Когда розы снова зацветут (гет)

Гарри никогда не считал себя знатоком криминальной психологии, но его ограниченный опыт общения с преступниками позволил сделать одно наблюдение: такие люди предпочитали холодный климат. Все его цели до сих пор скрывались именно в таких местах, и, засунув руки в карманы пальто, он пообещал себе, что в следующий раз отправится туда, где будет теплее.

Прага оказалась такой же холодной, как и Минск, а проведённая здесь неделя принесла мало результатов.

Прибыв в столицу Чехословакии, Гарри решил остаться среди магглов. Несмотря на мрачное настроение местных жителей, не было никаких следов того, что Гриндевальд распространил свою власть на всю страну.

Видимо, пока его интересы ограничивались лишь магическим сообществом.

Убедившись в этом, Гарри сосредоточился на волшебниках и столкнулся с первой проблемой.

В Лондоне был Косой переулок, попасть куда можно было через стену на заднем дворе «Дырявого котла», но здесь попасть на волшебные улицы оказалось еще сложнее. Только по счастливой случайности Гарри выяснил, что путь в магический мир лежал через канализационную систему. Это был хитрый, хотя и неприятный способ перемещаться между двумя мирами.

Гарри наткнулся на него, когда заметил странно одетую группу людей, которые внезапно скрылись в каналах неподалёку от города. Именно тогда он начал вести наблюдение.

Однако проследив за ними, он быстро об этом пожалел.

Если среди магглов царила мрачная атмосфера, то среди волшебников витал страх.

Улицы были практически пусты, и те немногие, кто осмеливался выйти на свет, ходили, опустив глаза, избегая взглядов тех, кого Гарри принял за авроров в белых мантиях.

И они совершенно не источали дружелюбие.

При каждом удобном случае они приставали к прохожим, подначивая их и требуя заявить о своей лояльности новому режиму. Те, кто обладал чувством самосохранения, делали это без колебаний, а тех, кто был слишком горд, заставляли.

Гарри пришлось сдерживаться, чтобы не вмешаться, когда он стал свидетелем того, как трое так называемых авроров жестоко избивали старика, пока тот не потерял сознание. Только тогда они уволокли его прочь, а их лидер продолжал выкрикивать оскорбления и плевать на бесчувственное тело.

Гарри поклялся, что убьёт этого человека, прежде чем покинет страну, и, подойдя поближе под мантией-невидимкой, запомнил его лицо.

Это был крупный блондин с ненавистью в голубых глазах и презрительной ухмылкой на губах.

Гарри не забудет его лица и того, что произошло по его приказу.

Чтобы избежать разоблачения, допросов и неминуемой выдачи себя, Гарри продолжал скрываться под мантией-невидимкой. Чем больше времени он проводил в этом месте, тем меньше людей встречал.

Очевидно, слухи о случившемся со стариком быстро распространились. И хотя молчаливое возмущение витало в воздухе, жители не осмеливались его высказывать.

Тем не менее, у Гарри была задача, и, несмотря на то, что он не знал, что ещё сможет сделать, кроме как наблюдать за людьми в белых мантиях, он был уверен, что не проведёт всё своё время только за этим.

Последние несколько дней он следил за блондином и не раз видел, как тот заходил в неприметное здание в маггловском мире.

Сначала Гарри решил, что это его дом, и запомнил название улицы, чтобы вернуться, когда настанет время выполнить данное себе обещание. Однако здание оказалось намного значимее.

Это было Министерство магии Чехословакии, а в нем и недавно созданное магическое правительство. Гарри узнал об этом, когда увидел визитную карточку, которую уронила выходившая женщина, и, приблизившись, чтобы её поднять, ощутил сильную магическую защиту.

Ни один дом не был бы защищён так тщательно, оставаясь при этом видимым для всех. Даже Блэки не были столь самонадеянны.

Нет, это точно должно было быть Министерство. Это было единственное разумное объяснение.

Гарри не знал, что его могло ожидать внутри, поэтому решил выжидать и наблюдать за зданием, и входить туда только в том случае, если не удастся извлечь из наблюдений что-то большее.

Даже под мантией-невидимкой он был предельно осторожен.

Возможно, это ощущение было вызвано тем, что он находился в чужой, враждебной стране, но ему казалось, что дело было в чём-то большем.

Он чувствовал, что это одно из самых опасных мест, в котором ему приходилось находиться. И хотя он хотел собрать как можно больше информации, рисковать жизнью ради этого он пока не был готов. По крайней мере, до тех пор, пока это не станет необходимостью.

* * *

Арктурус уже несколько недель ждал возвращения отца, который по его мнению должен был вернуться, чтобы отчитать за то, что он сделал не только с Селвином на заседании Визенгамота, но и за то, что он принял на себя роль главы семьи в его отсутствие.

Но ничего подобного не происходило. Орион не прислал ни одного письма с тех пор, как отправился на континент летом, и не было никаких признаков того, что он намерен вернуться.

Казалось, Орион Блэк отказался от Арктуруса, Дореи и своих семейных обязанностей.

И это вполне устраивало Арктуруса.

Даже без отцовской опеки он продолжал увеличивать семейные богатства, обеспечивать все необходимые выплаты и заботиться о Дорее, как делал с детства.

