Сказки волшебника-невидимки (джен)

В одном придуманном королевстве жила-была юная королева. Так-то она была обыкновенная девчонка-подросток, занималась учёбой, играла на пианино, лазила по деревьям в королевском саду, играла с королевским пуделем и читала книжки в золочёных переплётах.

Но иногда на неё что-то находило, и тогда кто не спрятался — я не виноват, как говорится. То стихи запретит, то прикажет все листья выкрасить в фиолетовый, то ещё какой-нибудь указ издаст дурацкий. Стихи, правда, потом опять разрешила, а листья новые выросли, а вот что делать с дурацким указом, не знал никто, тем более что издала она его в самую-самую летнюю жару. А жара в тот год стояла такая, что чай можно было не кипятить — чайник сам нагревался, если выставить его на солнышко.

Так вот, новый указ королевы поверг всю страну в недоумение. Все жители, и бедные, и богатые, переглядывались и качали головами, а герольды, оглашающие указ, знай себе ехали на белых конях по улицам и громко читали свиток:

— Настоящим указом повелевается каждому, кто имеет возможность, отправиться на поиски снега и принести ко двору оного снегу как можно больше, дабы наша прекрасная и всеми любимая королева смогла поиграть в снежки и налепить снеговиков. А кто скажет, что летом снега не бывает, того оштрафуют. Вот!

Оштрафованным быть никто не хотел, поэтому все молчали. А королева во дворце, окружённая свитой, то и дело спрашивала главного министра:

— Ну что, привезли уже снег? Или нет ещё? Почему так до-олго?

— Прошу вас немного подождать, ваше величество, — отвечал бедняга и вытирал платком потную лысину. — Скоро наверняка привезут.

— Наверно, нужно назначить хорошую награду, — решила королева. — Эй, писарь! Диктую. «Каждому, кто принесёт снег, будет заплачена награда золотыми монетами по весу принесённого снега».

— Ваше величество, у вас повторы, — деликатно заметил учитель грамматики.

— Ну и что? Зато всё понятно! — топнула ножкой королева. Подумала и добавила: — Писарь, зачеркни «золотыми» и напиши «серебряными». Снег же белый, и серебро белое.

Министр и учитель понимающе улыбнулись друг другу: они-то понимали, что казна не обеднеет. Ведь ясно же, что никто не сможет найти снег жарким летом! Писарь поклонился и убежал отдавать герольдам обновлённый указ.

Услышав о награде, народ задумался, но ничего не придумал — снег-то взять негде! — и вернулся к своим делам. Только одна хозяйственная женщина, жена купца, никак не могла позабыть о серебряных монетах, обещанных в обмен на снег. Муж её был не слишком удачлив, и жили они небогато.

А ртов в семье много было: они двое, да дочка купчихи от первого мужа, да дочка купца от первой жены, да купчихина старшая сестра, которую замуж никто не взял из-за дурного характера. Всего пять человек! На всех готовить надо, стирать-убирать — хорошо, что бОльшую часть работы падчерица выполняла, девчонка тихая, незлобивая. На подзатыльники да на резкое слово не обижалась, вот только ела много. Вдвое меньше, чем родная купчихина дочь, но всё равно много. Вот если бы совсем есть перестала — цены бы ей не было.

Думала-думала купчиха, где бы снега взять, и решила поручить это дело падчерице. «Она девчонка смышлёная, любое дело у неё в руках спорится, авось и снег летом отыщет», — подумала мачеха и позвала:

— Марта! Подь сюда. Есть для тебя задание.

Марта из кухни выбежала:

— Чего надобно, матушка?

— Возьми корзину да ступай в лес.

— Так ягоды уже сошли, а грибы ещё не выросли. Что собирать-то?

— Снегу набери, да побольше! Возьми две корзины.

— Вы шутки шутите, матушка? Где я летом снег возьму?

— Где хочешь, там и возьмёшь. Королева указ издала, что каждому, кто принесёт ко дворцу снег, заплатят серебром по весу этого снега. В доме есть нечего, иди быстро! — и купчиха, вручив падчерице две здоровенные корзины, вытолкала её за дверь, да ещё крикнула вдогонку: — Без снега не возвращайся!

