Хогвартс тебя ждет (гет)

Через некоторое время Гермиона уснула, а в душе Гарри все еще кипела злость. Девушка спала на боку, повернув к нему красивое лицо. Кудряшки лежали на ее плечах, а рот слегка приоткрылся. Дыхание ее было размеренным. Но даже вид мирно спящей Гермионы не мог успокоить Гарри. Как только Малфой посмел причинить ей боль?

Гарри все еще не мог избавиться от картины, которую рисовало его воображение — Малфой берет верх над беззащитной Гермионой. Он не мог забыть выражение ее лица, когда этот ублюдок… дотронулся до нее… Он не мог выкинуть из памяти момент ее беспомощности, когда он вырубил Малфоя. Расстегнутая пуговица на ее джинсах и задранная футболка доказывали, как далеко тот зашел. Она боялась Малфоя, а Малфой наслаждался ее страхом.

Поттер знал, что в Хогвартсе к Гермионе относились, мягко говоря, не самым лучшим образом, но даже не представлял себе, насколько. Он не мог и помыслить о том, что у кого-то хватит наглости так поступить. Малфой забавлялся с ней, словно она не была человеком. Гарри не был уверен, что этот ублюдок собирался насильно лишить ее девственности, но, по крайней мере, он и так причинил ей немало вреда. Гермиона как-то призналась ему — доверилась, а он был уверен, что это правда — ее еще никогда даже не целовали. Столь невинное создание, как Гермиона, не заслуживает такого обращения.

Столь красивая, милая… невероятная. Гарри при их первой встрече не догадывался, что она станет первой студенткой, которая открыто заговорит о Волдеморте. Он не знал, что она подтолнет его к тому, чтобы он самостоятельно освоил магию. И он определенно не думал, что станет ее так защищать.

То, что случилось с Гермионой, показывало, насколько плохо с ней обращались здесь. И это злило Гарри. У нее не было никого, кто вступился бы за нее. К ней относились так, словно она не представляла никакой ценности, как человек. Словно она не являлась личностью. И всякий раз, возвращаясь мыслями к инциденту с Малфоем, Гарри с ужасом осознавал, как его действия могли отразиться на его жертвах в маггловской школе. И всякий раз, думая об этом, он чувствовал вину.

Поттер посмотрел на спящую девушку. Она так безмятежно спала. Если бы она так выглядела, пока бодрствовала… Именно в этот момент он решил для себя, что будет защищать ее от дальнейших посягательств. Гарри осознавал, что люди держат приличную дистанцию в общении с ними, но он желал исправить это, сломать старые устои, чтобы ничего подобного не произошло с Гермионой вновь. И что с того, что другие студенты дразнили его за общение с ней? Когда это его волновало то дерьмо, которое о нем говорят другие? Они будут слишком напуганы для того, чтобы посметь бросить взгляд в сторону Гермионы, и это — как раз то, что ему необходимо.

Гарри потер глаза. Он устал, как черт — и когда это он не уставал? — но не собирался спать, хотя кровать рядом выглядела настолько уютной, что хотелось лечь и заснуть. Он знал цену, которую придется заплатить за сон. К тому же, Гарри боялся проснуться от собственного крика — как происходило каждую ночь — и напугать Гермиону.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — позвал его голос с другого конца Больничного крыла. Гарри обернулся и увидел приближающуюся к нему женщину.

— Здравствуйте, — лениво ответил он, вновь потирая слипающиеся веки. Затем, осознав, что перед ним профессор МакГонагалл, удивленно уставился на нее широко распахнутыми глазами. — Где этот ублюдок?

— Я так понимаю, вы сейчас говорите о мистере Малфое, — спокойно произнесла она, пододвигая кресло ближе к Гарри и усаживаясь рядом. — В данный момент он у меня в кабинете, однако профессор Дамблдор вызовет его к себе раньше, чем мы придем туда. Видите ли, мистер Поттер, я хотела бы узнать, что произошло с мисс Грейнджер, чтобы уточнить детали.

— Разве я не могу просто-напросто все рассказать вам? — предложил он, взглянув на Гермиону. Он не желал ее беспокоить.