Ему не нужен был Орион, но отец мог бы проявить хотя бы каплю приличия и поставить свою младшую дочь на первое место, вместо того чтобы путешествовать по Европе с Гриндевальдом. Арктурус никогда не простит ему этого, как и всего остального, что тот совершил за свою жизнь.

Отгоняя тревожные мысли, Арктур сосредоточился на председателе Визенгамота, который открывал заседание.

Это был старик по фамилии Яксли. Его скрипучий голос раздался над залом, когда он стукнул молотком по трибуне, привлекая внимание присутствующих.

— Сегодня, четвёртого ноября 1937 года, мы собрались здесь, чтобы обсудить насущный вопрос. Как человек, созвавший это заседание, я начну первым и прошу вас внимательно меня выслушать.

— Могу я спросить, о чём идёт речь? — с любопытством поинтересовался министр Фоули.

— Да, министр, — ответил Яксли. — Речь идёт о недавнем собрании МКМ, состоявшемся на прошлой неделе. Я присутствовал на нём в качестве представителя от нашей страны, и там выяснились весьма тревожные вещи.

Фоули кивнул, и Арктурус нахмурился, наклонившись вперёд в кресле, чтобы лучше слышать Яксли.

— Тогда продолжайте, господин председатель, — приказал министр.

Яксли почтительно поклонился своему начальству.

— Заседание было кратким. Нам сообщили, что в Болгария и Чехословакия недавно произошли резкие изменения в правительственной структуре, что фактически привело к их выходу из Международной Конфедерации Магов.

— Это не совсем уникальный случай, — перебил лорд Селвин. — Советский Союз и другие страны также периодически то уходят, то приходят.

— Да, — согласился Яксли, — но существует обоснованное мнение, что эти страны теперь находятся под влиянием Геллерта Гриндевальда.

Челюсть Арктуруса сжалась, когда Визенгамот начал бурное обсуждение. Одни лорды и леди переговаривались между собой, другие пытались обратиться к Яксли.

Яксли несколько раз ударил молотком по трибуне, пока зал не замер в ожидании.

— И где доказательства? — потребовал явно раздражённый Селвин. — Вы пришли сюда, чтобы вселить в нас страх перед событиями, которые происходят за нашими границами.

— События, которые могут легко распространиться и на нас, — мрачно заметил лорд Поттер. — Разве вы забыли о войне, которая закончилась всего несколько десятилетий назад?

— Вы забыли, что нужны доказательства? — усмехнулся Селвин.

— Доказательства собираются прямо сейчас, — прервал его Яксли. — МКМ отправила агентов для подтверждения событий, связанных с этими изменениями. Польский представитель уверен, что за этим стоит Гриндевальд.

— Каких агентов отправила МКМ?

Арктурус с изумлением увидел Карлуса Поттера: тот стоял на галереи для слушателей, и выражение его лица было обеспокоенным. Наследник Поттеров был здесь, очевидно, в рамках своего обучения к тому, чтобы занять место отца, когда тот уйдёт на пенсию.

Яксли нахмурился, глядя на молодого человека. Считалось неуместным, чтобы наследник, тем более находящийся в общественной галерее, вмешивался в дела Визенгамота.

— Хотя мой сын и говорит не к месту, мне тоже интересно это знать, — заявил Уильям Поттер, бросив на Карлуса неодобрительный взгляд за его несдержанность.

— Я полагаю, что они отправили команду боевых магов для такого задания, — ответил Яксли, задумчиво почесывая подбородок. — Главе Управления юстиции было поручено провести расследование, так что это логично.

— Когда это произошло? — спросил Карлус.

Уильям не сделал замечания сыну, он также смотрел с тревогой, будто знал что-то, чего не знали остальные.

— Собрание прошло в прошлый четверг, и мистер Федеров заверил представителей, что приступит к работе немедленно.

Карлус кивнул, взглянув на отца с выражением, которое подтверждало их предположения.

— Прошу прощения, что прервал, — сказал наследник Поттеров, снова занимая своё место.

Арктурус не мог не задуматься о значении этого обмена взглядами, но у него не было времени разбираться в этом, так как Яксли продолжил.

— Я буду держать вас в курсе событий в Европе, но считаю, что мы будем не правы, если не начнём подготовку к возможным последствиям. Пока мы не узнаем, что происходит, нам следует ограничить поездки в Болгарию и Чехословакию. С учётом растущей напряженности в отношениях с магглами, будущее может оказаться катастрофическим.

В зале воцарилась мрачная атмосфера. Хотя Селвин выглядел скорее раздражённым, чем обеспокоенным, остальные были явно встревожены.

— Насколько катастрофическим? — спросил министр Фоули.

Яксли тяжело вздохнул и покачал головой.

— Мир страшно изменился сильно за последние три десятилетия, — произнёс он тихо. — Если такой конфликт разразится между нами и магглами, я подозреваю, что это будет самая разрушительная война, которую когда-либо знал мир.

Фоули потупил взгляд, он сразу сутулился, будто тяжесть слов Яксли полностью легла на его плечи.

— Тогда будем надеяться, что польский представитель МКМ был неверно проинформирован, — пробормотал он. — Я принял к сведению то, что вы сказали, господин председатель, и согласно вашему совету, согласен, что нам следует быть осторожными. Если будет необходимо, я встречусь с маггловским премьер-министром, чтобы обсудить это в надежде, что конфликта удастся избежать.

Яксли кивнул и отвесил последний поклон перед тем, как снова ударить молотком по трибуне, завершая заседание.

