуспел в перекладывании вины, так это Константин. Из всех передряг он всегда выходил чистеньким, аж скрипел. — Но и ты не безнадежен. Ты прав, мне следовало позаботиться о том, чтобы Книга была лучше защищена. Я не просил об этом, но все равно получил. Думаю, ты знаешь это лучше, чем кто-либо.

— Ага, давай, чувствуй себя виноватым сколько хочешь. Это ничего не исправит, — сказал Гарри. Этот урок он выучил много лет назад. — Слушай, а что вообще такое эта Книга?

Константин молчал несколько секунд, прежде чем ответить:

— Книга не источник магии или вроде того, но она чертовски могущественна. Старик Затара считал, что в нее была заключена сила какого-то мага. Возможно, кого-то из самых первых, какого-нибудь могущественного ублюдка. Кто бы это ни был, он оставил в Книге… след. Он насылает видения, разжигает амбиции и даже дает силу. И все за скромную плату в виде твоего чувства справедливости.

— Но Невилл до сих пор считает, что поступает правильно, — сказал Гарри, задумавшись на мгновение.

— Ага. Но тебе нужно увидеть, что он делает на самом деле, — Константин покачал головой. — Нападает на невинных, игнорирует побочный ущерб, приносит в жертву своих людей. Я сказал, что Книга подогревает амбиции, да? Что ж, твой друг хотел сделать мир более безопасным. Проблема в том, что без чувства справедливости он не может понять, что не всякая цена стоит того, чтобы ее платить.

Между ними опять воцарилось молчание, но Константин выглядел так, словно хотел что-то добавить. Вместо этого он встал, засунув руки в карманы.

— Я должен убедиться, что Зи в порядке.

Потерявшись в мыслях, Гарри лишь махнул рукой.

— Ни в чем себе не отказывай, — только и сказал он.

Однако велик был шанс, что именно Затанна не станет ни в чем себе отказывать, если судить по тому взгляду, которым она одарила Константина. Да, злилась она сейчас на Гарри, но и Константин показал себя не с лучшей стороны.

Константин ушел вслед за Затанной, не сказав больше ни слова.

Когда Гарри остался в одиночестве, ему вдруг захотелось что-нибудь взорвать. У него всегда были проблемы с этими сентиментальными тонкостями, поэтому с подобным обычно разбиралась Гермиона. Но сейчас любой идиот мог понять, что именно его так разозлило.

Невилл его предал.

О, он не сделал это напрямую или же со злым умыслом. Он предал доверие Гарри и его веру. Гарри буквально грызло то, что Невилл был одним из немногих, кто должен был оставаться хорошим, добрым и внимательным. Гарри нужны были эти люди, чтобы оправдать собственное циничное существование.

Невилл был символом. Символом того, что Гарри надеялся найти в других ведьмах и волшебниках. Невилл не был необычайно могущественным или мудрым. Он не был блистательным воином или философом. У него не было ни великой судьбы, ведущей его, ни предназначения. Он был обычным парнем, который был готов действовать правильно, когда это было необходимо. Он противостоял Волдеморту без плана, без оружия и без надежды, просто потому, что это было правильным.

За то время, что Гарри служил аврором, он успел повидать слишком много плохих людей. Однако большинство вообще не имели никаких убеждений. Эти люди плыли по жизни, никогда по-настоящему не открывая глаз и ушей на мир вокруг. Эти люди, которые хранили молчание, просто занимались своими делами, держали головы опущенными.

Именно они, а не Пожиратели смерти, сделали Волдеморта тем, кем он стал. Независимо от того, насколько могущественным он был, он никогда не смог бы подняться так высоко, если бы обычные волшебники имели хотя бы половину той убежденности, что была у Невилла.

Но если кто-то вроде Невилла мог сойти с ума, то что тогда остановит всех остальных? Потеря любимого человека была настоящей трагедией, Гарри знал это. Это ослепляло. Но кому тогда вообще можно было доверять? А если подобное случиться с Гермионой? С Роном? Какой смысл пытаться защитить людей, если они ничем не отличаются от тех, от кого ты их защищаешь? Если хорошие люди были всего в шаге от того, чтобы стать плохими, то как мир вообще продолжал существовать?

