Студент года (гет)

Дурмстранговцам было известно о натянутых в прошлом отношениях Драко и Гермионы лишь по их рассказам. Изначально они даже не знали, что Малфой ранее был Пожирателем смерти; это выяснилось, лишь когда они уже достаточно сблизились. Бергрен, отец которого работал в Министерстве Великобритании, однажды презрительно сообщил об этом Джейлин, а она — компании, но на тот момент они уже знали Драко с лучшей стороны и решили, что, раз того оправдали, обвинения ложны и абсурдны.

Самую широкую известность получил Гарри. Гермиона, Рон и другие герои войны также упоминались во многих газетах, их знали в Британии, но за пределами страны лишь интересующиеся политикой могли ответить, кем были друзья Мальчика-Который-Выжил. То, что в их школу приезжает правая рука Поттера, Хольму и Бергман сообщил директор Витшов, и старосты решили во что бы то ни стало познакомиться со студентами Хогвартса. Дурмстранговцы старались быть максимально тактичными и не расспрашивали о войне, хотя между собой давно уже успели всё обсудить.

— Пожалуйста, Гермиона, это ведь ничего тебе не стоит! Согласись, мы отлично провели время! — умоляюще посмотрела на неё Джейлин, держа в руках небольшую камеру. Опять очередные идеи… И в день отъезда из Мэнора она собрала в своей комнате всех, кроме Драко.

Дурмстранговцы, понятно с чьей подачи, были захвачены идеей сделать для Малфоя тетрадь с колдографиями и пожеланиями на память и посчитали, что шесть утра — самое подходящее для этого время.

Гермиона была против своего присутствия на снимках, так как посчитала, что могла быть там лишней. Вновь эта идиотская неуверенность… Более того, она была свято убеждена в правильности своего решения, даже несмотря на то, что внешних причин для этого уже не было. Грейнджер ненавидела навязываться, и вечное «а что, если…» вновь не давало ей покоя...

Теоретически ведь слизеринцу не понравится лицезреть в своём альбоме грязнокровку. Зачем ей испытывать судьбу? Она просто откажется, Малфой будет рад подарку и без её колдографии, все в выигрыше. Она всё-таки не доверяла ему… Одно дело — рассказать о своих тайнах, и совершенно другое — быть уверенной в человеке. А разве можно точно знать, что она не вызывает у него внутреннего отвращения? Его поведение в последние дни могло быть не больше, чем простым актом вежливости, ведь рядом были те, на кого он хотел произвести впечатление. Их разговоры могли быть не более чем… Чем? Она совершенно гнала от себя мысли о зачатках симпатии.

— Я побуду фотографом, — лишь улыбнулась гриффиндорка. — Может, начнём с улицы? — Гермиона чувствовала, что ей сложно скрывать отсутствие радости от предложения Джейлин.

— Вы поссорились? — Эмиль посмотрел сейчас на неё настолько пронзительно, что она готова была сослаться на головную боль, чтобы скрыть истинные причины своего настроения.

— Нет, просто я плохо получаюсь на колдо, но с радостью помогу оформить альбом. — Улыбка не была искренней: её выдавали глаза.

— Оставь эти отговорки, — мягко проговорила сонная Рози. — Уверена, Драко будет приятно получить этот сюрприз от всех нас.

Обида захлестнула Гермиону. Она не хотела объяснять им настоящих причин, но её отказ со стороны, наверное, казался не особо вежливым.

— Я помогу в оформлении, — твёрдо сказала она, и, слава Мерлину, остальные приняли её решение и прекратили все попытки его изменить.

Через пару часов у них было около сорока колдографий, сделанных в самых величественных уголках поместья. Привезённый Джейлин небольшой альбом в кожаном коричневом переплёте вместил в себя всё подтверждение пребывания новых друзей Малфоя в его доме, а на пустых страницах между снимками каждый написал самые искренние пожелания.

