Слепой сон (джен)

«Нет лучшего учителя, чем враг. Только враг честно расскажет тебе, что он собирается делать. Только враг научит тебя уничтожать и покорять. Только враг укажет тебе на твои слабые места. Только враг покажет, где он силён. И единственное правило в этой игре таково: делай с врагом всё, что сможешь, иначе он сделает это с тобой».

© Орсон Скотт Кард «Игра Эндера»

Проснулась я чуть раньше рассвета. Долго сидела в кровати в каком-то тупом оцепенении, пока не почувствовала, как лучи просыпающегося солнца начали беспощадно слепить меня. Проморгалась, встала с кровати, подошла к окну и распахнула шторы. В голове была звенящая пустота.

Окна моей «темницы» выходили на восток, и солнце беспрепятственно заглядывало в комнату. Будь я в другой ситуации, я бы поблагодарила Бьякурана за участие. Но, к сожалению, сейчас это воспринималось мной как очередная издевка. Противоречивость его действий и моего восприятия разрывала мне мозг. Это была моя комната, моя воссозданная комната, в этом не было сомнений, в ней даже (я провела рукой по столу трельяжа) расческа лежала на том же самом месте, где я всегда оставляла ее. Но, черт побери!.. Бьякуран снова сделал это! Он снова осквернил место, в котором мне было комфортно, в котором я чувствовала себя в безопасности. И если раньше это было абстрактное «дом», то сейчас… Сейчас я не была уверена, что, вернувшись в прошлое, смогла бы вновь жить в своей комнате.

Это место сделало меня узницей и, что самое ужасное, давало ложное чувство безопасности, которому нельзя было поддаваться. И Бьякуран именно на это рассчитывал. Именно поэтому в этой комнате не было камер, я была крайне чувствительна к чужим взглядам. Конечно, взгляд напрямую и через камеру это немного разные вещи, но что-то подсказывало мне, что даже такой взгляд я бы почувствовала.

В ожидании надзирателей я неспешно привела себя в порядок: освежилась, переоделась, найдя чемодан на пороге своей комнаты, почистила зубы, вымыла волосы и чуть-чуть подсушила их полотенцем. Прическу никакую делать не стала, они были влажными, в этом не было никакого смысла, и принялась ждать, когда же меня кто-нибудь облагодетельствует своим присутствием. Будет ли это Бьякуран? Или Генкиши? Или кто-то новый? Мне уже было все равно.

Спустя часа два, когда волосы давно высохли, и я сделала привычную для себя мальвинку, кто-то, постучавшись, отпер дверь и бесцеремонно зашел в мою комнату.

Подобная наглость сбивала с толку. В какой-то степени это было даже смешно: стучаться, перед тем как открыть ключом дверь, когда я даже не разрешала войти… Это было такое предупреждение о намерениях? А если бы я переодевалась? За те три секунды, пока мафоиози копошился у замочной скважины, я бы точно не успела ничего сделать, только запаниковала бы. Уже не говоря о том, что поведение человека, ворвавшегося ко мне, заставляло задуматься о его истинных намерениях. Вторгнуться в комнату к юной девушке…

Если бы не мое шаткое положение и вялое состояние, я бы точно закатила скандал.

— Пройдемте со мной, — холодным безэмоциональным тоном приказал Генкиши.

Какая жалость, с тоской подумала я, смеряя своего наглого визитера холодным взглядом, что я так сильно ошиблась в оценке личности Генкиши. Он казался мне более-менее адекватным, но, видимо, мое первое впечатление было обманчивым.

С трудом задавливая рокотавшее в груди недовольство, я послушно слезла со стула и подошла к Генкиши. Он положил мою руку на сгиб своего локтя и, закрыв дверь на ключ, повел меня сквозь хитросплетения коридоров.

Людей на базе было совсем немного, и это меня сильно удивило, встретили мы всего два-три человека и, подозреваю, что это была скорее обслуга, чем члены семьи. Почему же здесь было так мало людей? Возможно, этаж, на котором я находилась, специально изолировали от мафиози? Или я слишком преувеличиваю свою роль?

Мы зашли в лифт и поднялись на один этаж вверх.

— Сколько этажей в этом здании? — поинтересовалась я у Генкиши, когда мы ехали в лифте.

