Ни разу не фея (джен)

Лед везде. Он окружает острой кромкой тело и иголками пронзает щеки. Если смотреть вдаль, то за льдом пещеры, такие же льдины и тишина. Изредка между снежными барханами будто кто-то проползает, а на таком же белом небе проносится стремительное серое пятно.

А если вспомнить детские иллюзии в дешевеньких журналах и посмотреть прямо перед собой, расфокусировав зрение, то во льду отразятся глаза. Хитрые, пронзительные, жёсткие… Их голубой блеск сливается в единую гамму с этим местом и разливается новой остротой. Длинные ресницы покрываются изморозью и словно становятся еще длиннее. Бескровные губы сами по себе растягиваются в усмешке и шепчут что-то гадкое и хлесткое.

Я снова проснулась посреди ночи от холода. Натянула потное одеяло по самый нос и упёрлась взглядом в потолок.

После победы над Даркаром прошло две недели. За это время Винкс полностью исцелились, а Лейла прижилась в Алфее и оформила необходимые документы. Но Уайт по-прежнему чувствовала себя не лучшим образом.

Я просыпалась от холода почти каждую ночь и смахивала с ресниц и волос тонкий слой льда. Мне снились кошмары о ледяных пещерах, белоснежных змеях и ломающем кости морозе.

Уайт реагировала пассивно, но с долей агрессии. Она скупо отвечала, что ее собственные кошмары и бессонница этому не причина, и уходила в молчание. Я старалась ей верить и не налегать на просьбы снова сходить к мадам Офелии или к монахам в Светлый камень. Внезапные пробуждения не были приятными, но все же я беспокоилась об Уайт.

И вот сейчас в ночной тишине снова раздавался девичий, сдавленный шепот.

— Я его предала… Предала… Из-за меня…

Я прикрыла глаза. Не трудно догадаться, что она о Даркаре.

Это был еще один повод для беспокойства. Уайт мало рассказала о плене, еще меньше о том, почему Даркар оставил ее в живых. Мол, сначала он думал, что она фея Любви и в память о Мелиссе решил пощадить. Потом нашел в ней слушателя, и несмотря на отсутствие особой магии все-таки продолжил сравнивать с Мелиссой.

Казалось бы многих девушек выбесит сравнение с бывшей, но Уайт почему-то считала себя обязанной. Спасти? Помочь? Хотя бы поддержать? Она сама не давала четкого ответа.

— Лгунья…

Я привстала и посмотрела в сторону подруги. Как и прежде она ворочалась и похныкивала. Однако странно, что подмораживалась лишь моя задница.

Я встала и с одеялом в руках подошла к ее кровати. Накрыла сверху и аккуратно, стараясь не разбудить, легла рядом. Прижала покрепче и начала гладить по голове. Обычно, это помогало.

Уайт захныкала громче и сжала меня до боли, но вскоре уснула и расслабилась.

А я уснуть не могла. Беспокойство жгло сердце.

Конечно, Уайт отправляли в Светлый камень и, конечно, местные монахи почувствовали в ней тьму, как и во всех участвовавших феях, кроме меня. Но у Винкс тьмы было немного, она проникла едва-едва в тело и не успела закрепиться даже у Блум. А в Уайт сидел жирный, разросшийся комок теней, который, будь он материален, можно было бы вырезать скальпелем прямиком изнутри.

И что больше всего меня беспокоило, что подруга несколько раз во время посещения Светлого камня пыталась поговорить с заключенным Даркаром. Слава Дракону не освободить, иначе ее бы заперли в соседней комнате.

Поиски решения проблемы ни к чему не привели. Фарагонда, Офелия, Палладиум и Авалон в один голос утверждали — поможет разве что Энчантикс. Ага, тот самый Энчантикс, ради которого нужно всего лишь сдохнуть. Психологов в Магиксе не было, что на мой скромный взгляд ужаснейшее упущение, но они наверняка найдутся на Земле. Однако Уайт отказывалась хотя бы попробовать. Я надеялась на то, что она передумает или с началом учебы начнет зубрить и хотя бы отвлечется от Даркара.

Сон потихоньку возвращался. Я уткнулась Уайт в волосы и снова оказалась в ледяном царстве.

* * *

Облачная башня встретила меня грозой и приятным запахом озона. Молнии пронзали небо, где-то меж облаков летали ведьмы. Тренировались, бедолаги. Это вам не на крыльях порхать.

