Кто...ты? (гет)

И никто не мог толком ответить, что за чертовщина происходила в Хогвартсе. Гермиона, неожиданно забывшая Гарри, Гарри играющий роль новенького, да еще и эта идиотская история с "умершим"... Ну рассказали бы Гермионе правду, зачем было ударятся в еще большую горячку?

Недовольно поморщившись, Парвати бросила бороться с кусочком жареной утки, который уже минут пять не могла порезать. А у эльфов то что случилось?! Им то что мешало праздничный ужин сделать как следует?!

Раздраженная, Парвати огляделась — Лаванда, сидящая рядом, расслабленно попивала тыквенный сок из кубка, далее Дин и Симус шептались о чем-то, три первокурсницы изучали

устройство хлопушки, Джинни разглядывала потолок, Рон — свою тарелку, а Невилл что-то тихо говорил Гарри. Одного взгляда на ссутуленного юношу хватило — словно обжегшись, Парвати отвела глаза. Такой злостью, нет, даже яростью, ненавистью веяло от него...

Похоже дела совсем плохи.

Черт возьми, что же происходит, а? Вон, ни Дамблдора, ни Снейпа нет за учительским столом. Может быть, они пытаются вылечить Гермиону? Не просто же так Снейп велел ее отправить в больничное крыло... Что было не так уж просто... Как вспомню ее зареванное лицо...

Что же с ними всеми происходит?..

— Секунду внимания, пожалуйста!

Зал словно всколыхнулся — все головы повернулись к поднявшемуся со своего места Макруберу.

— У меня небольшое объявление, — сказал профессор защиты извиняющимся тоном. — Мне очень жаль, но с завтрашнего дня у вас начинаются внеплановые занятия Защиты от Темных Искусств.

По залу пронесся недовольный стон. Лаванда охнула:

— На каникулах?!

— Дело в том, — продолжил Макрубер, пытаясь перекричать недовольных, — что положение в стране все ухудшается, и в любую минуту может начаться война. Вы должны быть готовы к этому. Зато все ваши задания на каникулы по другим предметам отменены, так что можете их не делать.

— К-как не делать?! — вскочила светленькая хаффлпафка с ужасом на лице. — Я уже написала реферат по рунам!

— Не беспокойтесь, если вы уже успели что-то сделать — за каждую работу вашему факультету прибавится баллов.

Такой расклад немного успокоил учеников — подумаешь час-два посидеть на защите, зато не надо писать рефератов по зельям и трансфигурации...

— Так вот, о защите... — Макрубер кашлянул и оглядел учеников. — Завтра я хотел бы видеть "мирных жителей" на квиддичном поле к 11 часам. Черная команда пусть подходит к 10-ти. Белые — к 12-ти. С собой нужно взять только палочки — тащить учебники абсолютно не нужно, — Макрубер замолк на пару секунд и добавил. — Лидеры, будьте внимательны. Все зависит от вас.

* * *

Огни. Свет.

Ты… не ранена?..

Холодно. Я хочу уйти отсюда.

Помогите! Кто-нибудь!..

Кровь на руках. Кровь везде.

прости меня…

прости меня…

прости меня…

Кто этот человек?

* * *

Снег хрустел под ногами весело и по-утреннему свежо. Не то что бы холодно, но изо рта вырываются клубы пара — зима как никак.

Палочка в рукаве. И за нами давно наблюдают.

Похоже, Рон так и не заметил этого.

Стоит ли мне говорить об этом? Похоже, Макрубер решил устроить очередную игру.

Давай, Рон. Попробуй заметить это сам.

* * *

— Северус, ты только чуть оправился, нельзя так относиться к своему здоровью.

Тяжелые шаги и стук трости глухо раздавались в тишине комнаты. Снейп, горбясь и тяжело опираясь на палку, чертил на стенах замысловатые знаки.

— Если я не начну сейчас, мы не успеем.

— Ты еле стоишь на ногах, ты должен полежать еще пару дней, — Дамблдор тяжело вздохнул, наблюдая за профессором зелий.

— Потом належусь, — бросил тот в ответ, начиная чертить очередной знак.

Не понятно еще, как он может двигать правой рукой — кровь, конечно, удалось остановить, но боль все еще беспокоит его.

— Если мы не сделаем этого сейчас, то не сможем никогда, — Снейп прервался. — Если он стал высасывать силы даже у меня, значит он решил нанести последний удар. Процесс будет идти еще месяц — если мы упустим это время, никакое чудо нас не спасет.

— Хорошо. Когда комната будет готова?

— Через три дня. Потом мне еще готовить зелье — в сумме на все про все уйдет неделя. Потом еще неделю Поттер будет отходить. Думаю, моих сил до этого момента хватит. Вряд ли Темный Лорд решил высосать все у меня — я полезен ему.

— Не было бы это все слишком опрометчивым — может, стоит подождать и лучше обучить Гарри?

— Сейчас самое лучшее время для нападения, — Снейп сморщился и прижал к груди перебинтованную руку. — Темный Лорд высасывает силы своих пожирателей, и когда процесс закончится — его сила станет еще большей, чем была 16 лет назад. Но пока процесс не кончен — он не может даже двигаться.

* * *

— Ну и что это значит?

Скрестив руки на груди, Рон оглядел квиддичное поле. Ландшафт здесь был более чем изменен — деверья, валуны, и ямы красовались вокруг так естественно, словно были здесь всегда — и даже снег поблескивал на них. Тут и там слонялись «мирные жители» — ученики хаффлпафа и равенкло, те, что не уехали домой на рождество. Ни слизеринцев, ни Макрубера видно не было.

— Профессор сказал нам ждать, — развел руками Невилл. — А чего ждать — не ясно. Слизеринцев мы не видели вообще.

