Чудесная Зетерра: смертельная игра (джен)

Предисловие: Настоятельно напоминаю, что все якобы совпадения с якобы реальными событиями случайны и вам показались.

«Это мир Бога, и потому благо определяется близостью к нему. Помни это, дочь моя».

Анна шла по коридору, решив, что для этого разговора лучше всё-таки выбрать место вне её комнаты. Иррациональные побуждения человека всё-таки бывают довольно странными.

«Тем не менее, я понимаю твои сомнения. Я и сам иногда сомневался».

Анна мысленно перебирала фразы, услышанные ей в разговоре с Отцом Петром, её родным отцом. Сейчас ей фактически предстояло пересмотреть свои взгляды. Перестроить второстепенные моменты, отбросить кое-какие мелкие детали, чтобы сохранить и упрочить основу своего мировоззрения.

«Я дам тебе кое-что почитать».

Найдя в коридоре уединённое место, она воззвала к тому, кто, как ей казалось, мог ей помочь. Помочь хотя бы победить свои сомнения. Хотя бы частично. В конце концов, об их разговоре наверняка узнают, но почему-то здесь Анне было легче начать беседу и изложить все свои мысли.

Девушка вспомнила, как тогда, ещё в июне, она невольно провела ассоциацию между молитвой и разговором с другим чужеродным существом. Она обычно старалась быстро отогнать это воспоминание, особенно когда оно всплывало перед молитвой. В конце концов, молитвы приносили ей пусть частичное, но успокоение… И вот сейчас, собравшись с мыслями, чтобы не отвлекаться, она воззвала, а затем изложила свои соображения, не уверенная, что получит ответ.

Однако, ответ последовал:

— Срань, вот ты дура тупая… И вот для этой офигительной истории ты позвала самого уважаемого меня, да? Короче… — Летающая игрушка взлетела к потолку. Навозник нередко так делал, когда собирался исчезнуть. — Не лезь, куда тебе не нужно, и делай что тебе положено.

* * *

— Так, на чём я остановился… — Навозник телепортировался в самолёт, потратив доли секунды, чтобы выровнять свою скорость движения вместе с летательным аппаратом. Что там про инерциальные системы отчёта? Ну да, самолёт глупых человеков как раз делал поворот назад на базу с несостоявшегося выступления. Дела шли не очень, да ещё и чуть в стену не врезался. Он сам, Уважаемый Навозник — для него это был бы настоящий позор. Вот так вот всегда бывает, когда недостаточно сосредотачиваешься на субъекте, к которому надо перенестись!

— Эй, чего приуныли? — Навозник подлетел к поникшим девушкам. — Война не проиграна, ни ваша, ни наша. Хватит нюни распускать!

Ответа так и не последовало. Валерия безучастно смотрела в окно, Алиса упёрлась взглядом в пол, мол: «я никого не вижу, отстаньте, не мешайте страдать и вообще все обстрадайтесь сами». Майор потянулась в карман брюк, видимо, рефлекторно попытавшись достать зажигалку. Зажигалки с собой не было, да и курить в самолёте было нельзя. Потому Марина, пытаясь сдерживать нервы, просто положила руку на колено.

— Эх, а я то уже почти поверил в победу вашей команды… — произнёс Навозник.

— Она в чём-то права, — ответила Марина Корнеева. — Множество людей первыми увидели выступление этого самозванца. Любые наши попытки противоречить, они большинством будут приняты за ложь.

Навозник не мог не согласиться с её аргументом. Тем более он сам слишком хорошо знал человеческую психологию. Была хорошая возможность изучить. Да, детей-пилотов показывали в репортаже после победы над Юникорном. Но тогда их показали слишком мельком — недостаточно, чтобы средний обыватель запомнил их личности. Ох уж эта нерешительность правительственных организаций! Навозник подумал, что тогда хотел поругать Биленко и вообще всех военных за то, что те засветили личности смертников — теперь же ему захотелось выругать их всех за нерешительность. За то, что они засветили их слишком неявно. Недостаточно, чтобы средний обыватель запомнил — мол, вот это и есть пилоты, а не кто-то другой.

Хотя конечно кто знал, что так будет… Впрочем, сейчас положение действительно было нехорошим — с одной стороны, личности пилотов засветили. Если кто-то начнёт их целенаправленно искать, то у него теперь будет хорошая зацепка. С другой стороны, всякие мутные субъекты теперь могут пиарить своих фейковых «пилотов».

Нет, всё-таки местное правительство село в лужу. Ну, спасибо, надо будет высказать всё полковнику. Хотя даже он тут много не решает, может, хоть самому легче станет.

Тем временем Бердянская военная база уже была видна на горизонте. Самолёт медленно заходил на посадку.

— Ладно… лучше подготовишься, — бросил Навозник в адрес Алисы, затем повернулся к майору:

— Позже поговорим, — сказал Навозник перед тем, как исчезнуть.

