История вторая: сближение (джен)

С наемниками они распрощались в порту. Небо переливалось красками заката. Игорь взглянул на машину и немного охренел — бронзовый джип неожиданно посерел.

— Да пленка это, — отмахнулся Волков, проследив за его взглядом. — Залезай.

Олег несколько раз вжихнул тросом и завел юркую моторку. Игорь влез внутрь — и они помчали на восток. Небо цвело сиренью, розовым и алым, впереди расстилалась безбрежная гладь… Справа, в паре километров светился огнями домов большой остров, соединенный с берегом железнодорожным мостом. Олег держал курс именно на остров — и минут через двадцать они заскользили по каналам между каменных домов.

Вот тут-то Игорь и сообразил, где они. Венеция. Сережа неплохо устроился! Игорь подумал эту мысль совершенно беззлобно — Разумовскому он сейчас был искренне благодарен. Вместо душной бетонной клетки, шума телевизоров, воплей заключенных и надоевших макарон по-флотски — морской простор, ветер в лицо… и встреча с женой.

Юля встретила их на широкой каменной лестнице, спускающейся к воде, разогналась по ступенькам и влетела на борт, чуть не уронив Игоря в воду. Она обхватила его лицо руками и принялась покрывать жаркими поцелуями, Игорь поймал ее губы…

— Ладно, я пошел, не мешаю… — раздался сбоку голос Волкова. Катер качнуло.

— …Игорь… — послышался в отдалении голос Димы.

— Можешь присоединиться, — щедро предложил Олег.

— …подожду…

Игорь, с невероятным усилием оторвался от Юли и огляделся. Юля обняла его, ткнувшись носом в шею.

Игорь увидел над ее макушкой парапет, Диму с улыбкой во все лицо, незнакомого мужичка и Разумовского, тискающего Волкова. Переживал, однако.

Юля прижималась к нему, и Игорь не то чтобы был против спонтанного секса в лодке, но его смущала команда поддержки у парапета.

— …Пойдем, — донесся до Игоря голос Разумовского. — Подойдут. Дим, я понимаю, ты хочешь порадоваться Игорю, но сперва он порадует Юлю…

Олег звучно фыркнул.

Игорь поцеловал Юлю в нос еще раз и начал подниматься. Она с сожалением выпустила его, и Игорь подал ей руку, помогая встать.

— Игорь! — на берегу на него налетел Дима и больно похлопал сперва по одному, а затем — по второму плечу. — Игорь, я так рад, ты просто не представляешь!

— А уж я как рад… — ответил Игорь, ответно похлопав Диму по плечу.

— Здравствуй, — шагнул к Игорю Разумовский. Поднял руку и замер, словно решая, что с ней делать дальше, Игорь поймал его за ладонь и крепко пожал:

— Спасибо, — душевно сказал он.

Сережа кивнул и повернул голову в сторону мужика в очках:

— Игорь, познакомься, новый член нашей мафии — сеньор Аурелио Капуто. Он обо всем знает, при нем можешь говорить без опаски. Ты, наверное, голоден? Или хочешь отдохнуть?

— Да он всю дорогу от Генуи отдыхал, — сообщил Олег.

— Да я б поел, — сказал Игорь, прижимая к себе Юлю. Ему очень хотелось остаться с ней наедине, но еще больше хотелось узнать, чем они все тут без него занимались. Особенно она — хоть убей, Игорь не верил, что Юля сидела смиренно сложа ручки в ожидании его освобождения.

Оказавшись внутри дома, Игорь едва не присвистнул. Сережа вообще ни разу не мелочился, устраиваясь в Италии. Прямо дворец с мраморными стенами… Красиво, чего.

Кухня оказалась запрятана в закоулок невдалеке от входа — просторное помещение со светлой мебелью и странной формы столом. Вокруг стола в беспорядке теснились плетеные кресла.

Олег присвистнул:

— Серег, ты где в Италии шавуху-то добыл?