Арктурус вышел из зала, не желая вступать в пустые разговоры с теми, кто мог попытаться его задержать. Мысли о том, что его собственный отец, брат и старшая сестра частично ответственны за происходящее в Европе, не давали ему покоя.

Если Болгария и Чехословакия уже пали перед Гриндевальдом, другие страны могут последовать за ними. Если подход министра Фоули похож на подход других министров, то война разразится по всей магической Европе только тогда, когда это станет необходимым, и скорее всего тогда уже будет слишком поздно разбираться с Гриндевальдом, поскольку он станет слишком могущественным для предотвращения полного разрушения.

Многие семьи по всему миру уже пережили разрушения первой войны. Мужья, отцы и сыновья ушли сражаться с неизвестным врагом, и многие из них не вернулись. Никто не хотел бы снова пережить подобные потери, когда раны недавней войны были всё ещё так остры.

* * *

Минерва нервно стояла перед классом, в котором не так давно сама училась, готовясь к своему первому уроку.

Она была ошеломлена, когда Альбус сообщил ей, что ей предстоит преподавать. Хотя это был всего лишь урок для первого курса, страх от этого меньше не стал.

Что если она все испортит? Что если окажется, что работа её мечты — это не то, для чего она предназначена?

Эти и многие другие вопросы она задала Альбусу, но тот лишь усмехнулся в ответ.

— Если бы я не верил, что ты готова, я бы не предложил.

Эти слова были единственным советом, который он дал ей, прежде чем отправить её готовиться к уроку.

— Деревянная коробка в металлическую, — пробормотала она себе под нос.

Это было немного сложнее, чем превращение спички в иглу, но масштаб оставался тем же. Если ученики уже освоили это, то не было причин, по которым они не справятся с этим заданием.

— Где профессор Дамблдор? — раздался голос, и Минерва сразу узнала Тома Реддла, чьё лицо выражало лишь лёгкое любопытство.

— У профессора Дамблдора сегодня неотложные дела вне замка, поэтому я буду вести этот урок.

Том победно улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Жду этого с нетерпением, — искренне произнёс он, испытывая явное облегчение от отсутствия Альбуса.

Минерва, однако, не собиралась обманываться его расслабленной манерой. Она видела его истинное лицо той ночью, когда он попытался напасть на неё в форме кошки.

Том Реддл был жесток и беспощаден, и она не собиралась поддаваться его обаянию, зная, что под этой маской скрывается нечто совершенно безумное.

Кроме того, она знала, кем он станет в будущем. Минерва поспешила отвести взгляд, когда остальные студенты из Слизерина и Хаффлпаффа стали заходить в класс. Она старалась не встречаться глазами с тем, кто однажды станет убийцей родителей Гарри.

Мысли о друге лишь добавили тревоги. Сейчас она скучала по нему сильнее, чем прежде, особенно после их короткой встречи на прошлой неделе.

Она восхищалась Гарри и уважала его за то, что он делал, но не могла избавиться от ощущения, что он почти забыл о ней, пока занимался своими делами. Она чувствовала себя эгоисткой, думая так, но ничего не могла с собой поделать.

— Итак, как вы заметили, профессор Дамблдор сегодня отсутствует, и я проведу этот урок, — начала Минерва. — Для тех, кто забыл: я ассистент профессора мисс Макгонагалл, но можете называть меня мисс Макгонагалл.

— А с профессором Дамблдором всё в порядке? — спросил Том, в его тоне сквозило притворное беспокойство.

— Он в порядке, мистер Реддл, — ответила Минерва, — и вернётся уже завтра.

Мелькнувшее на лице Тома раздражение, едва заметное для окружающих, не ускользнуло от её внимания.

— Рад это слышать, — снова улыбнувшись, сказал он.

Минерва кивнула и перевела взгляд на остальных учеников:

— Сегодня мы продолжим работу, начатую с профессором Дамблдором. Перед вами находятся деревянные коробки, и ваша задача — превратить их в металлические, используя тот же метод, что и для превращения спички в иглу. Если понадобится помощь, поднимите руку, и я подойду. Вопросы?

Когда вопросов не последовало, Минерва жестом дала знак начинать. Она внимательно следила за учениками, чтобы предотвратить возможные ошибки, ведь трансфигурация была опасной дисциплиной, особенно для одиннадцатилетних детей. Несчастные случаи случались, но чаще их причиной становилось легкомысленное поведение.

Вспомнив, как Тиберий на первом курсе превратил свою ногу в копыто, Минерва с трудом сдержала улыбку.

— Мисс Макгонагалл? — раздался голос.

Он принадлежал миниатюрной девочке из Хаффлпаффа, она так высоко подняла руку, что почти встала с места, пытаясь привлечь внимание Минервы.

— Да, мисс Каратез?

— Не могли бы вы проверить, правильно ли я все делаю? — с волнением спросила она.

Минерва подошла и оценила её работу.

— Очень хорошо, — похвалила она. — Пять баллов Хаффлпаффу.

Девочка просияла от радости и вернулась к своему занятию, а Минерва вновь заняла место у доски, продолжая наблюдать за классом.

К ее облегчению, остаток урока прошел без происшествий и инцидентов, из-за которых кому-то из детей пришлось бы посетить Больничное крыло, и когда пришло время, Минерва отпустила учеников.

