Студент года (гет)

Время на прошлой неделе тянулось нескончаемо долго. Драко постоянно ощущал непонятную тревогу, как будто что-то важное должно произойти, но не происходило. Он покинул больничное крыло еще в среду, но ощущение, что что-то не так, сохранялось до сих пор. И дело было не в Грейнджер, выскочка полностью его игнорировала. Это было что-то другое, не поддающееся объяснению.

Он ненавидел понедельники. Хотя не намного больше, чем все остальные дни… Урок ухода за магическими существами стоял последним, и было очевидно, что профессор Бостром что-то замышляла. Она заговорщически оглядела класс, аккуратно поставив на стол коробку, обернутую мягкой тканью.

— Если бы вы знали, с каким трудом я их раздобыла! — Восторг в словах миссис Бостром вызвал заинтересованные взгляды семикурсников. Всех, кроме Малфоя, конечно же.

«Мерлин, Грейнджер, видела бы ты сейчас себя со стороны…»

Профессор бережно достала из коробки зеленоватый шар и, заботливо поглаживая, продемонстрировала своим студентам.

«Нори», — подумала Гермиона и была права.

— Яйцо карликового ящера Нори, — неподдельный восторг миссис Бостром оживил и без того заинтригованных учеников, — их хвост — важный ингредиент…

«Заживляющего зелья», — ну конечно, как же иначе.

— Заживляющего зелья. И, бесспорно, купить его в лавке не составит труда, но цель наша иная, я расскажу, как получить его самостоятельно.

По классу прошелся сдержанный шепот.

— Мистер Хольм, раздайте, пожалуйста, ученикам наших малышек.

Эмиль управился достаточно быстро, и вот в руках Гермионы уже лежало небольшое, гладкое, тёплое яйцо, и ей показалось, что кто-то изнутри стучался и просился наружу.

— Итак, ящер Нори. Обитает в болотистой местности, преимущественно в северных холодных странах. Питается насекомыми, размеров достигает небольших, около восьми дюймов. Взрослые особи живут парами, которые сохраняются на протяжении всей их недолгой жизни, всего три-четыре года, — миссис Бостром говорила практически скороговоркой. — Их хвост обладает заживляющим действием, они при определенных условиях… — последнее она особенно подчеркнула. — ...отбрасывают его достаточно часто и сохраняют в укромном месте на случай опасности. Если их «половинка» или они сами получат травмы, запасенные хвосты быстро восстановят их тело. Удивительно, не так ли? — Глаза профессора восторженно осматривали класс. — Прошу открыть учебник на странице тридцать восемь.

«Получение хвоста ящера Нори в искусственных условиях», — прочитал Драко и усмехнулся.

* * *

Гермиона осмотрела зеленоватый шарик, аккуратно помещая его в картонную коробку. Через неделю профессор будет ждать их на уроке с выполненным заданием, то есть… хвостом, а при редком умении, может быть, и двумя! Ей определенно необходимо сделать всё на отлично, что здесь сложного… нужно всего лишь дождаться, когда рептилия выберется из своей скорлупы.

«Наверняка напыщенный кретин швырнул своего беднягу в ящик стола…» — с возмущением подумала она и, убедившись, что позаботилась о новом домике Нори, отправилась в библиотеку.

В ожидании прошел день, а потом еще один, но зверек упорно не хотел радовать ее своим появлением. Гермиона даже подумала, что он болен, но, как выяснилось, такая же ситуация была у большинства студентов. Перед сном она снова заглянула в коробку и констатировала, что ровным счетом ничего не изменилось. А ведь осталось всего четыре дня! Она вновь взяла в руки учебник по уходу за магическими существами и открыла страницу тридцать восемь.

* * *

Сигнал отбоя давно уже прогудел, и Драко сидел в учебной, тихо читая вслух конспект по нумерологии.

— Представляешь, здесь написано, что влияние числа на судьбу составляет более семидесяти процентов. Не считаешь, что это слишком абстрактно?

Пара черных маленьких глаз завороженно уставилась на него.

— Паркинсон помешана на этой ерунде, я бы познакомил вас, но она не хочет меня видеть.

Малфой перевернул страницу. Его ничуть не смущало одностороннее общение с маленьким гостем.

Он достал из кармана мантии небольшой сверток и протянул ящерице сушеную муху.

