Червь (джен)

— …можете называть меня Шелкопряд.

Передача закончилась. Всех присутствующих охватило молчание. Когда кто-то выключил звук телевизора, тишина стала ещё глубже.

Оцепенение было нарушено одним из детей:

— Она станет героиней? — спросил Ефрем.

— Она хочет попробовать, — ответил Форрест.

Шарлотта оглядела собравшихся жителей набережной. У них вошло в обычай каждый вторник всем кварталом собираться на вечеринку. Барбекю, костёр на пляже или приготовление чего-нибудь такого, что собирало всех вместе. Община.

Община Рой, пусть Рой и оставила их более чем в одном смысле.

Ранним утром Тейлор сдалась властям, и об этом быстро стало известно всем. Они установили самый большой телевизор, который смогли найти. На улице, на всякий случай под водонепроницаемым навесом.

Большую часть дня они смотрели. Проходя мимо, люди останавливались, чтобы взглянуть на последние новости. Любое обновление, неважно, будь оно большое или малое, встречалось выкриками, возгласами и живым обсуждением.

Шарлотта отпросилась с уроков и отрывалась от телевизора только ради того, чтобы собрать детей в школу и потом забрать их оттуда. Ей всё равно не удалось бы сосредоточиться, а школы всё ещё давали послабления.

И вот к чему всё в итоге пришло.

— Вот и всё, — сказала Шарлотта, — к добру, или к худу.

— К добру, — ответил Форрест.

— Я не так уверена, — сказала Шарлотта, понизив голос, чтобы её не услышали остальные.

— Она — герой, — сказал Форрест. — Там ей самое место.

— Может быть, — ответила Шарлотта. Она не могла забыть о том, насколько страшна была Тейлор, когда разбиралась с отморозками АПП. Как легко эта девушка вступила в роль главаря территории. — Но даже если там её место, это не означает, что они её примут.

— Это неважно, — сказал Форрест. — От нас ничего не зависит. Пожелаем ей удачи, поддержим морально, если ей разрешат получать письма от поклонников, и будем заниматься своими делами, чтобы ей не пришлось за нас переживать. Кстати, о делах…

Форрест взглядом указал на детей, сидевших вокруг Шарлотты.

— Верно, — сказала она.

— Зайду потом, присмотрю за ребятами, — сказал Форрест. — Только сперва надо прибраться.

Шарлотта кивнула. Приближалось время сна для самых маленьких. Она поднялась со скамейки:

— Так, передача закончена, давайте, пора идти в кровать.

Отовсюду раздались недовольные стоны и ворчание. Шарлотта знала, кто это, даже не посмотрев. Она нашла Мейсона, положила руку на его голову, подтянула поближе к себе:

— Веди себя хорошо!

Мейсон повторно выдал тот же стон.

— Так тупо, — говорила Кэти. Она была одной из старших детей и присматривала за Джесси и Эйденом. — Мне раньше никогда не приходилось идти спать так рано.

— Так проще, — сказала Шарлотта. — Мы могли бы все ложиться спать немного пораньше. Так легче встретить завтрашний день, как думаешь?

— Я не с тобой разговаривала, — сказала Кэти.

Кэти и Мейсон всегда со всем спорили, готовы были пойти ей поперёк. Когда она в спешке выводила их на остановку школьного автобуса, именно Мейсон вдруг решал, что он забыл, как зашнуровывать ботинки или начинал волочить ноги, так что ей приходилось хватать его за руку и тащить силком. В моменты затруднений, неважно, насколько они были мелкие, ему требовалось внимание. Кэти вела себя наоборот. Шарлотта ещё не выяснила, что именно с ней случилось, но с этой девочкой жестоко обходился кто-то из взрослых, и она по привычке сопротивлялась. Кэти хотела быть независимой, но была слишком мала для этого.

— Ты жаловалась на что-то из того, что я сказала.

Кэти уставилась на неё:

— Я могла бы ещё час или два смотреть телевизор, и только потом идти спать. Я бы не шумела.

— А что, если бы ты слишком устала, чтобы присматривать за Эйденом и Джесси?

Кэти посмотрела сердито, но ничего не сказала.

Джесси ходила под себя почти каждую ночь. Она никогда не будила Шарлотту. Уже несколько раз Шарлотта поутру обнаруживала эту девочку спящей на полу рядом со своей кроватью. Эйдену снились кошмары, от которых он кричал и плакал ещё долго после пробуждения, отказываясь её слушать. Не раз он во время кошмаров ходил во сне.

Честно говоря, ей было тяжело. Она ставила будильник на час ночи, на три и на пять утра, вставала и проверяла, что дети в порядке, что постель у Джесси сухая. Стыдно признаться, раза четыре она до чёртиков пугалась, наткнувшись на Эйдена, когда он стоял в ванной или сидел за столом на кухне. Каждый раз он был во власти кошмаров, что настигали его по ночам. В половине случаев он отбивался, в половине — просто кричал, да так, что стыла кровь в жилах.

Кэти, девочка почти вдвое младше Шарлотты, включилась в работу сходу, почти радуясь возможности присмотреть за детьми. У неё было безграничное терпение к ночным кошмарам Джесси. Почти всегда, когда Шарлотту будили крики Эйдена, она обнаруживала рядом с ним Кэти, которая успокаивала его ласковым голосом, дожидаясь, когда он расслабится достаточно, чтобы можно было его обнять и убаюкать.

Они зашли внутрь, Шарлотта закрыла рольставни. Эйден внимательно следил, как она пропускает цепь сквозь кольцо у порога двери и цепляет её к небольшому пазу в полу. Шарлотта защёлкнула её и на всякий случай подёргала, демонстрируя, что она надёжна.

— Безопасно, — сказала она.

Он безмолвно нахмурил лоб, выражая такого рода тревогу, которая не должна была у него появиться в ближайшие лет пятнадцать. Затем Эйден повернулся и ушёл.

— Так, девочки, сначала в душ, потом перекусите, — сказала Шарлотта. — Мальчики, печенье и молоко, потом в душ.

