Проверено на грамотность 
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Примечания:
Глава озвучена https://vk.com/thornbush?w=wall-134939541_11547 мастерицей "Ведьмин огонёк"
Лев свирепый, лев голодный,
Ты сродни опасной мгле,
Бродишь, Богу неугодный,
По встревоженной земле.
Н.Гумилёв, «Дня и ночи перемены»
Спустя пару дней Росаура снова поднялась спозаранку, чтобы успеть сполна подготовиться к совершенно неожиданной и не слишком уж значительной встрече. Баловство, попытка сбросить напряжение последних дней. Накануне она приманила глянцевый маггловский журнал и теперь пыталась заколдовать старую мантию под последний писк моды. В шкафу-то моль лакомилась несколькими маггловскими нарядами, но пришли восьмидесятые, и в Росауре проснулось какое-то глупое девчачье желание помодничать.
А когда она думала, перед кем будет щеголять, бока ломило от смеха, а на кончиках пальцев кололась задорная магия.
Как-то так вышло, что один едва знакомый мракоборец вёл её в Тейт. (1)
Она чуть не забыла: после той аудиенции у Крауча вообще всё перевернулось с ног на голову, она сбила режим, по ночам штудируя учебники, а в Министерстве стала непозволительно рассеянной, расслабившись, что дорабатывает последнюю неделю. А уж после поездки в Хогвартс и встречи с Дамблдором… Росаура всем сердцем жила в стенах родной школы. Но вчера, когда она уже застёгивала портфель, на стол спланировал самолётик из обрывка тёмной бумаги.
«Завтра в час».
Потому-то на следующее утро она так торопилась. Платье всё никак не желало обзавестись модными укрупнёнными рукавами: вместо того, чтобы увеличиться в плечах, рукава уже подметали пол. А вот причёски, которые предлагал журнал, были из серии «у меня под носом взорвался котёл», и Росаура, мучаясь с платьем, до сих пор не придумала, что сделать со своими тяжёлыми длинными волосами, и потому выскочила из дома, толком не успев позавтракать, в итоге наколдовав себе скромную ракушку. Она надеялась, что так выглядит хоть немного постарше.
Мама бы одобрила всё, кроме того, ради кого Росаура так суетилась.
Ради Тейта, решительно возразила бы Росаура. Исключительно ради Тейта.
…В тот же день, когда Крауч сделал её участницей своего проекта, ей на стол в первый раз прилетела служебная записка на неаккуратном обрывке тёмной бумаги, написанная незнакомым острым почерком.
«Мисс Вэйл, книги по защитным заклинаниям вы можете забрать в штаб-квартире мракоборцев сегодня до обеда.
Р. С.»
«До обеда» было трижды подчёркнуто, Росаура поморщилась, живо представив, как выплёскивал автор этой сухой записки своё раздражение в эти три жирные черты, которые так и кричали: «Я ценю своё время!»
До обеда оставалось полчаса. Росауре совсем не хотелось подрываться из-за того, что кому-то невтерпёж разделаться с лишними обязательствами, тем более она ещё не успела ознакомиться с бумагами, которые выдал ей Крауч: он строго наказал вскрыть их только дома (опасался соглядатаев). Но всё-таки она зачаровала записку в самолётик,(2) приказала ему лететь помедленнее и последовала за ним — он возвращался к хозяину.
Штаб-квартира мракоборцев всегда отличалась особой мрачностью, но в последние годы от неё веяло грозовой тоской. Не проходило и месяца, как на входной двери не появлялся застывший (никогда не живой) портрет в траурной окаймовке.(3) Из-за двери то днями не доносилось ничего, кроме сухих, обрывистых фраз, то пару часов гремел сущий гром: шло совещание.
Мракоборцы не ходили через Атриум.(4) Министерство обеспечило им возможность появляться в штаб-квартире сразу, особым путём, которого никто, кроме самих мракоборцев, не видел и не знал. Но настоящую службу они несли не за бумагами. Они выходили «в поле» и слишком часто возвращались не все.
У магов никогда не было регулярной армии, лишь горстка высококлассных колдунов, специалистов по борьбе с тёмной магией. В лучшие времена их штат насчитывал до полусотни человек, а что творилось с личным составом сейчас, было страшно представить — точные цифры тщательно скрывали. Когда противостояние с террористами перешло в открытую, непримиримую фазу, из полицейских по воле Крауча им пришлось сделаться солдатами, хоть не все из них были к этому готовы. И не все того хотели. Оказалось, что некоторые из них давно уже были идейными сторонниками Тёмного Лорда, и когда дело приняло крутой оборот, первые жестокие стычки и громкие дуэли случились именно между мракоборцами.
Довольно быстро стало ясно, что мракоборцы плохо представляют, как противодействовать организованным, планомерным террористическим атакам, которые выливались в короткие, но беспрецедентно жестокие схватки с экстремистами. Мракоборцы никогда с таким не сталкивались, их никогда этому не учили. Но, стоит сказать, большинство из них повело себя достойно. Они быстро погибали, но погибали в бою. Впрочем, едва ли можно было назвать эти столкновения боем честным: террористы не гнушались подлости и коварства, редко выходили сражаться лицом к лицу, а больше расставляли ловушки, готовили засады, нападали из-за угла или вовсе исчезали с места преступления, оставляя в подарок прибывшим на вызов мракоборцам ещё пару взрывов и лютое проклятие. Вскоре за мракоборцев взялся Аластор Грюм. Изрезанный шрамами, точно его рвала на куски свора бешеных собак, он держал своих подчинённых в ежовых рукавицах, но железной дисциплиной и жесточайшими требованиями добивался эффективности, а ещё — какой-никакой живучести. За несколько лет мракоборцы выучились никому не доверять, спать по три часа в сутки, без колебаний отправляться в гущу схватки, но не геройствовать, а просто хорошо делать свою работу и не растрачиваться на дежурные разговоры. Последнее время их состав настолько поредел, что брать стали вчерашних выпускников. Росауру, которая блестяще сдала экзамены, приглашали, причём весьма настойчиво, но она убежала как от огня, хотя в то время более стремительный карьерный взлёт сложно было бы устроить. Трёхмесячные курсы вместо трёхгодичных — и именной жетон в нагрудном кармане.(5) В трёх случаях из четырех это означало смертный приговор.
На мракоборцев смотрели с опаской или уважением. Но никто и не подумал бы завидовать им.
Когда Росаура приблизилась к штаб-квартире мракоборцев, на двери висел портрет погибшего сотрудника. Свежий, заметила Росаура. Но рассмотреть толком не успела — дверь распахнулась, к ней вышел человек. В руке он держал палочку, что было нарушением всякого этикета, но Росаура поостереглась бы попенять ему на это. Всё-таки, он был мракоборец. В следующую секунду она почувствовала до дрожи, что это значит — всё потому, что он окинул её взглядом. Столько настороженности, подозрительности и суровой готовности в любой момент наслать проклятье в одном только взгляде — и это чуть не сбило Росауру с ног.
— Заходите, — сказал мракоборец и быстро ступил обратно за порог.
В Росауре всё же шевельнулось любопытство, когда она вошла следом, но не увидела ничего, что могло бы стать декорациями к маггловскому фильму про бункер с военным советом. Вообще вышло странно — как будто они и вправду оказались в узкой тёмной прихожей большой квартиры, и ничего, кроме пыльного зеркала, в котором мелькали смутные тени, и покосившейся вешалки, там не было. Под потолком мигал сгусток тёмно-жёлтого света. Дверь захлопнулась сама собой. Росаура ахнула — изнутри дверь была прозрачной, но не как стекло, а как линза, через которую был виден не только коридор, но почти весь второй уровень Министерства.
Тут Росаура спохватилась, что мракоборец молчит и продолжает изучать её своим хищным взглядом, она чувствовала это кожей. Вздохнув поглубже, она выстроила в сознании щит и подняла взгляд.
Глаза напротив были небольшие, сощуренные, уже в сеточке ранних морщин, пронзительно жёлтые, и впрямь как у хищника. А вкупе с гривой светлых волос сходство со львом выходило знатное.
И Росаура не сдержалась:
— А хвост с кисточкой?
Мракоборец вскинул брови. Не может быть, чтобы про это сходство никто раньше не шутил, наоборот, Росаура готова была держать пари, что какое-нибудь прозвище прицепилось к нему ещё со школы, и, по-хорошему, она повела себя бестактно, но её так нервировала вся эта мрачная, жёсткая атмосфера, что ей пришлось защищаться, пусть и смехом — а что, боггарта же отгоняет…
А ещё Росаура не ожидала, что замешательство мракоборца так её развеселит, и она расплывётся улыбкой до ушей.
— Мда, — отозвался мракоборец, — запамятовал, что остроты относятся к вербальной магии. Первый курс, второй семестр?
— А вы не острите, вы перчите, — ухмыльнулась Росаура.
Мракоборец вновь одарил её сумрачным взглядом и кисло сказал:
— Книги. Вернуть в сохранности! — и взмахом палочки переместил несколько внушительных томов поближе. В полёте с них сыпалась пыль. У Росауры разгорелись глаза, руки сами собой потянулись к гримуарам.
— Стоять! — воскликнул мракоборец и перехватил её руку. Он казался весьма рассерженым, а хватка его была поистине звериной. — Нельзя без перчаток. А ту, которая в зелёной бархатной обложке, нельзя открывать без специальных наушников. Вы что, совсем ничего не знаете?
Росаура опешила.
— Мистер Крауч только утром вручил мне бумаги, я ещё не успела…
— А вы всегда читаете инструкцию вместо того, чтобы головой подумать? Постоянная бдительность!
Росауру будто кнутом хлестнули, так жёстко, злобно сорвались эти осуждающие слова. Она втянула воздух, больше всего на свете боясь расплакаться, а с языка сорвалось:
— Зачем наушники?
— Книга вопит, хуже мандрагоры, — сказал мракоборец без единой эмоции, а Росаура огрызнулась:
— Да вам не привыкать.
Ей показалось, что на миг по лицу мракоборца мелькнула тень досады — на самого себя.
— Прошу вас упаковать эти книги так, чтобы мне не грозило членовредительство, — добавила Росаура, стараясь звучать холодно. — Они нужны мне для работы.
— Мозги вам тоже когда-нибудь пригодятся.
— Своими поделитесь?
Мракоборец помрачнел, Росаура нахмурилась, оба открыли рот, но тут Росауру что-то толкнуло в спину, отчего она чуть не грохнулась на стопку злосчастных книг, которая так и висела меж ними в воздухе, а мракоборец выругался.
Оказывается, Росаура загородила собой дверь, и перед ней уже извинялись за беспокойство.
В прихожую протиснулся невысокий колдун с копной тёмных кудрей в чёрной мантии мракоборца, но как же она не шла ему! Точно он залез в неё ради маскарада, ведь его курносое, добродушное лицо с удивительно розовыми щеками никак не могло быть лицом человека, который каждый день за руку здоровается со смертью.
— Привет, — улыбнулся Росауре новоприбывший. — Извините, тут у нас всегда теснота. Грозный Глаз убеждён, что если к нам ввалятся Пожиратели, то в этом тамбуре их удобно будет оглушать по одному.
Росаура прыснула. Да ведь он совсем ещё молод, и тридцати не будет! Колдун тем временем заглянул Росауре за плечо и увидел её хмурого собеседника:
— О, привет, Скримджер.
— Привет, Лонгботтом, — сдержанно ответил Скримджер.
— А чего вы тут ютитесь, — удивился этот удивительно розовощёкий Лонгботтом, — слушайте, айда на кухню, жена мне с собой такое зелье сварила, закачаешься…
— Мисс Вэйл уже уходит.
— Спасибо, что представили нас друг другу, — не сдержалась Росаура.
Скримджер и бровью не повёл. Лонгботтом протянул ей руку:
— Да, конечно! Фрэнк.
— Росаура, — рука Лонгботтома оказалась такой, какой и должна была быть: мягкой и тёплой, как свежий хлеб. — Но это я вас благодарила, без вас я бы и не узнала, что вашего библиотекаря зовут мистер Скримджер.
— Библиотекаря! — подхватил Лонгботтом и от души расхохотался, на что Росаура и рассчитывала. — С повышением старина!.. Ну-ну!..
И, подмигнув Росауре, хлопнув по плечу совсем скисшего Скримджера, Фрэнк Лонгботтом протиснулся меж ними и прошёл сквозь облупленную стену.
Миг Росаура и Скримджер не глядели друг на друга, и Росауре всё окончательно надоело:
— Да, я ведь уже ушла. Буду ждать вашей посылки, мистер Скримджер, книги и мозги, вы запомнили? И перчатки из драконовой кожи. Боюсь, ваш ум слишком едкий, чтобы я рискнула коснуться его без должной защиты.
Она повернулась, чтобы открыть дверь, но та, конечно же, не поддалась.
— Ну, бросьте, — устало сказал Скримджер. — С кем вы шутите.
— Я не шучу. Я вас вербально атакую.
Удивительно, но эти вымученные шпильки и впрямь его обезоруживали. Росаура осознавала, что заигрывается, причём знатно, ведь перед ней человек, который, наверное, давным-давно разучился шутить, человек, которому чёрная мантия была к лицу потому, что лицо его было… ещё молодое, но уже иссушенное, тревожное, едва ли не злое.
Она уже хотела извиниться, как он сказал:
— Все бы атаки были такие.
И Росауре даже стало чуть стыдно.
Но, невероятно, он тоже устыдился — как оказалось ближе к концу рабочего дня, когда на стол к Росауре прилетела записка на уже знакомой тёмной бумаге.
«Слышал, вы увлекаетесь живописью. Время найти сложно, но следующий четверг у меня свободен. Могу я рассчитывать на ваше участие?
Р.С.»
Разумеется, никаких извинений. Что для воспитанного человека резкость и грубость, то для мракоборца — рабочий тон. Но что-то остановило Росауру от крошечного «Инсендио» на рабочем столе. Она ещё раз перечитала записку. Усмехнулась.
«Слышал». Может, он и составлял на неё досье для Крауча. Она-то в обеденный перерыв «услышала», что Руфус Скримджер был тот ещё карьерист. Впрочем, у кого хватило мозгов заподозрить мракоборцев в излишней амбициозности! Все они были смертники. Вот он и не растрачивался на церемонии, ценил своё время, сразу с места в карьер. Быть может, потому и карьерист, хихикнула Росаура. Однако во всей записке чувствовался налёт галантности: всё-таки, он принял во внимание её вкусы, которые в скобках обозначились как «высокие», и даже предоставлял ей право выбора.
«Пожалуй, я смогу взять отгул, если вы обещаете мне долгую прогулку. А начнём с Тейта».
В задумчивости она дважды обвела букву «Т», улыбнулась сама себе и запульнула бумажный самолётик по коридору. Он изящно вышел из пике и неспешно направился в сторону штаб-квартиры мракоборцев.
Когда она уже перестанет так быстро попадаться на крючок? Какой толк строить из себя недотрогу, когда достаточно мало-мальски оригинального приглашения, чтобы она тут же безоговорочно согласилась, даже не поломавшись пары часов?
И вот, спустя неделю, когда она уже всеми мыслями умчалась в Хогвартс, тот едва знакомый мракоборец напомнил о себе. Кратко, пунктуально, решительно.
«Завтра в час».
Да кто вообще был этот Скримджер? Конечно, ни разу не «библиотекарь» — оперативник высокого звания с весьма внушительным послужным списком и стажем. Весной, кажется, его награждали за успешную операцию. Говорили о бесстрашии. Хвалили хладнокровие. Шептались о жестокости. Но кто сейчас мог похвастаться сердечностью? И потом, мракоборцы хотя бы вызывали уважение. Даже трепет. Это вам не шебутной Билли Дэвис из Департамента магических игр и спорта. Мракоборцы — люди серьёзные, они не станут растрачиваться на пустяки.
Конечно, от осознания, что тебя оценили как «не пустяк», удовольствие выходило сомнительное, но…
Ради Тейта же!
Это была проверка, которая отсеивала трусов и снобов — Росаура назначала свидания в маггловских местечках: бар, рок-клуб, кино или театр, да просто прогулка по маггловским кварталам, а ещё забавнее — прокатиться в метро. Один невыразимец(6) чуть не трансгрессировал на виду у сотни магглов, когда толпа потеснила его к эскалатору. Конечно, это было очень рискованно, выходить к магглам, тем более в места, где гудел по проводам ток, ведь это значило, что нужно было наложить на себя ограничивающие чары, не позволяющие волшебству соприкоснуться с электричеством, и рядовой колдун оказывался беспомощнее малого ребенка, но Росауре казалось, что оно того стоит, хоть бы спесь сбить со всяких снобов, которые мнят себя Мерлином, а на деле… Признаться, в случае этого мракоборца Росаура ожидала несогласия — ведь мракоборцы спали с волшебными палочками в зубах, постоянно настороже, им, верно, выйти из штаба, заглушив своё волшебство, всё равно что руку себе отрезать, — и не слишком уж расстроилась бы, ответь Скримджер отказом.
Однако Скримджер воспринял её предложение совершенно спокойно. Разве что отвечал чуть дольше — вероятно, узнавал, что такое этот маггловский Тейт.
Ох, что такое этот Тейт!..
Росаура бывала там бесчисленное множество раз с отцом, столько же — одна. Пару раз приводила туда подруг, но, например, Нарцисса слишком паниковала при большом скоплении магглов, а та же Линда оказалась совершенно равнодушна к живописи. Росаура не знала, что из этого расстроило её больше.
Как бы она ни убеждала себя, что ей всё равно, как относится к живописи и к магглам этот Скримджер, но, подымаясь к белым колоннам Тейта, Росаура испытывала жестокое волнение, как всегда бывает, когда выносишь на суд другому человеку что-то, что для тебя драгоценней миллиона золотых галеонов.
Скримджер уже был там. Разумеется, он не первый раз выходил к магглам и держался непринуждённо, но Росаура знала, что в рукаве он держит палочку. Зоркие глаза шныряют туда-сюда, будто высматривают добычу в зарослях тростника.
Недаром Паскаль сказал, что человек — лишь мыслящий тростник…
Ещё Росаура знала, что он заметил её гораздо раньше, чем она его. И успел выкинуть окурок, хотя характерный запах выдал, что курит он заядло, причём редкостную дрянь. Но Росаура больше думала о том, что рукава платья получились всё-таки слишком нелепыми даже для нынешней моды. Впрочем, она давно приучила себя, что уверенность даёт сто очков вперёд самому изысканному наряду, а потому решительно поздоровалась первой.
Скримджер ответил на редкость миролюбиво. При свете дня, в маггловской одежде, он вообще не казался таким уж суровым. Летний плащ несколько старомоден (этим всегда грешили чистокровные, которые выбивали себе «Превосходно» по Маггловедению(7)), галстук повязан аккуратно, густые жёсткие волосы старательно приглажены, — он явно стремился к максимальной обыденности своего облика (в 80е пышная грива волос была обыкновенным явлением даже на самом деловом человеке), и ему бы почти удалось, если бы не магия, которую невозможно было погасить в хищных жёлтых глазах.
