Ни разу не фея (джен)

— Зачем тогда вы повели меня на конференцию?!

Фарагонда потерла виски. На лице местного Дамблдора весьма отчетливо отразилось желание покинуть ненавистный директорский кабинет, куда в последнее время приходили лишь поругаться.

— Чтобы выиграть время, — повторила она и уже с напором спросила: — А почему ты не рассказала о новом заклинании?

Один один, директриса! Только я по собственной глупости поняла разницу уже на сцене. Откуда мне было знать, что это не одно и тоже? Да и «чистое сердце» подчиняет, просто немного по-другому. Разве это поменяло бы хоть что-нибудь?

— Ладно, уже ничего не изменить. Иди отдыхай.

— Что насчет поездки на Домино?

Фарагонда упрямо сжала губы.

— Понятно, — бросила я и с психу хлопнула дверью.

* * *

— Аня, ты уверена, что справишься?

Уайт обеспокоенно собирала в портфель теплую одежду. Я делала тоже самое.

Мое терпение лопнуло. Я и так долго ждала непонятно чего, слушала пафосные речи и не лезла на рожон. Хватит! У нас два трупа, и я совершенно не желаю пополнить этот список.

— У нее сейчас пары с третьим курсом. Я быстро зайду в кабинет, проникну в тайную комнату и заберу все необходимо, — больше для себя повторила я. — Аполлон ждёт на озере Роккалуче. И ему нужна фотография места прибытия.

Ее, к счастью, достала Уайт. По заклинаниям близился зачет в симуляторе, поэтому Уайт попросилась потренироваться у Палладиума. Тот, наивное дитя природы, дал ключ — его, видимо, жизнь ничему не учит. А дальше дело за малым: сделать парочку фотографий из симуляции Домино. Самое забавное, что этот файл создавался для Блум и был не только актуальным, но и охватывал добрую часть планеты, что позволило выбрать точку поближе к предполагаемому месту обитания фей Любви.

— Пускай Дракон будет с тобой, — сжав кулачки, поддержала Уайт.

Я покосилась на нее, выгнув бровь. Опустим абсурдность данной ситуации.

— На тебе Кири и мой рюкзак. — Я выдала ей вещи и уже громче спросила: — Эй, мелочь пузатая, ты не передумала?

Кири мигом вылетела из шкафа — десяток моих носков разлетелся по полу, а пикси даже и не подумала убрать за собой.

— Нет, я с вами!

«С нами так с нами», — с тревогой подумала я.

Что-то в последнее время все идет по одному злополучному месту.

— Ладно, я пошла.

Во время занятий в коридорах Алфеи пусто. Лишь редкие студентки точно так же крадутся, стараясь не встретиться со случайным преподавателем. С несколькими пересеклась взглядами — безмолвное обещание никому не рассказывать было взаимным.

Возле кабинета директрисы никого, но дверь заперта. Ожидаемо, хотя я наивно надеялась на обратное. Одно хорошо — дверь хилая, со старым хлипким замком.

— Откройся!

Чудо-заклинание не сработало. Я осторожно выглянула в соседние коридоры — никого — и вернулась обратно. Что ж, простите, директриса Фарагонда?..

Замахнулась и ударила ногой рядом с замком. Дверь хрустнула. На секунду замерла — тишина. Еще раз замахнулась и навалилась всем телом — розовая дверь взвизгнула, но открылась. На ручке выступило противное личико, которое исказилось злобой:

— Ты что себе позволяешь?! Да тебя за такое вышвырнут!

— Это вряд ли.

— На пом!..

Я заткнула крикливой ручке рот, но поганка меня укусила. Пришлось бегом стягивать носок и завязывать как можно туже, чтобы превратить визги в глухие возмущения.

Итак, пароль в третьей книге на второй полке у окна. Я взяла нужное издание — вот оно! На обычном листке было написано «Солнечный зайчик».

— Солнечный зайчик, — произнесла я и с облегчением поняла — работает.

Зеркало медленно отодвинулось. А ведь Фарагонда молодец — сама открывала ход заклинанием, но позаботилась, чтобы в случае чего сокровища не пропали понапрасну.

