Червь (джен)

Ожидание — хуже всего.

Моё беспокойство достигло предела, я летела в закрытом корабле, вместе с Драконом и Отступником, по сути, на другой край земли. Дракон сосредоточилась на управлении, ей было не до разговоров. Отступник был занят переговорами, которые я не могла слышать, так как он не открывал вентиляционные отверстия маски. Судя по изображениям на мониторе, он явно отслеживал наши прибывающие силы, зоны высокого риска и передвижения Губителя.

Я некоторое время следила за монитором и видела, как увеличивается количество кейпов. Экран заполнялся строчками текста — названиями команд героев, обязавшихся явиться на битву, — и числами, показывающими общее число кейпов.

С каждой присоединяющейся группой моя нервозность возрастала. Чем больше участников, тем лучше, но… на экране было так много мелких команд. Я не могла прочитать половину имён в этих списках, но ничто не указывало на то, что они были хоть как-то организованы.

Я поёрзала, села, встала, потянулась.

Мучение.

В тюрьме у меня не было такой роскоши, как полный комплект одежды, и совершенно точно у меня не было велосипедных шортов и майки, которые я привыкла надевать под костюм. На мне было только бельё, а мне нужно было переодеться в новый костюм. Я могла бы подождать, но мне хотелось начать действовать немедленно после приземления.

Хуже того, ящики с моими бабочками находились в судне, перевозящем целый отряд кейпов, которое летело прямо за нами.

Но Отступник уткнулся в мониторы, и я разрывалась между стыдливостью и желанием поскорее переодеться.

Я всё-таки разделась и натянула свой старый костюм. Мне что-то говорили насчёт его покраски, но я, пожалуй, не хотела ждать. И я решила не надевать самые крупные части брони.

Ранец, который мне выдали, не соответствовал цветовой гамме костюма. А ещё пришлось пожертвовать возможностью доступа к отделению для инструментов, но я подозревала, что оно того стоило. В ранец были встроены крылья, складывающиеся по бокам наподобие стрекозиных, только на шарнирах. Также были манипуляторы, как бы дополнительные руки. Управление, похоже, было встроено в перчатки, которые я должна была носить под костюмом.

Ещё я обнаружила отверстие. Небольшое, размером с ладонь, а внутри почти не было места. Я отправила туда насекомых и обнаружила ряд миниатюрных переключателей.

— Дублирующее управление, — сказал Отступник.

Я взглянула вверх. Он больше не смотрел на мониторы.

— Если перчатки будут повреждены, у тебя остаётся управление, встроенное в сам ранец. Если будет повреждён ранец, у тебя есть перчатки. А если повреждено будет и то и другое, то, вероятно, тебе и самой будет уже не до полётов. Наверное, потребуется время, чтобы привыкнуть, но это даст тебе возможность, если понадобится, передвигаться быстрее, а сегодня это понадобится почти наверняка.

— Как вам удалось настолько быстро его собрать? Я и двух часов не провела у миссис Ямады, а он уже готов?

— Он создан с использованием уже имеющихся технологий и компонентов. Четыре антигравитационные панели, подобные тем, которые были в летающей доске Крутыша, — сказал Отступник, вытянув руку, чтобы показать их общее расположение. Одна в самом низу, одна повыше, направленная скорее назад, чем вниз, и ещё две, расположенные под углом по бокам.

— Ладно, — сказала я.

— Панели дадут тебе подъёмную силу, способность компенсировать гравитацию или погасить скорость, но мощность невелика. Сможешь разогнаться с нуля до пятидесяти километров в час за восемь секунд. Они не вынесут тебя из беды, понятно? Они не остановит тебя, если ты движешься со скоростью свободного падения, если только ты не падаешь с большой высоты и у тебя полно времени.

Я кивнула.

— Крылья — это модифицированная технология, изъятая у кейпа по имени Стингер. Это в честь ракеты. В них встроена система вентиляции и выхлопа, назначение которой мы изменили. Они переключаются между антигравитацией и созданием тяги. Крылья помогут тебе с маневрированием или придадут ускорение в определённом направлении, но не одновременно. Пока они целы, ты сможешь выжать с нуля до семидесяти примерно за три с половиной секунды. Как только крылья сломаны, ты этого лишишься, а они не то чтобы крепкие.

Я кивнула.

— Они не позволят мне порхать над полем боя, но обеспечат немного вертикальной мобильности?

— Верно.

Он продолжил, проводя пальцем по линиям:

— Мы добавили в устройство девятнадцать дорожек, которые ты сможешь контролировать насекомыми, если направишь их внутрь. Одна дорожка в качестве выключателя, дублирующего и перекрывающего управление с перчатки, четыре для антиграв-панелей, восемь для рук, шесть для крыльев. Ты уверена, что справишься со всем этим?

— Многозадачность — моя сильная сторона, — сказала я. — Если это хоть в чём-то похоже на управление Атлантом, то скоро я смогу делать это на автомате.

— Надеюсь, что так. Тебе стоит изучить управление, как с перчаток, так и с помощью насекомых. И ещё: топливо с энергией для антиграва и тяги ограничены, но не настолько, чтобы ты столкнулась с этой проблемой до конца дня. У тебя есть время, чтобы просмотреть документацию, составленную Драконом. Обрати внимание на уязвимость летательного ранца к электромагнитному излучению. Пока выпущены крылья, одно хорошее попадание заглушит его и лишит тебя возможности летать. Когда крылья сложены и корпус закрыт, ранец в разумных пределах защищён от любого электромагнитного излучения.

— Значит, на тот случай, если он заглохнет, мне придётся держаться поближе к земле.

— Пока что да.

— Можно мне попрактиковаться? — спросила я. — Не с полётом, а с руками и движением отдельных частей.

