Пламенное сердце (гет)

Догнать стрелу с моей скоростью сжатого пламени оказалось лёгким делом, но вот перенаправить её полёт было куда сложнее. Огонь снайпера был силён, настолько, что мои ноги задрожали от напряжения, но я никак не могла ни сбить стрелу, ни уничтожить.

Я сцепила зубы. Там, позади, был капитан Шинмон. Я не могла позволить ему ни погибнуть, ни оставить демона для того, чтобы справиться с атакой самостоятельно.

В груди вскипел гнев, а немного охладевшая кровь забурлила вновь. Меня бесила собственная слабость, меня бесила Адора, меня бесили слова снайпера о том, что мой огонь принесёт гибель этому миру, меня бесил тот факт, что нам, пламенным бригадам, ничего неизвестно. Ярость, рождающаяся глубоко внутри, лавиной прокатывалась по моему телу, пока не нашла выход в ногах в виде пламени — сильнейшего пламени, которое я когда-либо могла воспроизвести.

Стрела взорвалась прямо в воздухе под моими ногами, ударная волна откинула меня в сторону. Я, барахтаясь и перекручиваясь в воздухе как только можно и нельзя, c трудом выровняла корпус, вскидывая голову. Капитан Шинмон смотрел прямо на меня, и в лёгком кивке его головы я ощутила благодарность с удовлетворением.

Он подлетел ещё чуть выше, и мне оставалось только наблюдать за тем, как он сражался. Около шести матои пролетели мимо меня, горя пламенем капитана Шинмона и пронося кедровый запах его силы. Яркими вспышками они врезались в тело демона, обездвиживая, пока капитан на всей скорости не подлетел ближе, касаясь груди демона рукой. Я не знаю, что это была за техника, но пламя позади огнечеловека описало окружность, застывая на пару мгновений прекрасной картиной. Но сколь сильна не была бы эта техника, тело демона оказалось прочнее. Я нахмурилась, закусив губу. Если даже капитан Шинмон не в состоянии его победить, то кто тогда сможет?..

Но капитан Шинмон не был бы богом разрушений, Императору не пришлось бы считаться с ним, если бы всё было так просто. Капитан принял новую стойку. А затем на секунду мелькнул голубой свет, чтобы в следующее мгновение тело демона разлетелось в разные стороны. Отголоски атаки дошли до меня и ниже, к земле, и меня аж повело от того, насколько мощным был этот удар. Я как будто оказалась в кедровом лесу, объятом жаром.

Мир перед глазами окрасился в красный. Луна, ночное небо, земля — всё обрело алый оттенок, и это было влияние техники капитана Шинмона. Пепел коснулся моей щеки — единственное, что осталось от грозного противника.

Что-то внутри меня дрогнуло, а дыхание перехватило. Я никогда не видела и не чувствовала чего-то подобного. Во мне приумножилось чувство глубокого уважения к капитану Шинмону и… и что-то ещё, но я не знала, что именно. Это была смесь восхищения, восторга, гордости, упоения. Я была заворожена силой. Я была заворожена капитаном Шинмоном в этот момент.

На фоне алой луны показался тёмный силуэт, который летел вниз, набирая скорость. Сердце замерло, стоило мне понять, что капитан Шинмон настолько израсходовал свои силы, что не мог ни создать пламя, ни управлять тем, что было. Я была единственной, кто мог его спасти, но я…

Дыхание сбилось от одной мысли о том, чтобы коснуться его, коснуться мужчины. Мне стало страшно. Это не был бой, когда всё отходит на второй план, когда противник становится бесполым существом. Перед глазами я увидела отвратительное лицо мужчины, надругавшегося надо мной в прошлой жизни, меня затошнило.

Мой взгляд встретился со взглядом капитана, тот выразительно смотрел на меня, мол, чего медлишь, спасай давай, а я не могла. Я просто не могла. Кровь застучала в висках, уши заложило, и паника завладела моим телом. Я должна была двинуться, должна была помочь, должна, но не могла. Мне было страшно, мне банально было страшно. Я два с половиной месяца работала над своими страхами с психологом, я много добилась, но почему в самый ответственный момент я…

Слёзы навернулись на глаза, затуманивая зрение. Я… Я была бесполезна, я не могла спасти человека, который только что спас всю Асакусу, который спас меня и мою бригаду. Я…

— Шинра! — услышала я крик, прорвавшийся сквозь шум в ушах. Это был капитан Шинмон. Казалось бы, я медлила всего пару секунд, но для меня они ощущались целой вечностью, за которую капитан всё больше и больше приближался к земле. Ещё секунд десять — и он разобьётся!

