Cancellation. (джен)

«Чтобы не попасть в капкан,

Чтобы в темноте не заблудиться,

Чтобы никогда с пути не сбиться,

Чтобы в нужном месте приземлиться, приводниться, -

Начерти на карте план.

И шагай, и пой беспечно,

Тири-тири-там-там, тирам!

Встреча обеспечена -

В плане все отмечено

Точно, безупречно

и пунктиром,

Тири-тири-там-там, тирам,

Жирненьким пунктиром»

В.С.Высоцкий «Песня о планах».

…Азирафель уже достаточно долго стоял перед штандартом из Ура, любуясь мозаикой из камней и раковин на лазуритовом фоне, посвященной войне в древней, давно исчезнувшей стране, как появилась она…

Девушка стояла напротив и рассматривала часть Урского штандарта, посвященную миру. Очень странная и красивая девушка. Высокая, стройная, очень строгая, с черной прядью среди ореола абсолютно белых волос и в длинном торжественном черном платье с кружевами. На левом плече у нее сидел ворон и еще кто-то, смутно напоминающий то ли крысу, то ли хомяка в мантии.

«Какие нетривиальные у нее питомцы, однако. И как ее с ними сюда пустили?! Да и одета… необычно! Видимо представитель этой молодежной субкультуры, зовущей себя готами», — подумал Азирафель.

Потом девушка произнесла, обращаясь непонятно к кому: «И это все? Все что осталось от шумеров? А как же Нингишзиду? Змей ведь считался бессмертным?»

Азирафеля удивили и слишком правильная книжная английская речь и то, что девушке из готской субкультуры известно это имя. Но кто-то невидимый на таком же безупречном английском, но слегка тормозя на букве «R», ей ответил: «А ты не думаешь, что мы прросто не туда попали. Или не в то когда? Похоже на музей, а не на дррревний горрод Уррр? Двадцать первый век, кажется. Мне здешние собрратья сообщили». На что она ответила: «Видимо, Гекс ошибся. Вернемся и попробуем еще раз. Хотя если в этом времени Шумерского Змея нет, то ему это уже не поможет. Вернемся и просто поищем другую точку. Где он жив».

Азирафель только на мгновение отвел взгляд, чтобы не выглядеть невоспитанным пялясь на нее, но, когда он снова посмотрел в ту сторону, странная посетительница музея уже исчезла.

— Загадочная девица. Ненормальная. И говорит сама с собой. Разными голосами? На кой ей сдался Нингишзиду, если она из готов? Но я тоже не нашел здесь ничего подходящего на роль брошенного артефакта. Все это привезено из колоний в свое время. И все слишком громоздкое для метания, швыряния, бросания. К тому же я не знаю о ком шла речь. В смысле швыряния. Нет, Всевышний швырять не будет. Или будет? Нет!!! Скорее Кроули снова что-то натворил. И почему я подумал «тоже не нашел», когда думал об этой девице?! Как странно. Видимо, музей не то место, где надо искать. Надо отправиться по следам всех известных мне древних змеев. И чем они старше моего «цыплячьего» возраста, тем лучше. Тоже мне, старичок Эдемский! Как он там, интересно? И где?

После этого он поразмышлял, что хорошо бы поискать не только в пространстве, но и во времени. А для этого хорошо бы иметь доступ к модели земли на небесах. Теперь он знал, как «это работает». Но доступа нет. К Всевышнему он обращаться не станет. Гавриил? Ни за что. Придется обходиться своими силами. Итогом этих размышлений было: «Собственный глобус в магазине не подойдет. Надо что-то небольшое и более мобильное. Вдруг я не найду его с первой попытки?! Тогда придется повторять, а мой глобус в магазине абсолютно не мобилен. Интересно, что получится? И получится ли вообще? Может быть? Ведь главное — это воображение и желание. И куда отправиться? Например, Кроули был на пути в Японию, когда его занесло в тот милый городок с демоническим анамнезом. Отлично. Кто у нас в Японии? Ямата-но Ороти легендарный японский дракон, гигантский змей о восьми головах и восьми хвостах? Весьма стильно. Попробуем.»