— Что за глупость устроил этот профессор, — протянула Лаванда недовольно. — Мы уже час тут маемся.

— И нам видимо придется ждать тоже, — пожал плечами Дин. — Как-то странно это все.

Недовольный, Рон оглядел свою команду. Вернее не оглядел, а нашел в толпе Гарри Поттера и еще больше нахмурился. Присев на корточки рядом с Невиллом, Гарри внимательно слушал, пока тот, чертя палкой на снегу, что-то рассказывал.

Что они обсуждают? Черт.

Сколько, интересно, человек у Малфоя? Похоже, нас все же меньше, да и придется обойтись без головы Гермионы...

Почему Малфоевской команды нет? Их уже отпустили? Почему нас вызывают отдельно? И почему "мирных" до сих пор не отпустили?

Похоже без Гермионы совсем туго.

Она бы прикинула что к чему.

— Видимо нам все-таки придется ждать объяснений Макрубера, — вздохнул Рон раздосадовано, засовывая руки в карманы.

Гарри хмыкнул.

Рон даже не успел подумать, как его рука уже вцепилась в ворот бывшего друга.

— Чего смешного? — проревел он.

Да как он смеет смеяться надо мной?

— Ничего, — равнодушно откликнулся Гарри, даже не пытаясь отцепить руку Рона. — Похоже тебе не да...

Он прервался, глядя Рону куда-то за спину. Его глаза широко распахнулись, губы дрогнули. И неожиданно он втянул носом воздух с каким-то совершенно диким выражением лица. Ненависть. Жажда. Предвкушение.

Испуганный, Рон отступил, гриффиндорцы всполошились. Гарри казалось их не видел. В его руке сверкнула палочка.

В купе с ужасным диким взглядом он производил пугающее впечатление — от него исходили волнами самые негативные чувства.

Воздух потяжелел.

— Рон... — протянул вдруг Гарри совершенно жутким голосом. — Надеюсь, ты справишься со всем без меня — я ухожу из твоей команды.

И с размаху воткнув свою палочку в снег, он крикнул какие-то слова. Со вспышкой землю выбило из-под ног.

* * *

Так, это похоже не по плану.

От удара Малфоя повалило на спину, снег засыпался за шиворот, а палочку выбило из руки. Концентрацию полностью сбило — остальные слизеринцы тоже валялись на снегу, полностью видимые и похоже обескураженные.

Еще бы. Хваленая техника Макрубера провалилась, похоже придется забыть про план и начать нападение прямо сейчас.

Однако Драко даже не успел приподняться на локтях — неожиданно две руки схватили его за мантию и куда-то швырнули. Все тело отозвалось болью при столкновении с одним из валунов — в глазах потемнело. Ни сгруппироваться, ни осмотреться было не возможно, в ту секунду, когда Малфой попытался открыть правый глаз, крепкий кулак с размаху врезался в его лицо — вкус крови прибыл тут же.

— Гарри! — крикнул кто-то. — Он безоружен!

— Гермиона тоже была безоружна! — прорычал голос совсем рядом, чьи-то руки схватили Драко за грудки и тряхнули — затылок с силой приложился о камень.

Как они узнали? Как? Письмо должно было самоуничтожится, да и подчерк там изменен...

Малфой попытался открыть глаза — правый был залит кровью, левый чуть приоткрылся.

Сжимая ворот рубашки слизеринца, тяжело дыша и сотрясаясь толи от холода, то ли от ярости, стоял Гарри Поттер собственной персоной.

И сердце Малфоя загнанной птицей забилось где-то в горле от смертельного ужаса, когда он увидел его глаза — маленькие темные зрачки, бешеный, совершенно дикий взгляд, говорящий на самом полном серьезе:

Я убью тебя.

Это был страшный взгляд, настолько страшный, что мысли о смерти не были столь ужасными.

Только не смотри так, не смотри!..

Вокруг билась суматоха — палочки стреляли светом, ученики падали и вставали, снег вскидывался в воздух, и дикие хоры воплей и перекличек носились в воздухе.

— Ты... — хрипящий голос Потера был полон ненависти, попытка выглядеть беспечным не прошла успешно, затылок снова встретился с камнем. — Ты, ублюдок... Зачем?!

Отвечать на это было самоубийством, Малфой сплюнул кровь на снег, попытался сесть удобнее — ребра заскрипели, боль пронеслась через все тело. Проклятый Поттер...

— Я докажу, что это был ты, — прохрипел гриффиндорец. — Докажу, ты... ублюдок...

Похоже ни отступить, ни напасть на противника не возможно. Палочка неизвестно где, в снегу, союзники заняты оттеснением гриффиндорцев и прочих белых.

Похоже, надо что-то сделать самому, что бы остаться в живых.

— Я не понимаю, при чем тут я, Поттер, — вздохнул Малфой тяжело. — Ничего я не делал твоей грязнокровке...

Хватка Поттера стала сильнее, стянув шею, Малфой сморщился от боли.

— ... все, что могло ей причинить вред, так это твое мельтешение рядом, — продолжил он надрывно, надеясь, что трюк сработает. — Даже если бы я хотел ей навредить, я не стал бы ничего делать, так как ты сам расшатывал ее сознание своим присутстви...

— Это неправда!

Голова Малфоя дернулась от очередного удара. В глазах потемнело.

— Неправда! Я всегда!.. Я... ей!.. — слова вырвались из него ревем, кулаки сокрушались на слизеринца ударами, мир темнел, лишь рассекаясь вспышками боли, — я не похож на тебя! Я... ее... я... никогда!.. я... тебя... Ты!!!

Очередного удара не последовало. С трудом Малфой разлепил веки — Поттер замер, склонив голову, его кулак завис в воздухе, обхваченный двумя ладошками.

— Гарри, не надо... ты же его убьешь...