— Побольше принеси! — крикнула из-за стола купчихина дочка. — А то мне новые серьги надо. — И запустила зубы в сдобный рогалик.

— И побыстрее обернись, чтоб снег-то не растаял! — крикнула тётка. — Мне надо купить новые платья, чтоб замуж выйти.

Марта знала, что с мачехой спорить бесполезно. Взяла корзины и пошла в лес. Хорошо, что он рядышком был: только выйдешь за околицу, и сразу сосновый бор. Солнышко припекает — жара! В лес вошла — там полегче дышится. Сосновой смолой пахнет, пчёлы жужжат. Лето, одним словом!

А лес был большой, на квадраты не размеченный — в те времена лесные законы по-другому писали. Недолго и заблудиться! Но Марту волновало не это. «Ну какой сейчас снег? — грустно думала она, бредя по тропинке. — Хоть домой не возвращаться — мачеха поедом съест, если без снега приду».

Вдруг видит — что-то ярко-жёлтое под кустом, цветок — не цветок. Марта нагнулась посмотреть — а это гриб! Маслёнок — ранний, сосновый, жёлтый-жёлтый. На одуванчик похож. А рядом ещё десяток! «Значит, уже есть грибы? Рано в этом году появились! Соберу хоть грибов, — решила девочка, — всё не с пустыми корзинами приду».

Идёт, собирает. Маслята, сыроежки, лисички — сначала донышки у корзин прикрылись, потом потяжелело чуть-чуть. Марта рада, что грибов много, а про мачехино задание и забыла. А потом увидела гриб-дождевик — большой, белый, да и вспомнила, что ей принести наказали. А дело уже к вечеру близится, надо возвращаться — хоть со снегом, хоть без.

Повернула Марта в обратный путь, а лес кругом незнакомый. Куда идти? Сунулась направо — там болото, сунулась налево — там чаща непролазная, и тропинка потерялась. И поняла Марта, что заблудилась. Покричала, позвала немножко: «Ау-у!» — но никто не ответил. И пошла куда глаза глядят.

Страшно ей: до дома далеко, а дело к вечеру. За деревьями ветка хрустнет, а Марте медведь или волк мерещится. «Пропаду в лесу», — думает. Шла, шла, и вдруг послышалось пение: будто бы люди хором поют. В городе так на праздниках пели! Девочка сначала обрадовалась, поспешила туда, но, завидев на поляне большую группу людей, испугалась: уж не разбойники ли?

Спряталась за кустами, комаров отгоняет и слушает. А незнакомцы хоровод водят и поют, да так весело и задорно, что Марта, сама того не замечая, начала им подпевать.

Вдруг пение умолкло, и один из незнакомцев громко крикнул:

— А кто это первым голосом вступил, да на третьей ноте сфальшивил? Ну-ка, выходи из кустов!

Обмерла Марта от страха, но делать нечего — вышла. А на поляне двенадцать человек стоят: самому старому лет сто, а самый молодой чуть постарше её самой. Одеты все странно: у всех длинные кафтаны, на шеях ожерелья из листьев, на головах шапки, хоть и лето. У молодых зелёные шапки, у тех, кто постарше — жёлтые с красным, как осенние листья, а у стариков белые, как снег. Приблизился к девочке молодой парень и сказал с улыбкой:

— Давай знакомиться, раз уж ты нашу секретную поляну отыскала. Меня зовут Апрель, а тебя?

— М-марта, — попятилась та.

— Отойди, малый, не пугай девчонку, — пожурил Апреля косматый седой дед с бородой по пояс. — Меня зовут дедушка Януарий. Откуда ж ты забрела к нам на огонёк, красавица? До жилья-то далеко, а время позднее!

— Меня мачеха в лес послала… за снегом. А где я летом-то снег возьму? Дай, думаю, хоть грибов наберу, раз снега нету.

— За снегом? — изумился второй старик, самый древний во всей компании. Все переглянулись, и по компании прокатился ропот. — Она что, белены объелась, твоя мачеха?

— Не мачеха, — вздохнула Марта и поставила тяжёлые корзины на траву. — А королева наша. Приспичило ей во что бы то ни стало в снежки поиграть, вот и издала указ, чтоб снегу принесли ко дворцу. Серебром заплатить обещала.