Гермиона знала, что должна была украсить хотя бы один лист, и находилась в поистине затруднительном положении. Посмотрев на то, что сочинили остальные, она поняла, что не сможет высказать даже десятой доли подобного. Особенно постаралась Роуз, это было настоящим письмом на целый лист. Да уж…

Гермиона взяла в руки перо и нацарапала прямо на середине страницы аккуратным разборчивым почерком:

«Спасибо за чудесные выходные.

Гермиона Грейнджер»

Словно лишь подтверждение того, что она тоже была среди них… Строчки показались ей какими-то пустыми и бесцветными, но в голову больше ничего не приходило.

* * *

Подарками они договорились обменяться в день отъезда. И, слава Мерлину, оговорили, что это будут ёлочные игрушки. Опять же, идея Джейлин. Она очень долго убеждала всех, что это самый лучший подарок на Рождество, ведь они будут украшать ель из года в год, соответственно, вспоминать друг о друге они будут долгое время. Логично. И очень удобно. Драко никогда не любил выбирать подарки, он впадал в настоящий ступор при виде рождественских прилавков.

К моменту отъезда друзей из Мэнора на ели Малфоя висело пять новых украшений. Он, несомненно, навсегда запомнит, кем они были подарены… Шары — от Эмиля и Колина, сердце — от Рози, звезда — от Джей и ангел — от Грейнджер.

Ангел… Он был совершенно неприметным. Прозрачным с белыми крыльями, чуть колыхающимися от малейшего прикосновения. Какая хрупкая игрушка... Как девушка, которая её подарила.

Грейнджер сегодня не смотрела на него, как будто стыдилась их ночных встреч. Он не понимал, чего ожидал, просто в последние дни думал, что, возможно, появился ещё один человек, который его не презирал. Драко сразу заметил, что её даже не было на колдографиях в альбоме, и его это задело. Он стал искать причины в себе и, конечно, тут же нашёл. Он посчитал, что Гермиона не захотела оставлять ему своих снимков потому, что в глубине души её отношение не изменилось. Она даже не нашла что написать… А приехала она, так как не было других вариантов, и теперь рада, что покидает его дом одна из первых. Он злился и не знал, на что именно, ведь раньше они совершенно не выносили друг друга.

«Спасибо за чудесные выходные.

Гермиона Грейнджер»

Он снова и снова открывал именно эту страницу, бесполезно пытаясь понять, что же изменилось лично для него. Он начал испытывать какое-то тёплое чувство к гриффиндорке; она больше не была «поганой грязнокровкой». Он теперь вообще вряд ли сможет её так когда-либо называть. Только вот это уже не имело значения — это общение ей не нужно.

* * *

На следующий день в семь утра Гермиона уже стояла на крошечном безымянном причале Темзы, скрытом от посторонних глаз дезиллюминационными чарами. Третье января… Как же быстро бежит время! Кажется, только недавно они отправились в Дурмстранг, и вот уже половина пути позади. На этот раз она не опасалась встретить Драко и не испытывала неприязни, хотя внутри задавала себе один и тот же вопрос: изменятся ли их отношения? Когда он взял в руки альбом и дошёл до строк, написанных ею, он нахмурился. Наверняка потом вырвет эту страницу… «Что за бред, Гермиона», — остановила себя она. И вообще, где Малфой?

А вот Лайнелл Берни в своём неизменном, потрёпанном, тёмном костюме был, похоже, оповещён, что лишь один студент Хогвартса сядет сегодня на корабль…

— Простите, мистер Берни, — удивлённо произнесла Гермиона, когда из списка было названо лишь её имя. — Драко Малфой, похоже, опоздал…

— Нет, всё верно, — поспешно сообщил мужчина, ещё раз проверив пергамент. — Сегодня с этого причала никто больше не отправляется.

Это было по меньшей мере странно… Гермиона поприветствовала встретившихся по пути в каюту студентов других школ. Неужели Малфой решил не возвращаться? Бессмыслица… Разве он мог не сказать об этом пусть не ей, но остальным?

К вечеру Грейнджер вновь шагала по холодным коридорам Дурмстранга. Рождественские украшения были сняты, всё настраивало на рабочий лад, и это было совершенно правильно.

Дверь в спальню Малфоя была заперта.

