Но Йоко Наруко, или дочь Курамы (гет)

— Надо уничтожить эти чёртовы зеркала, — прошипел от боли Учиха.

Наруко кивнула. Враг окружал их в буквальном смысле. Куда ни сунься — отовсюду на тебя летит куча сенбонов. Нет ни единой возможности сделать хоть малейший шаг в сторону. Более того, невозможно было понять, откуда атакует Хаку — он был везде и абсолютно нигде одновременно.

Оружие не долетало до зеркал, а использовать какие-либо техники но Йоко боялась, так как из-за узкого пространства могла сильно ранить Учиху.

Саске начал складывать серию печатей:

— Катон: Гокакью но Дзюцу, — произнёс он, выплёвывая изо рта огонь, но это не помогло. Зеркала не расплавились, а даже наоборот — уплотнились, стали толще, чем было. А Наруко почувствовала лицом жар огня, прядь её волос обуглилась — всё же пространства для подобных техник было маловато. — Чем больше я смотрю на его передвижения, тем лучше я вижу его движения. Можешь напасть на него как-нибудь? Отвлечь там, — прошептал Учиха.

Наруко кивнула. Она поняла, что происходит, и это подняло её боевой дух: если Саске стал потихоньку различать движения Хаку, то, значит, прямо сейчас он развивает свой шаринган. Это хорошо, очень хорошо, Учиха становится сильнее прямо в бою.

У но Йоко не оставалось выбора. Их единственный шанс выбраться отсюда — это если Саске сможет предугадать движения врага и напасть первым. Наруко, как бы печально это ни звучало, была бессильна в подобной ситуации.

Она сложила средние и указательные пальцы двух рук крестом, создавая вокруг себя с десяток теневых клонов — этой технике она научилась ещё давно, когда ей только-только дали доступ в библиотеку Хокаге.

Клоны, как один, помчались к ледяным зеркалам, но все, как один, оказались развеяны. Поднялся небольшой дымок, закрывающий обзор, и в этот момент Наруко подскочила к зеркалу, пытаясь разбить его кунаем, но как только остриё оружия соприкоснулось с ледяной поверхностью, в неё полетели сенбоны, и девочке пришлось в срочном порядке уклоняться от них. К сожалению, несколько штук попало ей в ладонь и икры.

— Наруко! — Учиха подскочил к девочке и положил свои ладони ей на плечи, смотря на то, как одежда вокруг игл пропитывается кровью.

— Всё хорошо, — дочь Курамы положив свою ладонь на руку Саске, резко дёрнула юношу к себе, да так сильно, что он чуть не упал. Несколько сенбонов пролетело прямо над головой Учихи, и тот мысленно поблагодарил девочку.

— Можешь ещё раз использовать клонов? — шепнул ей на ухо Саске.

По спине но Йоко пробежались мурашки, но она взяла себя в руки и, встав, вновь создала нескольких клонов. Клоны бросились к зеркалам, однако тут же развелись.

— Ещё раз! — нахмурилась девочка, создавая клонов и помчавшись к ледяным зеркалам. Клоны опять развеялись, будучи проткнутыми сенбонами Хаку. Используя одну и ту же технику, полагаясь на Саске, Наруко чувствовала себя уязвлённой и униженной. Все те годы в АНБУ глупостью и пустой тратой времени. Девочку воротило от самой себя: единственное, что она могла сейчас делать — это создавать каких-то чёртовых клонов.

Игл, как в теле но Йоко, так и в теле Саске, становилось всё больше и больше. Внезапно мальчик поднял руку, прекращая попытки сокомандницы. Она замерла на месте. Глаза Учихи налились алым, а вокруг зрачка скрутились томоэ. Он наконец-то видел все движения врага.

Теперь не поспевал Хаку, чьи действия для Саске теперь были словно в замедленной съёмке. Мальчик лёгким движением завёл за себя Наруко, замечая, в какое зеркало дальше перепрыгнет враг, набрал в лёгкие побольше воздуха и выдул несколько небольших шаров. Часть из них попала по зеркалам, а один подпалил штаны врага.

Наруко, стоявшая позади сокомандника, потянулась к маленьким свиткам, что лежали у неё в набедренной сумке. Девочке внезапно пришла в голову гениальная мысль.

Своими силами они не могли выбраться из ледяной тюрьмы, но вот с помощью Курамы — ещё как. А вопрос защиты Саске от ядовитой чакры Лиса решался довольно просто: девочка собиралась просто наложить на него парочку различных барьеров, которые при совместном использовании смогут защитить Учиху.