— Да ваша королева из ума выжила, — покачал седой головой старик. — Она, наверно, ещё старше меня?

— Нет, что вы, дедушка! Молоденькая совсем, ровесница моя.

— Зови меня дедушка Флеварис. А как вашу королеву зовут?

— Её величество королева Августа Восьмая.

Мужчины переглянулись.

— Королеве с таким именем и подыграть можно, — несмело предложил парень чуть помоложе Апреля, почти мальчишка, Мартин ровесник. — Меня, кстати, Март зовут, как и тебя, девочка.

Марта сделала книксен.

— Подыграть? — нахмурился третий седой старик. — По-хорошему её отшлёпать надо.

— Да ладно уж, не сердись, Де Кембрио, — сказал мужчина в оранжевом кафтане и шапке из рыжих листьев. — Пусть порезвится. Она ж ничего плохого-то не задумала — ни казнить кого, ни в тюрьму посадить. Ну мало ли, снега захотел ребёнок.

— А другого ребёнка за этим снегом в лес отправили, — ответил Де Кембрио.

— А мы на что? — сказал Март. — Поможем девочке! И все рады будут: и королева, и Марта, и народ хоть немножко отдохнёт от жары.

— Так урожай же помёрзнет! — ужаснулся старик Флеварис.

— А зачем везде снегом сыпать? — спросил молодой парень постарше Апреля в ярко-зелёной одежде и в венке из цветов. — Мы устроим снегопад только на дворцовой площади — один пёс там ничего не растёт, кроме камней.

— Не ругайся, Май! — погрозил ему пальцем Де Кембрио.

— Простите…

— Простите, молодые люди, а как вы собираетесь сыпать снег летом? — вмешался Януарий. — Где это видано, чтобы январь шёл впереди августа?

— Ну мы же ненадолго! — заныл Март. — Можем на поляне по очереди устроить парад месяцев. Июль, ты сейчас дежурный? Вот с тебя и начнём. А когда подойдёт очередь Януария, Де Кембрио и Флевариса, отправим на площадь волшебные сани со снегом.

— Отличная идея! — захлопали в ладоши все молодые парни, а кто постарше — покачали головами.

— Ох, озорники! — сказал Де Кембрио. — Только учтите: если устраивать парад, то на каждый месяц уйдёт не меньше часа, а скоро стемнеет. Не лучше ли просто пройтись хороводом?

— Играем музыку! — крикнул Апрель. — Марта, становись рядом с Мартом, чтобы не нарушать гармонию. Будет тебе снег!

Все они достали из перемётных сумок свирели, гусли и трещотки, заиграли, и над поляной понеслась весёлая музыка. Марта встала в хоровод между самым младшим — Мартом, и самым старшим, Флеварисом, и они пошли по кругу.

И пока шли, природа менялась на глазах. Летняя зелень потемнела и пожухла, заалели гроздья рябин, из-под земли вылезли грибы: сначала маслята, но уже не летние, а поздние, потом боровики, покрытые сизой дымкой, потом — рыжики, подосиновики, да яркие, да красивые! Марте даже захотелось их собрать, но они почти сразу исчезли. Листья начали желтеть, краснеть и падать, повеяло холодом, и вот уже первые снежинки закружились над поляной. Марта испугалась, но, вглядевшись внимательнее, увидела, что все чудеса происходят только на самой поляне, а за ней по-прежнему царит жаркое зелёное лето.

Де Кембрио хлопнул в ладоши, и завертелась вьюга. Ух как холодно стало Марте! Хорошо, что кто-то накинул ей на плечи тёплую шубу.

К музыке примешался звон, и на поляну прямо с неба слетели большие сани, запряжённые парой оленей. Сбруя была украшена самоцветами и серебряными колокольчиками, а сани расписаны сине-белыми узорами.

— Зимние месяцы, быстро в сани! И девочка тоже. Время дорого, — сказал человек в осеннем наряде.

Апрель поставил в сани обе корзины Марты — не забыл! А Март помог ей забраться на высокое сиденье и шепнул:

— Мы с тобой обязательно увидимся снова. Скоро, чуть больше чем через полгода!

Три старика тоже сели — по бокам от неё, Де Кембрио залез на козлы, и олени понесли сани вверх!

