Письмо из 2001 года (гет)

Северус Снейп молчал.

Гермиона, окунувшаяся в преподавание с головой, сначала как-то мало обратила на это внимания: ну нет ответа — и ладно, не до того. Но прошёл первый учебный день, третий, наступили первые выходные, и тогда, выдохнув от напряжения, сковавшего всё её тело, она поняла, что он так и не написал.

Это даже не было особо обидно, скорее — досадно и как-то грустно, что ли. Впервые она столкнулась с магией, о которой даже не подозревала, и тут бы выяснять, ставить эксперименты, делиться наблюдениями, но не было самой возможности. Навязываться она не собиралась, к тому же, как она могла быть уверенной, что это на самом деле Северус Снейп? Может быть, её вообще разыграли Гарри с Роном? Хотя причин так недобро шутить над ней не было даже у последнего.

Стоя у окна вечером в воскресенье и накручивая на палец прядь на виске, Гермиона смотрела на стремительно желтевшие листья деревьев на самом краю Запретного леса и думала обо всём сразу: о новой работе, занимавшей абсолютно всё время, шумных и неугомонных младших, скептически настроенных средних и откровенно не доверяющих её опыту и знаниям старших курсах, пустоте личных комнат, неудачах в личной жизни и одиночестве, которое словно коконом окончательно окутало её ещё три года назад, когда даже ведущий специалист по ментальной магии в Англии Янус Тики развёл руками на её просьбу вернуть память родителям. Кутаясь в тёплую шаль, она смотрела на дымок, вившийся из трубы домика Хагрида, провожала глазами пролетавшие мимо листья, подхваченные ветром, наблюдала, как медленно начинают темнеть дорожки под начавшимся дождём, и внезапно вспомнила о Северусе Снейпе.

Что он делал в это самое время четыре года назад? Может быть, ознакамливался с отчётностью, с которой никогда не сталкивался, будучи только деканом? Или, возможно, пил огневиски, глядя на затухавший в камине огонь, и собирался с силами для новой недели, зная, что каждую секунду всё может выйти из-под контроля? Или, вполне вероятно, он вообще мог в это время быть на вызове у Тёмного лорда? Как он себя чувствовал, будучи здесь совсем один, окружённый коллегами, которые его презирали и ненавидели, зажатый со всех сторон соглядатаями Лорда и каким-то образом находивший в себе силы каждое утро вставать с постели и идти дальше делать то, что мог в тот момент, для спасения и победы Гарри, а значит, той стороны, что выбрал давным-давно?

Гермиона никогда раньше не размышляла об этом, приняв раз и навсегда факт верности бывшего профессора «свету» и, как и прочие, называя его героем. Но сколько за этим званием — Герой войны — стояло человеческих сил и бессонных ночей, полных отчаяния и страха? Почему-то только сейчас, находясь в тех же комнатах, что и он, — теперь она отчего-то была уверена в этом на сто процентов, — Гермиона пыталась представить, как прожил свой последний год в Хогвартсе этот закрытый ото всех мужчина.

Решив позже поговорить об этом хотя бы с Макгонагалл, она позвала Нотти и попросила принести ей большую кружку какао и что-нибудь перекусить, потому что от усталости не смогла впихнуть в себя на ужине ни крошки. Пока эльфийка выполняла её просьбу, Гермиона подошла к книжным шкафам, выбирая, чем занять остаток вечера и часть ночи. Её палец как раз упёрся в редкий справочник по лечебным чарам, принадлежавший прежнему хозяину комнат, как по ту сторону оконного стекла раздался глухой стук. Резко развернувшись на каблуках мягких домашних туфель, она уставилась на окно, в котором темнел силуэт застывшей в воздухе совы.

Через минуту Гермиона уже поблагодарила Нотти за какао и пару сэндвичей к нему, угостила как обычно взъерошенную сову, которую она решила назвать Карли, и держала в руках, не решаясь открыть, долгожданное письмо — стоило признаться в этом хотя бы себе. Вытащив пергамент, она присела на подлокотник зелёного кресла и развернула довольно объёмное на этот раз послание.

«Мисс Грейнджер,

Чем серьёзнее я думаю о ваших словах, тем большей ерундой и глупостью кажется мне сама мысль о написании ответа. И всё же я почему-то снова пишу Вам. Возможно, потому что я тоже никогда не слышал о подобных чарах и теперь испытываю некоторый интерес касательно их механизма и применения.