Его грудь поднималась и опускалась, как после бега. Сжимающая его руку Луна Лавгуд выглядела очень странно сосредоточенной — словно бы она проснулась от своего обычного витающего состояния. Драко попытался шевельнуться, возможно, что бы попытаться уползти, но не смог, только вызвал боль во всем теле. Полный рот крови, продохнуть не возможно...

Закружилась голова, и в следующую секунду снег обжег пылающее болью лицо, когда юноша повалился на бок.

Мир потух.

* * *

— Итак, подведем итоги.

Профессор Защиты от Темных Искусств, Курой Макрубер, засунув руки в карманы мантии, стоял посреди квиддичного поля с самым удовлетворенным выражением лица. Студенты Хогвартса, устало потирающие ушибы, перевязывающие порезы и помогающие друг другу подняться, хмуро на него смотрели.

Не интересовался происходящим лишь Гарри, сидящий прямо на снегу, на том месте, где он недавно избивал Малфоя. А того, кстати, быстренько унесли в больничное крыло в бессознательном состоянии. Рядом с Гарри, бездумно смотрящим в пространство, на корточки присела Луна, заботливо заворачивая шею юноши своим шарфом.

Джинни раздосадовано пнула снег ногой — если бы она только не испугалась, если бы она только не замешкалась, то это она бы сидела там, заботясь о нем.

— Итак, это было ваше первое настоящее столкновение. Оно прошло весьма необычно, не думаете? — Макрубер хмыкнул. — Похоже, вы не особенно поняли того, чего должны были сделать.

Члены белой команды хмуро посмотрели на профессора, черные уже с минуту сверлили его недовольными взглядами.

— Так, господа мирные жители, поднимите руки!

Несколько десятков рук поднялись в воздух. Пожалуй, если бы это были не рождественские каникулы, рук было бы больше. Интересно, что Макрубер имеет ввиду?

— А теперь те, в кого ни разу не попало ватноножное проклятье, опустите руки.

Лес рук поредел — осталось окало десяти-пятнадцати человек.

Ну, попало в них заклятье, и чего? Джинни поймала взволнованный взгляд поднявшегося среди всех Невилла.

— Так вот, господа Белые. Все эти ребята, — Макрубер указал на тех, кто поднял руку, — умерли.

Джинни подскочила на месте, все головы тут же обернулись к побледневшим "умершим". Даже Гарри, прибывающий в некотором оцепенении, вскинул голову в ужасе.

— Нет, нет, вы не беспокойтесь. Мы же все играем, — поспешно поправился Макрубер. — Но в чем состояла ваша задача, белая команда? Вы должны были отразить нападение черных, и защитить мирных жителей. Когда я готовил черных, я велел каждому лишь один раз использовать ватноножное заклинание — по скорости передвижения ватноножное стоит на одной ступеньке с авадой кедаврой, поэтому именно его я выбрал заклятьем "убийства".

— И мы больше не можем участвовать в игре? — спросил Невилл, взволнованно. — Как умершие?

— Нет, нет, сегодня это что-то вроде предварительной игры. К тому же я придумал новое заклинание "убийства" — оно простое, но сразу же сжигает пол силы того, кто его произносит и полностью обездвиживает того, в кого оно попадает. Сразу обозначу новые правила — "умершие" мирные жители остаются мирными жителями, "умершие" белые становятся черными. А черные, соответственно, белыми.

— Как?! — воскликнул Симус.

— Да вот так, — с очень довольным видом усмехнулся Макрубер. — А звучит-то как благозвучно! Все запомните или запишите — формула игрушечного убийства — Ава Кевра!

Ученики взволнованно зашумели, обсуждая новые правила, Джинни ужаснулась — теперь они еще и убивать друг друга будут?! Пусть понарошку, но убивать?!

— Эй, ребята, конечно, понятно ваше возбуждение, но я еще не закончил, — более серьезным тоном продолжил Макрубер. — Я, конечно, сказал, что сегодня было пробное сражение, но белая сторона немного переборщила. Мистер Уизли вам придется понести наказание за то, что ваша сторона сильнейшим образом навредила Драко Малфою. Вы — лидер, и наказание должны нести вы. Я... м-м... напишу вашим родителям, а взыскание...

Джинни тяжело вздохнула и перевела взгляд на Рона — в ужасе приоткрыв рот, тот неверяще уставился на профессора. Да... для него это худшее из наказаний.

— Профессор, — вдруг протянула Луна тихонько, — Гарри Поттер больше не в команде Рона.

— Когда это он ушел из команды? — удивленно приподнял брови Макрубер.

— Прямо за секунду до начала сражения, — ответила Луна, слабо улыбнувшись. — Это было невероятно круто!

Макрубер вздохнул.

— Ах, значит так... Мистер Поттер, — позвал он.

Тот не отзывался, глядя куда-то сквозь профессорские ботинки. Опустившись на корточки, Макрубер опустил локти на колени и внимательно посмотрел на гриффиндорца.

— Мистер Поттер, конечно я рад, что хоть кто-то что-то просчитал и заметил, но вы не подумали о кое чем важном. О себе. Выйдя из команды белых, вы спасли мистера Уизли от последствий, однако теперь вы в тяжелом положении — черные теперь будут лично настроены против вас, а никакой опоры или поддержки у вас нет. Если вас "убьют" вы, как бывший белый, станете черным, а следовательно очень сильным оружием против вашей бывшей команды. Плюс я назначаю вам взыскание — уберите все эти "декорации". Надеюсь Флитвик учил вас этому.

Макрубер поднялся и поплотнее укутался в мантию.

— Все остальные свободны! — бросил он дружелюбно и, развернувшись, поспешил к замку.

