К востоку от Ада (гет)

Zella Day — Sacrifice

Тонкс сражалась сразу с двумя Пожирателями смерти, ловко отбивая летящие в нее лучи проклятий, и оттесняя прислужников Волдеморта от площадки со змеей.

— Авада Кедавра! — зеленый луч пролетел в десятке сантиметров от её головы, и Нимфадора выругалась, бросая в ловкого Пожирателя Сектусемпрой.

— Дора, ты, конечно, великолепно справляешься, — рядом вдруг материализовался Скабиор, блокируя еще одно летящее в Тонкс проклятие. — Но нам пора переместиться подальше, сейчас здесь станет жарко, если ты понимаешь, о чем я, — он отправил синий луч в противника Тонкс и дернул Нимфадору за талию, увлекая за собой, пока та все еще пыталась сразить проклятиями как можно большее Пожирателей смерти.

— Куда? Там же еще есть наши! — она бросилась было назад, но безуспешно.

— Нет времени, Дора! — рявкнул Скабиор, перехватывая ее крепче и, практически оторвав от земли, поспешил к укрытию.

— Но…

— Сейчас рванет! — он пинком открыл какую-то дверь и едва успел втолкнуть в укрытие Тонкс и пролезть вслед за ней, когда грянул первый взрыв. Скабиор заклинанием запечатал дверь и инстинктивно пригнулся, услышав второй взрыв, мелкая пыль с потолка посыпалась им на головы. — Вот это мощь! — с мальчишеским восторгом воскликнул он, прислушиваясь, как вдалеке разлетаются с оглушительным грохотом стены.

— Но там же люди, Фитц! Наши люди! — Тонкс неосознанно вцепилась пальцами в его плечи, с ужасом представляя, что происходит снаружи.

— Ты не можешь спасти всех, Дора, — он зажал ее между собой и стеной, уперев руки по обе стороны от ее плеч и пресекая любые попытки вырваться. Тонкс притихла, с содроганием замирая от звука очередного взрыва.

— И долго это будет продолжаться? — ей безумно хотелось закрыть уши руками, лишь бы не слышать леденящее душу громыхание взрывов.

— Минут пять еще, эти штуковины хоть и способны уничтожить щит, но не за один раз или два, мы не могли рисковать!

— Что? Вы с ума сошли? Да с таким успехом никого не останется в живых, чтобы аппарировать! — Нимфадора снова стукнула кулаками по его плечам, и Скабиор неосознанно зарычал, перехватывая ее запястья и сжимая их ладонями, словно тисками.

Он посмотрел ей прямо в глаза таким грозным взглядом, что Нимфадора непроизвольно сжалась.

— Дора, главное, чтобы выжил Поттер, разве это не то, за что вы все так отчаянно боретесь?

— Да, но…

— Так вот, Поттер останется в живых!

Еще один взрыв грянул совсем близко, и с потолка на них посыпались более ощутимые куски штукатурки, Тонкс еще сильнее сжалась в руках Скабиора, мысленно уверяя себя, что раскисать не время. А спустя десяток секунд все, наконец, затихло.

* * *

В ушах слышался постоянный звон, застывший на одной высокой ноте. Когда земля перестала содрогаться от очередного взрыва, Невилл неуверенно пошевелил рукой, с трудом веря, что все еще жив. Ребра болели, перед глазами плясали точки, дышать было трудно и во рту чувствовался противный солоноватый привкус крови, а еще этот звон в ушах… Из последних сил сбросив с себя кусок свалившейся на него двери, которая, видимо, и послужила своеобразным щитом от камней и обломков, Невилл, превозмогая боль, встал на четвереньки. Взгляд, наконец, сфокусировался, и Лонгботтом заметил, что в десятке метров от него на земле сидит перепачканный Малфой, прижимающий к себе бессознательную Джинни.

— Джинни-и… — попытался позвать Невилл, но лишь закашлялся, едва не завалившись обратно на исковерканную взрывами брусчатку.

Малфой пришел в движение и, удерживая Джинни одной рукой, крутанулся на месте, исчезая. Хлопок аппарации Невилл так и не услышал, в голове по-прежнему лишь противно звенело. Он потянулся к уху, тут же почувствовав липкую жидкость на щеках — все его лицо было в крови. Невилл на секунду прикрыл глаза, пытаясь утихомирить поднимающуюся в душе волну паники и вспомнить свою первоочередную цель: змея! Он должен найти змею!