— Вы находились там во время инцидента?

— Нет… — виновато ответил Гарри и тяжело сглотнул. — Я опоздал.

— Тогда мне необходимо услышать это от мисс Грейнджер. Я верю ей, правда… и я не думаю, что вы оба солгали мне о произошедшем. Но я должна знать, как мистер Малфой застал ее врасплох и что он сделал, — угрюмо пояснила МакГонагалл. — Итак, я могу поговорить с ней? — Она виновато посмотрела на спящую Гермиону.

— Разве это не может подождать до утра? — Гарри попробовал в последний раз спасти сон Гермионы.

— Я бы предпочла уладить все до того, как родители мистера Малфоя будут официально уведомлены о происшествии, — авторитетно сказала она. — Боюсь, иначе мы можем натолкнуться на большое сопротивление с их стороны, когда они узнают о наказании за действия Драко. Поэтому лучше сделать все сейчас и как можно скорее.

Одна лишь мысль о родителях Драко — учитывая, что один из них Пожиратель Смерти — злила Гарри еще больше, но он понимающе кивнул, зная, что ему необходимо сделать. Он приблизился к Гермионе и аккуратно дотронулся до ее плеча.

— Гермиона?

Ответа не последовало. Он нежно потряс ее за плечо еще раз.

— Гермиона, просыпайся, — мягко произнес Гарри.

Голова Гермионы слегка приподнялась над подушкой, и ее глаза открылись. Какую-то долю секунды взгляд девушки был дезориентирован.

— Гарри? — сонно произнесла она. Она закрыла глаза и спрятала лицо в ладони. Это было очень мило.

— Да, это я, — слегка улыбнулся Гарри. — Мы должны пройти в кабинет профессора МакГонагалл, чтобы ты рассказала ей о том, что с тобой произошло, хорошо?

Карие глаза Гермионы широко распахнулись, в них мелькнула настороженность.

— Что? Почему сейчас?

— Потому что родители Драко будут взбешены, когда узнают о его наказании, — терпеливо пояснил Гарри.

— Ты идешь со мной? — она вздохнула и нахмурила брови.

— Да, — улыбнулся Гарри, встретившись взглядом с профессором и получив от нее утвердительный кивок головой.

Гермиона перевернулась на спину, затем села, спустив ноги с края постели, и, наконец, встала, слегка покачнувшись, поскольку еще не отошла от сна.

— Очень храбро с вашей стороны рассказать о случившемся, — убеждала ее профессор МакГонагалл, пока они пересекали Больничное крыло, но Гарри не знал, что ему сказать. Жизнь с Дурслями отучила его говорить какие-либо слова утешения… Он не знал, как выразить это словами, или как показать Гермионе, что он заботится о ней. В большей степени потому, что он в действительности ни о ком не заботился до сегодняшнего дня — еще одно ужасное последствие его жизни в доме номер четыре по Тисовой улице.

— Он там будет? — слабо спросила Гермиона.

Все трое прекрасно понимали, кого она имеет в виду.

— Профессор Дамблдор забрал его в свой кабинет, — успокоила ее МакГонагалл. — Я желала поговорить с вами в своем кабинете, иначе кто-нибудь в Больничном крыле мог бы нас услышать.

— Я поговорю с Гермионой наедине, чтобы узнать, насколько далеко зашел мистер Малфой, — объяснила она Гарри, когда они подошли к ее кабинету. — После разговора мы пригласим вас. Вы согласны, Гермиона?

Гермиона сомневалась, переводя взгляд то на профессора, то обратно на Гарри, а затем все же утвердительно кивнула. Гарри видел, насколько отчаянно она пыталась держать себя в руках. На деле, она очень даже успешно сохраняла спокойствие… лучше, чем он того ожидал от нее. Гарри шагнул к ней.

— Я буду за дверью, — шепнул он ей на ухо. Она кивнула, слабо улыбнулась, а затем последовала за профессором к ней в кабинет.

