Шерлок Холмс и секрет золотого медальона (джен)

Следующее утро выдалось очень холодным и даже морозным. Обычный, неискушенный в вопросах жизни аристократов человек, не задумываясь, предпочел бы остаться дома, в постели, и не рискнул бы высунуть за порог нечто большее, чем кончик собственного носа. Однако представителей высших слоев британского общества, которым в двадцатом веке мало где можно было проявить свою исключительность, данное обстоятельство ничуть не пугало, а, напротив, подстегивало. Чем холоднее, не комфортнее и грязнее, тем лучше — в конце концов, должны же они показать свое превосходство перед простыми смертными?

Впрочем, в семействе графа Грэнтема далеко не все были настроены демонстрировать собственное «превосходство» — особенно это относилось к тем, кто не считал, что им обладает. Генри Талбот, без всякого энтузиазма поднявшийся в несусветную рань, в ожидании транспорта зевал, с тоской вспоминая о своем путешествии по жарким странам, и думал о том, что если бы не именитые гости, он бы точно остался дома. Тем более, что в этот раз охотники решили разделиться: он сам вместе с Томом и обоими Холмсами должен был отправиться стрелять уток, в то время как его жене вместе с Робертом, Берти и мисс Холмс предстояло поучаствовать в травле — развлечение, в котором леди Мэри неизменно находила особое удовольствие. Что же касалось остальных дам, для них по традиции был приготовлен пикник — и это несмотря на то, что леди Кора попыталась настоять на том, чтобы леди Эдит, учитывая ее положение, осталась дома. Однако, судя по всему, маркиза чувствовала себя отлично и даже слышать не хотела о том, чтобы пропустить охоту. К тому же, как подметил Генри вчера вечером, его свояченица легко нашла общий язык с миссис Холмс и стремилась провести с ней как можно больше времени. И ее сложно было в этом винить — маленькая жена Майкрофта Холмса стала для леди Эдит прекрасной собеседницей. Генри в душе подозревал, что средняя дочь графа Грэнтема видит в ней свою младшую сестру. Ему не довелось познакомиться с леди Сибил, но, по рассказам Тома и остальных, он сделал вывод, что она была проста в общении и легко находила общий язык с представителями других классов, полностью игнорируя всякие социальные барьеры. Да уж, подумал Генри. Если Бог и правда существует, он действительно предпочитает в первую очередь забирать самых лучших.

Те участники охоты, которым предстояло загонять зверя, отправлялись первыми, и Генри, поцеловав на прощание леди Мэри, проводил ее насмешливой улыбкой. Его дражайшая супруга выглядела великолепно в своем стилизованном под мужской охотничьем костюме, и ее коротко стриженные волосы весьма эффектно смотрелись с ее шляпкой. Мэри была превосходной наездницей, в чем Генри имел возможность убедиться едва ли не с первых дней их знакомства, и ей доставляло нескрываемое удовольствие изящно гарцевать на лошади, сидя, разумеется, в мужском седле. Полюбоваться ею перед отъездом получили возможность все обитатели Даунтона, хотя, конечно, особое внимание было уделено гостям. Насколько мог судить Генри, оба Холмса любили верховую езду, но, учитывая их образ жизни, не делали из нее культа (что роднило их как с самим Генри, так и с его свояком Томом — не зря ведь они оба так любили машины). Возможно, поэтому они отдали сегодня предпочтение пешей охоте. А вот их сестра явно была мастером верховой езды — в чем все присутствующие убедились практически сразу же.

Генри мог поклясться, что тут не обошлось без участия его жены, когда увидел, что мисс Холмс предложили самую строптивую лошадь из всех, которыми владели Грэнтемы. Уолш (кажется, ее привезли из Уэльса — отсюда и имя) была строптивой гнедой кобылой — изумительно красивой и необузданной. Она жила у Грэнтемов три года и уже считалась вполне надежной, но все знали, что в непредвиденной ситуации от нее можно всякого ожидать, и поэтому ее никогда не предлагали новичкам.

— Снимаю шляпу перед вашей храбростью, мисс Холмс! — воскликнул Роберт, действительно впечатленный увиденным. — Не боитесь ее крутого нрава?

— Ничуть, лорд Грэнтем, — Эвр, одетая в элегантную амазонку по последней моде, слегка потрепала лошадь по гриве. — Мне доводилось встречать и похуже, — она улыбнулась, и в этой улыбке Генри на секунду разглядел недобрую искорку. От этого его хорошее настроение дало трещину — будто на безоблачном небосклоне мелькнула серая тучка — и он попытался поскорее отогнать от себя дурные мысли.

— Доброе утро, — послышался тихий голос за его плечом, и Генри развернулся, чтобы поприветствовать Тома. Пусть он и выглядел выспавшимся, он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Ну что, готов принести на ужин пару отличных уток, дружище? — Талбот ободряюще хлопнул его по спине.

— Скорее пару захудалых комаров, — скривился Бренсон. — Не люблю стрелять, — он передернул плечами, будто в охотничьем костюме ему было неудобно.

Генри хотел было сказать что-то вроде «Странная фраза для ирландца», но засомневался в уместности подобной шутки и проговорил:

— Ну и не стреляй. Пообщайся вместо этого с мистером Холмсом-младшим.