* * *

— Ммм… и как это есть? — Лена смотрела на тарелку с огромными устрицами и соусом. Повар насыпал их полную порцию, стараясь не разбрызгать соус. Девушка ткнула ложкой в блюдо, забрызгав рядом стоявшую чашку с изображением Зетерры. Сидеть не опираясь на стенку стула она еле привыкла. Теперь, когда правительство соизволило выделить денег на обустройство ресторана — ещё и привыкать столовыми приборами орудовать.

— Вилками, госпожа младший лейтенант, — ответил старшина Петренко. — Я смотрел видео, их следует раскрывать при помощи пары вилок, вот так… — боец кулинарных войск решил показать девушке, что он тоже разбирается в изысканных блюдах.

Рядом сидевший Палеев, очевидно, знал, как справляться с устрицами, и потому без проблем раскрывал их парой вилок, откладывая пустые раковины на вторую тарелку. Дмитрий как всегда действовал по-своему — он придумал пораскрывть устрицы правой рукой, помогая зажатой в левую вилкой. Порция Насти уже была очищена от раковин моллюсков.

— Вкусно, — Андрей, не обращавший внимание на усилия старшины, сам принялся открывать моллюсков руками, чем раздосадовал солдата. Не обращая внимания на его усилия, он добавил: — Пойдём сегодня вечером наловим, тут на камнях должны расти. Правда, в Азовском Море они маленькие… А, старшина, — Андрей к Петренко, — а почему вы их не почистили перед тем, как подать на стол?

— А, господин младший лейтенант, так подаётся в итальянских ресторанах! Чтобы клиент видел, что устрицы хорошего качества. Кроме того, приготовление вместе с раковинами придаёт блюду свой неповторимый морской привкус…

— А, я видел. О, там ещё осьминогов маленьких живых подают. В коньяк прямо кидают — они пьянеют, и их можно прожевать живьём… — рассказ Андрея вынудил скривиться Лену, которую он видимо хотел этим впечатлить. — Хорошо, тогда сварим устрицы, и почистим перед тем, как подать на стол, — подытожил Андрей.

— Разумеется, господин младший лейтенант, как вам угодно, — ответил Петренко, разочарованно уходя прочь. Тем временем Андрей рассказывал Лене, что к сожалению, осьминоги не водятся в Азовском море, как и съедобные медузы.

— О, здравия желаю, господа офицеры! — Петренко с некоторой наигранностью поприветствовал троих вошедших. Это были майор Корнеева вместе с двумя девушками. Марина что-то ответила старшине. Алиса вообще не стала утруждать себя ответом. Пнув стул, она пошла к себе в комнату.

— Лейтенант Пеплова, Алиса, — Марина Корнеева попыталась призвать к порядку свою подчинённую. Подчиняться та, впрочем, не желала. Валерия молча присела за стол.

— Госпожа майор, извольте доложить! Младший лейтенант Комаренко прибыл! — Отчеканил Иван.

— Да, садись, обедать пора, — ответила ему Корнеева.

— Героям слава! — добавил Ваня, садясь за стол. — Приятного аппетита!

Петренко и некоторые другие солдаты кулинарного фронта с трудом пытались не засмеяться. Марине впрочем было не до смеха.

* * *

— Героям слава, смерть врагам! — прокричал Иван, сидя за пулемётом. После чего нажал на гашетку, расстреливая пластиковую мишень. Стрекотание пулемёта смешивалось с долетающим сюда шумом полуметровых волн. Вдали на берег накатывала морская пена, а здесь, на прибрежном полигоне, небольшие лунки в песке оставляли летящие пули и осколки мишени. Секунд пятнадцать, и бутафорная фигура Шивы — не индийского бога, а третьего врага Зетерры — превратилась в куски изорванного картона.

Биленко наблюдал за этим цирком из безопасного бункера. В конце концов, эти подростки отдадут свои жизни за спасение Земли, так почему бы не дать им поиграть перед смертью.

— Слушай, полковник, — Навозник заговорил, только появившись, — я вот немножко вашей историей поинтересовался. Я вот думаю — этот наш смертничек случаем в патриотическом угаре ни в какой… ээээ, радикальный национализм, не ударится? Начнёт с радикальных националистических лозунгов, потом добавит нашивки с солярными символами древних предков на форму, а потом… Здрасьте, между прочим.

На вопрос Навозника Биленко лишь пожал плечами.

— И тебе добрый день. Младший лейтенант Комаренко попросил оплатить ему патроны для этой тренировки, а остальные деньги передать в фонд помощи пострадавшим от военных действий. Мы подумали, и решили разрешить ему пострелять бесплатно.

— Хм, молодец, молодец прямо. Аж жаль, что такой помрёт, — дежурно съязвил Навозник. Иван тем временем принялся расстреливать картонного Юникорна. Тот стоял подальше, потому первые пули прошли мимо.

— А не, немного халтурит. Надо ещё нашему герою потренироваться… О, вы ему с пушки пострелять дадите? — спросил Жук-Навозник.