— Руки не доделаны. Держи их пока что так, чтобы они не мешались. Пока я не придумаю, как реализовать внутреннюю компоновку, силы в них будет не больше, чем у младенца.

Я кивнула.

— В любом случае, я очень вам благодарна. Вы сделали больше, чем требовало чувство долга.

— Создание оборудования для членов своей команды — не общепринятая практика среди Технарей. Если же они берутся за такое, то обычно это что-то небольшого масштаба, простое. Например, как Крутыш сделал броню для Рыцаря. Каждое устройство требует большого внимания. На настройку, калибровку, ремонт и диагностику уходит время. Каждое созданное устройство означает, что Технарь должен его обслуживать, а при массовом производстве, он становится скорее сотрудником технической поддержки, чем изобретателем. Дракон и я не спим, или спим очень мало, но даже для нас это неэффективно. Намного выгоднее вкладывать усилия в искусственные интеллекты и корабли.

— Но вы сделали это для меня.

— Мы, и я в особенности, заставили тебя ступить на кривую дорожку, — сказал Отступник. — Я знаю, что даже сейчас мы не до конца понимаем друг друга, но теперь я верю, что ты и в самом деле с самого начала хотела стать героем. Возможно, я сыграл свою роль в том, что ты свернула с этой тропы. Я поручился за тебя перед Стражами и готов выделить необходимое время и оборудование, чтобы вернуть тебя на правильную колею.

— Спасибо, — сказала я. — Правда, большое спасибо.

— Если ты не против, — сказал он. — Я…

Он остановился и взглянул на Дракона. Затем продолжил:

— Я работаю над тем, чтобы стать скромнее, но, думаю, что во мне всё равно остаётся некоторая доля высокомерия и зацикленности, настолько большая, что я упускаю из виду некоторые детали. Если ты забудешь про мои прошлые прегрешения, я прощу тебе твои, и если между нами неравный счёт, то я надеюсь возместить его этим, — он кивнул головой на ранец. — И если ты примешь его без благодарностей, моему эго легче будет это принять.

— Я имела дело с Рейчел... с Сукой, думаю, что по крайней мере с этим я справлюсь, — сказала я.

— Когда сегодня всё закончится, и если мы оба будем живы, я соберу для тебя два таких ранца, чтобы ты могла переключаться на запасной, когда основному потребуется перезарядка или ремонт. Часть устройства создана Драконом, но его обслуживание ляжет на меня. Если у тебя будут вопросы, я на них отвечу, — сказал он.

Последняя часть предложения осталась невысказанной: «Давай свернём этот разговор, если только у тебя нет технических вопросов».

Он уже повернулся к мониторам. Там было три экрана, заполненных колонками, отмечающими прибытие различных команд.

— Как скоро мы прилетим? — рискнула спросить я.

— Через сорок пять минут.

Я кивнула.

— Мы прибудем с опозданием, ведь так?

— Это неизбежно. Дракон и без того вот уже неделю держала в состоянии полной боеготовности все корабли в Восточной Европе. Эти корабли и местные силы вынуждены будут держать оборону до нашего прибытия.

— Ясно.

— Компьютер напротив свободен. Если тебе нужно чем-то себя занять, Дракон сейчас подгрузит руководство по летательному устройству.

Я заглянула за Отступника и заметила встроенный в кабину корабля терминал, снабжённый сиденьем. Я села за него, переложив ранец на правое бедро.

Ну ладно, значит, они нашли время, чтобы собрать летательный ранец с антигравитационной и тяговой системами, может быть. Но руководство? Когда они успели наклепать двадцать одну страницу с описанием всех возможностей и ограничений?

Тем более что это был не просто печатный текст, всё было снабжено иллюстрациями.

Я не собиралась жаловаться, но это заставило меня пересмотреть свои взгляды на возможную специализацию Дракона. Я считала, что разобралась с этим, но скорость, с которой она всё провернула…

Насекомые забрались в каналы внутри ранца, и я принялась экспериментировать с ними, прорабатывая способы управления крыльями и отдельными конечностями. Каждая дорожка представляла собой узкий коридор с очень чувствительными датчиками по всей длине, так что любое движение даже такого крохотного существа, как божья коровка, вызывало отклик управления.

Как-нибудь попозже нужно будет заняться калибровкой чувствительности. Сейчас любой удар или сотрясение мог вызвать ложную активацию датчика. В качестве временного решения при подобном воздействии ранец кратковременно блокировал все входные данные.

Верхнюю часть костюма пришлось снять, чтобы надеть под него перчатки, но, в конце концов, мне удалось всё разместить. В ранце было множество ремешков, а в моём костюме не было места, куда их можно было прикрепить, так что я пропустила их по наружной стороне, между костюмом и бронепластинами, достаточно туго затянув каждый и закрепив на месте металлическими застёжками.

В нём было четыре конечности, каждая чуть длиннее моих собственных рук. Управление было немного примитивно, на каждую конечность приходилось всего два переключателя. Мне представилось, что их устройство скопировано с протезов. Я прижала их к телу, чтобы они обнимали нижние рёбра и грудную клетку, чуть ниже моего бюста, и оставила их так.

Управление крыльями также было очень простым, на них приходилось по три переключателя. Два на движение и ориентацию крыльев, а третий переключал антиграв и различные уровни тяги. Я не решилась экспериментировать с ними в закрытом пространстве.

Я уже десять раз перечитала документацию, потому что это было всё, чем я могла себя хоть как-то занять.

— Посадка через минуту, — объявил Отступник. — Расчётное время ожидания до того, как последнее судно из Северной Америки приземлится в точке сбора и кейп по имени Шёлковый Путь развернёт для нас коридор — восемь минут.