Я быстро спустилась вниз и прямо у входа нашла ряд склянок и три бездонных бутылки. Палладиум почти любовно подписал каждую вещь и подробно указал как какое зелье принимать.

«А я его подчинением шарахнула, — с досадой подумала я. — Надо бы извиниться по-человечески».

Не теряя времени закинула все в тканевую сумку и побежала на улицу.

У озера мы проверили все по списку, поделили поровну и переоделись в теплую одежду. Аполлон получил дружеский подзатыльник за шутку про раздевание, а Кири надёжно спряталась у меня на груди. Перед самым отправлением решили захватить немного веток на случай, если понадобится костер, и, взявшись за руки, улетели на другой конец Магического измерения.

* * *

На Домино было холодно. Очень холодно, несмотря на ясное солнце над головой и полнейшее отсутствие ветра. Теплая одежда не спасала. Пальцы под рукавицами быстро закоченели, а я успела пожалеть о том, что надела только две пары носков.

— Так, нам сейчас нужно дойти до той горы, — дрожа от холода, сказала я. — Там должен быть подземный проход. Надеюсь, он еще цел, иначе быстро до логова фей мы не доберемся.

Или не доберёмся вообще.

Ноги тонули в снегу по бедра. Давно по такому не ходила, ой, как давно. Вспомнились старые снегоступы. Собственно одна из причин урвать в Москву — погода. Дрянная северная погода, когда от холодного сухого воздуха промерзает все, в том числе и душа. Рассыпчатый снег отражает солнечные лучи и слепит глаза, особенно если всю ночь читать интересную книгу. Сборы до ближайшей мусорки включают в себя несколько слоев одежды, колючую шапку и тяжёлые ботинки. Последние вроде как любимые, но после пару сотен шагов приходит осознание, что лучше бы я не выеживалась и носила обыкновенные угги.

А вот в Москве здорово. Она провоняла машинами и вечными пробками, но это настолько живой город, что даже я, заядлый любитель прокрастинировать, выползала вместе с друзьями. Мы были вечно в поисках нового, но доступного для студентов.

И самое обидное, что после года здесь я свыклась с новым миром. Нашла товарищей, а лица друзей все реже и реже всплывали в памяти. И тут эта чертова конференция, разбившая розовые очки. С моей стороны глупо было не задуматься о том, что магия любви станет лакомым кусочком. Здесь и демонстрация не нужна — победа над Валтором все докажет. А пронырливые корольки терпеливо дождутся, пока я решу проблемы всеобщего масштаба и загребут себе. Хотя что мне помешает подчинить кого-нибудь из них и зажить не хуже царицы?

Боже, что со мной? Стоит вспомнить Палладиума — я подчинила бедолагу, не задумываясь, а ведь он всегда относился ко мне с теплотой. И не он виноват в поведении директрисы.

А, может, действительно помочь Валтору? Глядишь, вернет домой, а там какая разница что станет с этим миром.

Стало стыдно. Это ещё хуже.

Через пару часов мы не выдержали и выпили зелье для обогрева, правда мне пришлось поделиться с Кири. Из-за зелья мелкая поганка захотела спать — она забралась между моей футболкой и кофтой и захрапела.

К вечеру дошли до прохода. Зажгли шарики светлой магии и поплелись по сырым коридорам, напряженно прислушиваясь к каждому звуку. Но вскоре нас сморила усталость. А тут как кстати подвернулась небольшая пещерка. Воображение быстро нарисовало соблазнительные спальные мешки на полу, шарик магии рядом и тяжелое одеяло, которое сможет согреть озябшие кости.

К счастью, ребята со мной согласились. Аполлон по-джентельменски вызвался подежурить. Кири сонно перекочевала из моей кофты в мешок, а я залезла следом.

Уайт вскоре засопела. В тишине ей вторил тихий храп Кири. От Аполлона — ни звука. Пролежав так какое-то время, я не выдержала и посмотрела в его сторону — пернатый хитрец задумчиво смотрел прямо на шарик магии, как если бы он был костром.

Закуталась в одеяло посильнее и прикрыла глаза.

В голову прокралась мысль: «А что спрятано в логове фей Любви?»