Клан О'Дейли в конце концов забрал своих детей, по крайней мере, большинство из них. Теперь справляться стало значительно легче. Кэти, Мэй и Джесси проследовали в ванную. Эйден, Ефрем, Итан и Мейсон притащили к кухонной стойке табуретки, ну а Бен, самый старший из мальчиков, достал печенье, стаканы и молоко.

Шарлотта проверила, что девочки справляются, закрыла дверь ванной и вытащила ноутбук.

Добро пожаловать на форум Паралюди Онлайн.

Вы зашли как: Char.

Вы просматриваете:

• Обсуждения на досках, на которые вы подписаны.

• Последние 12

• Только Темы

♦ Прикреплённая Тема: Обсуждение Александрии (14 июля) ведётся здесь

♦ Тема: Александрия мертва

♦ Тема: «Новая СКП» Шевалье против Губителей

♦ Тема: Какого чёрта это было?

♦ Тема: Рой

♦ Тема: Губители, часть XXXIV

♦ Тема: Модули Дракона: продолжение эскалации или милитаризация кейпов?

♦ Тема: Шелкопряд

♦ Тема: Неформалы

♦ Тема: Александрия погибла

♦ Тема: Когда набираешь на работу злодеев

♦ Тема: Шев подтвердил, что портал в порядке 14.07.2011

— Она знаменитость, — вслух сказала Шарлотта.

— Потому что она была в телевизоре? — послышалось от Эйдена.

— Потому что она была из плохишей, а потом передумала и решила стать хорошей, — сказала Шарлотта. — И потому что она помогла победить Александрию. Это несколько неоднозначное событие, и мне кажется, что люди ещё очень долго будут об этом спорить.

— Она не была плохишом, — сказал Бен, присаживаясь рядом с другими мальчиками.

— А вот и была! — настаивал Ефрем.

— Она была страшная и жестокая, — сказал Бен. — Но она не плохая.

— Это одно и то же.

— Это неважно, — сказала Шарлотта.

— Она заказывала нам пиццу, — заявил Бен. — Вот что важно для меня.

— А вот это здравая мысль, — согласилась Шарлотта, слегка улыбнувшись.

Она отложила ноутбук и пошла к ванной.

— У вас пять минут, а потом выходим! — крикнула она сквозь дверь.

Она услышала очередное ворчание Кэти.

Если предоставить их самим себе, они справятся и сами. Кэти будет рада возможности что-то сделать, даже если всего-то нужно помыть волосы младшим девочкам и убедиться, что они почистили зубы.

Вернувшись на кухню, она собрала посуду и сложила её в посудомойку.

Звук автомобильного гудка снаружи привлёк её внимание. Сейчас, когда улицы всё ещё восстанавливали, машинам было непросто заезжать и выезжать с их территории. В основном мимо ездили грузовики со строек, а они не работали так поздно.

Снова прозвучал сигнал, и послышались крики.

Она напряжённо смотрела на дверь, когда Итан к ней подошел.

— Может мне сбегать на разведку?

— Нет, Итан. Наверное, сейчас неподходящее время.

Снаружи шума становилось всё больше. Голоса.

— Ну ладно, — сказал он разочарованно.

— Если тебе нужен свежий воздух, я могу пустить тебя наверх. Посидишь на балконе.

Итан нахмурился.

— Нет. Нет, спасибо.

— Просто дайте мне пять минут, — сказала она. — Бен? Закрой за мной рольставни. Я вернусь через нижний вход. Дай знать Кэти и девочкам, что я скоро буду.

Бен кивнул.

Она не до конца приподняла ставни и проскользнула под ними, удерживая их в среднем положении. У Бена не хватит сил опустить их в одиночку — там не за что было ухватиться.

С помощью Бена она сумела толкнуть широкую металлическую поверхность к уровню пола. Раздался звон цепи, продеваемой в кольцо.

Люди толпились, собирались в кучки и группы. Их внимание привлёк фургон новостной службы.

Команда журналистов была окружена народом.

— … уже знают, — говорил журналист. — Люди склонны предполагать самое худшее.

— Уходите! — крикнул кто-то.

— Вырубай камеру и вали отсюда!

Журналист, высокий блондин с широкой челюстью, лишь улыбнулся.

— А вот теперь я почти уверен, что вам, ребята, есть что скрывать.

— Мы просто хотим, чтобы нас оставили в покое, — сказала Шарлотта.

— Не получится, — сказал журналист. — Уже поднялась шумиха. Люди захотят узнать всё, что только можно. Даже если я уйду, всё равно придут другие.

— Им мы скажем то же самое, что сказали вам, — ответила она. Приближался Форрест, прокладывая путь сквозь толпу. — Что мы целый день работали или учились в школе, что все присутствующие трудятся для восстановления города, что мы устали и не хотим сейчас никаких скандалов.

— Много работаете? — переспросил журналист. — Что, если я предложу двести баксов тому, кто поделится наиболее полной информацией?

— А что, если мы скажем тебе пойти нахуй, — ответил Форрест, прежде чем кто-либо успел согласиться на сделку.

— Мир хочет знать. Какова она на самом деле? — спросил журналист. — Двести баксов и интервью на камеру. Если вы её любите, неужели вы не хотите, чтобы люди по всей Америке услышали о ней что-то хорошее? Это лучшая поддержка, которую вы сможете ей оказать. А если ненавидите, ну, всё может быть и наоборот, а?

— Вы исказите наши слова, — сказал Форрест. — Смонтируете так, чтобы показать только выбранные куски.

— Это было бы нечестно. Мы на двенадцатом канале так не работаем.

— Нет, — сказал Форрест. — Я думаю, что вы заинтересованы только в том, что поднимет вам рейтинги и просмотры. Думаю, вы будете тут шататься несколько часов, будете брать интервью у кого попало, а потом оставите только самые противоречивые и яркие высказывания. Единственный способ не плясать под вашу дудку — никому и рта не раскрывать.

При последних словах он повысил голос.