Я кивнула.

— Мы подбросили твою бывшую команду, — сказал он. — Выслали за ними судно.

Я удивлённо обернулась.

— Условия твоего членства в Стражах предписывают тебе ограничение контактов с ними.

Вот дерьмо! Точно.

— Принимая во внимание то, что на протяжении этого боя на тебя весьма вероятно будут направлены камеры и мобильники, — сказал Отступник, взглянув на Дракона, — ты свободна делать всё, что пожелаешь. Пока ты не делаешь перед камерой ничего предосудительного, я думаю, никто не станет раздувать из этого проблему. Может быть, даже лучше, если ты позволишь снимать себя, чтобы всем было ясно, что ты не занимаешься ничем сомнительным.

Я взглянула на него.

— Это Дракон предложила, а не я, — сказал он. — Но не возражаю.

— Спасибо! — сказала я искренне.

— Выразишь мне свою благодарность тем, что не станешь попадать в беду, — бесцеремонно ответил он, взглянул на Дракона, затем на меня. — И всегда пожалуйста.

«Она может общаться с ним, но ни с кем другим? Почему?»

Я кивнула.

— Эм-м… Вы сейчас мне напомнили, когда сказали, что будут люди, снимающие меня на камеру. Миссис Ямада сказала, что, когда я в поле, мне следует начать записывать свои действия. Я понимаю, что нам ещё предстоит обсудить мой костюм, и сейчас слишком поздно вносить изменения, но я бы не отказалась от такой возможности, особенно во время следующего глобального события.

— Посмотрим, — сказал он.

Я кивнула ещё раз.

Корабль приземлился, двери открылись. У меня отвалилась челюсть от удивления, когда я охватила взглядом открывшийся передо мной вид.

Это была открытая, гладкая равнина, поросшая травой высотой по колено. На ней расположилось двадцать кораблей Дракона, в каждом было от двух до шестнадцати кейпов. Люди выходили наружу, потягивались, подходили друг к другу и разговаривали. Почти все они были из Протектората и Стражей. Из остальных были Приют, какая-то незнакомая мне группа злодеев и одна из корпоративных команд, которую я видела перед схваткой с Левиафаном.

А ещё Неформалы. Я ощутила их через полевых насекомых.

Я почувствовала некоторую неуверенность.

Время испытать эти крылья.

Но нужно не ударить в грязь лицом перед всеми этими героями. Я осторожно отправила насекомое по узкому коридору с бесчисленными переключателями. Только один коридор, один переключатель.

Антиграв с мягким толчком ожил. Я едва не споткнулась, сделав шаг вперёд и оказавшись на пару сантиметров выше, чем должна была быть.

Я отправила насекомое дальше по туннелю, увеличивая подачу энергии на антиграв, и, уже не испытывая затруднений, поднялась в воздух.

Но всё же я начала терять равновесие, и была вынуждена замедлить набор высоты и, чтобы выправить своё положение, выпустить несколько пробных импульсов левыми и правыми панелями.

Я коснулась земли и раскрыла крылья, активировав каналы антиграва на их кончиках. Это привело к внезапному, резкому рывку, который чуть не свалил меня на землю.

Не желая зря тратить время, я направилась прямиком к Неформалам, по дороге продолжая эксперименты. Я не летела, а просто использовала короткие импульсы антиграва, одновременно отталкиваясь ногами, чтобы подниматься выше, приземляясь на носы и конечности различных модулей Дракона.

— А вот и она, — произнесла Сплетница, — и она летит.

Я приземлилась на голову модуля и несколько секунд качалась, пытаясь восстановить равновесие.

— Только парю, до тех пор, пока не наберусь опыта.

— Ну, почти летит, — сказала она и ухмыльнулась. — Круто.

Они пришли все, даже Кукла. А ещё здесь были Баланс, Цитрин и женщина с водяными силами. Я не могла вспомнить её имя. Лигейя? Теперь у неё был костюм. Ну или скорее вечернее платье, с брошью в виде раковины и маской.

Я удивилась тому, что Баланс прибыл сам. Даже больше, чем я удивилась появлению Куклы.

Флешетта, которая теперь звалась Рапирой, стояла в сторонке. Она была одета в чёрный костюм, который, как я была уверена, был создан из одного из моих неудавшихся костюмов Сплетницы. Он включал в себя несимметричные ремни, сапоги, броню и перчатки, закрывавшие те места, где я пыталась его украсить. Её маска представляла собой непрозрачную панель, как у Стояка, но только чёрного цвета и с серебряной отделкой по краю.

— Ты в своём старом костюме, — сказал наконец Мрак.

— Не было возможности сделать новый, — сказала я.

— Она не шутит, — сказал Регент бесстрастно. — Видимо, была слишком занята на лесоповале, или мыло в душе роняла...

— Не могу поверить, что ты взяла и стала героиней, — сказала Чертёнок. — Что за хуйня? Схера ли ты получаешь приглашение в Стражи, замочив одну из главных кейпов?

— Долго объяснять, — ответила я.

— Ты как, справляешься? — спросил Мрак.

— Не так хорошо, как мне бы хотелось, — сказала я. — Но выживаю. Вы, ребята, не переживаете, бросая свою территорию вот так?

— Эй! — вмешался Регент и наставил на меня палец. — А ты разве не должна сначала зачитать нам наши права, а уже потом устраивать допрос?

Чертёнок фыркнула, а Мрак стукнул Регента по затылку, чуть сильнее, чем следовало.

— Всё хорошо, — сказала Сплетница и ухмыльнулась. — Мины-ловушки, немного дезинформации, и я уверена, что на один день мы можем отлучиться. Будем с нетерпением ожидать возвращения домой, чтобы посмотреть, как кое у кого подгорит. Например, у отца Регента.