Охотникам предстояло разделиться на две группы: Генри был в компании Майкрофта Холмса, а Том — с его братом.

— Разве что так, — вздохнул Том. — Кстати, надо не забыть попросить его подписать «Стрэнд». У меня есть пара журналов.

— Уверен, он не откажет, — сказал Генри. Сам Шерлок Холмс в данный момент прощался с сестрой, в то время как их брат стоял рядом с женой, и вид у них обоих был чрезвычайно умиротворенный.

Тем временем конные охотники успели подкрепиться и, помахав остальным, шумным табуном двинулись в путь. Как только взметнувшаяся под копытами лошадей пыль осела, Генри увидел подъезжающий транспорт, который должен был доставить на место охоты его, Тома и Холмсов.

— Ну вот, теперь и наша очередь, — пробормотал он и направился к дамам, чтобы сказать им несколько вежливых слов и выслушать пожелания удачной охоты.

До места они добрались, перемолвившись всего парой слов. Генри не без интереса отметил, что никто из них по рождению не принадлежал к аристократии, а значит, не был обязан создавать беседу на пустом месте, и это ему очень даже понравилось. Оба Холмса, в охотничьих костюмах и шапках с двумя козырьками (Генри, никогда особо не интересовавшийся детективными историями доктора Ватсона, знал, что этот головной убор считался символом Шерлока Холмса, хоть и не представлял, что могло послужить тому причиной), выглядели как люди, не склонные попусту тратить время на болтовню, когда можно бы было просто о чем-нибудь подумать, и это делало их самыми типичными мужчинами на свете. Видимо, подумал Генри, с них довольно было и вчерашней светской беседы, и в этом он был с ними солидарен. Ничто не нагоняло большей скуки, чем попытки некоторых его сиятельных родственников вести себя слишком церемонно и слащаво.

Зимний лес вокруг них, некрасивый и неприветливый в своей наготе, если и был слегка удивлен их появлением, виду не подавал. Выгрузившись из машины, они разделились на пары (каждого из них сопровождал заряжающий) и, коротко попрощавшись, разошлись в разные стороны.

Пока они шли на то место, с которого им предстояло отстреливать несчастных птиц, и Генри, и старший Холмс молчали. Только когда лесничий знаком попросил их остановиться, Майкрофт слегка улыбнулся и покачал головой.

— Сколько бы я ни жил на свете, эта жестокость продолжает меня огорчать, — тихо сказал он.

— Интересные слова для того, кто привык к подобным делам, — после небольшой паузы заметил Генри.

Холмс усмехнулся, глядя куда-то себе под ноги.

— Резонное замечание, мистер Талбот, — сказал он. — Я действительно привык к подобному. Но если бы дело ограничивалось лишь стрельбой по птицам, я был бы весьма счастлив такой жизнью.

Где-то на подсознательном уровне Генри услышал отдаленный, глухой взрыв и поморщился, отгоняя от себя воспоминания десятилетней давности. Вместо этого он постарался сосредоточиться на том, о чем только что сказал Холмс, и поэтому ответил не сразу.

— Вы не из числа оптимистов, верно? — негромко сказал он. — Аристократическим пиром во время чумы вас не проведешь?

Темные глаза Майкрофта Холмса чуть блеснули.

— Я бы не стал называть это «пиром во время чумы», мистер Талбот. Признаюсь, я вообще не знаю, как это называть. Но мне просто… тревожно. И когда я думаю о том, с чем, возможно, придется столкнуться в будущем нашим детям…

Конец фразы он не озвучил, но Генри и так его понял. Недаром он любил путешествовать. Он многое видел и подмечал, и порой это приводило его к весьма неутешительным выводам.

— Кто знает, мистер Талбот, — продолжил тем временем с ностальгической полуулыбкой Холмс, — быть может, когда-нибудь наши потомки, читая о том, чем мы занимались в их возрасте, сочтут нас сумасшедшими, впустую растрачивающими свое драгоценное время. А может быть, они просто нам позавидуют и им будет непонятна наша удивительная наивность, — загадочно промолвил он.

Об этом Генри задуматься не успел. Прозвучал предупредительный сигнал, и Холмс вскинул ружье.

* * *

Если бы Том Бренсон, по какому-то невероятнейшему стечению обстоятельств, все еще обедал бы внизу, со слугами, и слышал бы, что мистер Мозли говорил о рассказе «Алюминиевый костыль» и о способностях Шерлока Холмса к стрельбе, сейчас он сделал бы вывод, что бывший дворецкий-камердинер-лакей был абсолютно прав.

Каждый раз, когда Холмс стрелял в испуганную птицу, лихорадочно бьющую по воздуху крыльями, несчастная камнем падала вниз, и охотничья собака неслась за ней с таким энтузиазмом, какого Бренсону еще не доводилось видеть. Сам он, кажется, попал раза два (и то второй раз лесничему пришлось добивать несчастное создание — настолько неудачным был выстрел), но, вопреки собственным ожиданиям, его ничуть это не смутило. Рядом с Шерлоком Холмсом любой выглядел бы дилетантом. Казалось, он буквально предсказывал полет каждой птицы и стрелял ровно туда, где она должна была очутиться через секунду, после чего, нисколько не впечатленный собственным успехом, не глядя протягивал ружье заряжающему, а Бренсон тем временем лишь чудом подавлял отнюдь не аристократическое желание изумленно разинуть рот.