— Вот значит как? — спросил журналист. — Триста долларов. Это ведь… наверное плата за два или три дня работ, с учётом вашей зарплаты?

Форрест не ответил.

— Ну ладно, — сказал журналист. — Но нам же не запрещено тут сидеть, верно? И если вдруг кто-нибудь решит, что он хотел бы заработать немножко наличных…

— С их стороны это будет крайне глупо, — сказал Форрест. — Цены на недвижимость скоро взлетят, а у нас тут всё устроено так, что участвующие в работах зарабатывают себе дом или долю в доме на набережной.

— И вы говорите, что это не имеет никакого отношения к тому, что вы работали на суперзлодейку?

— Я не говорю вообще ничего, — сказал Форрест. — Кроме того, что цифры несопоставимы. Три сотни долларов сейчас или доля в собственности, которая в скором времени будет стоить миллионы?

— Люди предприимчивы, — сказал журналист, улыбнувшись. — А я могу быть незаметным. Народ должен знать, кто его защищает.

Он развернулся, подошёл к пассажирской двери фургона, затем сделал паузу.

— Мы припаркуемся на пляже. Если понадобится, мы сможем замазать ваши лица на видео.

У них ушло десять минут на то, чтобы упаковать камеру и убраться. Само собой, они поехали на пляж. Шарлотта видела, как фары подсвечивают песок. Затем они погасли, и фургон стал фактически невидим.

— Дозорные, — сказал Форрест. — Разбейтесь по сменам. Мы не дадим им ничего.

— Ты хочешь защитить Рой? — спросил кто-то из толпы.

— Я работал на неё, — ответил Форрест. — Почти все из вас это знают. Я думаю, что в какой-то степени я работаю на неё даже сейчас, когда её нет. Многие из нас ей обязаны.

— Она навлекла на нас столько же бед, от скольких и защитила, — сказал человек. Шарлотта увидела, что это был высокий мужчина, который, брея голову, скрывал отступающую линию волос и лысину на макушке. Сейчас её покрывала только короткая щетина.

— Она сделала возможным восстановление, Скотт.

— Все восстанавливаются. У нас была небольшая фора, вот и всё. По-твоему, оно того стоило? Из-за неё сюда пришёл Манекен. Из-за неё сюда пришла Ожог. Или ты не в курсе?

Форрест сложил руки.

Скотт сказал:

— У меня свояченица работает на СКП. Носит форму. Она говорит, что Бойня номер Девять была тут только потому, что занималась вербовкой. Выбрали себе кучку людей по всему городу, пытались их завербовать, и Рой была среди них. Так что это она виновата, что тут люди погибли. А её помощь? Наверное, из чувства вины.

— Этого мы знать не можем, — сказал Форрест.

— Чепуха! Ты же был там, в тот первый раз, когда пришёл Манекен, там, в складе на Шелл-стрит. Он тыкал в её сторону пальцем. Знаешь почему? Он пришёл за ней.

— Я там был, — сказал Форрест. — Помнишь? Я выступил против него. Оттащил ублюдка туда, где мы смогли его связать. Я разбил его башку бетонным блоком.

— Я этого не отрицаю, — ответил Скотт. — И стоял бы рядом с тобой, если бы мне не нужно было защищать жену и ребёнка. Мы оба видели, чем это обернулось. Судя по тому, что говорила моя свояченица, тебе не пришлось бы этого делать, если бы Рой была в это время в другом месте.

— Пришлось бы, — сказал Форрест. — Я знаю Рой. Тейлор. Шелкопряда. Как её не назови. Мы разговаривали, и много. Я слышал о событиях с её стороны, и знаю, что ты неправ.

— Хочешь сказать, в моей семье лгут? — спросил Скотт, чуть повысив голос. — Или ты ослеп? Не видишь, что творится, из-за своей исходной глубокой предвзятости?

Скотт раздвинул толпу и подошёл ближе. Здоровый парень, явно из портовых рабочих, он был раздражён, дышал тяжелее обычного. Когда он оказался рядом, Шарлотта неосознанно прикусила губу и отступила. Когда он проходил мимо, её живот скрутило, словно мокрое полотенце, которое кто-то выжимает. Знакомое ощущение.

На мгновение ей представилось, как он свистит и улюлюкает ей в лицо, и на его лысой голове проступает вена.

При этой мысли спазм стал ещё болезненнее, пока не начало казаться, что всё ниже плеч сейчас будет раздавлено.

Толпа вокруг неё была слишком велика. Слишком навевала воспоминания.

Она направилась наружу, проталкиваясь сквозь толпу. Как бы ей ни хотелось остаться и дослушать, но ей начало казаться, что она слышит вопли неблагозвучной музыки, крики, запах пота, дыма и курева.

Она видела, какими становились люди, когда с них сходило всё наносное. Не каждый, не всегда, но очень часто. Опуститься до такого уровня было легко. Тейлор давала безопасность. Сила и безжалостность были необходимы, чтобы вырезать эту опухоль.

Думать так было неразумно. Вообще говоря, Шарлотта знала, что тут были хорошие люди. Настоящих сволочей выгнали или отказали им в условиях, благодаря которым остальные оставались верны.

На менее рациональном уровне? Она ненавидела мысль, что это место может докатиться и до такого. До того, чем стали Барыги.

Она чувствовала себя потерянной, не могла спокойно думать. Нельзя возвращаться к детям в таком состоянии. Бен и Кэти присмотрят за младшими лишних пять минут. А она пройдётся, остынет и немного успоко…

— Мисс?

Она вздрогнула и быстро отступила.

Это был мужчина. Тощий, в очках, тянущий к ней руку…

…с жадностью шаря вокруг в поисках плоти.

Нет. Чтобы привлечь её внимание. Вот и всё. Он опустил руку.

— Вы журналист?

— Я… я что, похож на журналиста? — он выглядел взволнованным, и его выражение не соответствовало этому вопросу.

— Нет, — сказала она.

