Однажды в другой вселенной (гет)

Пора взять себя в руки.

Или хотя бы попытаться.

Пора изменить свою жизнь.

Или хотя бы её часть.

Пора стать другой.

Или хотя бы выделиться среди остальных.

Её не видят. Не замечают. Она — пустое место.

Ладно, может, не окончательно пустое: недавно её даже похвалили на собрании. Не совсем её, но проведённую под её началом операцию.

Это уже что-то, да?

Ведь правда?

Она носит серое пальто, которое сливается с улицами Нью-Йорка, с людьми на улицах Нью-Йорка, с небом над улицами Нью-Йорка. Ей очень нравится серый цвет, а сливаться с окружающей средой — неплохое дополнение.

Так она думала до недавнего времени.

Он — правая и левая руки Пиквери (неофициально). Несколько лет провёл в Англии (официально). На его лице так и написано: совершенно секретно. Он уехал на другой материк ещё до поступления Тины на службу в Аврорат; всё это время директором службы магической безопасности был какой-то невнятный тип с вечно шелушащимся кончиком носа. Теперь сэр-мистер-директор Грейвс вернулся — и Тина больше не хочет сливаться ни с улицами, ни с небом, ни с другими людьми.

Она завороженно смотрит, как он поднимает бровь, когда её коллега не может отчитаться по проведённой операции.

— Это всё? — от холода в его голосе у Тины замирает сердце.

Келлер сглатывает; его кадык нервно дёргается под тонкой бледной кожей.

— Сэр, позвольте мне, — нарушает напряженную тишину уверенный женский голос, и Тина через секунду с ужасом понимает, что это её собственный.

Грейвс переводит на неё тяжёлый взгляд, в котором не просто презрение.

Там равнодушие. Безразличие.

Они такие красивые, думает Тина. Его глаза.

Вслух она говорит совсем другое. Ровным тоном, по существу, Тина слово в слово повторяет написанный ею сегодня утром отчёт, который через полчаса будет лежать на столе у Грейвса.

Следующим утром Тина смотрит на своё любимое пальто и понимает, что, кажется, её любовь к серому цвету прошла.

Она приходит в офис в бордовой блузке — спасибо, Куинни, — и на утреннем собрании снова отчитывается вместо Келлера.

На этот раз Грейвс удостаивает её благосклонным кивком, и Тина рада больше, чем когда им повысили зарплату.

Она покупает себе пастельного цвета помаду — первую в её жизни. В её гардеробе серо-белые вещи отодвигаются вглубь, освобождая место для новых. Она задумчиво смотрит на блестящие в витрине лаковые туфли на высоченном — пять сантиметров!! — каблуке.

Тина берёт себя в руки, меняет свою жизнь и становится другой.

Внешне.

Она не понимает, что её уже заметили. Когда она носила серое пальто, а помадой ей служило покусывание губ.

Первый отчёт, который прочёл Персиваль Грейвс, после стольких лет вернувшись на своё рабочее место, был просто отвратительным. Второй — ещё хуже.

Распустились, понял он, разглядывая небрежно скачущие строчки.

Третий отчёт его если не поразил, то, пожалуй, сильно удивил.

Порпентина Голдштейн, прочитал он на последней странице.

Порпентина Голдштейн — идеальные отчёты, идеальное понимание дел, идеальная статистика.

Порпентина Голдштейн сильно выделялась на фоне остальных.

И ей невероятно шёл серый цвет.