Дамы семьи Паркинсон (джен)

Стояло солнечное и ясное субботнее утро, уже почти настоящая весна. Они шли в кабинет МакГонагалл будто на бой — ровной шеренгой, плотно сомкнув ряды: Гарри, почти как полководец, посредине, а Драко и Панси — с флангов.

Мисс Паркинсон обнаружилась в условленном месте, возле одного из заброшенных кабинетов — она бесшумно вышагнула из тени ниши, и Гарри вздрогнул от неожиданности.

— Доброе утро, дети. Заходим.

Дверь медленно открылась, повинуясь ее жесту, и они послушно вошли в кабинет один за другим. Внутри было темно и пыльно, и у Гарри в носу немедленно засвербело.

— Становитесь сюда, — велела мисс Паркинсон, наколдовав несколько люмосов, и поманила их с Панси пальцем. Когда они встали плечо к плечу, наклонила голову и критически осмотрела их лица. — Хм, а вы похожи, даже править много не придется.

Гарри и Панси переглянулись и повернулись друг к другу, всмотрелись повнимательнее: учитывая их общий редкий дар, внешнее сходство наводило на мысли. А ведь и впрямь немного похожи, удивленно подумал Гарри. Глаза зеленые, только разных оттенков, и волосы темные… Правда, у Панси они, скорее, каштановые, чем черные…

Но что-то общее проглядывало — особенно когда подруга стояла так близко, будто он смотрелся в зеркало. Даже рост пока был примерно одинаковый, Гарри был выше всего-то на пол-ладони. Он загадал вырасти высоким и сильным — чтобы суметь защитить и Панси, и Драко, и мисс Паркинсон, и даже угрюмого декана Слизерина… в общем, всех, кто был к нему хоть немного добр. А остальной магический мир пускай катится к черту!

— Так, поворачиваемся ко мне, смотрим прямо, не двигаемся.

Гарри замер, с содроганием ощущая, как черты лица оплывают, будто мягкий, податливый воск, и застывают в новой, непривычной форме. Вздернулся нос, стали пухлее губы, и он не удержался и пожевал ими, за что мисс Паркинсон беззлобно на него шикнула.

— Так, — она немного отодвинулась и взглянула на них прямо и остро, будто художник перед полуготовым полотном, — не хватало только мольберта и кистей в руках. — Лицо готово. Драко?

— Вы мастер, мисс Паркинсон, — благоговейно отозвался друг, и Гарри с интересом скосил на него глаза. Малфой жадно смотрел на них со стороны и даже шею вперед тянул. — Мама права, у вас огромный талант в трансфигурации.

— Скажешь тоже, — отмахнулась Поликсена, но Гарри видел: комплимент ей польстил. — Так, готовьтесь к необычным ощущениям, я буду менять рост. Стоим смирно, не шевелимся.

Она сделала палочкой короткий и резкий взмах. Гарри почувствовал, как его тянет к земле, и внезапно он оказался ниже, чем за секунду до этого, будто прокатился в стремительном лифте. Его сильно затошнило.

— Знаю, неприятно, — кивнула мисс Паркинсон. — Эннервейт!

Тошнота прошла, и он с тревогой взглянул на подругу и замер: Панси была уже не Панси, а его точная копия. Смотреть на себя со стороны оказалось мучительно странно, словно в тягучем страшном сне, но при этом было совершенно невозможно оторвать взгляд. Гарри пристально всматривался в собственные черты — он прежде и не замечал, что у него такая резкая линия челюсти. Гарри впервые задумался над тем, можно ли считать его красивым, и заметил, что Панси тоже внимательно вглядывается в него — в себя! — и задумчиво хмурится.

— Жутковато, — шепнул он одними губами, и подруга медленно кивнула и с усилием отвела взгляд.

— Одежда готова, — тем временем объявила мисс Паркинсон, и опустив глаза, Гарри с удивлением обнаружил, что вместо брюк на нем красуются черная юбка до колен и высокие бежевые гольфы.

— Представь, что это килт, — тихо посоветовала Панси — видно, заметила его замешательство. — Между прочим, одежда настоящих горцев.

Гарри хмыкнул и с благодарностью кивнул.

Мисс Паркинсон еще немного поработала над телом и, наконец, остановилась.

— Чего-то не хватает, — задумчиво сказала она, похлопывая палочкой по бедру. — Драко, у меня уже глаз замылился. Что не так?