— Может, и с танка разрешим. — По тону Ермолая Биленко было непонятно, шутит он или говорит всерьёз. — Или хотя бы с БТР.

— Ах, да… Вот насчёт чего я хотел поругаться… Зачем Уважаемый Я собственно прилетел. Ты понимаешь, полковник, как вы вляпались с этим выступлением наших богатеньких девочек?

Полковник кивнул.

— Вы ведь понимаете, что теперь, так сказать, широкие массы, — Навозник говорил, делая ударение на каждом слове. А последние два слова он произнёс растянуто, — не очень будут верить, если вы попытаетесь вещать от имени пилотов. А, понимаешь, почему?

— Я в курсе, — кивнул Биленко.

— Зато кто не надо, всё-таки сможет просечь настоящие личности пилотов. Сечёшь, какими это проблемами нам грозит? Понимаешь? А?

— Да, понимаю. — С усталостью ответил Биленко. А потом вдруг добавил: — Австро-Венгрия сегодня ввела «миротворческие» войска в Ужгород. Помощь так сказать, непризнанной Русинии, чтоб её… Которая теперь стала признанной.

Слово «миротворческие» Биленко произнёс с такой интонацией, будто бы оно было неприличным ругательством.

— Хм… — Навозник сам призадумался над сказанным. В местной политике он плохо разбирался. Но раз кто-то вводил куда-то войска, то это обычно не сулило ничего хорошего. Особенно, если эти войска были «миротворческими» — ибо миротворцы, как правило, творили ровно противоположное своему названию. Разумеется, другие государства уже демонстрировали интерес к «оружию богов», которое тем более здесь оказалось в руках далеко не самой сильной страны. Тупым макакам как всегда бесполезно объяснять, что им не получится контролировать его Умницу, его Красавицу, его Куколку. И что их миротворчество легко может кончится войной уже между государствами. Если конечно сама планета до этого не погибнет.

Иван тем временем, прокричав очередное «Слава героям, смерть врагам», встал из-за пулемёта, и принялся махать руками, подавая сигнал солдатам, что все мишени поражены.

— Слушай, полковник, — Навозник решил сменить тему, — а ты знаешь, что недавно учинила одна из наших смертниц? Отвлекла самого Уважаемого Меня, чтобы рассказать очередную ерунду…

После этих слов Жук-Навозник пересказал Биленко ту теорию в отношении боёв роботов, которую ему изложила Кондратьева.

— Вот же дура, да? — закончил Навозник. — Реально поехавшая.

Биленко ничего не ответил, только еле заметно кивнул.

— Вечно эти болваны что-то придумывают, не желая принять истину такой, как она есть… То религию свою, то ещё что-то… А, кстати, а ты сам что скажешь? — летающая игрушка не унималась, зависнув прямо перед лицом своего собеседника. — Хочешь знать ответ на свой вопрос? В отношении игры! Кто наши… то есть, ваши, враги? Догадываешься? Подумай! Ведь солдат конечно с одной стороны дурак, и чем больше дурак, тем лучше… Но с другой — он должен знать своего врага, чтобы победить. Что ты решил? А?

Полковник некоторое время не отвечал, после чего произнёс:

— Пожалуй… нет. Пока что.

По нарисованному анимированному лицу Навозника было тяжело понять его настроение, но кажется, оно сейчас изобразило вопрос: «И почему?»

— Потому что солдат также должен уметь не отвлекаться на то, что его не касается… Или то, что может ему не помочь, а лишь заставить зря беспокоиться, — второе предложение полковник произнёс с явной неуверенностью.

— Ну… ладно, как хочешь, — ответил Навозник. Подлетев вверх на несколько сантиметров, он остановился, решив добавить ещё: — Но смотри! Я настаиваю, настаиваю чтобы вы попробовали выступить ещё раз! Я имею в виду ваших красавицу и дочку богатенького папки.

Биленко осторожно кивнул, продолжая смотреть вперёд.

— А то… А то скучно будет! — Навозник как будто бы ответил на чей-то вопрос. — Тогда я полетел… А нет! Забыл! Ты слышал, что ваши болваны при первом выходе наркоманки ей аж четыре браслета надели?

— Слышал, и уже разобрался. — Ответил полковник, — бюрократия, паранойя, они такие.

В более благоприятных обстоятельствах… впрочем, вряд ли обстоятельства после появления Зетерры можно было назвать благоприятными. В менее неблагоприятных обстоятельствах Навозник разругался бы, вспоминая случившееся после сражения с Шивой. Когда из-за паранойи и бюрократии всех пилотов Зетерры заперли в камеры, как психически больных преступников. Сейчас впрочем на носу были новые проблемы.

— Ок… Короче, я полетел. Теперь точно полетел. Ещё поговорим, — и Навозник исчез. Хорошо, хоть беседу удалось закончить на не самой плохой ноте.

