Спутница Доктора (джен)

Ночь в Петербурге выдалась холодная, но свежая. Чистое небо, нависшее над городом, было полно спокойных, блистающих звезд. Ивана Алексеевича обступили темные, высокие дома, с редкими горевшими окнами. До него доносилось ржание лошади, удаляющегося извозчика, редкий лай собак, а на соседней улице явно звучал смех и типичные звуки пьяного кутежа и безмерного веселья. Там находился кабак, куда недавно отправилась целая толпа студентов. Впрочем, и они вскоре должны были затихнуть.

Князь Иван Алексеевич Щ., выходец известной дворянской фамилии, был в Петербурге недавно. А если быть точнее, то прибыл только вчера вечером. Но за столь короткий срок он уже успел заглянуть в некоторые места по важным делам. Он с удовольствием понял, что для него здесь все складывается как нельзя лучше.

Иван Алексеевич успел посетить свою тётю, с которой, к несчастью, так давно не виделся. Тетушка была женщина без каких-либо особенных талантов, но зато добрая и щедрая, к тому же её дом пользовался некоторой популярностью в Петербурге, и в её гостиной часто собирались известные и влиятельные персоны. Именно это последнее качество так ценил в ней новоприбывший племянник.

Родственница приняла его со сдержанным умилительным восторгом и пока в чувствах не распространялась, решив сначала приглядеться к племяннику. Но, несмотря на это, помня Ивана Алексеевича ещё шаловливым, но ласковым мальчиком, искренне его любила. Так же тетушка со светской деловитостью заметила, что мальчик вырос не Бог весть что, в манерах недурен и в голове найдется пару дельных мыслей, что в его возрасте большая редкость, а потому следует мальчика постепенно вводить в высший свет, а потому пригласила на ужин. А вместе с племянником позвала несколько близких друзей для первой пробы, а там уже как пойдет.

Иван Алексеевич, узнав о приглашении, с удовольствием решил про себя, что на этом ужине, наконец, встретит Настасью Петровну, свою дорогую невесту, которая последний год жила в Петербурге. А самое замечательное было в том, что Настасья так хорошо прижилась в тетушкином доме, а значит их женитьба заочно одобрена.

Князь задумчиво курил, прислонившись к стене и не мог заставить себя пойти внутрь, в тепло. В сердце теплились светлые ожидания, которые все никак не хотели утихнуть. Он не мог перестать перебирать в голове различные планы, те самые планы, которые он так трепетно обсуждал с Настасьей в своей долгой переписке с ней. Будущее манило его неопределенным счастьем, ему так хотелось достигнуть всего прямо здесь и сейчас. Силы бурлили в нём, отгоняя сон, потому он и не хотел идти в комнату, где всего лишь четыре стены, слишком мало для него в этот момент волнения.

Он, может быть, долго бы еще стоял на улице в своих приятных размышлениях, как вдруг какое-то темное пятно в небе отвлекло его внимание. Это не была просто туча, потому как пятно быстро неслось, бросаясь то в одну, то в другую сторону.

Иван Алексеевич вышел из-под козырька подъезда, чтобы рассмотреть его получше, как с удивлением понял, что пятно летит с невероятной скоростью вниз, прямо на него.

Князь с замерзшим сердцем смотрел вверх, полностью потерявшись. В его голове мелькнула мысль, что это летит комета, но как же это может быть комета? Ведь обычно они светятся, как звезды, а эта неизвестная штука почти не различима на фоне темного неба. Через пару мгновений до него донесся шум, будто что-то падало со свистом, поминутно взрываясь. Пятно стремительно увеличиваясь, иногда на секунду озарялось пламенем.

Не смея оторваться, молодой человек жадно и со страхом наблюдал за тем, как пятно нависло над городом, обретя прямоугольную форму, более того, он смог разглядеть на одной стороне неизвестного объекта белую табличку.

