Тень моего света (гет)

Собираясь в дальний путь, Мерлин пребывал в прекрасном настроении. Вещей было не много. Мерлин пытался представить себе, каким сейчас стал Камелот: дворец и цитадель, конечно, остались прежними, но Нижний город наверняка разросся. Как теперь выглядит рынок, куда так часто посылал его Гаюс? В порядке ли он сам? Неужели до сих пор состоит лекарем при дворе? Здоровьем Гаюс обладал отменным, но при мысли о старом наставнике в душу Мерлина закралось легкое беспокойство. Как там Артур, Гвен и их сын? Рыцари? Знакомые? Друзья? Огромная семья, славное королевство, по которому Мерлин истосковался, сам того не замечая. Он уже привык к шуму лесных великанов, к плеску речной воды и к мягкой, обволакивающей тишине и покою, но Мерлин не мог полностью отдать себя в их власть, как и не мог вернуться к прежней жизни в Камелоте, не тоскуя о прожитых вдали от него годах. В сердце у него залегла трещинка — ровно посередине, и ничего с ней было не поделать.

Моргана одевала ребенка и молча наблюдала за мужем. В его душе были радость и музыка, в ее — сумрак и боль. Она смотрела на Мерлина пристально, жадно, словно пытаясь впитать в себя его образ без остатка, она завидовала его способности забывать все плохое, искренне радоваться жизни и верить в светлое будущее. На коленях у нее играла со своим любимым деревянным дракончиком Мелюзина. Моргана улыбнулась. У ее маленькой дочери было то, чего навсегда лишилась она сама — чистое, доброе сердце, открытая нараспашку душа и крепкий, мирный сон без кошмаров. Как бы Моргана ни любила их двоих, как бы они ни любили ее, между ними всегда была и будет эта незримая отчужденность.

— Моргана, ты уверена, что готова ехать? — спросил наконец Мерлин, чувствуя, как она взволнована и напряжена.

— Я уже все решила, — отрезала Моргана. — Да, я уверена, можешь лишний раз не уточнять.

Мерлин подошел к ним с дочерью, взял девочку на руки и, поцеловав, опустил на пол.

— Иди, милая, поиграй возле дома, — ласково сказал он ей, и Мелюзина послушно побежала во двор.

— Тебе не страшно, Мерлин? — спросила вдруг Моргана с каким-то странным выражением.

— А чего я должен бояться?

— Меня. Ты так доверчиво везешь меня в Камелот. А может быть, я все эти годы только притворялась хорошей, чтобы заполучить свое другим путем? Ты не думал об этом, м-м?

— Полагаешь, у меня не хватит сил справиться с тобой? — усмехнулся Мерлин.

— Вот это мне нравится, — Моргана кокетливо закусила губу. Впрочем, в ее глазах по-прежнему таилась какая-то тупая боль, которой нельзя было скрыть никаким кокетством.

— Нет, я об этом не думал, — деланная улыбка исчезла с лица Мерлина, и он посмотрел на Моргану с сочувствием.

— Почему?

— Потому что ты лучше. Я теперь это знаю наверняка.

Моргана, вздохнув, приникла к Мерлину и положила голову ему на плечо.

— Но ты же понимаешь, что как раньше уже ничего не будет, — тихо произнесла она.

— Понимаю, — тихо ответил он, прижимая ее к себе за талию. — Я не жду, что будет как раньше, я просто хочу, чтобы вы поговорили. Знаешь, иногда, даже в самые счастливые и безоблачные дни, Артур выгонял всех из зала совета, садился за пустой стол и мог сидеть так целый час. В такие моменты я понимал, что он думает о тебе.

— Обо мне ли?..

— Поверь, у Артура все его мысли на лице написаны. Да ты же не хуже меня это знаешь!

— Это он меня ранил тогда, в Камлане, — вяло проговорила Моргана. — Он меня убил. Ту меня, прежнюю. Но все-таки убил.

— Он сожалел, — Мерлин гладил ее по длинным распущенным волосам, от затылка спускаясь к пояснице. — Если бы у него был выбор, он бы ни за что этого не сделал, но тогда… тогда все зашло слишком далеко, слишком.

— Вспоминаю, и мне кажется, что все это происходило не со мной, не с нами, а с кем-то другим. Я хотела бы, чтобы это все произошло с кем-то другим, но… — Моргана слабо хмыкнула. — Хватит трусить, пора посмотреть судьбе в глаза и сделать то, чего она от меня ждет. Не так ли, Мерлин?

— Я горжусь тобой. Это не преувеличение, Моргана. Когда-то давно я восхищался тобой, потом сомневался в тебе, потом ты меня разочаровала, потом я жалел и презирал тебя одновременно, потом ненавидел и тебя и себя за то, что с тобой стало, но ты оказалась другой. Сильной и благородной. Я действительно горжусь тобой.