— Шрама нет, — сказал друг, с готовностью подходя ближе и увлеченно рассматривая их, будто играл в «найди десять отличий». — То есть, у Панси его еще нет, а у Гарри он еще есть. И очки. Ну и палочки надо заменить.

— А у тебя острый глаз, — похвалила мисс Паркинсон и сделала несколько взмахов палочкой. — Так, шрам точно надо показывать Сметвику, на нем ничего толком не держится, трансфигурация слетает. Копию для Панси я сделала, а вот твой настоящий, Гарри, придется маскировать иллюзией.

Она подумала пару минут, подошла ближе и, мягко взяв его за подбородок, подняла голову выше, всмотрелась в шрам.

— Подозрительный он какой-то, — сказала наконец с сомнением. — Как бы не сбить чарами что-то важное для диагностики. Знаешь что? Сделаем по-другому.

Поликсена отошла к парте, взяла в руки сумку и, пошарив немного внутри, достала уже знакомый Гарри тональный крем. Выдавила на тыльную сторону ладони, растерла и точными, уверенными движениями замаскировала шрам.

— Отлично. Теперь очки… — мисс Паркинсон взглядом попросила разрешения и сняла их с Гарри. Мир сразу потерял четкость. — Ты что-то видишь? Сколько пальцев показываю?

Он прищурился и с сомнением произнес:

— Три?

— С твоим зрением тоже надо что-то решать, — разочарованно вздохнула Поликсена и неожиданно нежно потрепала его по голове, а Гарри застыл, как статуя, радуясь случайной ласке. Она вернула очки на место, и он заморгал, заново привыкая к миру во всех деталях. — Я вижу неплохие задатки бойца, но глаза — определенно твоя большая слабость. Еще один вопрос к Сметвику, запоминай. Драко, есть идеи, что делать с очками?

Друг задумался.

— Иллюзия? — предложил он. — Чары невидимости? Ну и приклеивания заодно.

— Пять баллов наследнику Малфою, — усмехнулась Поликсена и взмахнула палочкой. Гарри заморгал и схватился за лицо — очки по-прежнему ощущались на лице, но он больше не видел стекол. На носу у Панси тем временем появилась точная копия. — Так… Палочки, палочки… иллюзии и трансфигурация всегда почти не держатся на палочках, но и оставлять вас без рабочего инструмента не хочется. Сделаем так: просто спрячьте их — будем надеяться, МакКошка не станет присматриваться.

Гарри хмыкнул и услышал, как рядом едва заметно всхлипывает от смеха Панси.

— Мордред, — буркнула мисс Паркинсон. — Дети, немедленно забудьте это прозвище. Для вас она — уважаемый декан МакГонагалл и никак иначе. Точно, она же кошка во второй ипостаси! Запоминаем: у всех анимагов обостренное чутье, в том числе, нюх. Панси, идеи?

— У меня с собой флакончик духов, — сказала подруга. — Я ими почти не пользуюсь, но можно побрызгать Гарри.

— Умница, — похвалила племянницу Поликсена и протянула руку за флакончиком. — Кстати, вспомнила — голос!

Она пробормотала себе под нос какое-то заклинание и сделала широкий жест, будто обхватывая их с Панси невидимым лассо.

— Ну-ка, скажите что-нибудь вслух.

— Хогвартс, — брякнул Гарри и тут же испуганно замолчал — слышать, как горло выдает звонкий девичий голосок, было еще страннее, чем видеть себя со стороны.

— Пускай у нас все получится, — голосом, похожим на его, сказала Панси, но он все же звучал немного иначе, и Гарри обратил на это внимание Поликсены. Та улыбнулась.

— Собственный голос со стороны всегда звучит по-другому, но хвалю за наблюдательность. А теперь закрывай глаза — придется полить тебя духами так, чтобы Минерве напрочь отбило нюх, как раз не до палочек будет.

Гарри послушно опустил веки и почувствовал, как его обволокло облако нежного и теплого аромата, — что-то шоколадно-ванильное, очень вкусное и уютное, будто его положили на огромное кремовое печенье и посыпали сверху кокосовой стружкой. Запах ему понравился — даже открывать глаза не хотелось.

— Итак, подмастерье, — снова обратилась Поликсена к Драко. — Ваш вердикт?

