Между ними не было любви (гет)

Сенку не глядя достал телефон из кармана и легко набрал номер. Слух уловил всего два гудка, за которые Тайджу успел сделать два шага вперёд, однако ещё ничего не сказал. Когда с той стороны быстро подняли телефон, событие, что несомненно станет незабываемым, вот-вот должно было начаться.

— Это будет сегодня, — сказал он, не сдерживая усмешки. — Он твёрдо намерен признаться.

— Весьма неожиданно, — слегка удивлённо, но при этом искренне сказала Тоору.

Он смотрел на своих друзей, прислонившись из окна из кабинета, что принадлежал научному факультативу. День был совершенно непримечательный, а как только случится то, что обязано было случиться уже давно, Ишигами собственноручно обведёт дату в мысленном календаре. Нелли, судя по голосу, радовалась за его друзей также искренне, как и он, ибо они оба могли наблюдать этот невероятный театр абсурдности уже очень долгое время. Хотя он всё же дольше, конечно, но и она была более проницательной, так что существовала у Сенку догадка, словно та знала обо всём ещё до того, как стала с ним встречаться.

Ишигами переключил обычный звонок на камеру, встречаясь с голубыми глазами взглядом. Та рассеянно улыбалась, сидя на полу и явно наклонив ноутбук с пола на себя, так как девушка была меньше, нежели он ожидал, зато всем телом попадала в кадр. Разве что ноги по бокам не удостоились такой чести, так как, судя по всему, она села на шпагат, собираясь размяться.

Он переключил камеру так, чтобы она могла смотреть на его друзей, а сам следил за ситуацией и на экране, и в реальности. Тайджу окликнул Юзуриху, когда Нелли наклонилась вниз, смотря прямо на экран, на его друзей, но в то же время — прямо на него.

Это совершенно внезапно заставило его увидеть больше из-за широкой и свободной футболки.

Сенку видел её голой. И грудь, и бёдра, и мягкий живот. До ситуации с аварией Нелли была более спортивной, но после неё реальное положение дел немного ухудшилось, так как активные физические упражнения были строго под запретом. Он знал, что она набрала три килограмма из-за сидячего и вялого образа жизни.

Но как-то не обратил внимание, что её грудь стала больше. Это казалось логичным, ведь если всё тело набирает вес, то и эта часть тоже, но в то же время внезапно стало неожиданным.

«У меня как будто поздний пубертат», — слегка ошеломлённо подумал Ишигами, в конечном итоге переводя взгляд от открывшихся форм в наклонённой позе. В его мыслях не проскользнуло ничего пошлого, ведь человеческое тело, пусть и женское, но точно такое же, как и любое другое — меняется и где-то становится более круглым, а где-то более острым. Тем не менее, мысль просто стала неожиданной. Точнее факты, что подтвердили слишком наглядно их общие ожидания (было бы глупо с его стороны даже подумать, что Тоору бы не заметила изменения в своём теле, которые чуть раннее на неделе невольно подчеркнул он).

Его взгляд вернулся к происходящему на улице, когда зрачок уловил странный зелёный свет. Тот становился сильнее и сильнее; руки автоматически подняли телефон, чтобы Нелли тоже смогла его увидеть.

В следующую секунду он поспешил отойти от окна. Свободная рука неуклюже дёрнулась закрыть створку на случай опасности, но Сенку не успел сделать лишнего движения, когда всё в его теле замерло.

Он не мог пошевелить и пальцем.

Тело упало. В своих действия он потерял всякую опору, а когда лишился возможности контролировать равновесие, то столкнулся с полом. Телефон выпал из рук, но не то чтобы он мог подтвердить свою догадку — он ничего не видел, ничего не слышал, ничего не чувствовал.

Ишигами начал счёт. Это казалось самым логичным вариантом — начать считать, чтобы не сойти с ума от резкой дезориентации. На второй цифре он смирился со своим положением, на пятой принял, что это займёт очень много времени.

