Следующий раз (гет)

– В нем нет ничего связанного с Панацеей, – перебил Драко монотонное бормотание Гермионы. Она сидела за длинным столом библиотеки и уже, наверное, в двадцатый раз читала свиток Ардена.

– Должно что-то быть. Какой-нибудь знак.

– Как ты не понимаешь?! Знаки оставляют, чтобы их могли отыскать. А мы уже давно убедились – Уильям и Мирабель не хотели этого. Я видел, как Арден произносил заклинание. Сложное и запутанное. Он придумал его специально, чтобы никто не смог разгадать их тайну.

Драко ходил вдоль стеллажа с книгами, чтобы хоть как-то успокоиться. В очередной раз развернувшись на сто восемьдесят градусов, он ненароком столкнул несколько книг. Они с грохотом приземлились на пол библиотеки Хогвартса. Словно из ниоткуда возникла рассерженная мадам Пинс.

– Еще раз услышу шум, отправитесь за дверь! Не мешайте другим читать.

– Извините, это вышло случайно, – с искренним сожалением произнес Драко. Хотя в библиотеки кроме них сейчас находилось всего двое, и вряд ли им можно было помешать чем-либо. Сидели они в дальнем углу, и увлечены были больше друг другом, чем книгами.

– Все! Думаю, некоторое время это может подождать, – Малфой забрал свиток у Грейнджер и осторожно убрал его обратно в шкатулку. – А нам нужно поесть. По времени сейчас как раз обед.

– Ты предлагаешь пойти в Большой зал? – Гермиона удивилась.

– А почему нет?

Гермиона перекинула волосы через плечо и принялась заплетать их в косу.

– Ты не хочешь? – тихим голосом спросил Драко.

– Да нет! Хочу, конечно. Идем.

Малфой не поверил, уж больно фальшиво прозвучала фраза. Однако решил не вдаваться в подробности, чтобы в итоге не получить отказ. Гермиона была бледна, лицо за последние дни осунулось. А ничто так не прибавляет сил как вкусный и здоровый обед.

* * *

Когда они вошли в Большой зал, он был уже полон: собрались ученики всех факультетов, преподаватели, у потолка парили призраки. Драко и Гермиона, не договариваясь, остановились недалеко от входа.

– Ну что? Куда сядем? – осторожно спросил Малфой.

– Да, похоже, выбор у нас не большой! Почти все места заняты.

– Вон там вижу, – Драко указал на стол Гриффиндора.

– Серьезно?

– Ну не съедят же они меня?! В самом деле!

Гермиона хотела что-то ответить, но не успела. МакГонагалл поднялась со своего места и поприветствовала студентов. Ее речь была недолгой: она лишь напомнила всем о приближающихся экзаменах и предупредила о возможных изменениях в расписании.

– Вот черт! – недовольно воскликнул Малфой, когда директор закончила. – Одно место уже заняли!

– Ничего. Я все равно хотела поговорить с Невиллом. Ты не против, если я присоединюсь к тебе позднее – как раз кто-нибудь уже поест? – Гермиона говорила все это, наблюдая за преподавательским столом через плечо Драко.

– Конечно, только обещай не задерживаться, – он взял ее лицо в ладони и поцеловал в лоб, – хорошо?

– Обещаю, – тихим голосом произнесла Грейнджер, млея от нежности поцелуя.

Чем ближе она подходила к Невиллу, тем больше понимала, как тяжело дастся ей этот разговор. Но трусихой быть надоело, поэтому, как бы там не было, нужно все объяснить, рассказать, почему она так себя вела.

– Невилл, можно тебя на пару слов? – Гермиона старалась не обращать внимания на пристальные взгляды преподавателей, которые устремились на нее, стоило только приблизиться к столу.

– Да. Конечно, – Лонгботтом положил приборы и поднялся. – Давай пройдем в комнату, – он махнул рукой в сторону двери.

