Лягушка Волшебная (джен)

Ради посещения открытия Дуэльного клуба команда Пуффендуя по квиддичу перенесла тренировку на утро воскресенья — вот настолько был популярен Хеймдалль. Уже без двадцати два в Большом зале не было совершенно никого, даже преподавателей. Я выходила из зала практически последней, потому что мне — возможно, единственной во всём замке — совершенно не хотелось туда идти. Однако, стоило признать, что мы действительно давно не спарринговали, и если не считать той пародии на бой с акромантулом и дурацкой драки с гриффиндорцами, я не практиковалась в августа. Хотя идея делать это на глазах у всей школы мне всё равно не улыбалась.

Накануне вечером я закончила новый посох. Он вышел чуть повыше меня и был похож на вытянутый знак вопроса без точки. Верх петли я узорно замотала серебряной проволокой, которая спускалась вниз и оплетала два неогранённых камня — берилл и хризолит. Теперь именно они торчали из петли на поясе. Хорошо хоть фиксировались они довольно жёстко, так что не болтались и не били меня по бедру. Я, конечно, убедилась, что посох вышел вполне себе рабочим на паре заклинаний, однако не сказала бы, что прямо опробовала его. Так что мне предстояло выяснить, что у меня получилось, прямо на подиуме. Сказать, что мне не хотелось идти — ничего не сказать.

Как бы медленно я ни плелась, я всё равно пришла в зал вовремя. По размеру этот зал был чуть больше половины Большого зала, так что вполне мог вместить всех желающих. По большей части народ толпился у самого подиума, а на скамейках стояли те, кому не хватило места в первых рядах. Преподаватели в полном составе тоже были здесь, включая мадам Трюк, Мадам Помфри и мадам Пинс. Они стояли отдельной группой справа от входа в зал, но их внимание также было приковано к подиуму. Я отошла влево и прислонилась к стене. Подиум был такой высоты, что даже несмотря на толпу я могла прекрасно видеть происходившее на нём. Галдёж, стоявший в зале, резко стих, когда Хеймдалль поднялся на мостки. Ну да, надо признать, ниже колен было ничего не видно. Но там вроде ничего интересного и не было. Одет Хеймдалль был был в брюки и сюртук из парчи чернильного цвета, кипенно-белый воротничок-стоечку огибал тонкий бархатный галстук-лента в тон. Мантии на нём не было.

— Похоже, придётся придумать, как разделить всех желающих присоединиться к клубу на группы, — улыбнулся Хеймдалль, и студенты вокруг рассмеялись. — Откровенно говоря, я узнал, что некогда чемпионом Дуэльного клуба был действующий декан Когтеврана. Профессор Флитвик, вы не хотели бы время от времени вести собрания?

— Уверен, вы прекрасно справитесь без меня, Хэймдэлл, — с улыбкой отозвался профессор Флитвик. А я бы, честно говоря, не отказалась от пары его уроков в этом контексте.

— А я и сам был бы не против поучиться у вас, — Хеймдалль отвесил небольшой поклон. — Однако сегодня мне поможет профессор Снейп.

Декан Слизерина бесшумной чёрной тенью поднялся на подиум в противоположном от Хеймдалля конце. Он не улыбался. Впрочем, он почти никогда этого не делал, так что это как раз не было чем-то удивительным. Палочка уже была у него в руке, и от края подиума он сделал лишь пару небольших шагов. Или даже один шаг — мне с моего места было непонятно.

— Давайте же начнём.

Профессор Снейп молча кивнул. У него вообще был такой вид, как будто он совершенно не хотел приходить сюда и участвовать во всём этом. Однако он уже был здесь, более того — уже стоял на подиуме. Они с Хеймдаллем степенно, как полагается, поклонились другу, а затем подняли палочки.

— Экспелиармус! — произнёс профессор Снейп, исполняя характерное движение палочкой.