— А-а-а! — завизжала Марта — от высоты у неё захватило дух. Старики добродушно рассмеялись.

Сани полетели над лесом быстро, как птица. Марта впервые видела деревья не снизу, а сверху: они казались зелёными шариками. А потом сани подлетели к окраине города, и Марта увидела разноцветные крыши.

— Ой, наш дом! — показала она. — С красной крышей. Какой он отсюда маленький… А вон и королевский дворец с площадью!

— Туда нам и надо, — сказал Де Кембрио и направил оленей ко дворцу.

Марта думала, что сани наконец-то опустятся на землю, точнее, на мощёную королевскую площадь, но Де Кембрио пустил их по кругу на небольшой высоте — где-то на уровне молодых берёзок, что росли по обе стороны от дворца — а Януарий и Флеварис принялись махать своими широкими рукавами. Из рукавов посыпались сначала снежинки, потом снежные хлопья, а потом повалил густой снег! На площади стало белым-бело.

Начал собираться народ. Марта подумала, что люди, увидев летающие сани, испугаются, и сказала об этом Флеварису.

— Не переживай, малышка. Мы их видим, а они нас нет — снег слишком густой. Снизу кажется, что над площадью большая снеговая туча.

— А как же спускаться будем? Меня ведь дома ждут.

— А мы незаметно спустимся. Мы с Януарием народу глаза отведём, а Де Кембрио тихонько приземлит упряжку за кустами — никто не заметит.

Марта успокоилась и стала просто смотреть, наслаждаясь полётом. Она словно каталась на ярмарочной карусели! С тех пор как отец женился второй раз, такие развлечения стали для Марты недоступны — всё внимание было мачехиной дочке. А тут такое приключение, покататься на санях, да ещё по воздуху!

* * *

…Во дворце королева со скучающим видом собирала пирамиду из игрушечных зверюшек. Самой большой и плоской игрушкой была черепаха, поэтому ей выпало работать основанием пирамиды. На черепаху королева поставила толстого ягуара, на ягуара — розовую лошадку, у которой в детстве оторвала гриву и хвост, на лошадку — зелёного телёнка, на телёнка — пятнистого пса с висячими ушами, на пса — красную птицу-гагару с жёлтым клювом, на гагару — длинноногого пегого коня, у которого не успела оторвать хвост и гриву (выросла), на коня — маленькую толстенькую обезьянку, на обезьянку — белого заморского зверя с длинным носом (кажется, он назывался «тапир»), а на зверя — двух малюсеньких собачек: фиолетовую и голубую.

Пирамидка получилась загляденье. «Мало собачек, — подумала королева. — Надо ещё одну». Она взяла двумя пальцами крошечную жёлтую собачку, осторожно приладила её на самом верху, медленно-медленно отпустила… И ВСЁ ПОСЫПАЛОСЬ ВНИЗ!

— Ну вот, всегда так! — захныкала королева. — Не буду править государством, бе-бе-бе.

— Ваше величество, снег привезли! — радостно крикнул главный министр.

— Какой ещё снег? — удивилась королева. Она успела позабыть о своём утреннем капризе.

— Ну, белый, — растерялся министр. — Который вы повелели привезти ко двору.

— Скатайте его в шар и положите в ледник, — отмахнулась королева. — Потом поиграю.

— Не получится, ваше величество, — развёл руками министр. — Его слишком много.

— Много? — нахмурилась королева. — Это откуда же? — Она подошла к стрельчатому окну и выглянула. На неё повеяло морозной свежестью. — Сентябрина! Подай мою тёплую пелерину!

Горничная тут же подбежала и накинула на плечи королевы тёплую меховую накидку. Королева высунулась из окна и присвистнула.

— Ваше величество, осмелюсь напомнить, что во дворце свистеть нельзя! Денег не будет! — громко прошептал учитель грамматики. — Не говоря уже о том, что девочкам свистеть не пристало.

— А вы видели, что на площади творится? — спросила королева. — Тут без свиста невозможно. Сентябрина! Подай мою зимнюю одежду. И пусть дворецкий вытащит из сарая санки!

Когда королева в короткой шубке и с санками под мышкой выбежала из дворца, там вовсю шли гулянья. Простой народ — и взрослые, и дети — наплевал на церемонии и сбежался на дворцовую площадь. Дети играли в снежки и лепили снеговиков, взрослые гребли снег лопатами и строили горку, и всё это делалось под смех и прибаутки.