* * *

Выворачивая кисть в сложном движении палочкой, Гарри поморщился — костяшки пальцев все еще болели. Уничтожение ям, деревьев и валунов — дело не из простых, Гарри пытался убрать один единственный дуб уже, наверное, полчаса. Слава богу еще не холодно — все еще обернутый вокруг шеи шарф Луны, почему-то пахнущий корицей, не давал простудиться. Ошметками разбросанный снег вокруг кое-где был окроплен кровью — цепочки шагов путались и завязывались в узел, в конце концов устремляясь к замку. Совсем еще свежие шаги, они от чего-то навевали тоску.

Может быть потому, что глядя на них, Гарри снова и снова вспоминал о своем одиночестве. Перед глазами вспыхивала улыбка Гермионы, в ушах раскатывался смех Рона, в груди что-то вздрагивало и отчаянно цеплялось за эти воспоминания, а потом с глухой болью затихало, когда реальность тяжелым камнем падала на него — со всем этим снегом, морозным воздухом и следами, уходящими в даль.

Проклятое заклинание.

Бессильно, Гарри стукнул кулаком по дереву — все к чертям.

Силы словно выжали, от досады хотелось усесться прямо там, в снегу, и завыть.

Проклятая неделя, проклятый месяц, проклятый год. Еще ни один так ужасно не начинался, и Гарри никогда не думал, что в Хогвартсе он будет чувствовать себя настолько одиноким.

Может, было бы проще просто умереть? Черт.

Сложное движение палочкой, боль в пальцах:

— Fulloni Grato!

Снова чуть подпалились листья, но само дерево осталось стоять, где стояло. Гарри бессильно ткнулся в него головой. В груди защемило, и юноша зажмурился как можно сильнее, что бы горячие слезы не вырвались из глаз. Досада, боль и бесконечная тоска заволокли разум — так тяжело... И не осталось больше никого. Ни родителей, ни Сириуса, ни Гермионы, ни Рона.

А Хагрид? Почему Хагрид до сих пор не вернулся, почему его нет?.. Возможно, только он сейчас смог бы хоть немного ослабить ту ужасную тяжесть, что упала на сердце с наступлением рождества... Скалы, гиганты, снова и снова...

Проклятый Малфой.

Проклятая болезнь.

Проклятая зима.

— Эй, Гарри!

Неожиданно раздавшийся в тишине голос резко выдернул Гарри из оцепенения. И стал слышен хруст снега под чьими-то ботинками — неужели он настолько ушел в свои мысли, что бы не заметить этого? Резко развернувшись, Гарри замер. От удивления, даже шока, и какого-то странно-щекочущего где-то в груди чувства, отступил на шаг.

Ни один, ни два человека шли к квиддичному полю — десятки знакомых лиц, шарфы не только гриффиндора, но и хаффлпафа и равенкло, связки хвороста в их руках, заполненные едой корзины.

...Зачем?..

...Почему?..

...Для чего?..

— Гарри, так и знал, что ничего у тебя не получится! — сияюще воскликнул Симус, помахивая толстеньким томиком. — Мы тут пришли тебе помочь, ничего?..

...Они?.. Все?.. Неужели?..

Смех и какие-то восклицания вокруг. Желтые шершавые листы старого учебника заклинаний — аккуратный почерк профессора Флитвика на куске пергамента, наспех набросанные объяснения. Веселые смешки: "он чуть со своего стула не свалился, когда мы к нему всей толпой завалились!". Вскоре разложенный вокруг деревьев и камней хворост, разбежавшиеся по всему квиддичному полю студенты и выкрикнутая в унисон волшебная формула. И фиолетовое пламя в миг охватившее искусственно возведенные препятствия. А затем расставленные тут и там небольшие табуретки, созданные прямо там, на месте, и запущенные заклинаниями в воздух бутерброды — прямо над волшебным пламенем, что бы немного подогреть...

Не зная что делать и что говорить, Гарри лишь пораженно смотрел на веселые и беззаботные лица, слушал, совершенно не понимая смысла, восклицания и разговоры. Только-только подогретый бутерброд обжег пальцы, ничего не понимая, Гарри уставился на поджаренный хлеб с колбасой, оглядел лица довольно поедающих свои бутерброды Дина, Симуса, Невилла, задумчиво поджаривающую колбаску Луну, довольно попивающего сливочное пиво из бутылки Эрни, Колина сковыривающего обугленную корку со своего бутерброда, и Денниса, собирающегося запихать брату за шиворот набранного в руки снега. Затем — Сьюзен Боунс, сосредоточенно и как-то по-матерински нарезающая хлеб и укладывающая на него колбасу, ожидающих своих порций Джастина и Ханну, поднимающих над огнем кусочки зефира Лаванду и Парвати. Даже Кирк и Слопер пришли, они что-то увлеченно обсуждали, отмахиваясь от братьев Криви, время от времени пристающих с вопросами.

Они все... пришли сюда...

— Почему?..

— Что "почему"? — откликнулся Симус весело. — Почему бутерброды с колбасой? Тебе не нравится? Так у нас еще есть и арахисовое масло!

— Нет, я...

— Хорошо заклинание работает... — с полным ртом протянул Дин, глядя на огонь. — Прямо как и говорил Профессор.

— Профессор... — Гарри растерянно провел рукой по лицу, но тут неожиданная мысль подбросила его на месте, — Профессор! У вас не будет проблем с Макрубером?! В смысле, это же мое взыскание и вы не должны были...

— Гарри, расслабься, — вздохнул Невилл спокойно. — Профессора здесь нет, тем более, что какая разница? Нашел из-за чего давать такое мощное взыскание!

— Да уж, за отделанного Малфоя не взыскание, а баллы надо давать! — взмахнул кулаком Эрни.