Как и ласточки, всё человечество разом окаменело.

И никто бы не смог им помочь.

Вывод был закономерным — следовало дождаться того момента, когда под влиянием внешних факторов сможет разрушиться оболочка камня и он выберется. Ласточки внутри были из камня также, как и снаружи, поэтому ему ни в коем случае нельзя засыпать, чтобы избежать жалкой участи обычного животного.

Если только тот, кто заставил всё человечество окаменеть, не освободит их раньше. Но рассчитывать на это не стоило.

Следовательно, внешние факторы.

Это займёт минимум пару сотен лет. Сенку внутри здания, которое так просто не разрушится. Если он потеряет счёт, то не сможет определить точно, когда именно будет самое лучшее время для того, чтобы попытаться выбраться — через несколько сотен лет цивилизация практически сотрётся с земли и наступит каменный век, при котором так легко умереть зимой, в голоде и холоде. Зимой внешние факторы практически никак не будут влиять на камень, значит нужно совершать попытки с началом весны и до примерного выпадения снега.

На тридцатой минуте он невольно подумал, что перед окаменением увидел то, что мечтал бы увидеть любой другой школьник хотя бы раз в своей жизни — красивую женскую грудь.

Мысль заставила усмехнуться. Не сбиваясь, он мимолётно подумал о том, что застрял хотя бы в более удобной позе, чем девушка.

Не было никаких сомнений, что та будет использовать время с пользой. Не успел отсчёт подошёл к часу, как он уже лениво размышлял о том, как именно она станет разбираться со своими внутренними проблемами, которых было навалом, потому что он любил числа больше, чем она, и Нелли это знала. А если он любит их больше, то именно он и будет следить за временами года в их бодрствовании, а она займётся собой, чтобы после пробуждения отринуть то, что тяготило её так долго. Неуверенность и комплексы.

«Интересно», — подумалось ему на втором часу, — «Как сильно она изменит себя изнутри к нашей первой встрече?». Точно приобретёт внутренний стержень. Станет ли больше похожа на самого Сенку, напоминая разлученных колонов, либо же появится собственная некая индивидуальность?

Это даже немного волнительно — ожидать их следующей встречи.

* * *

На импровизированном столе уже были подготовлены основные инструменты, когда Сенку продезинфицировал руки и надел резиновые перчатки. Сзади Ген завязал ему медицинский халат покрепче. Он подавил нервный вдох в защитную маску и сосредоточил взгляд на лежащем Цукасе.

Рядом стоял Касеки, точно также облачаясь в чистую одежду. Где-то должна была идти Юзуриха, чтобы помогать и зашивать, как только он сумеет закончить с чисткой открытой раны. Сенку на пробу сжал руки, приноравливаясь к перчаткам, после чего наконец-то внимательно посмотрел на рану. Та почти прошла насквозь, зацепив некоторые органы и тем самым вызвав обильные кровотечения, остановить которые не было и шанса без нормальной квалифицированной помощи.

Он услышал двойные спешные шаги. Гинро и… не Юзуриха.

Ещё до того как он поднял голову, Сенку уже знал, кого увидит. Её спокойный голос отдавал указания срочно принести ещё один запасной костюм, а также большое увеличительное стекло. Гинро вряд ли поймёт, что именно нужно принести, однако ему достаточно запомнить всё слово в слово, чтобы сказать про нужное. Кохаку доставит в рекордные сроки, либо же Тайджу.

Первая мысль, которая у него появилась — «Она в порядке».

Он не знал точного месторасположения до сего момента и опасался, что взрыв мог её задеть. Слова Никки о общем самочувствии не могли не волновать его, сейчас любая болезнь могла оказаться смертельной по неосторожности. И хоть последнее не в её стиле, он знал, что именно и как часто она принимает зимой для поддержания здоровья. В каменном мире этого не было, а создание аналогов занимало слишком много времени. Не было и шанса передать всё так, чтобы никто ничего не заметил и он знал, что она знала, что в данном случае нельзя рисковать.