Выбивший из пучин страха голос капитана Шинмона будто отрезвил меня. Да как я смею думать о своих собственных проблемах, когда на кону чужая жизнь? Я всегда умела сжимать яйца в кулак и идти напролом, как бы страшно и трудно не было бы. Психологическая травма? Пускай! Я подумаю об этом позже, например, завтра, когда буду плакаться в подушку у психолога, или сегодня же ночью, когда рядом будет только Тамаки, но я спасу капитана Шинмона, спасу!

Мне хватило одной секунды, чтобы сжать пламя в ногах и ещё двух, чтобы долететь до капитана. Я постаралась как можно осторожнее подхватить его тело, чтобы ни в коем случае не навредить. К счастью, он был сильнейшим пирокинетиком, и если бы обычный человек скончался от такого, то капитан Шинмон — нет.

— Слишком долго думала, спасать меня или нет, — недовольно произнёс он. Теперь, когда от капитана больше не пахло силой, на первый план стали выходить запахи его эмоций. Он был раздражён и зол на меня, он устал и беспокоился об Асакусе.

Я отвернулась, лишь бы не видеть его лицо. Мне было стыдно перед ним, но вместе с тем мне было страшно. Я касалась не его кожи, а его одежды, но при этом мне всё равно становилось не по себе, потому как я чувствовала, как под моими ладонями перекатывались его мышцы, когда он повёл плечом, я ощущала движения его ног, когда он нетерпеливо и несколько раздражённо тряс стопой.

Всё это ощущалось абсолютно иначе, чем если бы я коснулась того же Артура или Огуна. Эти двое были моими хорошими друзьями, я знала их достаточно давно, чтобы всецело начать им доверять и даже воспринимать как бесполых существ. Я могла коснуться их, я нормально претерпевала их мимолётные касания, чтобы помочь встать или придержать при падении, но в случае капитана Шинмона…

Капитан Шинмон был для меня мужчиной. Я не была знакома с ним настолько хорошо, чтобы относиться к нему как к товарищу, чтобы он стал для меня кем-то большим, нежели хорошим человеком. Для меня коснуться сейчас капитана Шинмона — это всё равно, что коснуться капитана Оби пару месяцев назад, когда мы только-только познакомились. Реакция была почти та же.

Я с трудом приземлилась и осторожно опустила капитана Шинмона, хотя внутри разгоралось желание поскорее избавиться от груза. Как только капитан встал на ноги, я сделала шаг назад, наконец-то вдыхая воздух — всё то время, что мы летели, я пыталась отвлечь себя задержкой дыхания и распеванием глупых песен в голове, лишь бы не думать о грузе у меня на руках.

Мои руки дрожали, как и коленки. Я просто повалилась на землю, не в силах подняться. Перед глазами замерцали чёрные точки, а дыхание стало тяжёлым и прерывистым. Запах раздражения, исходящий от капитана, сменился волнением. Он сделал шаг ко мне, намереваясь помочь или ещё что, но я поспешила отползти ещё чуть-чуть назад.

— Ты… как? — спросил мужчина удивлённым тоном.

— Всё в порядке, просто… Всё хорошо, — отмахнулась я, наконец-то поднимая голову. Лицо капитана было недоумённым, а его взгляд приобрёл некую искринку, более не напоминая мне взгляд дохлой рыбы. От этого стало почему-то смешно — возможно, на меня накатывала истерика.

Капитан пребывал в растерянности, явно не зная, что делать, но тут на помощь ему пришла Тамаки. Подруга чуть ли не подлетела ко мне, сгребая в объятиях и сбивчиво интересуясь моим состоянием, растирая своими руками мои, чтобы унять дрожь.

— Господи, Шинра, всё хорошо, всё в порядке, ты молодец, — шептала она. Я прикрыла глаза, крепче обнимая подругу и зарываясь носом в её грудь — опять развратный синдром сделал своё дело, практически полностью обнажая Тамаки.

— Завтра как хотите, но у меня выходной, — я с трудом выдавила из себя улыбку.