Следующие несколько минут стали самыми долгими в жизни Гарри. Он прислонился спиной к двери, отчаянно желая увидеть Гермиону, узнать, как она. Он хотел знать, о чем они сейчас говорят за закрытыми дверями, но в то же самое время не желал этого знать. Гарри видел результат действий Драко, но не был уверен в том, что до его появления там не случилось ничего похуже. Правда, Гермиона, насколько он помнил, была невредима... Его желудок скрутило узлом, в горле словно застрял тяжелый ком.

Дверь открылась, и его желудок скрутило еще раз. Он немедленно обернулся и увидел профессора МакГонагалл, которая выглядела куда более строгой, чем обычно. Ее губы сошлись в тоненькую сжатую линию.

— Входите, Поттер, — тихо попросила она.

Гарри немедленно последовал за ней и занял место рядом с Гермионой. Он посмотрел на нее, но девушка тут же отвернулась от него.

— Я слышала более чем достаточно, — заявила профессор. — И теперь, когда я точно знаю, что произошло, я представляю, что я сделаю с ним. И уверяю вас еще раз, мистер Малфой понесет полную ответственность за содеянное им.

— Он все еще в кабинете профессора Дамблдора? — со злостью в голосе спросил Гарри.

Поттер искреннее жалел, что всего лишь ударил Малфоя по голове, не причинив ему настоящей, ужасной боли. Но в тот момент он бессознательно хотел просто убрать Малфоя, чтобы тот никогда более не подходил к Гермионе.

— Да, — сухо ответила профессор. — И я собираюсь поговорить с ним прямо сейчас.

— Я хочу пойти с вами, профессор, — Гарри тут же встал на ноги.

— Я настоятельно рекомендую вам, мистер Поттер, остаться вместе с мисс Грейнджер, или сопроводить ее обратно в Больничное крыло. И вам тоже следует поспать.

— Я в порядке, я не устал, — откровенно солгал Гарри. Он посмотрел на Гермиону, которая так и не повернулась к нему лицом. Где-то в глубине души он подозревал, что она смущена, но он не хотел, чтобы она так чувствовала себя рядом с ним. — Вы уверены, что я не могу пойти с вами, чтобы повидаться с Малфоем?

— Я опасаюсь того, что может произойти, если вы увидитесь с ним, Поттер. И если вы снова причините ему вред, то родители мистера Малфоя сделают все, что в их силах, дабы добраться до вас. Прошу вас, для вашего же блага, как и для блага мисс Грейнджер, позвольте мне и профессору Дамблдору самим решить проблему, — твердо настаивала МакГонагалл. — Я понимаю ваш гнев, поверьте мне, понимаю. Просто наберитесь терпения.

Гарри промолчал. Ему оставалось лишь сидеть на месте, пытаясь не сорваться и не броситься на поиски Малфоя, чтобы причинить ему ту боль, какой он действительно заслуживал.

Профессор встала со своего места, затем подошла к Гермионе и что-то прошептала ей, но что именно — Гарри не расслышал. Она кивнула. МакГонагалл проводила их до двери, после чего они вместе вышли из кабинета… Гермиона все еще не смотрела на него. Профессор попрощалась с ними, напомнив Гарри, что он должен оставался спокойным, и ушла.

— Ты в порядке? — озабоченно спросил Поттер, когда МакГонагалл скрылась из виду.

Гермиона повернула голову так, что он мог отчетливо видеть ее профиль. Ее глаза смотрели прямо перед собой.

— Я в порядке, — кивнула она, хотя ее голос дрогнул. Взор Гермионы был устремлен в пол.

— Может, тебе следует вернуться в Больничное крыло? — предложил Гарри. — Тебе следует немного отдохнуть, и мадам Помфри может дать тебе какое-нибудь зелье, чтобы успокоить нервы.

Гермиона пожала плечами. Она намеренно избегала его взгляда.

— Почему ты не смотришь на меня? — наконец спросил Гарри. Ему было больно задавать этот вопрос.

При этих словах она повернулась к нему лицом. На ее щеках блестели слезы, а в карих глазах отчетливо читалась грусть. Она выглядела трагично красивой.