— Это безопасно? — спросила я. — Я имею в виду, да, мы уделали парочку монстров, но это же Сердцеед. Если вы проиграете ему, то последствия будут, ну… необратимы. Невозможно отменить его силу.

— Как я уже сказала, всё нормально, — Сплетница пожала плечами.

— У тебя есть команда? — спросил Мрак. — Или ты с нами?

— Без понятия. Насколько я знаю, я независима, — сказала я. — Я пока не совсем понимаю, что это означает, но, думаю, я просто буду делать то, что на данный момент работает лучше всего.

— Не с этого ли ты начала, когда впервые связалась с нами? — спросила Сплетница.

На это у меня ответа не было, так что я пожала плечами. Мои глаза следили за тем, как Рапира отошла в сторону, чтобы поговорить с Ратоборцем. Он вручил ей арбалет и колчан с болтами, похожими на иглы.

Когда она взяла колчан, он сжал её запястье и что-то негромко сказал. Она кивнула и ответила что-то, чего я не смогла услышать, после чего он её отпустил.

Они разошлись, не сказав ни слова — он вернулся к команде, Рапира присоединилась к Кукле.

Я хотела что-то на счёт этого сказать, но что? Она не производила на меня впечатления двойного агента, но мне показалось, что за этим стоит нечто большее.

Я переключила своё внимание обратно на Неформалов, и мой взгляд остановился на Рейчел. Она сидела на рампе позади корабля, окружённая собаками. Она чесала Ублюдка, забираясь под шерсть ногтями.

Наконец-то у нас появилась возможность поговорить, но мне было нечего сказать. Молчание ранило меня больше, чем любые осуждения и оскорбления.

— Я не знаю, как сказать это красиво, — сказала я. Мне пришлось замолчать, поскольку я заметила поблизости героя, который направил в мою сторону камеру. Без разницы, я всё равно это скажу. — Но вы, ребята, очень много для меня значите. Мне жаль, что я не говорила этого раньше, но я не хотела, чтобы вы раньше времени догадались. В каком-то смысле вы — моя семья. Как бы жалко это не прозвучало, но я люблю вас, ребята.

Говоря это, я перевела взгляд от Мрака к Рейчел и к Сплетнице.

— Леееесби! — протянула Чертёнок. Кукла и Рапира раздражённо посмотрели на неё.

Неожиданно для себя, я улыбнулась:

— Иди нахуй!

— Ты что, специально пытаешься добиться, чтобы кто-то умер? — спросил Регент. — Сказать кому-то, что ты его любишь, и подчистить все хвосты? Это верный приговор.

— По правилам, она теперь должна умереть сама, — сказала Сплетница.

— Не говори так, — тихо сказал Мрак.

Чуть более серьёзно, Сплетница сказала:

— Давай сегодня не умирать, хорошо, Рой?

— Шелкопряд, — поправила я.

— Рой, — сказала она. — Здесь, сегодня, ты — Рой. Считай, что это на удачу. И не умирать! Я скажу это столько раз, сколько потребуется, чтобы до тебя дошло.

Я слегка покачала головой.

— Не умирать. К вам это тоже относится.

— Как мне кажется, — сказала Чертёнок, — она размякла. Причём реально быстро. Стала сопливой и розовой.

— Да ещё и другой костюм, — прибавил Регент. — Белый, светло-серый, младенческо-голубой…

— Электрик, — сказала я, улыбаясь, и спрыгнула с головы модуля, замедлив падение при помощи реактивного ранца. Понизив голос, чтобы меня никто не услышал, я ткнула Регента в грудь:

— Идите нахуй, ребята. Я так же крута как раньше. Подталкиваю детишек к наркоте, душу десятилеток, заталкиваю насекомых в глотки союзникам…

— Убиваю Александрию… — вставил Регент.

— Эээ… — запнулась я и почувствовала, как ёкнуло сердце. Я вдруг внезапно осознала, что, возможно, многие кейпы вокруг втайне винят меня.

— Придурок, — сказала Сплетница Регенту.

Я сложила руки и, несмотря на летнюю жару, ощутила холод.

— Возможно, сегодня мы поплатимся за это.

— Я думаю, что мы и без того в жопе, — сказала Сплетница. — Но не переживай. Мы сможем…

Она резко повернула голову. Тихо и с необычайно сильным чувством она матернулась себе под нос:

— Пиздец. Он вылез.

Через секунду корабли одинаковыми голосами, несинхронно — не потому, что в программах Дракон была какая-то ошибка, а из-за расстояний между разбросанными по полю модулями и связанным с этим запаздыванием звука — заговорили хором:

— Бегемот появился на поверхности. Как можно скорее возвращайтесь в свои корабли. Оборудование доставят, пока мы будем следовать к месту. Оставшихся на земле, возможно, никто не будет забирать.

—Увидимся на поле боя, — сказал Мрак.

— Увидимся, — ответила я и ощутила нарастающее беспокойство. Я почти надеялась, что этот бой он пропустит. У него не очень получалось справляться, когда дело доходило до встречи с настоящими чудовищами.

Я прикусила язык и запустила летательный ранец.

— Сейчас не время сдерживаться! — произнёс Регент. Я увидела, что он следил за героем, всё ещё направлявшим на меня телефон с камерой. Регент повернулся ко мне, протянул руки и наигранным голосом воскликнул: — Ты знаешь, что мы тебя тоже любим!

Он попытался заключить меня в объятия, но я сорвалась с места и едва успела вылететь за пределы его досягаемости.

Вот же засранец!

