Эволюция доверия (гет)

В то, что второго шанса не существует, Драко Малфой верил всегда. Его род не держался на трёх слонах: всепрощении, любви и поддержке. Нет, отец приучил его, что второго шанса не дают никому и никогда. Верность своему делу, готовность умереть за лорда Волдеморта, готовность убить, кого и когда тот пожелает — эти основы Драко получил в пятнадцать. В, мать его, пятнадцать! Когда он просто хотел жить, как обычный подросток. Не вышло. Пока остальные влюблялись, совершали шалости с друзьями, Драко постигал отцовские науки. Он не был готов. Это сломало его.

Когда Волдеморт пал, легче не стало. Отец попал в опалу, мать направили под домашний арест, а он сам… Он вернулся туда, где его не ждали. Где все помнили, кто он такой и не забывали ему об этом напомнить. Драко держался тише мыши. Он прекрасно понимал, что таких в Хогвартс не возвращают, но уж если для него по милости своей сделали исключение, подводить и рушить доверие Макгонагалл категорически возбранялось.

И всё равно хоть раз в день при его участии случались инциденты. Кого-то превратили в крысу — наверняка проделки Малфоя. Кому-то на голову обрушился ушат холодной воды — Малфой, разумеется. Пивз откровенно потешался над ним и шалил, снова и снова, пользуясь тем, что его, очевидного виновника происходящего, предпочитают не замечать. Даже Кровавый Барон прекратил вмешиваться. Он словно был рад, что шишки летят на Драко. Впрочем, их род всегда во всём винили первым.

Последней точкой стала схватка с Дином Томасом. Они столкнулись на лестнице, и Томас тотчас напустился на Драко из-за его тётки. Сказал, что смерть Фреда на руках их семьи. Что и сам Драко ничуть не лучше. Сказал, он наверняка такой же безумный.

Драко терпел. Долго терпел, но потом Томас предположил, что его мать не менее безумная. Тогда Драко ударил. Не палочкой, доставать её было долго, — кулаком. С размаху, разбив Томасу скулу, а себе — костяшки.

Разумеется, гадёныш нажаловался. А Драко в свою очередь в сердцах попросил Макгонагалл его исключить. Оставаться и дальше в подобных условиях он просто не мог. Ему предоставили прекрасный шанс, которым пользоваться стало невозможно.

— Правильно ли я понимаю, мистер Малфой: вы собираетесь нас покинуть?

Директор Макгонагалл, казалось, не была удивлена. Её голос звучал буднично и уверенно. Конечно же, ей было всё равно, уйдёт он или останется — другого в отношении себя Драко и не ожидал.

— Да, я хочу уехать, — ответил он с сомнением.

Отцовские деньги, земли — всё было изъято. Не закончи Драко школу, ему наверняка будет заказан путь в Министерство. Он понимал это, но просто более не выдерживал.

— А что, если я предложу вам альтернативу? — Макгонагалл сузила свои кошачьи глаза, чуть подавшись вперёд.

Драко встрепенулся.

— Что за альтернатива? — спросил он, и голос выдал отчаянную надежду. Ухватиться за шанс — любой, даже самый безумный.

— Мы называем этот проект «Tabula rasa», чистый лист, — поведала директор, и Драко возбуждённо поёрзал в кресле.

Чистый лист — это то, что было ему очень нужно. Надежда в его сердце стремительно разгоралась.

— Мы соберем группу желающих, — продолжила Макгонагалл, повертев в руках волшебную палочку, — поместим их в изолированную среду, удалив все воспоминания, связанные с войной в целом и битвой при Хогвартсе в частности, и обучим их всем оставшимся дисциплинам в отрыве от прочих учеников. У этой группы не будет доступа в общий зал, на территорию, в Хогсмид и на школьные мероприятия. Полная изоляция. Полгода в обществе лишь друг друга.