Непонятная штука врезалась в стену одного из домов и, резко поменяв направление, свалилась прямо на тротуар в считанных метрах от Ивана Алексеевича. Сейчас он четко увидел большую, синюю будку, с табличкой на английском языке. Будка приземлилась неудачно и свалилась на бок. В ту же секунду открылась дверца и оттуда выкатилась фигура, на мгновение осветившись ярким, тревожным светом из будки. Как только тело бухнулось на холодную землю, дверца мгновенно захлопнулась и в одно мгновение взмыло в небо, оставив выпавшего пассажира.

Иван Алексеевич, испугавшись еще больше и сам не зная от чего именно, бросился к лежащему телу. В полутьме он увидел девушку без сознания, коротко остриженную и совершенно дико одетую.

— О Боже! — воскликнул Иван, упав на колени рядом с ней. — Вы живы?

На вопрос незнакомка с трудом приподняла голову и с неожиданным для Ивана Алексеевича неудовольствием пронзительно взглянула на него.

— Где я? — со слабостью в голосе, спросила она.

— П-петербург, — дрожащими от волнения губами, известил он.

— Вот чёрт! — совершенно расстроившись пробормотала она и потеряла сознание.

Тут послышались удивленные возгласы, и начал повсюду появляться свет в окнах. Иван Алексеевич почувствовал еще больший страх. Он понял, что стал свидетелем загадочнейшего явления, что девушка перед ним далеко не обычное создание. А теперь она лежит в обмороке прямо перед ним. Несмотря на испуг, его голова работала быстро. В нём заметались совершенно неожиданные для него мысли, Иван Алексеевич тут же поднял её на руки и, чудом избежав любопытных взглядов местных жителей, скрылся в гостинице.

Ева Эддингтон проснулась с тяжестью в голове и сердце. А помимо этих неприятных ощущений, её плечо продолжало пульсировать болью, но уже не так сильно, как это было в ТАРДИС. Видимо, Доктор был прав, ей нужно держаться какое-то время от космических и инопланетных технологий подальше. Но, даже если ей стало лучше, и, видимо, героическая смерть в столь юном возрасте отменяется, то, что же случилось с Доктором?

Ева открыла глаза и первое, что она увидела это высокие, безукоризненно, выбеленные потолки с небольшой люстрой, увешанной прозрачными кристалликами в виде капель.

«Для начала неплохо», — решила она и с трудом села, все еще чувствуя себя слабой и разбитой.

На ней, вместо футболки и джинс, была белая сорочка, с кружевным воротником и белыми пуговичками на груди.

Ева нисколько этому не удивилась, а лишь сползла с одноместной, железной кровати на широкий, разноцветный ковер. Комната, в которую её на этот раз занесла судьба, отличалась довольно милой обстановкой. Справа от неё находились два больших окна с широкими подоконниками, на которых цвели ярко-красные мелкие цветочки в коричневых горшках. Окно, что было напротив кровати, кто-то заботливо задернул темными, тяжелыми шторами. А второе осталось открытым, через него в комнату проникал тусклый свет. У противоположной стены была дверь, сбоку от неё столик с зеркальцем, с бесчисленными ящичками. Напротив окон, дальше кровати, стоял стол с тремя мягкими стульями, а поодаль низкий, мягкий диван на медных ножках. Рядом с кровать шкаф, тумба и вся мебель из одного тёмного дерева.

Ева с любопытством рассматривала обстановку, как дверь приоткрылась, но только для того, чтобы туда могла просунуться женская голова. Незнакомая девушка, увидев Еву, тихо вскрикнула и захлопнула дверь. Отсюда было прекрасно слышно, как она торопливо бежит куда-то по коридору.

Ева принялась искать свою одежду. Та лежала сложенная в шкафу, выстиранная и выглаженная. Одевшись, она села за стол, предчувствуя, что к ней обязательно заглянут ещё. Она не ошиблась. Не прошло и пару минут, как в коридоре вновь послышались торопливые шаги, затем прозвучал стук и в комнату вошла молодая девушка, с миловидным, но растерянным лицом, одетая в простое, темное платье, с гладко зачесанными в пучок волосами.

— Доброе утро, — поприветствовала она, поклонившись. — Иван Алексеевич приглашает вас к себе.