Он сразу же вернул себе обычный, отстранённый вид, и чуть развязной походкой шагнул к остальным. Потом небрежно и насмешливо махнул мне рукой. Я изменила курс и приземлилась на голову корабля подо мной.

— Просто помни, — крикнула Сплетница. — Сегодня ты официально Рой. Не будь героем. Во всей этой херне не будет смысла, если ты сделаешь что-нибудь храброе и погибнешь.

— Не уверена на счёт этого, — сказала я. — Насчёт Рой, а не на счёт того, чтобы погибнуть.

Герои быстро расходились по кораблям. Времени осталось немного. Так много нужно было сказать, но… блядь.

— Рейчел, — сказала я.

Она взглянула на меня, её глаза были почти скрыты за волосами. Я увидела в выражении её лица глубокую боль.

— То письмо, оно очень мне помогло. Все ваши письма многое значат для меня, кроме письма Чертёнка. Но твоё особенно.

Она проворчала в знак признательности, опустила Ублюдка на землю и поднялась сама.

— И пусть меня распнут, но я всё ещё считаю тебя другом. Когда-нибудь, когда всё устаканится, когда тебе не придётся быть злодейкой, чтобы заботиться о своих собаках, а я буду на своём месте, я хотела бы снова потусить. Покидать мячики собакам, прибирать за ними дерьмо, сходить на прогулку. Что угодно.

— Говоря такие вещи, ты подписываешь смертные приговоры, один за другим! — сказал Регент, обхватив руками голову. — Остановись, безумная!

Я покачала головой, отвернулась и взлетела.

Повсюду вокруг меня закрывались двери. Если бы не насекомые, я бы, наверное, не смогла найти Отступника. Так много кораблей Дракона, ни одного в точности похожего на другой.

Я вошла и увидела, что Отступник стоит перед мониторами, обняв Дракона за плечи. Должно быть, кто-то из них заметил моё присутствие, потому что створки дверей начали закрываться сразу же, как я ступила внутрь.

Как бы это ни было странно, но я не осознавала раньше, что они вместе.

Я тихо подошла и начала смотреть за разворачивающимися на мониторах событиями. Насекомые с поля последовали за мной и собрались вокруг меня.

Бегемот, ростом примерно в пятнадцать метров, всё ещё стоял посреди руин рухнувшего здания. Строение явно обрушилось на него, когда он выбрался на поверхность. Обломки были охвачены пламенем, отбрасывая на его серую шкуру оранжевые и красные отблески. Его это, похоже, не волновало.

Модули Дракона уже вели бой, атакуя его с максимально возможного расстояния. Камера тряслась, но толчки были не синхронизированы с атаками, так как ударным волнам требовалось время, чтобы достичь отдалённого оператора.

Герои сражались, внося в атаку прискорбно малую долю. Они были слишком далеко, чтобы их разобрать.

— Местные? — спросила я.

Отступник повернулся как будто удивляясь тому, что я была рядом.

— Да. Но даже не проси меня произнести их имена.

— Сааши Панча, — произнесла Дракон.

Я удивлённо посмотрела на неё:

— Ты вдруг можешь говорить?

Пауза.

— …Чуть.

— Она считала, что ей необходима возможность говорить, — сказал Отступник. Затем он обратился к ней: — А сейчас последний момент, когда можно запустить свежее обновление.

— Я как бы тут вообще ничего не понимаю, — сказала я.

Отступник отказался меня просветить и уставился на экран. Почти что с болью в голосе, он пробормотал:

— Они слишком близко.

Один из модулей дракона выпустил в Губителя то, что выглядело как замораживающий луч, другой направил лазеры на землю под широкими ступнями Бегемота. Этого было недостаточно, чтобы лишить его опоры. Он поставил одну лапу — вырост, словно слепленный из осколков чёрного вулканического стекла, — на твёрдую землю, затем полушагнул, полупрыгнул вперёд. Когда на твёрдой земле оказались лапы и нога, он прыгнул. Ударная волна, вызванная его толчком, повалила неказистые здания, оказавшиеся рядом.

Его приземление привело к падению других зданий. Герои бросились бежать. Они были недостаточно быстрыми, учитывая длину ног Бегемота и ту мощь, которую он был способен высвобождать одним лишь процессом передвижения. Один за другим люди оказывались в зоне его поражения. Двоих выжгло изнутри, один кейп мускулистого телосложения упал, и из его извивавшегося даже после смерти тела начал подниматься дым.

Ещё одному удалось сбежать, поднявшись в воздух. Он улетел на полных четыре квартала, а затем Бегемот достал его. Его сбило ударом видимого разряда молнии, которая сорвалась с протянутой лапы Бегемота.

Теперь его безостановочно бомбардировали четыре модуля Дракона, трое из них вели стрельбу замораживающими лучами. Четвёртый — то каким-то ударным лазерным буром лишал его опоры под ногами, то рушил горящие здания для замедления распространяющегося пожара. Тут и там местные герои вносили свою лепту рассеянным неточным огнём, но в основном они были заняты бегством.

Бегемот не обращал на всё это особого внимания.

Наш корабль взлетел. Снаружи всё приобрело розовый оттенок. Я слышала сливающийся гул двигателей двадцати семи кораблей Дракона, работающих в унисон. Насекомые отслеживали их все, включая и задержавшихся.

Последовал толчок, и розовый отсвет усилился, заполнив кабину. Мы начали движение, но причиной движения был не корабль. Дракон вышла из объятий Отступника и приблизилась к панели управления.

В следующее мгновение рывком пробудилась система тяги, и мы полетели значительно быстрее, чем до этого. Кабина задрожала так сильно, что мне пришлось сесть.