На большом блюде посреди стола была солнышком разложена шаверма — да, Игоря в этом доме явно ждали.

— Знаешь, я пока ждал твоего звонка, так нервничал… сам готовил, чтобы руки занять.

— Этто езть оччень корошо! — радостно сообщил доктор Аурелио. — Этто езть конзтруктивнии зпособ нервничаи…

Ну бляха-муха, Игорь должен попробовать. Хрен его знает, какой из Разумовского кулинар, но не каждый день тебе миллиардер ужин готовит…

Да, в общем, и из тюрьмы Игорь не каждый день сбегает.

— Кушай, — ласково сказала Юля, которой Игорь по старой привычке предложил сделать первый укус.

Разумовский, извращенец, нарезал свою шавуху ножиком и вилкой. Игорь прям смотреть не мог.

Он откусил кусок и понял — он даже близко не представлял себе, какой Сережа на самом деле извращенец…

— Надо было Игоря предупредить, — только и сказал Дима, когда Гром замер памятником шаверме.

— Я ж вас предупреждал, — не понял Олег. — Я ж говорил, Серый — великий кулинар…

— Ну спасибо, друг, — едко заметил Птица.

«Они не ценят наши старания!»

«Рад, что до тебя наконец это дошло. В следующий раз готовь только на себя!»

Птиц был не совсем прав и знал это — если бы Сережа не занял руки хоть чем-то, не требующим особого сосредоточения, он бы этот день точно не пережил. Да можно подумать, Птиц и сам не переживал за Олега!

Сережа ведь тоже успел поделиться с ним своими чувствами…

Игорь, наконец, задвигал челюстями, прожевывая откушенное, заглянул в лаваш…

— Сыр с плесенью в шаверму не кладут.

«Кулинарный критик, бля!» — раздраженно подумал Птиц.

— Смородиновым вареньем полей, вкуснее будет, — невинно сообщил ему Сережа.

Олега явственно передернуло. Это было очень смешно, как Сережа раньше не замечал, как смешно Олежку дергает, когда они смешивают сладкое с соленым? Птицу то и дело подмывало предложить Олегу кусочек, но Сережа пока держался.

Единственным нормальным человеком здесь оказалась Юля, как и обычно. Только она и смогла оценить сочетание жирной курицы и острого сыра. Ну и другие оценят, куда они денутся-то.

После ужина пошли в гостиную.

«Надеюсь, Юля объяснит своему муженьку, где тут что? Мне надоело вылавливать по комнатам их дубину…»

«Дубина. Птиц, он не виноват…»

«Что у него топографический кретинизм? Как он по улицам-то ходит…»

«По навигатору, я так думаю. Мы не в диком лесу обитаем».

«В лесу бы он сразу сдох…»

Сережа сел в кресло и попытался отвлечься от внутреннего монолога. Сейчас их разговоры с Птицей со стороны смотрелось лучше. Погружаясь в общение друг с другом, они выглядели просто тормознутыми.

Это явно лучше, чем «окончательно спятившими». Сережа до сих пор помнит, как глядели на него конвойные, когда он ругался с Птицей в камере. Не удивительно, что они попали на судебно-психиатрическую так быстро. Чувство времени играло тогда с Сережей в прятки, из памяти вываливались часы и события, но, кажется, это было очень быстро…

— Столько всего произошло, — вздохнула Юля. — Игорь, я даже не знаю, с чего начинать тебе объяснять!

Гром сидел на диване, Юля устроилась с ним рядом, положив голову ему на плечо.

— Начни со смерти Падло, — предложил Игорь. — Кто и за что его зажмурил?

— Его «зажмурил» Аньелло Сортори по приказу Гвидо Бьянки, — сказал Сережа.

Можно было вывалить на Игоря их расследование целиком, но обычно у людей не так уж много оперативки — информация лучше воспринимается ими по частям.

— Это что за хрен с горы?

— Промышленник входящий в сферу влияния Маркезе. Мы сумели уговорить Палло дать показания…

«Про способ уговоров, я, пожалуй, промолчу».

