Червь (джен)

Даже в такую рань дом кипел жизнью. Десяток детей в возрасте от четырёх до семнадцати изо всех сил старались побыстрее закончить свои утренние дела. У каждого были свои обязанности. Только так взрослые семейства Гейлс могли получить хотя бы шанс вздохнуть свободно.

— Готов? — спросил мистер Гейлс, взглянув на него.

— Да.

— Подбросить до твоего товарища?

— Не надо. По времени примерно столько же, как на автобусе.

— Спасибо, Тео, — улыбнулась миссис Гейлс.

Испытывая некоторую неловкость, он пожал плечами. Всего несколько вечеров назад она принесла ему мороженое — то, чего она не делала для других приёмных детей, за которыми приглядывали Гейлсы. Она поблагодарила его за то, что он не создавал проблем.

Он так и не съел мороженое. Прийти в форму было слишком важно, а это и без того была сложная битва.

Но всё равно это было мило.

По недавно выработанной привычке, он проверил перед зеркалом свой внешний вид и направился к выходу.

Всё казалось нереальным. Нападения Губителей каждые пару месяцев, разделённые периодами будничной жизни и интенсивными, целенаправленными тренировками. Жизнь продолжалась как обычно, просто стало немного больше страха. Он не думал, что будет именно так, но, в конце концов, это была хоть какая-то реакция. Все вокруг стали чуть другими, более оживлёнными, словно они ощущали приближение опасности, словно видели зловещий, неизбежный конец. Как человек, испытывающий особую жажду жизни, после того, как в последнее мгновение избежал смерти — именно так общество реагировало на нападения Губителей.

Не ликование, учитывая неизбежные жертвы, но, возможно, всеобщий вздох облегчения.

В каком-то смысле, размышлял Тео, люди начали чувствовать, что тучи на горизонте сгущаются. Даже без учёта Губителей, всех вокруг охватила понятная всем мысль, которую, впрочем, никто не произносил вслух, что события выходят из-под контроля. Что вся эта история с кейпами и паралюдьми не может привести ни к чему хорошему.

Иллюзия, выстроенная вокруг кейпов, была разрушена, но люди предпочитали об этом не разговаривать.

Все как будто проводили больше времени, притворяясь, чем сосредотачиваясь на настоящем положении дел. Это вызывало ощущение чего-то нереального.

Ещё более странно было осознавать, что он был одним из них. С самого детства он видел своими собственными глазами, что бывает, когда силы достаются тем, кому не следовало. Но он притворялся. Он окружил себя самообманом и ложными заверениями.

Он вышел из автобуса и добрался до здания СКП раньше большинства сотрудников. Так было проще, поскольку так ему не было нужно использовать все обычные предосторожности.

Когда он прибыл, Тейлор уже проснулась и приняла душ — её волосы были влажными.

— Хочешь пробежаться? — спросила она, разминаясь. В её теле было достаточно мало жира, так что на руках и плечах проступали мышцы. Длинные чёрные локоны были связаны в свободный хвост, несколько прядей выскользнули и обрамляли лицо.

С мускулами или без, она всё равно была худая и всё равно высокая. Если бы он не знал её, то мог бы подумать, что сможет одолеть её в бою, если потребуется. Ему оказалось не сложно наращивать мускулы — как, к сожалению, и жир — но в результате даже в свои шестнадцать он обладал внушительной фигурой.

И всё же, если бы подобная схватка произошла, то, как он подозревал, Шелкопряд оставила бы его лежащим бесформенной кучей на полу. Именно так она дралась. Именно так она относилась ко всему.

— Если ты не против, — сказал он, — я вроде как хотел бы сначала заняться спаррингом.

Она ни малейшим образом не показала, что её это задело.

— Спарринг подойдёт. Правда тебе будет потом тяжело бегать.

Он пожал плечами.

— Ну, возможно, это и хорошо, научиться преодолевать боль и усталость. Впрочем, нужно размяться. Мы же не хотим, чтобы ты терял время на залечивание травм.

Он поморщился. Немногие вещи так тормозили его прогресс, как подвёрнутая лодыжка или ушибленные пальцы.

— Ага, я разомнусь, когда надену броню. Встретимся в зале?

— Хорошо, — отозвалась она.

Он собирался пойти переодеваться, когда Тейлор заговорила:

— Тео?

— Да?

— Учишься ли ты чему-нибудь на этих спаррингах? Мы разработали техники, ты учишься связывать их вместе, но вряд ли я смогу помочь чем-нибудь ещё. Возможно, тебе стоило бы поработать и с другими.

— Я… нет. Я лучше буду заниматься с тобой. И я скажу тебе, если почувствую, что больше ничему не учусь.

Она кивнула.

Всегда подчинена делу. Упорна. Настолько сосредоточена, что временами казалась жестокой.

Он направился к своему помещению, чтобы облачиться в костюм.

Комбинезон из паучьего шёлка. Сверху более тяжёлая плетёная ткань, потом броня в несколько слоёв.

Вес снаряжения успокаивал, оно было привычным, хоть и чуточку попахивало.

В дверь постучали:

— Тео?

Тео повернулся, открыл дверь и вернулся к застёжкам брони. Он проверил положение панелей на бедре, поправил и застегнул ремень.

— Как жизнь? Ты здесь сегодня рано.

— Вчера ночью пришла мысль насчёт костюма, пришлось прийти пораньше и заняться ей, иначе весь день ушёл бы на то, чтобы не забыть, что я придумал.

Тео улыбнулся.

— Технарские проблемы.

Тектон усмехнулся.

— Так ты просто зашёл поздороваться?

— Нет. Есть ещё кое-что, — сказал Тектон.

Тео пристегнул наплечники. Они состояли из множества пластин, которые в случае необходимости могли быть перемещены на бок или на бедро. Запас на случай, если будут потеряны остальные.

— Я бы сказал, это что-то вроде проблемы с подгонкой брони. Нужно поднять вопрос сейчас, иначе я никогда не смогу найти подходящее время, или забуду, или ещё что-нибудь.

— Что-то серьёзное?

— В некотором роде.

Тео повернулся и посмотрел на Тектона.

— Это случается со всеми. Бывают моменты, когда происходит что-то неудобное, неловкое. И тогда нам нужно поговорить. Ты — единственный, с кем я это ещё не обсуждал.

— Шелкопряд? — догадался Тео.

— Шелкопряд.

— Думаю, я понимаю, к чему ты клонишь.

— Она слишком сильно надавила на Окову, ещё тогда, когда мы охотились за Тормашкой. Это сработало. Грация рассорилась с Шелкопряд, когда мы напали на Аспида. Остались обиды. Не уверен, что Шелкопряд понимает, что она делает.