— Кейпы в Индии делятся на две категории, — сказал Отступник, не сводя глаз с экрана. Ему пришлось повысить голос, чтобы его было слышно. — Они называют своих кейпов «Горячими» и «Холодными», и правила, определяющие, кто есть кто, очень строгие. Если находиться между ними, то получишь худшее из обоих миров. Горячие — это яркость, броскость, блеск, привлекательность и вовлечение публики. Холодные же… это кровопролитие, насилие, убийства и секретность. Кейпы теневого мира. Люди не слышат и не видят холодных кейпов. СМИ не упоминает их.

На экране Бегемот даже не замедлялся. Ещё одна электрическая дуга прорезала воздух и начала десяток пожаров. Дома выглядели убогими, грязными и, по-видимому, очень легковоспламеняющимися. Пламя быстро распространялось, и клубы дыма поднимались к пасмурному небу.

— Те кейпы, которые там гибнут, они…

— Гарама, — сказала Дракон, — …горячие.

— Нам нужны те, кто способен убивать, — сказал Отступник. — Те, которые сражаются по-настоящему, а не играют. Холодные кейпы.

— Танда, — перевела Дракон.

— Вопрос в том, решат ли Танда, что стоит нарушить правила и выйти из тени, — сказал Отступник.

— В прошлый раз… решили, — сказала Дракон со странной интонацией в голосе. Она подошла ко мне, подав браслет и серебристый пакет.

Я приняла их и повертела в руках.

— Таблетки от радиации?

Она кивнула и подняла один палец.

— Принять одну?

— Да, — сказала она. — Спокойно.

— Спокойно? — переспросила я.

Но она просто прикоснулась к моему лицу. Один палец был под подбородком, и я подняла голову, озадаченно глядя на неё.

Она отпустила меня, оставив меня в смущении. Я потрогала лицо там, где она к нему прикасалась и ощутила два бугорка.

Камера?

— Дракон, — сказал Отступник прежде, чем я смогла задать какие-либо вопросы. — Глянь.

Она подошла к нему и обвила руками его левую руку, металл царапнул металл.

— Их не должно тут быть, — пояснил он тихо.

Я переключила внимание на монитор.

— Кого?

— Янбань.

Камера была направлена на группу кейпов. Они были выстроены в линии, словно мушкетёры, с рядовыми и командирами, каждый стоял на некотором расстоянии от других. Те, кто находился спереди, стояли на одном колене, остальные выпрямились в полный рост. На всех были маски, закрывающие лица, ниспадающие костюмы со свободными рукавами и штанинами. Что-то среднее между одеждой для боевых искусств и военной униформой, малиновой с чёрными горизонтальными и вертикальными линиями на краях рукавов и штанин. Их было около тридцати.

Все как один, они направили лазеры в сторону Бегемота, целясь в его единственный красный глаз. Губитель заслонился от концентрированного лазерного огня лапой, и плоть обсидиановой конечности начала осыпаться.

— Кто это?

— Военные паралюди И.С.К.

— А разве И.С.К. не ксенофобы?

— Да, — сказала Дракон. Её голос звучал странно. Дело было не в эмоциях, но с ним что-то было не так.

— За исключением дипломатических контактов, это в первый раз за более чем десятилетний промежуток времени, когда Янбань покинул пределы Китая, — сказал Отступник. — В прошлом мы пытались добиться от них помощи, но отношения между нашими сторонами оставляют желать лучшего. Многие годы они утверждали, что СКП и Протекторат коррумпированы в самой своей основе и являются причиной бед, преследующих мир.

— Они были правы, — сказала я.

— Да, — сказал Отступник. Судя по голосу, ему было неприятно признать это.

Бегемот хлопнул лапами. Члены Янбаня отреагировали, массово создавая силовые поля, по одному на каждого. Поля пересекались друг с другом. Ударная волна, вызванная хлопком, пронеслась сквозь них, сокрушая первые два ряда силовых полей, и практически размазав неудачливых кейпов, у которых больше не было защиты.

Члены Янбань из задних рядов уже опустили силовые поля и протягивали руки вперёд, направляя открытые ладони на своих пострадавших товарищей.

Последствия ударной волны были немедленно обращены вспять, и раненые оказались снова целы, вернулись в то же положение, в котором они были мгновением раньше. Но тут и там воздействие чуть запоздало, и некоторых членов Янбаня обратило к тому моменту, когда ударная волна уже разрушила щиты. Их отбросило назад, к задним рядам, где их подхватили товарищи. Из глаз, носов и ушей текла кровь. Одного вернули назад совсем уже поздно, и это лишь повторило процесс гибели, забрызгав ошмётками того самого бойца Янбань, который не успел вовремя спасти товарища.

Бегемот выпустил катящийся вал пламени, и оставшиеся двадцать восемь бойцов Янбань обратились в бегство, используя сочетание полёта и увеличенной скорости перемещения. Останки погибшего были брошены.

— Не знаю, хорошо это или плохо, — заметила я.

— Если нам повезло, то они передумали, и у нас теперь есть так необходимые нам союзники, — сказал Отступник.

— А если нет?

Он не ответил.

Прибывало всё больше модулей Дракона, поддерживая атаки остальных. Я распознала модуль с колесом, который использовал свою особую форму электромагнетизма, чтобы вытягивать из-под Бегемота незакреплённый щебень и песок. Земля под Губителем осыпалась, и он погрузился в землю почти на три метра.

Бегемот ударил модуль разрядом молнии, сорвав с него несколько пластин брони и уничтожив колесо. Модуль раскрыл пасть и открыл огонь из орудия. Снаряды разрывались комьями удерживающей пены.

Её практически невозможно было убрать, она была несгораемой и липкой, но всё-таки она не способна была остановить что-то вроде Бегемота.