Нельзя сказать, что Скримджер оказался совсем равнодушен к живописи. Но когда Росаура подходила к «Утеснику» Милле, (8) она на губах чувствовала запах рассветной росы. А Скримджер всё шнырял своими глазами влево-вправо, вверх-вниз, и, предусматривая опасность, он не мог усмотреть главного: красоты.
Поначалу Росаура что-то рассказывала, комментировала, но вскоре заметила, что Скримджер кивает скорее из вежливости. Да, при свете дня, на людях, он оказался весьма учтив — то есть, хотя бы придерживал дверь и шёл на полшага позади.
— На самом деле, — сказала Росаура, — совсем необязательно что-то знать об искусстве. Надо просто… чувствовать его. Я могу вам пересказать биографии художников и указать на крошечные детали, которые раскрывают сюжет картины, но если вы сердцем увидите эту картину, то больше ничего и не нужно, никаких слов.
Скримджер промолчал, и Росаура перестала что-либо говорить. В конце концов, она всегда лишалась дара речи, когда лицезрела очертания вечности.
Пару раз она одёргивала себя, чтобы не делать поспешных суждений. Разве сама она не бывала замкнутым наблюдателем? Может быть, Скримджер и чувствовал, просто на свой манер. Ведь он задерживался перед некоторыми картинами. Особенно его заворожил «Конец света».(9)
— Кто же так гневается?(10) — спросил Скримджер. Росаура не была уверена, что он спрашивает её, но решила ответить:
— Бог.
— Так они называют магию.
Это уже точно не был вопрос, но Росаура всё равно сказала:
— Не совсем. Так они называют Того, Кто сотворил магию.
Скримджер задержал на Росауре долгий взгляд. Ей нечем было гордиться: она лишь повторила слова отца. Но кровь бросилась ей в лицо, неумолимо.
И Росаура повела его к «Офелии»(11). Перед нею у Росауры всегда перехватывало дыхание. Но Скримджер недолго смотрел на картину. Зачем-то он спросил об очевидном:
— Что с ней случилось?
— Она сошла с ума от любви и утопилась.
Ей казалось, что в её словах отзывается вечное и великое.
А он покачал головой.
— Мёртвые не выглядят так.
Он, конечно, знал, о чём говорит, но ей не хотелось, чтобы за ним осталась эта неприглядная, жестокая правда, и она сказала:
— Это искусство.
— В смерти нет ничего прекрасного.
— Но всё искусство — о смерти. И о любви. О любви, которая стоит смерти. О любви, которая несовместима с жизнью. Такая любовь выходит за пределы, а последний предел — это смерть. Поэтому в трагедиях все умирают от любви.
Она была вдохновлена, когда стояла перед полотном, запечатлевшим сосредоточие прекрасного, и говорила эти слова мужчине, который был ей почти не знаком, но чей взгляд испытывал её сердце. Однако он не впечатлился или, быть может, думал совсем о другом.
— Грош цена такой любви, — сказал он.
Но ещё пару мгновений Руфус Скримджер смотрел на мёртвую девушку в прозрачном саване ледяных вод, и в этом вынужденном молчании Росаура разглядывала его, всё как ту же картину. Густые волосы цвета темного золота отброшены с высокого, будто вырубленного из цельного камня лба; лицо его угрюмо и отмечено упрямством: тяжёлый подбородок и узкие, плотно сжатые губы, тёмные брови, чей резкий изгиб создаёт впечатление, будто они вечно нахмурены. Он не слишком высок, но держится по-военному прямо, вероятно, по юности он был очень резв, да и нынче пылкость ему не чужда, однако движения его все строго выверены, даже неспешны, но стремительны: он не позволяет себе ничего лишнего, беспечного, но дышит полной грудью, потому что знает цену каждого вздоха. Глубоко посаженные глаза глядят пристально и настороженно, и есть в них ещё что-то, страшное: они видели смерть и не раз. Росаура подумала, что грозным обликом и строгим нравом он напоминает Бетховена, человека, в чьей могучей груди рёв боли перерождался в бессмертную музыку, человека, который сказал: «Я схвачу судьбу за глотку».
Росауре стало странно и страшно рядом с ним, потому что его судьба показалась совсем другой и очень далёкой от того, что знала и понимала Росаура. Она подумала, что не выдержала бы и часа той жизни, которую ведёт он, и минуты той борьбы, которая его сотворила. Необъяснимая тревога охватила Росауру: зачем такой человек захотел смотреть на картины, зачем он позвал её с собой? И зачем она заговорила с ним о смерти и красоте, когда о первом он знает ужасающе больше, а о втором и думать давно позабыл?
Она ещё хотела прийти к своей любимой картине. Но в последний момент повернула в соседний зал. Отчего-то ей стало страшно, что когда у неё замрёт от восторга сердце, рядом будет этот человек. Вдруг он усмотрит в том опасность, а не красоту?..
Они спустились по белым ступеням, когда уже смеркалось. Росаура с удовольствием отметила, что ей удалось потерять счёт времени.
— За работой живёшь по будильнику, — пожаловалась она в шутку.
Она уже привыкла, что Скримджер не улыбается, даже сам себе.
— Иногда и десять будильников не помогают, — сказал он, и она улыбнулась шире, как бы за двоих, а он не обиделся.
— Мне даже представить страшно, как вы устаёте, — сказала она.
— Больше всего устаёшь от бездействия, — сказал он.
Только когда она отвернулась, он чуть слышно вздохнул. Этот вздох странно тронул её сердце.
Он всё ещё держался на полшага позади, но она подстроилась, и они пошли вровень.
Они обошли площадь, перешли мост. Дорога гудела, Темза шумела, чтобы продолжать разговор, надо было надрывать горло. Пешеходная дорожка сузилась, снова пришлось идти по одному. Он пошёл впереди, но то и дело оглядывался, чтобы убедиться, что она справляется.
Когда они перешли мост, Скримджер предложил Росауре локоть. Непривычно, правый. Потому что он левша, подумала Росаура, ему так сподручней выхватить палочку… если что.
Но в центре оживлённого города ей всегда очень хорошо удавалось не думать о «если что». Со стороны они были совершенно обычные (по меркам 80-х) магглы, а Росауру это никогда ни капли не унижало. И, что ей весьма нравилось, Скримджер тоже никак не настаивал на том, чтобы поскорее переместиться куда-нибудь в более привычную среду обитания.(12)
Спустя ещё пару часов обещанной долгой прогулки (Росаура могла ходить по городу сколько угодно, куда глаза глядят, если б не эти чёртовы каблуки) она сама предложила ему где-нибудь посидеть.
— Да, — согласился он, — знаю одно место. Или у вас есть предпочтения?
Он сказал это дежурно, и было ясно, что он давно определился с выбором, но не отметить его попытки быть обходительным было нельзя. Поэтому Росаура уступила.
— Я ещё на том мосту вся продрогла. Не откажусь от зелья.
— Да, хорошо бы.
Они завернули за угол, и Скримджер протянул ей руку.(13) Когда Росаура сжала его ладонь, ей показалось, что она коснулась нагретого солнцем камня.
Она ещё не была в том пабе, куда он её привёл. Тёмный, но не захудалый, укромный, но не тесный. Если бы хоть немного добавить зелени и подвесить какие-нибудь огоньки, стало бы в разы привлекательнее, но взглянув на меню, Росаура поняла, за что это местечко ценят суровые мракоборцы: отменная кормёжка за умеренную цену.
Но у Росауры как назло отбило аппетит. Она сама не понимала, что с ней происходит, ведь из-за глупого платья она успела только яблоко надкусить рано утром. Скримджер что-то ей посоветовал, она отказалась, тогда он взял ей наваристое зелье, а себе плотный обед. Естественность, с которой Скримджер держался, подкупала. Он вёл себя как человек, который приучился рассчитывать силы и ценить возможность хорошего отдыха.
Зелье оказалось весьма приятным. Росаура поблагодарила Скримджера. Поглядела в мутное окно, и на ум пришёл десяток подобных ситуаций, когда время клонится к вечеру, в ногах усталость от неудобных, но крайне изящных каблуков, в голове обрывки приятных, даже порой волнующих впечатлений за прошедший день, а напротив неё сидит тот, с кем она этот день провела, и… там уж начинались вариации, но сводилось всё к тому, что надо расставить точки над «и», а там изящно уйти в закат. В конце концов, с Руфусом Скримджером они даже не перешли на «ты».
— Я скоро уеду в Хогвартс.
К чести Скримджера, в отличие от многих, он сосредоточено смотрел не на неё, а в тарелку.
— Я знаю.
— Вот как.
Скримджер пожевал складку у рта.
— Вы стали частью большого проекта. Очень неожиданно.
— Вот как, — повторила Росаура с вызовом. Скримджер отложил вилку и внимательно посмотрел на Росауру.
— Это должен был быть я, — и всё-таки в его голосе проскользнула досада.
Росаура отвела взгляд. Её укололо не осознание, насколько неопытна и слаба она по сравнению с бывалым мракоборцем, и каким опрометчивым выглядит решение Крауча отправить в Хогвартс именно её, но подозрение, что весь сегодняшний день сложился так только потому, что Скримджеру стало любопытно, кем же его заменили.
— Всегда мечтали стать учителем? — съязвила Росаура.
— А вы действительно ничего не понимаете?
Росаура поглядела на него со всем холодом, на который была способна:
— Крауч сказал, других вариантов нет. Дамблдор принял меня на должность.
— Дамблдор! — резко сказал Скримджер. — Старик подпортил нам крови. Его гуманизм сейчас совершенно ни к чему. Не спустя семь лет войны. Не после всех потерь, которые мы несём каждый день!
Сколько в его голосе жило гнева и боли! И ведь он тоже называл то, что происходило, этим страшным словом, «война», и был совершенно серьёзен.
— Хогвартс — не островок спокойствия. Дети могут быть неопытными, но это не значит, что они ангелы. Мы теряем лучших людей, с ног сбиваемся, разыскивая приспешников Сами-Знаете-Кого, а тем временем их отпрыски под крылышком Дамблдора совершенствуются в магии. Среди Пожирателей достаточно молодёжи, ваши ровесники, вчерашние студенты. Что, скажете, Директор снял недостаточно баллов с их факультета,(14) когда они отрабатывали тёмные заклятья на младшекурсниках?(15)
Сердце Росауры будто сжала ледяная рука.
…Ваши ровесники…
Слишком усердно она пыталась об этом не думать, забыть тех, с кем три года назад сидела за одной партой, а потом… старалась убедить себя, что просто потеряла их из виду, что судьба их развела, и нечего тут сокрушаться. Но это было сложно, когда на столе Бартемиуса Крауча лежали смертные приговоры, и в них были вписаны имена её вчерашних однокашников.
Скримджер же бесжалостно продолжал:
— Мы не знаем, кто завербован, а кто под Империусом,(16) вы полагаете, в Хогвартсе запрет не только на трансгрессию, но и на моральное вырождение?(17) Нечисто сейчас везде, особенно там, где боятся лишний раз ворошить улей. Крауч разработал проект, по которому учебный процесс в Хогвартсе должен быть кардинально перестроен. Давно пора! Дамблдор, разумеется, наложил вето. Но даже ему пришлось пойти на уступку. Он не может не понимать, что студенты в опасности, быть может, ещё большей, чем мы здесь. Это всегда слишком опасно, когда люди, которые не могут друг другу доверять и плохо умеют себя контролировать, заперты в одном месте.
— Мистер Крауч проинструктировал меня, — Росауре пришлось повысить голос, чтобы Скримджер не вздумал её сразу же перебить. — Я знаю, что положение опасное. Я хочу защитить детей.
Скримджер открыл было рот, но потом поглядел на неё как-то искоса, и Росаура почувствовала, что заливается краской. В его-то глазах она сама — ребёнок, пусть он всё ещё говорил ей «вы» (хотя в его случае это не было данью вежливости, а тоном официального протокола). Да и в глазах Дамблдора, нет разве? А Крауч… он ведь тоже всё понимает. На что он-то ставит? На их особую договорённость, не прописанную ни в одном документе, но впечатанную в мозг тяжёлым взглядом чёрных глаз?..
Но раз Скримджер был изначальным кандидатом, он прекрасно знает, что это за договорённость. А скорее всего, он знает гораздо больше, чем Крауч ей открыл, и всё, что ему остаётся, — это потешаться над её неведением и кусать локти.
В игре, где Скримджер был бы крупной фигурой, Росаура оказалась пешкой.
— Даже детей Пожирателей защищать хотите? — чуть погодя спросил Скримджер негромко.
Росаура могла бы пожать плечами, но Скримджер глядел на неё на редкость пристально. В его жёлтых глазах не было враждебности, скорее любопытство. Росаура ощутила себя на экзамене.
— Если скажу, что да, вы скажете, что я изменница? Или что я дура и совсем ничего не понимаю? — бросила она зло.
— Скажу, что вы слишком много думаете об искусстве на войне, — Скримджер скомкал салфетку, и теперь вежливое обращение звучало откровенной издёвкой. — Это, может, красиво. Но сейчас совершенно неуместно.
— Нет, — решительно ответила Росаура. — Когда, как не сейчас, этому самое место! Я думаю, способность видеть красоту и отличает нас от Волан-де-Морта!
— Молчи!..
Глаза Скримджера расширились. Он вмиг преобразился, поднялся из-за стола с палочкой наготове. Росаура нахмуриться не успела, как он дал ей предостерегающий знак.
— Туда, через заднюю дверь. Ничего не говорите. Скорее.
— Руфус, что…
Он схватил её за локоть, очень больно схватил, и повёл к неприметной лесенке, которая вела будто в погреб, а сам сделал знак бармену, приложил палочку к горлу, и его рык раскатился по всему пабу:
— НЕМЕДЛЕННО УХОДИТЕ.(18)
Немногочисленные посетители встрепенулись, кто-то тут же бросился к двери, но были те, кто так же, как Росаура, ничего не понимал и оглядывался в поисках шутника, чтобы знатно его обругать за нарушенное спокойствие. Бармен решительно кивал и показывал в сторону дверей, а Скримджер на ходу сотворил пару защитных заклинаний, которые белой плёнкой облепили стены.
— Если что-то случилось, почему мы… — заговорила Росаура, когда нога её коснулась первой ступеньки, и тут раздался грохот, звон осколков и крики.
Скримджер толкнул её, что она споткнулась на ступенях и упала, а сам сотворил щит. Хоть боль в ноге пробила до слёз, Росаура не могла вымолвить и слова: перила, у которых она стояла секунду назад, вспыхнули, как солома. Росаура не видела теперь, что творится в зале, но шум лишь усиливался, крики становились отчаяннее, мелькали вспышки. Скримджер метал заклятья, не разжимая плотно сомкнутых губ, и своим мастерством, видно, выдал себя: те, кто вторглись в паб, стали сообща целиться именно в него.
Он разжал губы лишь раз, только чтобы приказать ей:
— Уходи!
Но Росаура в ту же секунду сотворила щит(19) — и очень вовремя, потому что щит Скримджера взорвался, не выдержав мощного удара. Заклятья летели скопом. Росаура подняла палочку, но, чтобы ударить, надо было приподняться хоть на пару ступенек повыше, а всё её тело вдруг парализовал страх. Завороженная, она смотрела, как Скримджер мечет заклятья, как вспышки дробят её слабенький щит и уже проносятся в дюйме от его растрёпанной головы, в тот миг так похожей на голову разъярённого льва.
Росаура наколдовала ещё один щит, пытаясь унять дрожь, которая охватывала её при каждом новом крике, исполненном страха и боли.
Тут сбоку от них показалась чёрная тень. Росаура вскрикнула, но Скримджер не успел бы заметить — и она проорала:
— Остолбеней!(20)
Красный луч врезался в щит, который выставила тень, и Росауре показалось, что она услышала глумливый смех. Зато Скримджер опомнился — и послал в тень синий, точно электрический, разряд. Тень взвизгнула, а в тот миг, когда заряд осветил её целиком, Росаура увидела: вместо лица у тени был череп…
Крик застрял в горле, Росаура невольно шагнула назад, наступила на больную ногу и упала, но ничего не почувствовала. Она будто не помнила себя.
Конечно, она видела эти лица-черепа(21) в газетах, не раз. Видела и Тёмную метку,(22) сотканную из грозовых туч, над разрушенным кварталом, куда она раз выезжала в составе комиссии. Но за три года… да, за три года она впервые видела череп вместо лица вживую, собственными глазами.
Она всегда очень хотела быть смелой. Хотя на самом деле она была тихой, в каких-то моментах даже робкой. Она ненавидела свою робость и думала, что преодолела её, научившись дерзить и острить, ходить на каблуках и даже порой спорить с преподавателем или начальством (но только для того, чтобы о ней отзывались как о «думающей»). Она упоённо читала книжки, где писали о приключениях, подвигах и битвах, в детстве ей нравилось стрелять из самодельного лука и махать шампуром будто шпагой, но перед ней никогда не стоял человек, у которого вместо лица был череп, а волосы на её голове не дымились, подпаленные заклятьем.
Кто-то взял её за руку. Ей пришлось дважды моргнуть, чтобы вместо черепа увидеть живое лицо. Каким родным оно показалось в тот миг!
Руфус Скримджер поднял её, грубовато, но твёрдо поставил на ноги. Заметил, что она не наступает на левую, вылечил. А Росауру всю до сих пор трясло. Он положил руку ей на плечо. Позвал по имени. Отзвук его голоса заставил страх чуть отступить. Другая рука его придерживала её за талию. Теперь Росаура дрожала не от страха, по крайней мере, не от того лютого ужаса, который пронзил её с грохотом и вспышкой. Всё происходило слишком быстро, у неё кружилась голова, ей хотелось, чтобы мир хоть на секунду остановился. Как-то вышло, что единственный, на кого она могла опереться, был этот едва знакомый мракоборец, Руфус Скримджер, и она приникла к нему не как к человеку, а как к дереву или столбу, чтобы убедиться, что мир не опрокинулся, а она способна стоять на ногах.
Она держалась за него и ощущала, как колотится его сердце. Внешне он был твёрд и почти невозмутим, но ей почему-то стало легче оттого, что она узнала: он тоже дико перепугался. Она смогла наконец вздохнуть полной грудью. И тут же услышала, как вздохнул и он.
Она подняла голову и встретилась с его губами. Они были сухие и жёсткие. Очень горячие.
Он приник к ней, будто поцелуй был для него как глоток воды.
Через пару секунд Росаура отстранилась и опустила взгляд. Сердце всё ещё колотилось неистово. Он не разжал рук. Хватка его была железной, ещё немного — и болезненной, но — надёжной. Он даже не убрал палочки.
— Пойдём отсюда, — сказал он.
В ней нашлось сил только кивнуть, и он повёл её меж опрокинутых стульев и разбитой посуды. Бармен привычно колдовал «Репаро».(23) Кто-то из еле живых от страха посетителей сказал Скримджеру в спину:
— Сэр! Спасибо…
Скримджер задержался, чтобы перекинуться с барменом парой слов, и Росаура краем глаза увидела в углу что-то похожее на чёрный мешок, а поверх — белая полоса. Росаура пригляделась, губы задрожали, Скримджер проследил направление её взгляда, быстро развернул её за плечо и повёл к выходу, но теперь Росаура, даже зажмурившись, видела чью-то бескровную, замершую в судороге руку.