Настреляв, наверное, с полдюжины птиц, Холмс дал лесничему знак прекратить и, отдав ружье заряжающему, достал из кармана трубку и табак.

— Вы не против, мистер Бренсон? — низким голосом, который Том пока не привык ассоциировать с его персоной — слишком уж они не подходили друг другу — спросил он.

— Нет, что вы, мистер Холмс, — он покачал головой. — Для меня это дело привычное.

— И все-таки вы этого не любите, — тоном, не допускавшим возражений, заметил детектив. Набив трубку, он спрятал табак в карман. — Бросилось в глаза вчера за ужином, — как бы ненароком пояснил он.

Чиркнула спичка, и через несколько секунд Бренсону в нос ударил терпкий запах табака. Хоть он и не был столь неприятным, как запах сигарет, что в свое время пачками выкуривали на заднем дворе Барроу и О’Брайен (О’Брайен — Боже, как давно это было!..), Том и вправду не сказал бы, что он им наслаждается.

— От вас ничего не скрыть, верно, мистер Холмс? — он улыбнулся. — Это всегда меня восхищало, когда я читал рассказы доктора Ватсона.

— Так впредь не читайте — в них нет и половины правды, — сказал Холмс. — Если бы я был таким, каким меня описывал доктор, я бы сейчас сидел на какой-нибудь ферме и разводил пчел. Можете представить себе что-то более унылое?

— С трудом, мистер Холмс, — поддавшись его ироничному настроению, рассмеялся Бренсон. — Вы не любите пчел? — спросил он.

— Хуже того — они мне безразличны. Но, мне кажется, я еще не имел возможности поздравить вас со счастливым событием. Не все из нас рискуют пойти по этой дороге, так что я весьма за вас рад.

— А, вы про мою помолвку с мисс Смит? — Том слегка смутился, но тон Холмса был вполне искренним, так что он предпочел поверить его словам. — Благодарю. Как я и сказал — от вас ничто не скроется, — добавил он.

— Прошу вас, не преувеличивайте моих способностей — я всего лишь слежу за светской хроникой, это часть моей работы, — Холмс выпустил дым и внимательно посмотрел на Тома. — И простите мне, мистер Бренсон, если, воспользовавшись отсутствием ваших взыскательных родственников, я скажу, что весьма впечатлен тем, как вам удалось адаптироваться к новым условиям. Я знавал одного ирландца, и он был гораздо более… инертным.

— Возможно, у меня просто слишком низкая сопротивляемость, — пошутил Том. В былые времена такие слова задели бы его или даже ранили, но Бренсон оставил далеко позади свое радикальное прошлое и был рад не только обрести семью, но и получить стороннее подтверждение того, что ему удалось интегрироваться.

— Всем бы нам быть такими, как вы… — пробормотал Холмс. Том посмотрел на него не без любопытства, но детектив явно не был готов делиться сокровенным. Вместо этого, зажав зубами трубку, он достал свои карманные часы.

— Как быстро летит время, когда чем-то занят, — проговорил он, а после, вынув изо рта трубку, посмотрел на Бренсона. — Не хотите пройтись? Кажется, приближается час пикника, а мне бы хотелось немного прогуляться. Что скажете?

— Скажу, что мне стрельбы вполне хватило, — честно сказал Том. — Прогулка звучит отлично.

— Ну вот и славно, — улыбнувшись одними губами, заключил Холмс.

* * *

Спустя полчаса после начала пикника леди Эдит поймала себя на мысли, что ее мать в очередной раз оказалась неправа. Конечно, погода была по-зимнему неприветливой, и даже на том месте, где они решили расположиться, временами ощущались порывы холодного пронизывающего ветра, но леди Эдит умела следить за собой и тепло одеваться, и сама царившая вокруг атмосфера способствовала тому, что она замечательно себя чувствовала. Как и вчера, к ним присоединились Мёртоны, и кузина Изобел развлекала присутствующих своей веселой ненавязчивой болтовней и не уставала обращаться к Молли Холмс с новыми и новыми вопросами. Леди Эдит заметила, что сегодня их гостья чувствовала себя гораздо увереннее — по крайней мере, она явно перестала ощущать неловкость из-за своего происхождения, и леди Эдит была почти счастлива тем, что она наконец-то нашла женщину, которая, кажется, понимала все, что она чувствует. В случае с Мэриголд леди Эдит пропустила самый ответственный период в жизни ребенка — младенчество — и теперь, не рискуя вызвать подозрения, спрашивала миссис Холмс о таких вещах, которыми ни ее собственная мать, ни ее старшая сестра никогда не интересовались. Как часто просыпались по ночам ее дети, что она делала, чтобы их успокоить, как она боролась с болью, что вызывали у них режущиеся зубы, как часто она ходила с ними к врачу. И Молли Холмс терпеливо и с улыбкой отвечала ей на каждый вопрос, так что в какой-то момент леди Эдит даже стало стыдно — она ведь знала, что столь сильно досаждать расспросами почти незнакомому человеку было невежливо. Но потом она подумала, что Сибил никогда бы ее не осудила, а, наоборот, похвалила бы за то, что она не стесняется говорить о том, что ее волнует, и добавила бы в конце что-нибудь почти политическое, но от этого не менее воодушевляющее. И леди Эдит сразу же почувствовала уверенность. А когда к их пикнику присоединились охотники, она вообще перестала об этом думать.