— Ты… ты ни в чем не виноват, Гарри, — заверила она его. — Вся ситуация… столь… унизительная. И я хочу, чтобы она поскорее закончилась. Хочу очнуться от этого кошмара.

— Тебе нечего стыдиться, — его сердце дрогнуло от ее слов. — Это не твоя вина.

Она снова пожала плечами. Столь хрупкая и слабая Гермиона, которую он знал… но в ней было на удивление много упрямства… И из-за этого упрямства она по-прежнему винила себя за то, что позволила Малфою зайти так далеко.

— Гарри, могу я спросить тебя кое о чем? — тихо произнесла она.

— Конечно, — кивнул он.

— Вопрос тебе покажется глупым, но… — она кашлянула. — Как думаешь, что бы он сделал, если бы ты не появился? — Ее голос дрожал.

По его спине пробежал холодок. Он совсем не желал сейчас об этом думать.

— Не знаю. Думаю, он сделал бы достаточно, но остановился бы вовремя… чтобы считать, что ему все сойдет с рук, — честно ответил Гарри. — Если слухи о нем верны, то он всегда делает более чем достаточно, чтобы причинить человеку вред, но недостаточно для того, чтобы попасть в серьезные неприятности. К тому же, я не уверен, что он был готов зайти так далеко… ты понимаешь… — Его слова внезапно оборвались, оставляя недосказанность между ними.

— Я тоже так подумала, — тихо сказала Гермиона, вздохнув. Она кашлянула, тут же меняя тему разговора. — Идем в Больничное крыло. Там есть душ, а мне сейчас просто необходимо вымыться.

— От тебя не пахнет, знаешь ли…

— Нет, нет, просто… — она почти усмехнулась его словам. — Я чувствую себя отвратительно, только и всего, — объяснила она, вздрогнув, и добавила едва слышным шепотом: — От прикосновений Малфоя.

На Гарри нахлынула волна понимания. Он кивнул и направился в Больничное крыло впереди Гермионы, хотя она куда лучше знала дорогу туда. Он остался ждать ее у постели, пока она принимала душ. Через двадцать минут Гермиона вышла из душа с растрепанными волосами и в чистой одежде, которую ей дала мадам Помфри. Ее школьная форма лежала на тумбочке рядом с кроватью, чтобы можно было переодеться на следующий день.

Она слабо улыбнулась, когда увидела его.

— Чувствую себя немного лучше, — сообщила она.

Чувство, охватившее Гарри, когда он увидел ее улыбку, было непередаваемо. После всего, что произошло этой ночью, он был искренне рад, что она наконец-то улыбается. Ее симпатичное лицо было таким же, как и прежде — только без слез на щеках — еще раз подтверждая его предположение, что она не наносила макияж на лицо. И он был этому рад. Ей этого и не требовалось делать.

— Хорошо.

Гермиона забралась в постель, а Гарри накрыл ее одеялом.

— Знаешь, моя мама часто укутывала меня, когда я была маленькой, сразу же после того, как прочтет мне сказку, — произнесла Гермиона, тихо хихикнув.

Гарри никогда раньше не укутывали, да и сказок на ночь ему никто не читал — когда это волновало тетю Петунью? — но он мог себе представить, насколько это приятно.

— Ох, прости, — тут же спохватилась Гермиона.

— Что?

— Я… эээ… — неловко замялась она, — прости, что упомянула маму, потому что… ты знаешь…

— Не переживай, — спокойно ответил Гарри, покачав головой. — Все в порядке.

Гермиона, наверное, подумала о его чувствительности к таким темам, поскольку он сирота, но, если честно, он никогда об этом всерьез не задумывался. Это смягчило бы его, а жизнь с Дурслями под одной крышей не располагала к мягкости. При таком раскладе это рано или поздно убило бы его.

— Ты никогда не говоришь о своей семье, — Гермиона смотрела на него, все еще укрытая одеялом. Она чуть приподняла бровь, вопросительно глядя на него, словно пыталась узнать ответ на свой вопрос, лишь наблюдая за ним. — Я ничего не знаю о людях, которые растили тебя.

