Эволюция доверия (гет)

Драко не был злодеем. Хоть он не помнил своего прошлого, но был уверен: он всегда поступал так, как требовали обстоятельства. Не более. Направляя на пуффендуйку волшебную палочку, он снова повторял себе эти слова. Он не злодей. Так надо.

То, что девица застала его буквально на месте преступления, могло привести к очень и очень нехорошему финалу. Он всего лишь хотел узнать её маленький секрет, быть исключённым из Хогвартса в планы точно не входило. Так что, когда она развернулась, отправляясь донести на него, рука с палочкой взметнулась сама собой. И губы тоже исключительно машинально произнесли нужные слова. Остановить, заставить забыть — одним воспоминанием больше, одним меньше — ей бы не повредило. Только вот когда пуффендуйка упала, а под головой у неё расплылось в мгновение ока тёмное кровавое пятно, Драко засомневался. Он не струсил, нет. Просто он подумал на миг, что она может быть мертва, и не захотел этого проверять. Споткнувшись о лежащего на земле приятеля, он во весь опор помчался прочь. Подальше от места преступления. Подальше от случайной трагедии.

Часть его напоминала, что он волшебник. Вернуться, применить к пуффендуйке исцеляющие чары, снять остолбенение с Баума. Подобную мысль Драко отмёл сразу. Он не мог так рисковать. Если девица мертва… Если…

Руки дрожали, зубы стучали. Никогда Драко не было так страшно. По крайней мере, в той части памяти, что не подверглась изъятию, самыми страшными были когти жуткой твари, гиппогрифа, которого олух Хадрид додумался привести на территорию, полную детей.

Этот же страх был не таким. Холодный, липкий, поднимающий волоски на затылке и руках и заставляющий всхлипывать то и дело. Ноги принесли Драко в астрономическую башню, которая, к счастью, сейчас была пуста.

Забившись в самый тёмный угол, он обхватил голову руками и пару раз ударился затылком об стену. От злости на пуффендуйку и на самого себя хотелось сломать палочку. Драко себя сдержал. Её только недавно купили ему взамен той, которую отбил у него Поттер, а нынешние финансы семьи едва ли могли позволить новые незапланированные расходы. В голове вертелись разные варианты происходящего. Драко решил распланировать их всех, чтобы в нужный момент убедительно солгать.

Девица умрёт? Сказать, что напала на Баума, а он, Драко, защищался. Останется жива? Сказать, что от удара головой она всё перепутала. И в любом из вариантов обставить всё так, будто она пыталась взломать зачарованный замок, а они с Баумом случайно встретились на пути. То, что товарищ станет отрицать свою причастность, сомнений не оставляло. Баум и сам прекрасно сориентируется, что выставить девицу — живую или мёртвую — козлом отпущения — лучший исход.

Драко снова стукнулся затылком о стену, желая вытряхнуть из себя все сомнения.

Лица с картин наблюдали за ним с интересом. Им только дай позлорадствовать. Одно хорошо — в том злосчастном коридоре подобных свидетелей не было. Ещё не хватало, чтобы Драко сдал какой-то давно умерший старикашка — было бы обидно.

Со стороны лестницы раздались голоса. Анри и Абигейл. Молчаливая Ли также могла идти с ними рядом.

Драко вскочил на ноги и сделал несколько глубоких вдохов. Если бы только можно было трансгрессировать на территории школы. Но глупый запрет всё ещё был в действии, а потому пришлось подхватить в руки карты и притвориться, что он изучает их. Скрыть за бумагой дрожащие руки.

Чистый лист. То, к чему он стремился, теперь уже было запятнано кровью. Он ведь просто шутил. Это не должно было зайти так далеко.

Отвернувшись к окну, он обратил взгляд на карту звёздного неба, звезды которой мерцали как настоящие, спиной ощутил присутствие остальных, быстро разбредшихся каждый в свой угол. Ему бы стоило обернуться, бросить шутку Анри. Как всегда, дабы не вызывать подозрений. Но он не смог — язык не повернулся. Пятна крови на полу — это было ещё живо в памяти, а в голове вертелся лишь один вопрос: убил?