Первыми пришли Генри, Том и Холмсы. Они настреляли довольно много дичи, чем заслужили похвалу от дам, а лорд Мёртон даже отметил, что давно не видел такого богатого «улова». Генри в ответ на это лишь ухмыльнулся, а Том поспешил сказать, что мистер Холмс-младший оказался великолепным стрелком. Сам детектив вежливо отметил, что стреляет не лучше других, но по глазам его брата леди Эдит поняла, что он поскромничал.

— Ты всегда стрелял лучше меня, Шерлок, не надо прибедняться, — сказал Майкрофт Холмс. Он уже успел поцеловать в щеку жену и теперь стоял рядом с ней, положив ладонь ей на плечо.

— Ну, так тебя я и не считал, — пожал плечами детектив. — Ты не стрелок, ты скорее завоеватель.

Леди Эдит хотела в шутливой манере поинтересоваться, что он имел в виду, но не успела. Послышался характерный шум, и лорд Мёртон воскликнул:

— А вот и наши всадники!

Пусть они и находились пока на значительном расстоянии, леди Эдит сразу же поняла, что что-то было не так. Инстинктивно найдя глазами мужа, она с недоумением отметила, что Берти сидел не на той лошади, на которой отправился на охоту. Она принялась искать ее в толпе остальных и поняла, что на ней почему-то ехала мисс Холмс. Нахмурившись, леди Эдит встала, и вместе с ней это сделали и остальные дамы — все встревожились и хотели поскорее понять, что случилось.

Первым к ним подъехал Роберт.

— Ну и скачка, скажу я вам, — выдохнул он, спешиваясь. — Давненько такого не было.

— Папа, что произошло? — с беспокойством спросила у него леди Эдит. Рядом с ней спешилась чрезвычайно довольная собой леди Мэри, но ее леди Эдит предпочла игнорировать.

— К сожалению, мисс Холмс упала с лошади, — вздохнул Роберт.

— Что? — леди Эдит в ужасе приложила ладонь ко рту. Миссис Холмс с супругом с тревогой переглянулись, а Шерлок Холмс разом потерял весь свой благодушный вид, так что Тому, который один это заметил, стало не по себе — во взгляде детектива засверкали молнии.

— Как это случилось? — спросила мужа пораженная леди Кора, но ответила ей сама Эвр Холмс.

— Конечно, по моей собственной глупости, леди Грэнтем, — усмехнулась она, но, когда младший из братьев помог ей спешиться, ее лицо искривила боль. — Не смогла преодолеть барьер и вылетела из седла. Не стоит волноваться, со мной такое уже бывало.

— Сказать тебе, что еще с тобой бывало? — еле сдерживая гнев, поинтересовался Шерлок Холмс. Он помог ей сесть и подал бокал вина.

— Нужно скорее отвезти тебя в поместье и посмотреть, нет ли серьезных повреждений, — Молли Холмс подошла к золовке и, сев рядом, приобняла ее за плечи. Леди Эдит заметила, как она побледнела, узнав, что с Эвр случилось несчастье. А ведь было и не сказать, что они были особенно близки.

— Молли, я и сама знаю, что их нет, — осушив бокал, Эвр отмахнулась от предложения невестки. — За ночь отлежусь и буду как новенькая.

— Простите, мисс Холмс, но миссис Холмс права, — решительно заявила Изобел. — Вам требуется незамедлительная помощь, иначе может стать только хуже.

— Верно, — согласился доселе сохранявший молчание Майкрофт Холмс. — В конце концов, ты же не хочешь пропустить литературный вечер знаменитого писателя?

Леди Эдит подумала, что он ее поддразнивает, и уже хотела улыбнуться, но вдруг заметила его предостерегающий взгляд, который, как ей показалось, он направил и сестре, и брату. А когда рядом с ней спешился изрядно помятый, взмыленный Берти, она поняла, что он с удивлением — а скорее, даже с недоверием смотрит на ее старшую сестру, которая как ни в чем не бывало принялась за угощение.

* * *

О причинах такого поведения Берти смог рассказать ей, только когда они вернулись в Даунтон и остались вдвоем.

— Ну и охота вышла, скажу я тебе, — бросив на постель головной убор, Берти прямо в охотничьем костюме в изнеможении рухнул в кресло. — Я думал, мы загоним лошадей…

— Берти, хватит говорить загадками, — леди Эдит была настолько озадачена, что даже позабыла о своем положении и, наверное, впервые за долгое время села на кушетку, совсем не думая о своем огромном животе. — Ты можешь просто рассказать, что случилось?

Маркиз Хэксем смерил ее долгим взглядом и вздохнул.

— Ну, раз ты так хочешь…

Его рассказ был не очень длинным, и то, что леди Эдит узнала, вызвало в ней столько противоречивых чувств, сколько она не ощущала с тех пор, как узнала, что беременна Мэриголд.