Гарри вышел на балкон, на ходу вытаскивая из кармана сквозное зеркало.

— Падма, — бесцветным голосом позвал он. Гарри смотрел на серый пейзаж, но не видел его.

Через несколько секунд отражение в зеркале расфокусировалось, а потом вновь стало четким, показав Падму Патил. На ней был пушистый банный халат, а волосы кутались в объемное полотенце. Как интересно, учитывая тот факт, что Падма могла высушить волосы за секунду с помощью одного заклинания.

— Гарри, в чем дело? — спросила она, и Гарри почувствовал слабое облегчение, что Падма ничуть не разозлилась на столь ранний звонок.

В любой другой ситуации он бы обязательно прокомментировал полотенце, но не сейчас.

— Я нашел Невилла, — сказал Гарри совершенно безразлично.

Падма знала его достаточно долго, чтобы сразу понять — что-то было не так.

— Он жив? — обеспокоенно спросила она.

— Жив, — сказал Гарри так, словно это было совсем не так. — А еще он взял на себя роль жестокого мстителя.

— Что, прости? Невилл Лонгботтом? — переспросила Падма. Она явно была сбита с толку. Как и Гарри. — Мы об одном и том же человеке говорим?

— Ага, — Гарри нервно дернул головой. Он слишком хорошо понимал ее неверие. Возможно, для нее все звучало еще хуже, учитывая время, проведенное вместе в ОД, когда Гарри охотился за крестражами. — О Невилле.

Какое-то время Падма молча открывала и закрывала рот.

— Какого драккла? — все-таки сказала она.

Снова и снова Гарри прокручивал в голове тот же вопрос. Какого. Драккла. Он пытался сформулировать ответ, одним ухом прислушиваясь к отдаленным звукам Готэма. На улице внизу раздался визг шин и тревожный крик. Еще один день в городе, который украл одного из его лучших друзей.

— Он убивал людей.

— Как такое возможно? — спросила Падма, широко распахнув глаза. Гарри увидел, как она тяжело опустилась на край кровати. — Что случилось?

— У него выдался плохой день, — ответил Гарри, припомнив слова Бэтмена. — Он встретил садистского ублюдка и решил, что мир будет куда лучше без него. Думаю, Невилл очень тяжело воспринял смерть матери. А потом до него добралась Книга, и все стало только хуже. Она его озлобила. А потом… блядь, не знаю даже. Он вдруг решил податься в мстители? Захотел избавить от страданий таких людей, как его мать? Он взял на себя руководство бандой того ублюдка и приказал им зачистить город.

— И где он сейчас? — спросила Падма. Еще минуту назад во время разговора она суетливо занималась своими обычными утренними делами, а теперь все ее внимание было сосредоточено на Гарри.

— Я оставил его на янки, — сухо отозвался Гарри. — Я не знаю, что делать.

— Нет, знаешь, — твердо сказала Падма. — Ты чертов Гарри Поттер. Лучший волшебник, которого я когда-либо знала. Ты вернешь Невилла домой и увидишь, что он получит необходимую помощь. Ты забрал книгу? Может, Невыразимцы догадаются, что она с ним сделала. Вдруг все обратимо.

Гарри потребовалась пара секунд, чтобы вытащить проклятый артефакт из кармана. Книга по-прежнему была совершенно непримечательной и ничем не отличалась от сотен других магических книг. Переплет ее был выполнен не из человеческой кожи, она не шептала на ухо секреты и не выжигала глаза тому, кто смотрел на нее без защитных чар.

— Да, она у меня, — Гарри приподнял Книгу выше, показывая ее Падме.

Та придвинулась к зеркалу так близко, что Гарри во всей красе мог рассмотреть ее ноздри.

— Это она? — спросила Падма, уставившись на артефакт. — Выглядит не очень.

— Внутрь я не заглядывал.

Если честно, Гарри боялся того, что в таком случае могло случиться. Если моральный компас Невилла исказился до такой степени, что он не видел ничего плохого в том, чтобы приносить в жертву жизни невинных, то что тогда Книга могла сотворить с ним?