За толстыми стенами не было слышно шума голосов Большого зала. Гермиона только сейчас поняла, что никогда здесь не была – Гарри рассказывал на четвертом курсе про то, как их собирали здесь после отбора на Турнир Трех Волшебников. Гермиона переводила взгляд с одной стены на другую. Все они были увешаны портретами волшебниц и колдунов, напротив находился огромный и очень красивый камин.

Пока Грейнджер рассматривала интерьер, Невилл присел на кушетку недалеко от двери. Держался он очень сдержано: глаза опущены – ровно настолько, чтобы не смотреть в глаза собеседнице.

– Я слушаю тебя, — негромко обратился он к Гермионе.

–Я хотела извиниться, за утренний инцидент, – она встала напротив. – Мне следовало объяснить все.

– Я же не слепой?! Что там объяснять? Все яснее некуда.

– Прости, тогда возле озера… я не врала. Все очень сложно и запутанно между мной и Драко, – Гермиона с трудом подбирала слова.

– Послушай, – прервал ее Невилл. – Ты не должна оправдываться. Скажи мне лишь одно – ты любишь его?

Гермиона молча опустила голову. Она задавалась этим вопросом уже несколько дней. Что она испытывает к Драко? Ее ли эти чувства, или они принадлежат Мирабель. Все смешалось. Воспоминания из той, другой жизни, настоящее, а вдобавок еще и их прошлое, в котором до недавнего времени царствовали обида и неприязнь. Все изменилось в одну секунду. Они стояли в коридоре возле кабинета директора и смотрели друг другу в глаза. Именно в тот момент она поняла, что это что-то особенное, ни с чем несравнимое.

– Да, – твердо ответила она. – Я люблю его. Но скоро эта история закончится.

– Ты в нем не уверена? Не могу сказать, что удивлен. Если вспомнить, сколько неприятностей он доставил нам в школьные годы, я бы тоже не доверял ему.

– Дело не в нем, – Гермиона заметила удивленный взгляд. – Когда-нибудь ты узнаешь все, и тогда я стану для тебя низким и жалким человеком.

– Что ты говоришь такое?! У тебя такой голос будто ты убийство готовишь. Меня это пугает, – Невилл запустил пальцы в без того взъерошенные волосы.

– Тебе не о чем волноваться. Просто прости меня, пожалуйста, – она опустилась на колени рядом с Лонгботтомом. Слезы покатились из ее глаз. Такое ощущение, что за эти дни она выплакала целое озеро. До того, как заболели ее родители, она не подозревала, что вообще возможно столько плакать – даже когда была война, даже когда умирали ее друзья. Не то чтобы тогда этого не хотелось, просто было некогда думать и анализировать.

– Гермиона, – Невилл взял ее за руки и посадил рядом собой. – Не плачь. Я не спрашиваю, почему ты выбрала именно Малфоя. Я не вправе судить тебя. Вот только… мне становится страшно, когда я смотрю тебе в глаза. Что-то происходит, а ты с этим не справляешься. Если я могу помочь, только скажи.

В ответ на его слова она лишь помотала головой, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

– Может тебе связаться Гарри?

– Нет! – в отчаянии выкрикнула Гермиона. – Он не поймет.

– Хорошо. Только успокойся и послушай меня, – Невилл в который раз убрал со лба мешающую прядь волос. – Почти всю твою жизнь рядом были друзья, которые помогали. Первая радость, первая обида, первые слезы – все было связано с ними. Вы были вместе и, казалось, что так будет всегда. Но все меняется, ты приняла решение уехать. Только вот что дало тебе это бегство? Предполагаю, только чувство одиночества. И поэтому я хочу сказать тебе лишь одно – знай, чтобы не произошло, у тебя есть друг, который всегда тебя поддержит.

В этот момент он него исходила та спокойная и надежная сила, по которой так скучала Гермиона, которую когда-то черпала в своих друзьях, превозмогая потери и горести войны.

– Спасибо. Что-то я расклеилась совсем.

– Ничего страшного. С каждым бывает такое хоть раз. Вот, возьми платок.

Она приняла белый носовой платок из его рук, высморкалась и сделала глубокий вдох.