Как сказал ей Берти, уже вскоре после начала охоты всем ее участникам стало понятно, что мисс Эвр Холмс была исключительной наездницей. Уолш, которую не зря считали взбалмошной и непокорной, казалось, слушается ее беспрекословно, будто между ними установилась некая подсознательная связь. Ничего удивительного, что очень скоро Эвр вырвалась вперед — только леди Мэри удавалось выдерживать эту сумасшедшую скорость. И внезапно, когда им нужно было преодолеть один коварный овраг, леди Мэри, пользуясь своим превосходным знанием местности, умудрилась в последнее мгновение увести свою лошадь в сторону, в то время как Уолш полетела вперед и, совершив поразительный по своей дальности прыжок, после приземления взбрыкнула и сбросила Эвр на землю. Берти вообще считал, что им невероятно повезло — при других обстоятельствах мисс Холмс вполне могла бы свернуть себе шею. Однако, по всей видимости, она отделалась лишь легкими ушибами. После этого Уолш успокоили, и один из слуг препроводил ее домой, в то время как Берти, как и положено истинному джентльмену, предложил Эвр пересесть на свою лошадь, известную своим спокойным нравом, а сам взял коня слуги.

— Поверить не могу, — покачала головой леди Эдит, когда он закончил свой рассказ. — Я еще могла понять, когда моя сестрица решила разболтать мой самый постыдный секрет моему жениху, но такое… Мисс Холмс ведь могла умереть.

— Ты думаешь, она специально это сделала? — нахмурился Берти.

— А ты нет? — скептически приподняла бровь леди Эдит.

— Ну… — протянул маркиз. — Не хотелось бы, чтобы это было так.

Леди Эдит усмехнулась.

— Боюсь, мой дорогой, наши желания не всегда совпадают с действительностью, — сказала она. — Особенно, когда дело касается моей старшей сестры.

* * *

— Тебе очень повезло, — мягко сказала Молли Холмс, закончив осмотр. — Валежник, на который ты упала, смягчил удар. Синяки будут огромные, но перелома нет.

— Какое облегчение, — проворчала Эвр и поморщилась — прикосновение льда было не из приятных. Чтобы сгладить впечатление, она сразу же добавила:

— Спасибо, Молли.

Та лишь покачала головой и встала.

— Тебе что-нибудь нужно? Чай, книга? Компания? — не без улыбки предположила она. — Я могу посидеть с тобой, если хочешь. Обед тебе принесут на подносе, я уже договорилась, так что можем поесть вместе.

— Спасибо, ты просто чудо, — отозвалась Эвр. — Но мне пока ничего не нужно. Кроме, разве что, заверения в том, что мой брат не хочет меня убить.

Молли рассмеялась и на секунду сжала ее руку.

— Он очень волнуется, ты же знаешь, — сказала она. — Но тебе повезло — раз серьезных повреждений нет, он будет сердит на тебя всего полдня. К тому же… — она помолчала. — Сейчас он занят другим.

Эвр внимательно на нее посмотрела.

— Конечно. Я понимаю.

* * *

Как бы ни был зол Шерлок Холмс на сестру за ее безрассудства, случившееся с ней не было настолько серьезным, чтобы он изменил своим планам. А это означало, что им с братом нужно было приступать к делу.

После обеда, когда Даунтон погрузился в привычную для такого времени суток полудрему, Майкрофт и Шерлок Холмсы спустились в малую гостиную. Они оба знали, что застанут там только Тома Бренсона — которого, разумеется, их появление застало врасплох.

— О, — сказал он и, отложив газету, поспешил встать, чтобы не показаться невежливым. — Если вы ищете лорда Грэнтема…

— Нет-нет, мистер Бренсон, — покачал головой Майкрофт Холмс. — Так получилось, что мы ищем именно вас.

Том от его слов немного растерялся, а когда поймал на себе взгляд Шерлока Холмса, то понял, что тот смотрит на него очень внимательно, даже изучающе, отчего ему сразу стало немного не по себе.

— Что ж, — не совсем уверенно проговорил он, — я к вашим услугам.

— Благодарю вас, мистер Бренсон, — кивнул старший Холмс. — Только, если вы не возражаете, мы бы хотели, чтобы к нам присоединился ваш дворецкий.

— Барроу?.. — Том наморщил лоб. Что они вообще задумали?..

— Конечно, если вам будет угодно, — он повел плечами и, подойдя к стене, дернул за шнур, вызывавший прислугу.

Барроу появился через две минуты — вежливый, подтянутый и с приклеенной улыбкой на лице.

— Чем могу быть полезен, мистер Бренсон? — теперь, когда прошло уже так много лет, в его голосе при произнесении этой фразы почти не слышалось яда.

— Вообще-то, мистер Барроу, это мы хотели вас видеть, — негромко сказал Майкрофт Холмс, и Том заметил, что он смотрит на дворецкого… с какой-то скрытой печалью, что ли? Это было почти незаметно, но Том сразу же понял, что братья Холмсы вызвали Барроу, чтобы сообщить ему нечто неприятное. Но зачем тогда им понадобился он?