Моргана посмотрела на Мерлина с необычайно нежной улыбкой. Ее глаза намокли от слез.

— Не верь тому, что я говорила раньше, будто я тебя не люблю, — сказала она, подушечками пальцев дотронувшись до его острой скулы. — Без тебя я пропала, погибла бы. Ты напомнил мне о том, кто я есть на самом деле, кем я должна была стать, но не стала. Только с тобой я узнала, что такое тепло, радость, счастье. Мне никогда не расплатиться с тобой за это. Конечно, я люблю тебя, Мерлин, и всегда буду любить. Я буду безумно скучать… по этому месту.

— Я тоже, — Мерлин широко улыбнулся. — Это было чудесное время.

— Ты моя судьба, мой вечный судья. Так сказала Кайлих.

— Я не хочу быть твоим судьей, я сам наделал немало ошибок. Давай покончим с этим?

— Это уже никогда не закончится, Мерлин. Увы.

— Хватит о грустном, — Мерлин долго, трепетно поцеловал ее в лоб. — Думай о хорошем. Я, например, думаю о том, что наконец-то повидаю своего крестника.

— Кого? — от удивления у Морганы открылся рот.

— Своего крестника. Он славный мальчуган, только немного упрямый. За четыре года он, конечно, очень подрос, но я узнаю его без труда. Уверен, ему тоже будет интересно познакомиться с тетей.

— Чт-то?..

Он звонко рассмеялся, забавляясь ее замешательством. Моргане потребовалось некоторое время, чтобы установить логическую связь между словами «крестник» и «тетя», а после на ее лице отразилось не то удивление, не то шок, хотя новость нельзя было назвать из ряда вон выходящей.

— Собирайся, Моргана, — сказал Мерлин, окинув напоследок взглядом скромную хижину, на время ставшую домом для них троих. — Нам пора отправляться в путь.

* * *

— Милорд, сдавайтесь!

Артур был уложен на лопатки. Ему оставалось только поднять руки и сдаться на милость победителя, а победителю было четыре с половиной года от роду. Юный принц имел живой, веселый нрав, копну светлых волос от отца и лучистые карие глаза от матери, не любил слушать сказок и засыпал в обнимку с деревянным мечом, подаренным ему на день рождения. Этим же мечом он только что одолел своего отца и короля, чем был очень горд, ну а то, что Артур играл с ним в поддавки, ребенку знать не обязательно. Рыцари, наблюдавшие за тренировкой, разразились аплодисментами и одобрительными возгласами в адрес принца.

— Стареете, сир! — поддел короля Гвейн. — Если так и дальше пойдет, придется вам уступить трон!

— Гвейн, пахнет изменой! — Артур перекатился боком и вскочил на ноги. — Ну-ка повтори, кто тут старый?

— Может быть, он? — Гвейн, сделав невинное лицо, указал на возмутившегося Персиваля. — Или он? — та же участь постигла Леона. — Конечно, не вы, милорд!

— Я победил, я победил! — Эдуард радостно скакал вокруг отца, как заяц. — Я стану самым храбрым рыцарем!

— Станешь, сын, если не будешь бахвалиться и недооценивать соперника, — потрепал его по голове Артур. — Запомни: никого и никогда нельзя недооценивать.

— Согласен, это никуда не годится! — послышался голос с дальней кромки площадки. — Артур, ты так скоро не влезешь в доспехи!

Все замерли, не поверив своим ушам и глазам, даже маленький Эдуард, видя эту немую сцену, притих и перестал прыгать. Артур первым из компании вернул себе способность говорить.

— Мерлин! Мерлин, черт бы побрал тебя!

Мерлин ответил на это ослепительной улыбкой и раскинул руки в стороны. За прошедшие годы он заметно возмужал, но не утратил ребячества в повадках. И куда-то делся его извечный шейный платок.

— Мерлин! — Артур, крепко обняв старого друга, больно и от всей души похлопал его по спине железной рыцарской перчаткой. За ним веселой гурьбой подтянулись и остальные. — Мерлин, где ты был? Какого черта? Я уже думал, что не увижу тебя живым! Где тебя носило столько лет, где?!

— Долгая история. Я тоже рад встрече, пустоголовый! — Мерлин рассмеялся и обнял его в ответ.

— Эй, а мы? — в шутку обиделся Гвейн, и тут уже Мерлин перешел к рыцарям, словно боевое знамя.

Маленький принц смотрел на все это с удивлением и нескрываемым любопытством.

— Вот, Эдуард, твой блудный крестный, — наклонился к нему отец. — Самый безответственный человек в пяти королевствах.

— Здравствуйте! — бойко поздоровался с Мерлином мальчик.

— Привет, малыш, — пожал ему руку тот и напустил на себя побольше важности. — То есть простите, ваше высочество, я не хотел вас оскорбить. Артур, по-моему, он копия Гвен. К счастью.

Король уничижительно улыбнулся.

