Тень моего света (гет)

Моргана была разной. Она могла быть холодной, закрытой и неразговорчивой, могла быть нежной и отчаянно нуждающейся в любви, могла быть едко насмешливой, могла быть манящей и страстной, могла быть задумчиво печальной до боли в сердце. То искренняя, как открытая книга, то загадочная, как ночной туман, она была так не похожа на Моргану, желавшую во что бы то ни стало взойти на трон Камелота по окровавленным трупам своих врагов! Ни один человек из тех, кого когда-либо знал Мерлин, не менялся так на протяжении жизни, как она. Порой ему казалось, что все это сон, призрачная мечта, непонятно каким чудом воплотившаяся в действительность.

Моргана пока сама плохо понимала себя. Мерлин часто видел в ее глазах множество немых вопросов, на которые не мог дать ответов, да и кто бы смог?

— Я всегда более или менее понимала, кто я такая, — сказала однажды она, гуляя с Мерлином в лесу. — Я привыкла быть кем-то, подопечной короля ли или жрицей Старой Религии, но кто я теперь? Может, ты подскажешь мне, Мерлин? — Моргана невесело приподняла уголок рта.

— Конечно, подскажу, — бодро ответил Мерлин и поцеловал ее в щеку. — Ты моя жена.

Моргана расхохоталась.

— Не выдумывай, я тебе не жена.

— Ты сама отказалась выходить замуж, так что это твоя беда, а я и так считаю тебя своей женой.

Улыбка сползла с ее лица.

— Ты знаешь, из-за чего я отказалась. Кто нас поженит? В Камелоте мне отрубят голову через день после того, как я там появлюсь, в соседних королевствах меня тоже не жалуют. К тому же, я уже год как «мертва», если ты забыл.

Мерлин посерьезнел и как-то притих.

— Но есть еще друиды. Можно обручиться по их обычаю.

— Друиды? — хмыкнула Моргана. Под ее ногами хрустели ветки. — Пожалуй. Знаешь, меня и раньше далеко не все друиды поддерживали, а после того как я… — она быстро оговорилась: — неважно. Думаю, мысль тебе ясна, Мерлин. Я изгой, но так и должно быть.

— Не все так плохо, Моргана, — помолчав минуту, возразил Мерлин. — Я знаю одного друида, он нам не откажет. А что до Камелота…

— Мерлин!

— …ты сама закрыла для себя его ворота снаружи. Я знаю, очень непросто после всего, что было, идти на мировую, но я могу ручаться за Артура. Я могу поговорить с ним, убедить его принять тебя. В глубине души он все еще тебя любит и сильно сожалеет о том, что ему пришлось сделать с тобой в Камлане. Он считает, что ты погибла от его руки. Представь, какую боль он испытывает!

— И представлять не хочу! — в голосе Морганы слышалось немалое раздражение. — Мне плевать, открыты ворота Камелота, закрыты или выломаны, это королевство для меня не существует! Я мертва для него, и оно мертво для меня. Навсегда, Мерлин, — добавила она спокойнее и непроизвольно обхватила себя руками.

Мерлин замедлил шаг, скосив взгляд себе под ноги и пропуская Моргану вперед. Она остановилась и встала к нему спиной, по-прежнему обнимая себя и зябко поеживаясь. В утреннем воздухе чувствовалось первое дыхание осени, но Моргана замерзала не от холода. Мерлин подошел к ней сзади и, ласково обняв, поцеловал в волосы.

— Зря мы все это затеяли, — устало проговорила Моргана, откинув голову ему на плечо. — Все равно ничего не выйдет.

— Почему?

— Ты рано или поздно вернешься в Камелот. Лучше сделай это сейчас.

— Без тебя я никуда не уйду.

— Тогда тебе придется оставаться в глуши до конца своих дней, — усмехнулась Моргана.

— Пусть.

Она спиной почувствовала, как его пробрала дрожь.

— А как же Артур? Что он будет делать без тебя?

— Артур стал мудрым королем, — немного помолчав, ответил Мерлин. — Я знаю, он построит великое государство, и он прекрасно справится с этим сам. Я ему больше не нужен. Теперь нет. Артур уже не тот, кем был раньше. Он вырос, Моргана. Мы все… выросли.

Моргана развернулась к нему лицом и увидела его теплую улыбку и застывшие в глазах слезы сожаления.

— Неужели я на самом деле столько значу для тебя? — спросила она с удивлением, колеблющимся на границе недоверия и надежды.

— Боюсь, ты себе этого даже не представляешь, — покачал головой Мерлин. — Мы с тобой связаны гораздо крепче, чем ты думаешь. Свет не может существовать без тьмы, иначе он не будет светом, а тьма не была бы тьмой, если бы свет ее не покинул.