Стоило мне коснуться дверной ручки, как дверь сама открылась и впустила на первый этаж. В огромном зале было тепло: в стене напротив горел камин, в котором потрескивало пламя. Сотни свечей летали в воздухе над головой, а лестницы ведущие к корпусам золотились в неверном свете дрожащего пламени.

Ох, кажется Облачная башня стала несколько домашней. Даже диванчики стоят около камина.

— Тебя наконец-то отчислили из Алфеи? — протянула профессор Эдилтруд. — Ты задержалась там дольше, чем мы предполагали.

Она как раз сидела на бархатном диванчике, вытянув тонкие ноги к теплу. От чашки горячего чая в ее руке шел пар.

— Увы, но нет. Я к директрисе Гриффин. Проводите?

Эдилтруд подняла на меня голову и взмахнула рукой. Этот взгляд мог значить одно: ей очень и очень лень. Она щелкнула изящными костлявыми пальцами и в воздухе передо мной появилась чернильная сфера.

Я дернулась. Уж слишком похоже на тварей Даркара.

— Не бойся, фея, твои крылышки останутся на месте.

— У вас смена интерьера? — быстро перевела тему я.

Профессор хитро оскалилась.

— Скорее вернули все как было. Фей пугать одно удовольствие, да и имидж страшных ведьм поддерживать надо.

Я понимающе усмехнулась. Странный все же мир — одновременно до боли похожий, и в то же время совершенно другой.

Директриса Гриффин работала. Она сидела за массивным столом. Бумаги носились перед ней прямо в воздухе и после мимолетного рассмотрения улетали в одну из стопок на полу. А стопок было много. Пожалуй, очень много.

— Здравствуй, — бросила директриса, не отрываясь от следующего документа. Его постигла незавидная участь — бумаги вспыхнули и растворились без какого-либо намека на пепел. — Чем могу помочь, победителю зла?

Я сморщилась.

— Вряд ли меня можно назвать победителем.

Я села на прилетевшее из ниоткуда кресло.

— Жаль я не видела этого, — продолжила Гриффин. — После рассказанного Фарагондой я вновь задумалась над выражением… Как же там говорят? Любовь — самая могущественная сила во всем Магическом измерении.

Тетя Гриффин, и вы туда же? Впрочем, если это новая игра…

— Возможно, если бы я посещала индивидуальные занятия по магии ведьм, вам представился бы случай увидеть магию любви своими глазами.

— И, конечно, эти индивидуальные занятия вела бы директриса Облачной башни, а проходили бы они вечером субботы?

Я не смогла сдержать широкой улыбки.

— Думаю, так.

— В таком случае: жду тебя в шесть вечера, но добираться будешь сама. Больше всего на свете я не люблю две вещи: паладинов и создание порталов перед работой. Первые до скрипа зубов самовлюбленные, второе — утомительно.

Последний документ улетел в крайнюю стопку, и Гриффин наконец-таки повернулась ко мне. Она окинула меня внимательным взглядом и удовлетворительно хмыкнула.

— И даже без следов тьмы. Было бы интересно изучить на тебе действие некоторых проклятий.

— Только если не смертельных.

— О, поверь мне, фея. Есть вещи пострашнее.

— К слову об этом. — Я сама удивилась серьезности моего голоса. Я оглянулась по сторонам, сама не совсем понимая природу неприятного холодка на плечах. — Фарагонда рассказала вам об Уайт? Она отравлена магией Даркара.

— Феникса, — поправила Гриффин. — Не путай понятия. Сам Даркар был отравлен еще в юности, и после пожара только силы Темного божества поддерживали в нем жизнь. Что касается феи — я знаю про нее, но ничем не помогу. Предотвращая твой вопрос: есть большая тьма и малая. Это можно сравнить с ночью и тенью в солнечный день. Ведьмы пользуются тенью, она в некотором смысле часть света. А большая тьма — это отсутствие света как такового. Это Зло с большой буквы, и даже ведьмы стараются с ним не взаимодействовать.

— Почему? — мурашки пробежали новой волной, а мой голос скатился на шепот.

— Говорят, очень сложно остановиться. Феникс с начала времен был наравне с Драконом. Вся эта мощь разбросана по Магическому измерению. Вкус власти и гордыни пьянит не хуже вина.

— То есть любой человек может начать… собирать магию?