На улице стало чуть легче. Ночи в августе были уже прохладные, но всё ещё ласковые. Скримджер спросил:
— Где ты живёшь?
Она сказала, он уточнил, что находится поблизости, наконец, припомнил те места, и с лёгким хлопком они исчезли в темноте, чтобы выйти из неё за пару сотен миль у покосившийся изгороди.
К ней Росаура и привалилась, почувствав дурноту. Скримджер стоял рядом, с поднятой палочкой, оглядывался. Росаура выровняла дыхание и заметила, что у изгороди отцветает пышный куст шиповника.
— Отсюда полмили, — сказала Росаура. — Спасибо, я…
— Никогда не произноси его имя.
Она оглянулась. Он был очень бледен. Ей вдруг стало страшно: она ведь даже не спросилась, как он…
— Руфус, ты… ты не ранен?..
Он перехватил её руку, взгляд, очень грозный, пронизывал насквозь. Он смотрел на неё так, как будто от его слов зависели их жизни. От того, как она их поймёт.
— Никогда, слышишь? Он наложил проклятье на своё имя. Так он выслеживает смельчаков. Если бы он получил контроль над Министерством, он бы отслеживал так всю страну, как Надзор,(24) понимаешь? Пока он не может достигнуть таких масштабов, но это проклятье тоже очень коварно. Им хватает нескольких минут, чтобы определить примерное место и напасть, если нет особой защиты.
Росаура смотрела на него во все глаза. Её снова начало потряхивать.
— Боже мой… Я… я не знала. Я не знала, прости!..
— Не знала! — воскликнул он. — Ты газет не читаешь?
— Газеты? — по Росауре, едва живой от страха, болезненно били его упрёки. — Нет, конечно! Зачем их читать, там сплошная паника, люди с ума сходят от этих газет, а будь там хоть слово правды…
— И листовки с предупреждениями и рекомендациями по обеспечению собственной безопасности тоже, значит, только панику сеют!
— Ага, «если увидите инфернала,(25) незамедлительно сообщите в Министерство», — сорвалась Росаура, — не заметила приписки «вероятно, это будет последнее, что вы увидите»!..
И снова та белая рука поверх чёрного покрывала… Сил на зубоскальство не осталось. В Росауре всё сжималось, стоило ей придвинуться на шаг к осознанию: из-за её глупости… Но она не могла столкнуться с этим сейчас. Только дышать, раз, два, три… Скримджер не стал больше ничего говорить, попрекать, сетовать: не мог не видеть, как ей жутко, стыдно и горько… Он всё ещё держал её за руку, но гораздо мягче. Совладав с голосом, Росаура сказала:
— Я тут… недалеко.
Он понял по-своему:
— В таком состоянии нельзя перемещаться самостоятельно. Расщепит ещё.(26)
— Я дойду. Как раз прогуляюсь.
— Хорошо.
И как ни в чём не бывало, он взял её под руку. Сложно было понять, больше в этом было заботы или властности. Но Росаура ничего не сказала. Может, она и досадовала бы на его категоричность, как досадовала на настырность всякого, кто пытался сблизиться сразу на первом свидании, но после случившегося… ей больше всего хотелось, чтобы её поддерживала чья-то крепкая рука. Росаура сняла туфли и пошла босиком по мягкой земле.
На чёрное небо принесло облаков, их лиловые бока приминал ветер там, высоко, в поднебесье, а у земли было совсем тихо и спокойно. На траву, что уже начинала желтеть, выпала роса. Опрятные домики, скрытые одеялом из дикого винограда, скучились парочками, тройками, будто чтобы согреться во сне. В редких окнах горел свет, то и дело тявкали собаки.
Если бы кто-нибудь спросил Росауру, почему она живёт так далеко от Лондона, на окраине маггловской деревушки, она бы ответила: здесь не слышно взрывов и не падают башни. Потому так сладко и удавалось забывать обо всех угрозах и бедствиях… Так легко было убедить что себя, что отца, будто это никогда их не коснётся, что бы там ни говорил здравый смысл и газетные сводки, всё — голосом мамы. Росаура мотнула головой. Не сейчас.
Сейчас, бредя по извилистой просёлочной дорожке под руку с мужчиной, который недавно её целовал, Росауре захотелось сказать ему, что ночь нынче очень красива. Украдкой она подняла на него взгляд. Скримджер шёл быстро, немигающие глаза, казалось, чуть светились и шныряли влево-вправо по изгородям и кустам, вверх-вниз по дорожке, а губы его были сжаты в тонкую черту, будто изнутри зашитые проволокой.
— Почти пришли, — сказала Росаура. Ей стало жаль его. Кажется, он и вправду ни на секунду не мог позволить себе облегчения.
Он только кивнул, а идти им пришлось ещё четверть часа.
— Вот тут, — Росаура отворила низенькую калитку. Скримджер рассёк палочкой томную ночь.
— Защита очень слабая.(27)
— Это папин дом. Когда он в отъезде, магглы думают, что я бываю тут только по выходным. Свет в окнах они не могут видеть. Меня здесь никто не тревожит.
— Пока никто не потревожил. И я не о магглах. Стоит добавить пару заклятий. Я сделаю.
Росаура чуть нахмурилась.
— Сейчас уже…
— Самое действенное, конечно, заклятие Доверия,(28) — ровно произнёс Скримджер и поглядел на неё полувопросительно. А Росаура оказалась застигнута врасплох.
— Конечно, но… — она не знала, какие слова подобрать, чтобы не обидеть ненароком, но ничего не придумала и сказала, как есть: — Но я ведь почти не знаю вас, Руфус.
Ей стало очень легко на душе, когда она сказала это вслух. С воодушевлением она посмотрела на него, как будто теперь-то всё должно наконец встать на свои места. Шок отступил, и она осознанно решила снова сказать ему «вы». Во-первых, Росаура Вэйл не была так воспитана, чтобы один поцелуй означал отказ от приличий — и она очень надеялась, что Скримджер тоже вспомнит о них и перестанет обращаться к ней так запросто, будто произошедшее давало ему власть над нею. Во-вторых, он всё же был старше; он был будто из другого мира; он был человек, из уст которого «ты» звучало холоднее и резче, чем «вы».
Скримджер повёл плечами. Он и так уже принял сухой рабочий тон.
— А я почти не знаю вас. В этом несомненный плюс.
Росаура хотела усмехнуться, однако он казался совершенно серьёзным. Росаура начинала терять терпение.
— Но это буквально называется «заклятие Доверия». Как я могу…
— Очень даже. Видите ли, если меня схватят, то станут расспрашивать точно не о вашем месте жительства.
Он будто усмехнулся. Росаура похолодела — больше от этой угрюмой усмешки, чем от простых, но таких страшных слов.
— Не говорите так…
— Не говорить очевидного? — кажется, теперь потерял терпение он. — Да, за мной водится. Пока этим новобранцам мозги вправишь…
Он недовольно подёрнул плечом и вскинул палочку. Острая, длинная, в его жёсткой руке она напоминала рапиру, — и Росаура невольно отступила назад. Скримджер заметил и коротко сказал:
— Обойдёмся, чем возможно.
Из палочки завилась тонкая золотистая нить, которая привязалась к краю изгороди, и Скримджер пошёл вокруг, ведя нить за собою, и та оплетала дом и сад золотистым коконом. Немало кругов ему пришлось навернуть, чтобы завершить работу — и Росаура залюбовалась творением его рук, пока золотая сеть медленно рассеивалась в ночи. О такой магии она только читала. А Скримджер не намеревался останавливаться, что-то забормотал себе под нос, методично чертя палочкой в воздухе…
— Только магглоотталкивающие(29) не надо! — спохватилась Росаура. — А то папа домой не попадёт.
Пробормотав что-то ещё минуты три, Скримджер опустил палочку и посмотрел на Росауру.
— Вот здесь, — он приподнял раскидистые ветки жасмина и указал на крохотный клочок земли, — я оставил, как бы сказать, форточку. Если очень нужно переместиться, то можно прямо отсюда. Вероятность, что кто-то чужой приземлится здесь, ничтожна — если только, конечно, предварительно носом кого не ткнёшь.
По его лицу пробежало хмурое подобие усмешки, но уже куда примирительней, чем прежде.
— Руфус, — Росаура не хотела об этом говорить, но мысль свербела на сердце, — скажите честно, вы сделали это всё по приказу Крауча?
Он поглядел на неё с подозрительностью, но Росаура твёрдо встретила этот взгляд.
— Когда Крауч говорил со мной, он сказал, что в его принципах «обеспечить гарантии». Он, конечно, знает, что мой отец — маггл, и когда мы заключили соглашение…
— Теперь понял, — перебил ее Скримджер, — вы не покупаете газет, чтобы дома отец не прочитал?
Росаура лишь кивнула. В лице Руфуса Скримджера что-то изменилось мимолётно, будто под толщей усталости и досады шевельнулась печаль и даже… понимание?..
Росаура осознала, что наконец-то увидела его настоящего. Она больше не могла говорить ему «вы».
— Руфус, ты делаешь это всё сегодня, потому что тебе так приказали?
Он посмотрел на неё прямо и сказал:
— Я делаю то, что считаю нужным.
Росаура поняла, что большего она не добьется, но нужно ли было большее?.. Он же не сводил с неё взгляда, и она ощутила внезапную робость.
— Спасибо, — тихо сказала Росаура. Она хотела добавить, что оно того, конечно, не стоило, что он, наверное, и так очень устал, но… почему-то не нашлось слов. А он только чуть качнул головой. И ничего не сказал про то, что уже так поздно, что ему уже пора уходить. Просто стоял и всё смотрел на неё. Глаза его и вправду чуть светились.
— Чаю? — услышала Росаура свой до странности тихий голос.
— Не откажусь.
Она хотела поспешно отвернуться и направиться в дом, но ноги сковала странная слабость. Она сильнее оперлась на хлипкую ограду. Было совсем тихо.
Скримджер шагнул ближе. И ещё. Решительно, почти требовательно. Так ходит лев, в груди перекатывается грозное рычание, хвост взметает песок…
«А хвост с кисточкой?..»
Росаура не сдержала улыбки.
Скримджера, кажется, это слегка сбило с толку. Последнее время люди улыбались всё реже, особенно незнакомцам.
Быть может, он сам давно забыл, как улыбаться.
Они оба забылись, когда он стал её целовать.
Он весь был как из железа. Он знал, чего хочет, он знал, что делает. В нём была уверенность в своих силах, которой так не хватало Росауре. Но чуть позже она мотнула головой.
— Да брось, — хрипло сказал он. — Сама видела, завтра, может, от меня и мизинца не останется, чтоб в спичечный коробок положить.
Вот как, оказывается, даже у Руфуса Скримджера не было уверенности в завтрашнем дне. Он, как и все, хватался за сегодняшний.
— А от меня и сегодня… — Росаура осеклась, и в глазах предательски защипало, когда до неё вновь донёсся грохот, вспышка, жуткий крик…
Она невольно прижала руки к ушам. Скримджер понял. Сам вздохнул, глубоко и тяжело. Неловко тронул её плечо.
— Спасибо.
— За что?
Не мог же он издеваться? Разве не она всё портила, разве не была глупой девчонкой, которая полезла на рожон?
— Твой щит дважды меня уберег. А то остался бы без ноги.
— Без ног.
— Что?
— Сам сказал, дважды…
Он чуть усмехнулся. Только в этой усмешке было больше горечи. И Росауре очень захотелось увидеть, как Руфус Скримджер улыбается, когда искренне радуется.
Примечания:
Главные герои https://vk.com/wall-134939541_11039
Коллаж https://vk.com/photo-134939541_457245628
Коллаж от Menestrelia https://vk.com/photo-134939541_457245051
Картины, упомянутые в главе:
"Пропитанный влагой утесник" https://gallerix.ru/album/Tate/pic/glrx-1248864798
"Конец света" https://gallerix.ru/album/Tate/pic/glrx-653146913
"Офелия" https://gallerix.ru/storeroom/1448626367/N/528120700/
1) галерея искусств в Лондоне
2) В Министерстве принято посылать служебные записки, сложив их бумажным самолётиком. Зачарованный, он может облететь всё Министерство и найти адресата
3) Обыкновенно волшебные фотографии наоборот двигаются, человек, запечатлённый на волшебном фото, может даже уйти за его рамку или, например, заснуть
4) Атриум — главный зал Министерства, куда первым делом попадают волшебники и посетители и проходят регистрацию
5) Некоторые волшебные специальности требуют дополнительного образования после школы. Профессия мракоборца считается одной из наиболее сложных и привилегированных, пройти отбор очень тяжело
6) Сотрудник Отдела Тайн, загадочного места, где изучаются самые сложные и таинственные разделы магии
7) Факультативная дисциплина, изучающая поведение и быт магглов с точки зрения волшебников. Осваивается с 3 по 7 курс. «Превосходно» — высшая из шести оценок по системе Хогвартса
8) «Пропитанный влагой утесник», картина Джона Эверетта Милле
9) картина художника Джона Мартина, 1851-1853 гг
10) оригинальное название картины «The Great Day of His Wrath»
11) картина английского художника прерафаэлита Джона Эверетта Милле, 1852 г
12) Способность волшебника в мгновение ока исчезать из одного места и появляться в другом иначе называют «трансгрессией». Перемещаться можно только в то место, где волшебник бывал, которое может зрительно представить, или воспользовавшись особыми чарами, которые укажут волшебнику ранее неизвестный адрес. Довольно опасный вид магии, который требует предельной концентрации и контроля эмоций. Выпускники Хогвартса сдают экзамен по трансгрессии, однако далеко не все волшебники рискуют прибегать к этому способу перемещения в пространстве (это чревато тяжёлыми травмами), а предпочитают пользоваться метлами или каминной связью.
13) Возможно парное или даже групповое перемещение — для этого нужно крепко держаться за человека, который знает, куда перемещается
14) В Хогвартсе за успехи ученики награждаются баллами, которые идут в копилку их факультета, а за проступки лишаются их. В конце года по количеству набранных баллов объявляется факультет-победитель, ему вручается кубок Школы.
15) Младшекурсниками считаются дети 1-3 курсов, т.е. 11-13 лет
16) Т.е. заколдованы непростительным заклятием и их воля подчинена тому, кто их заколдовал; человек, подвергшийся Империусу, становится подобен марионетке, однако искусно наложенный Империус очень сложно распознать.
17) Нельзя трансгрессировать на территории Хогвартса
18) Скримджер применил заклятие, увеличивающее громкость голоса
19) Имеется в виду защитное заклинание, которое выставляет своеобразный щит, который отражает вражеские заклятия
20) Оглушающее заклятие. Как и у любых других заклинаний, его сила и степень возможного урона зависит от мощи, концентрации и желания волшебника сотворить магию
21) А точнее, волшебные маски в виде черепа — такие носят Пожиратели Смерти, желая скрыть свою личность во время рейдов
22) Тёмная метка — знак Волан-де-Морта, которую его приспешники оставляли над местами своих преступлений, как подпись, выглядит как череп, изо рта которого выползает змея
23) Заклятие починки
24) Надзор — чары, которые распространяются на всех несовершеннолетних волшебников, что позволяет контролировать применение ими магии вне Хогвартса. Позволяет отследить время и место применения несанкционированной магии с предельной точностью. Очевидно, полномочия накладывать чары такого масштаба есть только у Министерства; тёмная магия, которую используют приспешники Волан-де-Морта опасно конкурирует с возможностями официальных властей
25) Труп, оживлённый с помощью чёрной магии, подчиняется воле некроманта. Столкновение с инферналом крайне опасно для жизни
26) Трансгрессия может быть опасной — колдун, недостаточно сконцентрировавшийся на месте, куда он хочет попасть, или испытывающий проблемы с самочувствием, рискует буквально оказаться «одной ногой здесь, а другой там». Такие несчастные случаи и называются «расщепом». Также трансгрессировать не могут дети ввиду опасности и сложности этой магии. В Хогвартсе трансгрессии обучаются лишь совершеннолетние студенты.