— Я тут спрашивал, не знал ли кто Тейлор. Кто-то сказал мне, чтобы я искал девушку примерно вашего роста, с длинными чёрными волосами, как у вас, и с кучей детей вокруг. Я бы ещё поспрашивал, но потом собралась толпа, и я решил обождать.

Значит, он тут, чтобы задавать вопросы. Но он сказал Тейлор, а не Рой.

— Вы в самом деле не журналист?

— Если вы знаете, о ком шла речь, не могли бы вы подсказать мне, где её искать?

— Они говорили обо мне, — нахмурилась Шарлотта. — Что вам нужно?

— Я её отец. Денни.

Оу. Когда она знала на что смотреть, то увидела сходство. И он, и Тейлор были выше среднего, оба худые. Но волосы и губы ей, должно быть, достались от матери.

— Ладно, — сказала она. Она заставила себя немного расслабиться. Он неопасен. В основном. — Ла…

Когда она произносила это, у неё перехватило дыхание. Ей всё ещё было не по себе.

— С вами всё в порядке?

Она потрясла головой.

— Да.

— Точно?

— Много всего навалилось разом.

— Ага.

Она взглянула на него и увидела, насколько взволнованно он выглядел.

— Вы пьёте чай?

— Кофе.

— Можно и кофе, — сказала она. Она потянулась к заднему карману за телефоном. — Постойте-ка смирно.

Он выглядел озадаченным, когда она повернула телефон в его сторону. Сверкнула вспышка.

— Зачем это? — спросил он.

— Протокол, — сказала она.

— Протокол?

Она набрала сообщение и отправила его Сплетнице вместе с прикреплённым фото.

— Я на неё работала.

— О. О!

— Пойдёмте. Скоро мы, э-э, убедимся, что вам можно входить внутрь. Но всё равно нам придётся идти в ту сторону.

Он кивнул.

— Почему вы не с ней? — спросила она, начиная шагать.

— Всё обернулось плохо.

— А. Александрия?

— Я только сейчас узнал об Александрии. Может, мне не стоит так говорить, но что-то не сходится. То, что говорили раньше, то, что произошло и то, что должно было произойти потом.

— Ага, — сказала она, хоть и не совсем понимая.

— Во всей этой мешанине я решил, что поверю ей. Что она тот же самый ребёнок, которого мы с женой растили последние шестнадцать лет. Что всё сложно, но в глубине души она тот же самый человек.

— А разве нет?

— Я больше не уверен в этом.

Телефон завибрировал. Шарлотта проверила его.

«Спл: А-ок. Обращайся с ним хорошо».

— Вам можно заходить, — сказала Шарлотта. Она показала рукой, куда сворачивать, и повела его в сторону пляжа.

— А вся эта секретность? Она действительно необходима? Она же вроде ушла?

— У нас остались враги. Люди, которые навредят ей, навредив нам. Нужно быть настороже.

Он замолк.

— Что?

— Честно говоря, я об этом не подумал. Об таких серьёзных вещах, о том, что я рискую жизнью из-за того, что связан с ней.

— Вы привыкнете, — сказала Шарлотта. — Привыкнете думать подобным образом.

— Почему? В смысле, у меня мало выбора, но вы… ведь могли уйти от всего этого, но не стали.

— Я не могу это бросить, — сказала Шарлотта. — Я привязана, скорее всего, ещё больше, чем вы.

— Это как?

Она посмотрела на пляж. Люди, наблюдавшие за теми, кто мог бы поговорить с журналистами, были достаточно далеко. Но всё же фонарик лучше не использовать. Она полезла в карман, вытащила перчатку и надела её.

— Через минуту увидите. Берите меня за руку и не отпускайте. Ни вы, ни я не хотим, чтобы вы свернули куда-нибудь не туда. Здесь не так много места чтобы заблудиться, но всё же.

Она едва видела его в сумраке. На пляже не было освещения. И всё-таки, когда она потянула руку, он крепко взялся за неё.

Шарлотта осторожно повела отца Тейлор в ливнёвку. Рукой в перчатке она вела по стене. Сначала направо. Пропускаем следующий поворот направо, на пугающие мгновения оставаясь в темноте без ориентиров, затем движемся вдоль стены… направо, затем налево на Т-образной развилке.

Они поднялись сначала к подвалу, затем к гостиной.

— Это дом? — спросил он. Он казался ещё более сбитым с толку после того, как увидел всё подробно — гостиную с девочками на диване и мальчиками на другом, а также на полу, кухонную утварь, сложенную штабелями еду в коробках, которую ещё надо было распаковать. — Дети?

— Сироты, — сказала Шарлота тихо. Мэй и Ефрем могли расплакаться при малейшем упоминании их умерших родителей. — Я о них забочусь.

— Ты не можешь этого делать. Так нельзя, без сертификации, присмотра обученного персонала.

— Я знаю, — ответила она. — Осталось недолго.

— Поэтому ты и не можешь уйти?

— В том числе. Есть и другие причины.

— Так вот что она делала всё это время? Заботилась о детях?

— Это только малая часть. В основном она платила мне, чтобы я за ними присматривала и обеспечивала людей едой. Она заботилась обо всех. Когда они все оказывались в самых ужасных жизненных ситуациях, боролись с голодом, переживали, не нападут ли на них или не ограбят, она вмешивалась.

— Ты пытаешься её защитить. Оправдать её дела.

— Совсем чуть-чуть.

Подошёл Итан и с интересом взглянул на отца Тейлор.

— Это папа Тейлор, — пояснила Шарлотта.

— Денни, — представился тот.

— А, — ответил Итан и опустил глаза.

— Сделаешь для меня кое-что? — спросила Шарлотта.

Итан кивнул, всё так же не поднимая глаз. Шарлотта заметила, как он стиснул зубы с выражением, слишком суровым для маленького мальчика.

— Сбегай, скажи Форресту, что папа Рой тут. А если кто-то подойдёт и будет что-нибудь спрашивать, не отвечай, хорошо? Какими бы милыми они ни выглядели, ничего не говори и сразу дуй в свисток. Там журналисты, с которыми мы не хотим разговаривать.