У королевы захватило дух от восторга. Она вмиг позабыла, что она «величество», и с визгом кинулась кататься с горки. Съехала раз, другой, а потом какой-то мальчишка лет шести хлопнул её по руке и сказал:

— Дай покататься!

— Да пожалуйста! — и королева с лёгкостью отдала санки малышу. У неё дома лежало ещё с десяток санок.

— Смотрите, снегири прилетели! — закричал кто-то, и по площади прошёл радостный гомон. Королева оглянулась и увидела, что на всех кустах по краям площади сидят кругленькие красные птички.

«Как зимой!» — подумала королева. И вдруг ей в ухо прилетел снежок. Она резко обернулась и собралась уже завопить: «Охрана! На меня напали! Арестовать нахала!» — но увидела такую же, как она, девчонку, которая с довольным видом лепила новый снежок.

— Ах, так? Ну, держись! — сказала королева, схватила горсть снега, сделала шарик и запулила в девчонку. Та увернулась и звонко рассмеялась. В бой ввязалось еще несколько детей, и королева сама не заметила, как с ног до головы извозилась в снегу. И это было весело! Она играла с другими девчонками и мальчишками в снежки, лепила снеговика, каталась с горки — на простой дощечке, потому что санки так и остались у малыша — и до того доигралась, что устала. Это с ней случилось впервые в жизни.

Немного постояв в сторонке, она снова ринулась в гущу толпы — оказывается, быть простой девчонкой очень даже интересно! Она резвилась вместе с другими детьми, никому не рассказывая, что она королева. Но вот ей наскучили снежки и догонялки, и она захотела устроить королевскую забаву. А надо сказать, что были у неё домашние зверушки, да не котики и не пёсики, а зайцы. Целых 99 штук! Жили они в специальном загоне, ели травку и горя не знали. Иногда королева велела их выпускать на прогулку, играла с ними, а потом сама ловила и загоняла обратно.

И взбрело ей в голову взять да и выпустить их в снег: пусть тоже порезвятся! А чтобы было интереснее, решила устроить игру среди народа — ловить зайцев да сажать обратно в клетку. Решено — сделано. Хлопнула королева в ладоши и объявила:

— Начинаем игру «Королевские зайцы»! Слуги, привезите моих зайцев. Правила игры: зайцы бегают, а вы их ловите. Кто больше всех поймает, тот и победил!

И началась потеха. Выпустил слуга серых зайцев из клетки, разбежались те по белому снегу, подумали, что зима, да как начали линять, и из серых стали белыми! И пропали. Смотрят ребята и взрослые, крутят головами, а зайцев не видать. Только следы на снегу появляются сами собой: два вдоль, два поперёк, два вдоль, два поперёк.

— Ну что же вы не ловите? — обиженно спросила королева.

— Так где они, твои зайцы? — спросил в ответ один мальчишка. — Не видно их на снегу. Они ж белые!

Зайцы поняли, что их никто не ловит, и начали ловить друг друга сами. Им тоже хотелось поиграть в зимние заячьи игры.

А королева огорчилась.

— Я хотела, чтобы всем ве-есело было… — захныкала она.

— Но, ваше величество, можно устроить какую-нибудь другую забаву, — предложил придворный художник. — Например, из снега лепить не снеговиков, а скульптуры.

— Пойдёт, — кивнула королева, тряхнув помпончиком на шапке, улыбнулась, хлопнула в ладоши и громко обратилась к своему народу: — Эй, народ! А давайте скульптуры лепить! Можно портреты своих знакомых. Приз за лучшую скульптуру… — она пошарила у себя в кармане, — мячик на верёвочке!

Народ расхохотался: идея понравилась. Все начали лепить особенных снеговиков: кто кота, кто корову, кто главного министра. Королева тоже не сидела без дела: вместе с двумя мальчишками она слепила слона. Никто из детей слона не видел, только читали описание, поэтому он получился фантастическим: с квадратной головой, двумя бивнями из лопат и огромными ушами из медных тазиков. Когда стали выбирать самую лучшую скульптуру, то все проголосовали за этого слона. Вздохнув, королева торжественно вручила себе свой же мячик и объявила завершение конкурсов.