— Я думаю, что так будет лучше для тебя, — честно ответил ей Гарри.

— Но…

— Поспи немного, Гермиона, — мягко произнес Поттер. — У тебя выдался тяжелый денек.

Гермиона вздохнула и легла на спину, устремив взгляд в потолок.

— Ты расскажешь мне о них когда-нибудь? — грустно спросила она.

— Может быть, — ответил он уклончиво. Хотя это было маловероятно. Он никогда не говорил о том, что именно происходило в доме Дурслей. И не знал, с чего начать рассказ.

— Ладно, — сказала она, удовлетворившись его ответом, и повернула голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ты скоро идешь спать?

— Наверное.

— Что ж, приятных снов, когда ты соберешься лечь спать, — произнесла она. Ее слова имели скрытый смысл, поскольку она знала о его кошмарах с Волдемортом. — Доброй ночи, Гарри.

— Доброй ночи, Гермиона.

— И, Гарри?

— Хммм?

— Спасибо, — искренне поблагодарила его Гермиона. — Ты знаешь, за все…

— Не стоит благодарности, — улыбнулся он ей.

Гермиона слабо улыбнулась в ответ и закрыла глаза. Почти сразу же ее дыхание замедлилось, переходя в уже знакомый спокойный ритм. Гарри осторожно огородил ее постель ширмами, чтобы никто не знал, что она здесь. Последнее, чего им не хватало, так это слухов на тему, почему она попала в Больничное крыло.

Он не намеревался ложиться спать. Не только потому, что боялся своих кошмаров, но и потому, что желал быть уверенным в безопасности Гермионы, пока она спит.

И поэтому он остался ждать.

Мучительные несколько часов — и он даже не сразу осознал, что солнце показывается из-за горизонта, поскольку совсем недавно уснула Гермиона. Его веки закрывались, и он с трудом пытался сопротивляться сну, оставаясь настороже. Несколько раз Гарри почти уснул, но он находил в себе силы держаться в сознании, отчаянно балансируя на грани сна и яви.

Поттер боролся не только с желанием уснуть, но и с желанием пойти в кабинет Дамблдора. Выяснить чертов пароль, а затем выбить все дерьмо из Драко Малфоя. Но предупреждения от МакГонагалл были все еще свежи в его памяти, и он понимал, что должен держать себя в руках ради блага Гермионы. Если он пойдет мстить Малфою, то родители этого ублюдка сделают все, чтобы навредить ему.

Итак, Гермионе уже гораздо лучше. Она перестала плакать, и, судя по тому, что она заговорила о его семье — видимо, она изо всех сил желала забыть инцидент и сменить тему разговора. Она оказалась куда сильнее, чем он ожидал… Может, годы жестокого обращения в Хогвартсе сделали ее сильнее.

Внезапно за ширмой послышался шорох, и он подскочил от неожиданности.

— Гарри? — лениво-сонный голос раздался из-за ширмы, а вскоре показалась и сама Гермиона. Она потерла глаза и скрестила руки на груди.

— Доброе утро, — ответил Гарри устало.

— Тебе удалось поспать?

— Нет, — честно ответил он.

— Ох, Гарри, тебе необходимо поспать! — тут же сказала Гермиона. Теперь ее голос звучал куда бодрее.

— Я буду в полном порядке, — солгал он, встал с кресла и пошатнулся. Гермиона закатила глаза, но не сказала ни слова.

— Уверен?

— Да.

— Что ж… я проголодалась, — пожаловалась Гермиона, поглаживая свой плоский животик.

— Я могу сходить в Большой зал и принести нам поесть, — предложил Гарри. Гермиона посмотрела на него так, словно обдумывала его предложение, но все же отрицательно покачала головой.

— Нет, я смогу дойти. Уверена, что профессор МакГонагалл не позволит Малфою сегодня появиться на занятиях. Не думаю, что она об этом не позаботилась.

— У нас есть лишь один способ проверить твои слова, — заявил Гарри.

— Наверное, — вздохнула Гермиона. — Ладно, иди первым, а я присоединюсь к тебе через несколько минут. Все равно мне надо переодеться.