Итан кивнул.

— Но сильно не задерживайся! — предупредила она.

Мальчонка, не старше восьми лет, побежал, открыл дверь и поднял рольставни. В следующую секунду он исчез в ночи.

— С ним ничего не случится? — спросил Денни. — Маленький ребёнок один бродит по темноте?

— Здесь безопасно, все друг друга знают. Это община, а община смотрит за детьми. А если будут проблемы, у Итана есть свисток.

— Мне показалось, что он просто жаждал получить задание.

— Так и есть.

Денни взглянул на неё с интересом.

Шарлотта обошла кухонную стойку, зашла на кухню и поставила воду для кофе. Она всё ещё по привычке держала полный чайник для Тейлор.

— Итан не показывает, но ему очень больно, а он убедил себя, что большие мальчики не плачут, и переубедить его невозможно. Так что я даю ему лишнее время, от пяти до двадцати минут дольше чем ему нужно, чтобы что-то сделать, и ничего не говорю, если он возвращается с красными глазами и сопливым носом. Если ему нужно тихое место, чтобы поплакать одному, то пусть оно у него будет.

— Должен быть способ лучше, — сказал Денни. Он всё ещё шарил глазами по комнате, как будто искал следы того, что здесь была Тейлор.

— Скорее всего, есть. Но сейчас этот способ подходит и ему и мне. Остальным детям, — продолжила она чуть тише, — всем требуется что-то своё. Кто-то становится агрессивен. Кто-то принимает все близко к сердцу, видит кошмары или писает в кровать. Кто-то замыкается.

Денни вздохнул:

— С детьми сложно, правда?

— Да, — сказала Шарлотта. Потом передумала. — Нет.

— Нет?

— С людьми вообще сложно.

— Может быть, вы и правы, — сказал он.

— Вам правда лучше быть с ней.

— Я был там, — сказал Денни, — я сказал себе, что встану на её сторону, а потом… вдруг это стала не она. Я видел, как она вела себя в момент кризиса, когда умерла её мама. Она из тех, кто замыкается. Когда над ней издевались в школе, она замыкалась. Но там, в штабе СКП? Это была не она.

— Она, — сказала Шарлотта. — Возможно, вы просто не увидели то, какой она становилась. В этом сложно обвинять, учитывая, сколько всего она скрывала.

— Нет, — сказал Денни. — Я на самом деле не думаю, что это была она. Всего на минуту, но она стала чудовищем.

— У нас у всех где-то внутри прячутся чудовища, — сказала Шарлотта. — Я уже говорила про детей. Иногда они агрессивны, иногда находят другие способы напасть, а иногда наши чудовища трусливы.

«Как моё».

Денни вздохнул.

— Вы не согласны. Я всё ещё не о том?

— Не знаю. Думаю, может быть, вы и правы. У меня есть свои демоны. Но… чем бы то чудовище ни было, оно было из больших.

На это Шарлотте было нечего ответить.

В рольставни постучали. Затем они немного приподнялись. Внутрь зашёл Форрест, и когда дети сорвались с диванов и взяли его в окружение, зарычал и сделал несколько угрожающих жестов.

Он странно посмотрел на Денни.

— Папа Тейлор, — сказала Шарлотта.

— Приятно познакомиться, — сказал Форрест. Он пробрёл сквозь кучу детей, и наклонился через кухонную стойку, чтобы пожать Денни руку. — Так, спиногрызы! Те, кто писает стоя, давайте-ка в ванную, раз-два!

— Я могу писать стоя! — сказала Мэй. — Мне девочка в школе показала.

— Тогда… те, кому больше нравятся солдатики, а не куклы…

— Мне больше нравятся солдатики! — сказала Мэй.

— Тогда те, кто хотел бы стать звездой бейсбола, а не принцессой!

— Я… — Мэй прервалась, завизжав, когда Форрест поднял её на руки.

— Я понял, — сказал он, — в качестве покаяния, я дам тебе прокатиться у меня на плечах.

Мэй завизжала от восторга.

— Но с повязкой на глазах, если вдруг мужчины будут стесняться. Вперёд, хулиганьё!

Бен, Ефрем и Эйден зашли в ванную, за ними последовал Форрест с сидящей у него на плечах Мэй. Ему пришлось практически встать на колени, чтобы Мэй не ударилась головой о косяк. Он закрыл за собой дверь.

— Через пару минут будет готов кофе, — сказала Шарлотта, занимаясь необходимыми мелочами. Она прошла в гостиную и подозвала Кэти. Та насупилась, но подошла и села рядом с Шарлоттой, которая начала расчёсывать девочке волосы.

— Я не узнавал собственную дочь, — сказал Денни. — Я всё время хотел помочь ей, но не знал как. Она что-нибудь говорила? Обо мне?

— Нет, — сказала Шарлотта. Она заметила, как погрустнел Денни.

— Но, — сказала она, — это отражалось в её действиях. Когда появлялся выбор, она стремилась проводить время с вами, даже если здесь без неё становилось труднее.

— Когда появился выбор, — сказал он, — она предпочла мне друзей. Решила сражаться в полную силу, вместо того чтобы уступить и, возможно, когда-то вернуться домой.

— Она думала о серьёзных вещах, — сказала Шарлотта, — У меня… у нас у всех появилось ощущение, что нас предали, но мы все словно пылинки в сравнении с масштабом того, что заботит её.

Денни вздохнул.

— Я пришёл сюда, чтобы принять решение. Набраться смелости. Но сомневаюсь ничуть не меньше чем раньше. Даже больше.

— Решение?

— Если Тейлор собирается присоединиться к официальной команде, ей придётся вступить в Стражи. Её адвокат связался со мной, дал знать, что есть некоторые формальности. Нужно, чтобы за неё поручился родитель, опекун, нотариус или кто-то из властей, и нужно, чтобы это был тот, кто не связан с супергероями или суперзлодеями, кто знает её и может свидетельствовать о её характере.