— Протего, — Хеймдалль вполне спокойно отправил заклятье в пол. — Магическая дуэль заканчивается, как только это заклинание срабатывает. Добавлю, что это заклинание, применённое в драке, может лишить волшебника палочки не временно, а насовсем, поскольку отнятая в бою она может изменить свою преданность. Однако, как можно видеть, полюбившиеся всем вам щитовые чары вполне справляются с ним. Давайте закрепим.

Они обменялись ещё несколькими ударами, по очереди отправляя друг в друга обеспалочкивающее заклятье и демонстрируя прекрасные щитовые чары. Я даже заметила, как пару раз срабатывали наложенные вчера колдунства, когда заклятье улетало не в пол, а в сторону. Казалось бы, это был просто небольшой обмен одним и тем заклинанием, но это выглядело настолько азартно, что даже я немного заразилась этим. Настолько, что отлипла от стены, пристально следя за происходящим. Примерно после десятого обмена Хеймдалль поднял свободную руку.

— Думаю, этого достаточно, Северус, — он улыбнулся. — В магических дуэлях на палочках используют самые разные заклинания, и мы обязательно рассмотрим их в рамках клуба, а с некоторыми вы познакомитесь на уроках чар и ОПТИ. Но давайте представим, что ситуация немного вышла из-под контроля, и вы оказались в реальном бою. Мисс Нильфхейм, будьте добры подойти сюда, — он обернулся и посмотрел прямо на меня.

Я невольно вздрогнула, но всё же направилась к подиуму. Никогда мне не нравились публичные выступления, когда на меня смотрела куча народа. Но стоило признать — у меня и самой были причины сейчас идти туда. Не только для того, чтобы протестировать предельную нагрузку на зачарованные вчера камни, но и вообще для общей тренировки. Я сунула руку в мешок на поясе, на ходу доставая кольца — по три на каждую руку, на большой, средний и указательный пальцы. Я была в форме — школьной рубашке и сером шерстяном вязаном жилете, только вместо юбки были брюки. И вместо школьных туфель — мягкие сапоги. Я поднялась на подиум и посмотрела на Хеймдалля.

— Давайте представим себе невозможную ситуацию — мы с вами оказались противниками и оба лишились палочек, — он протянул свою подошедшему профессору Снейпу.

— Магловский мордобой не может быть частью дуэли, — заметил декан.

— Однако вы не станете отрицать его эффективности в реальном бою, — пожал плечами Хеймдалль и кивнул мне. Я тоже отдала свою палочку профессору Снейпу. — А я бы хотел показать, что палочка — это ещё не всё.

Декан спустился в зал, а мы разошлись в разные концы мостков и развернулись друг к другу лицом. Однако прежде, чем начать спарринг, мы оба достали посохи, и Хеймдалль ударил своим об пол, активируя самую высокую степень защиты. Воздух вокруг подиума подёрнулся, как если там прошла короткая волна горячего воздуха. Это заставило студентов отойти на полшага.

— Всё, что вы сейчас увидите, выполнено профессионалами, и я настоятельно не рекомендую повторять это самостоятельно, — посерьёзнел Хеймдалль. — Мисс Нильфхейм, мы все понимаем, что при использовании посоха не нужно произносить заклинаний, но не могли бы вы делать это для наглядности? — я кивнула. — Тогда давайте начнём.

Мы отвесили друг другу положенный степенный поклон. За каким Мерлином — непонятно, ведь без палочек наша драка не могла называться дуэлью ни с какой натяжкой. Стоило мне разогнуться, как я отставила правую ногу чуть назад и немного присела.

— Вентус Потенция. Терра Ликвор, — я ударила посохом по подиуму, и от меня в к Хеймдаллю устремился поток воздуха такой силы, что он был вынужден согнуть руки, прикрывая лицо. А сам подиум под ним обратился густой и вязкой жижей, в которой он медленно увязал — ветер не давал ему и шага ступить.

Если бы Хеймдалль действительно был моим противником, мои шансы против него были бы плохи — он был объективно опытнее и сильнее, даже чисто физически. В дуэли на палочках мы вполне могли побороться, ведь там имело значение только знание заклинаний и умение их применять, но в реальном бою я ему уступала, и значительно. Однако это не означало, что шансов у меня не было совсем. Для начала я решила компенсировать как минимум нашу разницу в росте и лишить его подвижности — по колено увязнув в полу драться не так чтобы очень удобно.

