Эндион. Попадание в мир Наруто (джен)

"Получается, я так и не смогу выполнить свое обещание? Ребята, надеюсь, я смог достаточно вам подсобить.

Кэп, наш мелкий негр, его хрен в шашки переиграешь. Он наш стратег, почти все.... все его планы успешно заканчиваются.

Информатор отменно играет на своей длинной дудке. Это незаметное и не подозрительное оружие, оттого и смертоносное. Особенно если он решит завести песню, так это будет последнее, что услышит враг. Я с ним такие песни под гитару по вечерам заводил, эх.

Элл, наша эльфийская спасительница, лекарь, которая хорошо владеет магией природы, но использовать старается только на добро.

Кейт — это валькирия и алхимик. О-о, я до сих пор помню, как она готовит! Каждый раз, как вспомню, живот скручивает. Однажды, когда она приготовила суп, то перепутала соль с смехотворным порошком. Так-то ничего страшного, бывало и хуже, знаем, проходили, но в тот день у нас было назначено три важных встречи с королями трех разных стран...

Анн, изобретательница в техническом плане, адекватная и тихая, только пока не создаст очередное "чудо" и не поспешит испытать на живом примере. Сколько раз мы спасали наши планы от её "без сомнения, полезных" изобретений.

Джек-потрошитель, братан, наше дело нелёгкое, и как ты его никогда не забудешь, так и я.

Гарик, оборотень, альфа-волк, ему и стая не нужна, он и так силен. Помню лишь, что он когда- то давно её собирал, нам тогда помощь нужна была.

Кент, кентавр, который умеет превращаться в человека. Маг шести стихий, универсал и может сам задания выполнять. Незаменим как в одиночных, так и в групповых боях! Умудряется доставать из ниоткуда необъятные запасы спиртного. Поведением он чем-то напоминает мне монаха.

Антар! Ублюдок! Прости, не смогу я, похоже, разрешить наш спор, но пока я веду в споре, это ведь неплохой уход? Верно? Но почему тогда у меня внутри что-то болит? Будто сама душа сжимается, мечется и горит заживо. Ребята, неужели я вас больше никогда не увижу?"

* * *

— Ой, посмотрите, какой он грустный стал!

— Да, вон с каким отчаянием на потолок смотрит.

— Его взгляд почему-то таким тоскливым стал!

— Может, ему плохо?

— Дубина, очевидно, что ему плохо! Только почему?

— Может, он хочет есть?

— Поссать надо?

— Животик болит?

— Надо позвать Маки-сенсей!

— Джеро, как там на шухере?

— Тихо всё, чисто!

— Невоспитанные болваны! Он же только из больницы, разве его могли больным выписать оттуда?

— Но раньше он такой резвый был, дрыгался, освобождался, недовольство проявлял, отвернуться от нас старался, а тут вот те на, успокоился, не двигается, взгляд рассеянный, не шумит, и так тоскливо почему-то стало...

— Нашему младшему грустно! Когда мне грустно, я иду играть. Народ! А ну тащи лучшие игрушки и заныканные шоколадки!

— Шоколад ему ещё рано! Но тащите всё!

Началась суета и беготня по помещению. Стало ещё более шумно, чем раньше, но Акайо не обращал на это уже внимания. Он погрузился в давнее воспоминание.

* * *

Земля была плотно усеяна трупами. Текли реки крови. Бойцы шли друг на друга с отчаянной решимостью — и с мечами, и с магий, но цель у всех лишь одна: убить врага раньше, чем он убьёт тебя! Кто-то кидал себя в последний бой. Кто-то с суровым лицом в последнем рывке собирал все свои силы. Кто-то сегодня вечером в пабе будет рассказывать очередной ужас за кружкой пенного, а кто-то больше не вернётся домой. Другой в старости внукам расскажет, как непросто это было, хвалясь боевыми заслугам, но сейчас на самом деле по всему полю царили лишь ужас, смерть и непрекращающиеся крики боли, звон мечей, разрезающих сталь щитов, доспехов и вонзающихся в плоть! Среди этой кровавой картины можно было заметить десять людей, которые сидели на земле. Среди них негр, который пониже ростом, чем они, и он обстоятельно разъяснял что-то своим товарищам.

— Ну, вот и всё, поняли?

— Да, — последовал стройный хор голосов.

— Ну, тогда послушайте моё последнее слово. Пусть оно будет с вами всегда. Знайте, что в любой ситуации именно оно и будет моим прямо последним словом. Мы с вами все команда, и не разрушить этого никогда! Там, где мы все, там и есть наш дом! В этой команде вы всегда найдёте себе помощь! Так же как я вас всегда поддержу! Я уверен! И вы поддержите меня! Ну так сражайтесь же достойно и не отступите! Чтобы не было стыдно после смотреть товарищам в глаза! Даже если наша встреча состоится лишь после смерти! Всегда помните, что где-то там вас ждёт ваша команда!

К этому времени уже давно шёл сильный дождь, будто оплакивая многочисленные смерти. Поэтому не было видно, плакал ли кто-нибудь по-настоящему. Десятка людей, преданно смотрящих друг на друга: они точно знали, что здесь вся их семья, иначе говоря, они точно знали, что могут доверить друг другу больше, чем жизнь! С решимостью в глазах они сжали правые кулаки, прижали к груди туда, где должно быть сердце, и резко, без колебаний и стеснений, подняли вверх. В тот момент они все были уверены, что это их последняя встреча.

* * *

Эндион подумал и сказал одно: "И что, я больше никогда не вернусь домой? Ребята! Я вас никогда не забуду! Я всегда буду частью нашей команды! Даже если мы никогда, никогда больше не встретимся! Я буду сражаться достойно! И не отступлю!"

— Уа! Эяу ува! А-а-ау ува! Яеа вуа-а ауа! Уа-ауа! Уа-ауа Уа-ауа! Шмыг, шмыг, хнык.

В этот момент малыш Акайо в приюте Конохи вытащил из пелёнок кулачок, крепко сжал его и приложил к сердцу. А после резко, без колебаний и стеснений, поднял его вверх! Он незаметно заплакал и зашмыгал, а после, как и полагается его детскому телу, оно и вовсе показало недовольство и, не спрашивая своего хозяина, совсем уж разревелось.

— Аа-а-а-ау-у-ува-а-аа. Хнык, хнык.

"Моё настоящее имя — Эндион Зоггорф! Я никогда не смогу от него отказаться. Но что же тогда: имя, которое я получу здесь, будет лишь маской? Ха, да ладно, у меня и так много имён, значит, будет лишь ещё одно. Однако настоящим моим именем навсегда останется лишь Эндион! Ребята! Я вам такую историю расскажу, когда встретимся вновь! Я верю, я не буду сомневаться, это обязательно произойдёт!"