Поморщившись, Невилл неловко поднялся на ноги, его слегка пошатывало, и все тело нещадно болело, но сейчас это не имело значения. Он с трудом сделал несколько шагов, пытливо высматривая среди кучи обломков гладкую кожу змеи — единственной твари, которая его сейчас интересовала. Невилл потянулся к карману, доставая из него старую потрепанную Сортировочную шляпу.

— Паршиво выглядишь, дружок, — беззастенчиво отозвалась волшебная шляпа, но Невилл ее не услышал. Он лишь расправил потрепанную ткань и тут же заметил, как внутри шляпы сверкнул инкрустированной ручкой меч Гриффиндора. Каким-то седьмым чувством Невилл осознал, что опасность поджидает слева, он резко дернулся в противоположную сторону, а его пальцы сомкнулись на рукоятке меча. Когда сбоку мелькнула тень, Невилл по инерции шагнул назад, выставляя вперед меч. Змея отклонилась для смертоносного рывка, раскрывая ужасную пасть и бросаясь на жертву, но меч словно придал Невиллу сил, он вскинул его как раз в то мгновение, когда пасть змеи уже приближалась к его руке. Гоблинская сталь прошла сквозь змеиную плоть, как нож сквозь масло, и, если бы Невилл мог слышать, то содрогнулся бы от ужасного звука, с которым Волдемортова змея забилась в предсмертной агонии. На руки Невилла хлынула черная кровь, а в воздухе противно запахло серой и гнилью, он пошатнулся, отступая назад, едва превозмогая ужасное головокружение и жуткие образы, пляшущие перед глазами: его родители с пустыми отрешенными взглядами, изувеченное тело его бабушки, разрушенный, выжженный дотла Хогвартс, сотни, тысячи бездушных магглорожденных в одинаковых робах МТЛ.

— Мы сильнее, Невилл. Зло невозможно искоренить, тьму невозможно победить, жестокость порождает жестокость, и ты — часть всего этого, ну же, Невилл, спаси себя, спаси свою жизнь, чтобы обратится к тому, что неизменно испокон веков — зло будет всегда.

Невилл закричал, не слыша собственного вопля, и со всей силы еще раз рубанул мечом по змее, ее голова медленно съехала по лезвию, упав на землю и залив черной густой кровью все вокруг. Образы пропали, голос в голове затих, перед глазами все поплыло и лишь звон, неутихающий звон так и звучал в ушах. Невилл почувствовал, что падает.

* * *

— Ты намного больше похож на меня, Гарри Поттер, чем тебе бы того хотелось. Подумать только, Мальчик-Который-Снова-Выжил, хотя скорее даже воскрес! Победившие смерть смотрят на жизнь совершенно другими глазами, нам ли об этом не знать, да? — рот Волдеморта растянулся, показывая острые желтые зубы.

Они с Гарри стояли на продуваемом всеми ветрами утесе, где-то на краю света, потому что кроме бесконечной воды вокруг каменной глыбы, на которой они топтались, Гарри не видел ничего до самой линии горизонта. Не то, чтобы у него было время любоваться пейзажем. Они с Волдемортом стояли метрах в трех друг от друга с палочками в руках, готовые в любой момент начать дуэль, но первое заклинание все никак не звучало.

— Я на тебя не похож, сколько говорить, во мне намного больше…

— Чего? Любви? Или каких еще небылиц наплел тебе выживший из ума старик Дамблдор? Я подстраховался на этот счет, малышка Джинни… Вот уж ведьма! Кружит парням головы направо и налево, я в ней никогда не сомневался. После того, как в одиннадцать лет она сумела выполнить мою маленькую миссию по уничтожению грязнокровок и открыть тайную комнату, я был уверен, что она будет готова к другому, куда более важному предназначению. Признаться, на этот раз манипулировать ею оказалось даже проще. Ты же не думаешь, Гарри Поттер, что она случайно попала на Охоту? Да еще и с такими противниками! Твоим главным врагом — Драко Малфоем. О-о, можешь не пытаться скрыть свою злость, она мне нравится, чувства истинного мужчины, конечно, довольно глупого, чтобы идти на поводу у эмоций но это же твоя сильная сторона. Способность любить — ненужная чушь, когда дело касается любимой девушки, побывавшей в постели врага. А Малфой ведь тоже хорош, честно говоря, не ожидал такой прыти от этого сосунка, как он боролся за нее, как защищал, Белла готова была собственными руками ее придушить, а я, признаться, веселился от души. Марионетки справились с отведенными им ролями превосходно, даже не заметив, что ими кто-то умело руководит, — Волдеморт развел руки в стороны и манерно выпятил грудь.