— Идеально, — выдохнул Малфой и повернулся к ней, умоляюще сложил руки вместе и затрепетал ресницами. — Вы даете частные уроки?

— Предложи своему сиятельному папеньке написать мне, — мурлыкнула Поликсена. — Авось столкуемся.

* * *

Панси и Драко крепко обняли его на прощание и, скомканно раскланявшись с деканом, пошли обратно в башню, а Гарри встал поближе к мисс Паркинсон. Та крепко взяла его за руку и сделала почти незаметный шажок вперед и влево, прикрывая собой.

— Итак, Минерва, мы готовы. Открывайте камин.

— Надеюсь, ваши загадочные семейные дела не займут много времени, — проворчала та и снова чихнула, уже в шестой раз, а Гарри прикусил губу, чтобы не улыбнуться. — Мисс Паркинсон, извольте изъять у племянницы эти ужасные духи, они абсолютно неуместны в школе.

— Вы так строги, Минерва, — игриво протянула Поликсена, и Гарри понял, что она специально дразнит МакКошку, выводит ту из равновесия, отвлекая на себя внимание. — Это же просто девчоночьи шалости. Вы ведь тоже когда-то давно были нежной отроковицей и желали показать себя в лучшем свете.

МакГонагалл уничижительно фыркнула и резким жестом разблокировала камин.

— Персефона, я ожидаю вас завтра утром. И не опаздывайте, — неприятным голосом сказала она, сложила руки на груди, будто пыталась отгородиться от них, и отвернулась к окну. Гарри почувствовал, как внутри все сжимается от горячего гнева, и задышал на счет. Поликсена крепче сжала его руку, и он немного пришел в себя.

— Стань ко мне ближе, — шепнула она ему на ухо и кинула в камин щепотку дымолетного порошка — пламя тут же взвилось ревущей зеленой стеной. Поликсена шагнула в него первой и притянула Гарри к себе, крепко обняла со спины, положив руки ему на плечи. — Паркинсон-мэнор!

Гарри почувствовал, как начинает кружиться вокруг своей оси, все быстрее и быстрее, и ощутил новый приступ тошноты. Потом его будто потянул вверх кто-то исполинский, и он кометой ринулся по каминной трубе. Мимо мелькали отрывки чужой жизни — Больничное крыло, затем какой-то грязный бар, чей-то дом… быстрее, быстрее, еще быстрее… Наконец движение закончилось, они резко остановились, и Гарри едва сумел устоять на ногах.

— Все, мы дома, — объявила Поликсена, выходя из камина, и подала ему руку, легкими движениями отряхнула от сажи. — Добро пожаловать в Паркинсон-мэнор.

Гарри с интересом огляделся. Они стояли в большом зале с высокими резными потолками и витыми деревянными колоннами. На полу лежал ковер с растительным узором, а в огромные арочные окна били снопы солнечного света. Напротив камина, в простенке между окнами, висел щит в человеческий рост с уже знакомыми гербом и девизом.

— Это каминный зал, — сказала мисс Паркинсон. — Как прихожая у магглов.

Прихожая! Гарри еще раз огляделся. Весь первый этаж дома Дурслей мог бы поместиться в этом зале — и это всего лишь прихожая?

— Когда мы еще принимали гостей, они обычно попадали сюда, если путешествовали камином, — продолжала тем временем Поликсена, и в ее голосе звучала ностальгия. — Здесь стояли кушетки и столики, чтобы они могли подождать хозяев, если те задерживались. А еще здесь всегда дежурил кто-то из домовиков — предложить кофе или сигару, свежую газету…

Мисс Паркинсон поджала губы и покачала головой.

— Дела давно минувших дней, — оборвала она саму себя. — Давай-ка я верну тебе первоначальный облик и проведу небольшую экскурсию по мэнору — будет интересно.

* * *

Осмотр дома закончился в столовой, где их уже ожидал глава семьи — отец Панси. Он оказался очень похож на сестру и дочь: внимательные оливковые глаза со стрелками густых черных ресниц, грива каштановых волос и полуулыбка. Завидев Гарри, он предупредительно встал со своего места во главе стола и протянул ему руку.

— Патрокл Паркинсон.

— Гарри Поттер, — ответил Гарри ему в тон и крепко пожал широкую ладонь.