— Прессио, — добавила я и снова ударила посохом о подиум — теперь и атмосферный столб принялся вдавливать моего наставника в жижу.

— Я в плохой ситуации, — заговорил Хеймдалль. — Обратите внимание, я почти не могу сейчас использовать посох или даже сдвинуться с места. Но и мисс Нильфхейм сейчас не может подойти ко мне. Правильный набор заклинаний перед началом атаки — это очень важная часть тактики любого сражения. Он не всегда даёт гарантированную победу, но его отсутствие может лишить и шанса.

— Терра дурус, — я снова ударила посохом по подиуму, заметив, что он увяз как раз чуть выше колена. — Прессио нормале. Штиль.

Подиум обратился каменной твердью, давление сверху исчезло, а ветер стих. Это было нужно вовсе не для облегчения ситуации Хеймдалля — он был прав, я бы не смогла приблизиться, не сняв этих заклинаний. А смысл этой демонстрации был как раз-таки в контактном бою. Я согнула колени сильнее и выхватила меч. Сталь клинка сверкнула на свету, и я рванулась вперёд, в несколько шагов преодолевая подиум. Я замахнулась для удара, вынуждая выставить щит, но вместо атаки проскочила за спину и ударила Хеймдалля в бок рукоятью меча. Он извернулся, используя режущее заклинание мечом и вынуждая меня высоко подпрыгнуть, чтобы пропустить атаку под собой. Едва приземлившись, я снова проскочила к середине подиума.

— Пульвис, — я ударила посохом, поднимая тучу пыли. Не самый, признаться, чистый приём.

— Либертас, — донёсся голос Хеймдалля, а затем он закашлялся.

Однако это означало, что из пола он выбирался. Из пыльного облака послышался хруст, а затем оно надвинулось на меня. Я едва успела уловить блеснувшую сталь и выставила вперёд левую руку.

— Протего Материалис, — выпалила я, и одно из колец мгновенно отозвалось плотным, пусть и прозрачным щитом.

Меч Хеймдалля с лязгом обрушился на него. Я едва смогла немного оттолкнуть его, чтобы сделать два шага назад, соображая, как теперь вести атаку. Едва приобретённое мной хлипкое преимущество было разрушено, так что нужно было придумывать что-то ещё, и быстро.

— Фините, — произнёс Хеймдалль, убирая облако пыли и одновременно восстанавливая подиум. — Бывает так, что вашему противнику удаётся обернуть ваши же заклинания против вас. На такое надо реагировать особенно быстро. Вентус Потеция!

Это заклинание я произнесла вместе с ним, так что потоки воздуха столкнулись на полпути, взметнувшись вверх. Потом я использовала Треморе Терра, и это заставило его пошатнуться и согнуть колени, но, разумеется, не упасть. И это сбило его атаку, так что я отступила ещё на шаг.

— Коллис, — под моими ногами поднялся небольшой холмик где-то в пол-ярда⁽¹⁾ высотой.

Это сильно сократило разницу в росте между нами. Обретя равновесие, Хеймдалль шагнул ко мне, и я смогла атаковать его мечом. Но он, разумеется, парировал. Мне пришлось скакать назад как блохе, поднимая себе такие же холмики, во время обмена ударами мечом. Сталь клинков запела. Когда это только начиналось, у меня в крови уже разгорался азарт, а теперь там яростно плескался адреналин. Мне уже было всё равно, что на меня смотрела вся школа — мне хотелось наподдать Хеймдаллю.

— Лубрика! — я сделала ставший холмистым подиум скользким.

Хеймдалль всё-таки поскользнулся, и мне удалось ткнуть его посохом в грудь. Он отъехал примерно на ярд⁽²⁾, и я сняла все заклинания с поверхности, чтобы быстро приблизиться к нему. Мы обменялись ещё несколькими ударами мечом, но я быстро решила снова отступить — сам рост Хеймдалля заставлял меня только обороняться и не давал возможности перейти в атаку.