На модуль обрушилось ещё больше разрядов молний, каждый из которых наносил всё больше и больше разрушений. К четвёртому залпу он вышел из строя. Пятый разорвал его на две части. Изоляция слабо защищала от динамокинетика, способного изменять естественное направление течения электричества.

Уже десять модулей вокруг него вели концентрированный огонь. Замораживающие лучи, потоки пены и другие меры, направленные на то, чтобы замедлить его. Не остановить, нет, на это не приходилось и надеяться. Его скорость сократилась, пожалуй, на треть, а внимание было сосредоточено на модулях.

Бегемот свёл лапы вместе, но это был не хлопок. Вместо этого он направил поток молний в ближайший корабль, шириной не менее семи метров. Одно мгновение, и модуль был разорван в клочья.

В следующую секунду погиб ещё один корабль.

Прежде чем он успел приступить к третьему, поток молний сместился, изогнулся в сторону. Воздух заполняли дроны, надоедливые маленькие сферические ублюдки, которые несколько раз били меня током, те самые, которые были встроены в потолки камер и тюремных коридоров штаб-квартиры СКП. Их выпускал корабль-носитель вроде того, с которым мы сражались в Броктон-Бей, и дроны перенаправляли молнии по другому маршруту.

Бегемот был не из таких тварей, что стали бы рычать, но я видела, каких усилий ему стоило отвести молнии от мелких дронов, направляя их туда, куда ему было нужно, а не по тому каналу ионизированного воздуха, который создавали устройства Дракона, чтобы поймать и безопасно разрядить молнии в уже уничтоженные здания. Он терпел обстрел от летающего судна, неспособный двигаться, чтобы не потерять позиции. Кучи пены и льда вокруг него то росли в размерах, то уменьшались и таяли от его небольших движений.

Дроны подлетели ближе, усиливая друг друга, и следующая молния тоже была обезврежена.

Бегемот решил оставить молнии и смёл дроны волной горячего воздуха. В следующий миг он возобновил уничтожение корабля. Три модуля за несколько секунд. Потом он ударил здание когтистой лапой. Последовавшая ударная волна обрушила целый ряд строений.

Я с запозданием проглотила таблетку и нацепила браслет.

На экране высветился текст: "Имя?"

— Шелкопряд, — произнесла я.

На экране появились буквы. Я подтвердила имя нажатием кнопки.

Возникла карта моего окружения, местность на ней стремительно менялась. В одном углу было указано расстояние до Бегемота, которое быстро сокращалось.

За секунду до прикосновения к земле я увидела посадочную полосу. Розовое свечение ещё не погасло, тяговые двигатели только выключились. Корабль коснулся полосы брюхом и проскользил почти до полной остановки.

Розовый оттенок, окрашивающий всё вокруг, исчез, и Отступник схватил меня одной рукой за плечо, другой держась за лонжерон в потолке.

Заработал один из двигателей, и корабль повернулся вокруг оси. Запустился другой двигатель, и мы взлетели, сохранив часть инерции. Мы летели почти перпендикулярно тому направлению, в котором двигались ранее. Отступник отпустил моё плечо.

Когда я снова посмотрела на экраны, почти половина города была в огне. Чёрный дым закрывал небеса, составляя разительный контраст с облачным небом, которое было всего несколько минут назад.

— Они сумели эвакуировать большинство населения? — спросил Отступник.

— Нет, — ответила Дракон.

Наш корабль приземлился. Я выглянула в иллюминатор и увидела часть того, что показывали мониторы. Небо, затянутое тьмой, город, объятый пламенем.

Исходивший от единственного глаза чудовища свет посреди облаков дыма напомнил мне о Лу́не, о той первой ночи на крыше, когда один из глаз Луна был плотно закрыт, а другой открыт. Лун, как и Бегемот, был практически неуязвим.

Такой же сценарий, такая же битва. Я не могла надеяться на победу. В лучшем случае, я сумею отвлечь его, на мгновение помешаю ему, но он тут же восстановится, а если дать ему возможность, он с лёгкостью, едва заметив, прикончит меня.

Это не крыша, но лёгких путей для бегства не будет. И совершенно так же, как в тот раз, когда я пыталась остановить Луна от нападения на невинных, как я тогда думала, детей, сегодня я вступала в бой, чтобы спасать жизни.

То же самое, но в куда большем масштабе. Опасность, ставки, всё было умножено в тысячи, миллионы раз.

Дверь в задней части корабля открылась, и Отступник повёл меня к выходу. Фары освещали сумерки вокруг. Корабли расположились кольцом, некоторые зависли над остальными, словно обеспечивая защитное ограждение. Орудия были направлены наружу, один корабль завис прямо над нами. На данный момент мы были защищены настолько хорошо, насколько было возможно надеяться.

Шевалье, Изморозь и остальной Протекторат собрались в одну группу, их поддерживали соответствующие команды.

Грохот близкого падения заставил всех присутствующих, включая меня, вздрогнуть от неожиданности. То, что Шевалье сохранил спокойствие, каким-то образом внушало уверенность.

— Все корабли прибыли, — заговорил Шевалье. — Я получил информацию об остальных участвующих командах, те, кто ещё не сражается, поддержат, как только смогут. Мы ожидаем рекордное количество участников, но не следует надеяться, что это каким-либо образом нам поможет. Какие новости по местным?

— Сбор и возведение обороны возле Ворот Индии, — сказала Изморозь. — Видимо, он направляется туда.

— Ворота? Но там ничего нет, — сказал Шевалье. — Только население.

— Если нет легко уязвимой цели, — сказала Изморозь, — тогда мы можем играть вдолгую, потянуть время, пока не появится Сын.