— Домашнего задания не будет, но, вероятно, завтра профессор Дамблдор его задаст, — предупредила она, когда дети выскочили из класса, стремясь как можно скорее попасть в Большой зал на обед.

Минерва тоже собиралась последовать их примеру, но дверной проем загородил изрядно бледный побледневший Карлус.

— Что случилось? — с тревогой спросила она.

— Гарри, — коротко ответил Карлус.

У Минервы сжалось сердце.

— Он...

Карлус покачал головой.

— Нет, с ним всё в порядке. Но я знаю, почему его так внезапно отозвали. Он уехал на континент, чтобы шпионить за Гриндевальдом.

— Он что?! — ахнула Минерва, чувствуя облегчение, что с Гарри ничего не произошло, но тут же испугавшись, что с ним могло еще случиться.

— Это всё, что я знаю, — вздохнул Карлус. — Я переживаю, Минни. Я знаю, что он справится, но даже мой отец воспринял эту новость тяжело. До него уже несколько месяцев доносятся тревожные слухи из Европы.

— И что же нам делать?

— А что мы можем сделать? — с горечью ответил Карлус. — Это же Гарри.

— Да, знаю, — печально согласилась Минерва, не находя слов утешения.

Хотя она не знала, что именно и зачем делает Гарри, ее утешало то, что он хотя бы представляет, во что ввязывается.

Карлусу же от этого не было легче.

— С ним всё будет в порядке, — попыталась ободрить она. — Как ты и сам сказал, это же наш Гарри.

Карлус невесело улыбнулся, но всё же это была улыбка.

Но саму Минерву это не избавило от переживаний за Гарри: теперь она беспокоилась за него ещё сильнее, чем до начала только что закончившегося урока.

* * *

Народ Чехословакии отличался упрямством и не любил перемен. Геллерт уважал их за гордость, но их неспособность принять его в качестве нового лидера начинала раздражать.

В столице уже возникли проблемы: небольшие очаги сопротивления пришлось подавлять его сторонникам. Однако, к его облегчению, серьёзное сопротивление, казалось, было подавлено.

— Нам нужно завоевать их доверие, — прервал его мысли Персей. — Я провёл здесь много времени. Мы можем сломить их дух, но не получим преданности. А ведь вы сами говорили, что это самое главное.

Геллерт задумчиво кивнул.

— И что ты предлагаешь? Ты знаешь этих людей лучше меня. Что бы ты сделал?

— Покажите им, что за вами стоит следовать, — ответил Персей. — Мы знаем, что магглы сюда уже скоро вторгнутся, и тогда всё это не будет иметь значения. Но сейчас вам нужно показать, что их интересы для вас важны. Это проще, чем пытаться сломить людей, которые скорее умрут, чем подчинятся.

— Возможно, ты прав, — признал Геллерт. — Но что им нужно, Персей?

— Стабильность, — ответил тот. — Организуйте митинги, но пусть их возглавят ваши местные сторонники. Когда люди увидят, что вы пытаетесь освободить их от оков, в которых они родились, они сами придут к вам.

Геллерт не был до конца убеждён, но решил, что стоит попробовать.

Любое продвижение его планов служило высшему благу.

— Тогда организуй всё, — распорядился он. — Пусть они видят во мне не врага, а лидера, к которому нужно обращаться в трудные времена.

— Я займусь этим немедленно, — ответил Персей и покинул комнату.

— У вашего сына острый ум, лорд Блэк, — заметил Геллерт.

— Да, — согласился Орион. — Он был мною воспитан, чтобы однажды возглавить семью.

— Но эта роль достанется не ему.

Орион покачал головой.

— Нет, теперь эта ответственность лежит на моём младшем сыне. Персей принесёт гораздо больше пользы, находясь рядом с вами.

Геллерт кивнул и слегка нахмурился.

— А ваш другой сын…

— Арктурус.

— Какой он?

— Упрямый и безжалостный, — ответил Орион. — Я не завидую тем, кто станет его врагом. Он хитер, но предпочитает решать проблемы напрямую. Если Персей — это скрытый кинжал, который бьёт в спину, то Арктурус — это молот.

Геллерт рассмеялся, одобрительно кивнув.

— Когда придёт время, я хотел бы с ним познакомиться.

Орион выглядел обеспокоенным.

— Арктурусу не хватает дипломатичности, Геллерт. Он может не увидит вашего видения так, как хотелось бы.

— Тогда будем делиться победами, — спокойно ответил Геллерт. — Я уверен, что вы не вырастили дурака, который предпочёл бы умереть на поле боя, чем сохранить наследие своей семьи.

— Нет, конечно.

Орион казался не до конца уверенным, но Геллерт решил не настаивать. Если Арктурус окажется слишком прямолинейным, его можно будет заменить. Возможно, Кассиопея лучше справится с управлением семьёй. Она достаточно способна, чтобы совмещать это и продолжать служить ему.

Мысли о Кассиопее напомнили Геллерту, что вскоре он должен был получить от неё отчёт. Более года она находилась в Германии, внимательно наблюдая за магглами.

Ситуация там стремительно ухудшалась, и война была не за горами. Немцы уже нарушили хрупкое соглашение, заключённое после предыдущей войны, и конфликт был неизбежен. Если бы не необходимость использовать хаос для укрепления своей власти, Геллерт, возможно, вмешался бы. Но пока его устраивало текущее положение дел.