— Очень приятно, мистер Поттер, — вежливо и доброжелательно сказал мистер Паркинсон и взглянул на стоящую за спиной Гарри сестру. — Когда обещался прибыть Гиппократ?

— К обеду, — коротко ответила Поликсена и легонько подтолкнула Гарри к ближайшему стулу. — Не тушуйся, герой, — сегодня ты наш почетный гость, так что тебе достается самое важное место после главы.

Он улыбнулся и послушно сел по правую руку от мистера Паркинсона. Поликсена обошла их и села слева от брата, напротив Гарри.

— Ты что любишь из еды? — спросила она и щелкнула пальцами. Возле нее тут же возник домовой эльф в белой наволочке с гербом. — Линки, на сегодня поступаешь в услужение к гостю этого дома.

Домовик молча поклонился ей и тут же переместился за правое плечо к Гарри, заставив его вздрогнуть от неожиданности.

— Что желает молодой господин? — с достоинством спросил домовик. Гарри кинул на Поликсену отчаянный взгляд, и та улыбнулась — неожиданно грустно.

— Проси что угодно, Гарри, — подсказала она и постучала по столу, подавая пример. — Внимание кухни! Мне яйца Бенедикт под голландским соусом и черный кофе без сахара. Для главы как обычно.

— Ну тогда… — задумался Гарри и скосил глаза на замершего статуей Линки. — Мне, пожалуйста, яичницу с беконом и тосты с джемом. Клубничным, если можно.

— Конечно, можно, — Гарри показалось, что эльф даже немного оскорбился таким простым заказом.

Он исчез, и Поликсена поймала взгляд Гарри через стол.

— Домовики очень гордятся своей работой, для них это почетная миссия. Они обладают особой магией, в основном, как понятно из названия, заточенной под домоводство. У магов с домовиками взаимовыгодный обмен — они тянут у нас немного энергии, а взамен помогают, почти как фамильяры. Никогда не предлагай им деньги, услуги или одежду — во-первых, они считают это оскорблением, а во-вторых, их интересует только… как бы симбиоз. Знаешь, что такое симбиоз?

Гарри кивнул. Краем глаза он заметил, что отец Панси внимательно наблюдает за беседой, будто пытается составить мнение о друге дочери. Он делал это ненавязчиво и доброжелательно, но Гарри насторожился — потому что пока так и не понял, как ему самому стоит относиться к хозяину мэнора. С одной стороны, он горячо не одобрял методы воспитания мистера Паркинсона, с другой же… чем-то отец Панси ему все-таки нравился: то ли сбивающей с толку схожестью с дочерью и сестрой, то ли хитрым прищуром, то ли чувством собственного достоинства. Гарри, как ни старался, не мог избавиться от этой двойственности.

— Для Линки служить гостю дома — отдельная честь, — добавила мисс Паркинсон. — Я хочу, чтобы сегодня ты попробовал пожить в мэноре так, как живут твои друзья каждый день, — так, как мог бы жить сам, пойди все иначе. Это поможет лучше их понять.

Гарри снова кивнул, и Поликсена, улыбнувшись ему напоследок, переключилась на брата и начала пересказывать новости о каких-то совместных знакомых. Гарри принялся задумчиво рассматривать огромный пейзажный гобелен в пол-стены за ее спиной: какие-то залитые солнечным светом холмы, бесконечные сады оливковых, лимонных и апельсиновых деревьев, белоснежные виллы с колоннами и балконами, увитыми плющом, а на горизонте — полоска сапфирово-синего моря, вся в белых барашках.

Пейзаж был живой⁽¹⁾: ветер шевелил ветви деревьев, яркие птицы перелетали с места на место, а над цветами порхали невиданные разноцветные бабочки. Он присмотрелся — из рощи грациозно выступил увенчанный короной рогов олень, посмотрел прямо на Гарри своими большими карими глазами и отщипнул клевера.

Панси видела этот гобелен каждый день, подумал он с каким-то странным щемящим чувством. Каждый день она ела в этом огромном зале с фарфоровых тарелок блюда, приготовленные домовыми эльфами. Ничего общего с его собственным бытом…

Гарри вспомнил бесконечную анфиладу комнат, по которым проводила его Поликсена, витражные арочные окна, как в соборе, а еще — мозаичные мраморные розетки на полу и стенах, отделанные драгоценными камнями. У него в голове не укладывалось, как можно было создать такую красоту — и жить в ней каждый день. А ведь так и было — дом хоть и выглядел немного опустевшим, но все же уютным и обжитым. Мисс Паркинсон намекнула, что Малфой-мэнор сохранился куда лучше — но разве это было возможно? Гарри с трудом себе это представлял.