— Пожалуйста, мистер Барроу, присядьте, — продолжал тем временем Майкрофт.

Хоть дворецкий явно почувствовал напряжение из-за слов старшего Холмса, подобная пропозиция едва не вызвала у него снисходительный смешок.

— Мистер Холмс, в этом доме я слуга, я не могу…

— Что ж, тогда мы тоже сядем, — сказал Шерлок Холмс и, не откладывая дела в долгий ящик, сел на диван. Бренсон, следуя его примеру, вернулся в свое кресло, а Майкрофт устроился рядом с братом. Видимо, поняв, что разговор не начнется, пока они все не устроятся, Барроу без большой охоты подчинился, сев на край второго кресла.

— Благодарю, — сказал Майкрофт Холмс, после чего выдержал паузу и посмотрел на дворецкого. — Мистер Барроу, скажите, пожалуйста, вы помните мистера Ричарда Эллиса, который прошлым летом посетил Даунтон в свите его величества короля Георга?

Том заметил, как Барроу на мгновение напрягся, но, когда он отвечал, его лицо было на удивление бесстрастным.

— Не очень хорошо, мистер Холмс. На время визита их величеств к обязанностям дворецкого вернулся мистер Карсон, который занимал этот пост до меня, поэтому у меня не было оказии получше познакомиться с членами королевской свиты.

— Что ж, я понимаю, — промолвил Майкрофт Холмс. Он снова помолчал, на сей раз чуть подольше, после чего сказал:

— Мистер Барроу, мне очень жаль, но я вынужден сообщить вам, что мистер Эллис убит.

Ни один мускул не дрогнул на лице дворецкого, он будто окаменел. Том испугался было, что его хватил удар, но Барроу, откашлявшись, все же сумел произнести:

— Это… очень печально слышать. Как… Как это случилось?

Он спросил Майкрофта, но тут в разговор вступил Шерлок Холмс.

— Мы скажем вам, как это случилось, мистер Барроу, но сначала ответьте на один вопрос, — он пристально и, как показалось Тому, несколько бестактно (учитывая все обстоятельства) посмотрел на дворецкого. — Мистер Эллис передавал вам что-либо перед тем, как покинуть Даунтон?

Смятение отразилось на лице Барроу — смятение, которое Тому уже доводилось видеть. Так вот в чем было дело, подумал он.

— Мистер Холмс, я… — пробормотал дворецкий.

— Мистер Барроу, я все понимаю — мы живем в непростые времена, однако моего брата и меня ничуть не шокируют некоторые… особенности вашей натуры, — прервал его Шерлок Холмс. — Мы не полицейские и тем более не моралисты, мы просто печемся о благополучии нашего дорогого отечества, и в данный момент, чтобы преуспеть в нашей работе, нам нужно знать, передал ли вам мистер Ричард Эллис что-нибудь перед тем, как покинуть Даунтон?

Эмоции все еще владели дворецким, и, чтобы скрыть их, он опустил глаза, но все же пробормотал:

— Да… Да, мистер Холмс, он кое-что мне дал.

Том увидел, как в глазах Майкрофта Холмса мелькнуло удовлетворение, и он посмотрел на брата, который в своей сдержанной деловитости этого словно не заметил.

— Замечательно, — сказал он. — Вас не затруднит показать нам эту вещь?

— Конечно… — теперь Барроу был растерян. Поэтому, наверное, он чуть замешкался, но потом поспешно встал и вышел из гостиной.

Его не было довольно долго, минут пять-семь, и в течение этого времени никто из оставшихся мужчин не произнес ни слова. Майкрофт Холмс, судя по его виду, о чем-то размышлял, его брат все так же маскировал свое нетерпение за обманчивым спокойствием, а Том поймал себя на мысли, что вообще не понимает, что происходит. В этой связи он подумал о том, что так, наверное, чувствовал себя доктор Ватсон, когда ему доводилось принимать участие в расследованиях Шерлока Холмса. Да уж, ощущение не из приятных. Вот и ведись после этого на всякие литературные обманы.

Когда Барроу вернулся, Том заметил, что его глаза чуть покраснели. Стыдясь своей реакции, он положил на столик перед Холмсами некий предмет и машинально занял свое прежнее место.

— Вот, — пробормотал он, не поднимая глаз. — Вот что он мне дал.

Прежде чем Шерлок Холмс взял вещицу своими длинными пальцами, Том успел разглядеть, что это был массивный золотой медальон без цепочки. Он открывался, чем Холмс-младший сразу же воспользовался, и краем глаза Том заметил, как лицо Барроу полыхнуло красным. Детектива, впрочем, спрятанное внутри изображение ничуть не смутило. Спустя несколько мгновений быстрого изучения он захлопнул медальон и повертел его в пальцах.

— Я думаю, я знаю, как открыть тайник… — пробормотал он. — С этим не должно быть проблем.

— Если, конечно, они правда здесь, — сказал его брат.

— Здесь, здесь — где им еще быть? Идеальный тайник, я сам бы лучше не придумал…

Тут уже не выдержал даже такой вежливый человек, как Том. Он негромко кашлянул, обращая внимание братьев на себя и на несчастного Барроу, которого от отчаянного возгласа удерживала лишь многолетняя выучка.