В ближайшем магазинчике, торговавшем всякой всячиной по одной цене, Ангел приобрел для своих перемещений простой и маленький пластмассовый китайский глобус. С интерьером его магазина этот глобус, конечно, не вязался. Ангел сразу красочно представил, какие чудные ехидства он услышал бы от Кроули за попытку использовать подобную вещь. Но ехидничать было, увы, некому! И вот, наконец, он сосредоточился, постарался представить себе Кроули в черном кимоно и восемью хвостами и поднес палец к нужной точке…

В следующее мгновение он стоял посреди бескрайней степи, которая еще доцветала травами и серебрилась ковылем, не успев выгореть под солнцем. На севере в жарком мареве возвышалось очень интересное строение. Наклонные стены, ступенчатые объемы, пирамидность, крыша с характерным изгибом и приподнятыми углами, фриз темно-красного цвета — все указывало на тибетский стиль. И степь, и строение абсолютно не увязывались с устоявшимся образом Японии.

— Азирафель?! Ты ли это?!

Голос принадлежал Уриилу. Но вместо привычных белых на нем развевались оранжевые одежды. Костылей уже не было. И Уриил, стоя по пояс в седых ковыльных волнах, радостно размахивал руками, призывая Азирафеля подойти. Азирафель вначале не поверил глазам. Но это был точно Уриил. Он подошел ближе и церемонно, сложив руки в приветственно-молитвенном жесте, поклонился. Азирафель поклонился в ответ.

— Какими судьбами?! Я тут, правда, учусь ничему не удивляться, но твое появление удивительно! И я…рад тебя видеть. Пойдем, я угощу тебя чаем. Знаешь, тут такой интересный чай?! Я научился готовить на молоке с маслом и солью. Или с травами. Это вкусно. Я тут как раз из-за трав. Самое время для тимьяна! Поговорим? Азирафель? У тебя такое лицо?! Словно ты не туда попал?

Тем временем, Азирафель огляделся вокруг. И чем больше он оглядывался, тем большие сомнения закрадывались в его душу. Наконец, сомнения свили себе весьма уютное гнездышко и хихикали оттуда голосом Змея: «Япония?! Ты серьезно?! Интересно, куда это тебя занесла магия китайского ширпотреба?»

— Привет, Уриил! Это очень неожиданно. Прости, пожалуйста. Не то, что ты рад неожиданно. Хотя, конечно… я совсем был не готов к такой встрече. А как ты здесь оказался? И вообще — где это мы с тобой находимся?

— О! Азирафель?! Это тоже испытание на удивление! Ты разве не знаешь? Это Северный Прикаспий. Немного северо-западный. Калмыкия. Практически граница с Астраханской областью.

— Опять Россия? И на этот раз Калмыкия? А как же Япония?

— Для чего, позволь узнать … Нет, друг мой, я не стану расспрашивать, пока ты не напьешься чая. Таков обычай: накорми, напои, в баньке попарь… С банькой может пока не выйдет, но, если вернешься со мной в дацан, могу организовать и баньку. Из еды есть отличный натуральный местный сыр. А уж как хорош здешний чай! Азирафель?!

— Калмыкия? «Друг степей, калмык?» — что-то в этом роде… Отлично глобус сработал. Просто слов нет.