Отошла в сторонку, чтобы перевести дух, и увидела подъезжающие к площади узорчатые сани, запряжённые оленями. Такой красивой упряжки не было даже во дворце! В санях сидели три Деда Мороза и девочка. Один Дед Мороз управлял оленями, два других махали рукавами, рассыпая снежные хлопья, а девочка просто радовалась. Она улыбалась, хлопала в ладоши и смотрела на зимние забавы. «Надо же, — удивилась королева, — так бедно одета, а всё равно радуется! Я бы не смогла веселиться, будь у меня юбка в заплатах, платок в штопках, а шуба с чужого плеча. Явно же великовата».

Один из Дедов Морозов что-то шепнул девочке на ухо. Она кивнула, сбросила шубу и выпрыгнула. Старики вынули из саней две большие корзины с грибами и поставили у ног девочки, а она помахала рукой, прощаясь, и начала катать снежный ком. Сани умчались и как-то уж слишком быстро исчезли из виду, королева даже глаза протёрла — не померещилось ли? Но тут над её плечом раздалось деликатное покашливание.

— Вы наигрались, ваше величество? — спросил главный министр.

— Вот всегда вы рядом, — недовольно процедила королева.

—Я забочусь о вас и о государстве. А теперь, ежели ваши игры закончены, извольте вернуться во дворец.

— Но я же ещё не выдала награду за снег! — хлопнула себя по лбу королева. —Тащите серебро.

— Но кому её выдавать? — изобразил удивление министр, а подоспевший учитель грамматики закатил глаза при виде манер своей воспитанницы.

— Тому, кто привёз снег, конечно.

Министр и учитель переглянулись. Тут к ним подбежал взволнованный казначей.

— Но ведь никто не отметился, — сказал он, — значит, выдавать серебро некому.

— Это мы, это мы снег привезли! — раздался визгливый женский голос, и к королеве подбежали две тётки и девчонка, одетые как купчихи. — Уж как умаялись-то, уж как устали — слов нет! Но мы на всё готовы ради вашего величества. — И одна из тёток, румяная как яблочко, пригнула своих спутниц за шеи к земле, заставляя кланяться. — Так что награда полагается НАМ!

Королева увидела, что девочка, которая приехала на санях, бросила игру и грустно смотрит на трёх особ. Бойкая краснолицая тётка тарахтела, не переставая, и рассказывала, что это именно они, а не кто-то другой, доставили целую гору снега, а её спутницы кивали и поддакивали.

И вдруг королева почувствовала, что сапожки промокли. Снег снегом, но всё-таки лето на дворе! На площади появились проталины, лужи. Снегири улетели. Зайцы начали обратно линять в серый цвет. Снежные скульптуры похудели и скрючились, у слона отвалились бивни и уши, и только статуя главного министра стала ещё больше похожа на оригинал: такая же унылая и постная.

— От имени её величества благодарю вас за доставку снега. Извольте получить награду, милейшие дамы, — сказал главный министр и выгреб из своих карманов серебряную мелочь.

— Постойте! — вскричала королева. — Здесь что-то не сходится. Девочка, подойди сюда, пожалуйста! Да-да, ты. Оставь грибы, они никуда не денутся. Как тебя зовут?

— Марта, ваше величество.

— А меня Августа. Я видела, как ты приехала на оленях с тремя дедушками. Скажи, это ведь ты снег привезла?

— Ну вообще-то да, — ответила Марта и сделала книксен. — Меня тётушка послала за снегом, и я… — она закрыла себе рот ладонями, спохватившись: не разболтать бы лишнего! — и закончила: — В общем, вот снег. Вам понравилось, ваше величество?

— Очень! Я как увидела, что ты вылезаешь из саней, так сразу и поняла, что это твоя работа. Значит, награда полагается не этим тёткам, а тебе! Министр, отсчитайте ей…

Но тут тётки подняли такой визг, что королева не смогла договорить. Особенно громко вопила тётка помоложе:

— Не слушайте её, ваше величество, она врёт! Это я снег привезла, а дочка и сестра мне помогали.

— А я сама видела, что снег привезла именно Марта! — топнула ногой королева. — Министр, ну скажите им.