— Так вот кто за всем этим стоит, — только и смог прорычать Гарри, крепче сжимая в руках палочку.

— Это было несложно, преданность — слишком незыблемое понятие, чуждое человеческой натуре, действующей, по большей части, исключительно в собственных интересах.

— Можно подумать, Пожиратели тебе преданы! Да они готовы тебя в любой момент продать!

— Гарри Поттер, неужели, ты это понял, наконец? Какая удача! Все дело в том, что я никогда и не ставил на их верность, кучка жалких подхалимов, только и ждущих подходящего момента, чтобы урвать кусок побольше. Но они носят мою метку на предплечье, и, уж поверь, такими людьми, жадными до влияния и власти, управлять еще проще, чем глупыми героями, какими кишит ваш славный Орден Феникса. Но это ненадолго!

— То есть, ты хочешь сказать, что Пожиратели все поголовно пляшут под твою дудку, а Малфой действовал по твоей указке? — все-таки не смог удержаться от мучающего его вопроса Гарри.

Волдеморт расхохотался, легко распознав в реплике Поттера истинные мотивы.

— Как бы тебе ни хотелось обвинить во всем меня, я едва ли был причастен к грехопадению малышки Уизли. Малфой хотел ее, а я, наученный досадными прежними промахами, понял, что победа над тобой в битве за Хогвартс далась мне как-то уж слишком легко. Неужели своему любимчику Дамблдор уготовил такую постыдную участь? — подумал тогда я, понимая, что нам еще придется сразиться на равных. И тогда уж решил воспользоваться ситуацией, создав максимально благоприятные условия, если можно так сказать, для досадного предательства, несомненно, задевшего твою тонкую натуру. Но, признаться, им не нужны были даже мои старания… Люди непостижимы в своей глупой слабости: поначалу так носятся со своими чувствами, а потом также легко отрекаются от них. Подумать только: еще вчера Джиневра готова была умереть за Мальчика-Который-Выжил, а уже сегодня отдается врагу, заключая сделку. Спорю, она уверяла тебя, что у нее не было выбора, над ней издевались… Но нет, Малфой не любит развлекаться с поломанными игрушками… Сын Люциуса всегда был безмерно избалован, это стало очевидным еще в тот момент, когда он не смог убить старика Дамблдора. Забавно, что угроза смерти родителей не стала для него достаточной мотивацией, а вот малышка Уизли — напротив! Ты знал, что он даже магглов убивал ради нее? Можешь себе представить? Интересно, а ты бы смог оправдать любовью массовые убийства? Хотя для тебя, как для протеже Дамблдора, «вынужденные» жертвы, должно быть, обычное понятие, не так ли, Гарри Поттер?

Гарри до боли сжал зубы, пытаясь удержать под контролем рвущийся наружу гнев. Волдеморт лишь пытается отвлечь его, надавить на его слабости, нельзя поддаваться, но ярость клокотала внутри, покалывая на кончиках пальцев, сжимающих волшебную палочку. Практически неосознанно Гарри выбросил вперед руку с волшебной палочкой, выкрикивая:

— Сектусемпра!

— Авада Кедавра!

Два луча столкнулись в воздухе с неимоверной силой, вспыхивая ярким свечением и сверкая искрами на фоне пасмурного морского пейзажа.

— Тебе не под силу меня одолеть, Гарри Поттер! Ты воскрес лишь для того, чтобы я убил тебя окончательно! — закричал Волдеморт, усиливая поток магии.

Гарри почувствовал, как вибрирует палочка в его руках, но воображение, подогревая в нем праведный гнев, очень кстати подкидывало самые пакостные картинки: Джинни в объятиях Малфоя, он сжимает ее крепче, притягивает к себе, укладывает в постель…

Гарри с рыком рванул вперед, крепче сжимая в пальцах древко палочки и заставляя Волдеморта невольно сделать шаг назад. В тот же момент Гарри ощутил, словно удар меча, резкую боль в шее. Он дернулся, едва не выпустив палочку из рук, и с трудом удержался на ногах, когда заметил, что два луча заклинаний, срикошетив в воду, погасли в ее глубинах.