Повисла блаженная тишина — похоже каждый углубился в счастливые воспоминания об окровавленном и помятом слизеринце. Гарри поморщился, глянув на свои сбитые в кровь руки — в ушах снова раздался голос Малфоя... те слова, что он сказал...

Тряхнув головой, Гарри принялся за свой подстывший бутерброд — сейчас не хотелось думать о плохом.

Между тем окружающие обменялись тревожными взглядами, и Невилл нервно кашлянул.

— М-м, Гарри, раз уж мы об этом заговорили... Мы тут с ребятами подумали... И решили тебя попросить... Э...

Невилл замялся, и Симус, резко выпрямившись и решительно глянув на Гарри, закончил за него:

— Стань нашим лидером!

Поперхнувшись, Гарри закашлялся — это была слишком неожиданная просьба. Стать третьим лидером? ИХ лидером? А как же Рон? Они же почти все из его команды!

Забудь о Роне. Он о тебе уже давно не задумывается.

Но это, черт возьми, большая ответственность!

Быть ответственным за них, за их жизни... Даже понарошку...

Хотя...

В прошлый раз это предлагал Макрубер... это было по-другому... А сейчас...

...они сами просят...

Все смотрели на него с неподдельным волнением и решимостью — твердой решимостью, которая говорила о том, что их просьба обоснована и очень важна для них. В какой-то момент Гарри очень сильно захотелось дать им согласие — ему так хотелось выразить свою признательность за доверие, за поддержку, за то, что они пришли и попытались его поддержать... Но голос разума был сильнее — Гарри тяжело вздохнул:

— Простите... я не могу.

Спорить не стали — разочарованный вздох завис в воздухе, взгляды потупились. Зачем им это? Всего лишь игра... Здесь и Рон сгодится... Какая им разница?..

Пламя вдруг полыхнуло очень сочным оттенком фиолетового, забилось сильнее и вдруг... исчезло, оставив за собой пустоту. Камни, деревья, ямы, кусты — все исчезло, словно бы и не было.

На часах пробило время обеда, но никто не спешил. Недоеденные бутерброды были уложены обратно в корзину, а стулья убраны, голоса зазвенели опять. Заведя непринужденный разговор, студенты зашагали в сторону Хогвартса, но Гарри понимал, что расстроил их своим ответом.

"Зачем им это? Ну, зачем им это?" — не понимал он.

* * *

Часы пробили обеденное время. А на старом замшелом балконе, снова, как и тогда, четыре месяца назад, ткнувшись носом в колени, сидел Рон Уизли.

Хотелось есть, но идти в большой зал он не собирался. Возможно, там уже была Гермиона, там были члены его команды, и там был Гарри.

Рон не хотел идти в большой зал.

А причину этого он боялся назвать даже самому себе.

Ну почему Гарри сделал это?.. Если он знал, что ответственность ляжет на меня, почему он не остался в команде? Это же был бы отличный повод отмстить мне!.. По крайней мере, ему не пришлось бы отбывать наказание...

Почему, почему он это сделал? Почему он спас меня от наказания? Почему он позаботился обо мне, когда мне давно наплевать на него? Почему, почему?

А может, он сделал это просто из гордости? Ну, там, "за то, что я делаю, я и должен нести ответственность!" или как там говорят?.. Черт!

Почему он это сделал? Почему он не воспользовался своим шансом? Почему он позаботился обо мне?

Не понимаю! Я не понимаю!

Уж лучше бы он подставил меня...

...почему он это сделал?..

Неожиданно в коридоре послышались шаги — Рон аж подсочил от неожиданности. Уже выхватил палочку, что бы наградить неизвестного прыщами, но когда тот оказался в поле зрения успокоился.

— Ой, Рональд, ты тоже искал здесь светящихся снороков?

* * *

Это было тяжело.

Не смотря на свои года, Дамблор был быстр, ловок, силен.

Без особого труда он уворачивался от любой атаки, он делал это даже с каким-то будничным безразличием, словно бы каждый день подвергался нападению диких студентов.

Гарри не понимал. Он нападал и нападал, он уже использовал все те наисложнейшие заклинания, что успел выучить за долгие бессонные вечера.

Конечно, Гарри и не надеялся победить директора.

Но он даже задеть его не мог.

...— Сегодня я не буду тебя ничему учить, Гарри, — сказал Дамблдор, ведя гриффиндорца к маленькой дверце, которую Гарри никогда не замечал раньше в кабинете директора. — Мы просто помашем палочками немного.

Дверь скрипнула, и через проем взгляду Гарри открылась огромная и совершенно пустая зала.

— Здесь мы будем заниматься, — объявил директор.

— А что значит "помашем палочками"? — заинтересованно спросил Гарри, следуя за ним в центр помещения.

— Ну, все что от тебя сегодня требуется, — протянул Дамблдор задумчиво, — это сбить с меня мою шляпу...

Шляпу, значит?

Однако это было куда сложнее, чем казалось. И чем больше попыток предпринимал Гарри, тем больше он придавался мысли, что это не возможно.

Он носился по залу, уворачивался от своих же заклятий, рикошетом отскакивающих от директора, подходил все с новых и новых сторон. Гарри не знал, сколько времени прошло, но вскоре усталость дала о себе знать — движения становились все более вялыми, перед глазами все плыло.

В конце концов, бессильно опустившись на пол, Гарри поник головой.

— Я... не могу... — тяжело выдохнул он.

Утерев пот со лба рукавом, он открыл глаза... и наткнулся прямо на ярлычок бутылки тыквенного сока. Улыбаясь, Дамлдор протягивал ему напиток, восседая на пышной ярко-бардовой подушке.

— Чтож, это было не плохо, — сказал директор, наблюдая за тем, как Гарри сковыривает крышку. — Когда ты запустил в меня Immony Villus, я даже удивился.