Она говорила быстро, Драко едва поспевал за мыслью, так что когда директор закончила свою презентацию, он переспросил:

— Воспоминания — вы точно удалите их все? И у всех? Потому что трудно будет забыться, если все вокруг будут напоминать о произошедшем.

— Все и у всех, — подтвердила Макгонагалл. — Всё, что касается Тёмного Лорда, все совершённые ошибки — мы изымем абсолютно все подобные воспоминания и поместим их в банк, чтобы по окончании школы вы могли их вернуть, если пожелаете.

Возможность прожить хотя бы полгода без преследующих его ночных кошмаров и дневных гонений — перспектива казалась просто удивительной.

— А сами люди? Я буду помнить их? Если мы окажемся в этом проекте, скажем, вместе с заучкой Грейнджер, — она вспомнит, кто я?

— Мисс Грейнджер отвергла наше предложение об участии, — ответила директор, и в уголках её глаз собрались морщинки. Она понимала, что он имеет в виду, но всё же ей нравилось дразнить его. Впрочем, как и всем.

— Я не о Грейнджер, — буркнул Драко. — Сдалась она мне. Я в принципе о ком-то знакомом. Мы будем помнить, что знакомы? — он подавил в себе желание в очередной раз нервно поёрзать, лишь крепче сжал кулаки на коленях.

— Мы удалим только воспоминания, связанные с Волдемортом и войной, — отозвалась Макгонагалл, делая взмах палочкой. Со стола сорвался лист и плавно спикировал Драко в руки. — Я не требую ответ сейчас, но набор заканчивается первого октября, до тех пор вы должны принять решение. А пока можете внимательнее ознакомиться с условиями проекта.

Драко даже читать не стал. То, что предлагала директор, было тем вторым шансом, в котором ему было отказано всю жизнь. Он хотел добиться успехов в жизни. Стать кем-то большим, чем просто бывшим Пожирателем. Потому, качнув головой, он вернул листок на директорский стол.

— Я согласен, — твёрдо проговорил он, и приятное волнение окутало тело. Новая жизнь. Чистый лист. Первого октября это должно было стать реальностью.

* * *

— Ты уверена? — Луна Лавгуд подтянула к себе немного помятый листок и снова пробежалась по тексту глазами.

— Да, — Кэти Девлин, её подруга со времён бытности в Отряде Дамблдора, кивнула и вытащила документ из-под её носа. — То, что произошло, никогда не забудется и не искупится, потому «Чистый лист» — единственно возможный для меня вариант.

Кэти вздохнула, атакуемая образами прошлого, которые отчаянно пыталась забыть уже почти полгода. Они лишали сна, аппетита, покоя. Совесть сжирала, выворачивала наизнанку. Избавиться от этого всего хотелось как можно скорее. Предложенный директором проект стал её спасительным билетом в новую жизнь.

Трусливо? Пожалуй. Но Кэти не могла отказаться.

— Мы потеряли многих друзей, — протянула Луна. — Не думаю, что стоит забывать о них.

Кэти мотнула головой. Она не могла рассказать никому, даже лучшей подруге, что дело не только в этом. То, что она сделала, помнить было нельзя, иначе это грозило свести с ума.

Потому в назначенный день и в назначенный час она прибыла в выделенное под участников проекта северное крыло и позволила забрать всё. Большую часть воспоминаний прошлых лет. Макгонагалл предлагала заполнить пустоты искусственным прошлым, но Кэти отказалась. Она не хотела лжи. Не хотела помнить хорошее, когда хорошего, по сути, не было вовсе.

Процедура была долгой и немного болезненной, но стоило последнему воспоминанию покинуть её голову, Кэти стало легче. Внутри образовалась пустота, но это было наверняка лучше, чем помнить то, что она поспешила забыть. То, что наконец полностью удалила из своей головы. Покидая процедурную комнату, Кэти впервые за долгое время дышала полной грудью.