Да, не отвлекаться на то, что тебя не касается. Точнее, на то, на что ты не можешь повлиять… Эх, эти совет для полковника был как никогда актуален. Соседние страны чем дальше, тем сильнее интересовались гигантскими роботами, и тем яснее понимали, что те как-то связаны с Украинской Народной Республикой. Польша, Румыния — недавно обе страны под предлогом проведения учений перебросили свои войска на границу с УНР. В Румынском парламенте вытащили старую тему «братского народа молдаван», который «находится под чуждой восточнославянской властью». Турция тоже не стояла без дела — после инцидента в Киеве больше половины турецкого флота было передислоцировано в Крым. Тогда ещё могло казаться, что это просто мера предосторожности. Но не теперь, когда корабли пересекали керченский пролив. Плюс целая эскадра из Грузии вчера прибыла в Еникале на совместные учения — а эти сволочи куда, давние союзнички Турции, в Европейский Союз уже много лет напрашиваются. Видать, решили напрашиваться активнее.

Впрочем, пока никаких агрессивных действий соседние государства не предпринимали. Кроме разве что Австро-Венгрии — в их парламенте, в их СМИ начали при каждом случае вспоминать инцидент двухмесячной давности, когда из-за пограничных столкновений между армией УНР и русинскими сепаратистами криво запущенный миномётный снаряд упал на венгерские земли. Ракета-«звёздочка» взорвалась в лесу, где до ближайшего населённого пункта было пять километров. Да и окончательно так и не разобрались, с чей стороны она прилетела. Но, как говорится, был бы повод…

Биленко подумал — всё-таки как хорошо, что он может с чистой совестью положить на эту политическую грызню огромный болт. Огромный, метров этак 500, и с розовым бантиком… Не, не розовым, а малиновым. Навозник настаивал, что цвет Зетерры правильно называется малиновым, и ни в коем случае не розовым. Полковник был слишком умён, чтобы догадываться, в какую сторону идут дела на мировой арене. Это обыватели могут себя обманывать — мол, страны Антлантического Военного Пакта не нападут, мол они не посмеют развязать войну в Европе, да ещё и под боком у Российской Империи. Пусть обыватели думают, что Евросоюз просто так собирает войска, и что политики просто так обостряют вопрос закарпатского сепаратизма. Пока обыватели успокаивают себя тем, что ничего не случиться — он же будет успокаивать себя тем, что честно ничего не мог поделать и честно исполнял свой воинский долг в Бердянске. Долг на войне с внеземными врагами.

Полковник ещё раз глянул в сторону разбушевавшегося моря, представляя там за горизонтом турецкие и грузинские корабли. Сколько им времени надо, чтобы пересечь Азовское море? Как быстро они разгромят маленький азовский флот Украинской Народной Республики? Как турки вместе с грузинами высадят на берег десант, как они окружат Бердянск, как превосходящими силами одолеют гарнизон их военной базы. Недавно поступил приказ удвоить охрану, но полковник понимал — можно её хоть утроить. Даже если страна торгашей и белогвардейцев — Российская Империя — решится в первый же день вступить в войну ради защиты своего союзника, УНР, что само по себе маловероятно, то даже в этом случае турецкий флот все равно имеет все шансы успеть убить или захватить детей-пилотов.

И действительно ли он сам, Биленко, сделал всё?

Дурак он — правильно Навозник говорил, дурак. Это ведь было его идеей отправить подростков отдыхать сюда. И как раз на следующий день турецкие корабли начали передислокацию в Азовское море. Это он завёл детей в ловушку! Впрочем… может, он зря беспокоится? В конце концов, генералитет, разведка — знают больше его. Раз одобрили, может, пока что здесь сидеть безопасно?

* * *

Лена продолжала мутузить манекена бутафорским мечом. Удар сверху, удар сбоку, удар снизу… Как там говорил тот Лиманский — надо повторять постоянно, и тогда что-то да получится. Короче, что-то такое…

Андрей, похоже, не разделял настроя своей девушки. Его бутафорский меч был закинут за спину. Сейчас парень занимался очередной электрической поделкой. Тёмно-коричневый ящик с парой ручек, который включался в розетку. Над ним как дымоход над заводом возвышалась трубка, обмотанная медной проволокой. Кусок проволоки торчал вверх над трубкой на несколько сантиметров.

Включив свой агрегат в розетку, Андрей перевёл взгляд на Лену, приглашая её взглянуть на своё творение. Лена, побив несчастного манекена ещё с минуту, наконец-то поняла намёк. В конце концов, избиение чучела отняло у неё много сил.

— Это — катушка Тесла! — объявил Андрей с торжественной интонацией в ответ на немой вопрос Лены.

— Угу, — ответила девушка. Ну да, как всегда понятно. Что-то вроде трансформатора, только катушка. Сразу всё ясно.

— Смотри! — Он начал поворачивать ручку. На торчащей сверху проволоке начало появляться синее свечение.