На столе перед ним появилась изящная тарелка с гербом, на которой красовалась самая аппетитная яичница, которую Гарри когда-либо видел. Рядом возник Линки с полотенцем через руку — ни дать ни взять вышколенный официант.

— Мы добавили специи, молодой господин, — пропел он своим тоненьким голоском. — И свежую зелень.

— Спасибо, Линки, вы все правильно сделали, — благодарно кивнул Гарри и принялся за еду. Домовик просиял.

— Учишься на глазах, герой, — одобрительно хмыкнула Поликсена. Перед ней и отцом Панси тоже материализовались блюда, и они последовали его примеру.

Наконец мистер Паркинсон доел, еще раз пытливо взглянул на Гарри и улыбнулся. Улыбка ему очень шла, будто освещая лицо изнутри, и внезапно становилось ясно, что он совсем еще нестарый.

— Мне было очень приятно познакомиться с вами, мистер Поттер. Разрешите называть вас по имени?

— Конечно!

— Отлично. Для меня это большая честь, Гарри, — продолжил он, сложив пальцы домиком. — Мы с Поликсеной пришли к некоторым идеям на счет твоих летних каникул, и я надеюсь, что они придутся тебе по вкусу. Сестра введет тебя в курс дела. Гарри… я рад, что у моей дочери такой друг, даже помимо всяких заданий.

Он хитро улыбнулся, и Гарри невольно разделил эту улыбку.

— У меня дела, но я оставляю тебя в очень надежных руках. Вернусь поздно, когда ты, возможно, будешь спать, но мы увидимся завтра перед твоим отбытием в Хогвартс. Сестра, до вечера.

Мистер Паркинсон кивнул на прощание, встал и широким шагом покинул столовую. Гарри выдохнул — как ему показалось, незаметно, но от мисс Паркинсон его реакция не укрылась. Она с улыбкой склонила голову к плечу — сегодня Поликсена часто улыбалась, будто под защитой дома снимала невидимую броню.

— Патрокл не такой строгий, каким кажется, — заметила она, отпивая кофе, пока Гарри терзал остатки тоста с джемом. — Мама Панси рано умерла, и он… как бы заледенел. Но брат неплохой человек и очень любит Панси.

— Она рассказывала, как он толкует ваш семейный девиз, — тихо, но неуступчиво пробормотал Гарри. — Странная у него любовь.

Поликсена пожала плечами.

— Патрокл хочет ей добра, я точно знаю, — сказала, задумчиво покачивая в руках чашку. — Добро в его понимании — это обеспечить дочери достойное будущее. Я не знаю, прав ли он, Гарри, — но в любом случае, у Панси еще есть я, и я не приму ни одну идею брата, которая сможет ей навредить.

Гарри кивнул и немного погрустнел: у него не было никого — ни мамы, ни нормальной тети, ни отца, пускай и такого странного, как Патрокл Паркинсон.

— Не горюй, герой, — тихо сказала Поликсена, будто мысли читала. — У тебя есть верные друзья, и это уже немало. И здесь тебе всегда будут рады. Кстати… я говорила с твоими опекунами.

Гарри недоверчиво вскинул голову, и внутри вдруг загорелась, как маяк в ночи, ослепительная надежда — а вдруг ему можно будет навсегда уйти от Дурслей и жить тут вместе с Панси и ее тетей? Он даже к мистеру Паркинсону сумеет притереться!

— Мы с Верноном нашли общий язык и разработали неплохой план. Летом он станет забирать тебя в свой офис, якобы помогать с уборкой, но вместо тряпки и ведра тебя будет ждать Паркинсон-мэнор. Ты согласен быть похищенным?

Гарри горячо закивал. Конечно, в мечтах он переезжал от Дурслей насовсем, но просто сбегать от них каждые несколько дней уже было огромной переменой к лучшему. Он подумал еще и почувствовал, как его затапливает теплая волна благодарности, сбивая дыхание: кто-то беспокоится о нем, кто-то хочет ему помочь.