— Пятьдесят.

На счет пятидесятиэтажного небоскреба я попала в самую точку. Возможно, на последних этажах жил сам Бьякуран, потому здесь было так мало людей? Этот вариант мне казался наиболее вероятным. Тем более, Шоичи говорил о том, что формально у Мильфиоре был еще один босс. Он тоже жил здесь?

Выйдя из лифта, мы прошли по коридору и остановились перед дверьми, которые Генкиши тут же распахнул и пропустил меня внутрь. В помещение за мной он так и не зашел, прикрыл створки дверей и остался, по-видимому, ждать снаружи. Я сделала два неуверенных шага вперед и застыла практически на пороге, не зная, что делать дальше.

— Бьякуран? — неуверенно позвала я, переступая с ноги на ногу. Меня бросило в холодный пот, когда я осознала, что понятия не имею, куда привел меня Генкиши. Стоило ли мне поинтересоваться у него, что со мной будет дальше? И почему дельные мысли в мою голову приходили всегда настолько поздно?

Я дернулась, когда почувствовала, как кто-то мягко взял меня за кисть.

— Я рад видеть тебя здесь, — низким бархатным голосом произнес Бьякуран и поцеловал тыльную сторону моей руки. Не сильно впечатленная обходительностью ублюдка, втянувшего меня во все это, я вырвала свою руку и брезгливо вытерла ее о край платья. Я не хотела, чтобы он лишний раз прикасался ко мне, не тогда, когда я готова была вцепиться ему в глотку и разорвать его голыми руками.

— Как грубо, — огорченно цокнул языком Бьякуран и несильно подтолкнул меня в спину. Я передернула плечами, но последовала в ту сторону, куда меня настойчиво подталкивала чужая рука, и вскоре наткнулась на что-то мягкое. Диван, возможно? Или кресло? — Присаживайся, Зои-чан. Нам предстоит долгий разговор.

— Не называй меня так, — сквозь зубы процедила я, устроившись на диване как можно дальше от Бьякурана. Мое высказывание он нагло проигнорировал, будто наяву я видела его приторную издевательскую улыбку.

— Не попытаешься меня убить? — поинтересовался Бьякуран невинным тоном будто невзначай. У меня от этого вопроса пальцы зачесались от желания выколоть чужие глаза, я с трудом подавила предвкушающую дрожь в теле.

— Еще слишком рано для этого, сначала ты должен вернуть меня в прошлое, — твердо произнесла я, изо всех сил сжимая в руках четки. Возможно, это было самообманом с моей стороны, но мне казалось, что совсем чуть-чуть, но они успокаивали меня и придавали сил.

— Я рад, что ты осознаешь свое положение, — довольно констатировал Бьякуран. — Зефирку?

Я скривилась и отвернулась от протянутого ко мне пакета со сладостями. В нос ударил приторный запах зефира, и я ощутила головокружение и тошноту. Я совсем не чувствовала голода, словно недавние «приключения» напрочь отбили у меня аппетит, а есть что-то настолько сладкое, да еще взять это из рук Бьякурана… Впрочем, захоти Бьякуран убить меня, он мог бы сделать это более тривиальным способом.

— Что тебе от меня надо? — не выдержав, нетерпеливо спросила я. Меня выводили из себя эти хождения вокруг да около, я хотела раз и навсегда прояснить этот момент.

— Разве я не говорил тебе, что хочу, чтобы ты стала моим Хранителем?

— Ты серьезно? Мне надоело слушать эту чепуху! — вскочила я в порыве злости. — Ты серьезно думаешь, что я поверю в эти бредни? Что ты вытащил меня из привычного мне времени только для того, чтобы сделать своим Хранителем? Ты меня за дуру принимаешь?!

— Успокойся, Зои-чан. Сядь.

Голос Бьякурана звучал властно и холодно, и я, скрестив руки на груди, села обратно. Его реакция немного остудила мой пыл, и я вспомнила вдруг, что Бьякуран являлся крестным отцом довольно крупной объединенной мафиозной семьи. Следовало быть сдержаннее и осмотрительней.

— Как ты думаешь, что сейчас творится в мире?

— Это не мое время, — напомнила я, немного нервничая. Бьякуран же не мог знать кое-какую деталь обо мне? Не мог же?..