А эти штуки делать вообще не опасно? Довольное лицо Андрея сильно контрастировало с удивлением Елены. Андрей осторожно поднёс палец к трубке — и от неё к пальцу протянулась синяя светящаяся нить, похожая на маленькую застывшую молнию. Еле слышимый треск и запах озона, исходивший от катушки, явно демонстрировал природу этого чуда технологии.

— Хочешь ты дотронуться, Леночка? — улыбающийся Андрей посмотрел на свою девушку, которая явно была напугана. Он провёл рукой вдоль катушки — синяя прозрачная молния-ниточка с глухим треском бежала по катушке вслед за ладонью.

— А… не ударит? — спросила девушка. Она осторожно потянула палец к катушке, готовая в любой момент его одёрнуть. Показывать свой страх перед Андреем не очень хотелось.

— Это безопасно, — ответил парень, — напряжение и частота… короче, это электричество через кожу не пройдёт, если конечно не держаться за что-то металлическое. Тогда может ударить.

Последнее предложение Андрей произнёс тогда, когда синяя искра с треском проскочила между катушкой и её пальцем. Девушка, вскрикнув, одёрнула руку, от страха — хотя ей казалось, что она всё же ощутила еле заметный удар электрическим током.

— Нет, я пожалуй, больше не буду… — ответила девушка. Парень ещё пару раз провёл рукой вдоль катушки, а потом взял со стола люминесцентную лампочку, и приблизил её патроном к катушке. Нити-искры потянулись к лампе, и та засветилась.

— Видишь… — Андрей глянул на девушку, потом снова перевёл взгляд на свою поделку. — Оно передаёт энергию через электромагнитное поле.

Лена прижалась к Андрею, опираясь ему рукой на плечо. Она по-прежнему немного побаиваясь электрической штуки. В конце концов, Андрей отложил лампочку, и произнёс:

— Я тебе так и не рассказал, как я браслет от часов магнитил… — Андрей повернулся лицом к девушке. По его выражению лица было видно, что его рассказ должен быть очень увлекательным. По крайней мере по мнению Андрея. — Помнишь, я тебе про тот странный удлинитель говорил? Не знаю, зачем его так сделали… Но если положить на него какой-то металлический предмет…

* * *

Андрей отложил в сторону тетрадь. Математика была сделана. Ему этот предмет казался немного скучным. Похоже, скука была главной причиной, почему мальчик чаще получал не «отлично», а «хорошо». Не то, чтобы учёба была ему совсем не интересной, просто… как-то вся эта наука была оторвана от жизни. Денег она заработать не поможет. Андрей конечно не измерял всё деньгами, зато скудный опыт жизни дал ему понять, что без денег никуда… Хотя для того же радиоприёмника, чтобы самому сделать — понадобится знать электронику. А значит, и математику. С другой стороны, для покупки деталей тоже нужны деньги.

Покончив с очередным уроком, мальчик потянулся за ножницами. Неправильный удлинитель магнитил всё. «Чикнув» несколько раз ножницами в воздухе, Андрей решил проверить их. Иголка прилипла к концу ножниц. Пинцет — возле одного из его концов чувствовалось явное отталкивание, к другому концы ножниц явно притягивались. Магнитное поле было слабым, но ощутимым.

Андрей хотел намагнитить что-то ещё. Вот если бы найти такой предмет, который мог бы послужить стрелкой компаса. Нужно что-то такое, что можно поставить скажем на иголку, чтобы оно свободно крутилось — Андрей хотел посмотреть, как самодельный магнит будет показывать на север и юг. Или, может, стоит сделать компас по-другому, чтобы магнит, закреплённый на пробке, плавал в миске… Так вроде бы ещё более двух тысяч лет назад первые компасы в Китае делали. Несмотря на некоторую лень, Андрей был очень любознательным, и уже прочитал не один десяток книг по разным темам — от истории до астрономии.

Окинув взглядом свои вещи, он вспомнил, что сейчас у него нет подходящей железки для компаса. Зато был ещё один кандидат в намагничивание. Браслет от часов. Проверка намагниченными ножницами и пинцетом показывала, что материал браслета тоже может быть намагничен. Андрея нисколько не напугало, что поверхность браслета была далеко неровной, в отличии от пилочки и часов.

Мальчик как будто бы решил — все доступные ему куски железа следует намагнитить. В том нежном возрасте, в котором Андрей был на момент этой истории, человеческий детёныш либо всего боится, либо наоборот, не боится ничего. У Андрея сейчас определённо включился второй режим.

Мальчик осторожно взял часы, и положил их прямо на пару дырок небезопасного удлинителя.

* * *

— …Ну, в общем, он был кривой и неровный, и похоже, просто замкнул электрическую цепь. — Андрей засмеялся на этом моменте. — В общем, полетели искры, в браслете аж дырку прожгло. Правда удлинитель тоже сгорел, жалко.

Лена его восторга от рассказа явно не разделяла. Сначала катушка с молниями, теперь вот… нет, это точно небезопасно!