Эта грядущая война лишь подтвердит его правоту: магглов необходимо контролировать ради благополучия всего мира.

Ради высшего блага.

Размышления Геллерта прервал стук в дверь.

— Войдите, — отозвался он.

К его удивлению, вошёл неприметный выходец из региона Вестфалия, с которым Геллерт познакомился вскоре после приезда в Германию почти десять лет назад. Тогда Геллерт действовал осторожно, даже маскировался, никому не рассказывая о своих планах. Но этот странный волшебник нашёл его спустя всего несколько дней после прибытия в Мюнхен.

Это было по-настоящему впечатляюще.

С тех пор Геллерт сделал его своими глазами и ушами на континенте — решение, которое принесло немало пользы.

Вебер выстроил обширную сеть информаторов, действующих по всей Европе. Независимо от того, были ли они готовы сотрудничать, его люди снабжали Геллерта важной информацией. Он стал настолько ценным, что Геллерт предпочёл оставить его в живых, несмотря на риск.

Такой человек мог бы стать угрозой для его планов, и Вебер представлял определённую опасность. Если бы тот захотел, мог бы серьёзно осложнить жизнь режиму.

— Гриндевальд, — отрывисто поприветствовал его Вебер, сохраняя каменное выражение лица.

— Я не помню, чтобы мы договаривались о встрече, — заметил Геллерт.

— Мы и не договаривались, но есть вещи, о которых вам следует знать. Я решил лично их вам сообщить.

— Тогда говорите, Вебер, — настоятельно произнёс Геллерт.

Тот одобрительно кивнул, он не любил пустых разговоров и формальностей.

— МКМ отправила сюда и в Болгарию отряды боевых магов, чтобы разобраться в происходящем. Ваши действия не остались незамеченными.

— Я этого ожидал, — спокойно ответил Геллерт. — Удивительно, что это заняло у них так много времени. Вы знаете, какова их задача?

— Пока лишь наблюдать и выяснить, что произошло.

— Тогда проследите, чтобы им была предоставлена нужная информация. Я бы не хотел, чтобы они вернулись к своему начальству с ложным пониманием произошедшего.

— Как скажете, — ответил Вебер. — Есть ещё кое-что. Ньют Саламандер также направляется сюда. Он прибыл в Остраву через Польшу несколько дней назад и скоро будет в Праге.

Геллерт в раздражении сжал челюсти.

Саламандер уже не раз становился занозой в заднице.

— Я хочу, чтобы его выследили и убили, — холодно распорядился он. — Он может и дурак, но я не стану рисковать, позволяя ему снова вмешаться в наши дела.

— Будет сделано, — кивнул Вебер. — А что делать с боевыми магами?

Геллерт откинулся на спинку кресла.

— Вам следует убить большую часть из них, — вмешался Орион. — Оставьте несколько, чтобы они могли вернуться с нужной вам информацией, но таким образом вы покажите, что не потерпите вмешательства.

Геллерт от души рассмеялся.

Он слышал о безжалостности семьи Блэк и в данном случае нашёл предложение Ориона вполне разумным для человека, страдающего столь тяжёлым недугом. Геллерт частно слышал, как Орион что-то невнятно бормотал в моменты, когда терял связь с реальностью, но большую часть времени он оставался в здравом уме и был весьма интересным собеседником.

— Сделайте так, — согласился Геллерт. — По крайней мере на какое-то время они перестанут к нам лезть.

Вебер коротко кивнул и покинул комнату, чтобы выполнить приказы.

В долгосрочной перспективе это могло создать проблемы, но у Геллерта будет достаточно времени, чтобы укрепить свою власть и захватить новые страны.

Когда это произойдёт, уже не будет иметь значения, что предпримет МКМ или кто-либо еще.

Будет уже слишком поздно, что остановить его.

* * *

Прага была ему знакома. После исключения из Хогвартса он решил отправиться в путешествие, и странствия привели его в этот город. Тогда его интересовала впечатляющая колония русалок, живущая в местном магическом зоопарке, и та поездка многому его научила в отношении загадочных существ.

В те времена он еще плохо знал русалочий язык, но это не имело особого значения. Вождь племени, тритон по имени Малахи, тепло его принял, и Ньют провёл несколько недель среди них, быстро совершенствуя свои знания языка.

Он остался бы с ними дольше, если бы его не обнаружил разъярённый смотритель зоопарка. Но даже бегство от охранников не испортило впечатления: он не жалел о времени, проведённом с русалками.

Он всегда хотел вернуться в Прагу, но уж точно не при таких обстоятельствах, как сейчас.

Гриндевальд был проблемой, которую он считал оставленной позади еще десять лет назад, но прошлое, как всегда, имело свойство настигать. На этот раз — в лице Альбуса Дамблдора.

Тот умел добиваться своего, и этого у него было не отнять. Лишь одно упоминание Литы, и сопротивление Ньюта рушилось, снова заставляя его подвергать себя опасности ради противостояния Геллерту Гриндевальду.

Этот человек представлял собой угрозу, которую нужно было остановить, и Ньют не мог понять, почему Альбус всё ещё медлит. Если кто и мог покончить с Гриндевальдом, так это профессор трансфигурации.

Ньют глубоко вздохнул, когда кондуктор объявил о скором прибытии в столицу, и поднял чемодан, который всё это время стоял между его ног.

Убедившись, что замки надёжно закрыты, он сошёл с поезда в прохладу ноябрьского дня.