— Мистер Малфой, — прозвучал неожиданно голос директора за спиной. Макгонагалл не планировала вмешиваться в ход проекта. То, что она здесь, могло означать только одно.

Драко развернулся. Ему было до жути страшно и немного стыдно. Убивать девицу он вовсе не хотел. Но поверит ли ему директор? А докажет ли, что это был он?

Надежда, пусть и призрачная, всё ещё оставалась.

— Директор, — поприветствовал он как мог спокойнее и поднял на Макгонагалл глаза.

— Пройдемте со мной, — бросила она и покинула башню, не обернувшись.

На Драко были направлены три пары глаз, но он сделал вид, что не замечает этого. Вышел на негнущихся ногах, крепче сжав палочку в кармане. Он не был злодеем. Он не хотел быть убийцей. И он надеялся, что и в этот раз каким-то образом выйдет извернуться.

Макгонагалл шла, не оборачиваясь. С прямой спиной, невозмутимая, как и всегда. Драко многого не помнил, но был уверен, что и Битва при Хогвартсе была встречена ею с холодным рационализмом. Нет, ей не чужды были эмоции, но директор умело скрывала их. Как он — своё волнение сейчас.

Они миновали множество лестниц и коридоров, вышли, казалось, за пределы Северного крыла, в такие повороты, которых Драко и не помнил. Всё так же молча, напряженно. Лицо пуффендуйки представлялось очень ясно. Кровавое пятно на лбу, чуть подрагивающие от тихого стона губы. Видеть девицу мёртвой Драко готов не был. Хотелось развернуть назад, сбежать от Макгонагалл и из Хогвартса. Если это поможет. Если ценой его ошибке не станет Азкабан.

В голове послышался насмешливый голос Пивза, твердящего на повторе одно: «виновен».

Драко не был виновен. Он ведь просто запаниковал. Он пытался защититься. Он застал её за взломом банка, а она просто решила подставить его. Она… Она…

Макгонагалл остановилась, и Драко едва не влетел в неё. Они стояли перед низкой дверью, окружённой чёрными настенными подсвечниками в форме русалок, и директор словно нарочно тянула, томила ожиданием. Но вот рука её легла на изогнутую дверную ручку, и дверь отворилась.

Нет, пуффендуйка не была мертва. И Драко ждало нечто похуже Азкабана.

* * *

В начале было слово. В кромешной тьме, в жгучей боли вдруг послышался голос, знакомый, принадлежащий профессору Андерсон. Слова заклятья, поразившие Кэти удивительным теплом. Боль отступила. Медленно, с неохотой. Убрала свои ядовитые щупальца, вернув ясность ума и обрушив на голову целый поток воспоминаний. Арндт и Малфой… Они пытались взломать банк, она не позволила им, она…

Кэти шевельнулась, ожидая нового приступа боли, но ничего не было. Была лишь волшебница, стоящая на каменных плитах рядом с ней. Глаза той улыбались.

— Отдохнула и хватит, — наигранно серьёзным тоном сказала она и протянула руку.

Кэти поднялась, ощущая лёгкое головокружение, не более, заметила Баума, по-прежнему лежащего у дверей, разлитую рядом с ним субстанцию, поменявшую свой цвет с жёлтовато-зелёного на серовато-бурый. Малфоя не было.

— Я… Он… — сбивчиво начала Кэти, но профессор Андерсон её не слушала. Переместившись к слизеринцу, та сняла заклятие и с него и, дождавшись, когда Арндт оклемается, велела следовать за ней.

Шли они долго, путанными коридорами, пока наконец не оказались в небольшой каморке, где их оставили ждать, усадив на перекошенную скамью. Рядом.

Профессор Андерсон, отобрав их палочки, вышла, звенящая тишина обрушилась на плечи.

— Ну молодец, Девлин, — проворчал Баум, откидываясь на руки. — Теперь нас в лучшем случае отчислят.

— Тебя отчислят, — отозвалась она, не глядя на слизеринца. — Это ведь ты задумал подлость, не я.

Баум рассмеялся.

