Принцип бумеранга (гет)

Весь день он ждал этой минуты, а теперь вдруг оробел. Их ввели в дом, где еще не было полной меблировки, и только в спальне стояла огромная кровать и лавка вдоль стены, а в столовой был накрыт ужин и горели свечи. Оставшись одни, они присели за стол, и ни один не знал, как разрушить ту неловкость, которая вдруг появилась между ними. Наконец, Драко не выдержал.

— Можем, если хочешь, послать за вещами, чтобы переодеться. Если тебе неудобно. Нам приготовили ванную…

Видя, как покраснели его щеки, Гермиона поняла, что он просто не знает, что говорить и как себя вести, и решилась. Она подошла к нему. Он вскочил, но она заставила его снова опуститься на стул, обхватила его лицо ладонями и прикоснулась к губам.

— Я люблю тебя, Драко, — она смело смотрела в его глаза, — давно уже. Я влюбилась в тебя еще тогда, когда была твой рабыней. И не знала, что ты уже тогда тоже любил меня. И теперь, когда ты мой, когда сама магия приняла наш союз, мне кажется, что нам стоит перестать волноваться и переживать. Магия не ошибается, я в это верю. Наверное, нужно сообщить твоей маме…

Драко не дослушал. Облегченно выдохнув, он обнял ее, усадил к себе на колени и поцеловал, нежно и ласково. Когда они, наконец, прервали поцелуй, она вскочила и пересела на свой стул.

— А теперь давай поедим, я жутко проголодалась! — рассмеялась она, и он почувствовал, что страх совсем отпускает его, уходит, а остается чистое счастье.

— Как мы отправим сообщение маме? — спросил он, накладывая себе на тарелку еды.

— Сейчас я отправлю Патронус. Вот только что говорить?

— Правду, конечно.

— Естественно, но мне неловко говорить ей что-то типа: магия признала наш союз, и теперь вы моя свекровь, — рассмеялась Гермиона.

— Ты могла бы просто сказать, что отныне я самый счастливый человек в мире, — улыбнулся он.

— О, я знаю, я просто попрошу Гарри рассказать ей, ведь они вернутся сегодня к нам домой после праздника, а она явно будет ждать их возвращения.

Услышав, как она называет усадьбу их домом, Драко счастливо вздохнул. Его мечты начинали сбываться, и ему казалось, что он спит, видит сон и очень сильно боится просыпаться.

— Скажи еще раз, что любишь меня, — тихо попросил он.

Она улыбнулась и ласково посмотрела на него.

— Это реальность, Драко. Я люблю тебя. И я никуда не сбегу. Обещаю.

— Так заметно, что я боюсь? — он отвел взгляд.

— Нет, просто я тоже об этом думала. Раньше. Мне казалось, что ты не любишь меня, а просто…ну… тебе так кажется.

— О, нет. Я точно люблю тебя! Можешь быть уверена.

— Теперь я уверена. Так что ешь спокойно, — рассмеялась она.

Они поужинали, а потом он подхватил свою жену на руки и унес в спальню. Он собирался выполнить до конца традицию праздника и заняться любовью со своей королевой в новом доме для молодоженов. Они осмотрели ванную комнату, где стояла широкая бадья с водой и горел открытый камин.

— Как в средневековых романах, честное слово. Но я с удовольствием испробую все эти средства, — она осматривала разные масла и лосьоны для волос.

— Надеюсь, ты позволишь мне присоединиться к тебе? Клянусь не распускать руки, — он поднял ладони, видя ее прищуренный взгляд.

— А может быть, я не против, чтобы ты их распустил? — смело глядя на него, заявила Гермиона, чем ввела Драко в ступор. Он просто не верил своим ушам, а она громко рассмеялась. — Что, испугался?

— Ах ты… — Малфой кинулся к ней, снова обнимая, прижимая к себе и жарко целуя. — Хочешь, чтобы мы занялись этим прямо тут?

— Пожалуй, нет, — она вывернулась из его объятий и подогрела палочкой воду в деревянной ванне. — Поможешь мне с платьем?