— Пожалуй, достаточно, — Хеймдалль опустил меч.

Надо признать — он был прав. Мы пришли к тупиковой ситуации, в которой я должна была придумывать способы, чтобы дотянуться до него, а он — методы развернуть их против меня же. Это могло затянуться, так что имело смысл закончить. Я убрала свой меч в петлю на поясе и подумала, что зря натянула почти все кольца. Их я быстро стряхнула в мешок. У меня оставался только посох, и с его помощью я вместе с Хеймдаллем вернула подиум в изначальное состояние. И только теперь я обратила внимание, что в зале стоит гробовая тишина. Я перевела взгляд в толпу. Все смотрели на меня, широко раскрыв глаза. А у профессора Снейпа меж бровей пролегла морщинка.

— Свезло нам, — тихо произнёс кто-то. — А всё ты, Джефф. Если бы не ты…

Присутствующие обернулись, и я смогла увидеть тех самых пятикурсников, которым хватило ума на меня напасть. Кажется, они только что поняли, что это было Очень Плохой Идеей, и если бы я действительно хотела, удары по ним были бы не обидными, а очень даже болезненными. Или даже травмирующими.

— Большинству из вас представленные только что техники не понадобятся, — снова заговорил Хеймдалль, привлекая внимание. — Разве что тем, кто намерен поступать в Аврорат. Так что много внимания этому мы уделять не будем. Спасибо, мисс Нильфхейм. Ступайте, — я кивнула и спустилась с подиума, где профессор Снейп слегка озадаченно отдал мне палочку. — Кто-нибудь желает испытать себя? В заклинаниях, показанных мной и профессором Снейпом, разумеется.

Я направилась по коридору из людей в тот же конец зала, в котором стояла с самого начала. За моей спиной, видимо, декан передал палочку Хеймдаллю. Я узнала об этом по летящему в меня Экспелиармусу. Палочка всё ещё была у меня в руках, так что я резко развернулась и отразила его в пол. Моё лицо невольно перекосило скептической гримасой.

— Мисс Нильфхейм будет моим ассистентом в клубе, — гордо задрав подбородок, изрёк Хеймдалль.

— Всегда пожалуйста, сэр, — поджав губы, отозвалась я и наконец ушла в угол.

Первыми на подиум дуэлировать вышли Рон Уизли и Драко Малфой. И они, разумеется, не ограничились обезоруживающим и защитным заклинанием. Однако их импровизацию быстро прервали. Буквально на третьем заклинании, когда Драко выбросил Серпенсорию. Рон растерялся, а потом ударил змею Редукто, что, разумеется, привело её в ярость. И прежде чем она успела укусить кого-нибудь, профессор Снейп убрал её Эванеско. Потом были Джинни Уизли и Луна Лавгуд, потом Флинт и Диггори… В общем, это было продуктивное собрание, на котором все могли полноценно отработать щитовые чары, если этого не удалось сделать раньше по каким-то причинам.

В пятницу только и разговоров было, что о собрании клуба. И да, на меня все косились. Ну, к этому уже можно было и привыкнуть — на меня косились, когда профессор Снейп начислил мне массу баллов, когда меня взяли ловцом в команду по квиддичу, когда мы выиграли матч, когда… Короче, на меня постоянно косились. Но надо заметить, во взглядах теперь появилось уважение. А за обедом так и вовсе произошло нечто удивительное: ко мне подошли те самые пятикурсники и извинились. Это настолько повергло меня в шок, что я не меньше минуты таращилась на них, как баран на новые ворота. А потом они спросили, могу ли я научить их также посохом махать. Когда я обрела дар речи, я смогла только предложить начать хотя бы с утренних пробежек.