— Попробую сделать электромагнит… Пушку Гаусса. Да, — добавил Андрей, мечтательно посматривая куда-то вверх, и осторожно обнимая Лену, — когда удлинитель сгорел, тогда дома ещё так свет мелькнул. От перепада напряжения. Мама ещё вышла на площадку ругаться, кто это с электричеством играется, мол, холодильники погорят. Потом как поняла, что это я, так сразу замолчала и забежала в комнату. К счастью, никто больше не догадался.

По мнению Лены, ничего здесь смешного не было. Тем не менее, что-то тянуло её каждый день оставаться снова и снова со своим новым парнем. Звонок, звавший на ужин, не дал ей отвлечься на эту мысль.

* * *

Ужин подкрался незаметно. Анна уже собиралась с силами два раза, чтобы поговорить. Всё-таки тяжело быть не таким как все. А особенно тяжело, когда ты пытаешься заодно сделать что-то такое, что раньше и не собирался делать. Так, надо помолиться — после чтобы тебе было не сколько страшно и стыдно делать что-то не как все, сколько стыдно перед Богом делать то, что ему пообещала. Потом надо представить что смотришь на это всё как будто бы со стороны…

Никого из старших офицеров сегодня, как на зло, на ужине не было. Только подполковник Марченко — впрочем, он имел весьма косвенное отношение к отряду Зетерры.

Другие юные офицеры спокойно ужинали. Даже Дима был не таким угрюмым. Со стороны могло показаться, что они забыли, что все скоро умрут. Алиса, как приехала в обед, всё ещё была раздражённой, а Валерия подавленной. В остальном, как будто бы они вместо летнего лагеря просто поехали отдыхать на военную базу. В конце концов, для Анны факт скорой смерти тоже стал обыденностью, с которой пришлось смириться просто от невозможности постоянно о ней думать. Тем не менее, она решила, что не может просто плыть по течению. Покончив с едой, Аня встала, и сначала нерешительно направилась на кухню.

— Старшина Петренко к вашим услугам! — отсалютовал ей

— А… скажите пожалуйста…

— Так точно! «Пожалуйста», — вставил старшина. Сам он был лет на 5 старше явившихся на военную базу подростков, и в обычных обстоятельствах имел бы дело в лучшем случае с офицерами-ровесниками.

— …где сейчас… как мне мож… мне надо встретится с полковником Ермолаем Биленко.

Аня была не уверена, хватило ли бы у старшины наглости и смелости пошутить насчёт «можно в телегу с разбегу». С другой стороны, говорить младшему по званию «разрешите», причём тому, кто к твоему званию всерьёз не относится — значит, уронить перед ним своё достоинство.

— Разрешите поинтересоваться, зачем, — ответил старшина.

Высказывать свои мысли ещё этому солдату у Анны не было ни желания, ни сил. Старшина впрочем не стал её долго мучить, и секунд через пять ответил:

— Полковник Биленко и другие старшие офицеры придут ужинать позже… Это было решено, чтобы не перегружать столовую.

Что делать?

— Тогда я подожду. — Аня села за один из столов, всем своим видом показывая, что никуда не пойдёт. Бутафорский меч за спиной не давал свободно лечь на спинку. Аня навалилась на стол, сложив перед собой руки. Мол, лучше не просите уйти. Пожалуйста.

А если старшие через часа два придут? Сходить за книгой, взять что-то почитать? А если они вообще решат есть не в этой столовой? Как назло у неё всё шло криво — Навозник ничего по делу не ответил, а только выругал и высмеял девушку за её слова. Старшина вообще не понял бы всю глубину её переживаний и размышлений, но явно решил бы, что молоденькая офицерша двинулась крышей. Даже отец не смог дать ей удовлетворительных ответов. Марина Корнеева… вот она точно не будет высмеивать. Будет сочувственно кивать и внимательно слушать. А вдруг заодно решит, что Кондратьева, юная офицер-смертник и верующая, сошла с ума, и теперь на её навязчивые бредовые идеи надо смотреть снисходительно. А это будет даже унизительнее, чем если бы её высмеяли в открытую.

Зачем ей ещё это всё? Неужто ей мало просто умереть за спасение Земли? Не то, что Анна была готова отступить от своего плана. Просто недавно прочитанное заставило её по-другому взглянуть на происходящее в жизни. Аня всегда была стеснительной и замкнутой, при этом чувство долга в ней было очень сильным. Наверняка, ей Бог посылает это, чтобы она стала более решительной? Точно чтобы обработать её, чтобы сделать из необработанного камня гранёный алмаз. Ага, прямо перед смертью. Не иначе, чтобы взять к себе идеально обработанную душу. Другие Богу наверно… как бы не не нужны, а просто не подходят.

— Госпожа младший лейтенант, может вам принести чаю? — из размышлений её вырвал вопрос одного из солдат. Не старшины Петренко, другого. Судя по одинарным лычкам, солдат ходил в звании ефрейтора.