— То есть? — брови Гарри поползли вверх от удивления. — Мы не пойдем вместе?

— Гарри, уже утро, да и там будут люди… — неловко призналась Гермиона. Она выглядела столь же растерянной, как и он, и снова скрестила руки на груди и потупила взгляд в пол.

— Меня это не волнует, — честно заверил ее Гарри. Он протянул ей ее одежду. — Переодевайся, а потом мы пойдем вместе.

Гермиона словно впала в какой-то транс, из-за чего стала выглядеть еще более растерянной, но взяла одежду и зашла за ширму. Через несколько минут она вышла, уже в школьной форме, но казалась по-прежнему растерянной.

— Уверена, что хочешь сегодня пойти на занятия? — вновь поинтересовался Гарри прежде, чем идти.

— Ммм… — протянула Гермиона, — Я в порядке, Гарри.

— Когда захочешь уйти, то сразу дай мне знать.

— Хорошо, Гарри.

— Честно, просто скажи мне, и мы уйдем.

— Хорошо.

— Ты уверена?

Гермиона привстала на цыпочки, придвинулась к нему и поцеловала его в щеку. Гарри почувствовал, как вспыхнуло жаром то место, где ее губы дотронулись до его кожи.

— Да, — прошептала она. Ее дыхание коснулось его уха, из-за чего он ощутил, как волосы на затылке встали дыбом, а в Больничном крыле будто стало градусов на десять жарче.

Гарри определенно не ожидал ничего подобного, особенно после вчерашней ночи — но, может, это была одна из хитрых девчачьих уловок, чтобы заставить парня заткнуться. Он видел подобное в сериалах тети Петуньи и даже в своей старой маггловской школе.

Теперь Гарри впал в состояние транса, правда, в несколько другой форме, нежели Гермиона.

Наконец, Гермиона встала на ноги и немного отстранилась от него. Она слегка покусывала губы, на ее щеках играл румянец, и она казалась весьма смущенной.

— Пойдем, — произнесла она и поманила его за собой.

Гермиона перебросила волосы через плечо… Гарри последовал за ней, чувствуя себя озадаченным.

— Ты ведь не думаешь, что кто-то знает об этом? — поинтересовалась Гермиона, внезапно став на удивление серьезной, пока они шли по коридорам в направлении Большого зала. Несколько студентов проводили их странными взглядами.

— Нет. Малфой, наверное, сейчас находится под надзором, поэтому он не в состоянии кому-либо что-то сболтнуть, а МакГонагалл, Дамблдор, мадам Помфри не скажут ни слова кому-либо из студентов, — заверил ее Гарри. Он погладил ее по спине, и она не отстранилась от его прикосновений. — Ты хорошо справляешься.

Гермиона пожала плечами и стала слегка покусывать губу. Это показалось ему необычайно милым.

— Я стараюсь изо всех сил, — тихо призналась она, опуская взгляд в пол. — Я чувствую себя лучше, когда не думаю о случившемся, понимаешь?

Гарри кивнул в знак понимания. Он провел всю свою жизнь, пытаясь не думать о том дерьме, которое творилось вокруг него. Он прекрасно понимал ее чувства.

Двери Большого зала были уже открыты для студентов. Все странно поглядывали на них и шептались за их спинами, но Гарри игнорировал это. Гермиона выглядела весьма спокойной, хотя и скрестила руки на груди — жест, как заметил Гарри, выдающий ее нервозность или беспокойство. Он не хотел, чтобы она так себя чувствовала.

— Поттер и Грейнджер? — закричал кто-то в толпе, но они сделали вид, что не слышали. Так было лучше. Они вдвоем прошли в Большой зал и вместе сели за гриффиндорский стол. Гермиона вопрошающе посмотрела на него… она, наверное, ожидала, что они зайдут в зал вместе, но не сядут рядом.

Гарри огляделся вокруг и увидел — к своему огромному облегчению — что Малфоя нигде поблизости не видно. Его две ручные гориллы — Мерлин знает, как их зовут — сидели на своих местах, ожидая его. Выглядели они еще глупее, чем раньше, поскольку пытались понять, куда пропал их лидер. Гарри сообщил об этом Гермионе, на что она вздохнула с облегчением.