— Конечно! — закивала подруга. — А если капитан Оби будет против, то я попрошу капитана Хибану! Уж она-то заставит его отпустить тебя отдохнуть.

От слов Тамаки мне стало легче на душе. Я рассмеялась, открыла глаза. Вокруг нас начали толпиться люди, среди которых были и члены Седьмой бригады, и члены Восьмой, и обычный жители Асакусы. Все они, правда, выглядели так, будто устроили здесь массовые бои без правил — даже у Тамаки на щеке был синяк. Позже оказалось, что так оно и было.

Когда нас окружило достаточное количество народа, капитан Шинмон заговорил:

— Седьмая бригада вместе с Восьмой пусть тушат пожары. Если где-то возникнет огнечеловек — упокойте его. Раненных свезите в одно место и окажите им медицинскую помощь. Те, чьи дома пострадали, могут временно остаться в здании Седьмой бригады. Все остальные — беритесь за инструменты, пора отстраивать Асакусу! — Люди вокруг закричали, поддерживая слова капитана Шинмона, и я не могла не думать о том, как же он умеет вдохновлять людей. Затем мужчина обратился к нам с Тамаки: — Вы пока можете отдохнуть в здании Седьмой бригады, Джунпей покажет, куда вам идти. Строительные работы будут вестись всю ночь, так что если хотите поспать, то советую прикрыть окно.

— С-спасибо вам, капитан Шинмон! — поблагодарила его Тамаки, вставая на ноги, и я поднялась вместе с ней, чуть улыбаясь. Капитан лишь кивнул в ответ.

Из толпы вышел мужчина — видимо, тот самый Джунпей, — и проводил нас до уже знакомого дома. Он указал на свободную комнату с уже расстеленными татами. Там же оказалась сменная одежда — юката. Правда, она была на пару размеров больше, из-за чего моя подруга за пять минут успела раза три из неё выскочить, оголяя все свои прелести.

С улицы раздавались крики, в коридоре кто-то то и дело ходил, но мы с Тамаки, пусть и были вымотаны, всё же не собирались спать. Подруга устроилась на одном из татами и принялась рассказывать о том, что происходило, пока я сражалась с белыми капюшонами и каким образом жителям Асакусы удалось найти всех самозванцев и обезвредить их. Более того, ребятам удалось найти Хикаге, которая сама побила своих похитителей и требовала с них конфет.

Затем за свой рассказ принялась я. Я рассказала и о словах снайпера, и о голосе лейтенанта Конро у меня в голове, и о своём видении. Тамаки сразу же взволновалась, переживая за меня, и мне понадобилось минут десять, чтобы успокоить её, уверить, что всё в порядке.

В конце концов она уснула, когда на часах было в районе четырёх ночи. Я же, как ни ворочалась, не могла сомкнуть глаза. Я чувствовала себя сонной, то и дело зевала, но сам сон никак не приходил. Шум снаружи не особо беспокоил меня, тем более, что он немного улёгся — подозреваю, что после нескольких часов затяжных работ плотники отправились отдыхать. Лишь пара одиноких молотков то и дело стучала по дереву.

Я поднялась с татами, поправила съехавшее одеяло Тамаки и открыла окно, впуская в комнату утреннюю свежесть. Положив руки на деревянный подоконник, я любовалась тем, как первые лучи солнца освещали практически отстроенную Асакусу. Лето было в самом разгаре, а потому рассвет наступал довольно рано.

Я принюхалась, улавливая в воздухе знакомый кедровый аромат. Капитан Шинмон был где-то поблизости. Судя по всему, он уже потихоньку восстанавливался и набирал сил.

Не знаю, что меня дёрнуло, но я, подпрыгнув, закинула одну ногу на подоконник, потом вторую, и вот уже сидела на нём, высунувшись наружу. Я вытянула корпус вперёд, оглядываясь по сторонам, как мой взгляд зацепился за тёмно-синий рукав чужого хаппи через дом от меня. Это был капитан Шинмон. Он сидел на крыше двухэтажного дома и прибивал черепицу.

Я сглотнула, а затем спрыгнула, придерживая полы юкаты. На моих ногах зажглось пламя, и я неторопливо подлетела к капитану. Тот если и заметил меня, то не придал этому значения, продолжая своё занятие. Я остановилась рядом на ещё не застланной черепицей крыше по левую руку от мужчины.

— Капитан Шинмон, — неуверенно позвала я. Он поднял на меня взгляд, замирая с занесённым молотком.