— А кто такой Иван Алексеевич? — спросила Ева, поднявшись на ноги.

Девушка как будто испугалась, забыв, что хотела сказать и заволновалась, и потому смогла выдавить из себя только одно слово.

— Хозяин.

Ева кивнула, и девушка вывела её из комнаты.

— Как тебя зовут? — спросила она, когда они шли по коридору.

— Агафья, — смутившись, проговорила та.

Они поднялись на второй этаж и вошли в первую же дверь, оказавшись в просторной гостиной с камином.

В комнате поджидал их молодой человек, одетый в красивый, серый костюм. Сам незнакомец был блондином, с большими, голубыми глазами, черты лица имел приятные, хоть и резкие, нос был слишком тонок, да и вообще он был слишком худым, а из-за высокого роста казался вытянутым.

Служанка почти в ту же секунду скрылась.

— Я так рад, что вы очнулись, — весело улыбнулся Иван Алексеевич, поднявшись с дивана.

— Как вы себя чувствуете? Не нужно ли вызвать врача?

— Мне лучше, — ответила Ева, все также оставаясь около двери, внимательно разглядывая своего благодетеля.

— Послушайте, — начал Иван Алексеевич, наливая во вторую чашечку чай, стоящую на столике неподалёку. — Вы наверняка сбиты с толку и не понимаете, как смогли оказаться здесь, в чужом доме, в чужой одежде. Я вам честно признаюсь, что в этом виноват один только я. Это я посмел взять вас в незнакомое место, туда, где вы, возможно, совершенно не желали оказаться. Но поверьте, сделано это было лишь из благородного чувства, да, сложно назвать благородством такое вторжение в жизнь другого человек, но я делал это лишь из желания помочь вам, не надеясь на благодарность, — Иван Алексеевич выпрямился, оставаясь в нескольких метрах от своей гостьи. — Я ни к кому не обратился с тем, что нашел неизвестную девушку в бессознательном состоянии. Никому, а ведь вас могут разыскивать близкие люди. И, конечно, я поступил дурно. Вы простите меня за это?

Ева ничего не ответила. Она подошла к столику и села в кресло, хоть её никто и не приглашал.

Иван Алексеевич, будучи в большом волнении, сел на диван, не заметив этого.

— Вы мне врёте, — недовольно заметила Ева и принялась пить чай.

Иван Алексеевич слабо улыбнулся.

— Вы правы, — кивнул он, опустив голову. — Я оставил вас в гостинице вовсе не из благородного чувства, а из любопытства. Причем крайне эгоистичного. Я видел, как вы появились. Вокруг вас могли начать крутиться слишком много людей, сквозь которые я не смог бы пробиться. Поэтому оставил вас здесь, где никто не знает кто вы, кроме меня.

— А вы разве знаете?

— Должен признаться, что у меня есть несколько предположений, — с блеском во взгляде произнес он, но тут же вежливо добавил. — Может вы проголодались? Я прикажу принести вам завтрак.

Вновь появилась Агафья, но уже с подносом. Иван Алексеевич при ней болтал о всяких пустяках, пожаловавшись, что погода в Петербурге совершенно испортилась, а в следующем месяце наверняка пойдет снег.

— В любом случае, я прошу у вас прощения, — тут же проговорил он, когда служанка ушла. — Если вы считаете, что я недостоин этого, то не прощайте. Я могу в любой момент вызвать вам извозчика, который отвезет вас куда вам угодно.

— И куда я поеду? — проворчала Ева, принимаясь за еду. — Я никого не знаю здесь и знать не буду ещё пару веков.

— Вот как, — жадно ухватив фразу, ответил Иван Алексеевич. — Я надеюсь, что вы не сочтете за оскорбление, если я предложу вам остаться в той комнате, что вы проснулись. Она полностью принадлежит вам.

— Оскорбление? — хмыкнула Ева. — А чего мне оскорбляться? Тому, что я вам интересна, как неведомая зверушка, которую вы решили оставить у себя дома? Нет, вовсе нет, я обязана быть благодарной.

— Я не… — потеряв дар речи, пробормотал он, но так и не смог ничего из себя выдавить.