— Думаю, понимает, — сказал Тео. — Не уверен, есть ли ей до этого дело.

— Это не лучше.

— Я и не говорил, что это лучше.

— Послушай, Тео. Я не пытаюсь заставить тебя перестать быть ей другом…

— Об этом ты просил остальных?

— Нет. Но у неё кроме тебя больше ни с кем нет приятельских отношений, верно?

— У неё не слишком хорошо получается заводить друзей. Как и у меня. Я понял, что ты хочешь сказать.

— Надеюсь.

— Но мы из одного города. Мы выросли в сходных условиях. И мы, возможно, единственные люди, кто по-настоящему верит в эту фигню с концом света.

— Это… это хорошо. Это нормально, — сказал Тектон. Ему не удалось сказать это убедительно. — Но…

Ну конечно, будет «но».

— …я хочу сказать, что она загоняет себя. Мы все это видим. И она ожидает, что все будут ей соответствовать, пока не окажется, что кто-то на это не способен. Потом она отстанет, но… нет никакой гарантии, что не останется непоправимых последствий.

— Непоправимых последствий, — повторил Тео слова капитана.

— Физических, душевных. Да даже ущерба твоим с ней отношениям. И ещё, не хочу ставить тебя в неловкое положение, но… она тебе нравится?

— Как друг — конечно.

Тектон не ответил. Он ждал.

Тео переступил с ноги на ногу, почувствовал, как сползла пластина брони на плече, и начал поправлять застёжку. Предлог, чтобы отвести глаза.

— Никого больше здесь нет, так? Никто не подслушивает из коридора?

— Только ты и я. Шелкопряд поднялась наверх, я встретил её на лестнице.

— Она может слушать через насекомых.

— Я знаю. Я попросил её не подслушивать. И я рассчитываю, что она не предаст моё доверие. А если предаст, если она подслушивает прямо сейчас, то пусть мои слова послужат для неё звоночком.

Тео кивнул.

— Немного, — наконец, решился он.

— Немного звоночком?

— Нет. То, о чём ты говорил. Она мне немного нравится. Но дело не в нас. Просто я настолько большой неудачник, что готов влюбиться в любую девушку, которая проводит со мной больше пяти минут подряд. Я знаю, у нас ничего не получится, потому что я вижу, как трудно с ней бывает поладить.

— Ты ничего не добиваешься?

— Если мне кто и нравится, так это Ава. Но у неё есть парень…

— Уже нет. Это ещё одно больное место. Шелкопряд так нас гонит, что сил на личную жизнь не осталось. Мы чуть разгрузили её, убедились, что она найдет время для себя, но трещину в их отношениях это уже не исправит.

— Ясно.

Повисло молчание.

— Не спеши подкатывать к ней, — сказал Тектон. — Из вас получится хорошая пара, и мне кажется, вы оба относитесь к такому типу людей, которые смогут нормально общаться даже в случае разрыва. А если будет что-то большее, какие-то ещё последствия… Лучше убеди меня и начальство, что такого не будет.

Тео кивнул.

— Но вернёмся к Шелкопряду. Я не думаю, что с ней всё пойдёт так же хорошо, или будет нормально воспринято другими. Я бы даже рекомендовал тебе пойти на попятный. Если нужно поддерживать режим, я могу организовать график тренировок с другими. Поработать над разносторонним развитием твоей силы.

— Ценю твоё предложение…

— …выслушай меня, — сказал Тектон и поднял перчатку. — Она тебе нравится, возможно, ты даже немного влюблён. Это нормально. Со мной тоже такое было, я тоже влюблялся в девчонок с первого взгляда, всего год назад. И я счастлив, что сумел выбраться целым и невредимым. Если можно так сказать.

Тектон грустно усмехнулся, и Тео понимающе улыбнулся.

— Но наверняка ведь бывают моменты, когда… — продолжал Тектон, — когда тебя не так уж к ней тянет. Ты сам говорил. С ней трудно поладить.

— Да, — сказал Тео.

— Я переживаю, что если вы продолжите эти тренировки, случится размолвка. Вы больше не сможете работать, как одна команда.

Тео кивнул.

— Я понимаю, о чём ты говоришь. Правда. Но…

— Но ты продолжишь этим заниматься. Тренировками.

Тео кивнул.

— Тогда удачи. Мне пора идти в школу.

— Пока, Эверетт. Спасибо за прямоту.

— Пока, Тео. Сегодня в патруль. Ты и… Окова?

Тео улыбнулся и покачал головой.

— Как скажешь.

С этими словами Тектон исчез. Он отправился в свою комнату снимать броню. Его шаги в тяжёлых ботинках были удивительно тихими.

Тео приготовил оставшуюся часть брони и, не надевая маску, быстрым шагом направился в зал.

Шелкопряд была уже в костюме. Рой полукругом окружал её.

— Закончили?

— Ага.

— Всё в порядке?

— Нормально, — он кивнул.

— Я думаю, тебе следует поработать над твоими прыжками с использованием поочерёдного появления рук. Если ты…

— Полный контакт, — выпалил он.

Она замолчала:

— Прости, мне стоило спросить. Кажется ты уже и так знаешь, чем хочешь заняться.

— Знаю, да, — сказал он. — Ты против меня. Реальный бой.

Она кивнула.

— Это как-то связано с твоим разговором с Тектоном?

— Да. Но не так, как ты думаешь.

— Ладно, — ответила она, и насекомые пришли в движение.

Это был сигнал. Тео принял позу, больше подходившую сражению. Руки рядом с панелями.

Она не пыталась спрятаться. Не сторонилась поверхностей пола, стен или потолка. Активировав ранец и направляя полёт максимально низко, она устремилась прямиком к нему.

Он создавал руки, но она реагировала с нечеловеческой скоростью. Недостаток его силы: движения рук выдавали намечающиеся удары. У силы Кайзера не было такого недостатка.

Но дело было не только в этом. Её насекомые устилали все поверхности. Она чувствовала их движения так же, как прикосновения к собственному телу. Как только рука начинала выступать из поверхности, она сразу это замечала.

Осы, пчёлы и тараканы облепили его броню, перекрыли его линзы. Он мотнул головой, чтобы освободить обзор, и увидел, как она пронеслась между его ног, поворачивая корпус, чтобы протиснуться в промежуток.

Он повернулся, и ощутил на своей голове её руку. Рывок лишил его равновесия.

Он посмотрел вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как погасли огни её летательного ранца. Она рухнула на него, угодив одним коленом в его плечо, а другим чуть ближе к шее. Более пятидесяти килограмм веса, в тот момент, когда он был дезориентирован и потерял равновесие.

Он упал, она отскочила в сторону, за пределы досягаемости.

«Ускользай от атак противника, используй их».