Гарри ел с аппетитом. Он вообще любил поесть, особенно учитывая, что ему мало что перепадало у Дурслей. Там он был лишен этой роскоши. Зато Гарри и не прибавлял в весе. Он всегда был худым, сколько себя помнил, правда, прожив годы у Дурслей — то уклоняясь от ударов, то раздавая их — он все же набрал небольшую мышечную массу.

А Гермиона ела то, что должен был есть Дадли на своих диетах, которые он никогда толком не соблюдал. И Гарри был восхищен тем, что она ест полезную еду.

— Как ты это делаешь? — изумился он.

— Что именно? — спросила она, откусывая кусочек от яблока.

— Придерживаешься здорового питания? — Гарри оглянулся по сторонам. Мало кто из подростков ел такую же пищу.

— Ох, что ж… я хотела похудеть этим летом, наверное, сила привычки, — пояснила она, пожав плечами.

Гарри задумался о причинах, побудивших Гермиону работать над собой. Он не знал, как она выглядела до их встречи, но она точно была такой же красивой, как и сейчас. И почему девушки так одержимы собственным весом?

— Эээ… Гарри? — внезапно послышался голос Рона, заставляя его отвлечься от своих мыслей. Гарри едва не подпрыгнул от удивления.

— Ох, привет, Рон, — Гарри повернулся, чтобы с улыбкой поприветствовать друга — и почувствовал, как вздрогнула рядом с ним Гермиона. — Хочешь сесть с нами?

— Эээ… наверное… — неловко сказал Рон, посмотрев на Гермиону, а затем на Гарри, и вновь перевел взгляд на девушку. Затем он медленно придвинулся к Гарри.

— Что происходит? — прошептал Рон.

— То есть? — Гарри задумчиво нахмурил брови.

— Я хочу спросить, Гарри, почему ты сидишь рядом с Гермионой Грейнджер? — все так же шепотом пояснил Рональд.

— Мы друзья с ней, — просто ответил Гарри. Затем он наклонился к Рону и с угрозой в голосе прошептал: — Веди. Себя. Хорошо.

Рон выглядел напуганным и совершенно выбитым из колеи.

— Но как вы вообще познакомились?

— Гермиона показывала мне школу во время своих ночных патрулей, — обычным тоном объяснил Гарри. — И теперь она — мой друг, поэтому относись к ней с уважением.

— Это так странно, друг, — заметил Рон, приподнимая брови. Он оглянулся на других студентов, которые явно делали собственные выводы. — Почему ты мне не сказал?

— Поэтому, — Гарри кивнул на перешептывающихся студентов.

— Ээ… я, думаю… я пойду поздороваюсь с Дином. Мы с ним не болтали уже пару дней, так что… — Рон неловко поднялся из-за стола и быстро покинул их.

— Прости, — произнесла Гермиона, когда Рон скрылся из виду. Она смотрела на наполовину съеденное яблоко в своей руке, крутя его тонкими пальцами. — Мое присутствие здесь прервало…

— Не переживай по этому поводу, — честно ответил Гарри. — Рон лишь немного озадачился, только и всего.

— Верно, — кивнула Гермиона.

Она выглядела куда более неуверенно, чем раньше. Несколько человек прошли рядом с ней, словно хотели сказать что-то, но Гарри так посмотрел на них, что они тихо ретировались.

Дабы снизить напряжение, Гарри взял половинку ее яблока. Оно было слегка надкусано в нескольких местах, но ему было без разницы. Он поднес его ко рту, словно собирался откусить.

— Эй, Поттер! — возмутилась она, забирая яблоко обратно, и игриво шлепнула его по руке.

— Больно, Грейнджер, — Гарри скривился и схватился за руку, словно она причинила ему сильную боль.

— Ох, да помолчи ты, нытик, — захихикала Гермиона, и его желудок сделал кульбит. И совсем не от того, что Гарри недавно съел…