– У меня есть для тебя кое-что, – Невилл достал из кармана заколку для волос, украшенную мелкими голубыми камушками. – МакГонагалл просила передать тебе порт-ключ. Он на восемь часов.

– Да, спасибо. Я просила ее, но не думала, что получится так скоро.

– Привилегий директора Хогвартса не счесть, – Лонгботтом подмигнул Гермионе и поднялся. – Идем, тебе обязательно нужно поесть – ты такая бледная. Да и Малфой, наверное, уже заждался.

– Невилл! Не надо, пожалуйста.

– Ладно, ладно. Я пытался пошутить. Получилось как всегда не удачно.

– Все нормально. Просто он на самом деле изменился.

Лонгботтом лишь пожал плечами на это заявление и открыл дверь.

Обед еще продолжался, хотя в дверях уже толпились студенты, спешившие на занятия. Они прошли около стола Пуффендуя, где пара ребят бурно обсуждая предстоящую контрольную по Трансфигурации – Гермиона лишь успела разобрать, что кому-то из них не удается справиться с новым заклинанием. Малфоя, вопреки ее ожиданиям, за гриффиндорским столом не оказалось.

– Лучше я отправлюсь к себе, – сообщила она. – Драко, видимо, не найдя места, попросил домовиков принести еду в комнату.

– Мы же еще увидимся? – Невилл встревожился.

– Да. Обещаю.

– Тогда до встречи!

– Пока. Спасибо, что выслушал.

– Обращайся, – Лонгботтом задорно помахав рукой на прощанье, поспешил к выходу и направился в сторону учебных классов.

Ступая по ступеням лестниц, которые время от времени меняли свое положение, Гермиона непроизвольно вспоминала свои школьные годы. Своих друзей. Горе и радость, которые еще сильнее сплотили их. Она всегда считала, что они единое целое. Так оно и было. Потому что стоило ей оборвать связи, как она ощутила огромную потерю. Будто оторвали кусок плоти. Время приглушило боль, но совсем она не исчезла. Например, сейчас она чувствовалась все сильнее и сильнее. Это как старый шрам болит к непогоде.

По мере того как она продвигалась по коридору своего этажа, Гермиона все отчетливее осознавала, как она скучала по ребятам все эти годы, проведенные в Австралии. Что, несмотря на просьбу не писать ей и не связываться всеми другими возможными способами, она ждала первого шага от Гарри или Рона. Просыпалась ночами от тревожных снов, где они приезжали к ней и просили вернуться в Лондон. Она даже несколько раз пыталась заказать порт-ключ до Лондона, но отступала в последний момент. Ей было стыдно признаться самой себе, что ничего хорошего из ее идеи начать все заново не вышло.

* * *

Драко решил подождать Гермиону в комнате. Предчувствуя долгую беседу с Лонгботтомом, он не стал оставаться в Большом Зале. Перекусил немного и, вызвав эльфа, попросил его принести овощи с мясом и фрукты в крыло, где проживали преподаватели.

Он расставил тарелки с едой на полированный столик, который можно было при необходимости придвинуть к кровати – маленькие колесики хоть и скрипели, но все равно хорошо выполняли свою главную функцию. Драко достал волшебную палочку, хотел избавиться он нехарактерного звука. В голову не приходило ни одно подходящее для этого заклинание. «Гермиона должна знать такое, – подумал он, – нужно будет спросить».

Резкий звук ударов по стеклу заставил Драко обратить внимание на филина, кружившего за окном. Он был абсолютно черным, и привязанный к его лапке конверт невозможно было не увидеть сразу.

Малфой впустил птицу. Та, не издав ни звука, приземлилась на кровать, дала отвязать письмо от лапки и так же бесшумно выпорхнула в открытое окно.

На конверте было аккуратным ровным почерком выведено лишь одно слово – «Дюкро».

Драко несколько секунд смотрел на знакомую фамилию, а затем положил письмо на видное место возле тарелки с фруктами. В голове даже мысли не промелькнуло, чтобы прочесть его пока не пришла Гермиона. Он безоговорочно доверял ей.

Дверь скрипнула и отворилась, на пороге появилась Грейнджер. Немного растерянная, с задумчивым взглядом.

– Наконец-то! Я уже хотел спасать тебя от праведного гнева Лонгботтома.

Она сразу же улыбнулась:

– Мужчины, какие же вы одинаковые! Так и норовите лишний раз задеть друг друга, чтобы показать свое лидерство.

– Быть не может! Лонгботтом плохо обо мне высказывался? – с видимым удовольствием спросил Малфой.

– Представь себе! Кто-то посмел покуситься на твое раздутое эго

Они оба засмеялись. Однако веселье не продлилось долго. Ровно до того момента как Гермиона увидела белый конверт. Она подошла к столику. Ей пришлось собраться с духом, прежде чем просто взять письмо в руки. Справиться с сомнениями было сложно. Нужно ли сейчас раскрыть все? Сердце забилось чаще, Грейнджер не знала, как отреагирует на это Драко. Вернее знала – потому и боялась. Нет, письмо было знаком, она все расскажет и будь что будет.

– Я прочитаю вслух, так будет быстрее, – резко произнесла она.

Драко кивнул. Он видел, что Гермиона сомневалась. И хотя ему не было известно о содержании письма, ее поведение давало понять – что бы там ни было, он об этом узнает. Решение пришло в туже минуту: он поддержит ее в любом случае.

Но услышал Малфой список дальнейших указаний, адрес поместья наследника, несколько слов о мистере и миссис Грейнджер и думал, что как же глупо было думать, что Гермиона что-то скрывает.

– Вот и все письмо, – ее голос заставил оторваться от мыслей.

– Все предельно ясно. Когда мы отправляемся? – Драко подошел ближе и дотронулся до руки Гермионы, которой она крепко держала письмо.

– МакГонагалл предала порт-ключ. Он на восемь вечера.

– Значит у нас еще куча времени! – заговорщицким тоном произнес Малфой, и его рука коснулась ее шелковистых волос, затем плеча и, наконец, скользнула к ее груди.

В следующее мгновение письмо Дюкро полетело в сторону и, совершив головокружительный кульбит, приземлилось около входной двери, а столик с едой, аккуратно отодвинутый ногой Малфоя, плавно отъехал в сторону, освобождая проход к кровати.

Гермиона обхватила шею Драко, когда тот весьма неожиданно подхватил ее на руки.

* * *

Снежок врезался в ее плечо и разбился на множество сияющих и переливающихся на солнце частичек. Она смеялась. И он тоже смеялся. Уилл спрятался за одним из стволов многовековых дубов, спасаясь от очередного броска Мирабель.

– Ты все равно промахнешься! – прерывисто крикнул он, еще не отдышавшись от смеха.

– Тогда выходи! – снежок Мирабель пролетел в сантиметре от ствола.

– Ничего подобного!

В мгновение все стихло. Мирабель стала медленно продвигаться ближе к укрытию Уилла. Снег был рыхлый, и ее ноги утопали, хруст предательски выдавал. Она достала палочку и заглушила звук шагов с помощью заклинания. Когда до дерева оставалось всего пара метров, Мирабель попыталась резко забежать за него, чтобы напугать притаившегося Уилла. Сугробы, конечно, не дали ей произвести должного впечатления, да это было и не важно. За деревом никого не оказалось, и Мирабель оставалось только в растерянности оглядеться по сторонам.

Теплые ладони закрыли ее глаза, и мир погрузился в темноту. Приятную и успокаивающую, потому что она сразу поняла, кто это был.

– Ну что?! Сдаешься?! – произнес знакомый голос возле самого уха.

– Так не честно! – Мирабель даже не пыталась вырваться.

– Ты первая начала использовать магию, – Уилл, дразня, поцеловал мочку ее уха, – ты хотела напугать меня до полусмерти!

– Неужели я такая страшная? – притворно обиженным голосом спросила Мирабель.

– Ты у меня самая прекрасная! – Уильям крепко обнял ее.

Тепло, которое дарили его объятья, продлились недолго. Порыв холодного ветра заставил поежиться. Уилл исчез, будто его и не было рядом несколько секунд назад. Мирабель вздрогнула, резко вскинула голову и всмотрелась в переплетение ветвей. Ее взгляду предстала мгла. Меж веток будто таилось что-то непонятное и зловещее. И это нечто лавиной обрушилось на Мирабель, окатив волной страха и холода.

Гермиона судорожно хватая ртом воздух села на кровати. Волосы липли к лицу от пота. Всем телом она еще чувствовала холод.

– Это всего лишь сон.

Конечно, она понимала, что это не просто сон, а опять воспоминания и опять пугающие. Подсознание нашептывало ей, подсказывало, но вот что именно Гермиона никак не могла понять. Что означает эта мгла?

Рядом заворочался Драко, и она поправила одеяло, укрывая его. Прилив нежности к этому человеку заставил ненадолго забыть о тревожном сне и посмотреть в умиротворенное лицо. Малфой был ее спасением и погибелью одновременно – это Гермиона знала наверняка. Как только Драко узнает всю правду, хрупкое счастье исчезнет, оставив лишь боль.

Грейнджер боялась этого и в очередной раз убедила себя, что рассказывать еще не время. А ведь подсознание пыталось донести до нее как раз обратное. Откройся она Драко в ту минуту, все было бы по-другому. Но Гермиона аккуратно легла обратно. С каждой секундой все больше успокаиваясь, она постепенно провалилась в сон, заставив историю идти своим чередом.

* * *

Сандра сидела на узенькой лавочке, кованые ножки которой утопали в высокой траве газона. Эта часть сада была одно из ее любимых – именно отсюда открывался чудесный вид на особняк. Только вот сегодня ничто ее не радовало.

Белый павлин вальяжно прогуливался вдоль низкого забора, огораживающего клумбу. Сандру никогда не удивляло, что в поместье Малфоев живут именно белые павлины. Они были такими же особенными и выделяющимися, как и их хозяева. Когда она впервые переступила порог этого дома, все внутри нее сжалось от страха и нерешительности, ведь ей нужно было жить здесь, среди роскоши и идеальности. Представить такое было сложно. Но спустя какое-то время стало ясно – все гораздо проще. За бросавшейся в глаза помпезностью и аристократичностью, жила обычная семья со своими радостями и проблемами. Люди, сумевшие преодолеть трудности и сохранить достоинство. Совсем скоро они стали самыми близкими и родными.

Теперь же все могло измениться в один миг. И становилось жутко. Она не могла представить жизни вдалеке от этих стен и этих людей.

– Ты рано встала, – Кимберли подошла так тихо, что Сандра заметила ее только после произнесенных слов.

– Выспалась.

– Что-то мне подсказывает – это не так. Возможно твои синяки под глазами?

– Что ты хочешь? Чтобы я прыгала со счастливым взглядом? – Сандра закрыла лицо ладонями.

– Не злись. Я не пытаюсь поругаться, а хочу помочь, – Кимберли дотронулась до ее плеча.

– Только вот жалеть меня не надо! – выпалила Фоссет. – Я сама во всем виновата, мне и расплачиваться.

– От Драко нет никаких вестей? – попыталась перевести тему Кимберли.

– Нет. Он узнал правду о нас с Эдрианом и теперь вряд ли вообще захочет говорить со мной.

– Прекрати. Не опережай события.

– Ким, у меня голова идет кругом. За несколько лет жизни в этом доме я настолько привыкла к постоянству и внутреннему спокойствию, что перемены и всё произошедшее просто не укладываются в моей голове. Будто затянувшийся кошмар, а проснуться никак не получается.

– А по-моему ты просто боишься себе признаться кое в чем важном, – Кимберли мечтательно вздохнула.

Сандра ухмыльнулась:

– Если ты говоришь об Эдриане, то не переживай, я знаю от чего отказываюсь. Я люблю его и не скрываю это. Только не от себя самой. Я приняла решение и останусь с Драко, если он простит меня.

– За что ты пытаешься себя наказать? Зачем намеренно отказываешься от счастья и обрекаешь на однообразную монотонную жизнь с нелюбимым человеком?

– Перестань! – Сандра резко встала и отошла на несколько шагов. – Чтобы ты не сказала, я не передумаю.

Павлин в этот момент распустил свой длинный белоснежный хвост, представ во всем великолепии и совершенстве. Однако ни Сандра, ни Кимберли не обратили на это внимания. Окружающую красоту сложно заметить, когда в душе уныло и серо.

* * *

Драко и Гермиона переместились прямо к воротам особняка. Высотой в два этажа, из темно-синего мрамора, он отличался от рядом стоящих строений – невысоких, окрашенных в один цвет, деревянных, похожих друг на друга. Эти дома будто сошли с открытки, которую Малфой получил давным-давно от Панси – она путешествовала на летних каникулах, и в каждом городе ей было просто необходимо приобрети такую.

Вдалеке открывался удивительный вид на Альпы. Их вершины укрывали белые шапки снега. Мелкие снежинки сыпались с неба, и в робком свете заката вся улица выглядела невинной и сказочной. Трудно было представить, что здесь есть место чему-то страшному и ужасному.

Дверь оказалась открытой. Драко зашел первым и очутился в огромном холле. Из-за наступивших сумерек света не хватало и разглядеть обстановку было практически невозможно. Под ногами что-то хрустнуло, и Малфой взглянул на пол. Осколки стекла разной величины были рассыпаны по кафельной поверхности. Спокойствию в туже секунду пришел конец.

Как только они прошли дальше, к занимающему половину холла камину, стало сразу понятно, что в доме уже, наверное, больше месяца никто не жил. Всюду виднелись следы запустения: покрытая пылью мебель, увядшие цветы в вазах с мутной водой. Но хуже всего был запах – запах гнили и разложения. Гермиона невольно зажала нос рукой, хотя это вряд ли помогало.

– Подожди меня здесь, – насторожившись, сказал Драко. Он всего на пару секунд сжал ладонь Гермионы и отправился вверх по винтовой лестнице на второй этаж.

Осторожно ступая, Малфой слышал только как бешено колотится его сердце. Наверху перед ним предстал длинный коридор с множеством поворотов. Бесчисленные картины в рамах, старинные карты стран, рукодельные ковры и коллекции шпаг висели на стенах. В витринах были выставлены выглядевший дорогим фарфор, книги в кожаных переплетах и старинные музыкальные инструменты.

«Даже в нашем поместье нет такого количества реликвий и артефактов. Музей какой-то», – подумал Драко, завернув за очередной угол. Справа он увидел дверь. Она, как и входная оказалась открытой. Запах разложения стал просто невыносимым. На полу, с застывшей на лице маской ужаса, лежал мужчина средних лет. Малфой сразу узнал Генри Ардена. Еще в первые месяцы изучения «Пяти артефактов» он проштудировал всю информацию об этом человеке. В желудке Драко почувствовал неприятное жжение, к горлу сразу же подступил ком. Еще немного и его вырвет. В этот момент послышался шум, и в комнату вошла Гермиона.

– Он… мертв, – чуть заикаясь, произнесла она.

– Да. И нам лучше поскорее убраться отсюда.

– Нужно вызвать кого-то, не хорошо оставлять его так.

– Гермиона, его убили! Волшебной палочки я не вижу. Кто-то охотится за артефактами и методы у них далеко не шуточные. Надо уходить, здесь опасно, – Драко взял ее за плечи, встряхнув. – Ты слышишь?

Гермиона смотрела на Генри, не отводя глаз. Губы ее дрожали, лицо было бледным как мел.

– Прошу – сосредоточься. Мы сейчас трансгрессируем. Готова?

Она не ответила. Малфою ничего не оставалось, как только очень крепко обнять ее.