Драко так волновался, так хотел ее, что у него дрожали пальцы и он едва справился с огромным количеством крючочков и застежек в ее костюме. Наконец она осталась в одном белье, и он принялся лихорадочно стягивать с себя одежду. Гермиона, стоя к нему спиной, быстро разделась до конца и залезла в воду, пока он стягивал через голову верхние одежды, поэтому он ничего не успел увидеть. Драко не стеснялся своего тела, но его член был в полной боевой готовности, и, чтобы не напугать ее, он тоже поспешил усесться напротив своей жены. Их тела скрыла пена, большими хлопьями плавающая по поверхности, и Гермиона облегченно вздохнула. Она, конечно, храбрилась, но на самом деле ей было очень страшно. Драко почувствовал ее нервозность.

— Послушай, если ты все еще боишься меня…

— Нет, — ласково перебила она его. — Нет, Драко, я не боюсь тебя. Просто я же еще никогда…

— Я знаю, — он взял ее руки и стал осторожно целовать пальчики и ладони, — я знаю и горжусь тем, что буду первым. Я так долго мечтал о тебе. Так долго ждал. Это было мукой — говорить с тобой холодно, приказывать, заставлять. Я места себе не находил, боясь, что ты еще больше возненавидишь меня, испугаешься. Будешь пытаться бежать. Поттер уговаривал меня потерпеть, а я готов был сразу во всем тебе признаться, если бы только не война, не страх, что кто-то из моих гостей или отец заглянет к тебе в голову и все узнает. А когда я увидел тот рисунок, помнишь, который ты нарисовала перед моим ранением, я понял, что ты не ненавидишь меня.

— Да? Потому что я не нарисовала карикатуру?

— Да, ты даже немного приукрасила меня.

— Ничего подобного!

— Ну, может, мне показалось, но я потом часто доставал его и смотрел, размышлял, надеялся…

— Драко, бедный мой. Я тоже переживала, но я поняла, и довольно быстро, что ты ведешь себя правильно и мне нужно слушаться, чтобы остаться у тебя, в безопасности. Я перестала бояться тебя после того ранения на охоте. Уже тогда что-то менялось в моем отношении к тебе. Наверное, я влюблялась в тебя. Каждый твой добрый поступок взращивал это чувство, а каждый поцелуй кружил голову.

— О, если бы я знал, я бы чаще позволял себе целовать тебя, — улыбнулся Драко.

— Хорошо, что не знал, иначе я сошла бы с ума, наверное. Ведь я была уверена, что ты женишься на одной из твоих чистокровных подружек, а стать второй Элизой я бы не хотела, — Гермиона поежилась.

— Вода остывает, — заметил Драко. — Подогреть?

— Думаю, нам пора заканчивать омовение, а то кожа сморщится, — рассмеялась Гермиона и вдруг резко оборвала смех.

— Что такое? — Драко удивленно посмотрел на ее испуганное лицо.

— Ничего. Только… — она отвела взгляд. — Давай ты первый выйдешь. Мне еще нужно сполоснуть волосы и их долго вытирать, а я…

Драко облегченно рассмеялся.

— Да ты просто стесняешься меня. До сих пор! Ты же моя жена, и сейчас, в спальне, если ты не передумаешь, конечно…

— То будет в спальне. Слушай, ну просто иди, я скоро буду.

— Я пойду. Но, если честно, меня не оставляет мысль, что ты сейчас сбежишь, — вздохнул он, вставая из воды во весь рост.

Гермиона зажмурилась, но Малфой не стал заострять на этом внимание, вылез и обернул бедра большим мохнатым полотенцем. А потом наклонился к ее уху.

— Точно не сбежишь?

Она вздрогнула и испуганно дернулась в сторону.

— Драко! Разве можно так пугать?

— Пообещай! — он осторожно убрал волосы с ее плеча и поцеловал его, плавно передвигаясь поцелуями к шее.

Ее кожа покрылась мурашками.

— Не сбегу. Обещаю. Иди в спальню…

Он тяжело вздохнул, оторвавшись от нее, улыбнулся и вышел. Гермиона облегченно выдохнула. Одно дело говорить о сексе, и совсем другое — знать, что вот сейчас это наконец произойдет. Ей хотелось ощутить на себе его страсть, его нежность. И в то же время было страшно и стыдно сделать что-то не так, оказаться не такой, как он ожидает. У нее ведь совершенно нет опыта в таких делах! Убедившись, что он не вернется неожиданно в ванную комнату, она тоже поднялась во весь рост и повернулась к огромному зеркалу. Оттуда на нее смотрела красивая, немного испуганная девушка. Гермиона всегда следила за собой, а потому мысли ее потекли в ином направлении. Она представила себе его ладони, сжимающие ее грудь, ласкающие живот, его губы, нежно касающиеся ее шеи, его член, который упрется… и почувствовала, как внизу живота скручивается спираль желания. Решительно, чтобы не передумать, она тоже завернулась в полотенце и вошла в спальню.