— Приятного аппетита, — улыбнулся он уголками губ и погладил довольную рептилию указательным пальцем.

— Как тебе это удалось? — Он услышал удивленный голос украдкой наблюдавшей за ними Грейнджер.

Ящерица вздрогнула и нырнула в рукав его мантии.

— Тебя что, током шарахнуло? — нахмурился он. — Ты напугала его!

— Миссис Бостром сказала, что рептилии должны находиться в коробке! А если она убежит? Это безрассудно…

— Безрассудно? — Драко рассмеялся. — Спорю, что твой даже из скорлупы не вылез.

По виду Гермионы было понятно, что он абсолютно прав.

— Я бы тоже не вылез, если бы знал, что увижу тебя, Грейнджер, — недовольно протянул Малфой.

Малыш, только что прятавшийся в рукаве парня, высунул мордочку и стал удивленно смотреть на гриффиндорку, несмело выходя из своего укрытия.

— Все в порядке, Лекс, она уже уходит. — Драко легко погладил его от головы до кончика хвоста и подставил ладонь, на которую зверек тут же переместился.

— Вообще-то это и моя комната тоже! — возмущенно произнесла Гермиона, понимая, что не способна скрыть свою природную заинтересованность. — Как давно она вылупилась?

— Это он, Грейнджер. Вчера.

Гордость не позволяла ей задавать вопросы Малфою, он ведь припомнит ей это! Но она искренне не понимала, почему даже у заносчивого засранца получилось расшевелить животное, а у неё — нет. Не хватало еще, чтобы он подумал, что заучка нуждалась в его совете! Лучше она пойдет и еще раз изучит главу семь…

* * *

Если бы не Лекс, который требовал заботы, Драко бы, скорее всего, просто не встал сегодня с кровати. Затяжная апатия уносила все силы, сбивала мысли, мешала чувствовать что-то, кроме усталости. Он даже не мог точно определить, когда началось ухудшение его состояния, просто в последние дни все чаще хотелось зарыться с головой в одеяло...

После казни родителей он понял, что никому не нужен. Отчетливо осознал, что совершенно один, и даже те немногие, кто старался его ободрить, делали это из вежливости, а сами осуждали за спиной его и его семью. Дядя Корнел никогда не любил его родителей и был, вероятно, рад, что сможет хоть ненадолго стать главой семейного бизнеса, поэтому сейчас изображал любящего родственника, писал Драко письма, приглашал на каникулы в свое имение… но всё это было настолько пропитано фальшью! Погостив у него в последний раз, слизеринец невольно подслушал разговор своих младших сестер, который до сих пор словно молотом стучал у него в голове: «Когда уже Драко уедет? Мама сказала, что его только из жалости терпят у нас дома…» Терпят. Он решил, что больше никогда не заставит никого «терпеть» свое общество. Никаких первых шагов по отношению к кому бы то ни было, никаких откровений, доверия и прочих слабостей…

Может, поэтому он с такой легкостью отправился в Дурмстранг, надеясь, что смена места позволит ему убежать от своих мыслей? Но это было глупой надеждой, практически ничего не изменилось. Никому не нужны друзья с проблемами, гораздо проще играть ублюдка, который плевать на всё хотел...

Возможно, это послужило причиной того, что общество Лекса так благотворно влияло на него. Это казалось полным сумасшествием, но Драко даже нравилось общаться с черноглазым зверьком. Он мог быть уверен, что ящерица точно не распускает сплетен и не злорадствует за его спиной, а как она радовалась его пробуждению!

Драко едва заметил робкий стук в дверь его комнаты.

У двери, чуть не плача от досады, стояла Гермиона.

— Чего тебе? — устало спросил он.

— Мне кажется, моя ящерица больна… — Гермиона очень переживала, а так как после отбоя выходить запрещено, Драко был единственным, с кем можно было посоветоваться… Терпеть до утра не было сил!

Он вздернул брови, но, осознав, что помощь нужна не грязнокровке, а сородичу Лекса, передумал захлопывать перед ней дверь.

— В чем дело?

— Она так и не вылупилась! Уже вечер пятницы, я подозреваю, что с ней точно что-то не так! И я перерыла полбиблиотеки, хотела сегодня зайти к миссис Бостром, но не застала ее…

— С чего ты решила, что меня это должно волновать? — Малфой оперся о дверной косяк, скрестив руки на груди.