Тем временем Уриил расстелил на траве кусок войлока и достал из оранжевого рюкзака обычный туристский примус, котелок, две пиалы, и пакет с молоком Palmalat, которое не портится долго, ни при каких условиях и, конечно, отдаленно напоминает на вкус молоко. Затем зажег примус, налил в котелок молока, а когда оно закипело насыпал в него из пакета то, что было прессованным зеленым чаем, который в данной местности веками назывался калмыцким, а на торговых интернет-платформах — тибетским. Затем он добавил соли, немного масла, разлил чай по пиалам и подал Азирафелю одну из них с церемонным поклоном. По краю ее на белом фоне змеился синий с золотом меандр. Азирафель опустился на войлочную подстилку вслед за Уриилом. Время шло неспешно, стояла звонкая тишина. Иногда в траве нежно свистела какая-то птица. Хотелось просто отхлебывать маленькие глоточки странного чая и любоваться степью. Спокойствие медленно заполняло Ангела, охватывало тепло и приятно.

— Не удивляйся, Азирафель. Для меня многое изменилось. Многое стало понятным, хотя многие вопросы все еще остаются. Там в дацане наш философский факультет. Я изучаю здесь философию учителя Шакьямуни. И это очень интересно. Это самая мирная религия из земных, знаешь ли! И ты должен увидеть самый большой в Европе центральный хурул — Золотую обитель Будды Шакьямуни…

— Самый большой в Европе? А их в Европе вообще много? Или он один такой? Это все очень интересно, Уриил. И я рад, что ты нашел дело для себя. Но возможно позже. Сейчас я занят. И это очень неотложный поиск. И я должен был попасть в Японию. Чай, кстати, непривычен на вкус. Но очень бодрит. И приятен. И очень сытный! Благодарю тебя.

— Послушай, что бы там ни было раньше… Я изменился. Все изменилось. А вдруг, ты не напрасно сюда попал? Ничего не бывает напрасно здесь. Что ты ищешь? Хотя… Попробуем по-другому. Я попробую. Я подозреваю, что-то случилось с твоим другом? С Кроули? Так ведь? Я хочу помочь. Правда. Знаешь, я ведь чувствую себя виноватым в том, что случилось. С ним, и со всеми нами. Да, я просто подчинился Михаил. Но голова-то у меня была своя! И что было в той голове? Я причинил твоему другу такую боль, что просто страшно. И мне бы очень хотелось хоть чем-то… Он говорил со мной там. В этом госпитале. Хорошо и долго говорил. Это было неожиданно. Странный демон. Хотя тогда он уже был человеком. Как и я. И только он заговорил там со мной из всех. Так…заговорил. Гавриил не появлялся, Михаил в беспамятстве только ругался и пить просил. А Сандальфон, что с него взять? Только Змей. Я еще подумал тогда, что внешняя сторона всегда так обманчива. Да. «Зорко одно лишь сердце». Расскажи, чем я могу тебе помочь? Ты его ищешь в Японии?

— Не совсем. Он вряд ли теперь до Японии доберется. Но мне нужно что-то, что могло принадлежать ему, когда он там был. Когда его звали…

— Ямато-но Ороти?

— Откуда ты знаешь?

— Я ведь тоже пытался найти его там. Тогда, в начале истории, то есть после. Короче, до этой дурацкой драки. Но гигантский змей о восьми головах остался там только снами и старыми сказками. Только Змей Эдема ведь носил и иные имена в других местах. А что ты конкретно ищешь?

— Не знаю. Небольшой артефакт. Который бы поместился в ладонь и который можно легко бросить в неизвестном направлении. Конкретно что это, мне не известно. Но от этого предмета может зависеть его жизнь. Срок его жизни. А может и не только его.

— Жизнь? Зависеть жизнь? Срок? Продолжительность жизни? Он же человек сейчас и жизнь его может быть… Меня осенило, Азирафель! Вот прямо сейчас! Просто просветление какое-то! Прям в соответствии с учением великого Будды! Настоящее Просветление, Азирафель! Понимаешь, тут у нас студенты были недавно. Этнографы. Я у них книгу взял, почитать. Правда, она была без переплета, и ни названия, ни автора я тебе сказать не могу. И тебе бы не понравилось, что страницы вроде были не только потрепаны, но и вымочены то ли коньяком, то ли чаем, да и в ванну книгу эту многострадальную видимо тоже роняли. Но такая фантастическая книга! И студенту настолько дорога, что он ее мне лишь не пару дней и одолжил. Смерть в этой книге очень похож на Аз… Ну, ты понял. Так вот, в той книге у него есть дом, где хранятся жизнеизмерители всех существ.