— Да, пожалуйста, — ответила девушка. Только сейчас Аня обратила внимание, что солдат, несмотря на небоевую должность, ходит при оружии. Как и остальные работники кухни.

Нет, ещё вчера, в среду, у них пистолетов и штык-ножей определённо не было. Нет, точно не было… А вот утром, кажется, были. Да и с утра прибавились.

— Печенье? — спросил солдат.

— Да, — ответила Аня, отхлебнув из чашки. Чай был хорошим, с лимоном. Другой солдат даже принёс ей варенья, чтобы макать печенье. Аня внимательно проследила за ним — она вспоминала себя, как она двигалась, когда только начинала носить с собой бутафорский меч. Нет, этот боец тоже не привык везде ходить с пистолетом, да ещё и с запасными магазинами.

Наконец-то, уже допивая чай и доедая третью печенюшку, Аня увидела, как в столовую вошла майор Корнеева.

— Госпожа майор! — Аня вскочила, бросив надгрызанное печенье. — Мне надо с вами поговорить.

— Да, слушаю.

Всплеск решимость Ани вдруг резко сдал назад. Вот с чего начинать?

— Давай может сядем? — предложила Марина, увидев замешательство девушки.

— Да. — Аня слегка кашлянула. — Конечно.

Девушка сложила руки, и сев вполоборота к майору, отвела взгляд в пол. Произнеся про себя молитву — для смелости, чтобы было стыдно не перед людьми, а перед Богом сдавать назад, и дождавшись, пока Марине подадут её порцию, Аня начала говорить.

— Я хочу…

Марина, уплетая вермишель, подняла взгляд на Аню, готовая услышать всё, что та скажет. Та сделала глоток из чашки, и вертя в руках недоеденное печенье, наконец, решилась сказать.

— Я хочу… попробовать убедить, — Кондратьева кинула пугливый взгляд в глаза Корнеевой, и снова отвернулась. — Я должна убедить вражеских монстров сдаться.

Марина аж поперхнулась макаронами с соусом.

— Я уверена, в каждом из них сидит человек! — с новым всплеском смелости добавила девушка.

Ну вот точно решит, что с ума сошла. Нахлынувшая волна уверенности снова отступила, и Аня не знала, с какого аргумента начать обосновывать свою позицию. В мыслях наедине с собой её теория казалось ей самой логичной, но ведь далеко не факт, что она покажется логичной остальным.

* * *

К вечеру море окончательно разбушевалось. Метровые волны налетали на берег, выкидывая мелкие камни, водоросли и, конечно же, мусор. В такой темноте ещё и в шторм лезть в воду было бы безумием. Потому Андрею пришлось отказаться от своего желания самому наловить этим вечером устриц.

— Ничего, может, шторм рапанов повыкидывает… — произнёс парень, зашвыривая новый камень в воду. Тот пролетел метров 20, и скрылся в пене. Он поднял ещё один камень, и немного наклонившись, зашвырнул и его. Этот полетел чуть дальше.

— Завтра должна быть зарплата… Купим лодку, сможем сплавать, наловить. И палатку, — добавил Андрей. Потом взял ещё один камень.

Лена стояла рядом. Сегодня Лиманский вздумал устроить ещё одну тренировку — метание мяча. Оказалось, для Андрея было проблемой кинуть предмет под углом в 45 градусов. Вот и сейчас камни летели либо почти прямо, либо почти вверх, и едва пролетали половину расстояния, на которое их можно было бы кинуть.

Завтра была пятница, и должны были дать новую зарплату. На этот раз это было пятьдесят тысяч гривен на каждого. Тем не менее, сегодня военные расщедрились, и выдали влюблённой парочке палатку и фонарь.

— Эх… — Андрей в последнее время стал более разговорчивым. Устав кидать камни, он перевёл взгляд на небо. Растущая Луна не пробивалась через сгустившиеся тучи. Пляж освещали только дальние фонари бердянской военной базы и тот ручной фонарь, который взяли с собой Андрей. Несмотря на шторм, ветер не был сильным.

— В более высоких широтах Украины, — начал парень, взяв девушку за руку, — в июле бывают так, что астрономические сумерки дляться всю ночь. Это… в общем, есть три вида сумерек. Гражданские, навигационные и астрономические… А вот навигационные — хорошее время для неожиданных военных действий… Тогда ещё достаточно светло, что плохо видно звёзды, но достаточно темно, чтобы ориентироваться визуально. А вот Белоруссии и навигационные в июле всю ночь не кончаются. Синие ночи называется.

— Угу.

«Спасибо, Андрюша, мне это очень надо. Давай уже палатку ставить», — подумала девушка, прижавшись к своему парню. Воздух не был холодным, но так всё же теплее.