— Правда? Что-то я не заметил удивления, — недовольно буркнул Гарри. — И я так и не сбил с вас шляпу.

— Ну, ты и не должен был, — к шоку Гарри пожал плечами директор. — Это было бы невероятно, если бы ты смог.

— Но вы же сказали...

— Ну да, сказал, — отмахнулся Дамблдор. — Я просто хотел посмотреть, что ты умеешь. В любом случае ты бы выложил передо мной все выученное тобой, пытаясь хоть как-нибудь до меня дотянуться...

— Ну, да... Я, похоже, все свои знания выжал, — выдохнул Гарри горько.

— В любом случае твой сегодняшний уровень даже чуть выше, чем я предполагал. Это хорошо. Хотя тебе еще предстоит учиться и учиться. Но это начиная с завтрашнего дня, — Дамблдор вытащил из складок мантии упаковку лимонных долек, и устроил у себя на коленях. — А сейчас, давай просто поговорим.

— О чем? — не понял Гарри.

— О Волдеморте, конечно! Вот как ты думаешь, в чем его самая главная сила?

Гарри задумался. И правда, в чем?

— В ненависти?.. — ткнул пальцем в небо он.

Дамблдор рассмеялся и отправил в рот лимонную дольку.

— Нет, конечно, нет, — вздохнул он. — Его сила — в силе его желания. Собственно, у него, как и у всех... Когда человек сражается, он обязательно хочет что-то защитить. Это может быть его собственная жизнь, положение в обществе, честь, кто-то, кто ему дорог, что-то, во что он верит. Хорошее это или плохое, но это желание защитить, сохранить, одинокого для всех, — Дамблдор замолчал на пару секунд, словно задумавшись. — Желание Волдеморта настолько сильно, что сейчас, когда он так близок к своей цели, он сделает все, что бы защитить это желание. И что бы победить его, твое желание должно стать сильнее его желания. Если ты дашь слабину, он ударит. И разобьет. Но если твое желание сильнее его — он не сможет ударить.

Гарри тряхнул головой — слова Дамблдора текли как-то сквозь него, смысл не задерживался. И как бы логично слова директора не звучали, ничего не складывалось.

Я хочу, что бы Волдеморт умер. Я так хочу этого...

Но все же он сильнее меня. Значит, мне нужно возненавидеть его еще сильнее?.. Да только куда уж сильнее?..

Гарри бессильно ткнулся лицом в колени.

Глупость какая.... Ничего не пойму...

* * *

К вечеру в коридорах холодало — вспотевший на занятиях Дамблдора Гарри чувствовал это особенно остро, посему старался идти как можно быстрее. Это было сложно, тем более что он шел в мантии невидимке. Впервые в жизни он прятался за мантией не от Филча, миссис Норисс или Снейпа, а от студентов — в конце концов занятия Дамблдора были секретом, а Гарри не хотелось объяснять, откуда он возвращается в гостиную так поздно.

Под ноги бросилась миссис Норисс. Тьфу ты, вспомнишь черта... Обойдя кошку, Гарри снова прибавил шаг. Не хватало еще врезаться в хозяина животины — конечно разрешение Дамблдора он обойти не сможет, а вот мантию, как предмет общественноопасный, отнять сможет, еще как. Через пару пролетов лестницы и один, но достаточно длинный коридор, Гарри вскоре добрался до портрета Толстушки.

Та-а-ак... И как это, интересно, войти, что бы никто не заподозрил?

Прямо как по заказу из-за угла самым неожиданным образом вынырнул Рон Уизли. Тут же зачесались руки дать ему щелбан. Или пинок. А может даже каких-нибудь прыщей-фурункулов. Но увы. Сейчас Рон был его пропуском в гостиную и Гарри смиренно ждал, пока его бывший лучший друг подойдет к портрету, безжизненно протянет пароль, а затем тяжело пройдет через открывшийся проход. Гарри быстренько проскользнул за ним. И в шоке замер. Гостиная была заполнена членами белой команды. Агрессивно настроенными.

Но все взгляды, конечно, были направлены не на него, а на Рона. Кстати, не менее ошарашенного, чем сам Гарри.

— Привет, Рон, — поднялся с кресла Симус. — Мы тебя ждали.

Рон промолчал.

Между тем Симус сложил руки на груди.

— Завтра очередной урок у Макрубера, ты видел объявление на доске объявлений?

Занятие на этот раз будет в кабинете, как обычно, но это не значит, что урок обойдется без сражений.

— А мы не очень-то хотим умирать, — бросил Эрни. — Идти в команду Малфоя... Макрубер точно придумал с правилом. Таким боком умирать никто не захочет.

Рон все еще молчал.

— Ты наш лидер, — Симус сделал паузу. — Но пока что с лучшей стороны ты себя не проявил. Ты не заботишься о нас, не думаешь о последствиях. Ты не просчитываешь шаги.

— Ты ничему нас не научил, ты даже подсказать нам что-нибудь не можешь!

— И если ты хоть в квиддиче придумываешь стратегию, то здесь мы идем на уроки без какой-либо страховки!

— И теперь, когда каждую секунду наши жизни под угрозой, ты должен понять — или ты выполняешь свои обязанности, или мы уходим из твоей команды.

Наконец, Рон обрел дар речи:

— Но что вы от меня хотите?! — воскликнул он. — План отступления, если черные вдруг нападут на кого-нибудь из вас по дороге на завтрак?!

— Гарри бы позаботился о нас, — убежденно заявил Колин.

— "Гарри бы сделал", "Гарри бы позаботился"... Тьфу! Вот и просите его стать вашим лидером! — в сердцах воскликнул Рон. — Но ему похоже на вас всех параллельно, вот и не стал он третьим лидером по предложению Макрубера! Ему просто лень с вами носится! "Гарри", "Гарри"!.. Плевать ему на вас!..

