Маргоша - 4 (гет)

1. Квартира Ребровых. Марго не знает, что и подумать — она уже обзвонила все, что могла — граждане с фамилиями Ребров и Аксюта в больницы не поступали и в отделения полиции не доставлялись. Сомова предлагает позвонить в морги и вытрезвители, но Маргарита запускает в нее тарелку с остатками еды и предложение глохнет на корню. Марго продолжает набирать номера мобильников Сергея и Игоря, но ответ всегда одинаков: «Абонент вне зоны доступа»... Аня ее уговаривает:

— Марго, ты главное не распаляйся и не нервничай. Все может оказаться примитивно просто.

— Это как?

— Ну, мало ли. Аккумулятор сел или потерял телефон.

Маргарита в нервном возбуждении мечется взад-вперед позади дивана:

— А куда? Куда он уехал-то?

Подруга поджимает губы:

— Может его приятели, какие, напоили, так что лыко не вяжет. Помнишь как тогда? Или бабу, какую, подцепил. Какую-нибудь Жанку.

Такое креативное предположение даже не рассматривается:

— Одну на двоих с Аксютой? Умеешь ты успокоить.

Исчерпав варианты, и посмотрев на часы, Сомова канючит:

— Ложись лучше спа-а-а-ать. Поздно уже. Утром будем разбираться.

2. Московская область. Костер разгорается. С темнотой становится свежо. Во время прыжка из машины Гоша неудачно подвернул ногу, теперь она синеет, пухнет и идти, даже опираясь на палку, невозможно..., да и непонятно куда в темноте идти. Сергей подкладывает хворост в пламя, но ветки сгорают быстро. Еды нет, но хорошо, что у Аксюты в кармане плаща оказывается полупустая фляжка — в нее удается набрать воды из ближайшего ручья.

Игорь не выдерживает первым:

— Ну что, так и будем молчать?

Сергей пожимает плечами:

— Давай, расскажи о себе. Откуда ты такой прыткий взялся, и как тебе удалось охмурить мою Машу.

Темнота вокруг сгущается, лесные тени скачут за спинами… В лицо обдает жаром, а по спине пробегают холодные мурашки. В принципе, Гоша готов попытаться раскрыть Аксюте истину о себе и Маргарите. Без всяких дураков:

— Глупый ты Сергей. Тебе же Марго правду сказала — она бывший Игорь Ребров, а вот я как раз раньше и был Машей Васильевой. Спроси меня про любой день, когда мы были с тобой вместе, и я расскажу в деталях, с красками и интимными подробностями. Вот так-то.

— Я не хочу слушать этот бред! Мне Маша все объяснила!

— А придется послушать, иначе мы никогда не разорвем этот узел. Посмотри в мой паспорт — мы с Марго женились совсем недавно, в конце декабря, а до этого Маргарита Реброва была фантомом с поддельными документами.

3. Утро в редакции «М&Ж» выдается необычным. Когда двери лифта распахиваются, выпуская очередного посетителя, лицо секретарши расплывается в счастливой улыбке — художественным редактором из Питера о котором столько говорило начальство, оказывается Андрей Калугин. Людмила буквально выпархивает из-за своей секретарской стойки:

— Ой, Андрюша! Андрей Николаевич!

— Люсенька привет.

Да, это Калугин, совсем прежний, улыбчивый и уютный, как когда-то. Он рвется к директору издательства, Егорову, сообщить о своем прибытии:

— Люсенька, мне к главному начальству. Борис Наумович у себя?

— Вообще-то у нас теперь директор Маргарита Александровна, но она еще не приходила.

Андрей в шоке — он был уверен, что в прошедшее лунное затмение Марго исчезла, прекратила свое существование. Неужели он обманул сам себя и все разговоры об угрозе превращений были надуманными? Даже начинает заикаться:

— Ма… Ма… Ма…

У Люси на лице не исчезает улыбка:

— А Борис Наумович у себя, доложить?

Калугин сглатывает комок в горле:

— П… Подожди… А... А Гоша?

— Игорь Семенович у нас больше не работает.

— Ух, ты!

В разговор встревает подоспевшая Наташа:

— Ой, Андрюша, здравствуй. Ты откуда и чего тут делаешь?

— Вообще-то я приехал в командировку. Вчера вечером на «Сапсане» — благо, что прежняя квартира пустует и есть где остановиться всем моим кагалом. Временно перебираюсь с дочкой и мамой. Поработаю у вас, месячишко — другой как прежде, художественным редактором.

У Наташи вдруг щемит сердце — неужели Андрей женился? Невольно переспрашивает:

— Дочка с мамой?

— Ну да, с моей. Каникулы же.

К ним присоединяется Кривошеин:

— Ого, художественным редактором?! У нас?! Так по этому поводу не мешало бы и проставиться!

Калугин поднимает руки, прекращая восторги:

— Так, братцы. Все потом — мне нужно доложиться Наумычу.

4. Подмосковный лес. Солнце пробивается сквозь ветки и будит продрогшего Игоря. Костер потух, накрапывавший мелкий дождик стихает, Сергея нигде не видно. Гоша зовет:

— Эй, ты где?