Было холодно. Несмотря на яркое солнце, тепла в нём не было.

Окинув беглым взглядом вокзал, Ньют покинул платформу и направился в город.

К счастью, вход в магический квартал Праги находился неподалёку, но город ощущался совсем не так, как прежде.

Хотя чехословаки в большинстве своем были сдержанными людьми, но в прошлый раз они были куда дружелюбнее. Теперь же в воздухе царила настороженность и напряжение, от которых было не укрыться.

Континент стоял на пороге тёмных времён, и это чувствовалось здесь особенно остро. Казалось, что жители Чехословакии ждали надвигающихся бедствий с минуты на минуту.

Чем ближе он подходил к магическому кварталу, тем больше ощущал, как атмосфера меняется к худшему. Когда он прошёл через канализацию, его окружили пустые улицы — кроме нескольких прохожих и десятка авроров, стоящих у магазинов, людей почти не было.

Вдалеке слышался громкий, но приглушённый голос. Ньют почувствовал, как взгляды авроров следуют за ним, когда он прошёл мимо, направляясь к источнику звука.

Но уже слишком поздно он понял, что что-то было не так.

Когда он дошёл до толпы, то понял, что вокруг было больше авроров, чем обычных граждан, и его взгляд встретился с человеком, произносившим воодушевляющую речь. Он тут же отвернулся, но понял, что его узнали.

Он не встречал раньше этого человека, но было ясно, что тот прекрасно знал его.

Осторожно, но как можно быстрее, Ньют покинул толпу, но тут же понял, что за ним по пятам следует несколько авроров и несколько человек в обычной одежде.

Когда первое заклинание пролетело мимо, он бросился в ближайший переулок, надеясь аппарировать, но не смог.

Район был накрыт антиаппарационными чарами, и Ньют осознал, что попал в ловушку.

Выхватив волшебную палочку, он мысленно выругался и приготовился защищаться. Преследователи настигли его через мгновение, их палочки были наготове.

Ньют мог только сожалеть, что оказался в такой ситуации, но, готовясь к схватке, вдруг увидел, как один из мужчин перед ним рухнул на землю с жутким криком.

— Это Котова! — крикнул кто-то на языке, который Ньют опознал как испанский. В тот же миг на улице начался хаос: группа ведьм и волшебников, возникшая словно из ниоткуда, вступила в бой с теми, кто его преследовал.

* * *

Гарри вновь оказался на магических улицах Праги, следуя за большой группой, которая покинула здание Министерства, в том числе и за блондином, за которым он внимательно наблюдал.

До этого момента он не видел ничего подобного. Обычно авроры передвигались парами, а работники, если им вообще позволялось выходить, использовали другой, пока невыясненный Гарри способ.

Когда группа начала собирать на улице немногочисленных граждан, у Гарри появилось гнетущее предчувствие.

Сначала он подумал, что их ведут на казнь, но облегчённо выдохнул, увидев, как на возведённой сцене установили помост, с которого человек начал говорить на местном языке.

Гарри понимал немногое, но имя Гриндевальда несколько раз прозвучало в речи. Он был уверен, что ораторы выступают не против него — скорее, это была речь в поддержку тёмного мага.

Хотя Гарри мало понимал, он продолжал внимательно наблюдать за происходящим. Его внимание привлек мужчина, выделяющийся среди остальных. Это был не Гриндевальд, но явно не чехословацкий гражданин, и вскоре стало понятно, что авроры смотрят на него с явным подозрением.

Как только в сторону мужчины полетело первое заклинание, он бросился бежать, и Гарри задумался, стоит ли вмешиваться. Однако решение было принято за него.

— Это Котова!

— Чёртов идиот, — пробормотал Гарри.

Голос принадлежал одному из боевых магов, которых Гарри видел в зале перед отправкой сюда.

Что бы ни задумал этот человек, его действия поставили под угрозу всю операцию. Теперь восемь боевых магов противостояли нескольким десяткам авроров.

Гарри сразу узнал Имама Котова — одного из разыскиваемых преступников, досье на которого он изучал на брифинге. Котова искали за убийство четырёх правительственных чиновников в БССР, но он был не один. С ним был ещё один преступник из списка — Сальваторе Капуто, подозреваемый в незаконном производстве зелий на Сицилии. Он успел исчезнуть до того, как его арестовали.

Считалось, что многие люди умерли из-за сваренных им зелий, а другие стали зависимы от веществ, вызывающих привыкание. Когда-то Капуто был заслуженным зельеваром, но потом стал вести преступный образ жизни.

Сражение началось, и первые пали авроры в белых мантиях. Гарри надеялся, что это позволит ему сохранить своё прикрытие, но вскоре боевые маги оказались прижаты к стене и были вынужденны обороняться.

— Вот же черт, — раздражённо выдохнул Гарри, осматриваясь в поисках места, где он мог бы воспользоваться своим преимуществом.

Миновав узкий переулок, он заметил, что человек, спровоцировавший весь хаос, всё ещё был зажат в углу. Он не мог уйти, иначе попал бы под перекрестный огонь или его бы заметили те, что желал его смерти.

Одно это уже вызвало у Гарри интерес. Что тот мог сделать, чтобы вызвать такую реакцию на свое появление?

Впрочем, это не имело значения. Если Гарри не поможет ему сейчас, шансов на спасение у него почти не останется.