— Давайте считать, что уязвимая цель есть. Мы уже совершали эту ошибку, повторять её не будем, — сказал Шевалье. — Ладно, слушайте сюда!

Он повысил голос, приковав к себе внимание всех присутствующих.

— Мы уже дали знать тем, кто, как мы считаем, способен сражаться с Бегемотом. Все остальные действуют как поисковые, спасательные и группы поддержки. Сохраняйте дистанцию как минимум в тридцать метров от Бегемота. Чуть ближе — и, если он решит приблизиться, у вас не будет шансов сбежать от него. Учитывайте его обзор, потому что он способен и намерен бить молниями, а это не то, от чего возможно уклониться. Считайте, что любое строение может обвалиться в любую секунду, и знайте, что нет такого места, где можно спрятаться и переждать. Не сидите на месте и двигайтесь с умом.

Толпа героев сохраняла полное молчание. Я увидела на противоположной стороне открытого пространства Неформалов. Из-за фар позади они выглядели не более чем силуэтами со светящимися краями.

— Не стану ничего приукрашивать, — сказал Шевалье, — то, что вы сегодня здесь, зная, в каком состоянии мы находимся, означает, что вы самые, чёрт побери, величайшие герои, с которыми мне доводилось работать. Я не стану произносить длинные речи. Лучше мы отправимся туда и начнём спасать жизни. Бейте его, если представится возможность, бейте сильно. Смотрите по сторонам, чтобы понять, какова его цель, поддерживайте связь с другими группами. Рассредоточьтесь, чтобы он не мог истребить слишком многих из нас за один удар. Работайте лучше с теми, кто вам знаком, подключайтесь к тем, с кем работали раньше. Вперёд.

Герои, уже разбитые на группы, начали выдвигаться.

Я двинулась к Неформалам. Отступник остановил меня, положив руку на плечо.

Я увидела, как Сплетница и Баланс отошли в сторону, разговаривая между собой. Она взглянула на меня, слегка нахмурилась, выражая сожаление, и продолжила идти.

— Что? — спросила я.

— Стражи Чикаго, — ответил он.

— А что с ними? Мне лучше работается с Неформалами.

— Дракон думает, что работа со Стражами принесёт больше пользы, и они — та команда, которая хочет принять тебя.

Я взглянула на группы, которые ещё не выдвинулись. В некоторых облачались в экипировку, в другой кейп прикасался к каждому по очереди, превращая их кожу в нечто, похожее на камень. В дальнем конце, позади всех, я разглядела Тектона, Грацию и Вантона с тремя другими, которых я не узнавала. Они смотрели на меня.

— Это разумный выбор, — сказал Отступник. — Но решать тебе.

И, подкрепляя свои слова, он оставил меня, ушёл в Пендрагон и освободил от своего влияния.

Я вздохнула, активировала антиграв, придав себе небольшое ускорение, затем на малой скорости двинулась к группе Тектона.

— Да! — сказал он одному из новичков.

— Ты во главе, я в разведке? — спросила я. — Как в Нью-Йорке?

— Не-а, на время этой схватки — ты во главе, — ответил Тектон.

Должно быть, я выглядела удивлённой, потому что он пояснил:

— Ты же была в двух подобных схватках, верно? Если считать Ехидну?

Я кивнула.

— А я был только в одной, и я никогда не был лидером. Мы с Лучемантом делили обязанности, а его больше нет.

— Мои соболезнования, — сказала я.

Он кивнул, но моё внимание уже переключилось на других членов группы. Я пыталась понять, какие ресурсы теперь есть в моём распоряжении. Грация сменила костюм мастера единоборств на что-то с большей защитой, с кольчужной сеткой, как в костюмах бойцов СКП. Вантон всё ещё был одет в свободную одежду, но он не станет оставаться в этом облике.

Остальные трое… Девочка, у которой по обеим рукам и плечам струились полосы металла, с тяжёлыми рукавицами, ботинками и грудной пластиной, её маска была выгравирована, чтобы быть похожей на женское лицо, с белыми линзами, закрывающими глаза. Платиновые волосы были заплетены в три косы, две из которых спадали ей на плечи, и в кончики были вплетены полосы всё того же тёмно-синего металла.

Был ещё парень в капюшоне и тоже с металлической маской. Он немного напомнил мне Призрачного Сталкера, но был одет в белое и не носил на виду никакого оружия.

И последний… Полноватый, в броне, которая выглядела слишком обычной.

— Ты новичок?

— Все эти трое — новобранцы, — сказал Тектон. — Всех опытных разобрали, чтобы пополнить другие группы, и…

— Не имеет значения, — сказала я. — Полагаю, вас троих задвинули в самый угол. Как зовут?

— Окова, — сказала девочка в чёрно-синей броне.

— Сплав, — произнёс тот, что в капюшоне.

— Голем, — ответил последний, его голос был приглушён шлемом.

Я озадаченно нахмурилась за своей маской.

— Ты назвался в честь того мелкого ублюдка из Властелина…

— Нет, — сказал он. Я услышала, как он вздохнул в своём шлеме. — Я уже подумываю, чтобы сменить имя.

Если не оттуда, тогда… Я учла то, что голос в шлеме был приглушен, и слово звучало по-другому. Верно. Голем, из мифа.

— Всё, я поняла, не переживай. Слушайте, мы сейчас выдвигаемся, объясните свои силы по дороге. Вы меня знаете?

Все закивали.

— Вы согласны, что я буду командовать?

Снова кивки.

Я увидела, как тронулись с места Неформалы вместе с Посланниками.

— Пока что мы будем поддерживать и дополнять Неформалов. Нет возражений?

Они кивнули чуть менее охотно.

— Тогда пошли, — сказала я.