Тут скрипнул портрет и Рон резко обернулся к входящему, готовый и ему сказать пару ласковых.

Однако входящим была Гермиона. Осунувшаяся и бледная — одного взгляда на нее Гарри хватило, что бы тут же дернутся на встречу...

...и замереть на месте.

Я невидим. Да и не хочет она меня видеть.

— Что происходит? — ошарашено спросила девушка, зябко кутаясь в свою мантию.

Рон потупил глаза. Симус засунул руки в карманы и отвернулся.

— Ничего не происходит.

И словно была отдана какая-то команда — все представители других факультетов побрели вон из гостиной с одинаковым угрюмо-опечаленным выражением.

* * *

Как Гарри не пытался от этого отгородиться, он все же чувствовал вину. И хотя тогда он ни сказал ни слова, и хотя тогда для всех них его вообще не было в комнате, все равно он понимал — Рон озвучил для белой команды то, что каждый из них вряд ли осмеливался даже думать.

Гарри и правда не хотел утруждать себя лидерством в какой-то игре. Он не хотел. И ему было всеравно, сколько ошибок допустит Рон.

А они на него надеялись.

Черт.

Гарри, заскочивший утром пораньше вместо большого зала на кухню, насуплено помешивал старательно приготовленный эльфами кофе.

Глупость какая. И нечего чувствовать здесь вину.

Но они все надеялись на него. Нуждались в нем. Верили в него.

И разве он не обязан им хотя бы за это?

* * *

В кабинете Защиты от Темных искусств было светло, как всегда просторно и тихо.

На полу валялись подушки, на них восседали их хозяева и тихонько перешептывались. Гадали: что преподнесет им новый урок?.. В воздухе витала предостороженность — вдруг, шальные и вечно меняющиеся правила профессора Макрубера заставят их вскочить и переубивать друг друга?.. В любом случае и белые и черные пришли в одно время сегодня, на всякий случай отсев друг от друга подальше.

Малфоя не было. Усмешки играли на лицах белых, и злорадные смешки время от времени долетали до черной команды. Гермиона не понимала, в чем дело. Куда делся Малфой? Тем более, что он — лидер. Почему Рон так жмется и сутулится, словно хочет быть где угодно, только бы не здесь? Почему Гарри, устремив взгляд куда-то в даль, напряженно сжимает пальцами колени? Обычно так он выглядел, когда принимал какое-то особо важное решение.

Гермиона резко отвернулась, испугавшись, что он поднимет глаза.

Что он чувствует сейчас?

Неожиданно раздались быстрые шаги — в кабинет ворвался Макрубер. Собранный, спокойный и полный энергии, он подошел к своему любимому окну, резко обернулся к студентам.

— Итак, доброе утро всем! О, я вижу мистер Малфой не с нами. Прискорбно...

— Он все еще в больничном крыле, — плаксиво пояснила Пенси, сжимая край мантии.

— Кстати, раз уж мы об этом заговорили... — Макрубер перевел взгляд на Гарри, тут же посуровев. — Мистер Поттер, насчет вчерашнего... Вы, как мирный житель...

..мирный житель?..

-...напали на мистера Малфоя и избили его до полусмерти...

...до полусмерти?..

-... и я на этом основании назначил вам взыскание. Я думал, это понятно, что ваше взыскание должны нести только вы. Поэтому из-за вас сегодня я выношу взыскание каждому участнику вчерашней "вспомогательной бригады". И письма домой. Каждому.

Гермионна в шоке оглядела испуганные лица студентов — они пришли помочь ему? Сколько же их? Похоже, много...

— На этом все. А тема сего...

— Нет!

Макрубер прервался, ошарашено глянув на вскочившего Гарри.

— Что "нет"?..

— Не наказывайте их. Накажите меня. Я выполню любую работу.

Макрубер усмехнулся.

— У вас нет прав решать здесь, кого наказывать, а кого нет. На каком это основании я должен менять свое решение?

Гарри тяжело выдохнул, словно бы перед прыжком и решительно отчеканил:

— На основании того, что я их лидер!

С секунду все смотрели на него, словно не понимая, что он только что сказал. Гермиона беззвучно охнула, прикрыв рот рукой. И за последние пару минут она в очередной раз ощутила себя так, словно бы пропустила целую главу книги, и теперь совершенно не понимает, что происходит с персонажами.

— Простите?.. — Макрубер напрягся и внимательно посмотрел на Гарри. Его лицо приобрело выражение удивления, но на секунду Гермионе показалось, что она увидела довольный блеск в его глазах.

— Я, как их лидер, требую, что бы вы переложили их наказания на меня.

Похоже на этот раз его слова дошли до сознания ребят. Симус ошалевшим от восторга выражением лица переглянулся с Дином, Невилл довольно кивнул, словно с чем-то с собой соглашаясь, братья Криви ударили по рукам. Белая команда оживилась, мирные жители молчаливо возликовали. Рон ни дернулся, ни поднял головы. Но уши его так отчаянно запылали, что не заметить этого было невозможно.

— Погодите, погодите, — теперь Макрубер не смог удержать улыбки. — Образуется новая команда... Так, члены... м-м... Команды Поттера, поднимитесь, пожалуйста.