Он дал груди удариться о пол, погружая руки сквозь поверхность. Потянулся.

Но она была слишком быстра и уже реагировала. Она выбрала на поле боя отличную позицию, не позади него, не сбоку — прямо над ним. Вынуждая его смотреть вверх, терять ориентацию. Лёгкое движение в сторону вынуждало его разворачиваться только для того, чтобы удержать её на виду. Не успев этого сделать, он ощутил стремительный удар, вновь лишивший его равновесия.

В этом — вся она. Насекомые навалились всей массой, обматывая нитями шёлка, жаля и кусая.

Она почти не сдерживала себя, разве что не наносила долговременных повреждений и не пыталась убить. Она не следовала правилам, не была снисходительной, проявляла минимум милосердия, если вообще проявляла. Она не думала о его чувствах, о том, что систематически, методично разрушала уверенность, которую он в себе выстраивал.

Впрочем, нет. Она не была безжалостна, и не совсем опрометчива. Она не щадила его, поскольку верила, что он сможет это пережить, сможет восстановить потерянную уверенность и удвоить усилия.

И тем не менее, это был один из тех моментов, когда он почувствовал, что немного ненавидит её. Нежные чувства к ней потускнели. Он испытал лёгкое чувство предательства, несмотря на то, что это была его идея.

Тектон не сказал ничего нового. Тео и сам всё это знал. Знал, что если продолжить всё, продолжить тренировки, это повредит дальнейшим отношениям между ним и Шелкопряд. В какой-то момент их дружба будет испорчена. Они проникнутся серьёзностью того, что делают, сосредоточатся на деле в ущерб дружбе.

Он знал это.

И она знала.

Шелкопряд пролетела между его ногами, ухватилась за них изгибами локтей и жестко опрокинула его на спину. Он уже переживал насчёт запланированной после спарринга пробежки. Сейчас от одной мысли о ней тошнило.

Но это было необходимо. Если она сможет преподать ему хоть один ценный урок, это уже будет того стоить. Какой-нибудь трюк, или немного её безжалостности… хоть что-нибудь.

Сгодится всё.

* * *

Буря лезвий Крюковолка обладала сейчас бесконечной досягаемостью. Сила порезов и ударов, взмахов и тычков была усилена силой Джека. Она не делала порезы более серьёзными, лишь доводила их силу и глубину до максимума, который могло обеспечить движение лезвия. Тяжёлые пластины брони были покрыты рубцами, порезаны и сорваны. Лицо, руки, грудь и ноги Голема покрывали разнообразные раны. Как ни странно, боль не навалилась, ей словно нужно было время, чтобы закрепиться.

— Синий, — прозвучал где-то далеко голос.

Это был тот самый толчок, который ему требовался. Он извернулся, едва при этом не рухнув. Лезвия ударили в броню спины, но предыдущий опыт подсказывал, что она не простоит и больше нескольких секунд. Это был шанс двигаться. Бежать. У него должно было быть время сбежать, добраться до ближайшего переулка до того, как будет уничтожена броня. Он может использовать свою силу чтобы отгородиться, чтобы выиграть время, связаться с остальными…

Всё, что нужно делать, это ставить одну ногу перед другой. Сначала убраться, затем добраться до остальных.

Он поднял ногу, и, словно шагнув через дверь между реальностью и сном, почувствовал, как силы покидают его. Он ощутил безумную боль, совершенно не пропорциональную повреждениям передней части тела. Он почувствовал горячую влажную кровь в ботинках, хлюпающую между пальцев в носках из паучьего шёлка.

Хуже всего была неожиданность. Парализованный, неспособный всё полностью осознать, Голем рухнул. Боль стала ещё хуже, когда он ударился грудью о землю. Он испустил полный отчаяния гортанный стон.

Слишком избит, слишком ранен.

— Прости, Тео.

Последние слова, которые он услышит?

Он ждал, когда наступит конец, но Крюковолк замер.

— А сейчас у нас состоится долгий разговор, Теодор, — сказал Джек. — Поэтому я попросил Крюковолка быть с тобой полегче. Можешь пока поистекать кровью, пока я над тобой насмехаюсь, и возможно я расскажу тебе, что сделаю, когда мы ещё раз навестим твою мачеху. Серый Мальчик сейчас единственный, кто может её коснуться, но это не значит, что Ампутация не снабдит его некоторыми приспособлениями.

Пальцы Голема царапнули поверхность дороги, словно он пытался за неё ухватиться. Когда это не удалось, он сжал пальцы в кулак.

— Это моя любимая часть, — сказал Джек. — Вот только… тебе, очевидно, не интересно. «Хватит болтать, Джек». Поэтому перейдём прямиком к делу.

Голем не видел, но почувствовал, как Джек ударил его. Не лезвием Крюковолка, а своим чёртовым мечом. Клинок ударил его в бок, прорезал металл брони и остановился, лишь достигнув усиленного каркаса и комбинезона из паучьего шёлка. Сила удара перевернула его на спину. Ему перебило дыхание.

Голем наклонил голову и увидел, что его грудь превратилась в месиво из дорожной грязи и крови, проступающей среди остатков раздробленной брони. То же самое было и ниже, на ногах, до кончиков ботинок.

Немного дальше Джек восседал на Крюковолке, как Ганнибал на слоне. Его небольшая армия толпилась позади.

— Так как я тогда говорил? От промежности…

Джек опустил лезвие, прицелился, и немного толкнул его вперёд, Тео ощутил удар по броне, между пахом и бедром.

— До…

Джек провёл лезвием. Оно тянулась вдоль нетронутой брони Голема, и он ощущал, как расходится металл, как броня сползает, тянет за его измочаленную грудную клетку.

Словно во сне, что-то нереальное.

Он погрузил обе руки в панели по бокам.

Руки возникали из его разрушенной брони, не бóльшие по размеру, чем его собственные. Каждая рука хватала за запястье другую, притягивала ближе, смыкая разрушенную броню. Прежде, чем Тео смог исправить остальное, лезвие Джека ускорило движение, полоснув его по грудной клетке, плечу и краю подбородка. Он почувствовал, как лезвие скребёт о кость.

После удара Джек не опустил меч. Оставил его как есть. Рука вытянулась, кончик указал на горизонт.

Это был знак, приказ. Девятка толпой отправилась вперёд.

— Д… — попытался заговорить Голем, но его лицо было слишком сильно повреждено. Один глаз не видел, а разрез на челюсти делал любое движение слишком мучительным.

— Красный. Одиннадцать.

Ему не нужно было даже думать об этом.

Он создал ещё две руки. Огромные.

Это была авантюра, но в подобной ситуации это относилось к любому действию. Две руки, противостоящие друг другу на разных сторонах улицы.