27) Т.е. чары, охраняющие дом
28) Заклятие Доверия — мощная магия, особый обряд, позволяющая буквально стереть с лица земли определенное место в глазах тех, кто не посвящен в тайну. Чтобы сотворить эту магию, нужен Хранитель Тайны. Хранитель может раскрыть местонахождение объекта только добровольно. В дом, находящийся под заклятием Доверия, может войти только тот, кого привёл Хранитель. Либо Хранитель должен назвать точный адрес. Либо этот адрес должен быть написан рукой Хранителя. Если изначальный Хранитель умирает, Хранителями становятся все те, кто был посвящён в тайну
29) Магглоотталкивающие чары — чары, сбивающих магглов с толку, не позволяющие им попасть в мир волшебства
 |
h_charringtonавтор
|
|
Elena Filin
Показать полностью
ответ на отзыв к главе "Сенека", часть 2 Меня так пришибло этой главой, пишу отзыв и содрогаюсь от повторного проживания некоторых моментов. Тут и цветочки, и ягодки… Травля — она и есть травля, тут даже не приходит в голову распространённое теперь слово буллинг. А многие учителя случайно или специально слепы, им и без того забот хватает, ага… Мальчик с испортившимся почерком сразу напомнил знакомого, которому одноклассники справляли нужду в обувь, а потом заставляли её обуть, бр-р-р… Да и девочке не легче, и вообще. Ну жесть, заставить ребёнка бояться за семью, усомниться в себе… Какое же всё это скотство и вседозволенность, противно! И ведь дошло бы совсем до беды с другим пацаном… Кстати да, я вот не знаю, почему нашей "травле" предпочли безликий "буллинг". Травля отражает стайность этого явления. Одна жертва и множество псов, которые преследуют, травят, разрывают в клочья! У которых есть вожак, который ведет за собой, а остальные просто бегут следом, подчиняясь инстикнуту, не раздумывая. А еще вернее - над этим всем стоит человек, который собак выдрессировал, дал команду, а потом за ухом почесал. Поэтому ответственность учителя, конечно, очень велика в таких случаях. Очень много можно найти поводов остаться в стороне, сказать, что мало времени, что урок прошел спокойно - и слава Богу, как и родителям развести руками, что они ребенка видят только дома после занятий, а он ничего такого им не рассказывает, и так далее. Но дать команду травить жертву можно не только прямым призывом, а чаще всего - собственным равнодушием. И, кстати, в этом ключе неудивительно, что многие Пожиратели по канону выходили прямо из выпускников. Немножко пропаганды, капелька элитарности, красивый шмот, чувство избранничества и обещание вседозволенности - и вы получили ваших последователей с потрохами. Ну как же надо затравить, насрать в мозги, чтобы довести до такого?! Прямо какие-то вайбы злополучных групп вроде «синего кита» или как его там. И все в ужасе, многие в ступоре, не одна Росаура. Что было бы, если бы не Дамблдор… Не, ну это жесть как она есть. И никто никогда не знает, как поступит в критической ситуации, все эти если бы да кабы бесполезны. Вот только Росауре, видимо, ещё долго и много мучиться от этого «если бы» теперь. Если бы поддержала подругу, если бы выслушала после, если бы догадалась, что она говорит о будущем, не о прошлом. Если-если-если. Увы, созданная Сивиллой репутация сыграла с ней злую шутку, не позволив ни на что повлиять… Хотя и без этого к предсказателям отношение крайне скептическое. Увы! мне очень жаль Трелони и в каноне, и этой истории. Мне кажется, у нее потрясающий дар, просто скептицизм волшебников меня удивляет совершенно. Пророчества в любых религиях, любых верованиях считались самым главным и мощным даром, связью с божественным и т.д. Провидцев почитали и боялись. А тут у нас волшебники такие все скептики.. Никогда не понимала этого прикола в каноне. С какого?.. Вы блин _волшебными палочками_ махаете, мысли читаете, на метлах летаете, а в пророчества не верите. Сириусли? В общем, для Трелони есть впереди целая глава, где она об этом будет сетовать, а пока - да, увы, видимо, страх перед провидицей мутировал в защитную реакцию в виде пренебрежения, а личность Сивиллы, тоже затравленной и неоцененной, никак не производит впечатления на этих скептиков. Которые на самом деле просто боятся признать, что они могут быть неправы, что их тоже ждет расплата. А в случае с Росаурой мне было важно показать, как порой наши действия расходятся с нашими идеалами. Она знает, что надо поддержать подругу, что надо было поговорить подольше с Норхемом, что надо было, надо, надо... А по факту в коллективе она чувствует себя на последних ролях, бесправной и забитой, она тоже боится осуждения и косых взглядов, поэтому ей удобнее стоять в сторонке и глазки в пол. Она будет пытаться это преодолеть в себе, и у нее будет возможность еще проявить себя в похожей ситуации несколько иначе. Будем надеяться на ее рост) Эх, Салли-Салли… После одного смелого поступка на пьяную голову остаток дней прожил в страхе и стыде. Я, как и Росаура, увидела в нём человека, а не безликого всезнайку, и теперь его жаль ещё сильнее. Вот не зря меня всегда напрягает в книгах и фильмах, когда какого-то героя начинают усиленно раскрывать внезапно посреди сюжета. Сразу мысли: «А не собрался ли ты часом помирать?» И блииин, если это самое раскрытие понравилось, бывает очень горько, если догадки подтверждаются. Вот так и тут… Ну блин! Да, как мы с вами обсуждали, его пьяная храбрость быстро улетучилась - но все же уступила место угрызениям совести, что тоже мужественно. Потому что другой бы махнул рукой, сказал бы, "какой я был дурак", и забыл бы. А тут он очень глубоко ушел в эти терзания. То, что случилось с ним в финале, страшная неожиданность и трагедия. Получим ли мы четкий ответ на то, что именно с ним произошло - по чьей вине? Спасибо большое за ваш отзыв о том, что персонажа удалось раскрыть за такой короткий промеждуток повествования. Идея ввести такой образ возник спонтанно, и я переживала, что не упоминала об этом персонаже заранее, но если получилось увидеть в нем живого человека - это лучшая похвала, спасибо! Слизнорта, загнанного в угол, мне тоже жаль, но жалость мешается с брезгливостью, что ли… Слизнорт сам навыбирал способных слизней, потворствуя многим выходкам. За что боролся, на то и напоролся. Хотя понимаю, конечно, что он не мог знать наверняка, во что ударятся выросшие слизни. Но всё-таки и невинным он не является. Да, вина Слизнорта - одна из самых тяжелых. И он этого пока не понимает. Поймет ли? Его арка очень непроста, потому что рассказывает о пожилом уже человеке с устоявшимися ценностями, взглядами, манерой поведения, и даже чувствуя подспудно вину, ему тяжело раскаяться, измениться. Мне его очень жаль, но я его не оправдываю (впрочем, такая у меня ситуация с большей частью персонажей). С матерью Росауры все сложно. Очень… Я даже не знаю, что и сказать. Она боится, мечется, пытаясь спасти свою семью, но методы… Будто неочевидно было, что Расаура ни в жизни не станет любовницей Малфоя. Даже без влюблённости не стала бы наверняка. Но всем страшно и хочется жить, никого не теряя, сложно кого-то судить. Трудная морально глава о трудных временах, ох(( Согласна, мать действует из своих материнских чувств - и ей все равно на средства, если есть цель защитить дочь. Она все же больше, гораздо больше, чем Росаура, знает и понимает. У Росауры вообще от отца такое несколько легкомысленное отношение к происходящему, ей кажется, что ее-то это не затронет, а если и начнется ужас, то она это сможет вынести благодаря своим высоким ценностям и идеалам. Но Росаура пока еще не сталкивалась с по-настоящему тяжелым давлением, насилием, клеветой и страхом, который расчеловечивает. Вот только-только с прошлой и этой главы она начинает прозревать. Но если Росаура может пока идеалистически говорить, что не дрогнет перед опасностью, то мать и допустить мысли о том, что с ее дочерью сделают что-то страшное, не может. Надо обезопасить ее - любым способом. Пусть дочь будет опорочена или даже сломлена морально, но хотя бы жива и здорова. Я думаю, что Миранда предполагала, что Росаура будет против, конечно, поэтому попыталась провернуть все это без ее ведома. Мне их обеих очень жаль, но взаимопонимания и взаимного сочувствия они пока найти не способны. Большое спасибо! 1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Elena Filin
Показать полностью
ответ на отзыв к главе "Часовой", часть 1 Здравствуйте! Elena Filin Как я уже писала, мне очень жаль братьев Блэков, как же часто у них в фанатском творчестве так же, как и в каноне, тяжёлые судьбы. А вы это так особенно больно, безнадёжно описали(( Сириус тут реально сломленный горем человек, а горя этого на его долю выпадет ещё порядочно, если у вас будет развиваться как и в каноне. Да ё… грущу и ем стекло, ем стекло и грущу! С его покойной девушкой это прямо удар ниже пояса, на моменте, когда он говорит, что она хотела стать матерью и приводила ему в пример другие семьи с детьми, натурально выть захотелось от градуса безнадёги. Да и с учётом, что одна из семей-примеров уже мертва.. Пипец, не представляю, как тяжко Сириусу жить с этим всем. Может быть, бессонными ночами он думает без конца, что, сложись иначе, у него бы хоть ребёнок был… Или наоборот думает, что если бы был ребёнок, то мог бы тоже погибнуть… Хед о том, что у Сириуса была девушка, и они собирались пожениться, и ее убили, как только Пожиратели узнали о помолвке, я прочитала в первом фф, который открыла в фандоме ГП лет 15 назад, и это по юности так меня потрясло, что здесь я решила сделать реверанс в сторону этого хеда. В каноне упоминается, что Марлин Маккинон была членом Ордена и была убита со всей своей семьей. Мне, опять же, в каноне несколько не хватало рефлексии на тему, насколько сломлены представители среднего поколения - Люпин, Сириус, через что они прошли в первую войну, когда им было всего по 20 лет! И ведь им было особенно трудно делать этот выбор, потому что многие их ровесники занимали другую сторону. А у Сириуса так и вовсе - родной брат! Где понять, где правда, и почему у одних из поколения моральный компас оказался настолько сильно сбит, а другие как-то выкарабкались? Вообще, имхо, первая война даже упоминаниями в каноне производит впечатление куда большее, чем то, что происходит в 6 и 7 книгах, но это мое личное впечатление... Сириуса как персонажа я очень люблю, очень жалею, что его так слили в 5 части (да и в 4... моя ученица осенью читала запоем ГП, говорила, как ей понравился Сириус в 3 книге, предвкушала, какое развитие и место в сюжете он получит в дальнейшем, ведь нельзя же просто так взять и ввести крутого перса, чтобы забить на него в следующих частях?... НО ИМЕННО ТАК И ПРОИЗОШЛО))) и с ним, и с Люпином, а мне кажется, что они вообще стали всеобщими безоговорочными любимцами.. В общем ,боль, тоска, и в своем фф я не могла обойти их вниманием. Вот тут появился Сириус, ненадолго, но все же, а еще будет глава, где появится Люпин. Такой мой сердечный реверанс в сторону дорогих Мародеров). Да уж, Росаура, тут только посмотришь на человека и поймёшь, «как может сам». Хотя я в это не верю в случае конкретных героев. Сириус будет драться и мстить до конца, а Салли… Ну нет, не верю, что он только от страха вот так. Тут наверняка приложена рука Люциуса и ему подобных. Насчет Салли мы еще услышим краем уха ответ, но насколько он достоверен будет - судить читателю. Мне кажется, во время больших общественных потрясений многие случаи остаются нерасследованными, ответы теряются, и остается только трагедия. С Регулусом будет очень интересно, если Росаура станет больше о нём вспоминать. Очень интересный ход, что они были вместе! В каноне он такая загадочно-драматическая фигура, о нём хочется узнать побольше, будто паззл собран не до конца, как и с его взаимоотношениями с братом. Вот да) Регулус такая загадочно-мрачная фигура, что с нашей романтичной Росаурой грех было их не свести. Росаура по возрасту оказалась из поколения Мародеров, но мне не хотелось связыать ее с первостепенными героями типа Джеймса, Лили и прочих. А вот Регулус и так герой закадровый, поэтому можно было что-то про них придумать. Скажу так, для Росауры это болезненный опыт, который она усиленно в памяти блокирует, но будет еще аж целых три триггера, которые заставят ее вернуться мыслями к этим отношениям, и, возможно, это покажется интересным. Эх, Регулус, родители важны, но не всегда правильно и нужно соглашаться с их взглядами во всём или же просто покорно слушаться, если ты сам иного склада, да и как бы уже не малый ребёнок. Но вообще на этом моменте стало грустно, пусть не в таких жутких вывертах и масштабах, но я сама в чём-то до сих пор не могу согласиться с отцом, для меня это дико, но и его я не изменю, а он-то надеется, что его поддержат… Но мне важно остаться собой. Регулус же сделал иной выбор, за что уже поплатился. К слову, хоть и грустно, но любопытно, так же ли он закончил, как в каноне, на дне озера, или иначе. А то пустой гроб этого не расскажет, хм… Поскольку в каноне истинная причина смерти Регулуса становится известна только под конец саги, то здесь мы в моменте, когда его смерть просто окутана тайной и все. Пустой гроб остается пустым гробом, и каждый трактовал это событие по-своему, поскольку правда была недоступна на тот момент.Знаете, меня скорее удивляет история Сириуса, что он все-таки смог в таком юном возрасте противопоставить себя семье и отвергнуть их ценности, чем то, что Регулус как раз-таки все впитал как губка, и ему не казалось чем-то дурным то, что он делает, только уже приняв метку и выполняя черное дело Пожирателя, он стал понимать, что к чему. Вообще эта глава полностью компенсировала недостаток стекла в организме, ох… Всех жалко! И Блэков, и Росауру, осколки розовых очков которой всё глубже входят под кожу, и Алису, и женщину-библиотекаря… Аааа, что ж такое! Эхехех, Алиса и Фрэнк, что ж вы меня до слёз доводите(( Выжить-то вы, скорее всего, и тут выживете, но вопрос, в каком состоянии! Вообще я стараюсь во всем согласовывать историю с каноном, так что судьбы канонных персонажей в ключевых моментах я не изменяю) Другое дело, что в каноне много недоговорок и белых пятен, которые позволяют на свой лад продумывать детали...))Алиса переживает и за сына, и за мужа (врагу не пожелаешь в такой ситуации выбирать с кем быть рядом и что нахрен делать!), рвётся между ними, становится жёстче и порой перегибает палку и говорит грубо и резко, но это же всё из-за внутренних переживаний. Да кто бы тут остался мягким и тактичным, когда такой беспросветный кошмар творится и страх за близких, горе от потерь разъедают нутро до костей? Все напряжены, все на пределе, эх… Спасибо, что поделились такими искренними сопереживаниями Алисе, у нее правда ситуация тяжелая. Мне еще важно было показать, как война огрубляет, высасывает нежность, теплоту, женственность, и в случае Алисы ее поведние не обусловлено характером, а вызвано обстоятельствами. И эта ситуация выбора... Жуткая. Тут, конечно, источником вдохновения служат истории времен ВОВ, ведь были там женщины, которые уходили на фронт вслед за мужьями, оставив совсем даже маленьких детей родственникам, а были те, кто прощался с супругами навсегда, и оба выбора равноценны и врены дя конкретного случая. Но сделать этот выбор... не представить, как тяжело! Росаура, конечно, уже отчасти начинает понимать, как это тяжело - любить человека, который постояннно подвергается смертельной опасности, когда не знаешь, ушел он до ужина или уже навсегда, и на ее долю еще выпадет немало страшных часов ожидания и неведения. И Алиса для нее будет являться примером выдержки и мужества.1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Elena Filin
Показать полностью
ответ на отзыв к главе "Часовой", часть 2 Больно, что из-за этой напряжённости и происходящей жути портятся отношения и между теми, кто, вроде как, на одной стороне, но на это и расчёт: разделяй и властвуй, запугивай и дави, дискредитируй и убеждай, что защитники — это враги, а режим власти давно пора сменить. Чёрт, как мучительно напоминает реальность! Жееесть... Война и физическая, и политическая, и информационная. Спасибо, я рада, что описываемые события отзываются реальным опытом, и, наверное, история Росауры - это больше история про информационную войну, самое-то пекло мы разок увидим глазами Руфуса, но вот это искаженное видение реальности, неуверенность, где свои, где чужие, у кого какие убеждения, кто виноват, кому верить - это ведь огромная проблема, с которой мы сталкиваемся каждый день((А повысили очень прямого и резкого Руфуса, который не будет вертеться ужом и хитрить даже в таких условиях. За что и будет козлом отпущения в случае провала, а провал почти гарантирован. В общем-то, так его судьба складывалась и в каноне. И вот вроде на фоне Сириуса и Алисы газета так не пугает, в ней не говорится о потерях и о жутком страхе этих потерь, который хочется в себе задавить, создать хоть видимость контроля, влияния на ситуацию, отвлечься от мыслей, страха, злости и сожалений на действия. Но эта газета и люди, прямо или косвенно поспособствовавшие её созданию, делает страшные вещи. Не одна конкретная газета, конечно, и не одна «пикировка в кулуарах» Слизнорта, а целый ряд такого меняет, перестраивает общество. Жутко, непоправимо меняет в рамках нескольких поколений. Опять же, привет, реальность… А потом хоть вой, когда мамин одноклассник в тех самых «одноклассниках» поливает говном и желает смерти многим, а мама горько вздыхает, да и ты сама не понимаешь, как же так могло всё резко и безвозвратно расколоться с некоторыми… И слов утешения для близких подобрать не можешь, и не собираешься извиняться и ползать на коленях за то, что ты… Кхм, возвращаясь к лору истории — маглловыродок, не такой, не сякой и не оттуда(( Неудивительно, что у Росауры загорелась газета в руках, когда она прочла всю эту грязь про Руфуса и мракоборцев. Ага-да, убивцы и беспредельщики, палачи! И об этом будут пи…щать мразоты вроде Люциуса и анонимных доверенных лиц! Ведь в анонимную рожу не прилетит кулак, кхм… А вот авада может прилететь, если окажется больше не нужен. Мне кажется, это еще хуже - в момент общего напряжения и конфликта пытаться сделать вид, что ничего страшного не происходит, заставить простых людей не размышлять напряженно над ситуацией, не искать правды, а переключиться на что-то лайтовое, разгрузить мозг, вообще не думать и не переживать... А тот, кому надо, придет и заберет власть, потому что не осталось тех, кому это действительно важно, не остально неравнодушных. Поэтому такая газета (и можно представить, насколько враг контролирует информационную сферу, если такая статья прошла в официальную печать и массовый тираж!) - тоже оружие, и смертоносное. Больше всего пугает, что творят вдохновлённые взрослыми дети и подростки. Это не только условные слизеринцы, как показали прошлые главы, эта опасная зараза расползлась среди всех. Где-то сжигают книги, и этот костер - твой. Где-то пикируют МИГи, и ты - проиграл этот бой. Где-то болеют дети, и это - твоя болезнь. И это всё то, что случилось с планетой за один день. (с) Элизиум и Лусинэ Геворкян - Где-то сжигают книги Большое спасибо за стихотворение, очень отзывается! Совсем уже, и на живых людей бросаются, и угрозами сыпят, и чужие взгляды сжигают, чтобы ничто не мешало насаживать взгляды «правильных» взрослых. Пипеееец((( И женщине-библиотекарю вдвойне больно теперь, ведь среди таких детишек есть и дети тех, кто подписал Салли смертный приговор. Не просто Салли, а её Салли, к которому она питала симпатию искреннюю и простую женскую, не только как к историку. Ой, очень горько от того, что Росауре порой очень поздно открывается, что вокруг неё живые люди, полные страхов и мечтаний, такие же, как она. Но всё лучше, чем никогда. Надеюсь, она выдержит в такой обстановке в школе до победного, и с Руфусом вопреки опасностям новой должности всё будет хорошо Пусть их любовь придаст им сил! Спасибо большое, что видите любовь среди этого кошмара! Да, она дает силы и цель, пусть и заставляет страдать куда больше, чем если бы сердце было наглухо закрыто от внешнего миро и жило только своими удовольствиями. В школе ситуация будет ухудшаться, и Росауре придется действовать, несмотря на страх, неуверенность в себе и прочие проблемы. Мне кажется, образ Руфуса ее очень поддерживает, вдохновляет, но, конечно, она бы очень хотела, чтобы они виделись чаще - вот только хочет ли этого он в данных обстоятельствах? Его душа вообще до поры - те еще потемки, но Росаура пока даже не представляет, в каком аду он живет. Спасибо огромное за ваши отзывы! 1 |
|
 |
|
|
Добрый вечер!)
