Гарри Поттер и Архимаг (гет)

Как уже говорилось ранее, в кабинете директора Хогвартса, где-то в глубине помещения, подальше от двери и рабочего стола, но всего в полутора метрах от камина, располагалась маленькая и очень скромная спальня Альбуса Дамблдора. Именно там и обнаружился достопочтенный маг ранним утром следующего дня. Он ещё умиротворённо досматривал последний сон, когда раздался резкий стук в окно. Для мира волшебников данный звук не являлся чем-то необычным — совиная почта использовалась повсеместно, как для личной переписки, так и для деловых контактов. Хотя, конечно, никто не любил сов, прилетающих в неурочное время.

Дамблдор встал с постели, надел свой любимый халат с богатой вышивкой на спине, изображавшей взрослого феникса с распахнутыми крыльями. Этот халат ему подарили более двадцати лет назад благодарные жители Германии, не будем углубляться в ту историю, скажем лишь, что им было за что благодарить самого Дамблдора и его ручного феникса. Дамблдор халат очень любил, но старался никому в нём не показываться — это повредило бы имиджу. После этого он надел так же горячо любимые тёплые тапочки и пошёл открывать окно.

Сова была из Министерства, лично от Скримджера. В короткой записке содержались очередные плохие вести:

«Ночью пропало несколько волшебников. Мадам Малкин не ответила на вызов по каминной сети своей старой подруге и та подняла тревогу. Выяснилось, что за ночь пропало не менее пяти магов, проживавших по одному. Не удивлюсь, если позже выяснится, что на самом деле пропавших больше. Я прилечу через пару часов с уточнённой информацией. Возьму с собой Шеклболта. Выработаем правильную линию поведения».

Не успел Дамблдор посетовать на то, что Волдеморт снова что-то придумал, а Скримджер не хочет и шагу ступить, не посоветовавшись, как огонь в камине вспыхнул зелёным пламенем. В большинство каминов Британии можно «позвонить» или переместиться без предварительной договорённости, просто воспользовавшись летучим порошком. Но камин директора Хогвартса был от этого защищен. Дамблдору пришлось сходить в спальню, поменять халат и тапочки на повседневную одежду и лишь после этого он разрешил камину отобразить того, кто хотел с ним поговорить.

В камине возникла голова очень сердитой волшебницы весьма пожилого возраста.

— Здравствуй, Августа, — поприветствовал её Дамблдор, — что заставило тебя связаться со мной в такую рань?

— Альбус, ты представляешь, на меня только что напал Пожиратель смерти!

— Но ведь ты живешь не одна, — пробормотал Дамблдор.

— Только это меня и спасло. Невилл услышал шум, спустился вниз и смог помочь мне.

— Твой внук заслуживает похвалы.

— Ещё бы, — горделиво вскинула подбородок старая волшебница, — мой мальчик проявил небывалую храбрость, он сумел обезоружить Пожирателя и связать его. Но я обратилась к тебе по другому вопросу — Пожирателя мы уже передали аврорам, и Мафалде я отправила письмо о том, что Невилл применял магию в качестве самообороны, чтобы она не тратила время, вызывая его на дисциплинарное слушание.

Августа сделала небольшую паузу, но, не дождавшись от собеседника никаких вопросов или уточнений, продолжила.

— Я хочу попросить тебя о разрешении нам с Невиллом пожить в Хогвартсе. Ты сам должен понимать, если в следующий раз Пожирателей окажется больше одного, Невилл уже не сможет меня защитить, а на школу они не рискнут напасть. Мы сейчас соберёмся и через час-два будем уже в Хогмиде, прикажи домовикам приготовить нам комнаты.

И Августа, противореча своим собственным словам о «просьбе», не прощаясь, прервала связь.

Дамблдор задумчиво достал из кармана мантии часы с двенадцатью стрелками, посмотрел на них, выяснил, что до завтрака ещё осталось прилично времени, и пошел кормить Фоукса. Это дело всегда хорошо помогало ему думать. А подумать было о чём. Зачем Волдеморту волшебники. Какое отношение одинокие старики имеют к попыткам призвать демонов или украсть Арку Смерти. И что делать с новоявленной богиней и всей полученной от неё информацией.

Он уже знал, что минувшую ночь Инанна провела в одной постели с Сириусом, но не мог определиться — возникли ли между ними чувства или богиня любви и красоты часто так развлекается со смертными. Дамблдору катастрофически не хватало информации о богах. Самое удивительное, что в библиотеке Равенкло, которую он давно изучил вдоль и поперёк, не было о них ни единого упоминания.