Тишина… «Неужели вот так взял и сбежал?». От мысли, что Аксюта ушел, бросив его в лесу, Игорь ежится, натягивает на себя отсыревшую рубаху и пытается подняться, но наступать на ногу по-прежнему больно:

— Черт, нога-то как распухла.

Он поднимает фляжку и трясет ее — почти полная, по крайней мере, от жажды ему не умереть. Медленно, шаг за шагом, отдыхая через каждые двадцать метров, то на четвереньках, то ковыляя, Игорь направляется вглубь кустарника, туда, где за облаками угадывается взошедшее светило.

«Мы ехали на запад, значит, обратно будем ориентироваться на солнце». Гоше беспокоится о Маргарите, которой он так и не позвонил, вспоминает события минувшего дня. Вспоминает, как ночью у костра он горячо убеждал Аксюту поверить ему, и казалось, Сергей его понял, хотя и промолчал.

— Ты пойми — я и Марго друг без друга не существуем, мы погибнем, если нас разлучить. Мы с ней — две половинки и это наше счастье, что мы нашлись и любим друг друга.

И ведь все равно ушел, оставив мучиться в лесу в одиночестве... «Все-таки, не поверил». Нет человека — нет проблемы. Может в этом и был план Сергея? Игорь замирает, прислушиваясь к шороху листвы:

— Кажется какой-то звук… Или послышалось?

5. Редакция «М&Ж». Марго, появляется в офисе после полубессонной ночи, так ничего и не придумав с причинами пропажи Игоря, но имея план по его восстановлению в должности. Она тормозит возле секретарской стоки:

— Люсь, Егоров у себя?

— Доброе утро Маргарита Александровна! Был у себя.

— Хорошо.

Маргарита сворачивает в сторону кабинета шефа, а тот как раз оттуда выходит.

— Ой, Борис Наумович, я кажется...

Но, начальник не один. Слова заготовленной речи замирают на губах Маргариты, и она молчит, ошарашенная неожиданной встречей с Андреем. «Калугин у нас? Почему?». Взять себя в руки позволяет официальность представления.

— Марго! Иди-ка сюда. Позволь представить тебе художественного редактора «Триумфа», а теперь временно и нашего журнала — Калугина Андрея Николаевича!

— Здравствуйте…

Приветствие Маргариты звучит отчужденно и холодно, но она не может с этим ничего поделать.

У нее даже мелькает язвительная мысль: «Бывший любовник и его брошенная возлюбленная. Индийское кино».

6. Редакция «М&Ж». Калугин пытается улыбнуться, гадая кто перед ним, настоящая Марго или бывшая Маша Васильева, вернувшая себе прежний облик, но занявшая место Игоря Реброва. И все равно в его глазах отражается восхищение: «Она все также прекрасна».

— Здравствуй, Марго.

Егоров суетливо скачет вокруг, потом приобнимает обоих, радуясь ностальгическим воспоминаниям:

— Как же я рад твоему приезду Андрей. «М&Ж» сейчас в такой ж...

Но у Маргариты намечен серьезный разговор с шефом и она взглядом показывает, что Андрей в этом разговоре будет лишним:

— Кстати, Борис Наумович, нам этот вопрос нужно срочно обсудить.

Оставшись в одиночестве, Калугин стоит, собираясь с мыслями, а потом направляется к Валику Кривошеину, сидящему у компьютера. Андрей никак не может поверить, что только что видел Марго, что она совсем не изменилась с их последней встречи. Похоже, это была действительно Маргарита Реброва, но как такое возможно?

— Валик, а что случилось с главным редактором? Почему это место пустует?

Кривошеин тараторит, зажимая уши руками:

— Ничего не знаю, ничего рассказывать не буду. Меня и так лишили квартальной премии.

— Как хочешь… Спрошу у кого-нибудь еще…

Валик нерешительно опускает руки, его все-таки распирает желание насплетничать первым:

— Да я и сам толком не знаю. Только у них на днях, прямо тут в кабинете Марго, был скандал… Я, так думаю, семейный… Игорь оттуда как ошпаренный выскочил, а Маргарита Александровна костерила его последними словами! Ну а потом, после статьи в желтой газете, его вообще уволили. Калугин хмурится, зацепившись за слово:

— Семейные говоришь… И давно?

— Что давно?

— Семейный давно?

— Так под Новый год женились, двадцать третьего числа.

7. Марго возвращается от Наумыча в свой кабинет довольная — ее план по возвращению Игоря Реброва в редакцию принят на ура. Теперь остается только разыскать пропажу. В полицию обращаться рано — заявление не примут, да и неизвестно по своей он воле исчез или не по своей. Раздумья прерывает телефонный звонок — это Тамара Ивановна:

— Алле! Марго, здравствуй!

— Ой, мамулечка! Как я по тебе соскучилась!

— И мы с папой тоже! Как твое самочувствие? Уже известно кто у нас будет? Внук или внучка?

С этим возникает заминка — все-таки, надо держаться одной версии, которая была озвучена Гоше:

— Да все в порядке. Э-э-э… Внучка.

— Молодцы! А Игорь у тебя рядом? Дай ему трубочку…

— Да он вышел…, по делам

— А-а-а. Но он не в командировке? Никуда не собирается?

— Да нет. В ближайшие недели ничего не предвидится.

— Тут Семен Михайлович хочет еще с тобой поговорить.