Показать полностью
У меня под конец года печально-усталое настроение, и вот ваша грустно-философская глава вписалась под него идеально. После рассуждений отца Росауры прямо-таки хочется читать много, но в то же время медленно и со вкусом, говорить с ныне живущими и давно ушедшими авторами, наслаждаться работой с книгами. И блин, это так классно)) Жалко, что в школе никто не объяснял _вот_так_, зачем отвечать не нескончаемое «что хотел сказать автор». Честно, я по-настоящему, всерьёз об этом стала задумываться при чтении только после того, как сама начала писать большую книгу. Ведь куда проще было бы прокрутить в голове сюжет как случайную фантазию, что я и делала с детства, а потом забыть про это навсегда за суетой жизни. Но нет, хочется большего, хочется показать, рассказать, оставить написанным этот разговор для каждого, кто захочет поговорить и о сиюминутных переживаниях, и о вечных ценностях, разделить вместе с кем-то опасения и утешить мыслью, что он не одинок, что вместе мы сила. И вот ещё точнее всё это с необходимостью и писать, и читать с пользой для себя и других я почувствовала, когда читала эту главу. Пробрало, однако!.. Сказал бы кто мне лет десять даже назад, что меня так смогут взволновать философско-филологические разговоры персонажа в книге)) Но блин, это очень крутое ощущение, спасибо вам за него!)) Росаура большая молодец, что навестила отца и отнеслась с уважением к его позиции, а он такое же уважение проявил к ней, не став по настоянию жены уговаривать и ухищряться, добиваясь своего. Оба могли бы из самых благих побуждений нечестно, даже несправедливо поступить друг с другом, удержались — в этом-то и ценность. Хотя блин, выбор правда бывает разным, не всегда правильным и безопасным, сложная это тема. Иногда ведь действительно бывают случаи, когда со стороны виднее и понятнее, как для человека лучше. Но увы, пока он сам это не осознает, толку будет мало, а то и вовсе не будет. На чужих ошибках учатся очень редко, да и свои мозги никому не вложишь. Даже если это не такая противоречивая драма, как у Росауры и её родителей, а что-то банальное вроде «алкоголь не решает проблем, очнись» или «не бери микрозаймы, это кабала, из которой не вылезешь». Но выбор… Выбор нужен всегда, хоть и не все понимают, что к нему прилагается ответственность, и бывает, что не только за себя. А благими намерениями дорога известно куда выложена. Любовь и уважение порой и заключаются в том, чтобы оставить человеку его выбор, хм… >И много мыслей и чувств миллионов в те годы слились в один-единственный вопрос: «В чём смысл?». В чём смысл этого мира, если всё, что человечество считало своим величайшим достижением к середине этого века, оказалось ничтожно перед лицом Апокалипсиса? Пожалуй, так и есть: ничтожно всё, кроме той крохотной искры, что в каждом из нас. Как цитата отца Росауры отзывается, как соприкасается с окружающей нас действительностью, ох… Письмо Росауры это прямо… Очень-очень больно. Вроде и привыкаешь, но всё равно вот иногда в книге увидишь такое письмо и становится жутко, пусто, тоскливо. Он был всего лишь коллегой, а жизнь продолжается. Да, у меня тоже вот так. Но и портрета с гвоздиками не осталось, только с полгода напоминали о нём недолговечные уличные украшения. Страшненькие, нелепые, а… его. Украсить как-то повеселее двор хотел. Так странно писать это сейчас здесь, в отзыве, но я как и Росаура стыжусь. В моём случае за то, что с детства отношусь к алкоголикам неприязненно, с долей презрения даже, такой уж опыт был. А он и был алкоголиком и игроманом. Он был неплохим человеком, но меня отталкивал образом жизни. Я предпочитала держаться подальше, потому что ну блин, где-то в душе есть тот ребёнок, который боится алкоголиков и не верит им. Но на эти чёртовы украшения во дворе я потом и смотреть не могла. Всё думала, а может могла бы что-то сделать? Умом понимаю, что нет. Он тоже… сам выбрал такую жизнь, приведшую к преждевременной смерти. Но пишу вот это и перед глазами снова те чёртовы украшения. А жизнь тем временем продолжается и в реальности, и в книжных мирах, да. Надеюсь, Руфус сумеет как-то поддержать Росауру, всё же, занять её мысли другим. А стихи Дойла я тоже почитаю, может, как раз на праздниках. С наступающим вас! 1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Bahareh
Показать полностью
Ответ на отзыв к главам "Лир", "Минотавр" и "Офелия", 1 часть Здравствуйте! Наконец-то новый год дарит возможность ответить на ваш отзыв. Благодарю за ожидание и понимание! Сколько стремительных перемен приключилось за всего две-три главы, что не успеваешь осознать происходящее, вглядываешься в лица героев и не узнаешь их, не веришь, а те ли это лица, они ли были с тобой до сих пор, или ты их никогда по-настоящему не знал? Но, видимо, все-таки война и семейные катаклизмы меняют человека очень, иногда разрушая то, чем он жил и из чего был слеплен, до основания, как это произошло с мистером Вейлом. О да, случившееся потрясение всех выбило из колеи настолько, что они и сами себя не узнают. Реакции, слова, поступки, которые они теперь совершают - это исходит от той темной и потаенной части их существа, о которой раньше они, быть может, и не подозревали (по крайней мере, мистер Вэйл и Росаура, Скримджер-то знал, что за демоны в нем гнездятся, и только сила воли и выдержка в этот раз ему изменили). Катастрофа тотальная, хотя, вроде бы, затронула не их семью конкретно. Но вот это резкое, жуткое напоминание, что ничего еще не закончилось, что опасность и ужас до сих пор свободно разгуливают по улицам, это как ушат ледяной воды после такого светлого, теплого и полного надежд времени, которое было им отведено, чтобы почувствовать себя живыми и счастливыми... Я бы даже сказала, это как внезапные заморозки в самый разгар весны, когда коварный мороз убивает уже начавшие цвести молодые деревья. Ведь ему не просто изменила выдержка в ссоре с Росаурой – он изменил себе! Этот спокойный, всегда взвешивающий свои слова, деликатный, интеллигентный и воспитанный человек обнажает перед дочерью таящуюся в нем бездну с родительскими грехами, не оставляя никакой надежды, даже крохотной на то, что Росаура когда-нибудь эту бездну преодолеет, чтобы добраться до его сердца. Очень верные слова, спасибо большое! Да, он настолько внезапно и жестоко вываливает на Росауру все свои страхи, предубеждения, гнев и опасения, что это отталкивает ее очень далеко и надолго, если бы только не навсегда. Мы все рано или поздно перестаем считать родителей идеальными и непогрешимыми, и беда Росауры еще и в том, что в ее случае обожание отца продлилось очень долго, он и не давал повода разочароваться в нем, тем более на фоне деспотичной матери. Но порой чем благообразнее и интеллигентнее, развитее человек, тем страшнее тайные страсти, которые его терзают. А сердце глухо. Не только к ней, но и к трагедии Руфуса. Вообще более всего поразительно для меня то, как мистер Вейл забывает, что Руфус, хоть и сложный человек, но военный, можно сказать, ветеран, получивший травму, который не заслуживает слов про пьянство, семейное насилие, черствость и трусость. Хотя бы по причине его статуса, который он изо всех сил стремится оправдать. Да так, что, вон, теперь калека и все равно срывается по первому же зову спасать волшебников. Да и не только волшебников, ведь страдают же и магглы от войн магов. Бывает, что, да, не нравится ухажер дочери, его образ мыслей, поведение, холодность, и просто не лежит душа к нему, потому что он ого-го какой старый для дочери и вечно рискует собой, подводя под удары Росауру. Но не проявить уважение хотя бы из благодарности за то, что этот человек вообще жертвует собой ради безопасности мира, странно (ох, помню их обмен колкостями в предыдущей главе и как от этого страдала Росаура). Можно сказать, мистер Вейл удивил. К сожалению, я порой встречала такое черствое отношение к указанному типу людей, как Руфус, от представителей старшего, послевоенного поколения. Меня это всегда шокировало, но на моей памяти это скорее правило, чем исключение! Критиковать не только нынешних служителей порядка и защитников отечества, но и с цинизмом и чуть ли не иронией относится к подвигам своих отцов, которые сражались в Войну - почему-то это порой в порядке вещей! А мистер Вэйл со своим либерально-интеллигентским мировоззрением, с его снобизмом и "мерзким фи" по отношению ко всем ужасам этого мира, с его стремлением абстрагироваться от кошмара реальности и утешиться своей образованностью и превосходством над суетой, очень даже попадает в эту категорию. И его непринятие Руфуса как человека системы, носителя совершенно иных ценностей (в их разговоре, например, создается впечатление, что мистер Вэйл больше презирает реакционные органы власти, которые создал Крауч для преследования и уничтожения террористов, чем самих террористов, мда) накладывается на его жесточайшую отцовскую ревность и непринятие Руфуса именно как человека с его возрастом, проблемами со здоровьем, психическим и физическим, профессией, взглядами и, конечно, "он спал с моей дочерью".С одной стороны он прав и логичен в своем стремлении помешать отношениям Росауры и Руфуса, и как родителя его можно понять (я понимаю, потому что такой брак был бы равносилен существованию на пороховой бочке), но чтобы так обходиться с военным, так за спиной говорить о его будущности. Кому как не педагогу со стажем, сознающему ужас той войны, знать о тяготах подобных катастроф, об их многочисленных жертвах, и что ни один солдат не становится таким измотанным, циничным и сломленным, как Руфус, просто так. Я просто пытаюсь представить в те военные годы солдата, командира, положившего жизнь на алтарь своей страны, которого в тылу так бы втоптали в грязь, и не абы кто, а человек образованный, многоопытный… И вот совершенно не представляю, какого размера должна быть родительская гордость и ревность у мистера Вейла, чтобы таким судом судить Руфуса. За что, главное? Особенно наедине с дочерью, за которую мистер Вейл смертельно боится, приемлемо ли это? Мне кажется, мистер Вэйл и решает вывалить все это на нее наедине (при Руфусе-то он еще держался), чтобы повлиять. Он привык, что дочь слушается его из уважения к опыту и мудрости, поэтому даже не сомневался, наверное, что она внемлет его словам. Словам жестоким, циничным и звучащим обиженной ревностью. Конечно, его понесло. Думаю, и изрядно напугало то, что там в мире волшебников опять что-то произошло, и Руфус вот был, а тут его уже нет, и Росаура на грани истерики... И он сказал ей это все сейчас, как бы иллюстрируя наглядно: вот, так будет всегда, пока его не убьют или пока он не сопьется от такого напряжения! Потому что, я думаю, мистеру Вэйлу известен не только подвиг людей военных (хотя, как я сказала выше, отчего-то есть тенденция у людей его поколения этот подвиг принижать или вовсе развенчивать), но и то, как их война ломала. И такого он своей дочери точно пожелать не может. И потом, его давняя ревность и неприязнь к волшебному миру вообще тоже тут играет большую роль. Он всегда пытался подспудно высмеивать мир, к которому принадлежит Росаура, из глубинного чувства недоверия и собственной несостоятельности, ведь каждый раз, отпуская ее туда, он понимает, что не может ее защитить. А тут она приводит в дом как своего жениха не просто волшебника (что подразумевает ее полный уход в волшебный мир), но волшебника-военного (что подразумевает ее полный уход в мир, полный постоянной опасности). Так что... у мистера Вэйла сдетонировало и снесло крышу конкретно. В военное у волшебников время. В их разговоре на самом деле возмущает не то, что мистер Вейл против их любви, а то, что он за глаза позволяет себе надменный тон о бригадире, который отдает жизнь за его семью. Тем более, как видим, Росауру он таким образом не удержал, а еще больше оттолкнул, выставив себя в неприглядном свете. Эх, мистер Вейл, слезь-ка с комфортного дивана да побегай по городу за преступниками, коих в двое больше, под вой сирены, который слуху привычнее музыки из радио)) Трудно сказать, как у волшебников, поскольку в каноне мамой Ро вроде бы эта тема не раскрыта, но в военное время у наших предков за такие речи о бойце пришлось бы сурово отвечать, я почти уверена. Очень полезный совет для мистера Вэйла. Он настолько типичный "диванный философ" и "кухонный интеллигент", оторванный от реальности, но уверенный, что может критиковать ее на все лады и знать, как надо и как лучше, что ему бы хоть раз всерьез столкнуться с той рутиной, с которой Руфус имеет дело каждый день. Но нет, у нас тут тоже "мерзкое фи"... И, мне кажется, мистер Вэйл вообще всерьез не воспринимает все эти рассказы про "военное время" у волшебников, потому что если бы относился к этому серьезно, а не "по-философски", как он привык, то он бы просто не выдержал: дочь - на линии огня, а он тут на диване и ничего сделать не может. С другой стороны, замечено, что в каноне вообще тема памяти и уважения к военному прошлому то ли не проработана, то ли исключена. Они не празднуют годовщину победы над Волдемортом, они не почитают память погибших, они относятся к тому же Грюму как к "сумасшедшему калеке", а не как к прославленному ветерану, и к Скримджеру в каноне отношение отрицательное просто потому что он... представитель системы. Там в целом очень мощная антиправительственная повесточка, сатирическая и пошленькая, и оно видно, что у волшебников самих проблемы с исторической памятью, если спустя 10 лет после падения Волдеморта начинается все заново, как будто никаких уроков извлечено не было. 1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Bahareh
Показать полностью
Ответ на отзыв к главам "Лир", "Минотавр", "Офелия", часть 2 Не знаю, что поднимет мистера Вейла в глазах ужасающейся, оскорбленной Росауры, что возродит в нем любящего, понимающего отца, каким он был для нее раньше, и примирит их, но Росаура правильно сделала, что ушла. Если не за любимым идти, то просто уже пора двигаться дальше. Она взрослая женщина, способная сама себя обеспечить и прокормить, и не нуждается в опеке родителей. Тем более травмирующей опеке. Честно, я сама до сих пор не знаю, что же может их примирить. Возможно, лишь обоюдное стремление помириться и простить друг друга. Если взвешивать до бесконечности, кто прав, а кто нет, то Росаура будет иметь вечное право с отцом отношения не возобновлять. Надеюсь, что им двоим все-таки хватит мудрости (или она придет, новая) сложить оружие и раскрыть друг другу объятья с принятием и великодушием. Но пока Росаура в глубоком шоке и далеко не сразу сможет простить отца. Потому что обида нанесена не столько ей, сколько её любимому человеку, а это порой больнее. [q]Хотя мистер Вейл и себя судит предельно сурово, но, мне кажется, он горячится касательно своей роли в семье. Семью создавали оба, и ответ за нее нести тоже обоим, а не одному мистеру Вейлу. Но, возможно, они с Мирандой были не готовы к созданию своего очага, а лишь считали себя состоявшимися, готовыми, поддались чувствам, которые мгновенно охладил быт. Историю их странного брака мы ещё узнаем, пора уже сдёрнуть покровы, раз уж пошла такая свистопляска... Но в целом, мне важно, что мистер Вэйл наконец-то признаёт свою ответственность за то, что их семья разваливается, а брак трещит по швам. В своей философско-отстранённой позиции ему было очень удобно находиться на протяжении долгих лет. Благовоспитанность, интеллигентность и мягкость делали его в глазах дочери чуть ли не святым, тогда как матери досталась роль мегеры и тиранши. А между тем он значительно старше жены и взял ее в жены, когда она была еще моложе Росауры, и, конечно, от него требовалось куда больше ответственности и мудрости - при такой разнице и в возрасте, и в опыте жизненном, но он мало что предпочёл менять. [q]В любом случае это вина обоих родителей, тут несправедливо выделять кого-то. К тому же и Миранда, гордая и роскошная ведьма наша, вовсе не похожа на жертву обстоятельств и укусить может весьма болезненно, если очень захочет, что мы видели по ее диалогам с Росаурой, которую она постоянно доводила до слез и топила в чувстве вины и неполноценности. С мистером Вейлом печально то, что он меньше времени проводил с дочерью, чем мать, из-за чего время с отцом воспринималось Росаурой, как настоящий праздник, она успевала соскучиться по нему, более мягкому родителю, нежели мать, а оттого больше привязалась. Но так это практически в любой семье так, где работает отец, а мать по хозяйству и с детворой. Не помню, работает ли Миранда, но у мистера Вейла физически не могло быть столько ресурсов, чтобы уделять целые дни дочери. А иначе как же работа и студенты? Оно само не рассосется и деньги с неба, как манна небесная, не упадут, и любая разумная женщина, я думаю, должна понимать это, а не требовать, чтобы у супруга было сорок восемь часов в сутках))) Если Миранда обижалась на занятость и усталость мистера Вейла от бесконечного общения с кучей людей и бумаг, то это глупо, он же не робот. К слову, как показывает история, он много ценного и доброго вложил в любимую дочь, воспитав ее на порядок лучше, чем была воспитана Миранда, и, выходит, что с ролью отца справился недурно. Росаура в нем души не чаяла и выросла отзывчивым, гуманным человеком, а не скатилась до нравственного уровня Люциуса Малфоя, так что мистеру Вейлу нечего стыдиться. Стыдиться надобно Миранде, которая, как жалкие подачки, ловит благосклонность подобных Люциусу) Да, в плане распределения ролей, их принятия и взаимного уважения у них явно проблемы. Конечно, как пример, отец для Росауры был явно более положительным, нежели мать, однако и здесь найдутся подводные камни. [q]Фрэнк и Алиса. Я ждала, я знала, что канон немилосерден (а с каждой книгой он становился все более жесток и мрачен), что рано или поздно это случится, и горе настигло их прекрасную семью в самый непредвиденный час! Бойня забирает лучших из лучших. Несмотря на то, что они не погибли, но понимая, какие муки им пришлось пережить, как потом взглянет на них повзрослевший сын, убитый видом своих родителей, думаешь, что лучше бы это была смерть. Фрэнку, Алису и их близким это издевательство досталось на всю жизнь, и оно болезненнее и обиднее от того, что их счастье вот-вот только начиналось. Увы, увы! Мне было очень больно об этом писать. Несмотря на редкие появления, от их образов лучами расходится добро, и я даже испытывала перед ними вину, что не уделила им больше времени, которого они, несомненно, достойны. Страшнейшая участь их постигла, и я задумалась о том, насколько мельком, в общем-то, об этом сказано в каноне. Вообще считаю, что учитывая те реакции старшего поколения на первую магическую войну, она была куда страшнее, чем то, что показано в 4-7 книгах. Одна трагедия Фрэнка и Алисы чего стоит! [q]Оно было путеводной звездой для других и померкло вместе с их надеждами. Прекрасные слова. Спасибо! Мне очень важно было показать, как Фрэнк и Алиса объединяют людей вокруг себя, дают им надежду, свет, тепло и утешение. И теперь, хоть самое страшное коснулось их, все те, кто был сцеплен друг с другом благодаря их любви, ощутят на себе это горе и ужас, и вот как померкла путеводная звезда, так и захлестнет буря не один кораблик... [q]Даже хорошо, что Росауру к ним не пустили в палату, ведь действительно зрелище должно быть не для слабонервных, раз ими занимался хирург и они в состоянии чуть лучше, чем фарш. Если Руфус не выдержал и сломался, то что бы было с впечатлительной Росаурой, изведенной его молчанием и видом. Думаю, да, её бы это тоже сломало. С другой стороны, так выходит, что пока судьба щадит Росауру, и каждый раз ей удается как-то по касательной пройти мимо реалий военного времени. Все же башня из слоновой кости, в которой она привыкла запираться по примеру отца, слишком уж высока и толста. На сегодня ей хватило шока, но пройдет пара дней, и она уже будет готова упрекать Руфуса за излишнюю замкнутость и остервенение, с которым он будет копать это дело, чтобы найти преступников, будто не способная до конца осознать, какой же это ужас, и что надо остановить его во что бы то ни стало. Как ни крути, отец дал ей воспитание тепличного растения, и любое столкновение с реальностью Росаура пытается отсрочить до последнего, а ей бы не помешало некоторое трезвление. Собственно, именно поэтому она и не воспринимает всерьез слова Руфуса, сказанные на Рождество, что как бы он ни хотел, он не сможет, просто не сможет чувствовать так, как ей бы хотелось, быть тем человеком, которого она себе вообразила; потому она обманулась и его светлым и теплым образом в утро Рождества, и то, что с ним будет происходить, станет для нее кошмаром - не потому ли, что она до конца так и не задумалась, что с ним произошло за эти два месяца, да и еще раньше? Какой он на самом деле человек, и что произошедшее с Фрэнком и Алисы для него далеко не первое, что его вот так ломало. Росаура пока это не осознает - и тем больнее для нее будут реалии жизни с любимым человеком. [q] И после этого, опять же, вспоминаются колкие сухие слова мистера Вейла, хотя кому бы стоило взглянуть на Фрэнка и Алису, так это, наверное, ему, потому что Руфус сталкивается с этим кошмаром каждый день, и кому бы судить о его характере и регулярном пьянстве, так это не гражданским, а уж скорее начальству. К сожалению, снова же не помню нюансов канона, по-моему, в одной из книг и Аластор Грюм пил, вернее, ученики думали, что он пил и так и должно быть… Да, и это было предметом шуток, ну, можно списать на возраст детишек (14 лет), которым не дали адекватного воспитания, и они не понимали до последнего, кажется, что такое - пройти хотя бы толику того, что выпало на долю старшего поколения, прежде всего - мракоборцев. А как и где придуман способ, который поможет человеку, для которого подобный ужас - почти что рутина, пережить это и не получить тяжелейшие душевные увечья? Наверное, где-то, в идеальном мире, есть потрясающий курс терапии для реабилитации, но испокон веков единственным средством, чтобы заглушить боль, страх, кошмары и пламенную ярость, был алкоголь. [q]Но тут меня берут сомнения, как долго продержится Руфус с таким режимом и выпивкой и как он до сих пор ходит на службу, сражается, не спит ночами на дежурстве, когда у него трясутся руки… Это же работа на износ. Его организм откажет раньше, чем его подстрелят Пожиратели, либо и правда начальство отправит на пенсию, увидев, что зеленый змий безвозвратно выбил почву из-под ног у их боевой единицы. Тут еще проблема военного времени, что кадров с таким опытом и навыками просто нет, невозможно подготовить за короткий срок, поэтому старую гвардию до последнего отправлять на покой не будут, поскольку заменить некем. Другой вопрос, что да, это работа на износ, и сами что Скримджер, что Грюм, что прочие ветераны понимают, что они на этой службе умрут - так или иначе. И целью ставят не до пенсии дотянуть, а до завтрашнего утра и при этом сделать максимально много, в крайнем случае - забрать с собой врага-другого. Конечно, мы не знаем, насколько регулярен у Скримджера конкретно такой вот режим, и то, что он напился до полузвериного состояния из-за горя, не значит, что он делает это каждый день. Но даже одно такое проявление вызывает ужас, и то, что Росаура решает остаться с ним даже после такого, вряд ли нашло бы понимание психологов, подруг и даже родителей, которые бы в один голос крикнули ей: "Беги!". Да скоро сам Руфус ей это скажет. 1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Bahareh
