Правила игры (гет)

Гермиона чувствует сухонькую ручку эльфа-домовика на своем локте, прежде чем гостиная Малфоев и жуткое пиршество Пожирателей Смерти пропадает из ее глаз. Пара секунд — и она стоит посреди чьей-то спальни, наверное, гостевой. Здесь все отделано в нежных бело-голубых тонах. Довольно большая кровать с пологом, огромное зеркало в тяжелой, посеребренной раме, изображение тумана над лесным оврагом на стене. Можно было бы сказать, что комната красивая и уютная, но Грейнджер ни на минуту не забывает о том, где она находится.

Домовик в грязной наволочке, очень похожий на Добби, осторожно подталкивает ее к креслу с резными деревянными подлокотниками напротив изящного трюмо.

— Темный Лорд приказал Диди приготовить молодую мисс к свадьбе, — пищит эльф. — У Диди мало времени.

Гермиона опускается в кресло и закрывает глаза. Все тело ноет после пытки. Хочется лечь и забыться сном, чтобы страх и боль хоть немного отступили. Но Волан-де-Морт не дал ей этой возможности. Она должна до конца сыграть свою роль, повеселить его и Пожирателей. Возможно, потом ее все же убьют.

Маленький Диди суетится вокруг Грейнджер, пытаясь затереть ее ссадины зельями.

— Мисс придется принять ванну, иначе Диди никак не сможет сделать ее настоящей леди, — хнычет эльф.

Грейнджер стыдно перед слугой, который так хочет хорошо сделать свою работу. Вот только зачем он старается, если ее все равно скоро убьют? Натешатся вволю и прикончат «Авадой Кедаврой». Однако домовик не виноват в ее бедах, незачем усложнять ему жизнь.

Грейнджер покорно идет в смежную ванную и стаскивает с себя заскорузлую от грязи, пота и крови одежду. Диди напускает в огромную, как маленький бассейн, ванную горячей воды с душистыми эфирными маслами. Он сам трет Гермиону мочалкой, старательно моет ее непослушные кудри. Маленькие и умелые ручки домовика доставляют удовольствие. Неплохая прелюдия к смерти, похоже на спа-салон.

После мытья эльф тщательно смазывает Грейнджер какими-то зельями.

— Ваша кожа будет нежной, как у младенца, и сверкать, как жемчужина, и пахнуть, как чудесный цветок, — приговаривает Диди, натирая голое тело Гермионы.

— Зачем все это? Ведь меня все равно убьют.

— Будущая миссис Малфой должна быть достойна своего высокого положения на свадьбе, — если бы рабски покорный эльф мог оскорбиться, он сделал бы это. — Молодую мисс не будут убивать. Темный Лорд сказал, что устроит свадьбу молодой мисс с хозяином Люциусом. Что молодая мисс станет миссис Малфой. Молодая мисс должна готовиться к этой роли, а не думать о смерти.

Грейнджер решает не спорить. Маленький Диди очень предан своим хозяевам и хочет сделать все от него зависящее для сохранения приличий и традиций. Не стоит обижать его.

А эльф тем временем заворачивает полотенце на ее мокрых волосах и ведет ее назад к трюмо. Там начинается новое священнодействие с кремами, притирками и косметикой. Гермиона никогда не любила краситься, отдавала предпочтение естественности. Возможно, поэтому она не пользовалась популярностью у парней. Но Диди оказывается умелым визажистом. Он быстро и легко накладывает на Грейнджер вполне естественный макияж, от которого ее лицо словно преображается. Глаза становятся больше и выразительнее, губы пухлее и мягче, все черты лица выгодно подчеркнуты и оттенены. Словно это и не Гермиона сидит перед зеркалом, а красивая молодая девушка с точеным профилем.

Потом приходит черед волос. Скорее всего, Диди пользуется особой магией, потому что ничем другим нельзя объяснить то, что всегда своевольные патлы Грейнджер его слушаются. В его тоненьких быстрых ручках они становятся мягкими и покорно ложатся в высокую тугую прическу, которую домовик закрепляет алмазными булавками. Завершает ее старинный гребень, весь усыпанный алмазами.

Гермиона не понимает, зачем Волан-де-Морту понадобилось приводить ее в полный парад. Или это инициатива самого домовика? Нет, вряд ли, это красноглазое чудовище могло вообще не дать времени на подготовку и поженить их в том виде, в котором Грейнджер валялась на полу Малфоевской гостиной. Но эльфа отправили прихорашивать ее. Возможно, жестокая фантазия просто хочет соблюсти все формальности и создать красивые декорации?