Вторая мысль — «Нелли больна».

Это было видно по её едва нахмуренным бровям, чуть более ярким губам, слегка бледному лицу и нетвёрдым шагам. Скорее всего подводил пульс и зрение, потому что она просила срочно принести сюда увеличительное стекло маленького размера. Явно потому что понимала, что своими глазами с плохим зрением может и ошибиться. Но руки — её руки — они были точны в лёгком и чётком взмахе, в том, как она крепко и жёстко скрутила волосы в пучок на голове, а это сейчас было главным.

Третья — «Она изменилась».

То, как распрямились её плечи, как небрежно она оглянула пещеру, её ленивый, но весьма собранный взгляд. Она потеряла то, что делало её похожим на недоступную леди, ту отстранённость от всего человеческого. Стала больше походить на девушку в том смысле, что осталась собой, но перестала быть той, кто не вписывался в понятие нормального человека. Вежливые манеры сохранились, но они полностью поменялись. Нелли стала доступной в том смысле, при котором люди теперь могли решиться первыми заговорить с ней, а не робеть от странного восхищения и благословения. Словно совершенно другой человек, с которым теперь можно разговаривать, а не которого хочется избегать, потому что чувствуешь себя меньше. Исчезла чужеродность вокруг.

Потому что больше за её спиной не было яростно-защищающего брата. Больше в её голове не кричала мать с наставлениями. В глазах не стояло невольное ожидание очередного отчима.

Теперь ключицы попадались на глаза прямыми, ибо она не пыталась инстинктивно спрятаться, чтобы не вступать с кем-либо в разговор. Наоборот, стремилась к этому, но не слишком. Это просто стало частью её, как не было раньше, до окаменения. Её лоб был потным, а брови хмурились, но это было из-за болей, а не мутных опасений и избеганий накалённой обстановки, чтобы не расстраивать родительницу. Глаза были мутными от болезни, но смотрели на Цукасу с ожиданием начала операции, с ожиданием будущего.

Они пересеклись взглядами буквально на мгновенье, прежде чем кивнуть и начать.

— Нелли, — тихо сказал Цукаса, смотря на девушку. Его руки сдвинулись, словно он хотел к ней прикоснуться, но Ишигами только приподнял правую бровь, заставляя того вернуться обратно и перестать двигаться, чтобы сохранить побольше крови в теле.

Сенку вернул внимание на текущую кровь, которой от попытки сесть стало заметно больше. Тоору в это время мигом очистила руки и надела на лицо защитную маску, после чего пальцы оказались в перчатках, подбирая пинцет и крючок Фолькмана. Сзади Ген с запозданием надел на неё халат, завязывая на талии и отходя на пару шагов, чтобы не мешать.

— Состояние? — спросила она ровным и спокойным тоном, становясь рядом.

Ишигами подвинулся, отдавая ей в руки лидирующую позицию. Нелли Тоору была здесь намного более подготовленной, нежели он. Даже если они и смотрели три тысячи семьсот лет назад одни и те же видео прямых трансляций о хирургических операциях при самых запутанных случаях, её зрительная память была намного более точной и ясной. Как только принесут нужное увеличительное стекло и Нелли сможет лучше видеть, не обращая внимание на помутнение от болезни, они смогут начать смотреть на рану внутрь.

— Копье прошло почти насквозь, зацепив печень и желудок. Желчный пузырь не пострадал, так что Цукасе повезло. Я почти начал вытаскивать оставшийся мусор, но кровотечение не останавливается. Идёт со стороны печени: снизу проткнули левую долю и желудочную ямку. Пока не видно, остались ли там лишние элементы, но скорее всего они будут.

Касеки рядом нахмурился, явно пытаясь понять, что и где находится. Цукаса молчал, прикрыв глаза от боли — Сенку пинцетом подцепил что-то деревянной формы. Нелли ничего не ответила, смотря на дыру и явно думая, как и что здесь можно сделать как можно более удачно.