День обещал был безоблачным, так что я планировала снова почитать на берегу. Впереди были выходные, так что можно было взять что-нибудь из художественной литературы. Я задумчиво ковыряла десерт, размышляя, что бы это могло быть. Но тут напомнило о себе то, о чём мы на время почему-то забыли. Я не заметила, как из-за преподавательского стола ушли профессор Стебль, директор, профессор МакГонагалл и Хеймдалль. А рядом со мной возникла мрачная фигура профессора Снейпа. Он велел мне следовать за ним, и взглянув на его лицо, спрашивать о причинах я не решилась. Точнее, оно было таким же, как в ту ночь, когда нашли Колина. Я и правда думать забыла про некую змеюку и её хозяина. А они — вот они.

В больничном крыле было оживлённо почти так же, как в прошлый раз. Даже оживлённее — среди преподавателей была ещё декан Пуффендуя. Профессор Стебль выглядела бледной и взволнованной, так что я решила, что теперь на больничной койке кто-то с её факультета. Так и оказалось: там лежал рослый парень с каштановыми волосами и расширенными перепуганными карими глазами. У него была широкая челюсть, отчего казалось, будто он набил что-то за обе щеки. А чуть дальше висело потемневшее привидение башни Гриффиндора. Надо заметить, что с привидениями я лично встречалась крайне редко — возможно, именно потому, что подземелий они избегали. Но кто есть кто я знала, так что мне не составило труда определить, кто это. И я даже могла предположить, как всё пришло к такой ситуации.

— Это последние дозы противоядия, — произнёс Хеймдалль, разливая собственную порцию на две части. — Мистеру Финч-Флечтли будет достаточно, но вот боюсь сэру Николасу придётся подождать.

— Не думаю, что он затаит на вас обиду в таком случае, — заметил директор.

— Надеюсь, — отозвался мой наставник. — Фрейя. Ты уже здесь. Можешь заглянуть в его память?

Я кивнула и приблизилась. Снимать ободок днём мне не очень хотелось, но куда больше не хотелось тянуть до ночи. Так что я собралась, приготовилась и сделала это. Воспоминания этого парня были чётче, чем у Колина, так что змею можно было рассмотреть в больших подробностях, не смотря на то, что он видел её через привидение. Однако было и ещё кое-что новое — я смогла увидеть там ещё одного человека с неким чёрным предметом в руках. Похоже, что в коридоре было только два человека — тот, на кого василиск напал, и тот, кто его вызвал. Иначе о монстре бы уже вся школа знала.

— В его воспоминаниях есть что-то, чего мы не могли увидеть в прошлый раз? — спросила профессор МакГонагалл.

— Нет, — мотнула головой. Почему-то мне не казалось хорошей идеей говорить, что там был кое-кто ещё.

— Слух о нападении уже просочился, — заметил Хеймдалль. — Его ведь мистер Поттер нашёл. Директор, вы собираетесь хоть что-нибудь с этим сделать?

— Но что мы можем? — озадаченно переспросил Дамблдор.

— Ну не знаю, — недовольно заметил Хеймдалль. — Например, закрыть коридор на втором этаже, ведь все жертвы были обнаружены именно там.

— Но там туалетная комната для девочек, — отозвался директор.

— Не единственная же в замке, — возмутилась профессор МакГонагалл. — Мои студенты чаще других пользуются этим коридором. И по некой случайности именно на Гриффиндоре больше всего маглорождённых и полукровок. А кажется, именно они цель нападений.

— Не нужно так волноваться, Минерва, — улыбнулся Дамблдор. — Я уверен, мы совсем скоро сможем разрешить эту проблему.

— Профессор Стебль, — подала голос я. — То, что он видел, довольно шокирующе. Стереть ему память?

— Да, конечно, — всплеснула руками она. — Провал в памяти не покажется ему странным?

— Амнезия — это вполне нормальная реакция психики на шокирующие события, — я пожала плечами. — Иначе уже завтра ученики кинутся по домам. Всё же реликтовая змея — это не шутки.