— Да. Наш мир должен находиться в равновесии. Сущности Феникса и Дракона всегда находились в равных количествах. Огонь впитался в фей, магов, паладинов и даже ведьм. Он просто преобразовался, приобрел облик природных явлений. А тьма рядом с нами всегда, Аня. Впусти ее в свое сердце, и вырезать будет уже нелегко.

— Но что же тогда делать? Я не могу смотреть на нее. Уайт как зомби. Она не спит нормально, почти не разговаривает, а когда выходит на контакт срывается, хотя до этого я даже представить не могла подобного! У меня нет никого, кроме нее!

Меня затрясло. Я не была такой честной даже с Палладиумом. Если тьма передавалась воздушно-капельным путем, то она уже проникла внутрь моего сердца: оно наполнилось страхом, раздражительностью и нервозностью. Когда Уайт никак не реагировала на окружающий мир, мне хотелось подойти и потрясти ее за плечи. Стряхнуть бесстрастную маску и вернуть теплую, несмелую улыбку.

— Это одна из причин, почему ведьмы одиночки. — Гриффин протянула руку и совершенно неожиданно сжала мои пальцы. — У каждого свой путь, фея. И когда ты это поймешь и примешь, темная магия раскроет перед двери и всему научит сама.

Труднее всего заглушить разочарование и обиду. В мире с магией, с помощью которой могут сделать так много, никто не способен помочь одной единственной фее.

— Подождите… Ведьмы пользуются силой Дракона, так?

Гриффин величественно кивнула.

— Значит ли это, что наравне с «малой» тьмой Дракона существует «малый» свет Феникса?

— Боюсь, если бы мы знали ответ на этот вопрос, гонений хранителей фениксов не было. Но кто знает… — Гриффин задумчиво провела по идеально ровной поверхности стола и подняла на меня взгляд. — Может, это и есть твоя задача?

* * *

Я шла по дороге к остановке. Уже стемнело — помня расписание Облачной башни, я не решилась будить Гриффин ранним приездом, о чем сейчас жалела. Одинокая девушка, что идет по почти трассе в ночи — чем не начало фильма про маньяка? Еще и тучи нехорошо накрыли небо.

Тишина, лишь гравий скрипит под ногами.

Я не решилась рассказать Гриффин о снах Уайт. Ее небольшой экскурс в историю мироздания итак вышел мрачным. Если Уайт действительно соблазнится «большой» тьмой, то Магическому измерению кранты. Просто потому что я против подруги не пойду, а местное сообщество попытается спихнуть на меня ее устранение. Что сделают Винкс? Они сильны, но Уайт чертовски умная. Если темнота выжжет в ней парадоксальную веру в добро, мы увидим совершенно другого человека.

И если все зависит от нее самой, то мне нужно помочь. Поддержать? Попытаться отвлечь? А ведь ее сестры по-прежнему учатся в Облачной башни и, кажется, даже не в курсе исчезновения Уайт. Было бы неплохо создать иллюзию опасности, чтобы и подруга получила Энчантикс, и риск для всех минимизировать. Вот только подобные авантюры чаще всего кончаются реальными трагедиями.

Мне на нос упала капля. Потом ещё одна, и как по мановению волшебной палочки пошел ливень. Стена воды рухнула на меня, за считанные секунды пропитав одежду и волосы. Небо полыхнуло от света молнии, прогремел гром. Как там говорили на уроках ОБЖ? Не прятаться под деревьями? Жаль, что никто тогда не уточнил, что делать посреди леса.

Тоналка потекла. Пришлось лихорадочно стирать ее с лица, пока она не попала в глаза.

Вздрогнула — мокрая одежда прилипла к телу и от холодного воздуха стала ледяной. Видимо местная Вселенная обиделась на меня — иначе я не могу объяснить факт того, что меня морозит день за днем все сильнее и сильнее. Какая-то черная полоса под названием «Сведи Аньку в медблок, а может и в могилу».

За шумом дождя я не сразу услышала рокот двигателя. Сначала я понадеялась на автобус. До остановки еще идти минут десять, но неужели водитель не пожалеет и не остановится? Но среди мрака показался свет одинокой фары, и вскоре мимо меня пронесся мотоцикл Красного фонтана.

Я глянула на часы — полвосьмого. Автобусы ходят до девяти, должна успеть. Но до чего же пустынна дорога между школами!