— Когда это ты научился так красиво говорить? — рассмеялась Моргана. — И кто же из нас кто?

— Мы оба, — неопределенно ответил Мерлин и легонько поцеловал ее в нос.

— Спасибо, — прошептала Моргана и прижалась головой к его груди. — Спасибо, что не бросил, не отвернулся. Я не заслуживала, но я никогда этого не забуду — ни в этой жизни, ни в следующей. Я умею быть благодарной, только раньше мне некого было благодарить.

— Я написал письмо Гаюсу, — говорил Мерлин, крепко обнимая ее, — и объяснил, почему не могу вернуться. Наверное, лучше было попрощаться лично, но он все поймет, я уверен в этом.

— Ты рассказал ему, что я жива? — испугалась Моргана.

— Я не называл твоего имени.

— Хорошо. Хорошо, — она успокоилась и прикрыла глаза на секунду. — Так где нам искать твоего друида?

Мерлин от радости чуть не лишился дара речи.

— Это значит, что ты согласна?..

Моргана хитро улыбнулась и игриво притянула его к себе за красный шейный платок — этим же платком она когда-то мечтала его задушить. Ей вдруг подумалось: до чего же уязвимы влюбленные мужчины! В руках женщины они податливы, как воск, а любовь держит их крепче цепей и кандалов. Наблюдая безмерно счастливую, трогательно-нелепую улыбку Мерлина, глядя в его сияющие глаза, Моргана подумала, что она выбирала не те методы для достижения своих целей. А затем перестала улыбаться и глубоко и судорожно вздохнула, поняв, что, если здесь кто-то и попал в кандалы, то это она. Но в такие кандалы, от которых не хочется избавляться, и без которых, кажется, умрешь в тот же миг.

— Да, — тихо ответила Моргана, осыпая его короткими влажными поцелуями, — да, да, да!

Она провалилась в объятья Мерлина, как в мягкую гору из пуховых подушек. Моргана никогда в своей жизни не была счастлива, а счастье выглядело таким манким! Моргана наконец-то поняла, за что полюбила Мерлина. Она любила его за надежду. Не за саму любовь, но за одну ее возможность. За маленький, призрачный шанс быть счастливой после долгих лет бесплодных и разрушительных метаний. Только за это Моргана была готова вручить свою жизнь тому, кто однажды растоптал эту жизнь ногами вместе с ее верой в людское добро. Должно быть, она сошла с ума или просто дура, если снова поверила Мерлину, но и не верить она не могла.

* * *

— Это здесь? — неуверенно спросила Моргана, останавливая лошадь возле пещеры в глубине Эссетирского леса.

— Если они не ушли, — с легким беспокойством ответил Мерлин. — Теперь друиды наконец-то могут жить, ни от кого не прячась. Побудь здесь, пока я схожу в пещеру и проверю.

Он спешился и позволил коню попастись на небольшой лужайке.

— Мерлин! — окликнула его Моргана.

Мерлин подошел к ее лошади и помог Моргане спрыгнуть на землю. Она смотрела на него со странным выражением, будто очень хотела что-то сказать, но не решалась.

— Моргана, ты в порядке? — насторожился Мерлин.

— В полном, — дернула уголками губ Моргана. — Немного волнуюсь. Думаешь, я не способна волноваться перед свадьбой? — нахмурилась она, увидев его смех.

— Нет, просто я тоже волнуюсь, — с улыбкой ответил Мерлин и нежно поцеловал ее. — Я сейчас вернусь.

У входа в пещеру Мерлин обернулся и еще раз посмотрел на невесту. Она показалась ему призрачной, сотканной из грез в этом ее простом жемчужно-сером платье, с прямыми распущенными волосами, которые слегка трепал ветер, и пронзительными серо-зелеными глазами. Мерлину чудилось, что ее образ вот-вот развеется у него на глазах, рассеется по ветру, обратится в пар.

— Будь здесь, — повторил он рассеянно. — Пожалуйста.

В пещере почти не пахло жилым духом. На пребывание в ней друидов указывали только огарки свечей по стенам — не самые свежие, судя по всему. Мерлин огляделся кругом и негромко позвал жителей:

— Эй! Есть кто-нибудь?

Его голос разнесся эхом по пещере, а в ответ — звенящая тишина. Мерлин позвал друидов еще раз и снова не получил отзыва. Внезапно его охватила щемящая тоска, словно весь мир вокруг превратился в пустую холодную пещеру, окутанную тишиной. Постояв немного в одиночестве, Мерлин направился прочь, и тут его окликнул знакомый голос:

— Эмрис! Зачем ты снова пришел к нам?

Молодой маг вздохнул с радостью и облегчением.