Часом позже в Большом зале Хогвартса собрались все его обитатели. Обычно в разгар лета в замке находится всего несколько человек и совместных приёмов пищи не устраивается. Но для нескольких десятков магов проще накрыть один стол в Большом зале, чем кормить всех по комнатам, да и Дамблдору хотелось внести распорядок в жизнь гостей и соратников. Это полезно для дисциплины.

Разделения на столы факультетов и стол преподавателей не было, все легко уместились за одним столом. Но некая иерархия присутствовала в рассадке. Во главе стола сидел Дамблдор, справа от него располагалось место МакГонагалл, а слева Муди. Далее сидели Снейп, Люпин, Помфри и Хагрид. А в самом конце стола обосновалось всё семейство Уизли. Инанна сидела рядом с Сириусом примерно в середине стола по правую руку от Дамблдора. Рядом с ними и напротив располагалось несколько пустых мест — туда сажали гостей из Министерства, если они задерживались в замке на обед или ужин. Это же позволяло взрослым обсуждать свои дела, не привлекая внимания несовершеннолетних представителей Уизли. Тонкие трубки фирменных удлинителей ушей близнецов Уизли, протянутые между блюд через весь стол, уже два дня оставались незамеченными.

Сейчас близнецы, а вместе с ними Рон, Билл и Чарли особенно внимательно прислушивались к происходящему на противоположном конце стола. Их внимание привлекла необычайно красивая девушка, присутствующая на завтраке. Представить им Инанну никто не потрудился, а Билл при её появлении присвистнул и сказал, что камни в диадеме, украшавшей голову девушки, стоят больше чем весь Малфой мэнор. За время работы в Гринготтсе он успел повидать всяких драгоценностей, и хотя это не было его специализацией, он мог назвать примерную цену этих камней — произносить вслух такую сумму было почти так же страшно, как и имя Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Альбус, ты выглядишь огорчённым, — донесся из удлинителей ушей голос МакГонагалл, — что успело тебя расстроить поутру?

— Вести крайне печальные, — голос Дамблдора хотя и был как обычно мягок, но чувствовалось в нём некое напряжение, — Скримджер пишет, что сегодня ночью Пожиратели захватили в плен нескольких волшебников. В основном одиноких стариков.

— Он уверен, что их не убили, а именно взяли в плен? — хриплый рык Муди был слышен на другой стороне стола даже без подслушивающей магии.

— Думаю, если бы авроры нашли на местах преступлений какие-либо следы крови или что-то иное, указывающее на смерть волшебников, то Скримджер так бы и написал — он ведь сам аврор, — ответил Дамблдор.

Следующий голос ребята не узнали, мягкий и звонкий он не мог принадлежать никому кроме таинственной обладательницы дорогущей диадемы.

— Если на зиккурате приносить в жертву вместо обычных людей, не обладающих магической силой, обученных магов, то их понадобится значительно меньше. Души магов куда более предпочтительны для демонов.

Фред и Джордж переглянулись, остальные Уизли кроме Молли и Джинни, которая усиленно отвлекала внимание матери от братьев, тоже выглядели растерянными. Незнакомка говорила страшные вещи и упоминала демонов так, как будто они существуют на самом деле.

— Это многое объясняет, — ответил Дамблдор, — тогда я не жалею, что разрешил Августе Лонгботтом пожить в Хогвартсе. На неё сегодня тоже напал Пожиратель, но это было единственное нападение, закончившееся нашей победой. Сын Фрэнка и Алисы сумел обезоружить Пожирателя и связать.

Внезапно из удлинителей ушей раздался громкий звон. Это Аластор Муди наклонился к Дамблдору и уронил пустой кубок совсем рядом с приёмником магических подслушивателей. Пока братья Уизли пережидали звон в ушах, Муди успел что-то тихонько рассказать Дамблдору.

— Скажите, уважаемая Инанна, — послышался голос Дамблдора, — каковы границы ваших целительных возможностей?

Уизли снова переглянулись. Вот они и узнали имя незнакомки.

— А почему вы интересуетесь, друг мой?

— Вы сами описывали нам вчера силу демонов, а так же сказали, что Том… Волдеморт сильнее практически всех наших магов, и у него хватает прислужников. В такой ситуации нам важен каждый сильный маг на своей стороне.