— НЕЕЕЕЕЕТ! — зашипел не своим голосом Волдеморт, и Гарри вдруг понял, что мешкать нельзя. Доверяя исключительно собственной интуиции, он бросился вперед и, уцепившись в плечо корчившегося от боли темного мага аппарировал.

Аллея Диагон встретила их опустошенной тишиной.

* * *

— Мама! — Драко аппарировал к воротам Малфой-мэнора, неся на руках бессознательную Джинни. — МАМА!

Его невербально усиленный Сонорусом голос разнесся душераздирающим криком над поместьем, отдаваясь жутким эхом по всем его углам. Нарцисса почти сразу же появилась на пороге и, быстро оценив ситуацию, начала незамедлительно раздавать указания домовым эльфам.

Драко внес Джинни в дом и положил на стол в гостиной, где уже стояли склянки, фиалы, баночки со всевозможными зельями и мазями.

— Мама, пожалуйста... — горло Малфоя сдавил мучительный спазм.

— Куда попало заклинание? — не церемонясь, перебила Нарцисса.

— В живот, фиолетовый луч... — Драко запустил пальцы в волосы, чувствуя, как сильная дрожь пробирает его до костей.

Нарцисса даже не обратила на это внимания, она сосредоточенно водила палочкой над телом Джинни, хмурясь и кусая губы.

— Это... Может быть… Да, похоже... Тинки, принеси все книги из кабинета Люциуса, те, что в нижнем ящике стола. Мигом!

Домовой эльф тут же с громким хлопком исчез, а спустя секунду появился вновь, с мученическим выражением на лице держа в руках внушительную стопку фолиантов.

— Драко! — командный тон Нарциссы резко привел его в чувство. — Бери книги и ищи Корнуэльское Проклятие!

Малфой бросился к фолиантам и принялся лихорадочно листать грубые, пожелтевшие от времени страницы. Сложные названия на латыни мелькали перед его глазами, схемы и описания замысловатых ритуалов темной магии путали мысли, словно яд, въедаясь в сознание, отчего Драко то и дело был вынужден трясти головой, отгоняя от себя жуткие образы заклинаний и вспоминая первоначальную цель поиска, но все было не то. Он отбросил одну книгу и схватил другую, но все было тщетно.

Нарцисса тем временем смешала несколько зелий, левитируя их с помощью палочки и нанося на живот Джинни, но та с каждой минутой становилась все бледнее. Ее кожа стала холодной, словно лед, а губы приобрели синеватый оттенок, жизнь медленно покидала ее.

— Ну же, Драко, мне нужно антипроклятие, иначе она умрет! — воскликнула Нарцисса, продолжая наносить зелья на кожу Джинни, но без каких-либо видимых улучшений.

— Черт, его здесь нет! — он отшвырнул от себя очередную книгу, принявшись листать следующую, когда на улице послышался хлопок аппарации, а потом тяжелые шаги.

— Люциус, хвала Мерлину, где мне найти антипроклятие для Корнуэльского заклинания? — воскликнула Нарцисса, первой увидев появившегося в дверях мужа.

Драко застыл на месте. Отец выглядел жутко уставшим и изможденным, его мантия была порвана в нескольких местах, обнажая глубокие раны с уже запекшейся кровью, а через всю щеку тянутся длинный багровый порез.

Люциус окинул комнату взглядом, оценивая ситуацию, и направился к Джинни:

— Отойди! — приказал он Нарциссе, приближаясь к столу.

Драко ощутил, как в кулаке собирается магия для удара, но Люциус лишь холодно произнес:

— Если хочешь спасти свою предательницу крови, то лучше не мешай!

Он принялся водить палочкой над телом Джинни, нараспев читая что-то на латыни. Малфой-старший закрыл глаза, максимально концентрируясь и раскачиваясь из стороны в сторону. Слабое фиолетовое свечение стало подниматься из живота Джинни и, повинуясь движениям палочки Люциуса,

собиралось в его протянутой ладони. Постепенно громкость произносимого

заклинания все нарастала, а шар проклятия принимал все более насыщенный фиолетовый оттенок. Люциус выкрикнул последнюю фразу, взмахнул палочкой, и шар резко метнулся в домового эльфа. Тот не успел даже пискнуть, проклятие ударило его в грудь, и эльф повалился на спину, глядя в потолок застывшими синими глазами.

