Маргоша - 4 (гет)

1. После совещания, вернувшись в свой кабинет, Марго набирает номер Сомовой. Настроение унылое и хочется поплакаться на плече верной подружки. Та дома и охотно поддерживает беседу, однако Аню больше волнуют не редакционные потрясения, а семейные отношения Ребровых — очень уже ей не хочется становиться участником чужих ссор. По второму вопросу Маргарите похвастаться нечем, а вот по первому…

— Представляешь, из-за фантазий Кривошеина, «М&Ж» оказался в дерьме по уши.

— Ничего себе. А как Гоша на все это прореагировал?

Марго хмыкает в трубку:

— Ха! Да ему-то чего? Он в Машу Васильеву вернуться готовится… У него каша в башке, а мне ее расхлебывать через месяц.

Сомова вздыхает:

— Я думала, вы помирились.

— Нет… Скажем так — мы на прошлую ночь объявили перемирие. Одно хорошо — после скандала, номера «М&Ж» сметают с прилавков, как горячие пирожки. Уже пошли на второй тираж.

2. Егоров заглядывает в кабинет, где разместился Лазарев и пытается убедить его в предвзятости желтой прессы:

— Константин Петрович, уверяю вас — это все клевета.

— Не смеши меня, дыма без огня не бывает. Лучше прочти.

Представитель инвесторов машет каким-то листком бумаги, и Наумыч настороженно тянет к нему руку:

— А что это?

Константин Петрович уже готов нанести последний нокаутирующий удар — это факс, только что полученный из Испании:

— Буквы! И очень грозные.

Лазареву не терпится прочувствовать свой триумф над поверженным соперником и победа не застает себя ждать: Наумыч моментально сникает, прочитав пришедшую телеграмму:

— Как это…

3. Отловив в холле секретаршу, Егоров требует срочно прислать к себе Марго, Гошу и Зимовского:

— Люся! Всю верхушку айсберга ко мне! И быстро, пока он не перевернулся!

— Какого айсберга?

— Гренландского!

Когда кабинет начальника наполняется вызванным руководством, Егоров, пряча глаза, зачитывает факс:

— В связи с последними событиями… Указание от наших инвесторов.

— От господина Гальяно?

— Марго, не перебивай. В общем, так…. Приказ, который не обсуждается: Егоров Борис Наумович переводится на должность исполнительного директора, с испытательным сроком. Временно исполнять обязанности директора издательства будет Реброва Маргарита Александровна. Кроме того, с завтрашнего дня Ребров Игорь Семенович, журнал «Мужчина и женщина», Зимовский Антон Владимирович, журнал «Мачо» — уволены с указанных мест работы!

Маргарита в шоке:

— А… А как же?

Наумыч хмуро разъясняет:

— Инвесторы считают, что проект объединения от прошедшей в желтой прессе рекламы может сильно пострадать…

Марго снова поднимает руку:

— Ну, а кто же будет главным редактором?

Шеф снова заглядывает в факс:

— До решения вопроса о кандидатурах главных редакторов «М&Ж» и «Мачо» и для недопущения сбоев в работе в Москву временно переводится из питерского «Триумфа» их главный редактор, Зимин Алексей Иванович, который будет заниматься пока обоими журналами. Да! Он приедет не один, а с художественным редактором. Так сказать для усиления. Все! Кто-то идет работать, а кто-то складывать вещи!

4. Едва дотерпев возвращения в свой кабинет, Марго набрасывается на Гошу с упреками:

— И как это понимать? Ты хоть соображаешь, что ты наделал?

Но тот старается сохранить невозмутимость, хотя происходящее ему и не нравится:

— Ты же слышала, это были фантазии Кривошеина.

— И что мне прикажешь делать с этими фантазиями?

Теперь, возглавив временно издательство и оставшись без поддержки Игоря, Маргарите нужно укреплять позиции. А как? Первым делом, она отправляет мужа домой:

— Ладно… Поезжай на хату и пиши план!

Гоша смотрит удивленно:

— Какой еще план?

— Как это — какой? Как будешь возвращать Игоря Реброва на законное рабочее место и желательно до затмения.

Спорить не о чем, требование справедливо. Он хмуро собирает вещи в портфельчик и направляется к выходу.

5. Антон Зимовский робко стучится и тихонько протискивается в директорский кабинет:

— Борис Наумович!

— Слушаю вас, мужчина.