— Это понятно, продолжайте, — ребятам не было видно лицо Инанны, но она в этот момент улыбнулась чуть шире, чем раньше. Сириус, чувствовавший себя на седьмом небе от счастья, любовался её улыбкой и не знал, куда девать руки. Как только он отпускал вилку или бокал, ему тут же хотелось обнять свою богиню, свою любовь. Но она попросила его не проявлять чувства на публике.

— Дело в том, что вот уже пятнадцать лет двое магов, которые обладают немалой силой и самоотверженно помогали в борьбе с Волдемортом во время прошлой войны, пребывают в состоянии безумия.

Рон вспомнил визит в больницу Святого Мунго в прошлом году, несомненно, речь шла про родителей Невилла Лонгботтома — Фрэнка и Алису.

— Они были подвержены многочисленному применению заклятия Круциатус, которое вызывает очень сильную фантомную боль, последствием стала полная потеря рассудка. Наши целители только разводят руками, — рассказал всю историю до конца Дамблдор.

— Раз они все ещё живы, значит, душа не покинула тело, — Инанна прервалась на глоток тыквенного сока, этот напиток ей неожиданно понравился, — а значит, я смогу их исцелить. Возможно это будет чуть сложнее, чем лечение травм уважаемого Аластора, но у меня точно получится.

Рон, Фрэд, Джордж, Чарли и Билл Уизли были потрясены и ошарашены, они не знали, что думать обо всём происходящем. Примерно в таком же состоянии пребывали и остальные маги в Большом зале, кто не присутствовал вчера в кабинете директора и ничего не знал о богах и демонах. Снейп сидел с обычной кислой миной и никак не показывал, что услышанный разговор его вообще заинтересовал. Мадам Помфри пропустила почти весь разговор, читая профессиональный журнал, и отвлеклась от него лишь после слов Инанны о том, что она сможет исцелить Лонгботтомов — в глазах заслуженного целителя Хогвартса читалось ничем неприкрытое недоверие. Хагрид потрясенно молчал, он не многое понял, но даже до него дошло, что происходит что-то из ряда вон выдающееся. Люпин же слышал всё, включая то, что прошептал Муди на ухо Дамблдору. Он тоже ничего не понял, а ещё его интересовало странное состояние Сириуса, который просто пожирал глазами загадочную целительницу.

Дамблдор поднялся со своего места и хлопнул в ладоши.

— Друзья мои, — торжественно начал он, его голос звучал почти так же громко, как во время выступления перед всеми учениками школы на пире в начале или конце каждого учебного года, — сегодня нас почтила своим присутствием настоящая богиня. Пресветлая Инанна — богиня любви и красоты. Она предложила свою помощь в борьбе со злом, которое творит Тот-Чье-Имя-Не-Принято-Произносить-Вслух. И первой её помощью будет исцеление Фрэнка и Алисы Лонгботтомов. Герои первой магической воны заслуживают того, чтобы на них было продемонстрировано божественное чудо.

И продолжил уже немного тише.

— Сириус, Ремус, я попрошу вас слетать за Фрэнком и Алисой. Надо провести всё как можно быстрее, пока сюда не успела доехать Августа. Аластор, слетай с ними, пожалуйста, а то у ребят могут возникнуть сложности с целителями. Я сейчас сниму запрет на аппарацию с зала.

Дамблдор достал волшебную палочку, прочитал длинное заклинание, медленно поворачиваясь вокруг себя, а потом кивнул Муди. Трое магов исчезли с громким тройным хлопком. А Дамблдор обратился к Инанне.

— Мы можем что-нибудь ещё сделать, что бы исцеление точно прошло успешно?

Инанна не задумалась ни на секунду.

— Обычно боги не являют свои чудеса лично, а лишь отвечают на просьбы верующих, переданные жрецами. Для меня лучшей жрицей стала бы женщина, уже познавшая радость материнства.

Все взгляды непроизвольно скрестились на Молли Уизли.

Следующие пятнадцать минут Инанна рассказывала Молли одну из «домашних заготовок». На самом деле, богу все равно, как именно ему поклоняются его верующие — главное, что бы отсылали ба-хионь как можно чаще, а просили как можно меньше. Но для людей всевозможные обряды и традиции имеют очень большое значение — они объединяют и дают пищу для размышлений, а также поводы для молитв. При этом важно, чтобы всевозможные религиозные моменты пронизывали жизнь человека от рождения до самой смерти. Чем чаще верующий вспоминает о своём боге, тем лучше богу. И если в описании религии будут некоторые противоречия, тем лучше — при наличии агрессивно настроенных противников религии, крепнет вера её сторонников.