— Разве? Ты пыталась вскрыть банк, а когда мы с Драко попытались тебе помешать, ты напала. — В его голосе звучала насмешка. Кэти очень пожалела, что у неё отобрали палочку — заставить Арндта замолчать было бы очень кстати.

Она понимала, что слизеринцам, даже двоим против неё одной, едва ли поверят, и все его слова — фарс, недостойный внимания. И всё же слушать и слышать его вовсе не хотелось.

Время шло мучительно долго. Кэти прислушивалась изо всех сил, но за дверью было тихо. На некоторое время даже показалось, что о них забыли, но вот дверь открылась вновь, впуская директора и последнего недостающего участника конфликта.

При виде Малфоя, Кэти едва сдержалась, чтобы не крикнуть ему какую-то гадость. Хотелось вцепиться в его красивое лицо, в платиновые волосы. Хотелось врезать посильнее, чтобы знал. Но при Макгонагалл она могла лишь наградить слизеринца полным ненависти взглядом, а он не преминул ответить ей тем же.

— Вашу палочку, мистер Малфой, — с ходу потребовала директор, протягивая руку.

Нехотя Драко подчинился, после чего проследовал к скамье и сел по другую сторону от Баума.

Макгонагалл действовала медленно. Ни о чём не спрашивала, не пыталась выяснить обстоятельств стычки. Просто разложила на небольшом столике перед собой все три палочки и проверила каждую на предмет последнего использованного заклинания. У Баума это была бытовая чара, заклятия на палочках Кэти и Драко оказались красноречивее слов.

— Мистер Арндт, — обратилась директор. — Обстоятельства конфликта мне ясны, и вам, без сомнения, придётся отбывать наказание, но сейчас вы свободны.

Отдав Бауму его палочку, Макгонагалл выпустила его из каморки, после чего снова развернулась к Кэти и Драко.

— Что до вас, молодые люди: я вижу остатки магии, направленной на ущерб ближнему, а это в проекте «Чистого листа» просто недопустимо. Я должна бы исключить вас.

Она прошла по комнатушке, разрезав тишину громким стуком каблуков, и снова оглянулась на виновников произошедшего.

Кэти хотелось поспорить, сказать, что она всего лишь пыталась остановить преступление, но Макгонагалл заговорила вновь, и Кэти не посмела её перебить.

— Хогвартс — это школа, — сказала директор. — Наша главная цель: научить, наставить. А «Чистый лист» и вовсе даёт шанс исправить былые ошибки. Исправить — не наделать новых. И потому исключить я вас не могу, хоть и стоило бы. Вы — мои студенты, я в ответе за то, какими волшебниками вы отсюда выйдете, так что придётся найти вам наказание в пределах школы. Такое, которое непременно приведёт к вашему исправлению.

— Да она первая начала, — вскинулся Малфой, но Макгонагалл оборвала его.

— Если вы заметили, я даже не спрашиваю, что произошло, — строго напомнила она. — Достаточно того, о чём мне рассказали ваши палочки. Наказание я вынесу исключительно на основании этого. Или вы хотите, чтобы я копнула глубже?

Она попеременно подошла к каждому из них и заглянула, казалось, в самую душу. Кэти даже не захотела спорить. Она не была виновата в произошедшем, но директор была права: она применила заклинание на другом человеке. Напала на безоружного. В этом она виновата была, и понести наказание — меньшее, чего она заслуживала.

— Как мы можем искупить вину? — спросила она. — Поработать на благо школы? Убрать авгиевы конюшни? Только скажите, я…

Драко рассмеялся.

— Чушь, — проворчал он. — Она меня спровоцировала. Почему я должен…

— А почему должна я? — перебила его в свою очередь Кэти. — Ты пытался взломать банк воспоминаний, украсть мои тайны и обернуть их против меня, и я не должна?..

— Что ты несешь?! — вспыхнул Малфой. — Это мы с Баумом поймали тебя на горячем!

Его возмущение выглядело неподдельным, словно он сам поверил в свою ложь, и это разозлило Кэти больше всего.