— Жизнеизмерители? И бессмертных?

— В книге — да. И я подумал, когда читал, что так уж логично все описано, вдруг и у Азраила тоже есть такие часы-жизнеизмерители для всех? Он всегда загадочный, и никто не знает как там у него это получается быть везде, следить за всем и все учитывать. И мне казалось, что у него должна быть какая-то система для учета и слежения. Вот уж кто мастер планирования! Всегда знает — кто, где, когда и по какой причине! А жизнеизмерители эти просто гениальное решение вопроса. Вот такой предмет бы тебе подошел. Точно.

— Но это же книга! Может просто выдумка людская!

— Выдумка?! Так и Рай наш такая же выдумка. Разве нет? Иногда их выдумки двигают Вселенную в нужном ей направлении. Даже странно. Хотя я не удивляюсь. Ничему не удивляюсь.

— Предположим, Уриил. Пока у меня нет других идей. И как они хоть выглядят эти книжные жизнеизмерители?

— Часы. Просто песочные часы.

Тут Азирафель подумал, что песочные часы совсем не тот предмет, который можно безопасно швырять неизвестно куда, и вгляделся в заросли тамарикса с восточной стороны.

— Уриил?! Посмотри туда! Ты видишь то же, что и я?!

— Откуда она взялась?

Кажется, ничему не удивляться у Уриила не очень выходило. Он был не просто удивлен. Ошарашен. Если честно, то Уриил просто обалдел.

— Азирафель, клянусь Всевышним, ее только что там не было! Совсем. Кусты тамарикса и все. И вдруг появилась вместе с лошадью и птицей. Или кто там у нее на плече? Да еще в такой одежде?! Здесь так никто не одевается! Может это мираж?

— Мираж?! Я недавно этот мираж в Британском музее видел. Надо выяснить, кто это. И как у нее это получается. Странная девица.

— Знаешь, друг мой, мне кажется это не просто странная девица. Смотри, смотри! Она теперь исчезает?! Просто тает в воздухе вместе с лошадью своей!

Мираж меж тем помаячил вопросом и неторопливо растаял в степном мареве.

— Ладно. Раз она исчезла, нечего теперь выяснять! И не у кого.

— И в данный момент мне очень интересно, почему вместо Японии меня сюда выкинуло?

— О, так это же ясно, как день! Посмотри на пиалу!

— И что? Меандр? Путь по вечности?

— Путь по вечности. А судя по разведданным от Михаил твой друг со временем на короткой ноге. Если предполагать у змей ноги. И на змею весь этот меандр похож.

— Меандр. Древнегреческий орнамент.

— Не только греческий. Тут недалеко в Красноярском районе (это от местечка под названием Красный Яр, а не от сибирского города) соседней области стоянку неолитическую обнаружили. Семь тысяч лет до нашей эры. Тысячи три до нашего Рая. Керамика в осколках, но с орнаментом меандр. Ты насколько хорошо его знаешь? Я имею в виду не меандр, а Кроули?

— Не надо, Уриил. Об этом не надо, пожалуйста. Хотя… Он очень скрытен, что касается лично его. Может он думал, что мне это не важно?

— Или думал, что ты осудишь?

— Не будем.

— Не будем. Куда отправишься? В Индию, или в Мексику? Еще в Египет можно. Только… Ты ищешь артефакт? Но может быть это изначально неверный принцип поиска?