Возможно, ничего. Планета Домино пуста. Мертвые снежные поля тянулись за горизонт — мы так никого и не встретили. И что я пытаюсь найти? Волшебный рецепт? Я же ничего не смогу сделать против демона! Да одни Трикс прихлопнут парой ударов, не то что он. Одно хорошо — подлец-истеричка договор исполняет и не трогает. С другой стороны — это и подозрительно.

Вздохнула — не усну.

— Не спится, — ответила я на не высказанный вопрос Аполлона и плюхнулась рядом.

Он неожиданно подвинулся ближе и едва ощутимо толкнул в плечо.

— Не кисни. Дойдем до твоих фей, а если припасы кончатся, я сгоняю в Магикс. Главное, вы не уходите далеко.

Да если бы проблема была в этом! Но развивать тему настоящих переживаний совершенно не хотелось, а вот поговорить — вполне.

— У Алины день рождения на следующих выходных. Она попросила позвать тебя. Хочет познакомиться с «создателем».

Кажется, смена темы была неожиданной. Признаюсь, меня эта просьба тоже удивила. Но почему нет? Вдруг Аполлон расскажет об особенностях существования подобных иллюзий?

— Алина мой двойник, — усмехнувшись, подсказала я.

— Вы ее не уничтожили? — возмутился он.

— А надо?

Нет, ну если и существование Алинки может обернуться очередным кабздецом, то я точно умываю руки. Ее убивать как минимум жалко.

— Она бесполезна.

— Алина только-только освоилась. Да и она не обязана быть полезной.

— Зачем она тогда нужна?

Я в конец запуталась.

— Что-то я тебя не понимаю.

— Все просто, Аня. Я создал двойника с определенными целями, на большее эта кукла не способна. Хотя удивительно, что она в принципе жива. Я могу собой гордиться. Наверное, лучше творения у меня еще не было.

Нахмурилась.

— Что не понятно?

— Не то чтобы не понятно, скорее жутко, — нехотя призналась я.

— Не играй в моралистку, тебе не идет. Ты же мной тоже пользуешься. И я вам помогаю, чтобы узнать о своем прошлом. Каждый из нас использует окружающих — это абсолютно нормально.

Так вот что прячется за соблазнительной улыбкой и флиртом. Пернатый не верит, что хоть кому-то будут нужны не его, что скрывать, поразительные способности, а он сам.

— Сколько тебе лет?

— Я же говорил, что не помню.

— А еще ты говорил про нападение Даркара на Домино. Не пойми неправильно, но ты же должен ощущать сколько тебе лет? Хотя бы примерно. Да и вся эта ситуация с потерянной родней кажется странной. Если бы они пропали во время действия команды Света, то не логично было бы начать поиски здесь? Но ты не знал, как выглядело это место.

Строго говоря, я лукавила, специально не уточняя где именно «здесь». На Земле Аполлон сказал, что очнулся в незнакомом месте, но откуда-то он знал о связи с Даркаром. При этом он весьма смутно, но все же представлял свой «народ». Вывод из этого следующий: что-то он да помнил. Но что? Если бы я была на его месте и подозревала за точку отсчета время команды Света, то неужели бы не обратилась бы к ее участникам? Разве это не проще и не безопаснее, чем носиться за сумасшедшим аватаром Феникса? В конце концов, он смог обмануть Фарагонду, а она в общем-то добрая душа и вполне вероятно, что могла бы помочь и просто так, если бы он попросил.

— Я посмотрел бы, как ты запела, если бы нас выкинуло на другом конце планеты! Да ты хоть представляешь, сколько это дней пути? — зло воскликнул он. — Конечно, я хотел фото, чтобы перенести как можно ближе к месту назначения! Мне, думаешь, не холодно?

Попался, пернатый.

— Перенеси.

— Что?

— Перенеси меня в ту часть Домино, которую знаешь. Наверняка это будет дворец родителей Блум не так ли?

Он замолчал. В магическом свете было хорошо заметно, как его щека дернулась.

— Опасно оставлять Уайт одной.

— А мы быстро. Или сгонять в Магикс куда проще?