Не медля ни секунды, она достала эти свитки и раскрыла их быстрым и лёгким движением. Затем бросила на пол и сложила несколько печатей.

— Доверься мне, — просто сказала она, и Саске кивнул. Наруко он не мог не доверять.

Его тут же окружил светящийся золотым купол. Проверив, что всё в порядке, но Йоко развернулась к Саске спиной, концентрируясь. По её каналам растеклась огненно-рыжая чакра Курамы, которая, подобно урагану, смела зеркала, с дребезгом разбивая их на мелкие кусочки.

Хаку вылетел из одного из осколков и вполне удачно приземлился на ноги. Достав новые сенбоны, он метнул их в но Йоко, но те растворились в кислотно-рыжей чакре Лиса. Раны, что были нанесены ей ранее, зажили, оставив после себя лишь небольшие дырочки на одежде и красные пятна крови.

Наруко сделала обманный манёвр и ударила отвлёкшегося парня кулаком в подбородок, а когда тот подлетел вверх, подпрыгнула и с разворота ударила ногой в левую щёку. Юноша отлетел, ударяясь о каменный мост копчиком и локтём. Но Йоко в мгновение ока оказалась рядом, садясь на живот Хаку и занося кулак для удара.

Парень, поняв, что дело запахло жареным, принялся извиваться под девочкой. Он сложил печати одной рукой, и позади Наруко выросла огромная глыба льда, но та с грозным шипением начала растворяться при контакте с чакрой Кьюби.

— Бесполезно, — усмехнулась девочка, доставая кунай.

Внезапно в глазах Юки промелькнуло понимание, и он расслабился. Из его мышц исчезло напряжение, а на губах расцвела лёгкая улыбка.

— Спасибо, — прошептал он за секунду до того, как кунай оказался всажен в его сердце. Лишь потом но Йоко, проморгавшись, осознала, что произошло. Хаку хотел, чтобы она убила его, а потому перестал сопротивляться. И она сделала это.

Девочка сглотнула вязкую слюну. Она убивала не в первый раз и даже не во второй, но ещё никогда прежде враг не благодарил её за смерть.

Она встала, чуть покачнувшись: использование чакры Кьюби высасывало из неё много сил. Девочка перевела взгляд на Саске. Тот был до сих пор окружён барьером. Он лежал в странной, неестественной позе, и Наруко, испугавшись, что он внезапно умер, подлетела к Учихе, снимая все барьеры и прикладывая пальцы к сонной артерию Те долгие секунды, на протяжении которых она пыталась нащупать его пульс, показались но Йоко целыми часами. Но вот, совсем незаметное сердцебиение отдавалось лёгкой дрожью на её окровавленных пальцах.

Саске был жив, просто отрубился из-за слишком большой потери крови. Девочка перевела свой взгляд на Какаши: тот всадил Чидори прямо в живот Забузы, разрывая мышцы и внутренние органы. Окровавленные пальцы Хатаке торчали с обратной стороны нукенина.

Наруко улыбнулась: значит, больше Момочи чудесным образом не воскреснет.

Она расслабленно выдохнула, как вдруг ощутила чакру как минимум пятидесяти новых врагов. Несомненно, они все были слабее Хаку или Забузы, но не то, чтобы но Йоко или Какаши были сейчас в состоянии сражаться с ними.

Девочка сжала зубы. Придётся ещё немного поднапрячься.

— Сакура, Тадзуна-сан, идите сюда, — позвала она сокомандницу и мостостроителя. Те приблизились к ней, с ужасом смотря на тело Учихи. В глазах Харуно заблестели слёзы. — Он жив. Тут ещё врагов поднабралось. Вставайте рядом с Саске, печати вас защитят. А нам с Какаши-сенсеем надо ещё поработать.

Старик и девочка молча выполнили её указания, и Наруко активировала барьер. Более за них переживать смысла не было. Бросив последний печальный взгляд на лежащего без сознания Учиху, к которому Сакура не знала, как подступиться, чтобы помочь, но Йоко достала свою верную катану и уверенным шагом подошла к сенсею.

Где-то неподалёку ощущалась знакомая чакра, а это значило, что подмога уже практически на месте. Они-то им и помогут.

Когда посреди моста в окружении шиноби-нукенинов появился противный старикан в чёрных очках и со странной причёской, Наруко покрепче перехватила катану двумя руками и высвободила ещё больше чакры Курамы.

Резня началась.