— Сейчас, буквально на твоих глазах, происходит невидимая война, Зои-чан. Два крупнейших мафиозных альянса борются за господство в криминально мире, и я являюсь лидером одной из сторон.

— Мильфиоре, — констатировала очевидное я. — И я нужна тебе для того…

— … чтобы мое преимущество стало неоспоримым.

— И ты считаешь, что я соглашусь на это?

— А разве у тебя есть выбор? — неподдельно изумился Бьякуран, а я вновь с трудом подавила приступ ярости. Не время. — К тому же я многое могу дать тебе, Зои-чан. И я знаю, чего ты желаешь больше всего на свете.

Молчала, криво усмехаясь, потому что уже догадывалась, о чем пойдет речь.

— Да, Зои-чан. Я могу вернуть тебе зрение.

Так заманчиво было поверить Бьякурану и вновь обрести надежду, но я знала, что это невозможно — вернуть мне зрение. Сколько денег Конрад потратил на лучшие частные больницы, на консультации у самых известных докторов, мы изъездили множество стран в надежде, что хоть кто-нибудь сможет мне помочь. И все в бессилии разводили руками — корковая слепота⁽¹⁾ при травматических повреждениях в области зрительной коры лечилось только своевременным хирургическим вмешательством, и, к сожалению, в определении диагноза врачи безбожно опоздали. Мы обращались к лучшим квалифицированным специалистам, пробовали нетрадиционную медицину, обращались к экстрасенсорике, шаманизму и ведовству, предлагали любые деньги, но ничего не помогло, ничего! Дело было не в моих глазах, а в упущенном времени, это было необратимо. И какими бы технологиями ни владел Бьякуран, я не верила, что это возможно. Я давно потеряла надежду.

— Ты не веришь мне.

Я не ответила. И так все очевидно.

— Ты забываешь о пламени, Зои-чан. И о том, что медицина за эти десять лет сделала огромный шаг вперед.

Говорил Бьякуран очень складно, но я знала, что пламя не было панацеей от всех бед, Фонг вдолбил мне в голову это знание первым делом. Бьякуран сколько угодно мог вешать мне лапшу на уши, но единственное, во что я верила, что пламя разве что может стать моим костылем, который поможет мне не видеть, но чувствовать гораздо острее, чем раньше. Тот путь, который предлагал мне Фонг, я в него верила, а в чудодейственные технологии будущего — нет.

— Кто лидер другого мафиозного альянса? — невозмутимо поинтересовалась я и отчетливо ощутила недоумение своего собеседника. Похоже, Бьякуран не ожидал, что я отреагирую подобным образом, и был сбит с толку.

— Савада Тсунаеши, — после недолгого молчания ответил Бьякуран и опять замолк.

Стоило бы догадаться — вокруг этого парня происходило слишком много странных вещей. Вот только Савада был слишком безобидным и добрым для роли брутального мафиозного босса, он совсем не подходил для этого. К тому же разве он не был японцем? Даже если он был полукровкой, итальянцем только на четверть или наполовину, из своего мира я знала, что мафиозные семьи не любили и неохотно впускали в себя людей извне, тем более людей другой национальности. Это не было непреложным законом, но это было не принято и порицалось. Неужели наши миры так сильно отличались? Конечно, я не могла утверждать с уверенностью о законах мафии в моем родном мире, потому что делала подобные выводы из прочитанных книг и немногих официальных бумаг, что были обнародованы и дошли до наших дней. Наверное, это не очень достоверные источники?

— Скажи мне, Бьякуран… Исчезновение детей на твоей совести? Это из-за тебя пропала И-Пин?

— Меня всегда удивляла твоя феноменальная сообразительность, Зои-чан.

— Где она? Где И-Пин?

И после этого он посчитал, что я буду поддерживать его? Встану на его сторону? Поверю ему? Если вытягивание Савады Тсунаеши из прошлого я еще могла понять, очевидно, он хотел ослабить вражеский мафиозный альянс, то чем ему И-Пин не угодила? И другие дети, Реборн и Ламбо? А девочка, Миура Хару, попала под раздачу за знакомство?

— Она тоже здесь, в этом времени. Но где она находится сейчас, я не знаю. Она, скорее всего, вместе с молодым Вонголой.