Проект обещал объединить учеников всех четырех факультетов, но Кэти не думала, что среди них найдется кто-то знакомый. Из пуффендуйцев она одна решилась на этот эксперимент, а с прочими факультетами близкого знакомства не водила. Что до членов Отряда Дамблдора — на сборах она обычно держалась Луны и ни с кем другим близко не общалась.

Её ждал совершенно новый мир, ведь даже профессоры для «Чистого листа» были наняты из других школ магии. Полная конфиденциальность. И единственный человек, который знал её страшную тайну, директор школы, обещала никогда и никому о произошедшем не говорить. Кэти забыла что-то очень страшное и была рада, что до самого мая ей не придётся этого вспоминать. А по правде, вспоминать произошедшее она не хотела вовсе. Узнать о Битве и Тёмном Лорде она легко могла и из истории Хогвартса, а детали… Их хотелось оставить в прошлом.

Преисполненная верой в лучшее будущее, она назвала пароль картине на стене и ступила в открывшийся проход, за которым её ждала гостиная, обещающая стать главной локацией её жизни на следующие полгода. Просторное помещение было полно света и гомона: в проект записалось как минимум человек двенадцать. Кэти узнала гриффиндорца Шуна Кензаки — из памяти, которую ей оставили, она знала все имена погибших и помнила: имя его брата Такеши было в том списке. Вероятно, Шун видел смерть брата воочию и отчаянно хотел это забыть. А может… Может, он не хотел вспоминать лица тех, кого ему пришлось убить. Кэти не знала, от чего бежала она сама, но полностью понимала стремление Шуна к новой жизни.

Ещё здесь оказалась девушка-загонщица из Когтеврана. Абигейл Гарсия, кажется. Она беседовала с какой-то чернокожей девушкой, имени которой Кэти не знала. Тоже когтевранкой, к слову.

Пройдя вглубь помещения, Кэти различила также Баума Арндта, большую часть из воспоминаний о котором у неё, видимо, забрали. Он был из Слизерина, наверняка поддерживал Тёмного Лорда. А она сама? Кэти мотнула головой, решив не цеплять на людей ярлыки, не помня, в чём её собственная вина и главный страх, побудивший искать для себя чистый лист.

Шун кивнул ей в знак приветствия, когда Кэти проходила мимо, и она, не видя альтернативы среди десятка незнакомых людей, подошла к нему.

— Кэти, верно?

То, что он помнил её, но всё же не знал слишком близко, было очень удобным раскладом. Она могла держаться рядом и в то же время строить новую себя. Кэти из прошлой жизни была робкой и тихой. Нынешняя она могла стать кем угодно.

— А ты Шун? Привет. — Она встала рядом и окинула помещение взглядом.

Диван в центре гостиной был занят тремя когтевранцами, у окна переговаривались парень и девушка с Гриффиндора, в кресле у камина сидел кто-то в мантии Слизерина — стоящая рядом с креслом Абигейл закрывала обзор.

— Из твоих только ты? — Шун также оценивающе осмотрел зал, пытаясь разглядеть собравшихся.

— Пуффендуй — это доброта, мир и гармония. Таким людям не нужно забвение, — ответила она, печально ссутулив плечи.

— Что ж, тебе, видимо, было нужно, — резонно заметил гриффиндорец. — Но посмотрим, ещё не все пришли. Может, и появится ещё кто из твоих.

Словно в подтверждение его слов картина, закрывающая проход, снова щелкнула, впуская гостя. Кэти вытянула шею, чтобы скорее узнать вошедшего.

Их было двое. Эвелин Рей и её парень Макс Тейлор, Когтевран.

— Нет, — качнула головой Кэти, переводя взгляд на кресло у огня. — Я одна.

Она увидела все лица, кроме одного. Слизерин. Студенты этого факультета всегда славились своей нетерпимостью к пуффендуйцам. Однако «Чистый лист» обещал это изменить. Вот только обстоятельства меняются, люди остаются собой. Ждать чего-то хорошего от носителей зелёной формы не приходилось.