Точно так же, как Тео недавно создавал руки, чтобы ударить Джека в колено, либо поразить слабое место Алого, он намеревался поразить слабое место другого рода. Сжатые в кулак, ладони медленно, неотвратимо выдвигались из углов зданий.

Когда руки показались достаточно далеко, он раскрыл ладони, ощущая насколько медленно они двигаются, словно он шевелил пальцами в слое глины.

Тем не менее, он сомкнул ладони вокруг главных опор, затем потянул, втягивая руки обратно в землю.

Неужели Боху во время атаки на город сделала здания прочнее?

Тео использовал последний остаток силы, чтобы рвануть одной рукой, крутануть и попытаться разрушить главную опору.

Здание осталось стоять. Слишком прочное, слишком массивное.

Но здание на другой стороне улицы, которое он не трогал, задрожало, затем медленно завалилось в центр улицы, несколько отклоняясь в противоположную от Голема сторону.

Что помогло ему меньше, чем он надеялся.

Он потянулся ещё раз, ощущая при каждом движении руки натяжение порезов на груди, и огромная ладонь проявилась из-под земли, помогая ему подняться. Встав на ноги, он продолжал использовать её в качестве опоры.

Он почувствовал себя лёгким, как облако, но это было обманчивое ощущение. Броня была тяжёлой, а силы изливались из него сотней тонких ручейков. Он двигался с усилием, осознанно ставя одну ногу перед другой.

Он мог либо залатать броню, либо повалить другие здания.

— Д… эээ, — выдавил он.

— Красный. Помощь в пути. Осталось десять вопросов. Сделай, что можешь.

Голем приступил к разрушению следующей группы зданий. В этой группе Девятки слишком многие могли выжить или избежать столкновения с обломками, но это было хоть что-то.

Десять вопросов, а Джек был всё ещё невредим. Слишком быстрый, слишком проворный.

Это напомнило Голему о его спаррингах с Тейлор.

Те бои он тоже никогда не выигрывал.

Не выиграл ни одного, до тех пор, пока обратный отсчёт конца света не подошёл к нулю. Он подозревал, что она сжалилась, дала ему небольшое вознаграждение. Проиграла намеренно.

Здание прямо за ним рухнуло. Он не мог бежать, но мог, прихрамывая, шагать. Он начал латать броню.

Позади него раздался звук покидающего ножны лезвия.

Он повернулся и увидел, как приближается Манекен, вынырнувший из-за угла дальнего конца переулка. Из рук Технаря выдвинулись лезвия. Несмотря на невыразительное лицо злодея, Голем понял, что тот смотрит на него. Более того, Манекен сумел при помощи одного только языка тела выразить больше, чем половина людей, с которыми когда-либо пересекался Голем. Злодей двигался с неким предвкушением, переваливался и качался туда-сюда, словно насмехаясь. Предельно развязно.

Голем попятился, завернул за угол и нырнул в соседний переулок.

Его путь преградила стена из перекрещенных лезвий.

Работа Боху.

Это заставило его вспомнить об отце, человеке, которого он лишь после значительных сознательных усилий начал считать своим папой.

Голем потянулся к стене и увидел, как Манекен отреагировал, уклоняясь от появившейся ладони.

Он создал ещё одну руку, которая вытянулась из первой и схватила Манекена за горло.

«Погребение», — подумал он, и казалось, услышал, как это слово произносит Шелкопряд.

Он создал множество рук, связывающих, хватающих, держащих врага насколько это было возможно с гладким, хромированным и твёрдым как кристалл телом.

Манекен боролся и извивался, едва не выскользнув, после того, как намеренно отсоединил голову и обрубил цепь, соединявшую её с телом. Голем схватил его ногу за лодыжку.

Манекен отсоединил и её, прыгнул…

Но был сразу же остановлен рукой, появившейся над ним. Его сшибло вниз, назад, в груду застывших бетонных и кирпичных рук. Тео схватил Манекена за руки и за ноги, вытянул одну руку и вогнал её в гнездо в шее, куда прикреплялась голова.

С дальнего конца переулка появились другие. Набухший от крови Алый.

Злодей промчался через переулок, путь разрушений всего на полметра не достиг рук, которые держали Манекена. Крыса-Убийца следовала сзади, указывая длинным тридцатисантиметровым лезвием.

Подавая сигнал остальным.

Используя каменные руки Тео разломал и разогнул заграждение из лезвий, затем создал серию платформ, по которым поднялся на крышу.

Платформы были слишком хрупкими, чтобы Алый с его весом и огромными ступнями мог ими воспользоваться.

Злодей полез по стене, и Голем начал ему препятствовать.

Крыса-Убийца, впрочем, представляла проблему. Так же как и остальные, которые подбирались ближе.

Используя и руки и ноги, он поднялся по самодельной лестнице без перил, приближаясь к крыше. Он сконцентрировался, разрушая ещё несколько зданий.

Пробежал пальцами вдоль панелей, почувствовал сталь тела Крюковолка, который уносил Джека подальше от неприятностей. Сибирь должна была быть близко.

Голем использовал силу, чтобы найти бетон, найти зону, ближайшую к Крюковолку, затем начал валить здания.

Медленно, совершенно бесполезно в схватке лицом к лицу, но это был способ создать давление. Заставить Джека убегать и гадать, не рядом ли он.

Бездушно, безжалостно, даже безрассудно. Нельзя было с уверенностью сказать, кто из героев был рядом.

Но Голем был мифом, существом из глины, созданным раввином Бецалелем, он был бездушным по своей сути. Была только воля, приказ, послание, написанное у него на лбу.

Соответствует, в какой-то мере.

Он пожалел о выборе имени вскоре после того, как видео Шелкопряда из Нью-Дели, ставшее достоянием общественности, нерушимо связало его личность и имя. Жалел он потому, что это было мелочно, потому что оно не подходило, и кроме того, ему не нравилась бездушная природа существа, в честь которого он назвал себя.

Теперь всё изменилось. Его вело послание, цель.

Он достиг вершины изготовленной им лестницы и лицом к лицу столкнулся с Хохотуном.

Клоун был жирным, толстым, и похожим на грушу. Грязным, безобразным, вонючим от пота, крови и чего похуже.

Неудивительно. С подобными руками он вряд ли может заботиться о чистоте.

Руки Хохотуна были изломаны зигзагами и состояли из множества локтей. Они волочились сзади словно верёвки и оканчивались большими ладоням с короткими пальцами.

— Ха! — сказал Хохотун.

Клоун, сгибая локти, подтащил одну руку ближе, затем хлестнул ею с невероятной силой, выпрямив все суставы одновременно.

До того, как кулак коснулся его, Голем упал лицом вниз, не будучи даже уверен, что сможет потом встать.