Но если Вы каким-то образом уверились в том, что я тот, кто есть на самом деле, то как я могу быть уверен в вашей личности? Если, опять же, принять на веру ваше более чем странное уверение, что я получаю письма из будущего. К тому же, мне сложно представить Вас профессором в столь юном возрасте. Я считал, что если план Альбуса всё же выгорит, то Вы будете покорять Министерство и загребать жар чужими побеждёнными руками. Неужели рядом с Шеклболтом и прочими победителями, раз Вы пишете мне не из Азкабана, не оказалось свободного и тёплого местечка для старой соратницы и подруги?

Хотя какое мне, в сущности, дело? Так — чистое любопытство того, кто всё равно не сможет проверить правдивость ваших россказней, судя по прелюбопытнейшему факту о моей скорой смерти из вашего письма.

Я по-прежнему считаю нашу переписку потерей времени, которого у меня, в общем-то, практически нет. Но Вы можете продолжать писать мне комплименты о моём директорстве, хотя, уверен, Вам хотелось бы строчить одни проклятья, но воспитание и комплекс отличницы не позволят. Тем и буду богат.

С опозданием, но всё же поздравляю и Вас с назначением, мисс Грейнджер! Если Вы по своему желанию полезли в эту петлю, то я даже не знаю, кому сочувствовать больше: мне или Вам? У меня хотя бы не было выбора, а у Вас явно проблемы с головой. Но я дам Вам совет, по старой памяти. Самое главное — не заавадить особо наглых или тупых студентов в первый учебный месяц, потом становится легче, знаю по собственному опыту.

И да, обращайтесь с моими книгами осторожно, не смейте трогать их грязными руками или заламывать страницы, раз уж у Вас нет возможности вернуть их мне.

Я постараюсь изыскать информацию об этом временно́м феномене в библиотеках Малфоев и Забини. А Вы можете взять на себя Хогвартс. Обмен найденной информацией приветствуется.

Северус Снейп»

* * *

Весь следующий день Гермиона была немного рассеянной. На работе это не отражалось, уроки проходили практически идеально, насколько это возможно у неопытного учителя, но во время встреч с коллегами за обедом или ужином и в коридорах она то и дело отвечала невпопад, а то и вовсе отвлекалась от ничего не значащих бесед и задумчиво упиралась взглядом то в окно, то в стену. Решив, что бывшая ученица слишком углубилась в работу, Минерва пригласила её к себе в кабинет на чашечку кофе. Размышлявшая о чём-то своём, Гермиона только растерянно кивнула и обещала вскоре быть в кабинете директора.

После того, как она уже практически ночью прочитала письмо Снейпа, Гермиона не могла думать ни о чём другом. Фактически потерянный шанс на изучение временной петли, в которую они попали совершенно случайно, вновь оказался у неё в виде недвусмысленного предложение начать совместные изыскания. И плевать, что целая треть, если не больше, письма была сплошной издёвкой над ней! Хотя теперь, будучи не его студенткой, а практически коллегой, Гермиона не могла не заметить, что у профессора был определённый стиль и пусть и довольно чёрное, но понятное ей чувство юмора.

Задержавшись после последнего занятия у пятого курса в кабинете и наложив запирающие чары для всех, кроме коллег, она села за стол и начала писать ответ, планируя отправить его вечером, когда останется, наконец, одна.

«Здравствуйте, профессор!

Наверное, это прозвучит банально и даже странно, но я очень рада, что Вы всё же ответили мне. Я понимаю, о чём Вы говорите: мне и самой вся эта ситуация кажется если не абсурдом, то глупой и даже жестокой шуткой. Однако я склоняюсь ко мнению, что мы всё же действительно оказались во временной петле.

Понимаю также и ваше недоверие. Вы дали мне достаточно информации, чтобы знать, с кем именно я общаюсь. Не уверена, что дам Вам столько же, чтобы Вы смогли довериться мне, но постараюсь.

Мне известно, что Вы можете вызывать телесного Патронуса, хотя бытует мнение, что Пожиратели смерти не обладали магическими возможностями для этого. Также я знаю, что ваш защитник имеет форму лани в память о ранее близком Вам человеке.

Кроме того, именно Вы в ночь «Семи Поттеров» напали на Джорджа Уизли и применили Сектумсемпру, авторское заклятие Принца-Полукровки, которым, как мне стало известно на шестом курсе из учебника Гарри, называли себя именно Вы, сэр.

Ну и последнее, что может дать Вам повод доверять мне: мне известно, что Вы убили Альбуса Дамблдора по его же просьбе, одновременно исполняя клятву, данную матери Драко Малфоя, давая Тёмному лорду то, что он хотел, и позволяя всему миру считать, что у Вас нет сердца.