— Можешь держаться меня, — предложил Шун. — Я не против.

У него совсем недавно погиб брат. И пусть память о том моменте была стерта, сам факт произошедшего оставался, а это значило, что Шуну больно. Очень больно. Неизвестно, кто из них нуждался в компании сильнее.

— Спасибо. Буду рада.

Она снова проскользила взглядом в сторону кресла. Ей хотелось поскорее понять, с кем говорят Абигейл и чернокожая девушка. Хотелось узнать о возможной проблеме. Хотя, самый задиристый и тщеславный парень их курса едва ли согласился бы на подобный проект. Таким чувством, как совесть, Драко Малфой уж точно не обладал. Вторые шансы могли быть нужны кому угодно, но не такому, как он — Драко просто не опустился бы до подобной подачки.

Абигейл переступила с ноги на ногу. Немного отодвинулась. Нет, это было не Драко Малфой. Драко Малфой в этот самый миг входил в двери.

* * *

Драко настоял, что проходить процедуру будет самым последним. Иногда при изъятии мыслей слышны их некоторые отголоски — Драко не хотел, чтобы кто-то из учеников, ожидающих за дверью, вдруг услышал что случайно. Чтобы кто-то узнал, что он не король положения, а просто мальчишка, который пытался выжить, делая мерзкие даже для самого себя вещи. И пусть бы память об услышанном в этот же день стерлась из воспоминаний всех участников «Чистого листа», даже пары минут разоблачения он не мог допустить.

Макгонагалл была осторожна и внимательна, скрупулёзно удаляя всё, каждую незначительную деталь. Драко ощущал странное облегчение, причины которого уже не мог вспомнить. Он что-то забыл. Должно быть, что-то очень плохое.

Ощутив, что прошлое более не давит на плечи, он почувствовал себя куда лучше. Он знал, что его отец, мать и он сам были Пожирателями смерти, но он более не помнил, что это значило для него. Чего от него хотел Волдеморт, и хотел ли чего вообще. Он не знал, убивал ли кого, был ли отважным или трусом. Совсем новая жизнь. Совсем новая личность, которой можно стать.

Вместе с чувством вины исчезла ставшая привычной робость, плечи шире расправились, голова поднялась. Входя в новую гостиную, он ощущал себя хозяином положения.

Всего их было пятнадцать — Макгонагалл озвучила ему эту цифру перед процедурой. Двое оказались слизеринцами, трое — гриффиндорцами. Когтевранцы преобладали в большинстве своём. Драко это подходило — большую часть из их новой группы он знал довольно хорошо. Анри Гасана, товарищ с его бывшего факультета, махнул ему, приглашая подойти к двум креслам у зажженного очага. Когтевранка, Анабель или как-то так, сделала пару шагов, пропуская его к свободному креслу. Вернее, оно не было свободным изначально, но другой когтевранец, имени которого Драко не помнил, поспешил уступить его наследнику древнего рода. Ныне опального рода, но это ли имело значение?

Драко сел, протянув ноги к огню, откинулся затылком на мягкую спинку кресла, прикрыл глаза.

Занятия должны были начаться с завтрашнего дня. Сегодня же оставалось дождаться декана. Драко надеялся, что это будет какой-то лихой мракоборец, кто-то вроде Северуса Снейпа, и очень разочаровался, когда в помещение вошла полноватая улыбающаяся волшебница, представившаяся Ванишей Гупта, магозоологом из Ильвермони.

— Мы с вами проведём вместе двадцать шесть недель, — всё с той же раздражающей улыбкой сказала она. — Мы изучили ваши курсы и выделили три основных течения, по которым будем вас вести.

Она выставила ладонь вперёд и принялась загибать пальцы.