— Предупреждаю сразу: летом учеба для наследников продолжается. Считай это… ммм… интенсивным летним лагерем. К тебе это тоже относится: если согласишься, у меня будут на тебя большие планы — как герою тебе невместно быть среди отстающих. Надо дотянуть тебя хотя бы до уровня друзей, а это значит: трансфигурация и боевка со мной, а также ускоренный курс зельеварения со знакомым тебе мрачным типом.

— Снейпом?

Поликсена кивнула, внимательно следя за его реакцией, и Гарри задумался над этой перспективой. Идея была не такая уж плохая — в последнее время декан перестал задавать каверзные вопросы и в целом смотреть на него как на ошибку природы. Гарри даже начало казаться, что Снейп относится к нему с тщательно скрываемой симпатией — не зря же он помог в составлении сегодняшнего плана!

— Отлично, я согласен.

— Боец, — одобрительно кивнула Поликсена. — Договорились, я все устрою. А теперь, куда хочешь пойти до обеда — в сад или в библиотеку?

— А где обычно любит бывать Панси? — незамедлительно спросил Гарри, и она опять улыбнулась.

— Тогда библиотека. Линки тебя проводит.

* * *

Доктор Сметвик, о котором Драко отзывался с таким уважением, оказался невысоким подтянутым мужчиной с проседью на висках и ухоженной эспаньолкой. Гарри почему-то ожидал, что он будет значительно старше, но выглядел доктор от силы на сорок. Одет он был в дорогой маггловский костюм, нес в руке увесистый саквояж и в целом был похож на хирурга-сердцееда из любимого сериала тети Петуньи. Сметвик оглядел их с мисс Паркинсон, встречающих его в каминном зале, цепким взглядом голубых глаз и хмыкнул.

— Поликсена, я всегда знал, что ты девочка хваткая, но такого авантюризма не ожидал. Ты почто умыкнула героя магического мира из-под бдительного ока Дамблдора?

— Он не в курсе, — отмахнулась она, шагнула доктору навстречу и по-мужски пожала руку. — Гиппократ, не шали, у нас мало времени, а дел невпроворот.

— Ну да, ну да, — протянул Сметвик, впиваясь взглядом в шрам Гарри, с которого Поликсена предусмотрительно стерла тональный крем. — Вижу. Кто это у нас ритуалами баловался, ваш почивший предводитель?

— Шрам ритуальный? — удивилась мисс Паркинсон, присматриваясь к Гарри. — Мордред! Видела же, что для случайного пореза он слишком ровный. Иппи, не смотри на меня, как на дуру, я в ритуалах ни драккла не секу.

— Тебе и не надо, боевая ты моя.

Сметвик подошел ближе и пристально заглянул Гарри в глаза.

— Приятно познакомиться, мистер Поттер. Не ожидал увидеть здесь именно вас — Поликсена в несвойственной ей манере навела тень на плетень, но теперь-то я понимаю, откуда эти тайны мадридского двора. Правильно сделала, что Обет взяла, — кивнул он мисс Паркинсон. — Ладно, веди в смотровую.

— Гостевая спальня подойдет?

— Да хоть чердак, лишь бы света побольше.

Спустя полчаса, кучу загадочных диагностических заклинаний и дотошных расспросов Сметвик наконец сел за письменный стол и крепко задумался. Гарри устроился рядом на широкой кровати под темно-синим балдахином с золотыми кистями, а Поликсена стояла в глубине комнаты, скрестив руки на груди. Гарри видел, что она очень волнуется, и ему стало приятно.

— Начнем с хороших новостей, — наконец сказал Сметвик, постукивая кончиком пера по пергаменту. — Это не классическая одержимость, никаких демонических сущностей в мистере Поттере не замечено. Можете выливать святую воду, она нам не пригодится.

Гарри радостно кивнул и кинул короткий взгляд на Поликсену. Та выглядела довольной.

— И сразу вторая вдогонку, похуже, — я понятия не имею, что это.

Поликсена нахмурилась, точь-в-точь как Панси.

— Быть такого не может, Иппи. Ты же лучший специалист в Европе, — проворчала она. — Не томи, у тебя наверняка есть гипотезы.

— Ну может, и есть, — признал Сметвик, откидываясь на спинку стула, и побарабанил пальцами по колену. — Выглядит это так, будто кто-то с неизвестными целями начал творить над годовалым мистером Поттером некий ритуал, но до конца его не довел. Что хотел изобразить этот ритуалист-любитель, я не знаю, но вряд ли это было что-то хорошее.