Ева кивнула, так и не выразив никакой радости или благодарности. Она сообразила, что перед ней один из тех чудаков, которые сами того не подозревая, желают узнать тайны, никак не вписывающиеся в картину обыденной жизни и ради них готовы на многое. Одни из них становятся путешественниками, другие учеными, а этот только сейчас сообразил, что возможно окружающий его мир куда больше и страннее, чем он думал и это открытие его поразило.

Несколько секунд висело неловкое молчание, пока девушка тяжело не вздохнула.

— Извините за грубость, просто я сейчас нахожусь в не самом лучшем положении, но, если честно, на это плевать, такое много раз случалось, самое страшное в том, что я потеряла одного своего друга и без понятия, где он сейчас находиться и жив ли вообще.

Иван Алексеевич улыбнулся, показав, что нисколько не обиделся. Он вообще сейчас выглядел крайне задумчивым и боялся говорить лишнего при такой странной особе, как Ева, но всё-таки не выдержал и спросил.

— А кто ваш друг?

— Его зовут Доктор. Он присматривает за мной, пока мы здесь, — она вдруг усмехнулась, но смешно ей не было. — Он — всё, что у меня есть, и мы давно путешествуем вместе.

— Наверное, вы очень беспокоитесь о нём, и вам сейчас тяжело, — понимающе кивнул Иван Алексеевич.

Ева не ответила. Они ещё какое-то время просидели в тишине, пока её тарелка и чашка полностью не опустели. Наконец, она снова не выдержала.

— Ну, что вы там у меня спросить хотели? Спрашивайте уже, а то ваши осторожные взгляды, которые как будто незаметны, уже надоели.

— Я просто хотел спросить откуда вы пришли и кем являетесь? — быстро выпалил князь.

Немного задумавшись, Ева поднялась со своего места.

— Так давайте уже знакомиться, Ева Эддингтон, — представилась она и протянула руку.

— Князь Иван Алексеевич Щ., — вновь почему-то растерявшись, пробормотал он, неловко пожав руку.

— Я путешествую, — зашагав по комнате, громко проговорила Ева. — Обычно по другим планетам, но и не только. Ещё во времени. Для нас с Доктором нет никаких границ, разве что одной, — вновь горько усмехнувшись, добавила она и продолжила. — Мы отправляемся туда, куда нам хочется. Сама я родом из Лондона 21 века, но успела уже заскочить в каждую эпоху.

— Значит, вы обычные люди?

— Я — да, но Доктор совсем другой. Обычный человек моего века не готов покорять время и космическое пространство. Все те чудеса, что мне довелось встретить, я повидала только благодаря Доктору. Он не с Земли.

— И кто же он? — затаив дыхание спросил Иван Алексеевич, в волнении подавшись вперёд.

— Инопланетянин, у которого есть машина времени, а помимо прочего мой лучший друг, — Ева тяжело вздохнула. — И я умудрилась снова потерять его. С ТАРДИС все было плохо, но он успел высадить меня, а сам улетел. И неизвестно получилось ли ему спасти свой корабль и выжить самому… А тут вы со своей длинной вежливостью, — вдруг ни с того, ни с сего добавила она в поддельном раздражении, пытаясь скрыть своё горе.

— Я не хотел вас обидеть, — искренно покаялся Иван Алексеевич.

— Сколько я уже здесь?

— Со вчерашнего вечера.

— А он еще не появился. Что же с ним случилось?

— Только не теряйте надежды, — горячо попросил её князь. — Если вы вдруг перестанете его ждать, а он вернется, то вам будет ужасно стыдно.

Ева не успела ему ничего ответить, как вдруг услышала, как звонит её телефон в кармане джинс. Бросившись в дальний угол комнаты, она выхватила мобильник.

— Я жив, — услышала она знакомый голос, доносившийся из динамика.

— Как же я рада, — воскликнула она, чуть ли не подпрыгнув. — Ты в порядке?

— Ну, — замялся на секунду Доктор. — Пока да.

— А ТАРДИС?

— Её, конечно, потрепало, но ничего серьезного. Ты сама где?