— Так сделайте это.

— Не уверен, что я должен.

Шарлотта сурово посмотрела на него. Он твёрдо встретил её взгляд.

— Моя главная забота — обеспечить безопасность дочери. Если она отправится в исправительное учреждение для несовершеннолетних… в этом нет ничего хорошего, но это уберёт её с линии огня. Не даст пойти по этому опасному пути.

— Она этого не простит, — сказала Шарлотта. — Любить не перестанет, но будет в ярости.

— Зато в безопасности, — ответил он.

Шарлотта не знала, что на это ответить. Так что она обратилась к девочкам.

— Ещё пять минут мультиков и спать. Джесси, ещё секунду и я тебя расчешу, ладно?

Джесси кивнула.

— Я могу, если так будет проще, — предложил Денни.

Шарлотта почувствовала укол беспокойства, что малознакомый человек будет трогать «её» детей. Она понимала, что это отец Тейлор, но…

Джесси приняла решение за неё: встала, подошла к Денни и села рядом. Шарлотта бросила ему расчёску.

Несколько минут они распутывали узлы и комки. Кэти непрерывно ворчала.

Из ванной вышли мальчики, завёрнутые в полотенца, а Форрест вынес под мышкой визжащую и хихикающую Мэй, с носком, завязанным вокруг глаз. Её волосы были высушены и расчёсаны.

— У тебя получается лучше чем у Шар, — сказала Джесси, когда Денни закончил. Она спрыгнула с ручки кресла и бросилась в спальню.

— Предательница, — пробормотала Шарлотта, когда Джесси сбежала. Кэти догнала девочку и взяла её за руку.

Воцарилась тишина.

— Если она нуждается в вас, то вы должны помочь ей, — сказала Шарлотта.

— Я просто не уверен, в чём должна заключаться моя помощь, — ответил Денни.

Шарлотта встала, чтобы налить кофе. На её телефоне высветилось новое сообщение. Она взглянула на него.

— Чёрт, — сказала она.

— Что такое? — спросил Денни.

— У нас гости, — ответила она.

— Враги? Опасность?

— Хуже! Союзники, — с порога сказала Сьерра.

Шарлотта повернулась к подруге, к Сьерре. Её рыжие волосы всё ещё были уложены в дреды, но в остальном она была одета по-деловому. Аккуратные туфли, синее платье с воротничком и минимум макияжа.

Сьерра подошла и протянула руки, чтобы обнять Шарлотту. Шарлотта ответила на объятия, пробормотав:

— Мне тебя не хватало.

Но она не отрывала глаз от дверей. Внутрь вошла Сплетница, за ней Мрак и, парами, Чертёнок с Регентом и Кукла с Флешеттой.

Супергероиня, здесь?

Через пару секунд вошла Сука, судя по виду, готовая кого-то убить. Выражение её лица резко контрастировало с бегущими за ней щенятами на разноцветных поводках.

Денни встал, удивлённо раскрыв глаза, когда узнал входящих в комнату людей.

— Давненько не виделись, Денни! — сказала Сплетница.

— Лиза, — ответил он холодно.

— Сплетница, когда я в костюме, пожалуйста, — сказала она, блеснув улыбкой, которая осталась без ответа.

Мрак протянул Денни руку. Тот подождал немного, однако ответил на рукопожатие, продолжая настороженно наблюдать за пришедшими.

— Что случилось? — спросила Шарлотта.

— Следить надо за телефоном, — сказала Сплетница, — я тебе прорву сообщений посылала.

— Я была занята. Заботилась о детях, разговаривала с Денни.

— Хорошо, — сказала Сплетница. Она дошла до дивана и легла. — Дрянь. Ну и денёк! Так и не выспалась, чувствую себя отвратно, а потом ещё такое.

— Что происходит? — снова спросила Шарлотта.

— В смысле, здесь или что происходит вообще? Вообще, наша главнокомандующая только что переметнулась на сторону хороших парней.

— Здесь, — сказала Шарлотта. — Зачем вы здесь? Мы как раз детей укладываем.

— Подчищаем хвосты, — сказала Сплетница, — немного тут, немного там. Рой ушла, и теперь до вступления в Стражи ей придётся посидеть в тюрьме, и даже потом она долго не сможет нас навещать. Хочу закончить всё как можно скорее, чтобы проспать пару дней и проснуться в нормальном состоянии.

Шарлотта нахмурилась. Сплетница заняла один диван, Мрак сидел на другом, а она не хотела садиться рядом. Ей пришлось стоять, но участвовать в разговоре стоя, означало повернуться спиной к Суке, к Кукле и Флешетте, которые сидели на табуретках у кухонной стойки, а также к Регенту и Чертёнку, которые шарили по ящикам и шкафчикам в поисках съестного.

— Я не понимаю, зачем тут щенки? — спросила Шарлотта, взглянув на Суку.

— Сплетница так сказала.

— Это не совсем так, — заметила Сплетница.

— Но ты так сказала, — раздражённо ответила Сука.

— Я порекомендовала щенкотерапию, — сказала Сплетница. — Все любят щенят, так что возможно, если мы чувствуем себя одиноко, они смогут помочь?

Сука посмотрела на Шарлотту:

— Скучаешь по ней?

— Мм… Да?

Сука нагнулась, подняла щенка одной рукой и всучила его Шарлотте. Она начала убирать руку, остановилась и сказала:

— Это на время.

— Конечно, — сказала Шарлотта. Она прижала щенка к себе, почесала его за ухом. Она понимала, что возражать бессмысленно.

— А ты? — спросила Сука у Денни.

— Нет, спасибо.

— Не скучаешь по дочери? — спросила Сука, чуть сузив глаза.

— Скучаю. В смысле, я думаю, что скорее всего скоро её увижу, но…

— Тогда возьми. Пока что.

Он спасовал перед её напором и взял щенка.

— Дети, — сказала Шарлотта. — Они уже в кроватях, но, думаю, они будут в восторге, если к ним придут со щенками. Скажи им, что это ненадолго, их можно потискать, но вставать нельзя. Да, и они не умеют играть с собаками, расскажи им как правильно, хорошо?