— Я ничего не понял, — с опаской сказал Асагири, который остался стоять сбоку от входа, давая попасть внутрь дополнительному солнечному свету.

Он молчал. Отложив пинцетом щепку, снова посмотрел на Нелли. Та кинула на него секундный взгляд и этого вполне хватило, чтобы понять — зашить можно, главное сделать правильно.

Без хорошей практики такое не сделаешь, без владения собой не провернёшь, без знаний тоже ничего не поймёшь. Сенку чувствовал, как после электричества и пережитого подрагивают пальцы, к тому же шитью он был не приучен. Да такое бы и не особо помогло. Юзуриха могла бы зашить под его указаниями, но она не понимала ничего, а также не видела, пока ей не укажешь. А время на счету.

Нелли Тоору почти видела, знала и умела. Да, её практика была короткой, но он как никогда порадовался, что подарил ей весьма практичный подарок на пятнадцатый день рождения — искусственную кожу с разной степенью ран человеческих вен\артерий\кожи, а также весьма широкий набор специальных инструментов для хирургических операций.

В то время она ещё не решила, кем хочет стать в будущем, так что подарок был весьма хорош, чтобы попробовать себя в хирургическом деле.

Пусть и малая, но практика.

— Всё так плохо? — беспокойно спросил Ген.

— Жить будет, — отмахнулась Нелли. — Где стекло? Я почти ничего не вижу.

Сенку вернулся к телу. Та склонила голову рядом и они могли чувствовать дыхание друг друга, вместе смотря на то, как течёт практически чёрная кровь.

Нелли подцепила пластинчатым крючком Фарабефа раненную печень, слегка пережимая левую долю. Крови течь существенно стало меньше, как только рану зажали.

— Ассистент, мне нужна пластичная трубка. Пятый инструмент от входа.

Касеки мигом обернулся к подносу. Нелли ловко и практически не глядя перехватила пальцами трубку, прищуриваясь глазами и поднося в сторону желудочка. Чуть приоткрыла рану, сунула отверстие, собирая кровь, чтобы не было лишнего скопления — иначе могло ещё что-то разорваться, а в такой ситуации только открытой артерии им и не хватало.

Со стороны входа послышалось копошение. Сенку отодвинулся, давая девушке доступ получше и поближе, а сам обернулся, ухмыляясь, когда принесли очки. Кивнул, заставляя ожидать, взглядом сверля рану Цукасы.

— Возьмёшь? — больше сказала, чем спросила, Нелли, после чего отодвинулась в сторону. Он перехватил трубку и крючок Фарабефа, отпуская её в сторону и давая снять перчатки, чтобы нацепить очки.

Девушка какое-то время приноравливалась, а после снова очистила руки и вернулась. Сенку не сдвинулся ни на миллиметр, держа всё в нужном положении, когда она взяла несколько пинцетов и вернулась, уже беря его роль.

Он не упустил то, как внимательно на его инструменты смотрел мастер Касеки. Этот старикан явно понял, что и для чего он делает.

— Насколько это ужасно? — спустя минуту тишины отметился Цукаса после шипения. Нелли глубоко залезла, доставая особо большую странную и непонятную… это речной камешек, понял Сенку спустя пару секунд наблюдения.

Они ведь в реке нехило так покупались.

— Жить будешь, — хмыкнул Сенку, почти в точности повторяя слова девушки раннее.

— Мне нужно больше света, — вмешалась Тоору, отстраняясь и прищуриваясь глазами.

Касеки пододвинул лампу. Сенку передал ему трубку и крючок, зная, что тот уже всё запомнил. Все трое медленно сдвинулись, давая место для манёвра, а сам также взял пинцет, потому что грязи и лишнего мусора неожиданно оказалось слишком много и такое займёт очень много времени, вытягивать в одиночку.

Они работали вместе и молча, полностью сосредоточившись на деле. Сенку старался не мешать, подстраиваясь под направляющие движения и указания, но в основном сохраняя молчание и сосредоточенность. Пальцы сильно подрагивали после электричества, поэтому Сенку был рад, что сейчас она взяла на себя руководящую роль.

В какой-то момент подошла Юзуриха. Вовремя.

— Готовься, сейчас поможешь с операцией, — дал он команду.

Подруга занервничала, но послушно завязала волосы и оделась. Сенку вручил ей зеркала Фритча-Дуайена, наказав расширить медленным движениями рану, чтобы освободить место и увидеть больше. Предстояло зашить органы.

Мышцы Цукасы напряжённо задёргались, он сцепил зубы, но молчал и не трепыхался.

Мусор наконец-то был убран. Сенку и Нелли отстранились практически одновременно, облегчённо выдыхая и отставляя грязные в крови и, кое-где даже песке, пинцеты. Оба вернулись, прочищая рану доступными растворами и подготавливая к игле. Нелли взяла зажим Эдсона и передала ему в руки. Сенку прихватил второй чистый пинцет, крем глаза осознавая, как она подбирает тонкую иглу и вдевает нить.

Нить вделась с четвёртого раза.

К этому моменту он уже вернулся, ожидая её. Касеки по указаниям аккуратно убрал трубку и зажим. К этому моменту кровь почти перестала бесконтрольно литься, а рана чуть-чуть затянулась благодаря регенерации. Они встретились взглядом, а после снова сосредоточились на деле.

Сенку чувствовал на себе взгляды всех, кроме самой Нелли. Они в очередной ждали чуда науки, надеясь, что он справится с такой непростой ситуацией. Вот только сейчас учёный и сам надеялся на то самое «чудо», а если быть точнее, то на своего партнёра. Та была полностью сосредоточена на работе, однако точно так же думала о том, о чём сейчас мимолётно подумал сам Ишигами.

Спустя десять минут одна сторона печени была зашита. Пульс пациента был завышен, как и давление; потери крови превышали допустимые нормы, боль скорее всего была адской, потому что его зашивали изнутри. Но сильнейший примат был в сознании, шипел сквозь зубы и тем самым весьма обнадёживал.

Как только опасность по отношению к Цукасе Шишио полностью миновала, появилась возможность немного расслабиться и нормально подумать о том, что сейчас происходило между ним и ею.

Прошло много времени с их последней встречи.

Очнувшись здесь, Сенку знал, что она также как и он, бодрствует. Но в то же время понимал, что не должен искать её статую, потому что нет ресурсов и один из них в любом случае должен сначала их приобрести, а уже потом разбудить другого. Следовательно, даже если бы он её и нашел, то пробудил бы уже после того, как что-то было.

Тем не менее, провести почти целый год зимой в одиночку было не совсем приятным опытом и Сенку часто думал о том, где именно её статуя. Осознавать, что ты можешь её освободить, но не делаешь этого из-за недостатка ресурсов и обыкновенной логики — странно. Ведь по большей части это было прямым нарушением их контракта с её стороны (оставить его одного в научном деле). При этом и его тоже (отказ в помощи при окаменении). Но и не совсем нарушение, так как это больше походило на импровизацию, в которой оба подстраивались под новую ситуацию.

Тайджу был другим случаем — силой, которая и помогла бы достать эти ресурсы. Но после прошло некое время, прежде чем он подумал о том, что разумно её разбудить. К тому моменту уже был изобретён раствор для освобождения всех остальных из камня, но добытые ресурсы пошли бы на Юзуриху. А после из камня освободился Цукаса и стало как-то не до того, чтобы открывать рычаг давления на себя, коим она бы стала. Шишио собирался убить всех учёных, а Нелли была им, так что Сенку никак не мог подставить и её тоже.