Птиц хихикнул Сереже на ухо.

— …к сожалению, об этом стало известно. Сортори, которого мы тоже… уговорили дать показания…

«О способе уговоров ты снова промолчишь?»

Птиц откровенно веселился.

— …получил приказ убить Палло. Убийство повесили на молодежную банду. Показания Палло и Сортори у нас записаны на камеру.

— Темнишь ты что-то Сережа, — задумчиво сказал Игорь.

Они развели руками:

— Подробности сейчас несущественны, верно?

— Мы можем придавить Бьянки, — внезапно сказала Юля. — Я послушала записи с камеры Габриэле…

Дима неожиданно красочно изобразил, будто его стошнило на стол, затем спохватился и очень смутился.

— Не думаю, что он хочет, чтобы это оказалось у его бизнес-партнеров.

Тут Юля включила запись, по счастью, только звук. Синхронный перевод она изобразила сама.

— Пидорасы… такие пидорасы, — покачал головой Олег. — Только знаешь — то, что они озвучили в койке свои фантазии, не значит… воплощения их в жизнь.

— А это неважно, — задумчиво сказал Сережа. — Репутацию это подмочить может. Сам-то ты как бы отнесся к человеку с такими фантазиями?

— Тылом бы поворачиваться к нему не стал! — схохмил Олег.

— Старые партнеры Бьянки не оставят, — Сережа откинулся в кресле и задумчиво переплел пальцы. — Деньги не пахнут. Это может помешать ему завести новые связи… возможно, сделает его кое-где персоной нон-грата… Юля, эти записи можно будет пустить в дело, но только после того, как трон под Маркезе зашатается. Лучше всего передать их Соболеву…

— А при чем тут Соболев? — не понял Дима.

Сережа посмотрел на него с недоумением. Он уже забыл?

«Или это ты забыл им сказать?»

«Птиц, это же просто логично…»

«Логика, ау-у!»

— Дима, ты помнишь, что я говорил об этом деле? — напомнил Сережа. — Оно поли-ти-че-ское. Я согласовываю наши действия с Виктором Ивановичем, чтобы не возникла ситуация, когда одна рука не знает о действиях другой.

— Что?! — ахнул Дима.

— Как здорово, что мы узнали об этом только сейчас, — заметила Юля. — Еще сюрпризы есть?

Сережа вздохнул и положил руки на подлокотники:

— Юля, а когда я сказал, что адвоката нам порекомендовал Соболев, ты что подумала?..

— Классно у вас тут, — заметил Игорь. Сережа понял, что он им сейчас схамит, как и обычно. Но нет, ограничился одной репликой, надо же!

«В лесу дракон сдох…»

Сережа глубоко вздохнул и решил разъяснить ситуацию… для всех.

— Так получилось, что я довольно глубоко знаю ситуацию в местном бизнесе. Поэтому Виктор Иванович согласился с моими доводами и пока ограничивается ролью наблюдателя…

Олег громко хмыкнул.

— Почти ограничивается, — поправился Сережа.

— А каким боком ты к местному бизнесу? — поинтересовался Гром.

Сережа вздохнул и объяснил — каким.

— То есть ты, в чужой стране, по поддельным документам еще и дело открыл? — хмыкнул Игорь довольно хамским образом.

«Дела ты открываешь! — оскорбился Птица. — А мы бизнесом занимаемся».

— Игорь, ты в своей стране с идеальными документами исхитрился влезть в гнуснейшее политическое дело… или ты думал, тебя сюда просто так позвали?.. Давай не будем обсуждать особенности характера каждого из нас, хорошо?

— Ты сказал, что Соболев «почти ограничивается ролью наблюдателя», — Юля слушала их даже слишком внимательно.

— Он добыл Игорю адвоката… — начал Сережа. — И ошейник нашему дорогому Аньелло, — закончил фразу Птица, своим обычным глумливым тоном.