Боевые маги были хорошо подготовлены к таким ситуациям, и хотя положение выглядело безвыходным, им нужно было держаться.

— Что, черт возьми, ты сделал? — резко спросил Гарри, появляясь перед бледным мужчиной, чьи глаза округлились от страха.

— Я... я просто хотел посмотреть, что происходит.

Гарри удивился. Этот человек был британцем.

— Они быстро на тебя накинулись. Почему?

— Думаю, им что-то обо мне рассказали.

Гарри раздражённо покачал головой. Этот человек поставил под угрозу всю операцию, как впрочем и тот идиот из боевых магов, который объявил о своем присутствии.

— Уже неважно. Иди сюда и не высовывайся, — приказал Гарри.

— А ты что будешь делать?

— Попытаюсь не дать убить тебя и остальных этих идиотов. Вы уже всё испортили. Сиди тут, моя мантия нужна мне обратно!

Мужчина попытался что-то сказать насчет своей невиновности, но Гарри его проигнорировал, сосредоточившись на том, что происходило за пределами переулка.

Положение боевых магов ухудшилось: двое из них уже лежали без движения, хотя несколько авроров тоже были выведены из строя. Численное превосходство всё ещё было на стороне властей, а вскоре должно было еще прибыть подкрепление.

Нужно было действительно быстро, поскольку время на спасение стремительно истекало.

Оценив ситуацию, Гарри поднял с земли обломки кирпичей и с помощью вызванного мощного порыва ветра запустил их в сторону ничего не подозревающих авроров. В воздухе раздались глухие удары, треск костей и крики. Но атака оказалась не такой точной, как он рассчитывал — несколько авроров сразу обернулись в его сторону и продолжили нападать.

Гарри ловко увернулся от летящих заклинаний и в ответ трансфигурировал вывеску одного из магазинов в копьё, которое тут же полетело в аврора. Тот рухнул на землю с пронзительным криком — копьё пробило ему плечо.

Гарри поморщился, вспомнив собственную рану, но времени на жалость не было — тот, между прочим, пытался его убить.

Остальные авроры явно не оценили действия Гарри и удвоили усилия, чтобы его остановить.

Заклинания летели в его сторону одно за другим, но авроры, охваченные гневом, действовали беспорядочно без какой-либо слаженности. Гарри быстро справился с двумя противниками.

Взмахом палочки он заставил упавший фонарный столб с силой ударить их по спинам, от чего те мгновенно потеряли сознание.

— Bastardo (прим. пер: ублюдок (итал)! — раздался яростный крик.

Это был Капуто, наблюдавший за произошедшим, но не спешивший вступать в бой с Гарри. Видимо, в дуэлях он не был столь искусен, как в зельеварении, но всё равно представлял угрозу.

Невысокий и коренастый, Капуто попытался затеряться среди своих товарищей, занятых схваткой с боевыми магами, которые только что потеряли ещё одного из своих.

Несмотря на численное превосходство, оставшиеся пятеро продолжали сражаться, встав спина к спине и отражая заклинания, летящие со всех сторон. Но их силы уже были на исходе — удары становились медленными, и Гарри понял, что нужно действовать быстро, чтобы вытащить всех из этой передряги.

— Эй, ты! — крикнул он человеку, всё ещё прятавшемуся в переулке. — Беги к выходу, но не заходи внутрь! Там могут быть авроры.

Тот выглянул из своего укрытия, кивнул и снова исчез под мантией-невидимкой.

Дав ему несколько секунд, Гарри повернулся к аврорам и двум разыскиваемым преступникам.

Число боевых магов сократилось до четырёх. Вспомнив дуэль между Дамблдором и Волдемортом, Гарри внезапно осенила идея. Она была рискованной, но другого выхода не оставалось.

Сначала ему нужно было подобраться ближе к лопнувшей трубе, из которой постепенно вытекала вода и заливала улицу. Для этого следовало прорваться к боевым магам.

Вздохнув, Гарри поднялся в воздух, окружённый густым чёрным дымом, такой же был у Пожирателей смерти в Министерстве.

Ему потребовались долгие месяцы тренировок, чтобы освоить этот метод перемещения, но в конце шестого года он всё-таки овладел им. Магия, которой пользовался Том, вновь оказалась знакомой, и это помогло Гарри быстрее достичь результата.

Этот способ особенно хорошо работал в зонах, защищённых чарами, хотя по скорости уступал обычной аппарации.

Однако сейчас он оказался полезен: авроры, отвлечённые его полётом, удивлённо следили за ним, видимо, никогда не видев ничего подобного. Боевым магам это зрелище тоже показалось необычным — они с любопытством наблюдали за Гарри, когда тот приземлился перед ними.

Не теряя времени, он воплотил свой план в действие: поднял большую лужу воды, образовавшуюся из прорванной трубы, Гарри собрал ее в огромный водяной шар и заключил в него авроров и преступников.

— Чего встали? Бегите! — рявкнул он.

Боевым магам дважды повторять не пришлось. Пока Гарри удерживал врагов, они бросили последний взгляд на павших товарищей и кинулись прочь.

Гарри продолжал удерживать пленников в водяной ловушке, но это давалось с трудом. Через несколько мгновений сфера рухнула, и авроры, тяжело дыша, упали на землю.

Не желая ждать, когда они придут в себя, Гарри снова взмыл в воздух, догоняя боевых магов.