Клоун засмеялся диссонирующим смехом, в котором каждое «ха» звучало словно другим голосом.

Сверхскорость головы и ног, сверхсила грудной клетки и рук. Он получал информацию о мире слишком быстро и не мог общаться. Удалось лишь научить его воспроизводить звуки смеха. Подобие.

Это свело его с ума. То же самое будет с Чистотой.

Клоун уже готовился ещё раз ударить. Он попятился, расставил ноги, начал сгибать локти и складывать руку, напоминающую гармошку.

Тео потянулся к земле и создал позади Хохотуна большую ладонь. Кончики пальцев сошлись к одной точке.

Хохотун согнулся, но пальцы руки Тео, держащие злодея между ног были достаточно сильными, чтобы не дать тому упасть. Обмякнув, неспособный двигаться от боли, Хохотун захихикал сдавленным голосом.

Царапанье на краю крыши возвестило о появлении нового противника. Голем приподнял голову и увидел приближение Крысы-Убийцы, царапающей когтями поверхность.

— Кха… — выдавил он из себя единственный слог.

— Красный.

Атаковать?

Он резко двинулся, она увернулась.

Он ударил, на этот раз двумя связанными руками, она скользнула в сторону. Слишком быстрая, слишком гибкая.

Она подскочила ближе, и он перевернулся на спину. После многочисленных падений, раны оказались забиты грязью. Возможно это приведёт к заражению крови, к инфекции, но сейчас грязь помогала остановить кровь.

Сейчас, правда, от этого немного толку.

Он потянулся к панели, но лезвия её когтей воткнулись в землю вокруг его запястья, прижав его. Он двинул другой рукой, она повторила манёвр.

Нельзя двигать запястьями. Ноги…

Не хватало сил, чтобы поднять их.

Её конический рот, превращённый хирургией в подобие крысиной морды, был усеян клыками, тянущимися к его лицу.

«Такие человеческие глаза. Никогда бы не подумал».

Он закрыл глаза.

Голема парализовало от боли, когда что-то прижалось к левой стороне его лица, задевая все уже нанесённые раны. Язык коснулся его подбородка, и он ощутил её жаркое дыхание.

Горячая кровь ручьём полилась по его шее.

Настолько много, что он всё понял. Понял, что тот, кто получил подобное ранение, не сможет выжить, неважно, насколько своевременной будет медицинская помощь.

— Голем.

Он открыл глаза и увидел Шелкопряд, нависающую над плечами Крысы-Убийцы, её летательный ранец светился.

Крыса-Убийца рухнула, прижавшись к нему лицом. Её глаза закатились в глазницы.

Пролитая кровь принадлежала не ему.

— Блядь, я не могу поверить, что ты выжил, — сказала она.

— Не-а, — выдавил он.

Он не был так уверен.

Шелкопряд приземлилась и отпихнула Крысу-Убийцу.

Он хотел только спрятаться, куда-нибудь уползти. Они отдали столько времени на подготовку, но когда он встретился со своим врагом один на один, то не справился.

Он не сумел убить Джека.

— Ты можешь драться? Тебе нужно чтобы я привела помощь?

Он покачал головой, не вполне понимая, на какой вопрос он отвечает.

Но он сумел поднять руку, затем опустить её на крышу. При помощи своей силы он помог себе встать.

Здесь была Сука, как и Тектон, Кукла и Рапира.

Он коснулся окрашенной стальной панели, чтобы ощутить Крюковолка. Поверхности его тела были малопригодны для использования, силе Голема нужен был материал определённой толщины, но он мог отследить злодея.

Самый нелюбимый из помощников его отца. Кейден была добра, пусть и не настоящая мать. Блицкриг проявлял уважение. Крюковолк же относился к нему как к жирному испуганному мальчику, которым он когда-то и был.

Он указал направление в сторону Крюковолка.

— Джек? — спросила Шелкопряд.

Голем кивнул.

— Оставайся. Я вызову помощь, и мы сможем отправиться за Джеком.

— Не… — сумел выдавить он и положил руку на её запястье.

— Ладно, — сказала она.

— Голем, — сказал Тектон. — Я знаю, я больше не твой капитан, но…

Он ощутил что всё больше и больше горбится. С мучительным усилием он заставил себя выпрямиться и посмотреть Тектону в глаза.

— Ты слишком сильно ранен. Ты будешь балластом.

— Я могла бы использовать свою силу, — сказала Дина.

— Не-а, — сказал он.

— Пускай он идёт, — сказала Шелкопряд. — Кукла?

— Выполняю, — Кукла соскочила со спины собаки. Катушки с нитями закрутились, каждая оканчивалась иголкой.

* * *

Пёс вскочил на крышу. Боль была настолько сильна, что ему показалось, что сейчас его вырвет, хотелось броситься вниз. И от того и от другого, вероятно, разойдутся швы.

Они приблизились к краю крыши. Голему помогли спешиться и лечь на землю. Остальные сели на корточки, чтобы оценить открывшийся вид на улице внизу.

— Ностальгия, — едва слышно прошептала Шелкопряд. Рейчел хмыкнула.

Джек сидел верхом на Крюковолке, отдавая приказы подчинённым. Сибирь была рядом.

Рапира опустила арбалет, прицелилась.

Шелкопряд положила руку на её оружие. Рапира взглянула на неё, и та покачала головой.

— Это не он, — прошептала Шелкопряд.

По краю крыши ползло чудовище, напоминающее одно из созданий Нилбога, обвешанное управляющими устройствами Ампутации. Оно замерло, взглянуло на них, напряглось.

Рапира застрелила его до того, как тварь успела открыть рот. Она умерла без единого звука.

Подошёл Шевалье. Почти ослепший, он сел в центре крыши.

Бросалось в глаза отсутствие Оторвы и Фестиваль.

— Он… — начал говорить Голем, поморщился.

Присутствующие повернули головы в его сторону.

— Он… как Шелкопряд. Какая-то… другая сила.

— Другая сила? — спросил Тектон. — Люди строили догадки, но…

— Но… мало кто переживает встречу с ним. Горстка людей. Возможно… он не знает. Но… реагирует слишком быстро. Слишком эффективен.

Наступило молчание.

— Сила Умника? — спросил Тектон.

Голем подумал, затем медленно кивнул.

— Мне кажется правдоподобным, — сказала Шелкопряд. — Вроде меня?

— Чувствует вещи… то же время реакции.

— Сплетница? — спросила Шелкопряд.

Сначала он подумал, что она имеет в виду «как Сплетница».

Но нет. Это было обращение.

— Да, — сказала Сплетница. — Больше ничего сказать не могу. Извини. Никаких идей.

— Козырная карта, — сказал Голем. — Дина.