Показать полностью
ответ на отзыв к главам "Лир", "Минотавр", "Офелия", часть 3 Не хочется, чтобы Руфуса помимо случившегося сломило еще и это, но тут, по-моему, и Росауре будет очень сложно вызволить его из этого порочного круга и исцелить своим участием и заботой. Чем больше погибает друзей, сослуживцев, тем, кажется, глубже Руфус погружается в самобичевание, скорбь и зависимость, а данная ситуация требует уже не любви, не терпения и самопожертвования Росауры, а квалифицированной помощи специалистов. Да, к сожалению, страшные внешние события накладывают на нас такой отпечаток, от чего потом страдают в первую очередь наши близкие, а вовсе не тот, кто этого заслуживает. Вопреки нашим желаниям и воле, это происходит, потому что душа уже искалечена, а потому не может проявлять себя так, как раньше, даже при самых благих намерениях и высоких принципах. Наверное, для меня как для автора это одна из самых страшных сцен, поскольку здесь мы видим, как зло пожаром занялось там, где еще несколько часов назад царила любовь, мир и доверие. Это зло - от непомерной боли, которая не смогла найти иной выход, и оно калечит обоих, за считанные минуты сжигая очень и очень многое. Самое печальное, что ни он, ни она, конечно же, этого не хотели и никогда бы о таком не помыслили, но вот, это происходит. И надо как-то понять, что делать дальше. Собственно, о таком кризисе отношений, а уже после - о расследовании все последующие главы третьей части. ...которых нет( Да, на чудо любви здесь надеяться опрометчиво. Чувства чувствами, благие намерения это замечательно, но масштаб бедствия кошмарен, и, самое главное, что этот человек не ставит себе целью как-то изменить образ жизни. Да он вообще себя жильцом не считает. Теперь все, к чему свелся смысл его жизни - это найти и наказать преступников, какая уж там речь об исцелении и оздоровлении как ментальном, так и физическом!.. А бедная Росаура вся в мечтах и планах, как они будут жить долго и счастливо. [q]Наконец, что бы было, если бы он не сдержался, когда накинулся на нее? Да это ужас. Вообще, в первоначальном варианте он именно что набрасывался. И, возможно, это было бы куда реалистичнее. Но это зарубило бы на корню всё, а мне было важно, чтобы они попытались выкарабкаться из бедны вместе. А при упомянутом раскладе это было бы уже немыслимо. [q]Вообще зловещая сцена получилась, и страшно думать, что это только первый день их совместного проживания. Если в первый день такое творится, что сердце леденеет и ноги подкашиваются, и Росаура сама не своя на следующей день, мечется, словно раненая, правда, не телом, а душой, неосторожно потянувшейся к Руфусу, то что будет дальше? Огорошил ты нас, Руфус, так огорошил! Спасибо огромное!) Спасибо огромное вам, что решились погрузиться в эти тёмные бездны вместе с нами и дали такой исчерпывающий отклик!1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Elena Filin
Показать полностью
ответ на отзыв к главе "Дочь" Здравствуйте! У меня под конец года печально-усталое настроение, и вот ваша грустно-философская глава вписалась под него идеально. Да, и правда, спасибо, что отметили это светло-грустное настроение главы. Всегда представляю ее под мерный осенний дождь. Если стоишь под ним, можно взвыть от тоски, как бродячая собака, а если сядешь в уютное кресло с горячим чаем под крышей, можно найти в этом утешение, но будет в нем что-то меланхоличное.. После рассуждений отца Росауры прямо-таки хочется читать много, но в то же время медленно и со вкусом, говорить с ныне живущими и давно ушедшими авторами, наслаждаться работой с книгами. И блин, это так классно)) Жалко, что в школе никто не объяснял _вот_так_, зачем отвечать не нескончаемое «что хотел сказать автор». Честно, я по-настоящему, всерьёз об этом стала задумываться при чтении только после того, как сама начала писать большую книгу. Ведь куда проще было бы прокрутить в голове сюжет как случайную фантазию, что я и делала с детства, а потом забыть про это навсегда за суетой жизни. Но нет, хочется большего, хочется показать, рассказать, оставить написанным этот разговор для каждого, кто захочет поговорить и о сиюминутных переживаниях, и о вечных ценностях, разделить вместе с кем-то опасения и утешить мыслью, что он не одинок, что вместе мы сила. Да, пожалуй, мне такие размышления пришли все же больше благодаря творчеству, а не потому, что я сама по профессии в том положении, что должна объяснить детям, зачем же искать в произведении авторский замысел, пытаться выйти на диалог с автором, а не просто заглатывать книгу и трактовать ее как вздумается. Здесь, в пространстве сетевого самиздата, общение автора с читателем возможно в таком вот прекрасном формате обмена отзывами, что для меня является огромной ценностью. Даже когда закрадывается мыслишка, что хотелось бы увидеть свою книгу на полке, я думаю о том, что книга на полке не даст отклика читателей, а не он ли так важен в конечном счете? И любое произведение - это не вещь в себе, а форма взаимодействия, общения, и автор, конечно, хочет быть услышанным, и есть ли большее наслаждение, когда получаешь отклик читателя и видишь, что ты не только услышан, но и понят, а еще на связи оказался единомышленник, который своим участием раздвигает границы твоей вселенной?.. И вот ещё точнее всё это с необходимостью и писать, и читать с пользой для себя и других я почувствовала, когда читала эту главу. Пробрало, однако!.. Сказал бы кто мне лет десять даже назад, что меня так смогут взволновать философско-филологические разговоры персонажа в книге)) Но блин, это очень крутое ощущение, спасибо вам за него!)) Ахах, спасибо большое, я всегда волнуюсь о таких вставках, где персонажи просто размышляют о жизни и ничего больше не происходит. Ближе к финалу даже беднягу Руфуса, этого человека действия, захлестнет философская волна, в этой истории никуда не денешься, куда ни плюнь, все диванные философы)) Росаура большая молодец, что навестила отца и отнеслась с уважением к его позиции, а он такое же уважение проявил к ней, не став по настоянию жены уговаривать и ухищряться, добиваясь своего. Оба могли бы из самых благих побуждений нечестно, даже несправедливо поступить друг с другом, удержались — в этом-то и ценность. В их случае это лучшее решение, поскольку на доверии и уважении выбора друг друга и строятся их отношения. Однако у медали, как всегда, две стороны, и можно найти, что итог их мирных посиделок за чашкой чая, когда утром в школе был найден труп преподавателя, как-то невразумителен...Хотя блин, выбор правда бывает разным, не всегда правильным и безопасным, сложная это тема. Иногда ведь действительно бывают случаи, когда со стороны виднее и понятнее, как для человека лучше. Но увы, пока он сам это не осознает, толку будет мало, а то и вовсе не будет. На чужих ошибках учатся очень редко, да и свои мозги никому не вложишь. Даже если это не такая противоречивая драма, как у Росауры и её родителей, а что-то банальное вроде «алкоголь не решает проблем, очнись» или «не бери микрозаймы, это кабала, из которой не вылезешь». Но выбор… Выбор нужен всегда, хоть и не все понимают, что к нему прилагается ответственность, и бывает, что не только за себя. А благими намерениями дорога известно куда выложена. Любовь и уважение порой и заключаются в том, чтобы оставить человеку его выбор, хм… Ну вот да, сложный вопрос в данном контексте потому, что мистер Вэйл для Росауры все же отец. И это его не просто ответственность, но даже обязанность - заботится о дочери, тем более когда ей нужно принять решение, которое... не вполне, я бы сказала, ей по плечу. Она слишком многого не видит и не понимает, и кто бы с ней поговорил откровенно, что же происходит... Конечно, то, как действовала мать, тоже не вариант, поскольку она пыталась обманом навязать свою волю, а потом надавить и проманипулировать, но мистер Вэйл в некотором роде... занимает эту философско-отстранённую позицию, от которой слишком уж попахивает "несопротивлением злу насилием", а это... по меньшей мере неоднозначно и спорно. И ладно бы он вел такие разговоры о мужестве со своими коллегами, но тут дочь, которая, он же видит, вся в расстроенных чувствах, что-то недоговаривает, от чего-то худеет, на стенку лезет, локти кусает, натужно улыбается... И меня не покидает ощущение, что Росаура даже будто бы берет ответственность за отца там, где должно быть наоборот. Она решает не тревожить его рассказом о трагедии с Норхемом, она решает не делиться с ним своими переживаниями любовными, она намеренно усыпляет его возможные подозрения, что дела гораздо хуже, чем хотелось бы видеть, и... сама нуждаясь в утешении, утешает. И поэтому так очевидно, мне кажется, что она тянется к Руфусу. Вот уж от кого точно веет силой и мужественностью, и перед кем нет смысла скрывать страх и растерянность. Поэтому мне очень дорого, что в конце она решает написать ему и излить душу, довериться, уже отринув игру и кокетство, понимая, что ставки очень высоки. >И много мыслей и чувств миллионов в те годы слились в один-единственный вопрос: «В чём смысл?». В чём смысл этого мира, если всё, что человечество считало своим величайшим достижением к середине этого века, оказалось ничтожно перед лицом Апокалипсиса? Пожалуй, так и есть: ничтожно всё, кроме той крохотной искры, что в каждом из нас. Как цитата отца Росауры отзывается, как соприкасается с окружающей нас действительностью, ох… Спасибо, мне дороги эти его слова. Письмо Росауры это прямо… Очень-очень больно. Вроде и привыкаешь, но всё равно вот иногда в книге увидишь такое письмо и становится жутко, пусто, тоскливо. Большое спасибо вам за искренность. Это невероятно ценно, мне кажется, когда благодаря творчеству мы можем говорить о личном и наболевшем. Проблема реакции на смерть человека, близкого или далекого, всегда меня тревожила и занимала, отслеживая свои реакции, чужие, мне всегда казалось, что в этом всегда очень много чего-то неправильного, натянутого и запутанного, и крайне редко удается прожить это так, чтобы совесть потом не болела.Спасибо, ваши слова очень укрепляют. Я люблю формат писем, потому что это то, как герой формулирует себя сам, как он себя выражает для близкого человека - но прежде всего, для самого себя. Мне кажется, даже в разговоре мы порой не столь откровенны и точны, как в письмах. Но каждый раз, когда вставляю письмо персонажа, сомневаюсь, может ли это быть интересно читателям и не слишком ли провисает от этого сюжет. [q] Он был всего лишь коллегой, а жизнь продолжается. Да, у меня тоже вот так. Но и портрета с гвоздиками не осталось, только с полгода напоминали о нём недолговечные уличные украшения. Страшненькие, нелепые, а… его. Украсить как-то повеселее двор хотел. Так странно писать это сейчас здесь, в отзыве, но я как и Росаура стыжусь. В моём случае за то, что с детства отношусь к алкоголикам неприязненно, с долей презрения даже, такой уж опыт был. А он и был алкоголиком и игроманом. Он был неплохим человеком, но меня отталкивал образом жизни. Я предпочитала держаться подальше, потому что ну блин, где-то в душе есть тот ребёнок, который боится алкоголиков и не верит им. Но на эти чёртовы украшения во дворе я потом и смотреть не могла. Всё думала, а может могла бы что-то сделать? Умом понимаю, что нет. Он тоже… сам выбрал такую жизнь, приведшую к преждевременной смерти. Но пишу вот это и перед глазами снова те чёртовы украшения. А жизнь тем временем продолжается и в реальности, и в книжных мирах, да. Надеюсь, Руфус сумеет как-то поддержать Росауру, всё же, занять её мысли другим. А стихи Дойла я тоже почитаю, может, как раз на праздниках. С наступающим вас! Спасибо огромное за отзыв и поздравления! Боюсь, сам Руфус тоже погружен в размышления о смерти, поскольку в его положении это настолько очевидная реальность, что деваться некуда. Он не из тех, кто сбегает в вымышленные миры, а позволить себе укрыться под крылом Росауры он тоже не может (а зря, на пару вечеров не повредило бы!), и тут он тоже оказывается в трудном положении: сам нуждаясь в утешении, вынужден утешать более слабого, на этот раз - Росауру. Но, интересно, что, утешая, мы порой и утешаемся, поэтому, посмотрим, что же принесет его ответ. |
|
|
|
|
Добрый вечер! Отзыв к главе «Цезарь».
Показать полностью
Вот, казалось бы, в главе почти ничего не происходит ещё, но блин… пробирает что того же Руфуса стихотворением! Жутко, по-настоящему жутко. Мне всегда отчего-то больше западали в душу те же произведения про тыл или про преддверие войны (вспомнила про «Завтра была война», содрогнулась…), чем про активные бои. Да, бои и потери — это ужасно, но пугает и сильнее действует на непричастную к подобному меня то, как такие страшные события влияют на гражданских и их жизнь и работу. А оно всё пропитывается насквозь страхами, тревогами и разногласиями, хотя психика такая штука, что со временем адаптируется и к этому, что мы, увы, знаем. С тёмной меткой было в какой-то мере ожидаемо, но всё равно внезапно. Морок, ага… Я не сомневаюсь, что Дамблдор с его силой и талантом способен отличить морок от настоящей тёмной метки, но вот его уверенные утверждения, что в Хогвартсе нет пожирателей… Вспоминаю подслушанный Росаурой в поезде разговор, который мог и не быть пустым хвастовством подростков, и так и тянет спросить директора: «Мужик, а ты вот уверен? Точно-точно? Или не хочешь пугать учеников и подчинённых, м?» Но вот с чем я однозначно согласна, так с тем, что борьба ведётся в каждой душе, если та у человека ещё есть. Как в той притче: побеждает тот волк, которого ты кормишь. Прошёл мимо или помог, соврал или сказал правду, улыбнулся или послал на три буквы. Маленькие выборы и большие, каждый склоняет чашу весов в ту или иную сторону. И в обществе, в стране в итоге побеждают те, к кому склонится больше душ, с кем совпадёт мышление и образ жизни людей. И это всё должно быть искренним, не показным, чтобы иметь силу в нас. А то каждый раз вспоминаю дальнюю родственницу, которая как по расписанию ходит в церковь, зато поступает так, будто она туда за индульгенциями ходит, тьфу… Ну что ж, каждый выбирает по себе, тут ничего не поделаешь. Муки совести Росауры в этой главе доказывают, что она таки уже выбрала правильного волка, да и до того скорее просто не осознавала до конца, была занята принятием учительской доли, мыслями о Руфусе и о том, что стало твориться в школе. Встреча с Краучем и его супругой вышла очень печальной, особенно приправленная воспоминаниями Росауры о Барти-младшем. Блин. Блин-блин-блин((( Сколько же я слышала, а сколько и видела своими глазами историй, когда дети грызут гранит науки с яростью и остервенением ради одобрения родителей, которое всё никак не получают в необходимом объёме, отчаянно верят, что любовь можно заслужить, а там и гордость, и тёплое общение с пониманием приложатся. Но увы, этого ни фига не происходит, если родители эмоционально холодны и чрезмерно требовательны, этого уже не изменить. А даже если родители меняются, то лишь в тот момент, когда поезд отношений с детьми, который уже ушёл, вовсе скрывается за горизонтом. Дети-то давно разочаровались и перегорели, положили перед родителями золотые медали и красные дипломы и ушли от них как можно дальше. Это настолько тоскливо, что хоть вой(( И с таким бэкграундом вообще не удивительно, что Барти всё опротивело, его надежда на отцовскую любовь сломалась, а слом привёл к катастрофическим последствиям. По сути ведь многих детей на улицу и в сомнительные компании приводит то, что им дома и с родными некомфортно. У меня самой были подружки, по разным связанным с семьёй причинам не желавшие идти домой. А я хотела, вот и не сложилось в итоге общение. Кто-то бежит из дома, кто-то бежит домой. Полагаю, у Барти и Росауры было нечто похожее в этом плане. Хотя вот у Росауры наоборот мать более требовательная, но хоть до маховиков времени в годы учёбы не дошло. Если так задуматься, у них обоих не всё было гладко, но пути они выбрали совершенно разные. Опять же, каждый выбирает по себе. Но думаю, её потрясёт то, что именно её бывший одноклассник, некогда мечтательный мальчик поучаствует в пытках новых знакомых… Да и мать его всегда было очень жалко. Разговор Дамблдора и Крауча из разряда тех, что не оставляют слов, только эмоции. Дичайшая тоска и страх(( Блин, ну это просто жесть. Крауч устал терять бойцов, но он не верит в то, что они должны быть верны идее. Дамблдор верит лишь в свой круг верный членов ордена и уверен, что прочие мракоборцы станут охранять новый режим. Чёрт его знает, как было бы, если бы не известные события канона. Слишеом грустно и страшно, что кругом безнадёга и смерть, война озлобляет и ожесточает, но… Ох, надо во всём этом безумии как-то оставаться людьми. Не героями даже с высоким и сияющим «облико морале», а просто людьми с минимальными преставлениями о «хорошо» и «плохо». И меня поражает, как Крауч не понял, что пусть пожиратели отдали всё с потрохами Волдеморту, и душу, и совесть и волю, их можно назвать фанатиками, но никак не теми, кто испугается и побежит менять сторону, чтобы «щенков не тронули». Да блин, с их методами очевидно, что просто школе и множеству невинных в ней конец настанет, когда родители-пожиратели придут за детками. А не могут не прийти, это ж ядерная смесь пожирательского фанатизма, горячки боя и каких-никаких родительских чувств. Так что, опять же, Дамблдор прав. Письмо Руфуса в таком печально-философском тоне стало неожиданностью, не думала, что он может говорить… вот так. А во многом прав, во многих помыслах даже чище конкретно взятой читательницы-эгоистки, которая слишком редко думает о детях и лошадях. Карма сомнительна, а совсем ничего не сотворили лишь совсем малыши, если так рассуждать, ведь подросшие дети бывают злы. Я мало помню о своём детстве, но за пару случаев стыдно до сих пор. Но можно ли рассуждать тогда, что «прилетело за дело»? Вопрос, как водится, философский. Но если говорить масштабами Руфуса, где не заслужили мук и смерти, то и многие взрослые не заслужили, большинство, я бы сказала. Да и я часто взрослых жалела больше, почему-то. Они были и детьми для кого-то, и родителями, и верными друзьями, и ценными специалистами, от них много зависело, а потом… раз и всё. За детей обидно, что они — будущее, но не всешда им суждено прожить жизнь, за животных, что они в принципе не творили ничего, что можно всерьёз назвать злым. Но «детям и лошадям» чаще помогают те же фонды, например, взрослым несколько сложнее. Но мир-то да, ко всем в чём-то несправедлив. Наверное, я тут звучу неприятно, но правда бывает обидно, что о взрослых в беде говорят меньше, а помощь нужна всем. >Так, я задержал твою сову на полтора дня. Сова твоя, стоит признать, особа дотошная, не пожелала нести тебе на проверку только половину домашней работы. Впрочем, на этот раз она на редкость терпелива и даже не пытается выклевать мне глаза. Я обожаю Афину! Просто обожаю! И… Ох. Надеюсь, Росаура не напугает ещё больше философии Руфуса. Еу я бы напряглась, а то времена тяжёлые, а звучание письма отдаёт и вправду прощальной исповедью. Но нет уж, мужик, живи, читай вслух стихи и береги эту вот барышню! С Новым годом ещё раз и спасибо, что каждая глава — пища для размышлений 1 |
|
 |
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
К главе "Принцесса".