Интересно, а Люциуса Малфоя сейчас тоже так приводят в презентабельный вид? Или только ее?

Теперь настает очередь одеваться. Домовик принес ей даже новое белье, тонкое, кружевное… И чулки, и роскошное белое платье. И откуда только все взялось так быстро? Или Волан-де-Морт заранее готовился? Нет, в это слишком трудно поверить.

Под конец — лаковые туфли на высоких каблуках. Гермиона смотрит в зеркало и сама себя не узнает. Слишком красивая, слишком отстраненная. Действительно как настоящая леди. Вот только сердце в груди стучит совсем не аристократическое, а горячее и боевое. Не зря она семь лет боролась бок о бок с Гарри Поттером. Она все еще львица, как и положено студентке Гриффиндора. Она все еще не превратилась в льдинку или в замученную тень.

— Хозяин должен быть доволен молодой мисс, вы прекрасно выглядите! — говорит Диди, гордый трудами своих рук.

В этот момент распахивается дверь. На пороге стоит сам Волан-де-Морт. Он окидывает Грейнджер оценивающим взглядом, а она вся сжимается. Сердце ускоряет бег, дыхание вырывается прерывисто.

— Когда вы убьете меня? — решается спросить она. В глаза смотреть боится, но свою судьбу хочет знать. Иначе просто с ума сойдет от неизвестности.

— Не знаю, посмотрим, как будешь себя вести. Но не сегодня. Сегодня ты станешь наказанием для Люциуса.

Волан-де-Морт входит в спальню и обходит Гермиону. Она чувствует его оценивающий взгляд и еще больше сжимается.

— Диди постарался на славу! Ты станешь огромным искушением для снобизма нашего скользкого Малфоя. Он остался один, без семьи и друзей, даже без палочки, он совершенно раздавлен своим унижением. Ты добьешь его. Я знаю, что все любовницы Люциуса были шатенками. Он не сможет не захотеть тебя, а секс с грязнокровкой его уничтожит. Крах самоуважения для него.

Гермиона пугается. Это наказание изощреннее «Круциатуса». Оно бьет по больному, от него невозможно спрятаться. И Волан-де-Морт оказывается не только кровожадным чудовищем, но и тонким психологом, хорошо изучившим своих слуг.

Грейнджер наконец решается поднять на него глаза. Но в главном ужасе магического мира сейчас не видно ни гнева, ни злости, ни готовой вылиться наружу жестокости. Он просто что-то обдумывает.

— Значит, меня не убьют?

— Я же сказал — нет! Ты слишком любопытна! — сердится Волан-де-Морт, и Гермиона вздрагивает от страха. Но ее мучитель быстро успокаивается. — Если бы я хотел убить тебя, то сделал бы это сразу. Конечно, нельзя было не дать ребятам с тобой поразвлекаться. Но больше мы пока этого делать не будем. Ты — подруга Гарри Поттера. Ты будешь прислуживать нам здесь, чтобы все видели, что сопротивление сломлено. Ты будешь наказанием для Люциуса, чтобы он смог выйти за рамки своего узкого мировоззрения и посмотреть шире, тогда он сможет еще послужить мне. Если твои хваленые таланты окажутся не мифом, я найду, куда тебя пристроить. Главное, не сопротивляйся, не разочаруй меня.

Гермиона некоторое время смотрит в пол и старается поверить, что на нее есть планы, поэтому ее жизнь в относительной безопасности.

И тут Волан-де-Морт подает ей руку. Это настолько неожиданно, что Грейнджер даже отскакивает от него.

— Я поведу тебя на свадьбу! Ведь твоего отца-маггла здесь нет, — спокойно объясняет Волан-де-Морт, продолжая держать руку на весу.

Гермиона понимает, что ей еще предстоит научиться не бояться его, хотя бы не ждать «Круциатуса» каждую минуту. Она робко опирается на его руку, которая неожиданно согревает. Вместе они идут по коридору и довольно скоро оказываются в гостиной.

Толпа Пожирателей Смерти ничуть не поредела, хотя за окнами уже занимается рассвет. Со стола все убрали. Теперь на нем стоит что-то похожее на импровизированный алтарь. Гермиона уже видела свадьбу волшебников, Билла и Флер. Но там все было очень легко и непринужденно. Здесь же атмосфера выглядит торжественно.