— Мерлин, если ты не прекратишь это, я запру тебя в колодки и не посмотрю на то, что ты маг. Говоря начистоту, ты заслуживаешь колодок, ты поступил как последний…

— Извини, у магов дел по горло, на то ведь мы и маги, — невинно улыбнулся Мерлин.

Артур насупился. Радость от нежданной встречи сменилась всплывшей наружу глубокой обидой.

— А теперь серьезно: чем ты занимался и что происходит на самом деле? — хмуро спросил он. — И не придумывай небылиц, я твоими небылицами сыт по горло.

— Артур, надо поговорить, — переменился в тоне Мерлин.

— Идем, — деловито кивнул Артур и направился во дворец.

Вдвоем они пришли в зал совета. Артур приказал стражникам снаружи никого не впускать и уселся во главе длинного стола.

— Ну, Мерлин, говори.

Мерлин в волнении откашлялся и заговорил немного хриплым от сухости в горле голосом:

— Артур, ты должен меня выслушать.

— По-моему, я как раз этим и занимаюсь.

Мерлин перевел дух — выложить всю правду оказалось не так-то просто. Ему никогда не было просто говорить Артуру правду. После того как он открылся королю о своей магии, молодому чародею казалось, что лжи между ними навсегда положен конец, но тот секрет теперь казался мелочью в сравнении с новостью, которую ему предстояло выложить.

— Артур, дело в том, что я…

— Да говори же, не испытывай мое терпение! Куда ты исчез, ничего о себе не сообщив, не попрощавшись? Письмо для Гаюса не в счет. Итак?

— Есть один человек, который хочет тебя видеть.

Артур настороженно подался вперед, с подозрением вглядываясь в лицо старого друга.

— Один человек, который хочет с тобой поговорить, — храбро продолжил Мерлин и, сделав долгую паузу, сказал: — Моргана.

Король вытянул лицо, вытаращил глаза и окаменел.

— Она выжила, Артур. Она больше не хочет враждовать.

Артур резко вскочил на ноги, при этом чуть не опрокинув огромный стул с резной спинкой, на котором сидел, и отвернулся к большому окну в дальней части зала. Его могучие плечи тяжело вздымались. Мерлин застыл, оледенел внутри, готовясь к самым непредсказуемым последствиям своих слов.

— Так ты знал об этом? — не оборачиваясь, грозно проревел Артур. — Когда вернулся после Камлана, ты знал?!

Мерлин зажмурился.

— Знал?!

— Да, — тихо ответил он после некоторого молчания.

Артур повернулся. Из его глаз текли слезы и летели молнии.

— И промолчал? Снова?!

— Я сделал это, чтобы защитить ее, Артур, я…

— Защитить ее? — лицо короля исказилось гримасой возмущения. — С каких пор ты начал защищать Моргану?

— Я должен был наплевать на ее мольбу о помощи и оставить умирать? — теперь уже и в голосе Мерлина слышалась злость.

— Нет! Конечно, нет, — Артур в смятении опустил взгляд. — Скажи мне, почему ты всегда принимаешь подобные решения самостоятельно, если король я?! Кто дал тебе такое право? По какому праву ты скрыл от меня то, что Моргана жива?

— Я думал, так будет лучше для всех.

— Думал! Он думал! Думай меньше, Мерлин, у тебя к этому никакого таланта. Где она сейчас? Я хочу видеть ее немедленно!

— Остановилась инкогнито на постоялом дворе в Нижнем городе.

Артура осенила внезапная шокирующая догадка. Он сощурился и вопросительно поглядел на Мерлина.

— Постой-ка! А где ты был все это время? Вернее, я должен спросить, с кем ты был?

Мерлин, стойко сопротивляясь натиску шквалистого ветра в лице Артура, ответил:

— С ней.

— Господи! — простонал Артур, одной рукой схватившись за голову, а другой опершись на стол, чтобы не упасть. — Господи, за что мне это?

— Она изменилась, я готов поклясться!

— Плевать, я пойду к ней сей же час, а ты меня отведешь.

— Артур! — несмело окликнул его Мерлин, когда он уже почти дошагал до дверей.

— Ну что еще?..

— С нами ребенок.

Артур застыл на секунду. В полной тишине большого зала можно было услышать скрип его зубов.

— Какой ребенок? Чей?

— Наш, — чистосердечно выпалил Мерлин.

Артур глубоко вздохнул и прислонился спиной к закрытым дверям. Целую минуту они молчали, пока Артур наконец не произнес устало и печально:

— Ты же понимаешь, что она не может здесь находиться?

— Понимаю.

— И?

— Артур, я не жду, что ты вернешь ее во дворец со всеми почестями. Мы можем жить где угодно, мы можем жить далеко и больше никогда не появляться в Камелоте. Я всего лишь хочу, чтобы вы поговорили.

— Я понял тебя, — мрачно кивнул Артур и покинул зал совета.