Специалист остановился в нескольких десятков метров впереди и повернулся ко мне. Приподнял окошко шлема и, видимо признав, помахал рукой.

— Грегор? — с удивлением спросила я, подойдя ближе.

— Я рад, что ты меня еще помнишь.

Он достал из багажного отделения еще один шлем и протянул мне.

— Садись, подвезу.

— Тебе явно не по пути.

— Я просто катаюсь.

Я вспомнила статистику об убийствах на дороге, потом о том, что жертвы часто знакомы со своими убийцами и насильниками. Но беспокойство быстро сошло на нет — все же Грегор спас меня от драконов, да и если что воспользуюсь магией. Она довольно-таки неплохой костыль в непредвиденных ситуациях.

Грегор на голову был ниже меня, я с трудом ухватилась за его спину и живот. Если обычный человек на шестьдесят процентов состоял из воды, то он на восемьдесят из мышц. Мотоцикл понесся в ночи. Я едва могла разглядеть в мешанине невзрачных цветов дорогу и повороты, но Грегор управлял мягко, будто мотоцикл был продолжением его самого. Стрелка на спидометре дрожала между сорока и сорока пятью, но двигались мы явно быстрее. Наверное, это не километры в час.

Когда мы подъехали к Алфее, ливень сменился на неохотный редкий дождь. Я спешно стащила с головы шлем — с непривычки затянула ремешок сильнее необходимого, и он натер мне кожу.

— Ты чего так поздно от Облачной башни шла?

— Да так, решила поучиться у ведьм.

— У тебя есть с собой что-нибудь пишущее?

— Нет, а зачем? — не поняла я.

Грегор хмыкнул и полез в багажное отделение. Наскоро достал оттуда кожаный ежедневник с красивой глянцевой ручкой и быстро чиркнул номер телефона. Выдрал листок и протянул мне.

— Я катаюсь каждый вечер, независимо от погоды. Так что звони, подвезу.

Я с подозрением глянула на специалиста.

— За?..

— За просто так.

— Не пойми неправильно, Грегор. Я благодарна тебе за то, что ты подвез. Но разве не ты с Рейганом хорошенько побил ведьм в переулке? Я могу понять твою помощь мне, но раз у тебя такие негативные чувства к ведьмам…

— Я не собираюсь оправдываться и объясняться, — перебил он. — Но иногда общение с придурками опускает до их уровня. Мне не сложно тебя подвозить, однако настаивать не стану. Приятного вечера, строптивая.

Он опустил стеклышко на шлеме и унесся в темноту. А я глянула на номер телефона, убрала бумажку в карман и поспешила в Алфею.

* * *

Настоящий Авалон не имел той же популярности, что его темный двойник. Как бы это парадоксально не звучало, но темный двойник отличался обаянием, галантностью и цветочки фея раздавал именно он. Так что нынешний мужик проигрывал по всем фронтам, кроме внешности, которая в этот раз, увы, ничего не решала.

Я, признаться, с девицам была солидарна.

Прохвост лже-Авалон не прислал даже весточки о своем местоположении. Конечно, нас ничто не связывало, но мог бы похвастаться открыткой с курорта хотя бы из вредности. Но один плюс у настоящего паладина-таки был — он сдержал обещание и поставил пятерку по своему предмету. Мелочь, а приятно.

Мы с Уайт в столовой по-прежнему сидели чуточку поодаль ото всех. К сожалению, темное превращение сделало пропасть между феями и Уайт еще глубже.

Это не было травлей, скорее игнорированием. Лед нес смерть. Ведьма льда, что подозрительно похожа на Уайт, уже дважды совершила преступление против Магикса. А сама Уайт якобы переопылилась от Даркара.

Еще и руководство подлило масло в огонь — Уайт сняли с практики и назначили индивидуальные занятия. Сначала я поругалась с Фарагондой — не глупо ли делать Уайт изгоем еще больше? Но директриса пригласила меня на парочку занятий, и мне пришлось признать — в тот раз она однозначно права.

При внимательном рассмотрении в ярком свете разница между обычными феями и Уайт становилась огромной, как глубокая пропасть.

Ее крылья стали острее, приобрели явный бензиновый блеск и покрылись мелким рисунком, который напоминал скопление маленьких перьев. Одежда осталась более закрытой, но стала темной. В складках платья будто переползали скопления тьмы. Это пугало.