— Думай, что хочешь, — отворачиваясь, бросил он.

— Я думаю, что ты соврал, — продолжила я. — Ты помнишь не нападение на родителей Блум, а войну, во время которой появился Даркар. И это ведь логично: будь у Даркара сирены, разве бы они не удержали его от безумия шестнадцать лет назад?

— Глупые феи… — Он уперся лицом в ладони.

— Так я права?

Аполлон поднял голову. Удивительно, как его преобразил этот разговор и каким он мог быть в принципе. Ведь лже-профессор Авалон одурачил многих. Потом он стал веселым флиртующим засранцем, а сейчас смотрел так холодно, будто прокручивал в голове как бы меня послать далеко и надолго.

— Права. Вам-то, феям, что? Я делаю все, что обещал.

— Мне тебя жаль. Не хочешь говорить о своем прошлом — твое право. Мое дело пригласить на день рождения. А ты сам решай — идти или нет. Посмотришь на бесполезную компашку за не менее бесполезным времяпровождением. Поверь, это весело.

Он окинул меня подозрительным взглядом и весьма показательно отсел подальше.

— Опять у меня все через жопу, — пробурчала под нос я.

* * *

На утро мы прошли еще несколько часов и вышли в очередную пещеру. Через широкую расщелину показалось небо. Я мысленно прокляла фей Любви — нельзя было сказать, что можно зайти снаружи?

И даже с обрывом бы справились — пернатый бы перенес по очереди.

Обиднее всего, что в глубине пещеры нашелся ещё один ход. Надпись на потёртой табличке разобрать не смогли, но путем не хитрых умозаключений решили, что здесь начинается барьер, описанный в дневнике.

Я рискнула и протянула руку в темноту. Воздух побагровел и с чавкающим звуком облизал ладонь.

Значит, оно.

— Я пойду дальше одна. Договор в силе.

А именно: ждать меня не дольше трех суток и то при условии, что будет безопасно и ресурсы не кончатся раньше. Если уйдут, пускай оставят знак. В общем, при идеальном стечении обстоятельств — все пройдет хорошо.

— Аполлон, можно тебя на секунду?

— Что за секреты? — хмуро спросила Уайт.

Я ответить не успела — Аполлон обнял меня за талию и ласково протянул:

— Прости, Уайт, но голубкам иногда необходимо быть наедине.

Подруга с подозрением посмотрела на меня, но после кивка вернулась к наскоро поставленному лагерю. Я неловко отвернулась и подтолкнула пернатого поближе к стенке.

— Прям так сразу? — язвительно спросил он, прищурив глаза.

— Ты меня сейчас выведешь, — прошипела в ответ, — потом флиртовать будешь.

— Так и знал, что тебе нравится.

Я тихо взвыла. Ткнула его в плечо, заставляя отодвинуться от меня и, вздохнув, сказала:

— Я не уверена, что справляюсь, поэтому если не вернусь, возвращай Уайт в Магикс. Было бы неплохо потом поискать и меня, но главное вытащи Уайт, хорошо?

— Справляюсь?

— Справлюсь, — поправила я, на что пернатый растянул гаденькую улыбку.

— Теперь моя очередь играть в психолога, дорогая. Ты до этого справлялась и справишься сейчас. Ты же фе-я-я, — последнее слово он весьма красноречиво протянул.

Нашел время. Впрочем, я не против.

— В последнее время все идет наперекосяк. Подозреваю, что я слишком слабая для всего этого дерьма.

Ну давай, хитрюга, придумай, что мне ответить. Ты же явно ожидал не честности, а увиливание.

— Ты просто заебалась. — Он пожал плечами. — Расслабься, и станет легче. А Уайт верну в Алфею, не волнуйся.

Я вытаращилась на довольного Аполлона и тихо пробурчала:

— Каникулы на Земле явно прошли продуктивно.

— Не хочешь поцелуй на удачу?

— Лучше оставь в награду за успешное выполнение миссии, — отмахнулась я и, вооружившись, шариком светлой магии шагнула за барьер.

Кири высунула руку из куртки и показала палец вверх. Вслед прошелестело что-то вроде пожелания удачи, и я улыбнулась. Как бы то ни было, а слова Аполлона приятны.