Надеюсь, у Вас появилась причина хотя бы попытаться довериться мне.

Возвращаясь к самой ситуации, я признаюсь, что у меня ещё не было времени пройтись по закрытой секции библиотеки, но займусь этим в ближайшее время. Как только найду хотя бы одно упоминание, обязательно напишу Вам.

Ваше письмо, конечно, полно учтивости и не содержит ни грамма издёвки. Благодарю за чудесное поздравление! Я долго смеялась, правда. Примерно как-то так и представляла ваши попытки примириться с преподавательской действительностью. Я уже ощутила насущную пользу от вашего совета и сегодня еле удержалась от применения пыточных чар, посчитав, что до окончания первого месяца осталось всего-то чуть больше трёх недель.

А как проходит ваше начавшееся директорство? Думаете, тоже отделаетесь только первым месяцем? Или в этот раз процесс затянется из-за ретивых новых коллег, брата и сестры?

А еще, Вы сейчас удивитесь, я бы хотела попросить вашего совета: как мне вести себя с учениками, если без шуток? Младшие не осознают до конца, что я учитель, средние не принимают мой авторитет после профессора Макгонагалл, а старшие не верят, что я действительно могу их чему-то научить, потому что некоторые помнят меня ещё студенткой. Как, без наказаний и страха, можно заработать их уважение? И возможно ли? Иногда вечером мне начинает казаться, что я не справлюсь. Понимаю, что не имею права выплёскивать это на Вас, но мне, в общем-то, больше не с кем поговорить, так скажем, по душам. Директора я волновать не хочу, а больше, пожалуй, меня никто не поймёт.

И спасибо за неясное, но всё же данное вами разрешение пользоваться вашими книгами! Клятвенно обещаю, что буду беречь их, хотя мне буквально физически больно из-за того, что Вы могли представить меня той, кто может навредить книге! Ваша маленькая библиотека в надёжных руках, не переживайте, профессор.

Это письмо слишком сумбурное, но я не хочу его переписывать. Здесь каждое слово от сердца, очень по-гриффиндорски. Наверное, оно Вас взбесит, а потом, возможно, немного понравится.

Если захочется поговорить, буду рада получить от Вас весточку даже без информации, которую мы ищем. Знаю, что этот учебный год будет для Вас непростым. Но Вы справитесь, помните это.

С искренним участием и интересом,

Гермиона Грейнджер»

Закончив писать своё имя, Гермиона покачала головой и, наведя на пергамент чары высыхания и свернув письмо в трубочку, положила в карман мантии. Её послание Снейпу вышло странным, нелепым, слишком личным и в то же время очень искренним, что было на самом деле странно, ведь они толком и не общались никогда вне занятий. Но всё больше времени проводя в его бывших комнатах, так и не занятых все эти годы кем-то другим, она словно чувствовала его незримое присутствие, а письма, прилетавшие из прошлого, только подстёгивали это ощущение.

Ей в равной степени хотелось разобраться в причинах их странной связи и узнать немного больше о человеке, сыгравшем огромную роль в войне, а значит, и в её жизни, иначе лично для неё всё сложилось бы совсем иначе.

Внезапно она поняла, что совсем забыла об обещании быть у директора после занятий. Идти не хотелось, у неё ещё оставались незаконченные дела перед завтрашними практическими занятиями с третьим и шестым курсом, но проигнорировать мягкое, но ясное требование явиться в кабинет начальства Гермиона не могла. Она осмотрела стол, взмахнула палочкой, убирая все вещи, лежавшие на партах после окончания занятия, по своим местам в шкафах и ящиках, и пригладила волосы.

* * *

Через пятнадцать минут Гермиона уже сидела в кабинете директора, перед ней стояла чашка с ароматным чаем и блюдце с печеньем — хотя бы не с лимонными дольками, и то хорошо! — а напротив сидела прямая, немного строгая, но давно привычная Минерва Макгонагалл.

— Добрый вечер, Гермиона, — негромкое приветствие и тишина. Гермиона поправила сбившуюся немного набок мантию и снова коснулась постоянно выползающих из причёски волос.

— Профессор, вы хотели меня видеть? Что-то произошло? — она сразу перешла к делу, решив не тратить время на пустой светский разговор: у них обеих было много дел, так что следовало сразу узнать причину личной аудиенции.

— Я заметила, что вы немного рассеяны последние дни, Гермиона, — кивнула Макгонагалл и сложила руки, сцепленные в замок, на коленях. — Мне бы хотелось быть уверенной, что у вас всё хорошо. Я помню, как мне было непросто в самом начале моей работы в школе. Так что, если у вас какие-то недопонимания с учениками, можете спросить у меня совета.