Люциус Малфой стоит у стола с «алтарем». Его действительно привели в порядок. Он гладко выбрит, волосы вымыты, уложены волосок к волоску и собраны в хвост на затылке. На нем дорогой черный костюм, из расстегнутого фрака виден серебристый жилет и белая рубашка. Гермиона невольно отмечает алмазные запонки в том же стиле, что и гребень у нее на голове.

Ей кажется, что это сон. Такого не может быть! Она не может выходить замуж за Люциуса Малфоя! Ее не может вести к алтарю сам Волан-де-Морт! Это не похоже на правду.

Вот только сколько не щипай себя, не проснешься. И они уже подошли к столу. Грейнджер слышит удивленные вздохи Пожирателей Смерти. Они тоже оценили старания Диди.

Малфой неохотно и нерешительно протягивает ей ладонь, словно ядовитой змее, которая готова ужалить. Гермиона берет его за руку все же с меньшей опаской. Сам Волан-де-Морт сказал, что ее пока не убьют. Значит, можно хоть немного расслабиться. Тем более все вокруг настолько похоже на плохо срежиссированный спектакль, что уместнее кажется смех, а не страх.

— Леди и джентльмены, мы собрались здесь, чтобы соединить священными узами брака этого мужчину и эту женщину.

Волан-де-Морт обходит стол и теперь исполняет роль священника. Вся эта комедия явно доставляет ему удовольствие.

— Сегодня они предстали перед нами, чтобы заключить союз, освященный самой магией. Отныне и навеки они будут неразлучны. Магия защитит их семью, поддержит их взаимную любовь и укрепит их в часы испытаний.

По толпе прокатываются легкие смешки. Гермиона чувствует, как напрягся ее жених. Конечно, он хочет оказаться как можно дальше от этого места и от нее. Да и она тоже. Но у них нет выбора.

— Люциус Абраксас Малфой, берешь ли ты в жены Гермиону Джин Грейнджер? Обещаешь ли перед самой магией защищать ее и беречь, пока смерть не разлучит вас?

Гермиона видит муку на лице Малфоя. Даже не владея легилименцией, она понимает, как хочется ему крикнуть «нет». И пусть хоть земля разверзнется и поглотит его. Зато он будет избавлен от уготованного ему позора.

— Беру, — наконец, выдавливает Люциус сквозь стиснутые зубы.

Тонкая золотая нить магии из палочки Волан-де-Морта опутывает их соединенные руки.

— Гермиона Джин Грейнджер, берешь ли ты в мужья Люциуса Абраксаса Малфоя? Обещаешь ли перед самой магией быть ему верной и надежной спутницей, пока смерть не разлучит вас?

Гермиона чувствует то же колебание, что и Малфой минуту назад. Что будет, если она скажет «нет» и прекратит эту слишком серьезную комедию? Ведь это ее жизнь! Она не обязана разрушать ее по прихоти монстра! Вот только если сейчас она откажется, ее убьют на месте. И жизни никакой не будет.

— Да, — дрожащими губами выговаривает Грейнджер, и вторая магическая нить обвязывает ее с Малфоем руки.

— Магия приняла ваше согласие, — торжественно объявляет Волан-де-Морт. — Обменяйтесь кольцами.

Гермиона не понимает, о чем ей говорят. Но рядом тут же возникает Диди с бархатной подушечкой в руках. На ней лежат два платиновых кольца с гербами Малфоев. Грейнджер слышит тихий стон Люциуса. Конечно, он только что стал вдовцом и снял такое кольцо. А теперь он обязан надеть свою фамильную реликвию на палец грязнокровке, которую он презирает.

Но согласие дано. Малфой берет кольцо поменьше и надевает его на палец Гермионы, стараясь не касаться ее кожи. Она чувствует, как реликвия сжимается, становясь ей точно по размеру. Платина оказывается не холодной, а почти горячей, она напоена магией до краев. Словно во сне, Грейнджер надевает второе кольцо на палец Малфоя.

— В таком случае, объявляю вас мужем и женой. Люциус, можешь поцеловать миссис Малфой!

Он особенно выделяет последние два слова. Гермиона видит боль, отражающуюся на лице Малфоя. Конечно, он не хочет видеть ее в роли «миссис Малфой», это место покойной Нарциссы, но не ее. И все-таки Люциус наклоняется к ней и делает вид, что целует, едва касаясь ее рта. Губы у него сухие и холодные. Грейнджер чувствует отвращение.

Но назад дороги нет. Пожиратели Смерти громогласно аплодируют. Теперь она миссис Малфой. И кошмар только начинается…