Все снова посмотрели.

— Она слышит тебя, — сказала Шелкопряд. — Она может дать оптимальные шансы.

— Да, — сказала Дина, но судя по реакции остальных, она говорила только с Големом, — Семь вопросов, Тео.

Семь вопросов. Семь шансов повлиять на то, чтобы это было не зря.

«Красный или синий» не поможет.

— Мы вызвали подкрепления. Шансы помощи со стороны? — спросил он.

— Это и я могу сказать, — вклинилась Сплетница. — В вашем направлении движутся кейпы.

— Я не спрашиваю, — сказала Дина. — У тебя по-прежнему семь вопросов. Но чем больше проходит времени, тем хуже становятся вероятности. Я вижу как появляется множество тупиков. Тебе нужно действовать.

— Если мы атакуем Джека прямо сейчас, какова вероятность конца света?

— Девяносто семь процентов, но альтернатива ещё хуже, и она ухудшается с каждой секундой.

Он едва успел осознать мысль.

Это оно. Тот самый момент.

— Вперёд, — сказал он.

Кейпы выдвинулись вперёд. Рапира скользнула вниз, её шипы впились в поверхность здания, предоставляя ей упор, затем она оттолкнулась и пырнула Алого в череп.

Тектон прыгнул. Его неповреждённая рукавица-копёр ударила в землю, превращая поверхность в подобие жидкости.

Он ударил ещё раз, и ударная волна сбила с ног каждого члена Девятки, попавшего в область поражения.

Рапира метнула дротики, убив ещё двоих.

Тряпичное создание Куклы прыгнуло на голову Крюковолку, пара собак использовала возможность, чтобы спуститься вниз.

Оборонительные силы прислужников Джека были немногочисленны. Тот, кто сидел на Крюковолке попытался встать…

И был перемолот, когда Крюковолк пришёл в движение. Иллюзия превратилась в облако дыма, ползущего к Рапире, Тектону и собакам. Молодые кейпы отступили назад, закрывая ноздри и рты.

— Где Джек? — спросил Голем. Всё его тело сильно болело, словно синяк, умноженный по силе в тысячу раз, было трудно дышать. — Налево или направо?

— Налево.

Он повернулся и направился к краю крыши. Топорылый, Выводок, Душечка и Король торопились ко входу в переулок. Голем создал руки, перекрывшие им проход.

Топорылый поднял топор и рубанул руку. Осталась вмятина.

Голем создал огромную руку на краю крыши, затем вытолкнул её, бросил прямо на пару злодеев.

Бетонный кулак рассыпался на кусочки. После удара взметнулось невообразимое количество пыли.

«Я достал его?»

Нет. Топорылый продолжал шагать, надавив на руки и отпихнув их в стороны.

С другой стороны переулка тело Крюковолка вертелось, царапало клинками, теряя всякое подобие формы. Никаких рук, никаких ног. Просто бесформенный сгусток.

Сгусток, способный двигаться с необычайной скоростью. Он прыгнул на поверхность здания, затем упал вниз к Рапире.

Голем сменил тактику, используя силу, чтобы остановить его, но не преуспел. Лишь заставил поменять курс. Рапира успела отскочить в сторону.

В ту же секунду, как сгусток приземлился, поверхность его, состоящая из бесчисленного количества лезвий, движущихся в одном направлении, сумела зацепиться за стену, словно свободно вращающееся колесо чудовищного грузовика.

Это означало, что Крюковолк сумел переориентировать себя и развернулся прямо на Рапиру.

Создание Куклы бросилось на него, зажав между собой и стеной. Лезвия и крюки царапали ткань, но не сумели одолеть создание. Он оказался в ловушке.

Голем создал руки, взявшие сгусток в ладони и зажавшие его на месте.

В этот момент Крюковолк изменил форму и вытек через промежутки между ладонями, словно жидкость. Опираясь на двадцать или тридцать похожих на подпорки ног, он поднял себя над землёй и осмотрелся.

Секунду спустя он бросился вперёд, но одна из собак Рейчел перехватила его. Лезвия разрушили одну из её мускулистых, покрытых костными наростами ног.

Шевалье, стоящий на крыше, тщательно прицелился и выстрелил в Крюковолка.

В массе движущихся металлических лезвий появилась дыра и отдельные куски злодея посыпались в стороны.

Однако он снова изменил форму, обернувшись теперь змеёй с головой волка. Слишком узкое тело, чтобы попасть.

Банда младших членов Девятки приблизилась к границе схватки, но они не вступали в бой, а лишь смотрели на сражение Крюковолка.

— Где Джек? — снова спросил Голем.

— Осталось пять вопросов. Справа от тебя.

Он взглянул налево, затем направо. Попытался представить пути, которыми мог воспользоваться Джек за предложенное Диной время.

Шелкопряд стянула рой и атаковала наименее вероятную для неё цель.

Насекомые заполнили мелькавшую массу клинков. Бесчисленное количество насекомых, без сомнения, погибло.

«Шёлковые нити?» — подумал Голем.

Вот только Крюковолк нисколько не замедлился.

Шелкопряд натянула цепочку насекомых через переулок. Рапира перекатилась, подняла арбалет…

Крюковолк хлестнул в сторону арбалета длинной вытянутой плетью металла. Рапира увернулась от удара, но выстрел ушёл мимо, болт улетел слишком далеко.

Она вытащила из ножен рапиру и тем же движением метнула её.

Та вошла в Крюковолка, пронзила и пригвоздила к стене одного из зданий, напоминающих могильный камень.

Крюковолк заколыхался, затем рухнул бесформенной грудой, напоминающей сломанный и невероятно опасный спичечный домик.

Где Джек?

Налево или направо? Он спросил бы ещё раз, но не мог не представить, что получит такой же озадачивающий ответ.

Он не видел, чтобы Джек двигался. Шелкопряд не видела, чтобы Джек двигался.

С громким ударом у входа в переулок приземлился Азазель. Появились герои: избитые Окова и Грация. Стояк, Крутыш и Виста.

— Защищайте периметр! — приказал Шевалье, опустил пушкомеч, указывая в сторону вновь прибывших членов Девятки. Те напряглись, но Король взглянул через плечо на Душечку, затем снова вверх и улыбнулся.

— Стойте, — сказал Голем.

Шевалье остановился.

Шелкопряд собирала рой и формировала его для нападения на подкрепления Девятки. Насекомые замерли.

Нет.

Что-то было не так.

— Вот дерьмо, я вижу через камеру Шевалье. Это ловушка!

Он оказался прав.

Он потянулся вниз, используя свою силу. Вход в переулок был узким. Совершенно не сложно перекрыть его, заперев злодеев внутри.

