Маргоша - 4 (гет)

1. Квартира Ребровых. Когда за Калугиным закрывается дверь, Сомова поворачивается к своему попутчику:

— Ген, и тебе спасибо! Все тогда, возвращайся — тебе эфир заканчивать.

— А поцеловать?

Когда подруги остаются наедине, Анюта встает в стойку, как гончая, идущая по следу:

— Так что там с родителями?

— Нормально. Выкрутилась.

Глядя на плед с подушкой и пижаму, подступает с расспросами к Маргарите — ей не терпится выяснить, что здесь делал Андрей и не собирался ли он здесь заночевать в отсутствие Гоши:

— А Калугин как здесь оказался? Или я что-то пропустила?

— Ань, давай потом… Сядем спокойно и все разложим по полочкам…

Но любопытство слишком раздирает:

— А, все-таки?

— Да-а-а… Прислали его! Поднимать «М&Ж» из трясины разврата!

— Ничего себе.

2. Редакция «М&Ж». На следующее утро Наумыч собирает масштабную летучку. Приходят и незваные гости — Лазарев, Зимовский, Мокрицкая. Константин Петрович пытается взять инициативу в свои руки и навязать совещанию свою повестку дня:

— Маргарита Александровна, а что у нас со следующим номером? Увольнения увольнениями, но сроки выпуска никто не отменял.

Та делает «морду кирпичом»:

— Константин Петрович, у вас есть какие-то предложения?

Лазарев многозначительно смотрит на Егорова:

— Есть. Тут некоторые недоделанные марксисты рубят сук, на котором сидят. Интриги строят, вместо того, чтобы думать головой и спасать ситуацию.

Маргарита намеки не принимает:

— Это вы о чем?

— О том, что в сегодняшней критической ситуации нужно максимально использовать проверенные кадры. Я предлагаю назначить Зимовского Антона Владимировича полноценным заместителем главного редактора и поручить ему верстку нового номера. Тем более что у него уже есть конкретные предложения по содержанию.

Зимовский и Мокрицкая дружно кивают, а вот Марго в шоке — кажется ее план по возвращению Игоря на грани срыва, а угроза Антона рано или поздно занять ее место, избавив журнал от любых Ребровых, начинает воплощаться прямо на глазах. Лазарев язвительно кидает в сторону Егорова:

— Да, да, Боря, чего смотришь? Я уже отправил Гальяно официальный запрос.

Тот угрюмо сверкает глазами:

— Какой еще запрос?

Не соизволив ответить, Константин Петрович поворачивается к Зимовскому:

— Антон Владимирович, покажите, будущий разворот номера.

Тот охотно извлекает из папки макет обложки:

— Вот! Спасибо за доверие, не подведу.

Наумыч краснеет от возмущения:

— А со мной кто-нибудь будет такое решение согласовывать?

3. Собачья гостиница «Дружок». Утром Гранову на мобильник звонит сотрудник питомника, куда Гена с Аней пристроили Фиону на период ремонта в квартире:

— Здравствуйте. Тут неприятность вышла с вашей собачкой.

— Что-то случилось?

Служитель, извиняясь, спешит сообщить романтическую собачью весть: по недогляду, их Фиона успела познакомиться с таким же одиноким лабрадором и они неплохо провели вечер вдвоем:

— Да ничего страшного, не пугайтесь…. Просто наш недогляд… В общем, она тут с одним песиком...

— Что? Cцепилаcь?

— Ну-у…, в некотором смысле…, а потом расцепилась.

Гена обещает забрать собаку домой, обиженно обзывая питомник не гостиницей для животных, а борделем:

— А-а-а! Черт знает что! И кто он? Я на днях приеду и ее от вас заберу.

Сотрудник питомника с надеждой в голосе интересуется:

— А может, возьмете обоих?

4. Редакция «М&Ж». Летучка продолжается. Егоров встает из-за стола и торжественно объявляет решение акционеров ООО «Хай файф», собрание которых было проведено вчера вечером:

— Константин Петрович и все присутствующие! Довожу до вашего сведения, что вчера состоялось собрание акционеров. Напомню, что на руках у наших сотрудников контрольный пакет акций — пятьдесят процентов плюс одна акция. Вот решение собрания: «Восстановить Реброва Игоря Семеновича в должности главного редактора журнала «Мужчина и женщина»», число, подписи. Так что с завтрашнего дня он выходит на работу! Да, Маргарита Александровна?

Марго ничего не остается, как подтвердить завтрашнее появление Гоши на рабочем месте:

— Д-д-да.

Возмущению Лазарева нет границ:

— Я что-то не понял. А как же инвесторы?

Считая, что противодействие испанскому руководству может повредить его планам, он объявляет пустой бумажкой подобные решения держателей акций:

— Это произвол! Эта филькина грамота недействительна!