— Гарри, если и есть в мире человек, которому бы я доверила нечто подобное, то это ты, — сказала Падма не терпящим возражений голосом. — Я знаю, что ты не видишь себя таким, каким видят тебя все остальные. Но ты отказался от куда большей власти, чем может дать тебе этот артефакт. Ты закопал непобедимую палочку. Уверена, что с какой-то книгой ты справишься.

— Не стоило мне рассказывать тебе ту историю, — Гарри покачал головой.

В свое оправдание он мог сказать, что был тогда изрядно пьян. Тем не менее он хотел быть уверенным, что действительно нашел нужную книгу, а не какую-то подделку. Он нахмурился. Было ли это его собственное желание или это Книга подогревала к себе интерес? Отчасти именно из-за этого он ненавидел магические артефакты — с ними всегда было слишком сложно. Он мог с легкостью скинуть Империо, потому что то чувство блаженства, которое оно дарило своим жертвам, было ему чуждо. А вот любопытство всегда являлось его ахиллесовой пятой.

— Нет, — сказал Гарри и положил Книгу в безопасность кармана. — Не здесь и не сейчас. И, скорее всего, открывать ее будет кто-то другой. Я отправлю ее тебе. Пусть Невыразимцы изучат ее вдоль и поперек до того, прежде чем кто-либо еще хотя бы взглянет на нее. Нам просто нельзя легкомысленно относиться к такой силе.

— Как скажешь, босс, — ответила Падма. Несмотря на явное разочарование, она прекрасно все поняла. — Я все-таки считаю, что прочесть ее должен именно ты, когда придет время. Я бы не доверила такое искушение ни Кроакеру, ни любому из его спецов.

Гарри уже хотел было ответить, когда его зеркало вдруг стало горячим. Образ Падмы растаял, мгновенно сменившись участком улицы недалеко от отеля. Зеркало успело показать совсем немного, прежде чем разбилось, но и этого было достаточно. Затанна падала на землю рядом с зеркалом. Ее поймал мужчина в длинном пальто, прежде чем они оба внезапно исчезли. Затем изображение разлетелось на тысячи осколков.

Что-то еще привлекло внимание Гарри. Взмахом палочки он вернул запись на секунду назад. За падающей Затанной было безошибочно узнаваемое лицо Невилла Лонгботтома.

В зеркале вновь появилась Падма.

— Гарри, ты все еще… О, наконец-то, — облегченно вздохнула она. — Что опять стряслось?

— Невилл каким-то образом смог сбежать и добрался до Затанны, — сказал Гарри.

Прежде чем Падма успела что-то ответить, он сунул зеркало обратно в карман и, ни секунды не раздумывая, прыгнул через край балкона. Трансформировавшись прямо в воздухе, он со всей скоростью, на которую только был способен его сокол, полетел к увиденному в зеркале месту. Гарри узнал газетный киоск на углу дороги — это было совсем недалеко от отеля.

Когда он прибыл, вокруг толпились магглы. Благодаря острому зрению Гарри с высоты смог различить блестящие осколки разбитого стекла. Затанны и Константина нигде не было.

* * *

Через несколько минут Гарри яростно ворвался в Вулворт-билдинг.

— Где Невилл Лонгботтом? — проревел он через шумный холл, заставив всех внезапно замереть. — Вы держали его под стражей — сколько? — пятнадцать минут, и он сбежал?

— Сэр, вы должны успокоиться, — сказала спешащая к нему ведьма-охранница.

— Успокоиться? — неверяще спросил Гарри. — Когда вы, мешки дерьма, позволяете возможным опасным преступникам разгуливать на свободе? Где этот крысиный ублюдок Куахог?

К ведьме присоединились еще два охранника. Какая-то часть Гарри буквально рвалась в бой. Даже сквозь застилающий глаза гнев он опознал двух авроров, которые, хоть и были не при исполнении, осторожно наблюдали со стороны.

— Сэр, если вы не успокоитесь, вас выведут из здания, — сказал один из новоприбывших. Тот, что был повыше. Авроры в штатском все-таки отошли от стены и двинулись в их сторону.

— Поттер! Что за бред ты тут несешь? — Это прибыл Карратерс в сопровождении еще четырех авроров, одним из которых был Макгрудер.