Как выяснилось, Драко словом не обмолвился ни с кем из компании о решении покинуть школу. Может, что-то случилось? Было решено подождать до завтра, вероятно, он самостоятельно решил прибыть в замок… Правда, старосты сказали, что в их школе это невозможно, а у него вряд ли имелись особые привилегии.

Ни на следующий день, ни через день Малфой не появился. На уроках место рядом с Гермионой пустовало, и она, кажется, начала переживать. Не так, как волнуются за близких людей, но что-то глубоко внутри неё заставляло рисовать не очень радужные картины.

Она начала вспоминать все их последние разговоры. Он совершенно не выглядел жизнерадостным, и причины Гермиона понимала, но не задумывалась о них глубже. Он, вероятно, винил себя в смерти родителей.

«Я бы сейчас всё отдал, чтобы увидеть мать живой. Бездействие — тоже действие», — так он, кажется, сказал.

«Если бы твою семью грозили убить, ты бы приняла сторону Волан-де-Морта?»

Был ли у него выбор? В Сейерхейме он посчитал, что ей жаль, что он не гниёт в гробу вместе с остальными.

«Кто сказал, что я хочу жить дальше…»

Паркинсон, которую он любит, свидетельствовала против него. Каково это? Гермиона на секунду представила, что Рон и Гарри отказались бы от неё… Что все отказались бы от неё. Она бы, наверное, этого не выдержала.

«Она знала, куда давить».

Как пережить предательство любимого человека? Конечно, Малфой тоже был виноват, это глупо отрицать. Но свидетельствовать против близкого, пусть и в прошлом... А как он побелел, когда говорил о свадьбе Панси...

«Ты думаешь обо мне слишком плохо».

Многие думают, да чего уж тут — в Хогвартсе его вообще обходят стороной. Разве это может не задевать?

«Безумный поступок — принятие метки. Жалею о том, что принял не ту сторону».

Не признание ли это?

«Самое главное — жизнь близких».

Близкие его мертвы. Почему-то раньше она не задумывалась о нём в этом ключе. Он был лишь заносчивым идиотом, всё время цепляющим её без причины… Что ему было нужно? Был ли он счастлив? Нет, не был. Он расплатился сполна за все свои действия.

— Гермиона! Ты в порядке? — К ней подошли Джейлин и Роуз. Кажется, урок закончился, почти все покинули класс профессора Локка, а она продолжала сидеть в глубокой задумчивости, даже не собрав книги со стола.

* * *

Прошло ещё два дня. Малфой — настоящий кретин! Как можно так подставлять свою школу?!

«Здравствуйте, профессор МакГонагалл. Уверена, вам известно, что Драко Малфой не вернулся в Дурмстранг после новогодних каникул. Я и другие студенты…»

Нет. Она скомкала пергамент. Как это, должно быть, выглядело со стороны… Хотя какая кому разница — библиотека и так была пустой.

— Здравствуй, Гермиона. — Она подняла взгляд и вздрогнула. Перед ней стоял Виктор, прячущий что-то за спиной.

Он замялся, положил на стол зелёный сверток и сел рядом.

— Ты так и не ответила мне, — уставился он прямо на неё, а она была не в силах выдержать этот взгляд.

Конечно… Письмо с приглашением, которое она получила, находясь в Мэноре… Виктор рассчитывал, что пару дней она проведёт в Болгарии. Какая путаница… Да, она тогда расстроилась, получив сообщение. Ей совершенно не хотелось ехать ещё и туда. Она, мягко говоря, не совсем знала, что ей делать с вяло текущими отношениями с Крамом. Любви не было. А разве достаточно одной лишь симпатии?

— Прости, я… закружилась, столько дел навалилось, — она улыбнулась. Ты же не умеешь врать.

— Я надеялся, что ты приедешь, — с нескрываемой досадой произнёс он. — Это тебе. — Он подвинул свёрток ближе к ней.

Гермиона смущённо развернула подарок. Это была фиолетовая шкатулка для украшений. Как проницательно, с учётом того, что украшений она практически не носила…

— Спасибо, она прелестная. — Гермиона избегала смотреть на него. — У меня тоже есть подарок для тебя… только не с собой.

