Рождённая желанием: Наследие (гет)

Утром Китти проснулась от того, что луч солнца, пробившись сквозь свинцовые облака Детройта, осветил всю комнату. На удивление Китти, дети до сих пор спали в своих импровизированных кроватях и не спешили вваливаться в родительскую комнату. Вацлава, кажется, лучи солнца не потревожили, он до сих пор спал, обнимая подушку и повернувшись лицом к жене; похоже, за вчерашний день часть семьи Коллер хорошо погуляла перед ужином, отсюда и крепкий сон. Китти не хотелось нарушать такую идиллию, тем более, что она не знала, куда пойти гулять утром. Если бы «Шариф Индастриз» находилось бы в Лос-Анджелесе, то можно было пойти и посмотреть на то, что стало с Ранчо Лабрея, на котором до инцидента находился прекрасный палеонтологический музей, а в Детройте, кроме едва сохранившихся памятников, не на что было посмотреть. Работать Китти в такой прекрасный день, когда вся семья объединилась на время, совершенно не хотелось, поэтому, глубоко вздохнув, она вновь положила голову на подушку и стала любоваться спящим мужем.

— Эх, прямо как дома, — подумала Китти и начала засыпать. Вацлав тем временем начал просыпаться, крутясь на другой части кровати и не давая Китти заснуть. Катарине не хотелось, чтобы муж уходил, и поэтому она, обхватив его за торс, притянула к себе.

— Нет, нет, никуда ты не пойдёшь, — сонным голосом произнесла Китти.

— Dobré ráno, sluníčko⁽¹⁾, — улыбнулся Вацлав и прижался к жене.

Первый раз за всю неделю пребывания в Детройте Китти смогла нормально выспаться, и Вацлав, кажется, тоже смог нормально поспать, оказывается, единственное, что не хватало обоим супругам за неделю разлуки, — так это друг друга.

— Что-то я не слышу криков детей с просьбой их покормить, — заинтересовался Вацлав.

— Они проходят курс подготовки к предстоящему походу, — улыбнулась Китти.

— Пойду проверю детей, — сказал, вставая с кровати, Вацлав. Накинув на голое тело халат, Вацлав вышел в прихожую, где в импровизированных кроватях спали Адела и Карел. Услышав шаги отца, дети потихоньку начали просыпаться.

— Доброе утро всем, — на всю комнату объявил Вацлав.

— Доброе утро, пап, — потягиваясь, сказала Адела. Отец поинтересовался у детей, как им спалось, и Адела с Карелом долго не знали, как ответить, чтобы не обидеть отца.

— Я понимаю, что было неудобно, но это на время, а теперь все дружно встали и пошли чистить зубы, — сказал Вацлав детям. Адела больше не просила у отца расчесать ей волосы и уложить в хвост, она сама прекрасно научилась забирать волосы в хвост, единственное, что у неё плохо получалось, так это заплести косу.

— Постой, золотце, дай-ка я заплету тебе волосы, — сказал Вацлав дочери и, взяв из ванной расчёску, стал причёсывать дочь, после чего Адела вслед за братом пошла умываться.

— Вижу, ты прекрасно справляешься и без меня, — сказала Китти, видя, как Вацлав легко управился с причёской дочери.

— Уже встала? А я хотел принести тебе завтрак в постель, — удивился Вацлав.

— Мне всё равно не по себе в этом городе, — призналась Китти.

— За эти выходные я постараюсь сделать так, чтобы ты чувствовала себя как дома, а теперь возвращайся в кровать и жди еды, — ласково улыбнулся Вацлав.

— Как скажешь, милый, — Китти чмокнула мужа в колючую щёку и вернулась обратно в постель.

Каши, которые обычно готовил Вацлав детям утром, не было, зато в холодильник ломился от разных фруктов и овощей, поэтому Вацлав быстро сообразил, чем можно заменить полюбившиеся детям каши. Он приготовил для всей семьи питательные фруктовые салаты со сметаной, после чего позвал обоих детей за стол.

— Я понимаю, что это не ваши любимые каши, но всё же... — начал Вацлав.

— Мы поняли, пап, это ненадолго, — сказал Карел.

— Вот и славно, а я пойду поем вместе с вашей мамой, — улыбнулся Вацлав и, взяв в обе руки тарелки с едой, пошёл к жене.

— Круп я у тебя не нашёл, поэтому приготовил это, — сказал Вацлав, протягивая жене тарелку с фруктовым салатом.

— Да, тут мало чего купишь, — улыбнулась Китти. Только Китти приступила к завтраку, как у неё зазвонил телефон. Отставив тарелку с едой, Китти потянулась за своим смартфоном, на едва заметном экране высветилась надпись «отец».

— Это папа, — сказала Китти мужу и, нажав на нужную кнопку, поднесла телефон к уху. — Привет, пап, — сказала она отцу.

— Привет, дочка, как ты? Я звонил тебе на видеофон, но у тебя дома никто не отвечает, с тобой и семьёй всё хорошо? — поинтересовался отец.

— Да, пап, я сейчас в Детройте вместе с мужем и детьми, представляешь, меня пригласил к себе работать сам Дэвид Шариф, — ответила Китти.

— Слышал о нём, — сказал Обид.

— А ты сейчас где? Если где-то в Америке, то приезжай к нам, — сказала Китти.

— В Швейцарии, меня пригласили работать в ГАРМ, — ответил Обид.

— ГАРМ! Но ты же антрополог!

— Не только, дочка, помимо изучения истории человечества, я ещё изучал и другой ряд дисциплин, — сказал Обид.