— Петербург, где-то 18 век, — придирчиво глянув на удивленного Ивана Алексеевича, ответила она.

— Хорошо, если у меня получиться выбраться отсюда, я обязательно вернусь за тобой.

— Что значит «если»? — возмутилась Ева.

— Я тут в замешательстве, выживу ли вообще, а ты уже думаешь, что я прямо сейчас ворвусь к тебе, перепугав пару русских и увезу тебя на другой конец Галактики?

— Да, так и думаю.

— И правильно, ведь я так и сделаю.

— Когда мне тебя ждать?

— Пока не знаю, но я ещё позвоню.

Ева убрала телефон в карман и с радостным лицом повернулась к своему новому знакомому.

— Я так понимаю, вести добрые? — осторожно спросил Иван Алексеевич, стараясь скрыть свою обескураженность.

— Он жив и скоро должен вернуться за мной!

— Вы уже улетаете? — расстроенно спросил он.

— Н-нет, может я задержусь на несколько дней.

— Как же это прекрасно, — тут же оживился Иван Алексеевич. — Я ужасно рад за вас.

— Я могу остаться в той комнате?

— Конечно, оставайтесь, а я обещаю вам, что впредь не буду идти на поводу своего любопытства и докучать вам.

— Но вы ведь ради этого и приютили меня, чтобы докучать расспросами, — хмыкнула Ева и села за стол.

— Вы слишком проницательны, — сконфузился Иван Алексеевич.

Ему было вообще неловко разговаривать с Евой. Её вид, поведения и слова, все смущало его. Он часто отводил от неё взгляд, но лишь потому, что слишком жадно её разглядывал. Ева же спокойно на него реагировала и будто не замечала его смущения, и нельзя было разгадать: действительно она ничего не замечала или ей доставляло удовольствие так делать.

— Раз уж вы мне помогли, хоть из корыстных соображений, — едко заметила она. — Я смогу ответить на несколько ваших расспросов.

— Что такое ТАРДИС? — тут же выпалил молодой человек, с загоревшимися глазами.

Ева улыбнулась, видя в его взгляде тот самый огонь, который так часто загорался в ней самой и, скорее всего, горит до сих пор.

Она принялась рассказывать, но очень осторожно, не касаясь дат или деталей. Доктор много раз предупреждал её, что такое вмешательство может повлиять на будущее, и она рассудительно выбирала информацию.

Перевалило уже за полдень, когда в комнате вновь появилась Агафья, предупредив, что скоро обед.

Иван Алексеевич с неохотой поднялся со своего места, вспомнив, что в скором времени должен ехать к тете и браться за свои обычные дела, которые он с таким нетерпением ждал совсем недавно. Но теперь ему было тяжело оставить Еву здесь, как вдруг в его мозгу появилась шальная мысль.

— Скажите, — проговорил он. — Вам когда-нибудь доводилось бывать в Петербурге?

— Только в 21 веке.

— А вы никогда не хотели взглянуть на Петербург этого времени, посетить типичное для него общество, узнать людей, что живут здесь?

— Вы что, — насторожилась Ева. — Собрались взять меня куда-то с собой? Знаете, это рискованно. Я не так образованна и воспитана и буду отличаться от здешних девушек. А ещё у меня нет нормального платья. Хотя, на данный момент, у меня вообще никакого платья нет. Но ладно я, скоро меня здесь уже не будет, никто и не вспомнит обо мне, но все запомнят, что именно вы привели в общество грубую чудачку. Это может повлиять на вашу дальнейшую жизнь здесь.

— Да, возможно, вы будете отличаться, нельзя скрыть того отпечатка времени, что наложил на вас тот век, в котором вы родились и выросли. Но мне так хочется показать вам моё окружение. Неужели вам самой не любопытно?

— Мне, как путешественнику, интересно любое место, в котором я оказываюсь. Но вы будто не слышите меня. Мое появление может подпортить вам карьеру.

— Откуда вы знаете, что я начинаю служить? — удивился на секунду Иван Алексеевич.