Драко и Нарцисса пораженно замерли.

— Такое темномагическое проклятие невозможно обезвредить, никого не убив! — гаркнул хрипло Люциус, опуская руки и невольно хватаясь за столешницу в попытке устоять на ногах. — Твоя Уизли будет жить!

* * *

Джинни открыла глаза, тут же узнав привычную обстановку малфоевской комнаты.

«Мне что, это все приснилось?» — промелькнула в голове безумная мысль, и она резко села. Комната покачнулась, перед глазами начало стремительно темнеть, и чьи-то ласковые руки уложили ее обратно на подушку.

— И ты опять в моей спальне, и я снова тебя спас, забавно, не находишь? — прозвучал над ухом самодовольный вопрос Малфоя.

— Ты спас меня, пока я тебя же и прикрывала, — недовольно буркнула Джинни и поморщилась: голова казалась чугунной.

— Вот, выпей, — Драко приподнял ее, протягивая стакан с густым темно-зеленым зельем.

Она послушно сделала несколько глотков.

— Фу, мерзость какая!

— Мерзость — это держать тебя бездыханную на руках и бояться даже подумать о том, что ты мертва, — сообщил Малфой, так и не выпустив ее из объятий, а лишь сильнее прижимая к себе.

— Я уж точно не была бездыханной, раз сейчас все-таки дышу.

— Но было очень похоже, что не дышишь.

— Ты боялся, что я умру, не расплатившись с тобой за все хорошие поступки? — хитро поинтересовалась Джинни, проводя кончиками пальцев по его щеке.

— Еще как! Кто бы стал восхвалять меня в поэмах, как не ты. К тому же, у нас намечается серьезный секс-марафон, так что допивай свое восстанавливающее зелье, и набирайся сил побыстрее...

Джинни откинулась на подушки, медленно потягивая восстанавливающее зелье с ярким мятным привкусом: чувство дежавю не покидало ее. Много месяцев назад она также оказалась здесь, и Драко также отпаивал ее зельями, и тогда она его яро ненавидела, презирала, а теперь… Джинни перевела взгляд на его обеспокоенное лицо, пока он с завидной тщательностью перебирал фиалы и бутылочки, расположенные на тумбочке возле ее кровати. Драко выглядел обеспокоенным и встревоженным, вертикальная морщинка залегла между его бровей, а тонкие пальцы уверенно перебирали склянки.

— Драко, все закончилось? — тихо спросила она.

— Похоже на то, Лонгботтом уничтожил змею, Поттер отрубил Волдеморту голову...

— Отрубил? — глаза Джинни пораженно расширились.

Драко кивнул:

— Снес одним ударом меча Гриффиндора. Вот, это еще выпей. Укрепляющее, Помфри всегда нас им отпаивала, — Драко протянул ей очередной пузырек.

— Значит, мы все-таки победили? — Джинни слабо улыбнулась, все еще не веря произнесенным вслух словам.

— Гарри Поттер победил, Орден Феникса победил, магглорожденные победили... — Драко пожал плечами. — Джин, тебе надо это выпить, — он все еще пытался всучить ей злополучный пузырек, но Джинни лишь, улыбаясь, оттолкнула его руку. — Пей, говорю, тебе надо выздоравливать!

— Выздоравливать? — весело протянула она, искоса поглядывая на Драко. — А ты знаешь, Малфой, что кроме физического состояния больного, очень важна также моральная часть выздоровления?

— Тебе что веселящей настойки принести, Джин, или дурманящего порошка? — Драко взглянул на нее исподлобья, явно прикидывая, шутит она или нет.

— Хм… ни то, ни другое, выздоровлению лучше всего помогаю эндорфины…

— Это еще что за ересь?

— Да не ересь это, магглы так называют гормон счастья, мне Гермиона когда-то рассказывала. Он выделяется природным путем, когда человек получает удовольствие, ну, шоколадку там съест или по какой-то еще причине испытывает эйфорию…

— Так тебе шоколадных лягушек принести, что ли? — делая вид, словно не понял, о чем идет речь, уточнил Малфой.

— Ну да, можно, штук сто или ты можешь напрячь свою отменную задницу и…

— Отменную? Вот уж невиданный комплимент, а как же мои непревзойденные способности?

