Тень моего света (гет)

Слабо тлели угли походного костра. Темный лес был похож на огромного уснувшего зверя, чье ровное дыхание могли слышать только маги. Ночью магия разливалась в прохладном воздухе, эхом отдавалась в редком крике ночной птицы и тихом потрескивании горящих поленьев.

— Ложись спать, я покараулю.

Неяркие отсветы уже почти потухшего огня делали лицо Мордреда более взрослым, более… скрытным? Или же наоборот?

— Что-то сон не идет, — еле заметно улыбнулся Мерлин. — Я лучше посижу с тобой.

— Снова не доверяешь? — усмехнулся молодой друид.

— Странно говорить об этом после того, что ты сделал для Артура и Гвен.

Мордред обернулся и посмотрел на спящую рядом с мужем под теплым покрывалом королеву.

— Она не успокоится, верно? — задумчиво проговорил он. — Моргана.

— Моргана словно гончая, идущая по следу, она не успокоится до тех пор, пока не получит своего, — покачал головой Мерлин.

— Это не так, — Мордред подбросил поленьев в костер и раздул пламя, длинными языками взметнувшееся вверх. — Ей всегда будет мало. Мало власти, мало силы, мало жестокости. Этот зверь ненасытен.

Мерлин протянул руки к огню, пытаясь согреться. Холод пробирал его до костей, холод не столько телесный, сколько душевный. Сердце как-то незаметно покрылось коркой льда, сковавшей все чувства, кроме одного — чувства долга.

— Это моя вина. Я никогда не доводил начатого в отношении Морганы до конца, — неожиданно для самого себя разоткровенничался он перед Мордредом. — У меня не хватило смелости сделать ее своим другом, не хватило смелости устранить ее как врага. Если бы я вовремя сделал то или другое, Камелот сейчас был бы в безопасности.

— Нельзя снимать с человека ответственность за его падение во тьму. У нее был выбор, и она его сделала. Не так ли, Эмрис? — юноша лукаво сощурил глаза.

Мерлин поежился — он не любил, когда его называли этим именем, особенно Мордред. Эмрис, величайший из волшебников, когда-либо живших на земле, вечный, как сама магия. Такие помпезные титулы сдавливали горло и не давали дышать, они не предполагали никаких ошибок. Ошибался Мерлин, в целом, не так уж часто, но почему-то всегда — в главном.

— Не без моего участия, к сожалению. Наверное, ей в самом деле лучше было умереть, чем превращаться в такое.

Мордред молчал, слушая безмолвную музыку ночи.

— Когда я был ребенком, — заговорил он наконец, — я слышал одно старое предание моего народа. Друидам когда-то был известен древний ритуал, с помощью которого можно очистить даже самое злое сердце.

— Правда? — заинтересовался Мерлин.

— Но древний ритуал сложен и опасен, он под силу лишь немногим магам.

— В чем его сложность?

— Участие в нем должно быть добровольным. Это главная сложность, — улыбнулся Мордред. — Этот ритуал похож на тот, который ты совершил сегодня у Арианродского озера.

— Как ты догадался, что это был я? — удивился Мерлин.

— Брось, Эмрис, узнать тебя нетрудно в любом обличье.

— Опустим подробности. Превращаться в дряхлую старуху было не так уж приятно. Так ты… — Мерлин понизил голос до шепота. — Ты знаешь, что это за ритуал?

— Увы, — вздохнул Мордред. — Мой народ рассеян по всем землям Альбиона. Кто-то из старейшин, возможно, владеет им до сих пор, но я не имею ни малейшего понятия, где искать знающего человека.

Мерлин сник. На короткое мгновение в его сознании промелькнула смелая мысль, зажглась маленьким ярким светлячком надежда, что еще не все погибло и можно обойтись без кровопролития. Чего-чего, а кровопролития он не любил, даже когда другого выхода не оставалось. Но Мордред сам же уничтожил надежду, которую дал было Мерлину. Впрочем, иначе и быть не могло — слишком уж наивно она звучала.

— Тогда зачем ты рассказал мне о нем?

— Не знаю, — пожал плечами Мордред, пошевелив угли костра палкой. — Вспомнилось.

* * *

«Позволь прогреметь барабану войны. Позволь смертельному огню последней Жрицы пролиться с красных небес, ибо брат пойдет на брата, ибо друг пойдет на друга. Великий Рог прозвучит холодным утром в Камлане. Пророчества не лгут — в этой великой долине Артур найдет свою смерть».

Вот она, смерть Артура — яростно смотрит на Мерлина голубыми глазами, полными слез, разочарования и боли. Все чаяния, возложенные Мордредом на короля, разбились, превратились в груду острых осколков, раздирающих душу.