— Это не редкость для вашего времени и наверняка у вас есть молодая и красивая жена или невеста. Женщины, знаете ли, особенно если они способны произвести благоприятное впечатление, очень пригодны в карьере. Так я угадала? Ого, становлюсь проницательной, как Доктор.

— Вы смотрите на это слишком прагматично. Возможно, вы и правы, но я люблю Настасью Петровну.

— Я вам верю, — тут же поспешно вставила Ева, заметив, что слегка перегнула палку.

«И становлюсь такой же беспардонной, как Доктор», — проворчала она про себя.

— Сегодня моя тетя устраивает небольшой вечер, я был бы очень рад, если бы вы согласились составить мне компанию.

Ева, обрадовавшись, быстро закивала, но тут же почувствовала свою привычную робость. Как бы ей влиться в светское общество? К несчастью, она не успела перенять обаятельности, которой блистает Доктор.

— Отлично, — продолжил Иван Алексеевич, даже не заметив её замешательства. — Я уверен, что вы найдете в Петербурге умных людей, проникнитесь идеалами и идеями…

Ева дальше не слушала. Они понимала его восторженность, но в то же время не могла даже из вежливости поддержать этот разговор. Да, великий город, великое время. С ней такое случалось уже много раз, интерес её нисколько не потух, но её слишком гложило другое. Её занимало несколько проблем, из-за которых не могла сосредоточиться на высокопарной и пустой болтовне нового приятеля. Во-первых, она всё никак не могла перестать волноваться о Докторе. Во-вторых, ей нужно было делать что-то со своей раной на плече, ведь когда вернётся ТАРДИС, вернётся и боль, и видения… И в-третьих, ей нужно было приложить усилия, чтобы не разрушить ненароком жизнь Ивана Алексеевича. С этого она и решила начать.

— Кем я буду? — спросила она, несколько грубо прервав князя.

— Ах да, — опомнился он. — Нам придётся придумать для вас легенду, кто вы и откуда… Если вы не знали, то в нашем обществе девушка не может просто прийти в незнакомый дом, особенно без должного сопровождения.

— Современные барышни какие-то несамостоятельные, — хмыкнула Ева.

— Вовсе нет, хотя в некотором роде юные особы стеснены в своей свободе, — Иван Алексеевич заулыбался.

— Что смешного?

— Просто подумал, как вы смотритесь на фоне типичной девушки нашего времени.

Ева нахмурилась, но ничего не ответила.

— Итак, я буду сопровождать вас, а значит должен кем-нибудь вам являться. Вы можете представиться сестрой или женой моего друга, которой я помогаю в незнакомом городе.

— Лучше умершего друга, — подсказала она.

— Почему?

— Смотрите, что я придумала, — загорелась Ева, которая очень любила придумывать себе и Доктору фальшивые истории. — Я сестра только что почившего вашего друга от какой-нибудь болезни, например, чахотки. И теперь я осталась совсем одна, хотя мне нужно в Петербург, где меня должны забрать тетя и дядя, приезжающие специально для этого из-за границы, куда я направлюсь вместе с ними. А вы, как хороший и преданный друг, пообещали моему брату присмотреть за мной здесь, пока не явиться родня.

— У вас так все складно получается, вы даже предусмотрели свое внезапное исчезновение, — восхитился Иван Алексеевич. — Но я не могу представить вас сестрой моего умершего друга, признаюсь, я хотел наградить вас фамилией моего верного приятеля, но представлять его умершим — это слишком.

— Вымышленный друг, — поправила Ева.

— Другое дело, — кивнул головой молодой человек. — Знаете, я могу подобрать вам честную, но малоизвестную фамилию из одной провинции.

— Сделайте милость, — резко выпрямившись и, сделав серьезное, высокомерное лицо, проговорила она и тут же рассмеялась.

— Вам нужен наряд.

— Да, это правда, жаль, что нет ТАРДИС, там есть одежда для любого случая.

— Можете не волноваться, я достану для вас прекрасное платье.

— Я не думаю, что вы богаты.

— Так и есть, к счастью, я могу взять что-нибудь для вас напрокат.