Сука кивнула и отправилась на задание, щенята прыгали и спотыкались друг о друга, стараясь не отставать.

— Кукла? — попросила Сплетница. — Проследишь?

Кукла кивнула. Она поднялась с табуретки и вместе с Флешеттой отправилась в спальню.

— Отлично справилась, — сказала Сплетница. — Она…

Ей пришлось замолчать, поскольку дети в соседней комнате начали визжать и кричать. Отрывистые команды Суки перекрывали шум.

— …не знает, что делать. Мы заходим на неизведанную территорию, но я думаю, что эту рану излечит только время. Я думаю, сейчас ей больнее всех.

Шарлотта кивнула.

— По-моему, это немного самоуверенное утверждение, — заметил Денни.

— Мне можно, — сказала Сплетница. — Просто поверьте мне сейчас, ладно?

Регент с Чертёнком вышли из кухни и нашли себе место на полу гостиной, слева от телевизора. У них были полные руки еды, в том числе жевательные конфеты, которые Шарлотта собиралась дать детям к школьным обедам.

Ладно, она что-нибудь сообразит. Лучше не отвлекаться. Пока что с детей хватит и щенят.

«Чёрт, они же будут просить их оставить», — подумала Шарлотта. Она почесала щенка, который заснул у неё на руках.

Мрак протянул руку в сторону этих двоих в молчаливом требовании поделиться едой. Чертёнок швырнула в него небольшой пакет чипсов, движением, которым бросают бейсбольный мяч. Пакет ударился о его шлем и упал за диван.

Мрак проворчал что-то, но повернулся забрать чипсы.

Из спальни вышел Форрест и остановился на секунду, осматривая собравшуюся толпу.

— Ладно, переходим к делу, — сказала Сплетница. — Форрест, Шарлотта, мы вам помогаем по поручению Тейлор. Теперь набережная не принадлежит кому-то одному. Её защитой будет заниматься Кукла, Мрак и я. С сегодняшнего дня она должна стать самым безопасным местом в городе. Об этом мы уже позаботились. На случай проблем у вас будут наши номера, но пользуйтесь ими только в крайних случаях. Если суперзлодеи нападут или что-то такое. Всё пойдёт легче, если между нашими группами не будет очевидной связи, которую кто-то посторонний сможет использовать к своей выгоде.

Шарлотта кивнула.

— Сьерра работает на меня. Она владеет недвижимостью и представляет законные аспекты нашей деятельности перед общественностью.

Шарлотта взглянула на Сьерру, которая кивнула.

— Недвижимостью? — спросила Шарлотта.

— Всё, что нам принадлежит в Броктон-Бей, через цепочку подставных фирм, официально записано на её имя. Включая те части набережной, которые раньше контролировал Выверт. Для чего-то попроще можете связываться с нами через неё. Как мне известно, Рой устроила всё так, что люди, помогающие восстанавливать набережную, зарабатывают право на часть земли. Сьерра этим займётся. В случае необходимости можно поговорить с ней о финансировании, о больших проектах и тому подобном. Но не думаю, что до этого дойдёт.

Форрест нахмурился:

— Почему?

— Тейлор устроила так, что о её территории будет кому позаботиться, — сказала Сплетница.

— Она оставила нам деньги. На еду, на зарплаты. Немного, но к тому моменту как они закончатся, у нас уже должны появиться свои доходы.

— Это не всё, — сказала Сплетница. — У неё есть и другие деньги. Кое-что от незаконной деятельности, но, в основном, от покупки и продажи недвижимости. Они тоже переходят вам.

— Стоп, нам?

— Району набережной. Она упомянула восстановление парома, новые фасады магазинов, постройку нового жилья. Элитное жильё, жилищные кооперативы, квартиры…

— Сколько?

— Более чем достаточно. В процессе её приёма в Стражи будет проводиться полная проверка биографии. Они выяснят, что у неё куча денег, значительная часть которых получены незаконно, и опустошат все счета. Может быть, проблем бы и не возникло, но, я недавно, если так можно выразиться, поменяла банк, и они смогут пройти по следу из документов, который ведёт к Рой, — сказала Сплетница.

Шарлотта кивнула.

— Хватит на то, чтобы позаботиться о себе. И о детях, — сказала Сплетница.

Шарлотта подумала о том, что сказал Скотт. Возможно, Тейлор и вправду винила себя? И так пыталась загладить вину.

— Одна из мер, что мы приняли для защиты набережной — это наёмники, с которыми у меня соглашение, — сказала Сплетница. — Сверхспособностей у них нет, но есть опыт сражений с кейпами. Они будут тренировать ваших.

— Тренировать?

— Рукопашный бой, первая помощь, тактика при сражении с серьёзной угрозой.

В холле снова появился Итан, держа руки в карманах. Он удивлённо распахнул глаза, увидев суперзлодеев там, где он меньше двадцати минут назад смотрел телевизор. Шарлотта поднялась и направила его в спальню.

За её спиной, Форрест сказал:

— Похоже, это создаст больше проблем чем решит. Люди озлоблены. Уже назревают конфликты.

— С этим поможет дисциплина, — сказал Мрак, — а время поможет с остальным.

— Не идеальное решение, — сказала Сплетница, — но с остальным мы разберёмся. Сейчас главное — заложить основу и быть готовыми. Самое трудное начнётся, когда злодеи начнут бороться за контроль над межмировыми вратами.

Шарлотта изучала тех, кто сидел в комнате. Тревога, волнение, беспокойство:

— Мы справимся?

— Придётся, — сказала Сплетница. Она повернула голову. Сука вернулась из спальни. С ней был только один щенок. Волчонок. — А то Тейлор нам не простит.