— Как тебе не стыдно?! — вскричала она, всплеснув руками. Хотелось вскочить и наброситься на наглого слизеринца с кулаками. — До чего подлым нужно быть, чтобы так нагло врать?! Не бывает бывших Пожирателей…

— Довольно! — оборвал её голос Макгонагалл. Кэти смутилась.

В порыве праведного гнева она совсем забыла, что их выяснения проходят перед глазами директора, и теперь ей было стыдно, что она позволила себе сказать так много лишнего.

— Ваша проблема в том, что вы даже не пытаетесь друг друга понять. — Макгонагалл вернулась к столу и взяла в руки их палочки. — Каждый из вас оказался в этом проекте потому, что о чём-то сожалел, от чего-то бежал. Никто из вас не лучше и не хуже, но вы упорно отказываетесь об этом вспоминать. Что ж, профессор Слизнорт как раз работает над одним зельем. Если я приложу к нему соответствующее заклинание, то смогу, я думаю, определить вам должное наказание за ваши проступки. И, надеюсь, это поможет вам сделать правильные выводы.

— Что за заклинание? — прозвучало почти синхронно. Макгонагалл улыбнулась.

— Я ещё не подвергла вас ему, а вы уже проявляете удивительное единство, — промурлыкала она довольно. — Как знать, может к концу года вы даже подружитесь.

Подружиться с Малфоем — это звучало, как насмешка.

— Ни за что! — снова донеслось сразу с обеих сторон, и снова морщинистое лицо директора разрезала улыбка.

Затея Макгонагалл Кэти не понравилась. Ей не нравилось, во-первых, чего-то не понимать, а, во-вторых, перспектива «подружиться» с Малфоем пугала своей невозможностью и даже абсурдностью. Он был тем, от кого хотелось держаться подальше — никак не дружить. Да даже находиться в одном помещении уже казалось задачей трудновыполнимой. Но выбора не оставалось. Им пришлось снова идти. По путанным коридорам, в подвалы, всё так же не покидая Северного крыла, но попадая в такие дебри, что, казалось, они давно уже вне территории школы, где-то на пути в Хогсмид, не иначе.

Путь оборвался в тёмном коридоре, заполненном густым, тяжёлым ароматом. Драко брезгливо поморщился, Кэти же ощутимо прикусила губу, крепче сжав ладони в кулаки. Она не могла не волноваться. Казалось, вся прежняя жизнь обрывается здесь, на этом самом месте, среди зловония и затхлости. Макгонагалл же пребывала в приподнятом настроении, было ясно, что она хочет поскорее сделать их участниками своего эксперимента.

— Ты во всём виновата, — прошипел Драко едва слышно.

Кэти сдержалась, чтобы ему не нагрубить. Манера поведения слизеринца возмущала её, но она была слишком напряжена, чтобы пытаться огрызаться. Что бы их ни ждало, виноват был Малфой и только он, Кэти не собиралась об этом забывать ни на миг.

— Глаза б не видели, — проворчала она, складывая руки на груди.

Драко повторил её жест.

— Взаимно, — буркнул он в тот момент, когда дверь в конце коридора отворилась.

— О, очень скоро ваши желания исполнятся, — пообещала Макгонагалл, тепло приветствуя декана Слизерина рукопожатием, тот лишь загадочно хмыкнул, изгибая губы в усешке.

— Готов подтвердить это. — Он взглянул сперва на Драко, затем на Кэти и заверил:

— Если план сработает, до конца года вы больше ни разу не увидите друг друга.

И, поправив полы старенькой мантии, кивком пригласил войти в кабинет.

Кэти сделала робкий шаг, боясь поверить обещаниям, но надеясь, что Драко Малфой действительно каким-то образом исчезнет из её жизни. Он же, словно напоминая о себе, вырвался вперёд и, бесцеремонно толкнув её плечом, вошёл в кабинет первым. Кэти качнула головой — слизеринец был просто невыносимым. Не терпелось поскорее принять наказание и избавиться от Драко Малфоя раз и навсегда. Хотя… Макгонагалл ведь заверяла, что у них будет возможность подружиться. А уж это очень разнилось с обещанием не видеть друг друга. Что бы директор ни задумала, оставалось надеяться, что та действительно знала, что делает.