— Борис Наумович, я пятнадцать лет проработал в «Мужском Журнале» и вы знаете, как я любил этот журнал…. И вот в годину испытаний, когда редакция лишилась сразу и главного редактора и его заместителя, я готов встать в строй… Так сказать в полном масштабе!

Не глядя на пришедшего, Егоров желчно цедит сквозь зубы:

— Чего ты хочешь… Гадина в полном масштабе!

— Зачем вы так, Борис Наумович… Я же от чистого сердца… Я готов работать заместителем главного редактора…, на полной ставке конечно.

Шеф краснеет от возмущения, потом нажимает кнопку интеркома, призывая к себе секретаршу:

— Люся!

Та впархивает в дверь с папкой в руке и авторучкой наготове:

— Да, Борис Наумович?

Несмотря на увещевания Антона и его клятвы в безвредности и преданности, Егоров кипит от негодования, уверенный, что все произошедшее в редакции и последующее специфическое освещение событий в желтой прессе случилось не без участия Зимовского.

— Пиши приказ. Назначить Антона Владимировича Зимовского на полную ставку.

— А на какую должность?

— Главным вурдалаком!

Людмила растерянно хлопает ресницами:

— Ой, а такой должности в штатном расписании нет!

Егоров сочувственно разводит руками:

— Вот видишь Антон. Нет у нас подходящей главной должности для тебя…

— Борис Наумович!

Тем е менее, шеф готов, с учетом прежних заслуг, принять провинившегося на самую низкую должность:

— Ладно, Люся, пиши — техническим редактором.

6. Ресторан «Дижестив» на Кутузовском проспекте. Позвонив, Марго договаривается с Аней встретиться недалеко от радио «Селена» — события развиваются слишком стремительно, чтобы дожидаться вечера. Спустя полчаса они уже тут, в ресторане, делят между собой заказанные блюда. Принесенные официантом суши и роллы должны способствовать плодотворному результату военного совета.

Ковыряя палочками в своей тарелке, Маргарита возмущенно рассказывает о болтовне Кривошеина, которая так сильно ударила по имиджу издательства:

— Представляешь, и вот этот придурок, диванный валик, заявляет «Я пошутил!».

Анюта поддакивает:

— Ничего себе. А откуда пресса-то узнала?

По этому поводу у Марго есть догадки:

— Подозреваю, что это происки Каролины. Только зачем ей это нужно, не пойму.

— Ну, а как прореагировал Гоша?

— Да никак. Я его домой отправила, чтобы еще чего не натворил.

Больше всего удивляет Анюту нейтральное поведение Игоря при увольнении. Ее вдруг озаряет:

— А ты не думала, что это он специально?

Маргарита непонимающе смотрит на подругу:

— Что специально?

7. Редакция «М&Ж». В комнате отдыха художественный редактор последних месяцев Павел уныло крошит булку в чашку с давно остывшим кофе и напевает под нос:

— Черный во-о-орон, что ты кружишь надо мною-ю-ю…

Когда сюда впархивает Светочка из отдела моды, он даже не поворачивает головы в ее сторону. А вот ей хочется посплетничать по поводу нового худрука, приезжающего из Питера:

— Ой, вы тут кушаете… Представляете — не сегодня так завтра у нас будет новый главный редактор и новый художественный редактор!

Но Пашу возможное понижение в должности приводит в уныние — у журнала не могут быть сразу два главных художественных:

— Представляю… И все, что я собирался делать по новому номеру пойдет псу под хвост…

— Какому псу? Нет, не может быть. У вас получаются замечательные фотосессии. Я так всегда ими восхищаюсь!

Павел бросает последний кусочек булки в чашку и отодвигает ее:

— Приблудному псу… Который придет и наведет здесь новые порядки.

Светочка горячо протестует:

— Нет, нет и нет! Вместе мы — сила!

Неожиданная поддержка со стороны девушки, заставляет Павла посмотреть на нее другими глазами:

— Вместе?

8. Ресторан «Дижестив». Сомова, сделав многозначительную паузу, выдвигает собственную версию поведения Гоши:

— Милана же тебе сказала, что через затмение, во время парада планет, Игорю грозит опасность. Наверно он об этом узнал и в ближайшее затмение захотел получить назад свое тело. Смотри — потом произошел скандал в желтой прессе, слабая центральная статья которую он выдал… Как результат увольнение Гоши и воцарение на директорском месте Марго!