Гермиона почувствовала, как сердце пропустило удар. Поднялся Невилл. Симус и Дин. Подскочили братья Криви. С напускным недовольством встали Парвати и Лаванда. Ханна, Эрни. Кирк и Слопер, Сьюзен Боунс. Для них, похоже, неожиданные слова Гарри были оговоренной командой, которую они так надеялись получить. Остальные же пребывали в некотором смятении — ошарашено переглядывались, пытаясь уловить мнение окружающих. Неуверенно на ноги поднялась Рика Митчалсон — по ее лицу было похоже, что она готовилась к тому, что за это решение ей еще придется натерпеться. И возможно очень скоро. За ней цепочкой поднялись Нина Раен и Джейн Маккалистер. Поразмыслив, встал на ноги и Майкл Корнер. Тут же Гермиона перебросила взгляд на Джинни — вид у той был ужасный. Она сидела, отстраненно разглядывая свои колени, сгорбившись и ссутулилившись, словно желая стать меньше. Даже если она хотела записаться в команду Гарри, сделать этого не могла. Или из-за Рона, или из-за самого Гарри — Гермиона не знала. В любом случае она могла ее понять.

Потому что не собиралась записываться в команду Гарри. Она не могла поступить настолько дерзко по отношению к нему.

Тем более, что у него и так много единомышленниц...

Через толпу поднявшихся Гермиона заметила руку, схватившуюся за низ Гарриной мантии. Удивленно юноша глянул на сидящую на подушке Луну Лавгуд, без слов понял и, улыбнувшись, кивнул.

Наконец, тяжело вздохнув, словно делая огромное одолжение, кряхтя, поднялся Захариес Смит. И похоже на этой ноте зачисление в команду Поттера закончилось.

— Так-так... Неплохо, неплохо... — Макрубер восторженно оглядывал поднявшихся. — Думаю, вы все освобождены от наказания... А, нет! Думаю, мисс Лавгуд все же придется отработать свое взыскание.

Гарри уже было открыл рот, что бы возразить, но был прерван.

— Не загоняйся, Поттер, — бросил Рон лениво, выпрямляясь. На секунду его взгляд задержался на Луне, а затем устремился к Макруберу. — Накажите меня. Я ее лидер.

* * *

В гостиной стоял будничный гам. Когда все сони, досыпающие законние часы после занятий

Макрубера, уже проснулись, а особые активисты еще не вывалились из замка, намериваясь засыпать друг друга снегом, гриффиндорцы были везде. В этом наверное был плюс новогодних каникул — все плохое быстро забывалось, а хорошее долго праздновалось. Толпа шумело, неслась и порой ничего не видела...

Джинни вздохнула. Особо острый момент с Гермионой похоже немного сгладился с обеих сторон, а вот последствия остались. Дорогой и очень полезный подарок Фреда и Джорджа лежал у нее в руках бесполезной безделушкой, которую осталось разве что выкинуть. Обидно, тем более что после такого вряд ли близнецы когда-нибудь подарят ей что-нибудь в этом роде.

— Что сидишь?

Рон появился так неожиданно, что Джинни подскочила на месте — в последнее время он так редко обращался к ней хоть по какому-нибудь поводу, что услышать его голос сейчас было несколько непривычно.

— Разве ты не должен отбывать наказание? — поинтересовалась Джинни, наблюдая за тем, как Рон плюхается на диван рядом с ней.

— Да я вообще-то как раз шел... Ты Гермиону не видела?

Джинни фыркнула. О ком еще мог думать этот недотепа?

— Она в библиотеке, — заверила брата она. — Я уже попросила Невилла приглядеть за ней, так что иди на свое взыскание спокойно...

— Да я не об этом... — Рон отвел глаза, почесав затылок, его взгляд упал на зажатое в руках Джинни радио. — Что это у тебя?

— Да так... — Джинни бросила ненужный предмет на диван. — Все равно нет теперь от него

толку...

— Что значит "нет толку"? — не понял Рон, перегнувшись через сестру, он схватил радио и снова выпрямился, рассматривая разбитый предмет. — Это же радио... где взяла?

— Фред и Джордж подарили, — качнула головой Джинни, с еще большим сожалением глядя свой поврежденный подарок. — Да вот только... разбилось...

Рон не ответил, хмуро изучая обломанные края.

— А репаро пробавала?

— Да какое тут репаро? Это же тонкое волшебство, его разорвало под чистую! Репаро...

Рон уже не слушал. Палочкой ковыряя в сломанном механизме он кажется забыл о о том, что ему пора бы уже идти на отбывание наказания...

— Готово! — вдруг выпрямился Рон. — Думаю, теперь он должен заработать...

— Что? Как? — подскочила Джинни, вытаращившись на целехонький прибор. — Неужели?..

— Ужели, ужели, — усмехнулся Рон и стукнул палочкой по стеклянной поверхности. — Забыла, как я починил наши настенные часы, когда мама отлучилась, и Фред вмазал по ним мячом?.. Только благодаря мне нам всем не досталось... А ну ка...

Радио зашипело, засвистело, Джинни протянула руку, что бы покрутить регуляторы... Шипение, шипение...

"...в больницу. Это уже 18-ый Пожиратель Смерти попавший в руки властей таким странным способом. Существуют версии о том, что это некий знак, говорящий о том, что конец войны близок... возможно это всесвязано с тем самым таинственным пророчеством, которым так и не удалось овладеть Вы-Знаете-Кому в Минестерстве. В любом случае факт остается фактом — десятки пожирателей смерти просто напросто падают на улицах обессилевшие..."

Джинни в шоке уставилась на Рона.

— Что происходит, а?

Рон уже открыл было рот, что бы ответить, но тут к нему подошел Колин.

— Рон, там Макрубер о тебе спрашивал...

— Совсем забыл!.. — Рон вскочил. — Уже иду, — и бросился к дверям.

— Рон! — позвала Джинни в отчаянии. — Передай Гарри!..

Кулаки сжались и он словно споткнулся. Неужели не скажет? Неужели не скажет на зло, во вред? Черт возьми, Рон! Почему ты мешкаешься?

Джинни приподнялась, радио что-то бормотало за спиной.

Рон дернулся.

И махнув рукой, неоднозначно отвечая, скрылся за портретом толстушки.