— Вам надо знать, — заговорил Денни. — Когда я был там, Александрия предложила ей очень соблазнительную сделку. Два года заключения в тюрьме для несовершеннолетних — и она оставит вас всех в покое. Но это были не все требования Тейлор. Она отказалась, сказав, что верит, что вы справитесь со своей частью работы. Не хочу никого обидеть, но я не понимаю. Всё ещё не понимаю. Но, думаю, вы должны об этом узнать.

— Когда она пошла сдаваться, то была готова к исходу, когда мы останемся сами по себе, — сказала Сплетница. — И раз уж она настолько в нас верит, значит это ещё одна причина, почему мы не можем проиграть.

Окружающие закивали.

Обсуждение продолжилось, но на Шарлотту накатила усталость, а обсуждаемые детали становились всё более и более обыденными. Сука была собранной и внимательно слушала, тогда как Денни казался замкнутым и оставался в стороне.

Меняется ли его решение? Если да, то как?

Они закончили только к полуночи. Уставшие Неформалы, измотанные, хоть они ни с кем и не сражались, поднялись с сидений и пола и направились к выходу.

Шарлотта провела Суку в спалью, подошла к каждой кровати, чтобы забрать щенка, несмотря на хныканье и шёпот возражений. Маленькое горе, на каждом шагу.

«Теперь мне придётся достать этим детям собак», — подумала она, выругавшись про себя.

— Щенкотерапия, — пробормотала она по дороге в гостиную. Сука пристёгивала к щенкам ошейники.

— Мм? — проворчала Сука.

— Работает?

— Да, — сказала Сука. — Но недостаточно. Со мной такого не было с... момента потери Брута и Иуды.

Брут и Иуда? Шарлотта не поняла, о ком речь.

— Но это же естественно? Мы люди, нам нужно, чтобы рядом были другие люди. Собака — это… чудесно, но она не может заполнить эту пустоту.

Шарлотта увидела, как между бровями Суки появилась морщина, но суровость не добралась до её глаз и губ.

— Я сказала что-то не то?

Сука покачала головой, но не ответила.

— Если решишь привести собак ещё раз, дети будут в восторге, — сказала Шарлотта. — И… думаю, нам надо будет завести хотя бы одну. Им это наверняка очень поможет, и здесь будет кому любить щенка и заботиться о нём.

Долгие секунды Сука молчала. Она посмотрела на щенков.

— Может быть.

— Может быть?

Сука пожала плечами и уставилась в землю:

— Она хотела, чтобы я пошла на другую сторону.

— Первый раз слышу, — сказал Мрак.

— Через портал, — сказала Сука. — Охранять. Защищать ту сторону.

— Там минимум пару недель или месяцев ничего не будет, — сказала Сплетница.

Оскал Суки стал шире:

— Это… хорошо звучит.

— Совсем одна? — спросила Шарлотта. — Но ведь…

— Я и собаки, — сказала Сука. Затем о чём-то задумалась. — Может быть…

— Мы разберёмся, — сказала Сплетница.

Наконец, Неформалы ушли.

Шарлотта встретилась взглядом с Денни.

— Решили?

Денни покачал головой.

— Возможно, она сделала это ради вас, — сказала она. — Думаю, даже Сплетница не ожидала, что она сменит сторону.

Денни не ответил.

— В любом случае, удачи!

— И вам, — ответил он.

— Мы выжили, — сказал Форрест.

— Мы выжили, — согласилась Шарлотта. — Утром заглянешь?

Форрест кивнул.

Она подождала, пока он уйдёт, и опустила рольставни, не забыв их запереть.

Затем она поднялась на верхний этаж, мимо комнаты Рой с опустевшими теперь террариумами и стойкой с её старым костюмом. Поднялась наверх, где стояли собранные в коробки вещи Рой.

«Я же собиралась показать это Денни, возможно, он что-то сохранит или передаст ей».

Она легла в кровать в старой комнате Рой, но сон никак не приходил. Когда зазвонил будильник, она ещё не спала. Она встала и спустилась в спальню. Проверить, как там дети.

Кровать Джесси, сухая.

Ни под подушкой, ни у края кровати Мэй нет еды. Девочка часто припрятывала съестное.

Остальные спали, разве что глаза Итана были открыты, и он смотрел на неё. Она поправила одеяло, и мальчик улыбнулся в темноте.

Эйден тоже не спал.

— Хочу собаку, — прошептал он.

— Я знаю, — ответила она шёпотом, — кошмары не снились?

— Нет, самые страшные не снились уже… пять ночей.

— Пять ночей?

— Мне тогда хороший сон приснился. Большой.

— О чём?

Он помотал головой:

— Не помню точно.

— Ладно, — прошептала она, — ничего страшного.

— Но ты говорила мне, после кошмара рисовать или записывать что я видел, — сказал он и вытащил блокнот из щели между кроватью и стеной.

Она посмотрела на страницу. Картинка была ни на что не похожа. Две каракули, круги и точки.

— Эти здоровые штуки… Рыбы?

— Не помню. Всё началось как плохой сон, потом стало лучше.

— А эти круги и точки?

Они покрывали только часть страницы.

— Планеты и звёзды. Я помню только потому, что я обычно так их рисую.

— Что значит «только потому»?

— Забыл. Даже быстрее чем обычно забываю плохие сны.

Она нахмурилась. Это описание напомнило ей кое-что. Тот день, когда Рой спасла её. У кого-то случилось событие-триггер, и Рой со Сплетницей отреагировали.

То, как они всё забыли, и то, о чём бормотала Сплетница, прежде чем прийти в себя…

— У тебя часом сверхспособностей не появилось? — спросила она шёпотом.

Эйден помотал головой.

— Ты уверен?

— Да, — сказал он очень серьёзно.

Если это было не триггер-событие, то что?

— Пять ночей назад?

— Я знаю, потому что в ту ночь Рой не ночевала у себя. Я проснулся чуть после того, как она пришла. Рисовал, когда она шумела на кухне.

В ту ночь, когда Рой разоблачили. Где она была, и как это связано?

Если не триггер-событие, то, может, потенциальные суперспособности?

Столько вопросов, и Рой здесь больше нет, чтобы ответить.