Две руки, установленные так, чтобы разделить две группы Девятки.

Гигантские ладони вырастали словно высокие узкие стены, разделяющие злодеев, которые начали двигаться, отступать.

Двое остались неподвижны. Король и Топорылый.

«Или, — подумал Голем, — Джек и Сибирь».

Шелкопряд уже перешла в атаку, и судя по её направлению, она прекрасно знала, с кем имеет дело. Насекомые текли мимо, выпуская нити, связывая. Целью были двое позади. Против Сибири и Джека она ничего не могла сделать.

Голем создал две руки, появившиеся с обеих сторон стен.

Почувствовал сомнение.

— Дина, нападать?

— Нападай. Шансы растут. Девяносто два процента.

Чудовища, но…

Тренировки научили его хотя бы этому. Или, возможно, его заставила действовать боль, которую он ощущал. Он нашёл внутри себя злость и ударил того, кто даже его не видел.

В то мгновение, как он раздавил голову «Душечки» о стену, все иллюзии моментально схлопнулись. Нюкта.

Открылись три других члена Девятки.

Джек, само собой. Спрятанный внутри Короля.

Сибирь. Как все и ожидали.

И Серый Мальчик, размазанный о стену.

Сердце замерло.

Он глубоко вдохнул, ощутил каждый шов, стягивающий раны и едва на закашлялся, потеряв возможность предупредить.

— Серый Мальчик! — выкрикнул он.

Простой выкрик удвоил ощущаемую им боль.

— Бежим! — крикнула Шелкопряд.

Тектон ударил копром в стену. Облако осколков предоставило некоторое укрытие. Слишком слабое. Его не хватит. Он побежал, Сука свистнула, и собаки бросились за ней.

Труп мигнул, и появился Серый Мальчик, сидящий на вершине руки, которая его раздавила. Он спрыгнул на землю.

Сила временных петель защищала его. Каждый раз, когда он был ранен, каждый раз, когда был выведен из строя, его сила активировалась, возвращая его настолько, насколько нужно, позволяя ему сохранять то положение, которое он хотел. Он сохранял сознание, удерживал воспоминания, а с учётом атакующих способностей его силы, он мог ликвидировать любую угрозу.

Та же сила не давала ему взрослеть. Взросление представляло опасность, изменение приводило к проблемам, так что он постоянно возвращал себе внешность, которую имел в момент триггера, возвращал несколько раз в час, или каждый раз, когда он хотя бы просто пачкался.

Многогранная автоматическая защита. И атака, которая может остановить даже Сына.

Создание Куклы заблокировало ему вид на Рапиру и Тектона. Он заморозил его. Закольцевал.

Джек, со своей стороны, вытащил меч. Он рубанул им, и оружие рассекло ткань.

— Это же паучий шёлк, — воскликнула Кукла.

Осталось три вопроса. Три шага. Последний купил им время, дал разрушить иллюзию. По крайней мере, их не застали врасплох.

Рапира метнула несколько дротиков. Серый Мальчик заморозил их в воздухе.

Насекомые Шелкопряд заполнили переулок, преграждая обзор Серому Мальчику. Прикрытие для союзников.

— Это не важно, — проговорил Серый Мальчик тонким голосом. — Не обязательно видеть, я могу просто угадывать. Хватит убегать!

Он использовал силу, и область в дальнем конце переулка застыла. Три метра высоты закольцованного воздуха. Тектон врезался в препятствие, ударился о воздух, словно тот был твёрдой стеной.

Он ударил в стену, и та задрожала. Но потом Серый мальчик заморозил стены с обеих сторон.

Тупик.

— Стреляю вслепую, — сказал Серый Мальчик. — Ну-ка. Сюда!

Группа насекомых оказалась поймана, заперта внутри петли.

— Мимо. Фу-ты ну-ты. Сюда!

Заморожена ещё одна группа насекомых.

Рапира закричала.

Закричала опять.

Закричала опять.

Петля.

Крик Куклы слился с криком Рапиры, вот только здесь не было повторения.

— Попалась, — сказал Серый Мальчик.

Голова Шелкопряд повисла.

— Мы собираемся пойти прогуляться, — заявил Джек. — Через… пять минут. Мы заморозим всех, кого увидим. Можете сказать им убегать. Это не поможет.

Крики Рапиры продолжались. Той же длины, с некоторыми изменениями в конце, когда ей удавалось совладать с инстинктивным порывом, который заново появлялся с каждым новым циклом.

Джек и Сибирь двинулись мимо Серого Мальчика вперёд к Тектону.

— Сколько ещё ущерба мы сможем нанести? В том ли состоит вопрос, чтобы причинить как можно больше вреда как можно большему количеству людей? Сможем ли мы пробудить в одном из вас второе триггер-событие? Приблизить конец света?

Джек, кажется, был весьма доволен собой.

У Джека была сила Умника.

Какая? Это не было предвидение.

— Или речь идёт о том, чтобы сделать что-то значительное? Подойдёт ли убийство Сына?

Герои с внешней стороны периметра знали о том, что внутри был Серый Мальчик. Об этом должен был сообщить голос Рапиры. Они вынуждены были ожидать снаружи угроз, о которых они не знали почти ничего, и опасаться появления врагов изнутри.

«Что обычно делает Джек?»

Он попытался найти ответ, но не сумел.

«Нет. Нужно посмотреть на вопрос под другим углом».

«Что обычно делает Шелкопряд?»

— Дина?

— Осталось три вопроса.

— Каковы шансы? В результате того, о чём я думаю прямо сейчас?

— Учитывая помехи, которые создаёт присутствие над тобой Сына? Семьдесят.

«Семьдесят».

— Вероятности улучшаются, — сказала она. — Ты на верном пути.

— Я знаю, — сказал он.

Джек поднёс меч к горлу Тектона. Сибирь стояла позади, положив руку на его плечо. Серый Мальчик посмотрел наверх, и Голем нырнул за пределы видимости.

— Шелкопряд, придерживаешь ли ты что-то в рукаве?

— Да и нет. Возможно, способ остановить Сибирь. Или, возможно, Серого Мальчика. Но… мне нужна возможность. Отвлечение внимания. Но второй, которого мы не остановим, убьёт нас.

— Ладно, — сказал Голем. — Я организую отвлечение внимания.

— Я собиралась использовать насекомых, притащить Стояка. Вместе с ним, возможно, мы сможем одолеть обоих сразу.

— Не надо, — отозвался Голем, напрягшись помимо воли. Он едва не повысил голос до уровня, на котором его мог услышать Джек. Крики Рапиры заглушили его.

— Я… не буду. Что ты задумал?

— Я понял, что есть ответ. Дурацкий, идиотский ответ.