Показать полностью
Здравствуйте! пожалуй, никогда название главы так не удивляло меня, никогда так сложно не было добраться до его смысла. Ведь Росаура в этой главе по факту - больше чем Золушка: умудряется весьма неплохо, пусть и не без чужой помощи, в рекордно короткие сроки организовать большой праздник. Сколько в подобной подготовке ответственности, и если вдуматься, Минерва в какой-то мере поступила педагогично, доверив именно Росауре проводить такое мероприятие. С одной стороны, столько всего нужно учесть, так контролировать множество дел, а с другой- и результат сразу виден, и не будь Росаура в таком состоянии, могла бы воодушевиться и вдохновиться... Но она именно что в таком состоянии. Оно, если честно, пугает еще сильнее, чем одержимое спокойствие Льва в предыдущей главе - хотя и отражает ее. Росауре кажется, что Руфус мертв - ну фактически для нее он умер - она хоронит свою любовь, но по факту умирает сама. Ее описание, когда она наряжается к празднику, напоминает смертельно больную, и это впечатление еще усиливается такой жуткой деталью, как выпадающие волосы - то ли как при лучевой болезни, то ли как отравлении таллием. По-хорошему, ей бы надо лечиться. Ладно хоть полтора человека в школе это понимают. Минерва, конечно, в плену прежде своего учительского долга. А он таков, что хоть весь мир гори огнем, а ты приходишь и ведешь урок, не позволяя детям заметить, что ты хоть чем-то расстроена. Минерва этим так пропиталась, что, наверное, уже и не представляет, что можно ему подчинять не всю жизнь. И все же она достаточно насмотрелась на людей, чтобы отличать болезнь от капризов и разгильдяйства. Хотя и не сразу. И Барлоу... Эх, что бы мы делали без мистера Барлоу! Он тут "везде и всюду", готовый не отступать, хотя Росаура держит маску невозмутимой леди (а по факту - огрызающегося раненого зверя). Он очень старается согреть Росауру, оживить, он явно олицетворяет все ее прошлое, но сможет ли она вернуться к своему прошлому после того, как соприкоснулась с жизнью Руфуса, его душой, способностью совершить самый страшный поступок и безропотно принять немедленную смерть от лучшего друга? Не будет ли выискивать в мистере Барлоу, так похожем по поведению на мистера Вейла, того же лицемерия и жестокосердия, что проявил ее отец? Не заставит ли его стать таким же? Мистер Барлоу старается спасти принцессу. Видит ли, что ее дракон - она сама? Думаю, видит. Как тут не увидеть, когда она сама себя уже в саван укутала (или в наряд средневековых принцесс - ведь похоже выходит, если представить), стала будто бы фестралом в человческом варианте, ходячим трупом? И все-таки он тоже рыцарь и потому рискует. И еще, наверное, ради замысла всех учителей и главным образом Минервы, удивительно перекликающимся с замыслом бедных Фрэнка и Алисы, устроивших праздник сразу после траура. Те хотели подарить забвение и единение друзьям, Миневра - детям. И получилось ведь. И традиционные и в чем-то уютные перепалки в учительской показывают, что и взрослые хоть немного отвлеклись от ежедневного кошмара. А ведь если вдуматься, Минерва тоже должна была страшно переживать случившееся с Лонгботтомами. Но свои чувства она "засунула в карман" (с) и явно рассчитывает от других на то же. Но все-таки происходящее настигает, и выкрик Сивиллы точно напоминает все, стремящимся забыться хоть на вечер, что не у всех уже получится забыться. Кстати, правильно ли я понимаю, Дамблдора срочно вызвали именно в Мунго? Теперь жду главу от Льва... 1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Мелания Кинешемцева
Показать полностью
Ответ на отзыв к главе "Принцесса", часть 1 Здравствуйте! пожалуй, никогда название главы так не удивляло меня, никогда так сложно не было добраться до его смысла. Ведь Росаура в этой главе по факту - больше чем Золушка: умудряется весьма неплохо, пусть и не без чужой помощи, в рекордно короткие сроки организовать большой праздник. Боюсь, проблема с названием в том, что я не придумала ничего лучше х) У меня уже на 42-ой части кончается совсем фантазия, сложно придерживаться принципа - называть главы одушевленным существительным, каким-то образом связанным с сюжетом главы. У меня был вариант (на мой взгляд, куда лучше) назвать главу "Вдова", но, поскольку линия Р и С ещё прям окончательно не похоронена (хоронить будем отдельно), это название ещё мне пригодится. А "Принцесса".. Да даже "Золушка" более подходяще (такой вариант тоже был), но мой перфекционист уперся, мол, некрасиво, что под Золушкой будет эпиграф из Русалочки)) А принцесса, если уж позволить моему адвокату довести речь до конца, может объединить в себе разные образы - и Русалочку, и Золушку, и ту же Спящую красавицу, на которую Росаура походит не по делам, а по душевному состоянию - сон, подобный смерти. Она должна была быть принцессой на этом чудесном балу, могла бы блистать, радовать всех своей улыбкой, красотой (как бы она сияла, если бы в ее сердце жило то огромное чувство!), любовью, поскольку, переполненная любовью душа хочет делиться ею без конца... Думаю, это было бы прекрасно. В лучшем мире *улыбка автора, который обрёк своих персонажей на страдания и страдает теперь сам*Спасибо, что отметили вклад Росауры в подготовку праздника. На мой взгляд, это настоящий подвиг, и тем он ценен, что совершается в мелочах. Кажется, что это не так уж трудно, да и вообще ерунда какая-то на фоне страшных событий, ну правда, какая речь может идти о празднике, о каких-то танцах, песнях, гирляндах.. Но в позиции Макгонагалл, которая заставляет Росауру запереть на замок свое отчаяние и взяться за дело, есть большая правда, и ради этой правды трудятся все. Организация праздников, вся эта изнанка - дело очень утомительное, и когда доходит до самого праздника, уже обычно не остается сил ни на какое веселье, тем более что организатору надо контролировать все до конца, когда все остальные могут позволить себе расслабиться. К счастью, Макгонагалл хотя бы эту ношу с Росауры сняла, потому что увидела печальное подтверждение худших опасений: Сколько в подобной подготовке ответственности, и если вдуматься, Минерва в какой-то мере поступила педагогично, доверив именно Росауре проводить такое мероприятие. С одной стороны, столько всего нужно учесть, так контролировать множество дел, а с другой- и результат сразу виден, и не будь Росаура в таком состоянии, могла бы воодушевиться и вдохновиться... Но она именно что в таком состоянии. Я думаю, что Макгонагалл, сама привыкшая все оставлять за дверью класса, попробовала свой метод на Росауре и добилась определенного успеха. Росауре вряд ли повредило еще больше то, что она кинула свои последние резервы на подготовку праздника. Ей нужно было максимально погрузиться в рутинный процесс, чтобы просто не сойти с ума. Я думаю, если бы она осталась наедине с тем шоком, который ее накрыл, она бы, чего доброго, руки на себя наложила. Ну или попыталась бы как-то навредить себе, дошла бы до чего-то непоправимого. Поскольку боль, которую она испытала, просто оглушительная. Я сравниваю ее с человеком, которого отшвырнуло взрывной волной почти что из эпицентра взрыва. Я думаю, об этом еще будет размышление самой героини, но ее связь с Руфусом - и духовная, и телесная, учитывая и действие древней магии по имени "любовь", не может не усугублять дело. Магия в любом случае остается тут метафорой крайне тесного родства душ, которое происходит между любящими людьми. Поэтому Росаура помимо своего состояния не может не испытывать той боли, пустоты и ужаса, которые испытывает расколотая душа Руфуса после того, что он совершил - и в процессе того, к чему он себя готовит. Эту связь уже не разорвать чисто физическим расставанием или волевым убеждением из разряда "отпусти и забудь". Оно, если честно, пугает еще сильнее, чем одержимое спокойствие Льва в предыдущей главе - хотя и отражает ее. Росауре кажется, что Руфус мертв - ну фактически для нее он умер - она хоронит свою любовь, но по факту умирает сама. Ее описание, когда она наряжается к празднику, напоминает смертельно больную, и это впечатление еще усиливается такой жуткой деталью, как выпадающие волосы - то ли как при лучевой болезни, то ли как отравлении таллием. По-хорошему, ей бы надо лечиться. Спасибо, мне очень важно слышать, что удалось передать ужас ее состояния. Я, в общем-то, ожидаю, что читатели могут сравнивать кхэм степень страданий Руфуса и Росауры и прийти к выводу, что, например, он-то, как всегда, просто там танталловы муки испытывает, а Росаура, как всегда, драматизирует. Я так-то противник взвешивания степени страдания, поскольку это не то, что можно сравнивать и оценивать количественно, качественно и вообще по какому бы то ни было критерию. Каждому человеку дается по его мерке, и да, разумеется, для человека, потерявшего родителя, горе другого человека из-за умершей кошки будет казаться нелепым и ничтожным, но зачем вообще сравнивать и взвешивать? Именно сейчас конкретному человеку приходит то испытание, из которого он точно уже выйдет другим - вот и вся история. Поэтому печали Росауры мне столь же дороги, как и беды Руфуса, и мне было очень важно показать, как мучится её душа - и рада слышать, что это удалось передать. Будем честны: страдания Руфуса - это уже адские муки погубленной души, страдания же Росауры - это муки души ещё живой, тоже, конечно, запятнанной, но не раз уже прошедшей через огонь раскаяния и раненой в момент своего расцвета. Поэтому даже сравнивать их, если такое желание возникнет, едва ли корректно. Я раздумывала, стоит ли переходить на какой-то внутренний монолог, но прислушалась и поняла, что там - сплошная немота, контузия. Она не может сейчас даже в мысль облечь то, что переживает, даже чувств как таковых нет. Поэтому единственное, на чем пока что отражается явно произошедшее с ней - это внешний облик. Волосы нашей принцессы уже не раз становились отражением ее состояния, и я пришла к этой жуткой картине, как они просто-напросто.. выпадают. Вся ее красота, молодость, сила, а там и любовь (если вспомнить, что в их последний день вместе именно Руфус распутал ее волосы, которые из-за гнева и разгула сбились в жуткие колтуны, именно под его прикосновениями они снова засияли, как золотые) - все отпадает напрочь. Лечиться... эх, всем им тут по-хорошему лечиться надо(( Конечно, Росауре бы дало облегчение какое-нибудь зелье-без-сновидений или что потяжелее, что погрузило бы ее в забвение хотя бы на день, но что потом? Кстати, не раз думала, что у волшебников, наверное, заклятие Забвения могло бы использоваться и в терапевтических целях, просто чтобы изъять из памяти слишком болезненные воспоминания. Однако излечит ли рану отсутствие воспоминаний о том, как она была нанесена? Думаю о том, как бы Руфусу было полезно полечиться именно психологически после ранения и всей той истории, насколько это могло бы предотвратить или смягчить его нынешнее состояние и вообще то, что он пошел таким вот путем... Но что именно это за исцеление? По моим личным убеждениям, такое возможно только в Боге, но как к этому варианту относится Руфус, мы видели. Поэтому, как я уже говорила, та сцена в ночном соборе - определяющая для всех дальнейших событий, по крайней мере, в отношении главного героя. У Росауры-то надежды на исцеление побольше. 1 |
|
|
h_charringtonавтор
|
|
Мелания Кинешемцева
Показать полностью
ответ на отзыв к главе "Принцесса", часть 2 Ладно хоть полтора человека в школе это понимают. Мне было непросто прописывать действия Минервы в этой главе. Я ее глубочайше уважаю и очень люблю, и мне кажется, что она способна именно на такую жесткость в ситуации, которая... жесткости и требует?.. Как мы уже обсуждали выше, что дало бы Росауре кажущееся милосердие, мягкость, если бы Макгонагалл отпустила бы ее "полежать, отдохнуть" в ответ на её истерику? Да неизвестно, встала бы Росаура потом с этой кровати. В её состоянии очень опасно, мне кажется, оставаться в одиночестве, и то, что на неё валом накатила работа, причем срочная и ответственная, это своеобразное спасение. Поначалу, возможно, Макгонагалл и сочла поведение Росауры капризом, от этого и жесткость, и даже нетерпимость, но Макгонагалл конкретно вот в этот день явно не в том положении, чтобы каждого кормить имбирными тритонами)) У нее реально аврал, и в учительском совещании мне хотелось показать, насколько даже взрослые люди, даже работающие над одним проектом, сообща, могут быть безответственны и легкомысленны. И, конечно, мне хотелось отразить тут школьную специфику, что ну правда, в каком бы ты ни был состоянии, если ты уже пришел на работу - делай ее, и делай хорошо. Делай так, чтобы от этого не страдали дети и был результат на лицо. И задача Макгонагалл как руководителя - принудить своих коллег к этому. Не только вдохновить, но и принудить. Минерва, конечно, в плену прежде своего учительского долга. А он таков, что хоть весь мир гори огнем, а ты приходишь и ведешь урок, не позволяя детям заметить, что ты хоть чем-то расстроена. Минерва этим так пропиталась, что, наверное, уже и не представляет, что можно ему подчинять не всю жизнь. И все же она достаточно насмотрелась на людей, чтобы отличать болезнь от капризов и разгильдяйства. Хотя и не сразу. А когда на балу Росаура появилась, Макгонагалл, конечно, поняла, что это не капризы. Поняла и то, что Росаура не захотела с ней делиться истинными причинами, потому что недостаточно доверяет - и наверняка, как истинный педагог, записала это себе в ошибки. Но и тут она ведет себя очень мудро: с одной стороны, освобождает Росауру от вправду непосильной уже задачи вести вечер, с другой - не дает Росауре опять остаться в одиночестве. Мне видится в этом проявление заботы Макгонагалл, которую Росаура, надеюсь, со временем оценит. И Барлоу... Эх, что бы мы делали без мистера Барлоу! Он тут "везде и всюду", готовый не отступать, хотя Росаура держит маску невозмутимой леди (а по факту - огрызающегося раненого зверя). Он очень старается согреть Росауру, оживить, он явно олицетворяет все ее прошлое, но сможет ли она вернуться к своему прошлому после того, как соприкоснулась с жизнью Руфуса, его душой, способностью совершить самый страшный поступок и безропотно принять немедленную смерть от лучшего друга? Барлоу мне прям искренне жаль. Он успевает столько сделать для Росауры и настолько безропотно сносит ее ледяную отстраненность, что я могу только восхищаться его великодушием и сожалеть о том, что Росаура не в силах не то что оценить этого - принять. Мне, честно, больно, когда в финале она ему как кость бросает это предложение потанцевать, понимая, как он этого хочет, и вдвойне понимания, что она не может дать ему и толики того хотя бы дружеского расположения, которого он ищет. Для него же, чуткого, очень страшно кружить в танце ее вот такую, оледеневшую. Конечно, он может только гадать, что же с ней случилось, и это для него тоже мучительно, потому что он не знает, от чего именно ее защищать, кто именно ее обидел. Возможно, жизненный опыт и мудрость подсказывают ему, что дело в мужчине, но, как вы насквозь видите, ситуация не столько в мужчине, как это было в прошлый раз, когда Росаура страдала именно что из-за этого банального разбитого сердца: "Он меня не любит, у него есть другая". То есть оплакивала она себя, по-хорошему. Теперь она потеряла что-то несравнимо большее. Его душу. Не уберегла. Не будет ли выискивать в мистере Барлоу, так похожем по поведению на мистера Вейла, того же лицемерия и жестокосердия, что проявил ее отец? Не заставит ли его стать таким же? Очень меткое наблюдение! Я, помню, почти в шутку (с долей шутки) сокрушалась, что Барлоу и мистер Вэйл - это один и тот же персонаж, просто цвет волос разный х))) Барлоу обладает всеми достоинствами, что и отец Росауры, но теперь она разочаровалась в отце, и в Барлоу на протяжении этой главы боится того же - надменного всеведения, "я же говорил" и попытки научить ее мудрости - или дать утешение из снисходительной жалости. Поэтому Барлоу, конечно, по тонкому льду ходит)) Даже не знаю пока, как он будет выкручиваться. Но то, что Росаура пытается максимально от него отстраниться, это факт. И тот же танец их финальный - тоже ведь шаг, а то и прыжок в сторону. Она тут уже довольно жестоко поступает с ним не только как с другом, но и как с мужчиной, о чувствах которого не может не догадываться. Вроде как дается ему в руки, но душой максимально далека. Помню, мне в детстве очень запомнился момент из "Трех мушкетеров", когда дАртаньян крутил шуры-муры с Миледи (я тогда понять не могла, чего они там по ночам сидят, чай, что ли, пьют), и в какой-то момент он ее поцеловал, и там была фраза: "Он заключил ее в объятия. Она не сделала попытки уклониться от его поцелуя, но и не ответила на него. Губы ее были холодны: д'Артаньяну показалось, что он поцеловал статую". Это, конечно, страшно. Мистер Барлоу старается спасти принцессу. Видит ли, что ее дракон - она сама? Думаю, видит. Как тут не увидеть, когда она сама себя уже в саван укутала (или в наряд средневековых принцесс - ведь похоже выходит, если представить), стала будто бы фестралом в человческом варианте, ходячим трупом? И все-таки он тоже рыцарь и потому рискует. Да, к счастью, его рыцарская натура обязывает к великодушию и терпению. И он, конечно, в благородстве своей души не допускает каких-то низких мыслей и поползновений, думаю, о своих чувствах, он и не думает (и никогда не позволит себе действовать, ставя их во главу) и прежде всего поступает как просто-напросто хороший человек, который видит, что ближнему плохо. Потом уже как друг, который считает своим долгом не просто не пройти мимо, но оставаться рядом, даже когда был получен прямой сигнал "иди своей дорогой". Я думаю, все-таки искренний разговор с Барлоу, как всегда, может быть крайне целительным, однако для этого Росаура должна сама захотеть ему все рассказать - а захочет ли? Но, может, сами обстоятельства пойдут им навстречу. И еще, наверное, ради замысла всех учителей и главным образом Минервы, удивительно перекликающимся с замыслом бедных Фрэнка и Алисы, устроивших праздник сразу после траура. Те хотели подарить забвение и единение друзьям, Миневра - детям. И получилось ведь. И традиционные и в чем-то уютные перепалки в учительской показывают, что и взрослые хоть немного отвлеклись от ежедневного кошмара. А ведь если вдуматься, Минерва тоже должна была страшно переживать случившееся с Лонгботтомами. Но свои чувства она "засунула в карман" (с) и явно рассчитывает от других на то же. Спасибо большое за параллель с Фрэнком и Алисой! Да, нам не стоит забывать, что почти у каждого в школе за внешними заботами - своя боль, свои потери. И Макгонагалл, конечно, переживает трагедию с Фрэнком и Алисой - и это она еще не знает о том, что произошло вот утром. И, думаю, не узнает. Дамблдор вряд ли будет кому-то рассказывать, и Грюму запретит. Мне кажется, с точки зрения Дамблдора нет смысла, если кто-то об этом узнает - это ведь шокирует, удручает, подрывает веру в что-то устойчивое и надежное, что, я надеюсь, такой рыцарь как Скримджер всё же олицетворял. Они все постарались превозмочь страх, боль и горе ради того, что жизнь, как-никак, продолжается. Я думаю, что на балу этом не только одна Росаура не могла слышать музыки и наслаждаться танцами. Я думаю, были те, кому тоже невыносимо почти было это веселье рядом с их личным горем. Однако это темп жизни, это ее голос, который призывает к движению и дает радость тем, кто готов ее принять, и напоминает о возможности этой радости - не в этом году, так в следующем, - тем, кто пока не может с ней соприкоснуться. Но все-таки происходящее настигает, и выкрик Сивиллы точно напоминает все, стремящимся забыться хоть на вечер, что не у всех уже получится забыться. Кстати, правильно ли я понимаю, Дамблдора срочно вызвали именно в Мунго? Да, я решила, что Дамблдора сразу же вызвали в Мунго и он, скорее всего, провел там гораздо больше времени, чем рассчитывал, когда обещался вернуться к балу. А может, сказал это, чтобы заранее паники не возникло. Забыться всем не получится... но все же жизнь продолжается. И это, мне кажется, и страшно, и правдиво, и вообще как есть: вот она, трагедия, но осталась за кадром для слишком многих, чтобы вообще войти в историю; она будет иметь продолжение, но у нее не будет зрителей (почти). Теперь жду главу от Льва... Она уже наготове!) Еле удержали его от намерения прыгнуть в публикацию сразу заодно с этой главой)) Спасибо вам огромное! 1 |
|
|
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
Отзыв к главе "Преследователь". Часть 1.