Черная прядь у самого виска тонкой линией вилась по всей длине и была чуть длиннее общей массы волос. Обувь превратилась в резные сапожки, на пятках которых торчало по шипу.

Ах, если бы на этом закончились изменения.

Шоковая заморозка — заклинание, которым Уайт пыталась уничтожить Кодекс, стало опаснее. Это подметила Гризельда. Палладиум же изучил строение снежинок и заметил изменение структуры. Аналогично трансформировались другие заклинания.

А о сферах и щитах говорить не приходилось в принципе. Ей запретили пользоваться ими в ближайшее время по одной причине: заканчивалось это все вспышкой и выбросом энергии.

Но Уайт хотя бы не трогали.

За такими мрачными рассуждениями я сгрызала вторую тарелку салата. Подруга по-прежнему почти не ела, и в основном пила горячие напитки за какой-нибудь книжкой. В последние дни это была «Философия сосуществования противоположных сил и их взаимодействие». Наверное, это хорошо? Постигает, учиться. Вот только от кошмаров по ночам почему-то не избавляет.

Совершенно неожиданно к нам подсела Стелла. Принцесса изящным движением поправила волосы и, деловито качая головой, спросила:

— Ань, а ты не думала поучаствовать в ежегодном конкурсе красоты «Мисс Магикс»?

Я покосилась на Уайт, проверяя точно ли я расслышала обращение к моей скромной персоне. Вот она могла бы поучаствовать. Как и многие феи Уайт была красивой. Но подруга даже не отвлеклась от книги. Если студентки игнорировали Уайт, то она, пожалуй, игнорировала весь мир, порой и меня в том числе.

— Победитель получит денежный приз.

— У меня нет потребности в деньгах.

Тут я, конечно, слукавила, но давайте честно? Знаю я эти конкурсы: там все стройные, красивые, умные и, самое главное, до скрипа зубов талантливые. К двадцати годам свой бизнес, курсы, они занимаются пятью видами спорта и знают чуть меньше сотни языков. А я туда с чем приду? С умением вредно брюзжать по утрам после бессонной ночи?

— Я во всем тебе помогу. Наряды, макияж, прическа, номер — от тебя понадобится только участие.

— И зачем?

Стелла тихонько прокашлялась.

— Презентую на тебе свою одежду.

Я сдавленно засмеялась. Я никогда не питала иллюзий: да, меня не назовешь откровенно толстой, но и стройной я себя не помню. Короткая прическа, выкрашенные до сухих прядей волосы — мне всегда хотелось иметь почти белый блонд, но мой родной цвет был довольно темный. Следы от проблем с прыщами в школе на щеках. Неумение краситься и подбирать красивые сочетания в одежде. Продолжить? В общем-то это вытекает одну простую истину: таких, как я не зовут на конкурсы красоты. Не всем быть такими, как Стелла. Да и зачем?

— На себе презентуй.

— Я уже выигрывала в прошлом году. Это слишком легко.

— А, вот оно что.

Как я и говорила. Только от этого еще противнее.

— Найди себе кого-нибудь другого. Думаю, многие захотят принять твою помощь.

— Директриса Фарагонда настояла на тебе.

Я прищурилась. Директриса опять за свое? На кой черт ей мое участие в конкурсе красоты? Проверить местных красоток?

— Хорошо, я с ней поговорю, — отмахнулась я.

Мне что, больше нечем заняться? Итак из-за недосыпа тянет спать целыми днями. Хах, так это Стелле придется замазывать темные круги под глазами?

* * *

Дабы не тянуть кота за интересное место, я навестила Фарагонду сразу после трапезы. Она молча выслушала мое негодование, приправленное самой обыкновенной логикой: мне даже выступить не с чем. Конкурс Магикса мало отличался от Земного.

— Поверь, Аня, это очень тебе поможет. Я понимаю, что ты так не думаешь и тебе это неинтересно, но я пообещала держать с тобой контакт.

— Снова ваши видения?

— Да. — Директриса улыбнулась уголками губ и припечатала детской отмазкой: — Подробности сказать не могу, иначе не сбудется.

Как жаль, что у фей Любви нет внутреннего детектора лжи.

— Это правда так необходимо?

— Более чем. Если все получится, то выгоду получат все.

Я страдальчески вздохнула. Вряд ли меня решили опозорить на весь Магикс, но затея была максимально дерьмовой. С другой стороны… Может, поторгуемся?

— Что там с моим двойником?