— Мне показалось, ты любишь животных, — нахмурившись, укоризненно произнесла гриффиндорка.

Он вряд ли смог бы возразить.

— Она в порядке, — пожимая плечами, сообщил Малфой.

— Но прошло почти пять дней!

— Ты оглохла? — Стальные глаза угрожающе впились в нее. — Твоя ящерица тебя боится, Грейнджер!

Он, верно, издевается…

— Ставлю на то, что ты положила яйцо в коробку и ждешь у моря погоды. — Вряд ли это можно было назвать насмешкой.

Считав ее реакцию, слизеринец продолжил:

— Я так и думал. Пораскинь мозгами, это же живое существо, они любят внимание. Хотя лучше лежать в ящике, чем видеть тебя…

— Очнись, Малфой, это яйцо! Каким образом я могу уделить ей внимание, если она в скорлупе! — возмутилась Гермиона. — И вообще, далеко не всем с этим заданием повезло так, как тебе… — уже тихо добавила она.

Спорить абсолютно не было сил.

— Это не везение, но посвящать тебя в истории из своего детства у меня нет никакого желания, — равнодушно констатировал он. — Для начала вытащи яйцо из коробки и не бросай где попало.

Драко знал, что животное в безопасности, поэтому даже не дал ей выяснить всё до конца, захлопнув дверь прямо перед носом заучки.

— И на этом спасибо, — еле слышно прошептала она, покидая учебную.

* * *

— Как это — сбежал?! — Профессор Бостром была вне себя от возмущения, когда Драко Малфой на просьбу сдать коробку с животным лишь покачал головой.

— Мне жаль, профессор, сам не понимаю, как мог его упустить. — Лицо не выражало ни единой эмоции, и уж точно ему было не жаль!

Гермиона, наблюдая за всей этой картиной, почувствовала некоторую удовлетворенность тем, что хорек получил по заслугам. Она ведь предупреждала его!

— Вы поступили крайне безрассудно, и даже то, что вы блестяще выполнили задание, не дает мне право оценить эту работу на "отлично"!

«Так тебе и надо, слизеринский паршивец… Перестань, Гермиона, не будь такой злой! Твоя ящерица появилась именно после его совета…».

Действительно, Гермиона почти сутки не выпускала яйцо из рук, разговаривала с ним, даже книгу читала… и к вечеру субботы очаровательный малыш покинул свою скорлупу. Гермионе удалось получить один хвост, и это было результатом, достойным похвалы, не у всех студентов дела обстояли столь хорошо. Кто-то вернул яйцо, так и не дождавшись появления маленького гостя, кто-то вернул ящерицу, не выполнив задания, а кто-то сдал два хвоста без ящерицы, за что теперь вполне заслуженно огребал по полной.

— Поздравляю, Гермиона! — Джейлин была абсолютно искренней, обратившись к гриффиндорке после урока. — Мне не удалось ее выманить, да и времени особо не было. Они забавные, жаль, что дали всего неделю.

— Спасибо. Это было непросто, — с долей растерянности произнесла она, думая, стоило ли говорить о совете Малфоя.

— Я уже подходила к Драко. Приглашаю вас на Магиполию в четверг. Собираемся в моей учебной после ужина, познакомитесь с мозгом Дурмстранга, — улыбнувшись, предложила Джей.

— Я плохо играю, но с радостью составлю вам компанию, — откликнулась Гермиона, решив, что просто понаблюдает за игрой и посидит в приятном обществе.

— Договорились. Может, прогуляемся после ужина? Зайдем за Рози, а то она совсем скисла. На них с Эмилем навесили кучу обязанностей по подготовке к Рождеству.

— Конечно, увидимся вечером, — обрадовалась девушка и поспешила в библиотеку. Уроки Заклинаний давались ей нелегко.

* * *

В комнате Эмиля стоял настоящий туман. Малфой, Хольм и Корнелл сидели на полу и курили сушеный Пастолик.

— Я говорил тебе, Колин, всё это полнейшая ерунда. — Эмиль неспешно сделал затяжку. — Она имеет тебя уже три года. Оно тебе надо?

— Я думал об этом, но каждый раз, сука, каждый раз, когда я хочу всё закончить, она приходит на матч, и я не могу думать ни о ком больше. Может, она подливает мне приворотное, не знаю... — Колин выпустил клуб белого дыма.