— Неверный? А какой верный? У меня мало исходных данных. Но найти эту вещь я должен во что бы то н и стало!!! И да, Уриил. Ты прав. Змей порядочно наследил на этой планете. В Индии искать бесполезно. Оставлю на безнадежный вариант, когда исчерпаю остальные. Слишком там много всего. И змей тоже. В Китай? Там к змеям очень неоднозначно относились. Но драконы?! Мог он быть драконом для них? Может Америка? Для верности попробую вначале в Мексику. Кетцалькоатль. Пернатый змей. Достаточно давняя история. К тому же такое имя носили и исторические личности. Может один из них и оставил эти самые часы. Часы? И я очень тебе благодарен за идею! Очень! Ну, успехов тебе, увидимся ли?

Думать на тему, а куда теперь отправиться, Азирафелю мешала одна назойливая и страшная мысль. Если артефакт и является песочными часами, то Кроули вряд ли сам его швырял. И если жизнеизмеритель забросил неизвестно куда Господь, точно зная о хрупкости предмета и смертной сущности Кроули, значит, всевышний в тот момент просто хотел его разбить. И тем самым покончить со Змеем. Это пугало. Очень.

Наконец, Азирафель немного успокоился, подумал о Пернатом Змее древних ацтеков, представил его крылья цвета амазонских джунглей, повернул свой пластмассовый глобус и исчез.

Исчезнувший «мираж» меж тем объяснялся просто. Присутствием госпожи Сьюзен Сто Гелитской со свитой. И если бы заросли тамарикса не поднимались Бинки до живота, то Азирафель и Уриил смогли бы рассмотреть, что лошадь просто висит в воздухе.

Да, все продлилось недолго. И за короткое время Сьюзен успела выяснить, что…

— Что? Это опять не то место!

— ПИСК!

— Карр!!

— Согласна. Просто ерунда. Северный Прикаспий. Стоянка Байбек. Третья четверть седьмого тысячелетия до начала их новой эры. И что? Это какие-то обычные раскопки. Кости первой прирученной собаки, бусы, и куча черепков с различными орнаментальными фрагментами в виде насечек, наколов и с орнаментом меандр в том числе. Где хозяин часов? Никаких змей тут нет. Только Храм в степи и город неподалеку. Абсолютно к неолиту не относящийся город. Как, впрочем, и храм.

— Карр!

-ПИСК! СК-СК!

— Да. Я тоже их вижу. И тот, в светлом жилете и сюртуке мне кого-то напоминает. Это не он ли рассматривал тот шумерский штандарт в Британском музее, когда мы туда попали? Этот жилет, слегка потертый возле пуговиц, очень мне запомнился. Как будто он его веками носит.

— Карр! Точно. Это он был там. Да, жилетик какой-то сильно поношенный. Видимо, любимый.

— Странно. Очень странно. Кажется мне, что мы не одни ищем в этом направлении… Поэтому надо исчезать. И разобраться с Гексом.

Из личных воспомининий A.J.Krowly.

Люди жались к друг другу, дети плакали от холода. И тогда он сделал это. Он не стал мелочиться, просто загорелся весь целиком. Огненная змеиная дорожка вилась на безопасном расстоянии вокруг кучки замерзающих людей, застигнутых в степи бураном, не обжигая, но согревая их. Потом он бросил сноп искр в центр площадки, туда, где еще оставались сухие ветки тамарикса и собранные бычьи лепешки — кизяки. Что еще здесь может гореть? Конечно, они потом расскажут об огненном змее, подарившем им огонь из пасти. Они спаслись у первого костра и потом, танцевали, выводя спирали вокруг костров, и рисовали изгибы змеиного танца на кромках своих чашек и кувшинов, чтобы помнить и ценить — мир, огонь, тепло. Вы что-то там рассказывали об адском пламени?! Не смешите! Просто соблюдайте противопожарные правила. И не играйте с огнем. Тогда он даст вам кров, очаг, пищу, искусство. Он даст вам жизнь, которая всегда бесконечна, как этот простой рисунок на кромке древних глиняных сосудов.