— Почему? — быстро спросила Поликсена, и доктор повернулся на стуле и внимательно посмотрел на нее.

— Проводить ритуалы над детьми может додуматься только человек очень отчаявшийся или очень самоуверенный: если что-то пойдет не так, можно ребенка и сквибом оставить. Так что тот, кто чертил этот зигзаг, явно не переживал о благополучии юного мистера Поттера. Могли быть и родители, конечно, — у магглорожденных мамочек иногда появляются очень… необычные идеи. Но вообще на ум приходит самый очевидный кандидат — ваш великий лидер.

— Ну не любил ты его, я в курсе, — скривилась Поликсена, — но не надо вешать на Лорда всех собак. Это мог быть кто угодно, Иппи. Тот же Дамблдор.

— Я и Дамблдора не люблю, — спокойно парировал Сметвик. — Они на пару развязали гражданскую войну, а жертв оставили лечить мне — вот уж за что благодарить их не стану. Ладно, сантименты в сторону. В целом, личность ритуалиста и его задумка не так уж важны.

Он помолчал, глядя в окно.

— Ритуальный шрам я убрать не могу, но могу замаскировать — впрочем, маггловские средства справятся не хуже. В остальном нервная система, мозг и тело мистера Поттера здоровы — кроме миопии, причем наследственной, но с глазами мы в последние годы тоже научились разбираться.

— А что с мигренями? И этими странными воспоминаниями? — настойчиво напомнила Поликсена, и Сметвик развел руками.

— Я много чего повидал, но такое первый раз встречаю. Точно знаю одно: что бы это ни было, диагностика его не выявила. Возможно, когда организм мистера Поттера был ослаблен последствиями ритуала, к нему прицепилось нечто, и это нечто за годы… эммм… сожительства с личностью мистера Поттера как бы срослось с ним. Впиталось, растворилось, не знаю как лучше сказать. Я так мыслю, головные боли вызвало именно слияние, и их прекращение говорит о завершении процесса. Думаю, резкая смена обстановки, приезд в Хогвартс и все сопутствующие волнения — наверняка в нашем мире у героя нашлись неприятели — только ускорили дело.

— То есть, обратись мы к тебе раньше?..

Сметвик покачал головой.

— Невнимательно слушаешь, душа моя. Раньше — это в течение года после проведения ритуала, когда это только появилось. Но даже тогда мы вряд ли обратили бы на это внимание.

— Ты можешь его убрать?

— Увы, — развел руками Сметвик. — Что бы это ни было, его уже нет как отдельной структуры. Я не думаю, что мистеру Поттеру это чем-то грозит: судя по сбору анамнеза, его личность после эпизодов не менялась, умственная деятельность в норме, в постель он, пардон, не писает и котят не мучает⁽²⁾. Если оно прицепилось вскоре после сорвавшегося ритуала и за столько лет не сумело подчинить себе тело носителя, оно крайне слабо. Ну подумай сама, у годовалого ребенка ведь толком нет своей личности, как он будет сопротивляться подселенцу? Конечно, как-то это на него повлияло: можно сказать, что самого по себе Гарри Поттера никогда не существовало. Однако в практическом смысле разницы нет — Гарри вырос таким, каким вырос, и если мне позволено высказать свое мнение, на выходе получился весьма достойный молодой человек.

— Да откуда эта дрянь вообще взялась?! — Поликсена заходила по комнате, будто пума в тесной клетке. Гарри молча следил за ней глазами, чтобы хоть как-то отвлечься от последних слов Сметвика. Самого по себе его никогда не было… — Он говорит, что помнит имена, места в Хогвартсе…

— Говорю же тебе: фе-но-мен, случай уникальный. Это могло быть что угодно, в чем есть хоть маленький отпечаток личности — не до конца развоплотившийся призрак, например, у магглов тоже такие бродят. Можно было бы написать диссертацию на эту тему, но ты взяла с меня Обет, так что научный прорыв откладывается до лучших времен. Будем наблюдать в динамике, в первый понедельник каникул ждите меня здесь.

Поликсена недовольно покачала головой, но потом все же кивнула.

— Спасибо, Иппи. Гарри точно ничего не грозит?

Сметвик пожал плечами.