Коридор петлял и казался бесконечным. От подземного рокота бросало в дрожь, и я надеялась, что это не звуки приближающегося обвала.

Я снова свернула в единственный поворот и громко выругалась — уже здесь была. Ботинки оставляли растянутые влажные следы. Так что либо впереди меня неудачник в такой же обуви, либо все же топографический кретинизм победил.

Эх, а ведь шарик магии так себе фонарик. Не удивительно, что нужный поворот остался незамеченным.

Надо вернуться и тщательно осмотреть все углы. Главное к ребятам не выйти, а то рука-лицо от пернатой заразы будет преследовать меня до самой смерти в самых страшных кошмарах.

Фыркнула. То же мне мотивация.

— Иди ко мне…

Я прислушалась. Показалось? Недостаток кислорода подкрался незаметно?

— Иди ко мне…

Тихий голос доносился откуда-то справа, а там лишь каменная стена. Но зная этот чертов мир, не удивлюсь если где-то здесь есть тайный ход. В конце концов это не что-то особенное по сравнению с драконами, феями и наглыми бесстыжими сиренами.

— Фея…

— Фея я, фея, — с сарказмом бросила я.

Провела ладонью по стене и постучала — камень как камень. По законам жанра тут может помочь пароль, кровь или рычаг. Гадать с паролем бесполезно — даже коварной надписи как в Хоббите нет. Резаться нет желания и нечем, а рычагом даже не пахнет.

А если дверь есть, но не здесь?

— Да бля-я-ять, — разочарованно протянула я, и вдруг стена затрещала.

Я отскочила к противоположной стороне коридора, но в стене действительно появился проход. Вот уже живительная сила русского мата в действии! Еще один плюс к версии русского происхождения фей Любви.

Мысленно пообещав вернуться живой, что бы ни случилось, я пошла по темному коридору.

В конечном итоге ход вывел в небольшую комнату. Сорванная с петель дверь лежала на каменном полу. Дерево покрылось трещинами, стены обросли слоем пыли и стали неопределенного красно-бурого цвета; местами расплылись пятна плесени; затхлый запах пропитал каждый предмет в комнате.

Похоже это что-то вроде вестибюля: на полу валялись проеденные шубы и легкие накидки. Из-под них выглядывали остроносые ботинки, туфли и босоножки. Над тумбочкой — грязное зеркало с трещиной на углу. Но больше всего удивило другое — здесь ни крупинки снега и совсем не холодно.

Сделала шаг — и вдруг раздался глухой звон. Я испуганно отскочила. Громко выругалась и пнула пресловутую «музыку ветра». Надеюсь, хотя бы до конца путешествия не поседею!

Дверь в коридор тяжело сдвинулась с места. Протяжный скрип вызвал волну мурашек. Фильм ужасов не иначе, а я тот самый тупорылый герой, который спускается в темный подвал, откуда доносятся страшные звуки. И я не совру, если скажу, что лучше бы у меня был ломик в руках, а не спящая пикси под курткой.

В коридоре пусто. Прошла ванную комнату, заглянула на кухню — на столе остались кружки, тарелки и даже какая-то еда, от которой за столько лет осталась неприятная сухая кучка.

«Покинули дом в спешке?» — нахмурилась я.

Вспомнила маму. Та вечно переживала, что если помрет с немытой посудой в доме, люди подумают — она грязнуля. Усмехнулась. Не так уж и бредово это теперь звучит.

Личные комнаты фей до безобразия одинаковы: стол у окна, кровать у стены, а рядом большой шкаф. У одной правда в нем стоял десяток бутылок, подозрительно похожих на самую обыкновенную водочку. Возможно, тут было что-то еще, но, увы, сейчас все погребено под сыростью и пылью.

Стало жарковато. Я расстегнула куртку, а Кири лишь погромче захрапела. Завидую, ой, завидую.

В конце коридора я обнаружила большой зал. На стене висел дырявый красный ковер, по углам стоял ряд пятнистых диванов. Над ними — шкафы со стеклянными дверками, за которыми как будто бы блестел бабушкин сервиз и десяток белых статуэток.