— Какой ошейник? — тихо спросил Дубин.

— Дима-Дима… — развел руками Птица. — Неужели ты правда думаешь, что мы его отпустили?..

Судя по тому, как Дима вытаращил глаза, именно так он и думал.

— Ты же обещал ему!.. — приподняла брови Юля.

— Обещать — не значит жениться, — пропел Птица.

«В отношении гея это особенно хорошо прозвучало Птиц. Ты слова-то выбирай!»

Птиц поднял руку к лицу и засмеялся — неожиданно на это среагировал Игорь.

— Так, — сказал он, отодвигая от себя Юлю и явно напрягаясь. — Это ж с нами Птица разговаривает.

Сережа удивился, а затем сообразил — Игорь слишком давно их не видел. И Птицу он помнит… не лучшим образом.

— Не любишь ты меня, Игорь… А ведь мы тебя из тюрьмы вытащили.

— Игорь, не напрягайся на него пожалуйста, все очень изменилось, — сказал Сережа.

«Ты за ним с огнеметом бегал».

«А кто старое помянет — тому глаз вон».

«А кто сможет такое забыть — у того склероз».

Повисшее молчание разбила Юля:

— Можно узнать, что за ошейник, и что вы, ребята, сделали с Сортори?

— Спецам Соболева мы его передали, — пояснил Олег. — А ошейник с электрошоком, чтобы не дергался. Не волочь же его было по городу с мешком на голове?

— Сортори слишком нестабилен, — пояснил Сережа. — Сегодня он зол на Бьянки за измену, а завтра может решить все забыть, простить… и сдать нас. В любом случае, я не собирался отпускать этого человека. Он преступник и убийца, он должен ответить за это.

— А что насчет Наргиза? — вдруг прескверно ухмыльнулся Гром. — Я узнавал, за что он сидит.

«Надо же, его из говна достали, а он еще и чирикает!» — оценил Птица.

«Вот что ты за человек-то такой, — подумал Сережа. — Как тебя жена терпит…»

— Ты правда думаешь, что он убежал далеко? — со вздохом переплел пальцы Сережа. — Охрана реагирует на тревогу в течение двадцати минут. Тревожный сигнал запускается на пульте, если повредить браслет. Как думаешь, Наргиз успел слезть со скалы?

— И этого наебал, — со смешком заметил Гром. — А ты не боишься, что он тебя вломит?

— Как главаря русской мафии? — хмыкнул Птица. — Ты думаешь, он знает о нас что-нибудь кроме этого, и нашего дурацкого школьного прозвища?

— Чем прозвище-то тебе не угодило? — не понял Игорь.

— Не люблю, когда меня воспринимают как функцию, а не как личность, — пояснил Сережа.

— Что??

— Как матику делать — так «Разум помоги!», а как «го бухать в падике», так пошел он нафиг, — охотно пояснил Олег.

Лучше бы ты молчал…

— А ты б пошел бухать в падик? — удивился Гром.

— Нет, но можно было меня позвать хотя бы из вежливости?..

Юля тихо засмеялась Игорю в шею.

Сворачивать надо это вот все…

— Сейчас у нас есть показания Палло и Сортори, — подытожил Сережа. — Есть имена и показания свидетелей, которые видели их. Нам осталось получить только записи из кабинета Маркезе — Юля поставит туда прослушку через пять дней, когда мы с ней пойдем на прием. После этого она смонтирует видео с доказательствами, мы согласуем его с Виктором Ивановичем… Все.

— Что такое, Игорь? — едко подметил Птица. — Все разрешилось без тебя и даже морду набить некому? Ну что ты на меня уставился? Я красивый, я знаю.

— Птиц! — не выдержал Сережа. — Игорь, не обращай на него внимания. Правда, хватит на нас так смотреть. Нам лучше и мы безопасны.

На язык просилась шутка о том, что они за целый месяц ни разу не попытались убить Диму, но это была плохая шутка. В духе Птицы.

«А мне нравится…»

Вот именно.