— Вы упустили моего пленника, Карратерс! — сказал Гарри, довольный тем, что появился тот, на ком лежала вся ответственность. — Я оставил Невилла на ваше попечение, но вы уже его упустили!

— Сынок, ты ни хрена не знаешь. Нет у нас твоего человека и никогда не было, — ответил Карратерс.

— Он, — Гарри указал на Макгрудера, — был в составе группы, которая забрала его. Там были Куахог и несколько других авроров.

— Президент не командует аврорами, — оскорбленно ответил Карратерс. — Это делаю я. И я не отдавал приказ МакГрудеру или другим моим аврорам присутствовать при каком-либо аресте, да еще и вместе с Президентом. — Сказав это, он все-таки повернулся к Макгрудеру. В его взгляде читался немой вопрос.

Макгрудер был похож на оленя, которого посреди дороги поймал свет фар.

— Я… был на обеденном перерыве? — осторожно сказал он.

— Тогда почему на твоей мантии и ботинках я вижу пыль вперемешку с кирпичным крошевом? — спросил Гарри.

Макгрудер посмотрел вниз и только тогда осознал, что Гарри был прав.

— Я… не помню? Наверно, я испачкался, когда шел с обеда?

— Макгрудер, куда ты ходил обедать? — Карратерс, слава Мерлину, похоже, поверил, что Гарри все-таки не порол чепуху.

— В кафетерий?

— Сынок, я был в кафетерии и тебя там не видел, — сказал Карратерс. Повернувшись к другому аврору, он добавил: — Приведите кого-нибудь из Отдела заклинаний.

— Но я… я помню? Я же… — начал было Макгрудер, но притих.

— Проверь свой левый карман, — сказал ему Гарри.

Макгрудер вытащил потрепанную шляпу, которую еще совсем недавно передал ему Гарри, и уставился на нее во все глаза.

— Я дал ее тебе меньше получаса назад, — сказал Гарри. — И ты ничего не помнишь?

— Я… я не помню!

— Все в порядке, сынок, мы со всем разберемся, — сказал Карратерс почти отеческим тоном. Он повернулся в сторону толпы, которая успела заполнить холл. — Общий сбор. У нас есть потенциально опасный преступник, который сбежал из-под стражи. Кто-нибудь найдите Куахога!

— Сэр, Президент Куахог недоступен, — сказал молодой волшебник, который работал за одной из стоек. — Мы не знаем, где он. Чары не разрушены, но они не отвечают.

Это стало своеобразным сигналом, который породил в холле массовое столпотворение, потому что все пришли к выводу, что их Президента, скорее всего, похитили.

— Поттер, убирайся из моего здания, — сказал Каррутерс в перерывах между командованием к началу общенациональной розыскной кампании. — Ты и твои люди уже нанесли достаточно вреда. Вон. Сейчас же.

Невилл и его сообщник захватили не только Затанну, но и Куахога. Гарри понимал, зачем они забрали Затанну. Если они хотели расшифровать Книгу, то у нее был доступ к исследованиям отца. Но зачем им понадобился Куахог? Если его взяли в качестве заложника, то сильно просчитались. Ведь в таком случае МАКУСА не успокоится, пока не найдет своего Президента.

Что-то все-таки не сходилось. У Невилла был сообщник, и хоть Гарри и думал, что им был Константин, теперь, когда он начал успокаиваться, то стал понимать, что в этом просто не было никакого смысла. Что с этого получал Константин? Он мог проигнорировать закон, но все-таки всегда оставался на правильной стороне. Подобное было просто не в его стиле.

Но если это и правда был Константин, Гарри понимал, что никакая магия не поможет ему отследить его. Гарри нужно было что-то, о чем не подумал бы ни Невилл, ни Константин. Ему нужен был тот, кто смог выследить самого Гарри. И такого человека он знал.

Забытый среди нарастающего хаоса, охватившего холл Вулворт-билдинг, Гарри спокойно вышел из здания. Он аппарировал обратно в Готэм, как только пересек защитный барьер. Скорее всего, его заметили несколько магглов, на Гарри вдруг понял, что ему было совершенно на это наплевать. У него были дела поважнее.