— Защита от тёмных искусств, заклинания и зельеварение. Это три основы, достаточные для того, чтобы вы получили базу, которая позволит вам определиться с выбором будущей профессии. Если кто-то из вас захочет изучать что-то ещё, мы предоставим весь необходимый список литературы для самостоятельного изучения.

— Нумерология и руны, — подняла руку чернокожая когтевранка. Ли, что ли? — Обеспечите меня учебниками?

— Конечно, дорогая, — улыбка на лице декана стала ещё шире. Казалось, её пухлые щёки вот-вот лопнут от этого. — Вы получите всё необходимое, а в конце года, если захотите, подтвердите свои знания экзаменом.

— Я хочу, — кивнула девушка.

Драко фыркнул. Известные своей любовью к знаниям когтевранцы напоминали ему Грейнджер. Благо, этой зануды здесь не было, а раздражающие его Уизел и Поттер и вовсе не доучились. Но им, разумеется, не нужно было оканчивать школу, чтобы достигнуть высот. Герои Хогвартса, страдашки — для них и без того открывался весь мир.

Драко скривил губы. Он был ничуть не хуже, но подобных поблажек он бы никогда не дождался. Впрочем, не сильно и хотелось, он был в состоянии добиться всего и сам. Только поменьше обращаться к этой улыбчивой корове, источающей неуместный оптимизм и раздражающей его с каждой минутой только сильнее и сильнее.

* * *

Декан Гупта очень понравилась Кэти. Открытая милая волшебница охотно отвечала на все вопросы, а идея, что некоторые предметы можно будет изучать самостоятельно, показалась довольно мудрой. С одной стороны, сокращённый курс означал, что трём основным специальностям будет уделено больше времени и внимания, а с другой — у них оставалось много свободных часов на закрепление материалов других предметов.

Для себя Кэти твёрдо решила, что возьмется за трансфигурацию и травничество. Не для будущей профессии — для жизни. Для бытового применения. Устроившись в комнате для девочек, она разобрала имеющиеся учебники и прикинула, чего ей не хватает. Была бы здесь Луна, та бы непременно дала короткий, но ёмкий совет, но Луны не было, а потому приходилось, подперев подбородок кулаком, долго вчитываться и вдумываться. В результате Кэти решила взяться ещё за один предмет, уход за магическими существами. Необходимый минимум в истории магии она знала, полёты на мётлах её никогда не интересовали, астрономия казалась слишком сложной и не очень важной, а вот животных Кэти любила, хотя сову у неё изъяли до конца учебного года. Директор сказала, она может завести кошку, к примеру, но Кэти отклонила это предложение. Думала, это будет неуместно в нынешних обстоятельствах, но, глядя на Агнес Лебачи или Ли, как та просила себя называть, почесывающую за ухом свою сиамку Айко, она поняла, что и сама была бы не против разделить с кем-то своё одиночество.

Среди девочек была лишь одна гриффиндорка, когтевранки же, давно знающие друг друга, держались особняком.

— Привет, — обратилась Кэти к девушке, сидящей на соседней кровати. — Я Кэти Девлин. Мы не знакомы, но…

Она осеклась. Новая жизнь. Она думала, всё будет легко и просто, только смущение было неискоренимо даже в новых обстоятельствах. А интересна ли незнакомке она? Что, если она уж слишком навязывается?

Но гриффиндорка не дала ей долго сомневаться. Протянула руку и охотно представилась.

— Лана. Лана Пирс, — а после щедро предложила: — Давай держаться друг друга?

Кэти не смогла сдержать улыбки. Она ошибалась, что незнакомые люди — это хорошо. Оно хорошо, когда никто равно не знает друг друга. В группе же, где большая часть знакома между собой, одиночество не казалось ей хорошей идеей. В компании Шуна и Ланы, она была уверена, ей станет, определённо, спокойнее. Может, тогда и острый язык Драко Малфоя до неё не доберётся. А то, что с этим экземпляром возникнут трудности, Кэти и не сомневалась.