— Да, и это тоже, но не суть… Так вот, ничто так хорошо не помогает выздоровлению…

— Как хороший оргазм… — промурлыкал Малфой, сгребая пальцами одеяло.

— Что ты… ах-х, — он скользнул под одеяло, и Джинни моментально забыла и о магглах, и об эндорфинах, и о шоколаде, когда ловкие пальцы Драко прошлись по внутренней стороне ее бедер, избавляя от трусиков и раздвигая ее ноги широко в стороны.

А потом Джинни почувствовала его горячее дыхание на своей коже, сначала рядом с коленкой, а потом все выше, все ближе. Джинни шумно выдохнула, когда горячий воздух, выпущенный из его легких, коснулся ее, а после и вовсе замерла, почувствовав нежный влажный язык там. Она задохнулась от восторга, когда язык Драко прошелся по ее клитору, а потом его губы затянули нежную плоть. Джинни прогнулась в спине, подаваясь бедрами навстречу его рту и языку, и пальцам, ласкающим ее. Ей казалось, что вся ее жизненная сила собралась сейчас внизу живота, и нет ничего важнее тянущего жаркого напряжения, разливающегося в ней. Драко ввел в нее язык, и Джинни захныкала, цепляясь за его плечи и пытаясь подтянуть его повыше.

— Но я ведь не….

— Я хочу почувствовать тебя… Всего тебя… Внутри… — Джинни обвила его шею руками, целуя и нетерпеливо обхватывая ногами его талию.

Малфой замешкался лишь на секунду, подхватывая ее под коленки и стремительно входя в нее. Джинни застонала, чувствуя себя заполненной до предела, выгибаясь навстречу его размеренным движениям.

— Да, Драко, еще… — шептала она, позабыв обо всех невзгодах на свете, цепляясь за его плечи, как за единственную связь с внешним миром. — Да…

— Я схожу с ума!.. Каждый раз, когда ты рядом, ты сводишь меня с ума, Джин… — пробормотал он исступленно, все наращивая темп.

Джинни снова поцеловала его, прикрывая глаза, и ощущая его так близко, так сильно. Это было не просто физическое влечение, это было желание слиться с ним, принадлежать ему, и никогда больше не отпускать.

Джинни вскрикнула, достигнув пика наслаждения, забывая о своих переживаниях, обнажающих истинные чувства, но осознание, родившееся в ее душе, уже не могло исчезнуть, лишь временно утихнуть. Спрятанное в ее душе.

* * *

Было еще довольно рано, сквозь плотные шторы едва пробивались лучи утреннего солнца. Джинни сонно приоткрыла один глаз и, окинув взглядом спящего рядом Драко, довольно улыбнулась, снова опуская голову на подушку.

Вдруг в комнате с громким хлопком появился домовой эльф.

— М-мастер Драко, вам п-письмо! — испуганно прижимая уши к голове, пропищало создание.

— Какое еще письмо? — Малфой поморщился, приподнимаясь на локте, и схватил конверт, протянутый дрожащей эльфийской ручонкой. Едва его пальцы коснулись плотной бумаги, как письмо выскользнуло из его руки и заговорило официальным министерским тоном.

— Драко Люциус Малфой! Вы обвиняетесь в пособничестве Тому Реддлу, именовавшему себя Темным Лордом, а также в причастности к многочисленным пыткам, истязаниям и убийствам магглов. Кроме того, вас обвиняют в спонсировании деятельности преступной группировки, имеющей себя Пожирателями смерти. В отношении вас возбуждено уголовное дело в Аврорате Министерства магии Великобритании, в процессе следствия и до вынесения приговора Вам запрещено покидать территорию Соединенного Королевства. Если при попытке ареста Вы попытаетесь оказать сопротивление аврорам, это будет расценено как подтверждение вашей причастности к деятельности Пожирателей смерти и признание вины в содеянных преступлениях. Просим вас оставаться в вашем поместье до получения дальнейших указаний от представителей Министерства магии.

Закончив речь, письмо самоуничтожилось, разорвавшись на мелкие кусочки, осыпавшиеся пеплом разрушенных надежд на пол малфоевской спальни.

— И что мы теперь будем делать, Драко? — едва слышно прошептала Джинни, боясь выпустить его из своих объятий, словно он тут же может исчезнуть.

— То же, что и до этого, Джин… То же, что и прежде... Противостоять системе…