— Джентльмены, — проговорил Бренсон, — не сочтите за грубость, но, быть может, вы расскажете нам, что все это значит?

Поскольку Шерлок Холмс все еще изучал медальон и едва ли обратил внимание на его слова, заговорил Майкрофт.

— Конечно, мистер Бренсон. Мы слегка отвлеклись и просим нас простить. Я думаю, вы поймете, почему этот предмет для нас столь важен, когда услышите всю историю, — он помолчал, а затем посмотрел на дворецкого. — Мистер Барроу, мистер Эллис был не совсем тем, за кого он себя выдавал. Он работал на короля и страну, но не в качестве камердинера. В действительности он был кем-то вроде тайного агента.

От изумления у Тома округлились глаза. Он бросил взгляд на Барроу. Дворецкий, нахмурившись, смотрел на старшего Холмса, и было понятно, что он не до конца ему верит.

— О чем вы говорите? — хрипло спросил он.

— Я говорю о том, что в столь сложные времена, как сейчас, британское правительство испытывает особую нужду в людях, которые могут незаметно и без шума собирать определенную информацию, что в перспективе оказывается весьма полезной. Мистер Эллис был как раз из таких людей. И около полугода назад, перед приездом в Даунтон, он заполучил нечто очень ценное. И здесь, мистер Бренсон, мы переходим к вам, — он перевел на Тома свой внимательный взгляд.

— Ко мне? — пискнул тот. Это было так неожиданно, что он чуть не подпрыгнул. И в следующую секунду у него упало сердце. Не может ведь быть, что они пришли по его душу из-за его прежних дел в Ирландии?..

— Не бойтесь, мистер Бренсон, ваше радикальное прошлое здесь совершенно не при чем, — бесстрастно сказал Шерлок Холмс, не отрывая глаз от медальона.

Том дар речи потерял.

— Как вы…

— Это сейчас совершенно неважно, — на лбу Майкрофта Холмса пролегла складка, и это было единственным признаком его недовольства ремаркой брата. — Мистер Бренсон, мы не намерены ничего вам инкриминировать. Вообще-то, нам нужна ваша помощь.

— Помощь? — тупо повторил Том.

— Именно, — подтвердил Майкрофт Холмс. — Мистер Бренсон, как человек, который следит за развитием международной обстановки, вы, конечно, помните, что почти десять лет назад, по условиям Версальского мирного договора, Германии запретили иметь военный флот?

— Ну… да, — не очень уверенно кивнул Том, хотя, разумеется, ему было прекрасно об этом известно.

— Замечательно. И, конечно, вас не удивит, что все эти годы Германия пытается обойти эту, с ее точки зрения, досадную статью Версальского договора и каким-то образом вернуть себе хотя бы часть прежнего морского могущества. Разумеется, Британия не может этого допустить.

И так вышло, что в прошлом году Ричард Эллис добыл весьма важную информацию, касающуюся этого вопроса. Ему удалось выяснить, что немцы по неофициальным каналам договорились с ирландским правительством о строительстве определенного количества военных кораблей не где-нибудь, а в Ирландии.

— В Ирландии? — Том едва не рассмеялся. — Но как Ирландия может помочь в этом Германии? Ведь существует Вашингтонская договоренность, великие державы должны за этим следить…

Майкрофт Холмс сухо рассмеялся.

— Верно, мистер Бренсон, абсолютно верно. А еще великие державы должны не допустить перевооружения Германии. Но проблема в том, что далеко на востоке живет монстр по имени СССР, который с первых лет своей не очень длинной жизни нацелился на восстановление экономических отношений с государством, которое наши уважаемые политики сами толкнули в его объятья. И то, что происходит на его территории, не могут отследить даже те, кого вы называете великими державами. Так что, как видите, мистер Бренсон, в политике все весьма относительно.

Однако мы отвлеклись. Возвращаясь к покойному мистеру Эллису, нужно сказать, что, если верить его словам, он добыл координаты ирландских верфей, на которых планируется строительство военных судов для Германии. Но, к моему глубочайшему сожалению, он не успел передать их своему начальству. Дело в том, что вскоре после возвращения королевской четы в Лондон Ричард Эллис пропал. И тело его было обнаружено в доках месяц назад. Я очень сожалею, мистер Барроу.

Дворецкий лишь кивнул, не поднимая глаз.

— А что с координатами? — выдержав достаточную паузу, спросил Том. — Он успел их передать?

— Нет, — Майкрофт Холмс покачал головой. — Однако Эллис был очень умен. По всей видимости, еще до визита их величеств в Даунтон он понял, что его раскрыли. И, как мы полагаем, он оставил координаты в том месте, где их никто не стал бы искать, — он перевел взгляд на медальон, который его брат продолжал внимательно изучать.

— Ничего себе… — пробормотал Том. — Так вы вовсе не ради охоты приехали в Даунтон…

— Ну, смотря что вы подразумеваете под охотой, — пожал плечами старший Холмс.

На несколько секунд воцарилось молчание, после чего Том вдруг вспомнил:

— Подождите, — он обеспокоенно посмотрел на Майкрофта, — но вы сказали, что вам нужна моя помощь? Но если вы нашли медальон, чего вы хотите от меня?