— Я вижу только то, ваше величество, что на награду как минимум два соискателя. Установить, кто говорит правду, мы не можем, а это значит, что награда не достанется никому.

— А вот и не угадали! — закричала королева. — Это значит, что награду получат ВСЕ!

— Как это — все?! — перепугался казначей. — Уж не собираетесь ли вы…

— Собираюсь. Слуги, тащите сюда серебро из государственной казны и отсыпьте горсть каждому, кто находится на площади. И себе тоже возьмите по горсти.

Народ на площади радостно зашумел, захлопал в ладоши — идею нашли превосходной. А министр, казначей и другие важные чины, помогавшие королеве управлять страной, схватились за головы и заохали:

— Что вы творите, ваше величество! Вы же собирались дать осенью грандиозный королевский бал!

— Да ну его, этот бал, — отмахнулась королева. — Лучше игру в догонялки устроим.

— А как же ежедневные поставки ко двору свежей рыбы из России и турецких сладостей из Турции?

— Рыбу будем сами ловить, а сладкое вредно для зубов, — отрезала она.

— А на что будем покупать парадные украшения для дворца и бриллианты для ваших платьев?

— Придворный ювелир из стекляшек наделает, авось не хуже выглядит. Слуги, притащили серебро? Народ, слушайте. Снег привезла девочка Марта, и награда причитается ей, но поскольку я не могу переспорить главного министра, серебро получат все. Выдавать будут на выходе из королевского парка, у ворот — чтоб кто не сжульничал и не получил две награды. Так пойдёт?

— Пойдёт! — хором ответил народ и стал выстраиваться в очередь.

И до самого вечера королевские слуги отсыпали людям в шапки серебряные монеты из большой телеги. На всякий случай за раздачей присматривала королевская гвардия — мало ли что. Королева тоже присматривала — а ну как казначей с министром прогонят народ, а деньги заберут себе?

Народа было много. Когда телега опустела, на площади осталась ещё примерно сотня человек.

— Ваше величество, серебро кончилось, — печально сказал главный министр.

— Пф, ну и что? Тащите золото! — распорядилась королева. — Я видела, у нас его полно.

Министр упал в обморок. Казначей подумал и тоже упал. А королева дождалась телеги с золотом и продолжила раздавать монеты.

Так сложилось, что Мартины тётки и сводная сестра получили по горсти серебра и, радостные, убежали домой. А Марту всё время оттесняли те, кто побойчее, и осталась она в очереди последней.

— Вот и славно, — сказала королева. — Забирай всё, что осталось, пока министр в обмороке лежит. Извозчик, отвези её до дому, она же в руках не донесёт столько. А вы, солдаты, охраняйте.

— Благодарю вас, ваше величество! — поклонилась до земли Марта. — Я бы вам грибы свои предложила, да не знаю, сгодятся ли они для королевской кухни.

— Сгодятся, конечно! — обрадовалась королева. — Я обожаю пироги с грибами и рисом. Ладно, пока, а то уже темнеет, а мне ещё зайцев ловить.

* * *

Купчиха как увидела, сколько золота привезла Марта — заголосила на весь двор, руки жадные протянула, да не успела золотишко прибрать: муж вернулся. Начала ему купчиха врать, как сама получила от королевы золото, но тут солдаты вмешались и рассказали купцу, как всё было. Поблагодарил купец солдат, жене своей кулаком погрозил и перетащил золото в подвал.

И зажили они все богато и счастливо… только по отдельности. Купец с женой разругались и разошлись, бывшая купчиха купила себе домик и наняла работницу, а дочку спустя год замуж выдала. Купчихина старшая сестра тоже замуж вышла и уехала в другой город. Говорили, что они с мужем тоже коммерцией занялись, но слухи про них шли дурные: будто бы несвежий товар подсовывают.

Купец пустил золото в оборот и увеличил капитал вдвое, а Марту с того памятного дня, когда снег летом выпал, к домашней работе не подпускал — прислугу нанял. Привёз дочке платьев заморских, книжек умных и выписал ей гувернантку, да не откуда-нибудь, а из Франции!

А с Мартом, тем мальчиком, Марта потом виделась, и не раз. Когда подросла. Но это уже совсем другая история)))