— Ты пришла.

Рядом со мной, словно из воздуха, появилась фигура.

Сердце ушло в пятки. Девушка передо мной совершенно точно не была живой: полупрозрачная, вся в розовых тонах. Распущенные кудрявые волосы ореолом застыли вокруг лица, как если бы она плавала под водой. Но ее одежда, наоборот, выглядела обожжённой: длинные клинья платья, так похожего на мое превращение, покрывали черные дыры с неровными краями.

Но она по крайней мере не кинулась с желанием перегрызть шею.

— Ты призрак? — неуверенно уточнила я после нескольких глубоких вздохов. — Как тебя зовут?

— Ира, — ее голос звучал как зажеванная кассета.

Ира — та девушка из дневника. Значит, я на месте.

— Мы тебя ждали.

Поежилась. Либо у этой Иры поехала кукуха, либо мы не одни. И тот, и другой вариант — так себе. И действительно: в полумраке как будто бы что-то дернулось.

«Они не причинят мне вреда», — попыталась снова успокоить себя и пошла к шторам. И опустим тот момент, что в произведениях духи часто агрессивны ко всему живому.

Дернула шторы — свет заполнил комнату, но Ира не шелохнулась. За окном — снежные дали, но по сторонам чернеют зубцы каменных кладок, как будто бы логово спряталось в расщелине. Далеко впереди, после нескольких крутых спусков вниз торчали макушки деревьев.

— Что ж, ты не горишь синем пламенем, уже хорошо.

Ира наклонила голову в сторону.

— Мы нуждаемся в тебе. — После недолгой паузы добавила: — Живой.

— Ой, спасибо, что уточнила. Аж от души отлегло.

Я окончательно успокоилась и плюхнулась на старое кресло. Прокашлялась из-за поднявшегося облачка пыли, но после с наслаждением потянулась. Помощник-призрак — неплохое подспорье. Неужели я на белой полосе своего магического приключения? Крабиком вдоль что ли ползти?

— Расскажи все, что мне необходимо знать. Только побыстрее, пожалуйста, а то мои товарищи мерзнут на улице.

Ира медленно кивнула.

— Ты наш последний шанс возродить Орден.

Я вскинула брови. Вот уж неожиданная новость.

— Мы были наказаны за проступок Мелиссы. Она использовала свой дар для себя, а не во имя всеобщего блага.

— Хм, тогда ваша надежда давным-давно сдохла. Я пользовалась силами для себя и не собираюсь делать вид, что это не так.

Да, где-то можно натянуть сову на глобус. Но зачем? Разве Рейгану мордашку подправила ради всеобщего блага? Хотя…

— Подожди. Мелисса в дневнике писала другое. Некая Ира уговаривала начать обучение, чтобы пользоваться магией для подчинения людей.

Призрак замерцал от недовольства.

— А как иначе мы защитим себя? Ты хоть представляешь сколько людей мечтают заполучить фею Любви?

О, теперь представляю!

— Значит вы молодцы, а она все испортила, я правильно понимаю?

Призрак упрямо кивнул, а я внезапно поняла, что девчонка-то младше меня. Даже странно, что мы все примерно одного возраста. Не логичнее ли было вытащить из нашего мира умудренную женщину? Подготовить ее правда пришлось бы — закостенелый взрослый мозг так просто существование магии не признает. Но все же.

— Раз у тебя есть дневник, ты должна знать историю появления нашего ордена.

— Не-а.

Для верности достала из сумки дневник Мелиссы. Ира в тут же секунду поняла, что это — резкий порыв воздуха выхватил несчастную книжку и пролистал от начала до конца. Некоторые страницы не выдержали — вылетели и осели на полу.

Да вы, черт возьми, издеваетесь! Один сжигает, вторая рвет! Вы цены на книги вообще видели?!

— Ленивая девчонка! Я же сотню раз сказала подробно все записать!

Ира дернула рукой, и дневник полетел в сторону — я едва успела подскочить и поймать многострадальный раритет в воздухе. Вырванные страницы сложила внутрь. Придется в Алфее разбирать и вклеивать.