Я стёрла память о событиях подчистую. С Колином было и сложнее, и проще, потому что его воспоминания надо было встроить в сон и что-то близкое к реальности. А этому парню надо было вычистить всё так, чтобы он ни при каких обстоятельствах не мог вспомнить, что же произошло. Потому что эти сведения были опасны не только для него самого, но и для всех в замке. Как только я закончила, Хеймдалль влил в него противоядие со снотворным, а потом плавно разбудил. Профессор Стебль тут же спросила, помнит ли он что-нибудь, и парень озадаченно покачал головой. Она увела его. А мы все остались в больничном крыле. Увы, но на то, чтобы разбудить сэра Николаса, противоядия всё-таки не хватило. Так что Мадам Помфри отвела потемневшее привидение в дальний конец зала и закрыла ширмой. Ему оставалось только ждать, когда созреет мандрагора. Однако доза противоядия осталась разве что на кого-то не крупнее меня.

Из больничного крыла преподаватели разошлись в разных направлениях: директор и профессор МакГонагалл в сторону директорского кабинета, а Хеймдалль и профессор Снейп в сторону кабинета ОПТИ. Ну, и я с ними. Мне надо было рассказать, что я увидела в воспоминаниях. Я прокручивала их в памяти снова и снова, чтобы не забыть деталей. Разумеется, я узнала человека, который там был. И я даже смогла рассмотреть выражение лица этого человека.

В своём кабинете Хеймдалль сразу предложил выпить кофе и подумать, где искать василиска, поскольку тянуть с этим дальше было уже на грани преступной халатности. Я дождалась, пока он закончит свою возмущённую тираду, и только после этого глубоко вздохнула и заговорила.

— Этот парень видел того, кто вызвал василиска, — тихо сообщила я.

— Что? — тут же уставились на меня оба профессора. — Кто? Почему ты ничего в лазарете не сказала?

— Потому что она действительно была одержима, — я глубоко вздохнула, сняла ободок и опустила глаза. — И я хочу понять природу этой одержимости.

Я потянулась к совершенно конкретному сознанию. Мысли в нём метались бешеными зайцами, паника охватывала его практически целиком. Мне пришлось осторожно покопаться там, чтобы выудить информацию о презанятной вещице — старом дневнике, который охотно беседовал с ней. Отпустив её сознание, я заглянула в дневник и тут же бросила его, чтобы сразу надеть ободок.

— Там, в коридоре рядом с василиском была Джинни Уизли, — выдохнула я. — Она соприкоснулась с очень тёмной магией и оказалась одержима. У неё каким-то образом оказался крестраж. Василиска выпускал Волдеморт.

— Вы уверены? — мрачно спросил профессор Снейп.

— Да, — я подняла на него глаза. — К несчастью, никаких сомнений.

— Что же делать? — он покачал головой и глубоко вздохнул.

— Ну, это уже другой вопрос, и по идее, не ко мне, — я скривила жабью морду.

— Не вижу такой уж серьёзной проблемы, — пожал плечами Хеймдалль. — Мы вполне можем рассчитать на этот случай парочку ритуалов. Я вижу трудность только в том, чтобы получить ту вещицу.

— Крестражи очень сложно уничтожить, — профессор Снейп сел на стул и удручённо опустил голову на ладонь. — Вдобавок, он будет сопротивляться всеми доступными средствами.

— Вообще-то, Хеймдалль прав, — нахмурилась я. — Это ведь тёмная, даже очень тёмная, магия. А в ней всегда есть лазейка. И если я правильно понимаю, о каких ритуалах идёт речь — да, главная проблема добыть крестраж, а не уничтожить.

— Может, стоит хотя бы с директором об этом поговорить? — заметил профессор Снейп.

— Что-то я не заметил, чтобы он стремился разрешить этот вопрос, — гневно фыркнул Хеймдалль. — О василиске мы знаем достаточно давно, а он даже в Аврорат не сообщил. Так что сами всё сделаем.

— А тебе очень хочется украсить собой передовицу Пророка, да? — я изогнула бровь.

— Во вторую очередь, — улыбнулся он. — Не волнуйся, Северус. Мы знаем, что делаем.

Меня перекосило: да неужели?

1) 45,72 см

Вернуться к тексту

2) 91,44 см

Вернуться к тексту