— А, — сказал Холмс-старший. — Резонный вопрос, мистер Бренсон. Скажите, имя Джеймс Мориарти вам о чем-нибудь говорит?

Том помрачнел.

— Еще бы, — в его голосе слышалась горечь. — Кто же не знает этого террориста? Только, я слышал, он умер. Так, по крайней мере, говорили.

— И не без оснований, — пробормотал Шерлок Холмс, не отрывая глаз от медальона.

— Джеймс Мориарти действительно мертв, — кивнул Майкрофт. — Однако дело его живет. И так уж получилось, что покойный мистер Эллис сумел втереться в доверие к его правой руке.

Холмс сделал паузу, но Бренсон ответил ему лишь непониманием.

— О, я вижу, вы не следите за светской жизнью Белфаста. А между тем там вот уже несколько лет блистает некая Изабелла Моран. Женщина необычайной красоты и незаурядного ума — к тому же, она богата, как Крез. Все, кто ее знают, думают, что она преданная юнионистка, но на самом деле Изабелла Моран многие годы финансировала террористическую организацию Мориарти. Она ненавидит британцев и мечтает об объединении Ирландии под властью республиканского правительства(1). Это у нее мистер Эллис украл координаты верфей, и мы подозреваем, что это она наняла убийц, пришедших по его душу. И это ее нам очень хотелось бы поймать с поличным. Вы сами понимаете, почему такие, как она, опасны для нашей страны.

Бренсон медленно кивнул.

— Но если вы знаете, что она финансирует террористов, почему не арестуете ее? — спросил он. — Или у вас недостаточно доказательств?

— В этом вы правы, — кивнул Майкрофт. — Моран очень умело ведет документацию и владеет целой сетью шпионов и осведомителей, большинство из которых не знают друг о друге.

— Как же тогда мистер Эллис сумел втереться к ней в доверие? — тихо спросил вдруг Барроу.

Майкрофт Холмс помедлил с ответом.

— Все дело в том, что Изабелла Моран падка лишь на две вещи, — наконец сказал он. — На красоту. И на деньги, — тут он снова посмотрел на Тома.

— И как же я помогу вам в такой ситуации? — через силу спросил тот, стараясь игнорировать разом осунувшегося Барроу. — У меня, кажется, нет ни того, ни другого.

— Так получилось, мистер Бренсон, что через неделю в Лондоне состоится торжественный прием, — проигнорировав его замечание, сказал Майкрофт Холмс. — Его дает французский посол — вы наверняка слышали о том, что французский министр иностранных дел Аристид Бриан предложил американцам заключить что-то вроде пакта о ненападении. Так вот, прием является средством продвижения этой идеи. Но приглашены на него не только американцы. О своем участии заявили представители еще дюжины посольств — в том числе и немецкого.

— Дайте угадаю — Изабелла Моран тоже приглашена? — с тяжелым сердцем спросил Том.

— Совершенно верно. И у нас есть все основания предполагать, что она попытается войти в контакт с немецким послом.

— А не слишком ли рискованно? — с сомнением заметил Бренсон.

— Напротив. Хочешь что-то спрятать — прячь на самом видном месте. Если Изабелла Моран или кто-то из ее окружения нанесет визит в немецкое посольство или встретится с кем-то из немецких агентов, мы сразу же об этом узнаем. А кто заподозрит, если на званом вечере она перемолвится словом-другим с кем-то из гостей?

— Или что-то ему передаст, — задумчиво закончил мысль Том. — Или он ей. Что ж, все ясно. Я так понимаю, кто-то из моей семьи тоже будет приглашен?

— Лорд и леди Грэнтем, лорд и леди Пелэм, мистер Талбот и леди Талбот. Но главным действующим лицом будете вы.

— Ну еще бы, — вздохнул Бренсон. Все-таки Шерлок Холмс не просто так поздравил его с помолвкой. — И я должен буду убедить ее в том, что решил вернуться к старому и готов всеми силами содействовать объединению Ирландии, используя ресурсы, которые поступят в мое распоряжение после женитьбы на мисс Смит? И она мне поверит? Такой простой план?

Майкрофт Холмс усмехнулся и покачал головой.

— Мистер Бренсон, вы же читали рассказы доктора Ватсона — когда в нашей семье что-то было просто? Мы вовсе не столь наивны, как могло показаться на первый взгляд. Конечно, в этом деле у вас будет посредник.

— Посредник? — переспросил Том.

И тут Шерлок Холмс наконец-то оторвался от изучения золотого медальона и смерил Тома долгим взглядом.

— Разумеется, мистер Бренсон, — изрек он. — Ведь по какой еще причине нам понадобилось бы приглашать в Даунтон никому не известного писателя?

---

1 — Ирландия (кроме шести графств Ольстера) стала доминионом в 1921-м году, однако полную независимость получила только в 1949-м году, когда стала республикой и вышла из британского Содружества.

Также хочу отметить, что я не помню, что конкретно в первом фильме Эллис передал Томасу Барроу, но, на мой взгляд, словосочетание "золотой медальон" звучит очень даже неплохо (а если учесть то, что во втором фильме Феллоуз просто слил этого персонажа, я считаю себя вправе развить его сюжетную линию в угоду собственной истории).