Лягушка Волшебная (джен)

Я несла разочарование и плащ. Это как «в пальто, в печали и в оно», только разочарование и плащ. Игра была интересной и азартной, полёт за снитчем — великолепным, и, надо признать, Поттер действительно очень хорошо летал. И мы победили. Вся команда приложила огромные усилия и проявила чудеса честной и красивой игры, но почему-то не было никакой эйфории и радости от произошедшего. И вовсе не из-за того, что болело плечо. Не знаю, как остальные, а я входила в гостиную Слизерина в мрачном настроении. Мысль об уходе из команды действительно болталась на периферии моего сознания, хотя я понимала, что заменить меня было просто некем. Не то чтобы на Слизерине не было тех, кто мог бы — не было тех, кто хотел.

У самого входа в подземелье мы чуть притормозили, и проход открыл профессор Снейп. Он пропустил нас вперёд, и я по какой-то непонятной причине вообще оказалась последней, кто прошёл в коридор. Ну, из команды, потому что Хеймдалль и профессор вошли следом. И стоило нам войти уже непосредственно в гостиную, как на меня обрушился оглушительный шквал восторженных криков и аплодисментов. Слизеринцы встречали команду стоя, хлопая в ладоши и крича так громко, что за французскими окнами в озере показались заинтересованные русалки. Когда ко мне подбежала Девона и обняла меня, я чуть поморщилась, однако отталкивать её не стала.

— Я не успела вас догнать, — сказала она, отстранившись. — Тебе сильно бладжером прилетело?

— Как видишь, меня не оставили в лазарете, — улыбнулась я. — Так что всё нормально.

— Я думала, он раздробил тебе кости, — Девона посмотрела мне в лицо, а потом на моё плечо. — А потом директор сказал, что мяч был заколдован, и…

— Я там была, — я улыбнулась. — И мне, вообще-то, больно до сих пор.

Девона мгновенно сдёрнула руки с моих плеч. Сцена наших объятий происходила за широкими спинами парней, так что если я хотела тихо смотаться в комнату — в этот момент был последний шанс. Мысль такая в голову мне забрела, но не задержалась — Маркус приобнял меня левой рукой так, чтобы сжать ладонью плечо ниже сустава и выдвинул немного вперёд. Ободок отлично удерживал поток мыслей, и в голове у меня было тихо, зато уши рвало: слизеринцы как будто пытались расшибить себе ладони и сорвать голоса. Они были так рады, как будто мы выиграли не у Гриффиндора, а весь чемпионат сразу. И я подумала, что ради этого стоило выйти на поле. И даже тот малоприятный факт, что для красно-золотых я стала «Врагом номер один с большой и жирной буквы В» как-то меня не сильно трогал.

По случаю игры в квиддич обед и даже ужин проходил у нас в гостиной. Возможно, что и у других факультетов тоже, но поскольку никто из наших в Большой зал не выходил, сказать наверняка было нельзя. Нас не отпустили переодеться из формы в обычную одежду — получилось только снять щитки и убрать мётлы. Первые — потому что они мешались, вторые — из-за их ценности. Хеймдалля тоже искупали в бурных овациях после того, как Маркус обозначил его заслуги, как нашего тренера. А ещё я увидела очень редкое явление — профессор Снейп улыбнулся. Он стоял в тени и в стороне, а я туда вообще случайно повернулась, так что, можно сказать, мне очень повезло.

Свершилось! В кои-то веки предложенная Хеймдаллем игра была действительно игрой, а не попыткой впихнуть в голову что-то новое и бесконечно полезное. Нас было много — практически весь факультет — что требовало такой развлекухи, в которой могло участвовать много людей сразу. И он предложил играть в «Крокодил» — та подвижная штука, когда команды объясняют друг другу загаданные слова или фразы пантомимой, жестами, рисунками, песнями, плясками и кто во что горазд. И это был волшебный «Крокодил», а не пальцем деланный. То есть можно было использовать заклинания… И я, видимо, слегка погорячилась, посчитав, что игра уроком не будет.

К началу игры пришёл мистер Малфой, и мне показалось, что он был чем-то очень доволен. Узнав, чем мы затеяли заниматься, он предложил своё участие в команде взрослых, куда вошёл он сам и наши профессора. Им бы ещё мистера Скримджера для комплекта и загадать какое-нибудь слово типа «балет»… Похоже, что факультетская гостиная — это как разновидность Вегаса: всё, что в ней происходит, в ней и остаётся.

На команды нас делил профессор Снейп, и команда по квиддичу осталась в том же составе. Девона оказалась с Драко, Август и Джулиус с Джеммой, Абигейл и Геката в компании Грегори и Винсента, Апекс с Милисентой, Джек и Вей были с Блейзом… Ну, в командах и другие люди были, просто меня интересовали именно однокурсники и то, насколько им повезло. Или не повезло… Как главным звёздам дня, нашей команде выпала честь показывать слово первой. И нам нужно было и показать высокий класс, и задать правильный — весёлый — тон предстоящему мракобесию. А первой загадывать слово должна была команда взрослых. Они посовещались с минуту, и Хеймдалль подошёл к нам с клочком пергамента, на котором было написано: «Парселтанг».

На подготовку нам дали пару минут, за которые мне трансфигурировали плащ в шапку в форме головы змеи, которую я должна была изображать. А роль змееуста досталась Маркусу. Если описать нашу постановку вкратце, то… Лицедейством нам не прожить, однозначно. Шапка вышла плотной, и я слишком плохо видела через неё, чтобы понять, что капитан показывал, так что практически всю эту дурацкую сценку простояла столбом. Ещё и шапка съезжала то в одну, то в другую сторону. Маркус что-то изображал — шапка съезжала. Типа «змея не понимать». Раздавался конский гогот. В какой-то момент мне даже начало казаться, что никто не разгадывает исключительно, чтобы поржать. Наконец шапку с меня сняли, и оказалось, что пантомиму разгадали в команде Драко и Девоны. Теперь нам надо было придумать слово для них. Кратко посовещавшись, мы выдали «шоколадную лягушку». И стоит заметить, земноводное у моей подруги вышло забавное, но довольно убедительное, так что разгадали её быстро.

Всеобщее участие в игре длилось не очень долго — часа полтора. Потом градус веселья немного спал, и студенты стали распадаться на кучки. Кто-то продолжал играть в «Крокодила», но большинство нашли себе другие развлечения. Обед подали нам сюда, и это больше похоже было на шведский стол. Особо голодных, надо заметить, не было, но кто-то что-то постоянно жевал. Постепенно все достаточно отвлеклись от нас, хотя продолжали обсуждать игру, и Маркус снова сжал меня за плечи.

— Итак, — он слегка улыбнулся. — Кажется, кто-то собирался рассказать какую-то тайну.

— Тайну серебряного ободка, — добавил Люциан.

— Может, всё же не здесь? — осторожно спросила я.

— Тогда как насчёт твоего закутка? — капитан склонил голову.

Ответить я не успела — парни тихо и плавно вытащили меня из гостиной в коридор и потянули глубже в подземелье, туда, где был тот самый закуток для уединённого чтения. Там было достаточно места, чтобы все могли рассесться, что парни, собственно, и сделали. Я вздохнула и достала палочку, разворачиваясь ко входу. В этой части подземелий никто не бывал, однако паранойе этого не объяснишь, так что я наложила глушащие заклинания. Затем я развернулась, коснулась ободка, но снимать всё же не стала.

— Волшебный мир удивительно щедр на таланты, — я вздохнула и опустила глаза: с полом говорить было проще. — Есть тёмное проклятье маледиктус, например, или дар змееуста, как у некоторых тёмных магов… Мне достался другой тёмный дар — я легилимент.

— То есть, ты способна к ментальным наукам? — воодушевлённо спросил Майлз, кажется.

— Это немного другое…

— Фрейя говорит, что может читать мысли окружающих без использования магии, — я узнала мрачный голос Люциана. — Полагаю, даже вне зависимости от своего желания. Я прав?

— Да, — выдохнула я, опуская голову. — Этот ободок блокирует эту способность. Если я не сконцентрируюсь, чужие мысли в нём не услышу.

— Понятно, — протянул Маркус. — И ты можешь прочитать мысли любого человека в замке?

— Не совсем, — признала я. — Если ты имеешь в виду, без концентрации. Мысли директора и нашего декана от меня скрыты.

— То есть, ты вполне можешь узнать планы и стратегии игры Пуффендуя и Когтеврана? — уточнил он.

— Технически — да, это возможно, — я подняла голову и нахмурилась. — Но я не стану.

— Почему-то я так и думал, — Маркус вздохнул и откинулся спиной на стену. — И? Что интересного ты слышала в чужих мыслях? Или в наших?

— Я, вообще-то, всеми силами старалась избегать того, чтобы что-то услышать, — я поджала губы. — Ты хоть представляешь, что это такое, когда в твоей голове постоянно гомонит пара сотен человек? Круглосуточно, Маркус! Я с приезда пыталась справиться с этим, но мне удалось только снизить непрерывную трескотню до уровня фонового шума, но не заткнуть.

— Что, и сегодня тоже? — он подался вперёд. — Неинтересно было?

— Ничуть, — совсем скисла я. — Мне хватило мыслей Вуда при нашей с ним первой встрече…

— И что же он подумал? — как-то странно улыбнулся Люциан.

— Что я похожа на лабораторную мышь, — скривилась я.

— Похоже, мы мало ему забили сегодня, — произнёс Эдриан. — И, может, стоило с ним пожёстче.

— То есть… — я удивлённо осмотрела их всех. — Вас это не злит?

— Это не тот дар, о котором скажешь любому, — нахмурился Маркус. — Я удивлён, что ты всё же сделала это — могла ведь придумать любую сказку. Так что всё в порядке. Тем более, если никаких тайн ты случайно не вызнала.

— Ничего я не вызнала, — я недовольно дёрнула плечом. Левым.

Моё лицо, видимо, мгновенно меня выдало. Нет, это было даже близко не так больно, как когда Маркус похлопал меня по разбитому плечу после игры, однако достаточно, чтобы я скривилась. Тем более, что здесь и сейчас мне не нужно было держать лицо. Ближе всего ко мне сидел Люциан, и уже через мгновение он усадил меня на скамью, внимательно заглядывая в лицо.

— Всё нормально, — улыбнулась я. — Просто дурная привычка.

— Тебе следует поберечь руку, — отозвался он. — Даже если она левая.

— Э… Да… — не говорить же, что левой я обычно держу посох, если в правой меч.

— У меня есть неприятное подозрение… — протянул Маркус. — Так что давайте-ка хотя бы пару недель присмотрим за Фрейей. Кто-нибудь из нас обязательно должен быть поблизости.

— Думаешь, они попробуют сделать что-нибудь? — повернулся к нему Люциан.

— Я не хочу этого проверять, — отозвался капитан. — Фрейя выглядит беззащитной маленькой девочкой, так что исключить месть за проигрыш я не могу. Сомневаюсь, что это будет кто-то из команды, но вот с факультета — очень может быть.

— Благородные, храбрые и чистые сердцем, — пробурчала я.

— Возможно, я сужу по себе, — посмотрел на меня Маркус. — И всё же я бы хотел обойтись без неприятных сюрпризов.

— Спасибо, — я улыбнулась и кивнула. — Хотя это не обязательно.

— Возражения не принимаются! — заявил он, и остальные согласно закивали.

Мы вернулись в гостиную, где веселье докатилось до какой-то новой волны. Начались игры с конфетами, вызывающими из глотки крики разных — не обозначенных на упаковке — животных, драже «Берти Боттс»: с ними надо было угадать по лицу съевшего, какой вкус, и так далее. Жарко горел камин. В гостиной не было прямо так уж холодно, но свитер на что-то более тонкое я бы определённо менять не стала. Это у нас в комнате было хорошо и тепло, а в остальном замке становилось всё прохладнее.

Времени на веселье до отбоя оказалось вполне достаточно. Впрочем, мы разбрелись по комнатам даже немного раньше — около девяти. Девона помогла мне раздеться, но душ я смогла принять самостоятельно. Мы уже готовились спать, когда к нам вошла Джемма. Она сделала пару шагов и озадаченно остановилась.

— Я пришла спросить, не нужно ли вам помочь с согревающими чарами — сегодня будет холодная ночь, — произнесла она. — Однако, у вас, как я вижу, с этим нет проблем.

— Похоже, что так, — согласились с ней Абигейл и Геката.

— Могу я узнать, почему единственная комната в подземельях, в которой тепло — это именно ваша спальня? — староста изогнула бровь.

— Эм… — подала голос я. — Потому что у нас есть грелка?

— Какая грелка? — Джемма озадаченно посмотрела на меня.

— Вот эта, — я показала на кубик у ножки моей кровати. — В странах, где холоднее, многие используют такие артефакты.

— Вот чем стоило мистеру Малфою облагодетельствовать факультет, — хмыкнула она. — Долго будет, если их сюда заказать?

— Можно и здесь сделать, — я пожала плечами и невольно поморщилась. — У меня сколько-то есть — мой домовик может доставить.

— Что же ты раньше не сказала? Мы все мёрзнем… — Джемма нахмурилась, глядя на меня.

— А разве тепло в комнатах — это не забота школы? — резко спросила Девона. — Уже неделю, как холодно, а ни одеял тёплых, ни чар согревающих никто не предлагал.

— Да, ты права, — чуть смутилась староста. — Фрейя, сколько можно получить у тебя таких грелок?

— Сейчас узнаем, — я удержалась от того, чтобы пожать плечами. — Арчер.

— Хозяйка Фрейя? — домовик возник с тихим хлопком и поклоном.

— Сколько у нас есть комнатных тепловых артефактов? — спросила я, кивнув ему в знак приветствия.

— Семнадцать, — отозвался он. — Тех, что не используются.

— Давай все, — вздохнула я и повернулась к Джемме. — Думаю, кабинет зельеварения тоже нуждается в такой штуке.

Арчер принёс холщовый мешок, в котором находились кубики с лапками. В неактивном состоянии они были тёмно-красного, даже почти чёрного цвета, гладкими и немного прозрачными. Я поблагодарила домовика, он буркнул что-то про разбазаривание хранилища, поклонился и удалился. Ничего, в скором времени хранилище ождало пополнений, так что… он, вероятно, будет немного бурчать, делая опись поступлений. Я достала один из кубиков и положила на кровать так, чтобы Джемма видела его.

— Лучше всего расположить его в центре комнаты или максимально близко к нему, чтобы не мешал, — сказала я. — Заряд у артефакта не бесконечный, его нужно пополнять время от времени, но здесь с этим нет проблем — много магических излишков, которые он сам ловит. Для активации нужно ткнуть палочкой вот так, — я грубо ткнула палочкой в кубик. — И использовать заклинание «Climate control»⁽¹⁾. Дальше он всё сделает сам.

— А выключать его надо, когда комната нагреется? — спросила она.

— Нет, — я мотнула головой. — Он будет поддерживать тепло — это менее затратно, чем нагревать заново. Перегревать тоже не будет.

— Здорово, — протянула староста. — Мы придумаем, как с тобой рассчитаться потом, ладно?

Я пожала плечом. На этот раз разумно — правым. И собралась было уже улечься, но вдруг подумала, что лучше бы пару раз показать, как всё-таки это надо делать. В принципе, грелка — довольно безопасный артефакт, и сделать с ним что-то такое, чтобы он, скажем, взорвался, было крайне затруднительно. Да и наша староста не производила впечатления человека, который был бы на это способен. Однако лучше перебдеть, чем недобдеть. Так что я набросила тёплый банный халат поверх ночной сорочки, сунула ноги в тапки — наряд, приемлемый только внутри общежития — и пошла за Джеммой в коридор. Мы прошли в комнату второкурсниц, где старосту заметно передёрнуло от холода. Она сказала, что принесла кое-что для тепла и помахала зажатой в руке грелкой. Девчонки озадаченно уставились на неё, а я забрала кубик и поставила его у ножки одной из кроватей, которые были ближе к окну. Тонкие линии разбежались от ножек, и я ткнула кубик палочкой, произнося вслух: «Climate control». Кубик стал чуть светлее, и комната быстро начала прогреваться. Я думала, что моя роль на этом будет исполнена, однако Джемма попросила меня обойти с ней всех.

В гостиной, которая отделяла крыло девичьих спален от юношеских, оказался профессор Снейп. Он был один и стоял у камина, задумчиво глядя на огонь. Видимо, мы потревожили ход его мыслей, потому что он встрепенулся и повернулся к нам.

— Мисс Фарли, — обратился он. — Как с согревающими чарами? Всё вышло?

— Лучше, — отозвалась она и приподняла похудевший мешок с кубиками.

— Мисс Нильфхейм? — декан на мгновение нахмурился, посмотрев на меня, а потом вздохнул и кивнул. — Комнатные тепловые артефакты?

— Да, — кивнула я.

— Но откуда у вас их столько? — он изогнул бровь. — Хэймдэлл показывал мне его, но я полагал, что они редкие.

— В Норвегии есть серийное производство, — отозвалась я. — Там делают недорогие, правда, только одноразовые, зато большой выбор ёмкостей. А эти мы заказывали в СССР — они любят делать вечные или почти вечные вещи.

— Вот как… — протянул профессор, глядя на мешок.

— Их там осталось ещё десять, — изрекла я. — Они не дают магического фона, который мог бы оказать влияние на процесс приготовления зелий, так что их можно использовать в классе.

И в итоге я вернулась в комнату только в половине одиннадцатого, потому что сначала мы с Джеммой обошли все спальни мальчиков в компании профессора Снейпа — он-то был в своей обычной глухой чёрной мантии, похожей на крылья летучей мыши, а мы были в халатах на ночные рубашки. У мальчишек в комнатах, надо заметить, было весьма прибрано. Не идеальный порядок, конечно, но и носки на люстрах не висели. Домовики, вообще, делали уборку, но как правило по воскресеньям, так что если бы у парней был бардак, то сейчас был бы его расцвет. Разгуливать по их комнатам в практически спальном наряде было немного неловко, однако они все тоже были уже в пижамах. И поскольку было холодно — в глухих, застёгнутых и под халатами. Оставшиеся грелки профессор Снейп забрал к себе, и я наконец смогла лечь в кровать, мгновенно провалившись в сон.

— «Фрейя!» — мне до этого момента снилось что-то мило-сопливое, и взволнованный вопль Хеймдалля в моей голове туда определённо не вписывался. — «Фрейя!!!»

— «Мерлин, что?» — отозвалась я, продирая глаза. Было совсем темно, что означало глубокую ночь.

— «Бери свою аптечку и дуй в больничное крыло, — в мыслях его чувствовалось напряжение. — Северус идёт за тобой».

— «Ты можешь сказать, что случилось?» — я медленно, стараясь не шуметь, села и потёрла лицо.

— «Придёшь — увидишь», — никаких пояснений, короче.

Я встала и натянула халат, поплотнее запахнув его и завязав пояс, а затем сунула ноги в школьные туфли. Плечо ныло и шевелить пальцами было неприятно, но я всё равно старалась не издать ни звука. Аптечку пришлось извлекать с величайшей осторожностью, чтобы её содержимое не звенело, как фунфырики у студента, идущего на «тортик с чаем» к друзьям. И стоило мне закончить с этим и повесить её на правое плечо, как в дверь поскреблись. Я постаралась прокрасться туда, не разбудив девочек, и мне даже вроде как удалось. За дверью оказался профессор Снейп. При виде меня он ничего не сказал, лишь пригласив следовать за ним. А когда я закрыла за собой дверь в комнату, он забрал у меня аптечку. В гробовом молчании мы прошли через гостиную в коридор. Ободок был на мне, а я и без него не могла читать мысли профессора, однако мрачное его настроение было даже густым.

— Что случилось, сэр? — спросила я, быстро перебирая ногами, чтобы не отстать.

— Вы знаете, что такое «Тайная комната»? — он покосился на меня, и я покачала головой. — Я попробую вкратце объяснить, — и он немного сбавил шаг.

1) Климат контроль (лат.)

Вернуться к тексту