— Почему не спишь?

— Не спится. Вот, увидела вас, решила что… — Я отвела взгляд, не зная, как лучше всего продолжить. Мне было неловко смотреть на капитана Шинмона, я чувствовала удушающую вину. — Простите меня, — наконец на выдохе прошептала я, кланяясь. — Я… Я замешкалась. Я должна была сразу же поймать вас, но я позволила страхам управлять мной. Лишь после вашего окрика я пришла в себя. Если бы вы не позвали меня, то скорее всего разбились бы. Простите. Простите меня.

Меня тошнило от того, какой жалкой и слабой я была. Я ненавидела это ещё с прошлой жизни. Нет, я не была из тех людей, кто закрывается ото всех, лишь бы никто не увидел моих переживаний. Я просто не любила, когда мои собственные проблемы мешают другим людям, будь это какая-нибудь сдача проекта в университете или же спасение чужой жизни.

Капитан Шинмон молчал, что лишь ещё больше пугало и нервировало меня. Внезапно раздался стук молотка, и я удивлённо разогнулась. Мужчина как ни в чём не бывало продолжил своё занятие.

— Передай мне ещё одну черепицу, — попросил он.

Я недоумённо огляделась, обнаруживая рядом с собой целую горку стройматериала. Взяв несколько штучек, я положила их рядом с капитаном, чуть присаживаясь. Тот скосил на меня взгляд, отслеживая мои движения, и только я начала подниматься, как он внезапно дёрнулся, хватая меня за руку. Я оцепенела. Я вспомнила, как меня точно так же держали в ту ночь, как безжалостно со мной обращались, как рвалась моя одежда, как… Я закричала, атакуя капитана огнём. Тот отпустил мою руку, и я прижала её к груди, делая несколько поспешных шагов назад, загнанным зверем смотря на мужчину передо мной. Тот, однако, не предпринимал новых попыток коснуться меня.

— Что… что вы делаете? — дрожащим голосом спросила я, чувствуя, как по щеке катится слеза. Я осела, вытирая влагу и пытаясь выровнять дыхание.

— Так вот оно что, — произнёс он. — Прости, не хотел пугать тебя.

Во мне поднялась буря негодования. Не хотел бы пугать — не трогал! Вся Восьмая бригада знает, что…

Я оборвала саму себя. Точно. Знает-то Восьмая бригада, а вот Седьмой невдомёк. Конечно же капитан Шинмон счёл моё тогдашнее поведение странным, конечно же он попытался проверить свои догадки, как только смог.

— Спасибо, что преодолела свой страх и помогла, — произнёс он, чем поразил меня. — Я не знаю, что с тобой случилось, да и не буду допытываться у тебя, но должен сказать, что ты молодец. Несмотря ни на что, ты можешь сражаться наравне с другими, ты можешь спасать чужие жизни и исполнять свой долг. На собрании я не понимал, с чего вдруг Конро думал о том, чтобы пригласить кого-то из псов империи в Седьмую бригаду, но теперь признаю, было бы занятно, окажись ты здесь.

— Капитан Шинмон… — удивлённо прошептала я. От мужчины веяло умиротворением, что начало успокаивать и меня. Я уже и не злилась за ту выходку.

— Ты и вся Восьмая бригада храбро сражались, защищая наш дом. Я уже говорил Оби, но скажу и тебе: я согласен помогать Восьмой бригаде. Если вам надо провести расследование на нашей территории или понадобится ещё какая помощь — обращайтесь.

Мои губы растянулись в счастливой улыбке. Тяжёлый камень будто упал с моего сердца, и я почувствовала небывалый прилив сил. Сильнейший пирокинетик… Нет, просто Шинмон Бенимару, прекрасный человек и настоящий лидер, согласился оказать нам посильную помощь. Разве может быть что-то лучше?

В приподнятом настрое я поудобнее села на крыше, взяла ещё один молоток и сказала:

— Если покажете как надо правильно прибивать черепицу, то я вам помогу. Вместе будет быстрее. — Я не врала. У меня ещё из прошлой жизни был опыт обращения с молотком, пусть и относительно небольшой.

Капитан Шинмон качнул головой, подозвал меня к себе и послушно показал, что и как делать. Я ободрённо кивнула, беря немного черепицы и идя к другому краю крыши. Вместе мы застучали молотками.