Он встал, подавляя желание застонать, затем подошёл к краю крыши со стороны героев, которые защищали область снаружи переулка.

Он махнул, подал сигнал одному из них, а когда тот не послушался, озадаченно глядя на него, создал руку и подтолкнул его.

Других он остановил, покачав головой. Стояк не подходил. Как и Чертёнок. Мрак, Виста, Крутыш, Окова и Грация не подойдут.

Только один этот человек сгодится.

— Осталось два вопроса?

— Да.

— Налево или направо?

— Направо.

Длинный путь в обход. Он этого не ожидал.

— Сейчас или подождать?

Нет ответа.

Он махнул рукой, и создал руки, указывающие путь.

— Сейчас, — сказала она.

Он закрыл глаза. Вот и всё. Последний вопрос задан.

— Будь готова, — сказал он.

В этот момент всё станет на свои места.

Человек прошёл к дальней стороне переулка, и Голем создал множество рук — шесть штук всего за несколько секунд, выдвигая их из стены. Каждая из них указывала в необходимом ему направлении. Он создал платформу и начал вздымать её. Поднимать их потенциального спасителя к вершине запертой в цикле стены.

— Ты… он идёт прямо в ловушку, — сказала Шелкопряд. — Они видят его, они смотрят прямо на него.

Что-то было не так. Чего-то не хватало.

— Атакуй, дай сигнал к атаке, отвлечение! — прохрипел Голем.

Шелкопряд дала сигнал, насекомые начертили слова.

Шевалье произвёл выстрел из пушкомеча в дальнюю часть переулка, дальнюю от злодеев.

Голем создал руку.

То, что им было нужно.

Человек спрыгнул с верхушки стены. Костюм из лёгкой брони поглотил удар падения, сделал его тихим.

Униформа Драконьих Зубов.

Он выпустил удерживающую пену и на Джека, и на Сибирь.

Ничего. Это не могло ни к чему привести.

Однако Тектон воспользовался моментом слепоты Джека, чтобы пригнуться и ударить в землю.

Сибирь подчинялась законам гравитации. Она упала, и на мгновение потеряла контакт с Джеком.

Тектон ударил кулаком в живот Джеку.

Драконий Зуб направил удерживающую пену на Серого Мальчика.

Вот только Серый Мальчик уже появился в другом месте, в стороне от потока пены.

Пена застыла в воздухе.

Нет.

Сибирь выпрыгнула из трещины и шагнула к Джеку.

Её пальцы остановилась в сантиметре от него. Сибирь уронила руку.

Джек стал серым.

Заперт, закольцован.

— Жалок, — сказал Серый Мальчик, — глуп и бесполезен. Я думал, ты займёшься чем-то интересным, но ты вместо того, чтобы быть хищником, превратил себя в добычу. А раз уж ты добыча, пусть это будет моя добыча.

До Голема дошло: Серый Мальчик заморозил его!

Крики Рапиры продолжались, и вскоре к ним присоединился крик Джека, после того, как рука Серого Мальчика с ножом погрузилась в поле.

Ровно в этот момент Рапира, которая продолжала кричать, и которая использовала для определения длины каждого крика своё усиленное чувство ритма, вышла из-за монохромного поля, которое противник установил прямо перед ней, и метнула пригоршню дротиков в головы Сибири и Серого Мальчика, стоящих к ней спиной.

Сибирь исчезла, Серый Мальчик рухнул.

Никто из них не появился заново, ни здоровым, ни каким-то иным.

— Отойдите от Джека! — выкрикнула Шелкопряд. — В карантин его!

Тектон использовал копры, чтобы возвести стены из земли. Голем отступил назад, затем сделал то же самое, оборачивая вокруг Джека гигантские руки. Голос Джека стал мягким, еле слышным, со странным тембром.

Драконий Зуб со своей стороны вырвал шланг из устройства удерживающей пены. Немного угодило на него самого, но он сумел направить основной поток в промежутки между каменными пальцами. Запечатал Джека, похоронил.

Они молча стояли, ожидая каких-либо новых неожиданностей.

— Мы взяли его, — сказала Шелкопряд и подняла руку к уху. — Мы взяли Джека. Он готов. Доложите статус.

— Хьюстон в безопасности, — доложил Отступник. — Потрёпан, но в безопасности.

— Каковы шансы? — спросил Голем. — Дина, если ты можешь дать сегодня ещё хоть один ответ…

Нет ответа.

— Докладываем из Нью-Йорка. Мы сказали Ампутации, что Джек побеждён, и она сдалась. Без понятия, что с ней делать.

Им ответил Шевалье, отдавая распоряжения по мерам её удержания. Ампутация была переполнена вирусными зарядами и многим чем похуже. Лучше всего в карантин. Нилбога можно доставить на безопасный объект.

— Это… мы в безопасности? — спросил Голем.

— Если только катализатор не успел сработать, — ответила Шелкопряд. — Давайте приводить себя в порядок. Первая помощь, всё что необходимо. Нужно проверить все данные, затем нас на некоторое время следует поместить в карантин. Сохраняйте спокойствие, будьте внимательны, оставайтесь начеку.

Люди вокруг кивали.

Все спустились вниз. Подождали, пока подойдут остальные.

Шелкопряд взглянула на Суку.

— Наверное мы можем пока побыть вместе, нужно время, чтобы убедиться, что не осталось всё ещё действующих эффектов или ловушек.

— Побыть вместе звучит неплохо.

Она взглянула на Голема:

— Да?

Он покачал головой:

— Я не…

— Я тоже, — сказала она. Было не ясно о чём они говорили, но смысл был понятен. — Всё-таки ты побил Джека.

— Хотел бы я быть в этом уверен, — ответил он.

— Как и я.

Повисло долгое молчание до того момента, как к ним подошли Тектон и Рапира. Кукла обнимала Рапиру обеими руками, неприкрыто рыдая.

— Есть идеи? Какие-нибудь мысли о том, что могло бы случиться? — спросила Шелкопряд.

— Нет, — ответила Сука.

— Нет, — ответил Голем.

— Джек что-то сказал, — произнёс Тектон. — Я не… не уверен, что мне стоит это повторять.

В одно мгновение спокойствие было разрушено.

— Что он… — начал Голем. — Нет. Молчи.

Шелкопряд на секунду опустила голову.

— Мне не кажется, что это был катализатор, — сказал Тектон.

— Выбери кого-нибудь, кому ты доверяешь, — сказала Шелкопряд. — Кого-то, кого ты считаешь здравомыслящим, надёжным и безопасным. Затем шепни ему. Он даст тебе своё заключение.

Тектон посмотрел на Голема.

Голем кивнул.

Тектон наклонился ближе:

— Это не имеет смысла. Какая-то нелепица. Он сказал…