Показать полностью
Здравствуйте! Вот потрясает Ваш Руфус непостижимыми сочетаниями: гордыня и смирение ответственность и самооправдание в нем срослись и смешались настолько, что уже и не отдерешь. Нет, теоретически-то можно, но это такая кропотливая работа... А у него совершенно нет времени. Тело, правда, предает, работает против него, обмякает после несостоявшегося расстрела и Бог знает какой еще фокус может выкинуть (хотя судя по событиям канона, все же не подведет, или так-таки прибудет кавалерия) - но духу оно подчиняется. Если, конечно, то, что теперь у Руфуса, в его сердце и сознании, духом можно назвать. Нет, вроде бы что-то еще живо, еще вспыхивает моментами, когда Руфус с очень сдержанной горечью и никого не виня, вспоминает о потерянной любви или дружбе. Но как же символично и то, что в спальню, в свое обиталище, он после ухода любимой женщины впускает монструозную собаку. А с вещами Росауры поступает "профессионально", будто бы она - всего лишь одна из тех, кого он не спас. Потерял. И не более. И боль в этом ощущается невыносимая и непроизносимая. Передать непроизносимую и неназываемую боль, в общем, та еще задача, сама на ней не раз спотыкалась и наблюдала, как проваливают задачу другие: вместо подспудного и подразумеваемого выходит пустое место. А у вас - получилось. Что чувствует Руфус - очевидно и не нуждается в обозначении. И так сквозит через всю его броню. Через всю его холодную сосредоточенность на деле. И через весь цинизм, который вроде бы и можно понять - но понимать опасно, поскольку от понимания до согласия, увы, всегда недалеко. Тем более, когда он говорит разумно, говорит о том, что на своей шкуре и своем мясе ощутил. Раз за разом говоришь "Да, да" - про Северуса, про Дамблдора, потоми про целителей... А потом говоришь себе: "Стоп. Что же, в помощи можно и отказывать? И действительно не так уж важно, почему женщина уважаемой профессии, не того возраста, когда, например, безоглядно влюбляешься и это все для тебя оправдывает, вдруг решилась предать совершенно доверявших ей людей?" Мне вот... даже чисто теоретически любопытно, что же руководило Глэдис. Может, конечно, она не действовала вынужденно, как мой доктор Морган: ведь Руфус отмечал и эмоциональную реакцию участников расправы над Лонгботтомами, наверняка он отметил бы, если бы у Глэдис, допустим, дрожал голос или она закрывала глаза... Но кто знает эту профессиональную деформацию. В общем, надеюсь, ее мотивы раскроются. 1 |
|
|
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
Отзыв к главе "Преследователь". Часть 2.
Показать полностью
Не менее страшно, что, следуя за рассуждениями Руфуса, испытываешь даже желание согласиться с его решением вечной дилеммы про цель и средства. Вроде бы да, даже и грешно бояться замараться, когда тут над людьми реальная угроза, так что окунай руки мало не по пдечо, ведь враги-то в крови с головы до ног... И главное, нечего толком и возразить, крое того, что такой, как Руфус, не примет. Но мне вдруг подумалось, когда прочла флэшбэк из детства - да, мысль повела несколько не туда - что в какой-то мере поговорка про цель и средства - она не только для таких прямых агрессоров характерна. Каждый в какой-т момент пользуется дурными средствами для благих целей. Только для Руфуса или его деда, допусти, вопросв том, пролить ли кровь, применить ли асилие, а для будущего отчима нашего Льва - смолчать ли при высказанной начальством очередной глупости, утаить ли нарушение, подлизваться ли... Может, конечно, он действительно честный человек и никогда так не делал. Но его неготовность принять все прошлое жены все же намекает о некоторой... человеческой несостоятельности. Впрочем, дед Руфуса, откровенно подавляющий дочь и деспотично распоряжающийся ее ребенком, выглядит не лучше. Но в глазах маленького Руфуса, еще не умеющего ценить чужие чувства - не скажу, что так и не научившегося - он более настоящий. Более близок к образу героическго летчика, наверное, пусть и презирает "косервные банки". Но мальчик ощущает родной дух. Увы, дух этот не только сам лишен милосердия, но и выхолаживает его в других. 1 |
|
|
|
|
Добрый вечер! Отзыв к главе "Нильс".
Показать полностью
Нет, ну девочка в конце главы это просто обнять и плакать, как же неожиданно случается всё самое трагичное и непоправимое… Она рушит мечты, сваливается тяжким грузом на плечи и съедает своей тьмой светлые моменты. Вот казалось бы только что малышка мечтала вместе с остальными, что увидит родных хотя бы в выдуманной всем коллективом истории, как самое ценное сокровище в мире, а тут такой страшный удар, и становится понятно: её близкие отныне остались только вот в таких сказках и её воспоминаниях. Ей остается лишь оплакивать потерю, а взрослым охота выть и сыпать ругательствами от беспомощности, но на деле они в шоке и оцепенении. Вообще искренне сочувствую Минерве, хорошая она тётка, а мириться с творящимся кошмаром невыносимо тяжело и ей. Мне приходилось сообщать людям самые плохие новости, хотя и хотелось сбежать от нелёгкого разговора, свалить это на кого угодно другого и не чувствовать себя гонцом, приносящим дурные вести не видеть, как в людях что-то ломается… И это взрослые люди! Не представляю, сколько надо моральных сил, выдержки и силы духа, чтобы сообщить о страшном ребёнку, у которого как бы подразумевается ещё менее устойчивая психика. Неудивительно, что Минерва, хоть и пытается держать себя в руках, быть своего рода примером собранности, но у неё это не получается, несмотря на весь педагогический и человеческий опыт. Потому что блин, не должно всего этого кошмара быть, учителя-то его не вывозят, куда уж детям. И вот на этом фоне беспросветного мрака особенно ценно то, что делает Росаура. Магический огонь в шалашах становится пламенем надежды в душах детей. Она не в силах повлиять на подначивание, разжигание всяческой ненависти и розни, творимое частью учеников, не в силах развеять нагоняемый этим всем страх, но всё-таки придумала, как последовать совету Руфуса, чтобы дети улыбались. И эта находка, этот глоток свежего воздуха среди душащих, лишающих сил и воли обстоятельств — то, что поистине заслуживает уважения, которое Росаура и получила теперь от коллег. Каждый борется по-своему, и её борьба — помочь детям улыбаться, по-настоящему отвлечь, научить работать вместе и прививать важные ценности, не позволять о них забыть. Очень жизненно показано, что к каждому коллективу нужен свой подход исходя из конкретного случая и один сценарий со всеми не сработает. Кому-то нужен рассказ про Нильса, кому-то сказка совместного сочинения, кому-то, увы, вообще ничего этого уже не нужно. Но порадовало, что даже сложные, неорганизованные коллективы вдохновились, чтобы и у них провели такое творческое, впечатляющее занятие. Мне бы на их месте тоже захотелось такой сказки, даже если настоящие звёзды не падают. Кусочек чуда и надежды на исполнение заветных желаний очень нужен. У каждого желания, взгляды и цели свои, зато это волшебное воспоминание, яркое событие общее, достигнутое совместными усилиями. Хоть для одной из учениц глава закончилась очень мрачно, и ей теперь морально ни до чего, но многим другим эти занятия помогли как-то взбодриться, увидеть, что в жизни есть место и доброй сказке, а не одной лишь бесконечной тревоге. Ох, дети, милые дети… Конечно, их угнетает долгая разлука с родителями! Школа магии разлучает с семьёй похлеще многих школ с проживанием, пожалуй. Хотя и в более мягких вариантах когда оторван от семьи в детском и подростковом возрасте, действительно есть ощущение, будто вот ты и один, только сам себе можешь помочь и за себя постоять. С одной стороны, здорово учит самостоятельности, с другой на эмоциональном уровне порой ощущается настоящей катастрофой(( Хоть бы большинство из детей смогло встретиться с родителями, и все что в Хогвартсе, что за его пределами остались целыми и невредимыми! 1 |
|
|
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
Отзыв к главе "Палач".
Показать полностью
Здравствуйте! "Сожженная" - так можно сказать в этой главе про Росауру. Испепеленная (и как перекликается это с моментом, когда Руфус вспоминает про пепел!). Конечно, вызывает некоторый скептицизм вопрос о том, смогла ли бы она удержать РУфуса от падения: все-таки человек всегда сам принимает решение и волен оттолкнуть любые руки. По флэшбэку из детства в прошлой главе видно, насколько эта сухость и жесткость, притом фамильные, в Руфусе укоренились. Но Росаура вряд ли это себе представляет. И все же... спорную вещь скажу, но лучше бы ей не брать на себя ответственность за его душу. Лучше бы побыть чуть более эгоистичной (ведь разве не эгоистична она сейчас, огрызаясь на детей и отстраняясь от коллег? человек всегда эгоистичен в горе). Лучше бы ей пожалеть себя, поплакаться Барлоу или Сивилле. Так она скорее удержится от отчаяния. Здесь, мне кажется, она удерживается буквально чудом, не прыжком, а рывком веры, когда вызывает Патронуса (интересное его соотношение с ангелом-хранителем, и мне кажется, принцип вызова Патронуса - это в принципе любопытная вещь: когда человек заставляет себя понять, что не всегда в его жизни были сплошные несчастья). Опять же, не могу не отметить параллелизм и перекличку сцен: у Росауры (нет, я ошиблась, Льва она не разлюбила!) Патронус получается: и какой неожиданный и нежный, крохотный), а Руфус покровительства Светлых сил будто бы лишился окончательно. И как может быть иначе после того, как он надругался над трупом Глэдис. Да, она поступила чудовищно. Но по идее - на какой-то процент - это могло быть вынужденными действиями, и тогда получается, он убил человека, который не так уж виноват. Да в любом случае, ругаясь над ее трупом, он поступает не лучше, чем сам Волдеморт, когда скармливает змее Чарити Бербидж. Поделом с ним остается вместо Патронуса ли любимой - Пес. Напишу именно так, потому что мне кажется, это не зверь, а скорее символ. Концентрированная ярость Руфуса и жажда мести, которая вытесняет из его жизни любовь и превращает в чудовище, а там и вовсе сопровождает в ад. Руфус вправду будто по кругам ада спускается, сражаясь с разными противниками. Ожесточение работает против него, но он ничего не может сделать - и едва ли хочет. А противники, мне кажется, тоже неспроста отчасти как будто противоположны Руфусу (слабая женщина и вообще не боевой маг Глэдис, трусы Рабастан и Барти), а отчасти страшно схожи с ним (Рудольфус и Белла). Вообще при чтении поединка Руфуса и Беллы у меня было дикое ощущение, что я наблюдаю... сцену соития. Да, противники стремятся уничтожить друг друга, но оба ведь пропитатны чувственностью, и Руфус как будто изменяет Росауре, сливаясь не в любви, но я ярости и жажде крови, страстной, как похоть - с олицетворением всех пороков, Беллой, Росауре полностью противоположной во всем, начиная с внешности. (Изыди, мысль о таком чудовищном пейринге!) И какой жестокой насмешкой над этими кипящими страстями звучит появление в финале Крауча-младшего, убегающего "крысьей пробежкой" (с), в противоположность всем его речам о том, как круты те, кто надругался над Лонгботтомами. Нет, не круты. Он показал им цену, как и бьющий в спину Рабастан (но тот хоть брата спасал). Обратная сторона зверства и кровожадности - жалкая дряблость души и трусость. Задумайся, Руфус... если Белла еще не овладела твоей душой совсем. Впрочем, похоже, что таки да. Конечно, метафорически. 1 |
|
 |
|
|
Прочитала все новые главы, — "Принцесса", "Преследователь", "Палач", — и не очень планировала писать отзыв: за Скримджером я внимательно наблюдаю, а о Росауре мне ничего из сочувствующего ей сказать нечего. Писать иное о ней не хочу.
Показать полностью
Но в отзыве читательницы о главе "Палач" прозвучала мысль об излишней, "чудовищной" жестокости Скримджера, и я не могу промолчать. Вопрос, как всегда, риторический, но... все же. Откуда у очень многих людей возникает это "но" в отношении тварей, над которыми по заслугам ведется расправа? То есть когда убивают людей, более или менее (семьями, достаточно?) массово, о чудовищности говорят, но как-то так, через запятую. А вот когда те, кто мучил Алису и Фрэнка, всех иных пострадавших (вспомним фразу одной из учениц Росауры, — еще за два года до текущих событий), то возникает, это изумительное и изумляющее бесконечно сочувствие к тварям, которые сами развязали эти кровавую бойню: ах, Руфус не смог применить заклятие, но то и не удивительно, он же так жестоко убил Глэдис! Она, конечно, была среди этих пожирателей, НО... *и далее слова о том, что она, конечно, может быть и виновата, но, может быть и нет. Или не очень*. А Фрэнк? А Алиса? А их сын? А люди, погибшие в концертном зале? А другие погибшие семьи? В общем, пишу комментарий только затем, чтобы сказать, что я по-прежнему, полностью, на стороне Скримджера. И только за него, из главных героев, переживаю. Не знаю, что от него осталось после этой расправы. Очень трогательная, крохотная птичка после Патронуса Росауры дает пусть очень слабую, но надежду. Но жалеть тварей... увольте. 1 |
|
|
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
Она, конечно, была среди этих пожирателей, НО... *и далее слова о том, что она, конечно, может быть и виновата, но, может быть и нет. Или не очень*. Весь вопрос в том, была ли Глэдис тварью. Нам так и не раскрыли ее мотивов. Если, например, ее принудили запугиванием - взяли в заложники близкого, например - или вовсе держади под Империо, как Пия Толстоватого в 7 книге, то тварью она могла и не быть. И в любом случае глумление над трупом, тем более глумление мужчины над трупом женщины - просто низость, так нельзя, если ты хочешь от тварей чем-то отличаться. Не только стороной. Прошу прощения у автора за дискуссию, но не люблю, когда за моей спиной мои слова обсуждают в столь издевательской манере. Мне не нравятся ПС, вообще ни разу, и расправа над Лонгботтомами для меня НЕ через запятую. Но я считаю, водораздел между хорошим и плохим человеком - я верю, что он есть - проходит в том числе по разборчивости в средствах и по умению не опуститься до поступков определенного рода. Да, хороший человек - чистоплюй и белоручка, можете считать так. Но он уж точно не тот, кто убивает, не разобравшись, и не тот, кто ругается над мертвецами. 1 |
|
|
|
|
Мелания Кинешемцева но не люблю, когда за моей спиной мои слова обсуждают в столь издевательской манере За вашей спиной? Я написала открытый комментарий, который доступен для прочтения любому пользователю сайта. Не придумывайте. Во всем остальном считайте, как вам хочется. Я в дискуссии с вами вступать не намереваюсь. |
|
|
Мелания Кинешемцева Онлайн
|
|
Я написала открытый комментарий, который доступен для прочтения любому пользователю сайта. Не придумывайте. В котором обращались не ко мне лично, хотя обсуждали мой отзыв. Это тоже можно засчитать как "за спиной". И повежливее давайте-ка. Никто ничего не придумывает. Вы недостойно себя ведете и высказываете недостойные взгляды, оправдывая жестокость мужчины к мертвой женщине. Вам бы сначала поучиться человечности и элементарной культуре общения. |
|
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу
