Корейский для начинающих (гет)

Ливень стеной; фары встречных машин, едва различимые в размываемом водой, льющей точно из ведра, лобовом стекле автобуса, несущегося по трассе в аэропорт… Я с тоской вспоминала утреннее прощание со старшей Ан сонсеним, профессором, ачжощи, который принимал нас в университете искусств, Майей, а так же с Чон Мин, Сон Чжином, оставшимся на ночь в общаге и Иль Хэ, который буквально не выпускал плачущую Дашу из объятий. Все они стали частью нашей жизни, добрыми друзьями, с которыми мы делили яркие и прекрасные воспоминания. В наушниках играла грустная музыка, а руки не отпускали телефона, я надеялась, верила, что Юн Сон может в любой момент позвонить мне… Хотя бы просто позвонить… Читая письмо Чон Мин, врученное мне утром, я ощущала невероятную благодарность этой маленькой доброй девочке, чей старательный печатный почерк отличницы плохо, но трогательно вязался с неграмотностью письма.

(Пунктуация и орфография сохранены в первозданном виде)

Маленький Анya».

Я ржала как конь на весь автобус, пытаясь не поддаться напрашивающимся слезам. Мне едва удалось распознать в «яреле» рояль, но слово мне очень понравилось. Я протянула письмо Даше, которая, читая его, расплылась в блаженной улыбке. Мой телефон, от которого удалось ненадолго отвлечься посланием Чон Мин, внезапно заиграл, заставив меня подскочить в кресле.

— Ёбосейо? — радостно крикнула я на весь автобус.

— Ёбосейо, — раздался на другом конце голос, совсем не похожий на голос Юн Сона, и я, наконец, додумалась взглянуть на экран, чтобы понять, кому я понадобилась, чёрт возьми! — Ань, вы мои часы нашли? Я их в хостеле забыл.

— Да, Серёж, нашли, — довольно резко ответила я, почему-то злясь на него. — Везём тебе твой сертификат и результаты обследования в клинике.

— Отлично, не знаешь, школа получила мою посылку?

— Нет, не получала, — даже не интересуясь, что он имеет в виду, бросила я, желая поскорее завершить разговор.

— Странно, они должны были получить её еще позавчера, — задумчиво прокартавил Сергей в трубку.

Распрощавшись с Сергеем, я вернулась к своим думам, удивляясь, как водитель вообще может вести автобус при почти нулевой видимости. По телевизору, висящему у двери автобуса, с постоянным прерыванием сигнала передавали, что над островом Чеджу беснуется стихия, ломающая крыши домов и деревья. В разных уголках Кореи сильнейшие ветра с ливнями точно так же наносили урон чьему-то имуществу и здоровью. Думая, что, возможно, рейс задержат, я вовсе не расстраивалась, мечтая о встрече с Юн Соном, однако прекрасно понимала, что если это случится, то неизвестно как мы будем улетать из Абу-Даби, ведь время между самолетами было ничтожным. Мы могли серьезно попасть впросак и задержаться в Эмиратах на сутки.

Гюнай поскуливала на заднем сидении, жестами показывая, что ей очень нужно в туалет, Дашка рылась в Какао токе, остальные спали. Света и Марина вообще как-то неожиданно рано утром ускакали на поезд до Сеула, чтобы попасть на какую-то экскурсию, но глядя на мрачное небо и ливень, я могла им только посочувствовать. Корея будто бы плакала, провожая нас на Родину…

На санитарной остановке мы промокли до нитки, перебегая от автобуса до здания с сувенирными палатками, кафешками и общественным туалетом. Оставалось ещё немного времени, и мы, вовсе не весело, предаваясь своим воспоминаниям, отплясывали под игравшую там «Оппа Каннам стайл» в последний раз веселя честной народ. Во время остальной поездки мне так и не удалось покемарить, сказывались нервы, и вот, уже проезжая город Инчхон, я как никогда ощутила, что всё… это был финал, мы покидаем ставшую родной Корею, устремляясь в московскую рутину, обратно к работам и учебам, обратно к близким. Депрессия настигла меня, стоило увидеть футуристичное стеклянное здание аэропорта. Небольшая пробка на въезде окончательно ввергла меня в уныние и ощущение безысходности от понимания, что я не увижу здесь его… Юн Сона, ставшего наваждением, моей головной болью и величайшим счастьем, о котором я когда-то могла только мечтать. Его иногда грустные глаза и ласковая улыбка навсегда впечатались в моё сердце, в котором не хватало места для других симпатий. Сколько радости и любви подарил мне этот мужчина, сколько слёз я успела пролить из-за него и сколько испытать боли из-за его проблем. Его несчастья успели стать моими, и я искренне сопереживала ему, чувствуя, что улетаю и оставляю его без поддержки. Я, конечно же, рассчитывала на его приезд в Москву, но пока что отказывалась верить в подобную возможность, живя сегодняшним днём и осознавая, что скоро нас разделят тысячи километров…

Едва не позабыв чёрный рюкзак с дорогой фототехникой, я вылезла из автобуса и сразу же спряталась под навес крыши аэропорта, наблюдая за тем, как водитель выгружает из багажного отсека наши чемоданы. Ан сонсеним, что провожала нас до самой регистрации на рейс, подошла как-то незаметно и по-дружески положила ладонь мне на плечо.

— Не унывайте, Аня, — попросила она осторожно. — Он обязательно появится, — угадала она мои мысли.

— Не появится, — уныло уверила я, чувствуя, что ещё немного и расплачусь, — да и дорога из Сеула наверняка сплошная пробка из-за грёбаного дождя, — уже зло бросила я.

— Появится, — чуть растянув слово, не согласилась сонсеним и развернула меня на девяносто градусов. — Ведь он уже здесь…

Я потерялась в пространстве, забыла как дышать и не могла сдвинуться с места, увидев его, стоящего чуть поодаль под куполом чёрного зонта, хотя он точно так же, как и мы, уже находился под навесом. Сердце выпрыгнуло из груди с какой-то невыразимой болью и радостью, а я, забыв про чемодан и сумки, побежала навстречу, не замечая никого вокруг, боясь, что видение исчезнет, испарится, не дав до себя дотянуться.

— Ты приехал… — я попала прямиком в его объятия, а Юн Сон от неожиданности даже уронил зонт прямо в лужу, собравшуюся возле бордюра.

Он на миг отстранил меня от себя и строго взглянул в мои глаза.

— Прекрати реветь, немедленно, — приказал он и снова прижал к себе, зарывшись носом в мои волосы.

— Я не реву… — неуверенно промямлила я. — Я просто не ожидала увидеть тебя. Почему ты не позвонил? Я думала, что ты весь в делах.

— Хотел просто обрадовать тебя, — сообщил он лукаво, похоже, и рассчитывая на такой тёплый приём. — Эй! — возмутился Юн Сон, когда я нехило стукнула его в грудь.

— Ты заставил меня беспокоиться, — совершенно не оправдываясь, заявила я.

— Ты знаешь, что у тебя удар тяжёлый? — засмеялся он, потирая ладонью место удара.

— Так тебе и надо! — не теряя с ним физического контакта, глухо сообщила я, ткнувшись носом в его рубашку.

А потом мы вместе с группой нашли место, где нам предстояло провести долгие часы до регистрации, я оставила чемодан под зоркое дашино наблюдение, и мы просто ушли с Юн Соном в поисках какого-нибудь уютного кафе, так как решись мы уехать из аэропорта, могли бы провести всё время в пробке. Он перенес встречу с адвокатом назавтра по собственному желанию, несмотря на важность рассматриваемого вопроса о разводе, он сделал это ради меня, доказав свои чувства без слов…

* * *

Корея — удивительная страна, каждому из нас подарившая свою маленькую сказку, своё человеческое тепло и счастье. Для каждого из нас была уготовлена собственная дорама, в которой каждая из нас мечтала оказаться, все солнечные и дождливые дни, наполненные весёлыми экскурсиями, учёбой, посиделками в общажном дворике и прогулками по Пусану, навсегда останутся запечатленными в фотографиях и видео, которых накопилось столько, что я боялась всю эту кучу разгребать. Но фотографии — это ничто по сравнению с собственным присутствием, с ощущением погружения в красивейшую страну, её культуру и менталитет. Ещё долго мне будут сниться шумные улочки Кёнсондэ и мерещиться запах любимой курочки, ещё долго я буду просыпаться ночью в тишине, а не в гомоне общажной жизни, и поначалу не смогу заново привыкнуть к своей кровати.

Валера, которого я сжимала в руках на взлёте, глядя за иллюминатор соседнего ряда кресел, так как мы сидели на среднем, смотрел на меня грустными чёрными бусинами глаз, точно пытался поддержать. Я не плакала и не собиралась биться в истерике из-за расставания с Юн Соном, с которым мы провели чудесные часы в тихом уголочке аэропортового кафе. Я чувствовала надёжную веру в его скорый приезд в Москву… Я впервые в жизни верила и в свои собственные чувства, до этого считая своё сердце циничным и черствым, и была благодарна за время с любимым мужчиной, с которым, наверное, свела меня сама судьба. Дашенька, милая бедная Дашенька, вжавшаяся в сидения двумя рядами позади, отчаянно держалась за подлокотники, боясь взлёта, Ксюша теребила в руках коробочку с рисовым пирожным в виде сердечка, которое для неё и Сон Чжина сделал его отец. Гюнай уже сопела в две ноздри в неестественной позе в кресле, наверное, видя сны о своём англичанине, а я, последовав её примеру, опустила веки и окунулась в собственный мир грёз, решив, что по приезду домой обязательно напишу книгу о нашем невероятном путешествии.

끝

* * *

Спасибо всем, кто читал этот эмоциональный бред, основанный на реальных событиях. Спасибо моим дорогим и ставшим настоящими подругами Гюнай, Даше и Ксюше, которые с упоением ждали каждой главы. Спасибо профессору Хонгу, обеим Ан сонсеним, Антону и Екатерине Анатольевне, что организовали и сделали наш отдых незабываемым, и стали нашей семьёй. Спасибо нашим друзьям Чон Мин, Сон Чжину, Иль Хэ и Нам Юну, что внесли свою прелесть в нашу дурацкую общажную жизнь. Мне до сих пор стыдно перед Нам Юном за то, что его вытурили из-за меня из общежития.

^__________^

Ах да, Вика, ака Иванна, моя дорогая и горячо любимая бета, прости, что мучила тебя новыми главами, выходящими чуть ли не каждый день, спасибо за потраченное на меня время…