— Константин Петрович, этот официальный документ уже направлен нашим испанским инвесторам и вступил в силу.

Егоров не дает разгореться страстям — протокол уже отправлен в Испанию и тамошним юристам трудно будет найти лазейку в Уставе ООО, чтобы попытаться опротестовать итог собрания. Да и не станут они судиться из-за подобного казуса сейчас, когда идет речь об объединении и сплочении.

Кривошеин со своего места подтверждает:

— Люся действительно отправляла факс в Испанию.

Тем не менее, Константин Петрович обещает бороться, бороться и еще раз бороться с любым марксизмом:

— Боря! Это тебе даром не пройдет! Решил перепрыгнуть через мою голову? Не выйдет!

Егоров язвительно пресекает нападки:

— Господин Лазарев, если вы все сказали, можете покинуть помещение!

5. Летучка заканчивается и, уже на выходе из зала заседаний, Паша окликает Калугина с намерением поговорить о неожиданных изменениях своего положения в «М&Ж» и о своих наработках к номеру:

— Андрей Николаевич, хотя тема номера еще не озвучена, но у меня уже были по этому поводу разговоры с Игорем Семеновичем, и есть предварительные фотонаработки. Может, посмотрите?

Калугину не до навязчивого помощника — во-первых, у него есть привезенные с собой макеты, не востребованные в «Триумфе» и которые можно использовать здесь, в «М&Ж», а во-вторых, его мысли все время занимает Марго и пропавший Игорь. Андрей кусает губу и презрительно хмыкает:

— С Игорем Семеновичем? Так, Павел… Ты же сам сказал — темы номера еще нет. Зачем же заранее грузить мозги спамом? Давай дождемся определенности с главным редактором и темой. К тому же у меня с глав. редом «Триумфа» был перед отъездом в Москву разговор о будущем номере «М&Ж»…. Обсуждали мы и его тему, к которой я тоже уже кое-что подобрал… Все, извини, мне сейчас некогда.

Павел с обидой смотрит вслед Калугину:

— И почему это у меня спам?

Светочка, которая стоит неподалеку и слушает весь диалог, тоже фыркает вслед художественному редактору: «Подумаешь гений — пришел, увидел, наследил!»

6. Вернувшись в свой кабинет, Лазарев довольно быстро дозванивается до Гальяно и жалобно изливает на него все накопившиеся проблемы:

— Серхио, ведь я болею за наши общие интересы. Эти деятели, что удумали? Раз у них контрольный пакет акций, то они могут творить все, что им заблагорассудится — вплоть до того, что отменять твои указания!

— Костя, чего ты жужжишь? Говори конкретней!

Константин Петрович жалуется:

— Егоров провел закрытое собрание акционеров и восстановил в должности Реброва!

— Ну и молодец. Отличный ход.

— Серхио, как ты не понимаешь?! Они с таким же успехом могут вообще решить выйти из нашего проекта!

Но Гальяно невозмутим:

— Так для этого мы и проводим выпуск акций объединенной группы и обмен их на акции «М&Ж», «Мачо» и «Триумфа». В объединенной группе у сотрудников «М&Ж» акций будет меньше двадцати процентов. Начало эмиссии было в прессе объявлено, так что можешь начинать процесс.

7. Появившись у себя в кабинете, Марго перезванивает Сомовой на радио — завтра Игоря ждут в издательстве, а где его искать неизвестно:

— Ань, это капец! Наумыч хочет, чтобы Игорь завтра же вышел на работу — пора, говорит, начинать клепать новый номер.

— Так его же уволили?

— А теперь восстановили...

— Ничего себе.

В голосе Марго горестный надрыв:

— Ань, суть-то не в этом. Где я ему Гошу возьму? Может он уже на Канарах, с кралей какой-нибудь… Ловит последний кайф!

— Да ну тебя Марго. Гоша тебя любит!

— Ага, а кто мне про него всякие триллеры на ночь рассказывает? Не ты ли?

Зимовский, как всегда, подслушивающий у дверей, даже подскакивает от возбуждения: «Вот это новость! Ребров на Канарах! До самого затмения!». Такой поворот событий станет отличной возможностью не допустить восстановления Реброва в должности, а ему самому занять высокое место.

8. Подмосковье. Игорь и Сергей потихоньку продвигаются по лесу в направлении вероятного расположения шоссе. Сначала Сергей тащит его на своем плетеном приспособлении, но оно, в конце концов, разваливается, потом Гоша пытается двигаться самостоятельно, одной рукой опираясь на палку, а другой на плечо новоприобретенного друга... Аксюта уверенно двигается на восток:

— Если двигаться в одну сторону, рано или поздно пересечем шоссе.

— Давай я сам пойду.