Постояв ещё с ней минуту, Андрей наконец-то занялся палаткой. Лена помогала ему, правда, скорее морально. Наконец, разобравшись с палаткой, они вдвоём залезли внутрь. Вдвоём под одним одеялом было очень тепло. Волосы Лены хорошо пахли, а щека Андрея была очень приятна на ощупь губами… А особенно лежать в обнимку. И желательно без лишней в этом случае одежды…

— Так… у-у-у-у, как вас много сегодня! — Навозник оглядел солдат, которых этой ночью пряталось за холмом целый десяток. Один из них поглядывал через бинокль на палатку. Солдаты, видимо, получили инструкции в отношении Навозника, и потому отреагировали на его появление достаточно спокойно. Двое конечно схватились за оружие, но каких-то других действий предпринимать не стали.

— Вы это… поглядеть все тут собрались? — Солдаты пытались, — А противозачаточное нашим смертничкам вы выдали, а? — Навозник медленно летал над головами засевших в засаде солдат, как будто бы пытаясь их спровоцировать. Всё же, никто из них на провокацию не поддался.

— Так… блин, Умница! Такой момент… — С раздражённым криком Навозник взлетел вверх, и исчез.

* * *

Rome0: Прив всем!

Rome0: Есть хорошие новости.

Hnau123: Здрасьте. Валяй давай.

Pervozurg: Слава Украине!!!

transbender88: Да неужели

Журналист «Вечерней Столицы» Роман Плотников открыл чат в мессенджере Waver. Ему не впервые было работать папараци, и не впервые было продавать материал на сторону. Вдалеке за окном шумело море, и через штору пробивался свет фонарей. Чашка кофе, кусок тортика, музыка в наушниках — спать сегодня Роману не хотелось. Он слишком любил свою работу, слишком был увлечённым. Тем не менее, при всех своих журналистских талантах, при всей своей осведомлённости, он не решался связать некоторые факты, чтобы понять — сейчас безопаснее ехать не в Бердянск, а в Белгород, или куда-нибудь на северо-восток. И при первой же возможности мигрировать в Российскую Империю.

Rome0: Бутерброд тут

RZhullikman: Дочка пианиста?

Rome0: Не, два других

Rome0: А может и остальные

transbender88: Пруф?

Rzhullikman: Бате-Императору говорить?

transbender88: Свинособаке этой ну его на ХХХ ему же в рот

Rzhullikman: Понял, не дурак

Rome0: Панас говорит

Rome0: Но это ещё подтвердить надо

transbender88: Понятно, как всегда звездёж

Hnau123: У нас война на носу, а ты там на курорте прохлаждаешься, наверно баб мацаешь

Hnau123: Или мужиков волосатых гыгыгы

Pervozurg: Та забей эти козловенгры трусы

Pervozurg: Как и все гейропейцы не нападут

Pervozurg: то всё пугалки для лалок

Rome0: Нет, он смотрел тот репортаж, и сказал, что это точно они.

Rome0: он то есть Панас

Rome0: Сам аж офигел тогды

Rome0: Даже пересмотрел

transbender88: Башку на отсечение?

Rome0: Он или я?

Hnau123: Бошка у него все равно без мазгофф

Rome0: Панас ещё фотку с камеры сохранил.

Rome0: Хоть она и фиговая

transbender88: Это ты у нас фиговый

Rome0: Зажал зараза покупать пришлось

Hnau123: Брешет как всегда не верьте

Rome0: Да я за неё пять тыщ гривен наших выложил

Hnau123: Панятна гавна какого-то купил на наши кровные гавнаед

Rome0: Та я один тут сегодня работаю а вы только ржёте

Rome0: Сраки ленивые

Rome0: Обижусь и уйду от вас

transbender88: Ладна…

Hnau123: Себе тыщу прикарманил, или три сразу

transbender88: Давай показуй, а то расплачешься

transbender88: Тааак я пингану, не лезть никому!

transbender88: @TuaPrincipessa

Плотников нажал кнопку закачки фотографии. Хотя фотография была нечёткой, как и репортаж с базы Косовое, но ему тоже казалось, что это те самые люди. Впрочем, таких «тех самых» уже было несколько — другое дело, что в Бердянск не летало столько подозрительных людей.

* * *

Андрей и Лена шли вдоль берега держась за руки. Утреннее солнце недавно показалось над горизонтом, и сейчас ярко светило через разрыв между облаками. Шторм за ночь немного стих. Лена заметила с утра, что её парень был какой-то странный, что она по-началу списывала на усталость.

— Ну привет, поздравляю и сочувствую и прочее бла-бла-бла, желаю славной победы и счастливой смерти и долгой памяти… Ты кстати девушке уже сказал?

Оба подростка остановились. Лена повернулась к Андрею, ожидая от него объяснений. Тот смотрел куда-то в сторону.

— Эй, полковник где ваш, этот Биленко… Давай, парень, от смерти не убежишь, а я прослежу, чтобы тебе сегодня же двойную зарплату выплатили, — Навозник подтвердил худшие опасения Филипенко.

— Я следующий пилот. — Спокойно ответил Андрей. На момент он улыбнулся, даже попытался засмеяться, но тут же одёрнул себя, ибо улыбаться было нечему.