Он знал, что она знает, о чём именно он тогда думал. Сенку знал (а их встреча сейчас только в очередной раз это подтвердила), что Нелли легко принимает все его мысли на этот счёт и поступила бы также, разве что, как более удачливая из них двоих, не наткнулась бы на Цукасу. Или бы наткнулась, но смогла бы сделать так, чтобы ситуация не обострилась — именно она из них двоих лучше разбиралась в психологии.

Её пальцы зашивали орган с внешней стороны. Нелли на секунды четыре сделала паузу, глубоко выдохнув, и Сенку не мог не отметить тот факт, что скорее всего она сейчас думает о том же, о чём невольно думает он, помогает ей зашивать рану, ассистируя. Она продолжила, сосредоточившись на деле. Но мысли точно не остановились, за последние тысячелетия было время научиться думать о нескольких вещах одновременно.

Прошло довольно много времени с их знакомства.

Они познакомились на одной научной выставке, где Сенку представлял свой проект на тему «Влияние электричества на рентгеновские лучи во время излучения и причины изменения направленности луча с учётом контроля самого электричества»Проект Сенку, он упоминается в «часть 4». Именно после него Нелли Тоору решила предложить Сенку стать её парнем.. Это было весьма интересно и примечательно. Сенку не мог не запомнить тот день, потому что кто-то, кто не был учителем, задавал ему действительно нужные и значимые вопросы по проекту. Она тогда не представилась, но знакомство завязалось само собой.

«Это был провал», — хмурился всегда Ишигами, вспоминая награждение.

Тогда он первый и последний раз в своей жизни занял второе место, просто потому что не представил ничего по практической части. Потому что вся его практическая часть, во-первых, не смогла бы доехать в простой машине, а уж тем более такси. А, во-вторых, кое-что было запрещённым.

«Это был провал», — молча согласилась та, когда их взгляды пересеклись на вознаграждении.

Запрещённым в школе, а не по закону.

Она его прекрасно понимала.

Настоящий провал практически научного открытия просто потому что школа запретила кое-что принести.

Чёртов электрошокер, что он не успел переделать во что-то более приличное, потому что у него было в тот период сразу несколько проектов и в один день он заснул на два часа раньше графика.

Однако провал в научной выставке вовсе не значит, что он не получил кое-что большее. Ведь именно тогда он смог привлечь её внимание к своей персоне. И именно тогда она выбрала его.

Нелли на миг замерла, после чего отодвинулась. Сенку проследил, как она утирает влажные от болезни и напряжённости глаза рукавом, после чего вернулась, пуще прежнего нахмурившись.

Это не осталось незамеченным Геном, который почти бесшумно шевельнулся, но так и не подошёл к ним. Сенку услышал несколько его шагов, пока в конечном итоге снова не установилась тишина, прерываемая только тяжёлым дыханием Цукасы.

Через неделю она пришла к нему с договором. Спустя месяц они пришли к небывалому взаимопонимаю. Спустя год могли практически читать мысли друг друга, настолько сильно предсказывали каждый следующий шаг, каждый вдох.

Печень была зашита.

И именно поэтому внутри обоих был некий азарт от этой напряжённый встречи. И вовсе не из-за Цукасы, а от невольного общего секрета, который никто из них раньше даже не пытался скрыть.

«Говорить о наших отношениях явно не стоит. Намного интереснее посмотреть, когда остальные узнают правду и как отреагируют», — подумали оба одновременно, зная, что об этом думает другой, даже не переглядываясь.

— Дальше сам, — также одновременно сказали они друг другу, когда она отстранилась от тела Цукасы и шумно положила инструменты на поднос.

Громко стянула перчатки и вымыла руки, а после сняла очки и умыла лицо. Сенку этого не видел, но чувствовал, будучи больше сосредоточенным на шитье кожного покрова тела.

— Ну что, сильнейший примат? — ухмыльнулся он, заканчивая. — Тебя даже не придётся замораживать, как я планировал.

Он сделал узелок и отстриг нить.

Операция была успешно завершена.