— Тогда слушай. — Она выпрямилась и разом стала спокойной. — Когда-то давно не существовало ничего, кроме вечного Хаоса. Но однажды из Хаоса появилось Великое древо, на ветках которого начали расти миры.

Одним из таких миров стало Магическое измерение. О его благополучии заботилось три божества: Дракон, Феникс и Звезда. Чуть позже первого назовут Великим, второго Темным, а имя Звёзды забудут вовсе и в истории она навсегда останется богиней Любви.

Трое богов росли вместе с миром. Они создавали новые планеты и населяли их разными народами. Особенно им полюбились люди — они ценили жизнь больше прочих.

Дракон подарил Магическому измерению магию, Звезда — любовь, а Феникс — знания и тягу к новому. Он был старшим и считал свой дар самым ценным для молодых жителей измерения.

Беда случилась, когда боги забыли кто они. Чувства смертных людей были столь яркими, что им захотелось испытать то же самое. Тогда-то между Фениксом и Драконом вспыхнула вражда — каждый хотел вкусить любовь Звезды. Сама же Звезда любила обоих богов одинаково — как старших братьев. Феникс олицетворял ночь, Хаос, тишину и тайну. Он всегда был рядом, когда Звезда жаждала крепкого плеча и понимания. Дракон — солнце, что грело и оберегало всех живых существ Магического измерения. С ним Звезда чувствовала себя живой.

А она сама была любовью и… Самопожертвованием.

Когда вражда между братьями стала угрожать Магическому измерению, Звезда взмолилась о мире, но ни Феникс, ни Дракон ее не услышали. Тогда она разбила себя на тысячу осколков.

Дракон и Феникс не сразу заметили смерть сестры, а после было уже поздно — осколки бесследно затерялись. Да и собрав их воедино, они не смогли бы вернуть ту самую Звезду.

Солнце больше не светило, а в ночное время луна не открывала усталым путникам путь. Один за другим начали замерзать миры, а люди, умолявшие своих богов вернуться, навсегда переставали дышать.

В конечном счёте и Дракон, и Феникс услышали молитвы. Они вспомнили те времена, когда вместе с сестрой создавали Магическое измерение, и решили, что оно должно жить. В память о ней. Чтобы смерть Звезды не была напрасной.

Но существовать как раньше у обоих не осталось сил. Боги вырвали свои сердца и отдали людям, живущим на святом Домино. Два рода — как два стражника — должны были взять на себя ношу по защите Магического измерения.

Первым вместилищем Дракона стала хрупкая девушка с твердым взглядом и смелыми мечтами. Первым вместилищем Феникса — юноша, любящий тишину и мрак.

Но Феникс лучше всех знал, как опасен Хаос, что тек в его сердце. В отличие от Дракона его естество принадлежало больше тьме, чем свету.

Собрав крупицы своего света он создал огненных сирен — тех, кто должен был своим пением и мудростью направлять посланцев Феникса.

А после он с Драконом нашел несколько сотен осколков Звезды и совершил ритуал, который не только послужил началом их долгого сна, но и призвал в Магическое измерение фей Любви — девушек из другого мира, не отравленного ни Фениксом, ни Драконом. Тех, кто мог обуздать обезумевшего носителя божественной силы. Тех, кому под силу остановить любую жесткость, бесстрастно разрешить любой конфликт и напомнить о том, что Любовь — всепобеждающая сила, основанная на жертвенности, а не на эгоизме.

«Красивая сказка, — подумала я, — но все же сказка».

— Как ты понимаешь, Мелисса нарушила завет. Вместо того, чтобы прекратить конфликт любой ценой, она выбрала сторону.

— Райдо?

Ира кивнула. А я задумалась. Что-то здесь не вязалось. Если Мелисса могла остановить войну, то разве бы не воспользовалась возможностью? Какой прок от войны? С другой стороны сама постановка вопроса нелепа.

— А не многовато ли вы хотели от девочки?

— Поверь, ей было достаточно не делать то, что она сделала.

— И что-то же это?

Ира прищурилась. Ее силуэт опасно задрожал, и в гнетущей тишине раздалось почти осязаемое шипение:

— Ее искреннее желание создало Лорда Даркара.