Драко стоял у окна с бокалом вина в руке и смотрел на огни вдалеке, на улицах селения. Гуляние было в полном разгаре, по лесу уже разбредались парочки, вокруг костров на полянах водили хороводы и слышались песни и смех. Но в доме было тихо, поэтому Драко сразу услышал легкие шаги Гермионы. Она подошла к нему сзади, обняла за талию и прижалась, а потом потянулась за бокалом. Он отдал ей свой и налил еще один.

— Мио, — он сел в глубокое кресло и притянул ее к себе на колени, — послушай. Я не хочу заставлять тебя, и пусть мне будет очень тяжело успокоиться — я готов потерпеть до нашей официальной свадьбы. Я ведь твой раб, и тебе достаточно только приказать, ты помнишь?

Гермиона рассерженно посмотрела на него.

— Драко Малфой, если бы у меня в руках сейчас была толстая тяжелая книга, я бы с огромным удовольствием стукнула бы тебя ею по голове. Если ты еще раз начнешь отговаривать меня, то…

— А я разве отговаривал? — усмехнулся Малфой, отставляя бокал и обеими руками прижимая к себе Гермиону.

— Да! Послушай, магия приняла наш брак, и мы сегодня должны закрепить его, разве нет?

— Да, но…

— Да ты специально заставляешь меня просить тебя заняться со мной сексом?!

— Любовью, Мио. Любовью и только любовью мы с тобой будем заниматься. Нет, не специально, и не заставляю. Просто я не хочу делать это, когда ты боишься.

— Да я всегда буду бояться, потому что это у меня впервые, разве непонятно? Твоя задача — заставить меня забыть мой страх, разве нет?

— Ты, как всегда, права, любовь моя. И именно этим я сейчас и займусь, — и он стал целовать ее, тягуче и сладко, так, что она и не заметила, как развязалось ее полотенце, а его ладонь оказалась на ее груди, теплые пальцы сжали сосок. Она выгнулась навстречу его рукам и застонала.

Не теряя ни минуты, Драко поднялся и перенес ее на кровать, по пути уронив и свое полотенце. Он скользил губами по ее гладкой коже, его язык рисовал руны любви на тонких девичьих ключицах, на налитых и потяжелевших от желания полушариях груди, а когда его губы обхватили и сжали ее сосок, она снова выгнулась, застонала и непроизвольно развела ноги. Ладонь Драко тут же накрыла ее жаркое лоно, дразня пальцами и чувствуя, как она становится влажной для него. Он спустился поцелуями к заветной цели, шире разводя ее бедра и с наслаждением вдыхая аромат возбужденной девушки. Она дрожала, постанывая, изнывая от желания получить больше, и он, наконец, прижался губами и скользнул языком по самой чувствительной точке на ее теле, чувствуя, как она вскидывает бедра ему навстречу, запутывается пальцами в его волосах и шепчет его имя. Как давно он мечтал об этом, мечтал увидеть ее оргазм, впитать его, осознавая, что это он довел ее до такого состояния. Два его пальца скользнули в ее горячее и влажное влагалище, еще такое узкое и тугое, и от понимания того, что тут еще не был ни один мужчина, он сам едва не кончил, даже не прикасаясь к себе. Она дрожала и стонала, прижимая его к себе все сильнее, пока наконец не вскрикнула, сжав его голову между бедер и после расслабленно обмякнув перед ним. И он тут же поднялся над ней и резко вошел, разрывая последнюю преграду, призывая в свидетели магию и провозглашая свои права на любимую женщину. Гермиона снова вскрикнула, но он уже остановился, нежно целуя ее и шепча на ухо слова любви. Он сдерживался из последних сил, давая ей перетерпеть эту первую и последнюю боль, и вскоре она открыла глаза и улыбнулась ему.

— Мне уже не больно, Драко, — прошептала она, и он снова поцеловал ее, начиная двигаться, сначала медленно, будто пробуя, можно ли, а потом все скорее и скорее, отпуская себя.

Их оргазм, разделенный на двоих, был ослепительным, и они оба успели заметить, как взметнувшаяся фиолетовым и золотым магия опадает вокруг них цветными искрами. Отныне они были связаны самой магической силой, и ни один закон в мире не мог их развести.