— Помоги мне освободить ее! — друид в исступлении схватил Мерлина за грудки. — Клянусь, в Камелоте о нас с Карой больше никогда не услышат!

— Не могу, — сипло ответил Мерлин. — Она преступница, мятежница, она враг королевства. Если вас поймают вместе, то казнят обоих, я не могу этого допустить.

— Так помоги сделать так, чтобы нас не поймали! — в отчаянии прорычал Мордред. — Кара не преступница, она сражается за то, что ей дорого, сражается за таких, как мы с тобой, Эмрис! Я был наивным дураком, когда считал Артура другим, когда надеялся, что его правление принесет свободу моему народу. Я служил ему и готов был за него умереть, а он не стоил этого, не стоил!

— Мордред, послушай…

— Война неизбежна, Мерлин. Так продолжаться больше не может. Достаточно нас гнали, убивали, притесняли, пришла пора положить этому конец. Теперь я начинаю понимать Моргану, — глаза его устрашающе блестели. — Не может быть никаких соглашений, магия никогда не придет в Камелот, пока здесь правят Пендрагоны!

— Опомнись, Мордред. Моргана — зло!

— Может быть! Может быть. Душа Морганы темна как ночь, но ее тьма честнее твоего света, Эмрис. Ты зря надеешься на Артура, он не заслуживает веры в него. Но я все еще верю в тебя, докажи, что моя вера не напрасна! Клянусь, ни я, ни Кара не будем участвовать в войне из уважения к тебе, Мерлин, только помоги бежать!

Мерлин оцепенел, с ужасом глядя, как сбывается страшное пророчество. Нельзя было отпускать Мордреда из Камелота. Кара, безумная фанатичка Кара, готовая скорее трижды взойти на виселицу, чем отступиться от своего неправого дела, непременно приведет его к Моргане, и тогда сбудется предсказанное драконом: ведьма и молодой друид заключат союз, который неминуемо приведет Артура к гибели.

— Прости, Мордред, не могу.

Светлые глаза Мордреда потемнели, почернели — из них ушла последняя надежда, последние остатки доброты и признательности.

— Справлюсь сам, — холодно отрезал он. — Будь ты проклят, Эмрис.

Тяжелые шаги рыцарских сапог постепенно стихли в лабиринте дворцовых галерей. Некоторое время спустя громко зазвонили тревогу колокола.

— Я сделал огромную глупость, Гаюс! — сорвался с места Мерлин, до этого момента неподвижно сидевший на стуле в покоях лекаря, как истукан.

— Это Мордред? — с беспокойством спросил Гаюс, оторвавшись от приготовления снадобья. — Он все же сбежал с девушкой?

— Сбежал, — кивнул Мерлин. — И я сделаю так, чтобы их не нашли.

Идея была проста. Мордред не должен был почувствовать себя преданным — если не Артуром, то хотя бы Мерлином. Именно предательство близкого друга однажды толкнуло Моргану на скользкий путь, вот, вот в чем была ошибка!

В темноте свирепо лаяли собаки, тревожно ржали лошади. Сам король возглавлял отряд, бросившийся по следам беглецов.

— Артур, оставь их, пусть бегут! — упрашивал его Мерлин. — Она просто глупая упрямая девчонка, а он… любит ее и не может оставить. Ты же видел, в каком состоянии был Мордред!

— Да, видел, — с сожалением подтвердил Артур, чье лицо в свете факела заострилось и выглядело несчастным. — Но это не освобождает их от ответственности, Мерлин. Поверь, все это нравится мне не больше, чем тебе, однако закон есть закон.

Мерлин отъехал на лошади в сторону и заклинанием проложил между деревьями две цепочки следов.

— Кажется, здесь кто-то был! — громко позвал он рыцарей. — Смотрите, ветки сломаны!

Сэр Леон, спрыгнув с коня, исследовал участок, обозначенный Мерлином. Неглубокие отпечатки мужской и женской пар ног на чуть влажной земле отыскались легко, и поисковый отряд продолжил путь в неверном направлении.

Мерлин закрыл глаза, прислушиваясь к лесным звукам. Мордред мог слышать его мысли и отвечать на них — интересно, не слишком ли велико сейчас расстояние между ними? Мерлин сосредоточился, чтобы послать ему сообщение: «Мордред, я отправил их по ложному следу. Можешь не беспокоиться, вас не найдут». Ответом ему была лишь тишина — наверное, Мордред не услышал его или просто не захотел слушать.

Тяжело вздохнув, Мерлин тронул поводья и поскакал за рыцарями, от которых уже успел внушительно отстать. Лишь на секунду вместе с лунным светом, пробивающимся сквозь черные кроны деревьев, его сознания ласково коснулась чужая мысль: «Спасибо, Эмрис. Я никогда этого забуду».