— Я… я думал, что здесь больше никто не живет, я пришел наудачу.

— Говори, — спокойно и благожелательно кивнул ему старейшина.

— Я ищу жреца, который может провести свадебный обряд.

Друид смерил Мерлина задумчивым и пытливым взглядом.

— Как я понял, жених — ты. А кто же невеста?

— Моргана, — ответил Мерлин, настороженно ожидая реакции.

— Обряд, о котором ты спрашивал меня в прошлый раз, подействовал? — с улыбкой спросил друид.

— Нет, не подействовал.

— Я так и думал. Вижу, тебе все же удалось отыскать силу более мощную, чем магия. Мои поздравления, Эмрис.

— Не с чем меня поздравлять, — сник Мерлин. — Из-за нас, из-за меня в том числе, Боги решили, что мир недостоин магии. Магия покидает землю. Вы знаете о том, что произошло?

— Знаю. Тебе не стоит винить в случившемся себя или кого-либо еще, так было предсказано тысячи лет назад. Запомни, Эмрис: магия не может покинуть мир, она вплетена в саму суть мироздания, даже Богам не под силу это изменить. Но она станет недоступна людям, это правда. Однажды, как деревья просыпаются и зеленеют после зимы, магия вернется к нам, но это случится еще очень, очень нескоро.

— Тогда в чем был смысл моего предназначения? Меня называли величайшим из волшебников, живших на земле, но я так и не стал великим! Напротив, я все растерял, я все сделал неправильно, я подвел тех, кто на меня надеялся. Я… просто неудачник.

— Ты судишь слишком строго. Думал ли ты о том, что величие человека кроется не в магии и даже не в том, как он ею распоряжается? Эмрис, на свете только одна вещь больше магии, и это любовь. Из любви проистекает все хорошее, что есть в этом мире: без нее магия превращается в смертоносное оружие, долг и честь становятся пустым звуком, а даже самые благие намерения мостят собою дорогу в ад. Не так страшен мир без магии, как без любви: без первого он выстоит, а без второго — нет. Когда ты снова почувствуешь вину, вспомни об этом, Эмрис.

— Спасибо, — благодарно прошептал Мерлин. — Спасибо за то, что дали мне надежду.

Свадьба по друидскому обычаю состоялась на заре. Гостями на ней были только звонко поющие лесные птицы, маленький пушной зверек, мелькнувший в листве, и солнце, красный диск которого показался из-за горного хребта и окрасил верхушки деревьев в багряный цвет. Звуки старинных молитв возносились наверх, разливались в воздухе, пронизанном солнечным светом, и смешивались с птичьим пением. Жених и невеста были счастливы и позабыли в этот рассветный час обо всем, что их мучило, даже Моргана, казавшаяся чистой и невинной в скромном венке из полевых трав и цветов. Ее глаза сияли любовью, и было неважно, что эти же глаза когда-то с наслаждением наблюдали кровавые и жестокие зрелища. Хотя бы на один час, но это переставало иметь значение.

— Моргана, задержитесь на несколько минут, окажите любезность, — попросил ее друид, когда они с Мерлином собрались уезжать. — Мне нужно сказать вам нечто.

Моргана поручила свою лошадь заботам мужа и с удивлением прошла вслед за друидом в пещеру.

— О чем вы хотели поговорить со мной? — слегка сощурилась она, глядя на него.

— У вас необычная судьба, леди Моргана, — таинственно улыбнулся друид.

— Прошу, не называйте меня леди, — усмехнулась Моргана. — Я давно утратила право так называться, я всего лишь неудачница. Вы не ожидали услышать этого от меня?

— Напротив, я ожидал.

— И что же?

— Вы корите себя за порочность, и это не плохо, это часть вашего исцеления. Оно будет долгим и трудным, вам понадобится много сил, чтобы пройти этот путь. Но вы должны помнить о цели, к которой идете.

— Цели? — с сомнением переспросила Моргана. — Какой цели?

— Вас никогда не будут вспоминать как королеву Камелота или как великую жрицу, положившую начало новому Золотому веку магии. Вас будут вспоминать как безжалостную и коварную ведьму, мятежницу и убийцу, восставшую на собственного брата и истреблявшую собственный народ, но в ваших силах это изменить.

— К-как? — голос Морганы дрогнул.

— Постарайтесь стать той, глядя на кого, люди будут говорить, что нет безнадежных среди живых. Вдруг это ваша судьба, Моргана? Когда снова наступят темные времена, ваш пример подарит людям надежду и подскажет верный путь. Разве это не более ценно, чем корона?

— Мне пора, — выдохнула Моргана и спешно направилась прочь из пещеры, лишь у самого выхода бегло обернувшись и произнеся одними губами: — Спасибо.