Я нахмурилась, не понимая, о ком идет речь.

— С Савадой. Он лидер мафиозной семьи под названием «Вонгола», — пояснил Бьякуран.

Я незаметно перевела дух и потерла вспотевшую руку о край дивана. Больше всего я волновалась об И-Пин и теперь, когда поняла, что она не попала в руки Бьякурана и находится, скорее всего, в безопасности (я была уверена, что Савада не даст ее в обиду), меня отпустило напряжение, снедавшее меня долгое время. Это было таким облегчением знать, что с ней все в порядке. Я, оказывается, так сильно к ней привязалась.

— Зачем тебе это? Зачем ты затащил в будущее Саваду и его друзей? Какой тебе от этого прок? Ослабить Вонголу? Убить его и изменить будущее? Что?

— Это конфиденциальная информация, Зои-чан. Стань моим Хранителем и, возможно, я поделюсь с тобой своими планами. Пока все, что тебе нужно знать об этом: у Савады и его друзей есть несколько вещей, которые мне необходимы.

— У И-Пин тоже есть вещь, которая нужна тебе? — убийственно спокойно поинтересовалась я, но Бьякурана мое внешнее хладнокровие, похоже, не убедило.

— Успокойся, Зои-чан. Это было идеей Шоичи — переместить И-Пин в будущее. При случае спросишь его об этом. Что-то еще хочешь узнать?

О да, я очень многое хочу узнать. Какова настоящая причина того, что я нахожусь в будущем? Какого черта нужно Шоичи от И-Пин? Что на самом деле Бьякурану надо от меня? Если я сделаю то, что он хочет, потом он отправит меня обратно в прошлое или я погибну, узнав слишком много вещей, которых мне не положено знать? Зачем было перемещать так много людей вместе с Савадой? Это что-то значит? И, став Хранителем Бьякурана, это обяжет меня к чему-то? Почему-то мне кажется, что не стоит принимать Бьякурана в качестве Неба даже в мыслях, это может плохо кончиться. И уж тем более не стоит делать этого, чтобы усыпить бдительность.

— Даже если ты уверен, что у меня сильное пламя Грозы, я все равно не умею им пользоваться, Бьякуран. Это было бесполезной тратой времени и ресурсов — перемещать меня в будущее. К тому же цени то, что я уважаю твое время: я не стану твоим Хранителем, можешь даже не пытаться.

— Не стоит давать поспешный ответ, у тебя будет достаточно времени для того, чтобы передумать. Я не собираюсь тебя торопить. Освойся, позанимайся с Генкиши, исследуй базу, пообщайся с членами моей семьи, познакомься с моими Хранителями.

— Позаниматься с Генкиши? — непонимающе переспросила я.

— Он научит тебя пользоваться пламенем и, если захочешь, основам самообороны и, возможно, владению оружием. На все про все вам две недели, после этого он улетит обратно в Японию. И да, не думай, что я так просто приму твой отказ и отправлю тебя обратно в твое время. Этого не будет, ты все равно останешься здесь. Потому советую провести время, данное тебе, продуктивно.

В какой-то степени я была благодарна Бьякурану за то, что он привел меня в чувство (я будто отрезвляющую пощечину получила), а также за то, что в очередной раз напомнил мне, в какой я оказалась ситуации, и кто в этом виноват. Всего один несчастный разговор, и мое равнодушное оцепенение, которое владело мной с момента попадания в будущее, как рукой сняло. До этого все эмоции, которые ощущала, были какими-то тускло приглушенными, а сейчас… Я была так сильно зла! Я была в ярости и с трудом себя сдерживала! В воздухе отчетливо запахло озоном.

Бьякуран с интересом рассматривал меня, словно я была необычным насекомым, находящимся под лупой его микроскопа. И это бесило сильнее даже, чем его издевательские интонации и нахальное «Зои-чан». Мне срочно нужно было на что-то отвлечься, иначе в этом кабинете станет на один труп больше. И не факт, что трупом будет Бьякуран.