— У тебя на нее планы? — выдержав паузу, спросил Драко, посвященный в суть вопроса.

— Раньше казалось, что да, а теперь думаю: может, к чертям собачьим это всё? — Корнелл серьезно пожал плечами. — Они сами не знают, чего хотят. Сегодня она подошла ко мне и призналась в любви, хотя прошлую неделю, я уверен, трахалась с половиной команды.

Эмиль и Драко переглянулись.

— Вот тебе и вечная любовь, — вздернув брови, произнес Эмиль, по привычке выпускающий дым в виде колец.

Повисла гнетущая, но такая спокойная тишина, каждый из них думал о своем, не зная, стоило ли выносить это на всеобщее обсуждение.

— Как Астрид? — обратился к Драко Хольм.

Малфой колебался.

— Астрид… виснет на мне, словно шар на новогодней елке, — как-то удрученно заметил он.

Товарищи понимающе ухмыльнулись.

— Я помню, было время, когда она бегала за мной, — закатил глаза Эмиль. — Я тогда не знал, что предпринять. Может, конечно, всё изменилось…

— Просто ей нужно постоянное общение и внимание, а я сейчас не готов дать ей что-то большее, чем... — Он задумался.

— Мне нравится Гермиона, — оборвал их Колин.

Вот так просто. Нравится Грейнджер… Ты совсем свихнулся, Корнелл?! Хотя он же не думал о ней как об объекте насмешек длиной в шесть лет, видимо, это нормально.

— В ней есть сила, и это притягивает, жаль, что у нее роман с Крамом, он ее не достоин.

Малфой поморщился. Скорее, это она его не достойна…

— Виктор — настоящий ублюдок. — Корнелл сделал глубокую затяжку. — Он подставил меня однажды перед важной игрой. Уверен, такие, как он, не меняются.

«Такие, как ты, не меняются», — вспомнилось Драко, и на него накатила новая волна апатии.

Он не мог больше слушать разговоры про отношения. Всё снова сплелось в клубок, и одиночество с новой силой ворвалось в его голову, напоминая о том, что у каждого есть шанс на счастье. Кроме него. Приятельские отношения — да, дружба — да, может быть, даже романтика без обязательств. Но семью ему никто не вернет.

* * *

Гермиона фыркнула, увидев слизеринца за учебным столом за пять минут до отбоя. От нее пахло ледяным осенним воздухом — она только что вернулась с прогулки у озера и планировала приступить к чтению.

Устроившись на диване, она так и не смогла понять больше двух страниц. В голове крутился навязчивый вопрос, и выше ее сил было сейчас промолчать.

— Тебе, очевидно, все равно, что твоя ящерица бродит по школе совершенно одна и умрет где-нибудь от голода! — не выдержала Гермиона. Она действительно переживала за рептилию, это так свойственно гриффиндорцам!

— Отключи в себе чертову спасительницу. — Драко смерил ее ледяным взглядом и снова вернулся к конспектам.

— Не понимаю, Малфой, если ты такой любитель животных, раздаешь советы направо и налево, почему ты не пошел ее искать? — Эти жалостливые нотки… — Хотя тебе же все равно, это у тебя в крови. — А это было уже жестко.

— Не суй нос, куда не следует, — бросил он. — Ты ничего не знаешь.

— Я говорила тебе, что их нельзя выпускать! Ты хоть понимаешь, что убил её?

Было ощущение, что Гермиона сейчас расплачется от жалости к черноглазому малышу.

— Я отпустил его у озера сегодня утром. — Только отвяжись… пожалуйста.

— Что?.. — растерянно выпалила она.

— Глухая? — Драко впился в нее стальным взглядом и резко поднялся из-за стола. — Я отпустил его, Грейнджер, ясно?! — почти прокричал он. — Довольна? Пусть хоть кто-то, черт подери, будет жить свободно! Жаль, что ты до этого не додумалась! — Он швырнул книгу об стол, заметив, как Гермиона вжалась в диван, шокированная его импульсивностью. А ведь ему это было не свойственно…

Он вышел из учебной и отправился в неизвестном направлении, а она так и осталась сидеть, раздумывая над его признанием. Он отпустил ящерицу. Подарил ей свободу… зная, что получит от профессора Бостром не самую лестную оценку.