Гермиона неуверенно пожала плечами, вспомнив, что всего полчаса назад писала о том же самом в письме Северусу Снейпу. Эта мысль заставила её кратко улыбнуться — действительно, выходило смешно. Минерва же приняла улыбку на свой счёт и тоже быстро улыбнулась в ответ.

— Не бойтесь, Гермиона, все мы, кто работает в Хогвартсе, проходили этот этап «притирки» к школе, коллективу, детям. Это нормально, у вас всё получится, с вашими знаниями, умом и достаточной для преподавателя эмоциональной гибкостью.

Гермиона была удивлена, но благодарно кивнула. Она никогда не задумывалась о том, что в преподавании была необходима ещё и гибкость, хотя, если говорить откровенно, только она иногда и спасала её в своё время от того, чтобы не заколдовать Гарри и Рона во время подготовки домашней работы.

— Спасибо, профессор. Действительно, реальность оказалась немного суровее моих представлений о работе. Но это не плохо, просто не совсем так. Я справлюсь, спасибо за доверие и веру и в меня, — она ещё раз улыбнулась и опустила голову, беря в руки чашку и грея ладони — в Хогвартсе было до ужаса холодно, не спасало даже наложенное пару часов назад согревающее заклятие.

— Вот и славно, — Макгонагалл расцепила пальцы и тоже потянулась за чашкой. — Если вам понадобится совет или помощь, не стесняйтесь обращаться, Гермиона.

Несколько минут они провели в дружелюбном молчании, медленно цедя достаточно горячий чай и наслаждаясь окутывавшим их теплом. Наконец, отставив чашку в сторону, Гермиона подняла глаза на собеседницу.

— Профессор, скажите, кто занимал комнаты, в которых я живу, ранее?

— До вас, Гермиона, там жил Северус Снейп. Недолго, правда, последние пару лет, что он работал здесь.

Минерва смотрела на неё с непониманием, и Гермиона решила пояснить свой интерес:

— Просто я нашла в комнатах книги, оставленные старым владельцем, и почему-то сразу подумала именно о профессоре. Слишком разрозненные темы, словно его интересовало всё сразу.

— В общем-то так и было, — Макгонагалл повела плечами и некоторое время смотрела в сторону, рассматривая шкаф с собственными книгами у стены. — Северус был очень талантливым волшебником, разносторонне развитым, с большим потенциалом. Если честно, думаю, что он мог бы стать хорошим директором, случись всё иначе и будь мы иначе настроены в отношении него в тот момент. Глядя назад, я понимаю, что он сделал всё, что смог, чтобы не сгореть между двух огней и уберечь большую часть учеников от зверств Кэрроу.

— А почему он жил в тех комнатах, а не в директорских апартаментах? — заинтересовалась Гермиона, стремясь узнать немного больше, чтобы, если у неё не получится уверить Снейпа в своих словах в этот раз, попытаться снова.

— Северус не хотел жить в комнатах, которые много лет занимал Альбус. Наверное, это было для него слишком сложно в тот момент. Мы же все были только рады, что он не занял апартаменты Дамблдора. В комнатах Северуса рядом с общежитием Слизерина после возвращения на место преподавателя Зельеварения жил Слизнорт, и он взял себе комнаты, в которых теперь живёте вы, Гермиона. Я тоже не смогла жить в комнатах Альбуса, потому вам достались не стандартные гостиная и спальня преподавателя Трансфигурации, а пустовавшие все эти годы бывшие комнаты Северуса. Бедный мальчик… — последняя фраза словно была сказана вслух случайно, и Гермиона сделала вид, что пропустила её мимо ушей.

Значит, комнаты пустовали все эти годы и словно ждали её. Об этом стоило подумать, но позже.

— Значит, я могу пользоваться книгами, найденными у себя? Я бы отправила их прежнему хозяину, но… — Гермиона замялась, и Минерва кивнула, показывая, что понимает её.

— Да, думаю, что в этом не будет ничего страшного. У Северуса была хорошая небольшая библиотека редких книг, особенно по чарам и зельям. Пожалуй, вы сможете найти для себя что-то интересное.

Гермиона кивнула и поднялась из кресла. Макгонагалл последовала за ней. У выхода на тайную лестницу с горгульей Минерва коснулась предплечья Гермионы.

— Всё будет хорошо, у вас всё получится.

— Спасибо, профессор, — немного механически улыбнулась Гермиона и встала на ступеньку, чтобы через несколько секунд оказаться в относительно пустом школьном коридоре.