— Надеюсь, ты не будешь раскапывать вмерзших в льды швейцарских Альп людей, как это делал Арчибальд Мортон, — сказала Китти.

— Я усвоил урок предков, поэтому я как раз там и нужен, чтобы остальные учёные не совершили ошибки, — подметил Обид.

— Отца пригласили работать в ГАРМ, — объявила Китти мужу, как только положила трубку после разговора с отцом.

— Я слышал, мои поздравления Обиду, — улыбнулся Вацлав.

— Что ж, может, тебе тоже стоит подтянуться к нам, — игриво сказала Китти.

— Ты о чём? — не понимая, спросил Вацлав. Китти явно намекала на то, что Вацлаву пора из доктора становиться профессором, тем более, что у него был проект, который мог изменить все представления об аугментациях, осталось только реализовать этот проект, об этом Китти и намекнула мужу.

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я, пора двигаться дальше, профессор Коллер, — прошептала Китти и поцеловала мужа в губы. Вацлав вынужден был согласиться с женой, раз уж Китти вот-вот встанет во главе «Шариф индастриз», да и ещё хочет передать ключи от этой фирмы ему, а его тестя пригласили работать в ГАРМ, то пора и Вацлаву занять своё место в истории и завершить работу над проектом, а родители-то как обрадуются, узнав о том, что их сын теперь профессор.

— Если уж так сложилось, то я согласен надеть фрак и стать профессором; как только вернусь обратно в Прагу, возобновлю работу над своим проектом, — улыбнулся Вацлав.

После завтрака Китти помыла посуду за семьёй и предложила мужу посмотреть на её чертежи, которые она разрабатывала для «Шариф индастриз». Как только муж услышал про чертежи аугментаций, у него тут же зажёгся шальной огонёк в глазах, и он согласился посмотреть на разработки своей жены.

— Ну что скажешь, изначально это была неуклюжая разработка господина Шарифа, но я более-менее довела её до ума, — похвасталась Китти.

— Ты разработала многофункциональный протез и кучу отдельных аугментаций к нему, — заметил муж.

— Видел бы ты разработки мистера Шарифа, такая аугментация больше всего подходит для качков, нежели для рабочих, — сказала Китти мужу.

— Сегодня вечером я помогу тебе с проектом, — подмигнул Вацлав жене.

— Это будет вечером, а пока я предлагаю всей семьей прогуляться по городу, — приветливо сказала Китти.

— Я в этот заброшенный сад не пойду, мне там не по себе, — заявил Вацлав.

— И мне, честно признаться, тоже, но когда меня подвозили до апартаментов «Чайрон», я краем глаза приметила хорошо обустроенную зелёную зону, мы можем пойти туда, — предложила Китти.

— Наверняка её облюбовали недруги аугов, — проговорил Вацлав.

— Их всех разогнали куда попало, и никаких протестов против ауг-технологий за моё время пребывания не было, — сказала Китти.

Вацлав доверял своей жене, поэтому как только она сказала, что никаких недругов аугментированных людей в городе нет, то согласился на прогулку по предложенному его женой парку. Пока Коллер и дети одевались, Китти взяла в руки свой смартфон и, нажав на иконку приложения Uber, вызвала такси.

— Пешком туда не пойдём, на машине поедем, — заявила Китти.

— Да ты прямо королева, — улыбнулся Вацлав.

— Почти королева, скоро сам Дэвид Шариф будет возить нас по городу и до работы, — подметила Китти.

Такси приехало быстро, на удивление, таксист был аугментированным, и он был приятно удивлён, увидев такого же, как и он, ауга в компании с красивой женщиной и парой милых детишек. По пути до парка Вацлав и таксист переговаривались о чём-то.

— Странный у вас, однако, акцент, вы откуда? — спросил таксист у Вацлава.

— Я из Чехословакии, — гордо заявил Вацлав.

— А разве есть такое государство?! — удивился таксист.

— Скоро будет, — задорно ответил Вацлав.

— И как там живётся, я вот еле концы с концами тут свожу, были бы деньги, уехал куда глаза глядят, аугам Детройта тут житья нет, хотя нас никто не достаёт, — вздохнул водитель.

— Сочувствую, чувак, когда-то я сам был на мели, как и моя страна, но мы смогли встать на ноги, — ободряюще сказал Вацлав.

Когда машина подъехала к парку, Вацлав, пожелав водителю удачи и расплатившись с ним, помог семье вылезти из машины. Парк, к которому приехало семейство Коллер, на самом деле отличался от того парка, в котором они гуляли вчера. Зона была не только ухожена, но и огорожена со всех сторон; в центре парковой зоны находилась детская площадка, увидев которую, дети, забыв про осторожность, готовы были бежать.

— Тише, нагуляетесь ещё, — ласково одёрнул Вацлав детей. Около входного забора висела табличка, что в этом парке разрешено гулять не только чистым, но и аугментированным людям, однако, в нём никто не гулял.

— Что ж, если и аугам можно, то прошу, — Вацлав открыл калитку и пропустил детей вперёд. Карел тут же побежал на качели, а вот его сестра Адела опасливо стала оглядываться по сторонам.

— Тебе тоже можно, солнышко моё, — игриво произнёс Вацлав, беря дочь на руки.

— А где остальные дети? — поинтересовалась девочка.

— Не оценили заботу мэра города, дочка, — сказала Китти дочери. Пока Катарина качала на качелях сына, Вацлав устроил карусель для дочери, кружа её на своих руках, Адела быстро оставила свои раздумья про неблагодарных детей и тут же, как все маленькие девочки, начала смеяться.

1) Доброе утро, солнышко (чешск)

Вернуться к тексту