— Эта ситуация — хроническая, момент полного излечения упущен. Но раз уж ты выкручиваешь мне руки и требуешь прогноз, я ставлю на то, что мистеру Поттеру можно не волноваться. Впрочем, он и так не выглядит встревоженным, — а вот тебе, мамочка, не помешало бы попить успокоительных травок. Хочешь, набросаю рецепт для зелья?

— Ты несносен, но гениален, — фыркнула Поликсена и поцеловала его в щеку, а доктор потрепал ее по голове, как маленькую.

— Питаю к тебе прискорбную слабость, хулиганка. Мистер Поттер, давайте-ка посмотрим ваши глаза. Снимайте очки.

* * *

Оставив Гарри отдыхать после улучшения зрения, Поликсена вызвалась проводить Гиппократа до камина. В голове крутилась пара мыслей, которые не хотелось высказывать при мальчишке, — не хватало еще напугать, — и она покосилась на Сметвика. Иппи пребывал в прекрасном расположении духа, разве что не насвистывал. Можно ли доверять старинному приятелю? Обет, конечно, принесен по всем правилам, но любую клятву при должном старании можно обойти.

— Иппи, — наконец решилась Поликсена, когда они добрались до каминного зала. — Эта дрянь… она могла остаться сразу после смерти человека?

Тот прищурился.

— Намекаешь на вашего главаря? Точно сказать не могу. Технически, если его душа была чем-то очень ослаблена и держалась, пардон, на соплях, то могла. Но даже если это осколок именно его души, опасаться нечего: он уже, гм, переварен. Так что если Гарри Поттер в итоге станет новым Темным Лордом, это будет целиком и полностью его личная заслуга — на наследство от предыдущего покорителя мира сослаться не выйдет.

— Спасибо, Иппи.

Спокойствие Сметвика, как всегда, придало ей уверенности, и Поликсена тепло распрощалась с Гиппократом и направилась в дуэльный зал — размяться и подумать. Парселтанг… он был у Лорда, и он есть у Гарри. Что если эта дрянь — остатки души Лорда, непонятным образом прицепившиеся к ослабленному ритуалом ребенку? Она внутренне содрогнулась и ускорила шаг. По крайней мере, Гиппократ не казался взволнованным, а его чутью она доверяла.

Стоит ли рассказывать о своих догадках самому Гарри? Как отреагирует смышленый, многое переживший, но все же одиннадцатилетний ребенок, если узнает, что всю жизнь носил в себе частичку воспоминаний и умений убийцы собственных родителей? Поликсена вздохнула: еще одно тяжелое решение, скоро пора будет записывать, что именно и от кого она скрывает.

Примечания:

PayPal, чтобы скрасить мои суровые будни: ossaya.art@gmail.com

Карта для тех же целей: 2200700436248404

Буду очень благодарна, если вы порекомендуете "Дам" кому-нибудь, кому они могут понравиться ❤️

Мне было ужасно интересно читать ваши теории после предыдущей главы :) Отдельно хочу отменить Nerium — вы попали в десятку!

Linali1 тоже верно предсказала: в некотором смысле Сметвик развел руками :)

Всем, кто переживал за личность Гарри, официально можно больше не волноваться — тут Сметвик дело говорит. Никакой шизофрении и внутреннего перетягивания каната не будет, там симбиоз с самого раннего возраста. И таки получился "весьма достойный молодой человек" :)

Для ценителей доп. материалов:

Сметвик: https://ibb.co/ZW0pB6r

Мэнор: https://ibb.co/Xx0VPP4

https://ibb.co/3rjkMGq

https://ibb.co/VL7XH89

Примеры мраморных розеток:

https://stl24.com/netcat_files/112/111/RZ_1217_DOPIMAGE_2_.jpg

https://mg-stone.od.ua/wp-content/uploads/2022/01/rozetka-iz-kamnya.jpg

Примеры витражного окна:

https://freerangestock.com/sample/3871/vitrage.jpg

https://www.panokna.ru/images/content/options/options-179.jpg

1) Не уверена, что в каноне мы такие встречали, но почему бы и нет? Были же танцующие тролли.

Вернуться к тексту

2) Сметвик ссылается на «Триаду Макдональда» — набор из трёх поведенческих характеристик: зоосадизм, пиромания и энурез, который связаны с предрасположенностью к совершению особо жестоких преступлений.

Вернуться к тексту