Когда он их настиг, они продвинулись не так далеко, слишком сильно были измотаны битвой и необходимостью пробираться через завалы.

— Давайте быстрее! — скомандовал он, приземляясь рядом и отражая очередное заклинание, выпущенное им в спины.

Один из авроров уже настиг их.

— Tady jsou (прим. пер: Вот они (чеш)! — раздался крик, а следом понеслось очередное заклинание.

Узнав его, Гарри громко зашипел, вызывая перед собой украшенный змеями щит. Заклинание отскочило от него и попало в соседнее здание, вспыхнув изумрудным пламенем.

— Чёрт! — выдохнул один из боевых магов, глядя, как огонь плавит камень.

Это было крайне опасное заклинание, способное гореть часами, если его не потушить. Огонь быстро распространялся, но авроры продолжали свою атаку, несмотря на дым, застилавший зрение.

Гарри заметил среди них Капуто и прицелился, снова зашипев. Заклинание попало точно в цель, но он не успел увидеть результат.

С громким треском здание рухнуло, разделив боевых магов и авроров и остановив сражение.

— Вперёд, не задерживайтесь, — скомандовал Гарри.

Они продолжили двигаться к выходу, и, приблизившись к нему, Гарри почувствовал, как кто-то дёрнул его за руку.

— Оставайся здесь, пока я не скажу, — прошептал он, проверяя, не было ли рядом ещё авроров.

Их не было. Убедившись, что всё чисто, Гарри вытолкнул боевых магов в маггловский мир, сам вышел следом и тут же заметил того, кто первым вступил в бой с аврорами.

— Ты — тупой ублюдок! — прорычал Гарри и ударил ему кулаком по носу. — О чём ты, чёрт возьми, думал?

Послышался хруст, и маг с криком рухнул на землю.

— Успокойся, брат, — сказал темнокожий боевой маг. — Гарсия — дурак и дорого заплатит за свою ошибку. Сегодня из-за него погибли люди.

— Было бы хуже, если бы не ты, — вмешался другой. — Спасибо.

Гарри лишь отмахнулся, с трудом сдерживая гнев.

— Ты Змей, верно? — спросил темнокожий маг.

Гарри кивнул.

— Теперь я понимаю, почему тебя так зовут. Это редкий дар.

— Я донесу на него, — заверил Гарри.

— Я тоже, — ответил маг. — Это я обещаю. А пока нам лучше убираться отсюда.

Гарри фыркнул и покачал головой.

— Вам лучше идти, у меня здесь остались незавершённые дела.

— Незавершённые дела? Ты же не собираешься сражаться с ними всеми?

— Конечно, нет, — тяжело вздохнул Гарри, — но есть кое-что, что я должен сделать. Идите, расскажите обо всём. Я скоро уйду.

Мужчина кивнул и жестом указал своей команде следовать за ним.

— До новых встреч, Змей.

— Надеюсь, что не придётся, — буркнул Гарри.

Мужчина усмехнулся, прежде чем увести остатки своей группы. Гарри подождал, пока они уйдут, и направился за ряд магазинов неподалёку.

— Можешь выходить.

Человек, ставший причиной всей этой неразберихи, появился из тени. Гарри забрал свою мантию-невидимку, убирая его в карман, и внимательно посмотрел на виновника.

— Кто ты такой? И что, чёрт возьми, ты там делал? — спросил он.

Мужчина неловко, но с заметным облегчением улыбнулся.

— Меня зовут Ньют Саламандер, и меня прислал сюда Альбус Дамблдор. Ты его знаешь?

Гарри лишь простонал в ответ, его раздражение только усилилось при упоминании заместителя директора.

* * *

Геллерт с любопытством наблюдал, как Капуто вдруг застыл, его палочка выпала из рук, а он сам схватился за горло. На мгновение казалось, что его стошнит, но вместо этого изо рта выползла змея.

Как только она оказалась на свободе, сицилиец рухнул на землю без признаков жизни, а змея успела укусить двоих, прежде чем её убили.

На этом воспоминание оборвалось, и Геллерт снова оказался в своём кабинете.

— Какой интересный молодой человек, — прокомментировал он.

— Интересный? — возмутился Котова. — Вы видели, что он сделал!

Геллерт хмуро кивнул.

— Да, весьма любопытный, — задумчиво произнёс он. — Я встречал лишь одного человека, кто мог бы сотворить такое заклинание с водой. Очень изобретательно, если не больше. Но что ещё более любопытно, так это парселтанг.

— Парселтанг? — переспросил Орион. — Я знаю только одну семью, которая владеет этим даром.

— И кто же это, лорд Блэк?

— Гонты, — ответил Орион. — Но если он так молод, как ты говоришь, то он не может быть одним из них. Марволо мёртв, а его сын сошёл с ума.

— Тогда должна быть какая-то другая связь, — задумчиво сказал Геллерт. — Вебер, я хочу, чтобы ты нашёл его. Собери всю информацию, какую сможешь. Вы тоже, лорд Блэк. Узнайте, есть ли хоть какая-то вероятность, что он — потерянный Гонт.

— Я уже сказал, что это не так, — проворчал Орион, — но я проведу расследование. Поручу это Арктурусу.

— Хорошо.

— И что вы собираетесь с ним делать? — поинтересовался Вебер.

— Пока ничего, — ответил Геллерт. — Этот человек заинтриговал меня. Уже много лет это никому не удавалось.