Поэтому Большой зал Хогвартса стремительно превращался в импровизированный храм богини любви и красоты. Инанна пока ограничилась самой малостью, пообещав в будущем рассказать больше. Веру свеженазначенной жрицы пришлось укрепить маленьким чудом, потому что она с недоверием отнеслась к выскочившей непонятно откуда богине. Причем сомневалась Молли Уизли не в существовании Инанны, а в её силах. Но после того как Инанна в точности описала все чисто женские проблемы Молли со здоровьем, а потом одним жестом излечила их все, в глазах миссис Уизли разгорелась поистине фанатичная надежда, и она начала с готовностью ловить каждое обращенное к ней слово.

Большой Зал очистили от всех предметов и украсили стены белыми полотнами. Больше ничего делать не стали. Если бы дело происходило с маглами, Инанна сотворила бы убранство, достойное настоящего храма, с алтарём, свечами, скульптурами и другими атрибутами. И сказала бы в будущем повторить всё это. Но с магами она была вынуждена вести себя осмотрительнее, им потом было бы сложно объяснить важность ручного изготовления всех предметов культа. Поэтому зал оставался пустым, и торжественность момента ощущалась слабо.

Наконец, в центре зала с громким хлопком появились шестеро. Люпин поддерживал под руку Фрэнка Лонгботтома, Сириус держал на руках Алису, а рядом с Муди стоял ещё один пожилой волшебник.

— Приветствую вас, мистер Дервент, — казалось бы, ничуть не удивился появлению нового лица Дамблдор, — я не сомневался, что вы проявите интерес к подобному делу. Попрошу вас пока просто понаблюдать, а позже мы всё обсудим.

Далее в дело вступила Молли. Она попросила освободить место вокруг Фрэнка и Алисы, которых продолжали поддерживать Сириус и Люпин. Сами Лонгботтомы совершенно не обращали внимания на происходящее вокруг них. Они глупо улыбались и заламывали руки. К ним подошла Инанна. А Молли рассказала всем присутствующим, что сейчас они должны молчать и про себя молить богиню Инанну о даре исцеления для страждущих.

В зале установилась тишина. Инанна не спешила исцелять повреждённые души. Их состояние оказалось куда хуже, чем она предполагала, но, конечно же, для богини её силы это не представляло никаких проблем. Кстати сказать, больные волшебники действительно оказались сильны, по меркам этого мира. Медлила Инанна потому, что решила подождать ещё четверых потенциальных верующих своего молодого культа.

В молчании прошло уже несколько минут, когда двери Большого зала внезапно раскрылись. На пороге стояли Августа Лонгботтом со своим внуком и Руфус Скримджер в компании Кингсли Шеклболта. Они совершенно случайно встретились по дороге от Хогсмида в Хогвартс.

Августа, не смотря на свои преклонные годы, обладала отличным зрением и очень цепкой хваткой. Она в первое же мгновение разглядела своего сына и невестку, невесть что делающих в Хогвартсе, и уже собралась устроить скандал, когда почувствовала некое давление.

Молли Уизли бросила всего один взгляд на вошедших, после чего они тихонечко, молча, прошли и встали рядом со всеми остальными волшебниками.

Тем временем Инанна пустила в ход божественные силы и немножечко банальной магии иллюзии. Её тело начало источать белоснежное сияние, которое сосредоточилось на руках, обращенных к больным. Сияние нарастало. Волшебный потолок Большого зала, отображающий в режиме реального времени погоду за окном, показал как небо над замком очистилось от туч, солнце на голубом полотне небосклона засверкало ярче обычного, освещая все самые темные уголки убранства Большого зала. Белый свет, источаемый Инанной, и желтый свет солнца причудливо переплетались, заставляя всех присутствующих поверить в невероятность происходящего. И в один миг всё потухло.

Присутствующие при первом в этом мире божественном чуде пресветлой богини любви и красоты Инанны пытались проморгаться или даже тёрли глаза руками, когда в тишине Большого зала прозвучали два голоса, мужской и женский. Они оба одновременно задали один и тот же вопрос:

— Профессор Дамблдор, что здесь происходит?