Она приготовила для Виктора коричневый шарф. Банальный презент, да и выбирался он, надо сказать, без особой души… Как же сказать ему…

— Как провела каникулы?

Разговор затянулся. Она вновь соврала, что праздники провела дома, — ни к чему Краму знать, что она предпочла ему компанию в поместье Малфоя… Он же был как всегда краток.

— Слышала, что творится у вас в Хогвартсе? — напоследок мрачно спросил Виктор.

— Что?.. — Гермиона непонимающе уставилась на болгарина.

— Не видела последние выпуски "Пророка"?

— После войны я предпочитаю не читать газет, — обеспокоенно. — Что случилось?

— Я не читал "Пророк", а вот местный "Вестник" несколько дней назад опубликовал статью… О возгорании в Хогвартс-Экспрессе. Говорят, там настоящий скандал, погибло двое студентов, ещё человек десять в Мунго.

Гермиону словно облили ледяной водой.

— Как погибли… Кто? — Она моментально побледнела.

Он лишь пожал плечами.

* * *

«Утром второго января в Великобритании в поезде Хогвартс-Экспресс, доставлявшем юных волшебников в одну из известнейших Школ магии и чародейства Хогвартс, произошло возгорание. По предварительной версии, один из студентов взорвал в вагоне петарду, что стало причиной пожара. Огонь моментально охватил вагон, в результате чего погибло двое учащихся, одиннадцать несовершеннолетних доставлены в больницу имени Св. Мунго с ожогами разной степени тяжести, двое из них в критическом состоянии.

Родители погибших Кристины Рейн и Молли Джонсон намерены добиться справедливого наказания для виновных. Директор школы Минерва МакГонагалл до выяснения обстоятельств от комментариев отказалась».

Гермиона ещё раз перечитала эти строки. Она не была знакома с погибшими… Но вдруг её друзья оказались в числе пострадавших? Нет, не может быть, ей наверняка бы сообщили!

Она тут же решила написать им.

* * *

Ответ пришёл лишь утром девятого января.

«Дорогая Гермиона!

С нами всё в порядке, не беспокойся! Всё произошло в вагоне Слизерина… Школа скорбит. Совет Попечителей взялся за МакГонагалл, как будто это она виновата, что родители не уследили за тем, что берут с собой в поезд глупые шестикурсники! Шесть человек уже выписали из Мунго, трое поправляются, а о двоих пока неизвестно, надеемся на лучшее. Это Панси Паркинсон и Стивен Браун с седьмого курса.

Как прошли твои каникулы? Пиши, с нетерпением ждём. У нас новость! Флёр ждёт малыша!

С любовью, Джинни, Гарри»

Гермиона и так уже догадалась, что Паркинсон была в том вагоне...

Вечером она решила лечь пораньше. Завтра всех ожидала сложная контрольная по Тёмным искусствам, к которой она абсолютно не была готова. И дело не в знаниях, никто не мог бы поспорить с тем, что Грейнджер может хоть сегодня сдавать ЖАБА. Но эмоциональное состояние оставляло желать лучшего. Все мысли возвращались к трагедии в поезде. Какая ирония… В мирное время, когда, казалось бы, ничего не может угрожать, происходит такая нелепая и жуткая случайность…

Она прикрыла глаза и вздохнула, когда поняла, что кто-то вошёл в учебную. Сердце пропустило удар. Она тут же села на кровати, прислушиваясь к происходящему. Открылась и тихо хлопнула ещё одна дверь.

Малфой.

Дышать стало как-то тяжело. Она с трудом останавливала себя от того, чтобы выйти к нему и узнать… Что узнать? Последние новости? Или как он? Что с Панси? Почему он вернулся? Как вернулся? Слишком много вопросов… В свете последних обстоятельств она не могла оставаться равнодушной.

Всё-таки она вышла из спальни и услышала за его дверью какой-то шум. Было ощущение, что он затеял перестановку прямо посреди ночи.

Поколебавшись, Гермиона постучала… А потом ещё раз, но никто так и не открыл.