— Доброго утра, босс⁽²⁾. Вызывали?⁽³⁾ — кто-то аккуратно вошел в кабинет, прикрыв за собой дверь, и заговорил на итальянском. Я, навострив уши, сделала недоуменное выражение лица, надеясь, что получилось естественно и не наигранно. Не хотелось, чтобы Бьякуран заподозрил меня в знании итальянского языка. Пока это было единственным моим оружием.

— Лео, завари чай нашей гостье и принеси ей что-нибудь перекусить. Уверен, она не ела со вчерашнего дня.

— Конечно, босс. Будут еще какие-нибудь распоряжения?

— Надеюсь, к собранию все готово?

— Конечно. Все капитаны уже давно оповещены. Можно проводить хоть сейчас.

— Нет, проводить будем, как и планировали, через три дня. К тому времени подготовь отчеты, о которых я тебе говорил. И скажи техникам, чтобы проверили аппаратуру в зале совещаний, не хотелось бы, чтобы в нужный момент нам помешали технические неисправности. Иди.

— Будет сделано, босс.

Пока они разговаривали, я сидела, затаив дыхание. Мог ли Бьякуран что-нибудь заметить? Я, нервничая, перебирала бусины, будто задумавшись. Вроде бы он на меня не смотрел, сосредоточившись на разговоре со своим подчиненным, но чужое внимание на себе я все равно чувствовала, кто-то разглядывал меня осторожно, как будто искоса. Очевидно, этот Лео был кем-то вроде секретаря, улаживал организационные вопросы. Заметил ли он что-нибудь? Всего на секунду от него дыхнуло чем-то могильно жутким, он тоже владел пламенем? И почему его аура показалась мне немного знакомой? Мы раньше встречались? Я не могла вспомнить.

А еще мне повезло узнать, что через три дня на базе Мильфиоре пройдет собрание капитанов. Конечно, информация была каплей в море, но для меня даже такая маленькая частичка информации была подарком небес. И теперь возникал вопрос: как бы мне незаметно пробраться на это совещание и послушать, о чем они будут говорить? Что-то подсказывало мне, что это может оказаться полезным.

— О чем задумалась, Зои-чан?

— О том, какой ты упертый. И о том, что жалею, что встретила тебя. Жаль, от меня это не зависело — будь у меня выбор, я бы обходила тебя десятой дорогой.

Бьякуран беззаботно рассмеялся, и я была удивлена этому смеху. Я ожидала, что он выйдет из себя и выпроводит меня вон из кабинета, мне нужно было в спокойной обстановке обдумать полученную информацию и составить хоть какой-нибудь план, но на провокацию Бьякуран не поддался.

— О, уверен, так бы и было. Но, к твоему сожалению, я предпочитаю свою судьбу брать в собственные руки, а не плыть по течению. А также предпочитаю сильных людей держать при себе.

Это своеобразное «держи друзей близко, а врагов еще ближе»?

— Ненавижу тебя, — с чувством произнесла я, только сейчас осознавая, что да, действительно ненавижу.

— Я знаю, — мягко ответил он.

1) это полное отсутствие зрения, обусловленное поражением затылочных долей головного мозга. Проявляется нарушением зрительного восприятия при сохранной реакции зрачков на свет. Кому интересно почитать об этом поподробнее: http://www.krasotaimedicina.ru/diseases/ophthalmology/cortical-blindness#h2_0

Вернуться к тексту

2) если не ошибаюсь, в манге и аниме Леонардо звал Бьякурана на японский манер, «Бьякуран-сама». Но я подумала, что это слишком глупо с учетом того, что мафия итальянская, Леонардо итальянец, и база находится в Палермо. Вообще, Бьякурана должны звать «дон Джессо» или «дон Мильфиоре», на худой конец, «дон Бьякуран» (звучит это убого, если честно, и я не уверена в правильности этого обращения, потому что разные источники пишут разное. Но в «Крестном отце» главного героя звали «дон Корлеоне», а не «дон Вито»). А еще его могут звать «отцом», но сомневаюсь, что Бьякуран имеет на это право, он не проповедует традиции классической мафии.

Я долго думала и решила не изобретать велосипед, пусть Леонардо зовет его «боссом». Логично же. Обращение Бьякурана к Леонардо звучало «Лео-кун», я его сократила до Лео.

Вернуться к тексту

3) кто не понял, курсив — это итальянская речь.

Вернуться к тексту