Сокровище дома Солнца (джен)

Утро в индейской деревушке началось с тревожного звука набата, раскатами разносящегося над долиной. Верховный жрец встал еще до первых лучей солнца и принялся колотить жезлом в золотой гонг, созывая народ. Дикари в предрассветной полутьме высыпали из хижин к Большому Дому и окружили капище, испуганно переговариваясь и прижимаясь друг к другу поплотнее.

— Славное племя Затерянных Душ! — с трагическим выражением обратился к ним старец. — Много веков подряд вы жили, не зная грешного Большого мира и его пороков! Боги руками жрецов и Тех, Что Грезит охраняли вас от жестоких и алчных до сокровищ чужаков, которые все приходили и приходили, чтобы разорить и погубить нашу Долину! Но случилась большая беда. Та, которой вверена судьба народа и его богатств, та, которая поставлена богами, чтобы возвещать их волю, Та, Что Грезит отступила от своих обетов!

Раздались возгласы недоверия, а жрец тем временем продолжал:

— Вы видели, как пришли двое чужаков, двое колдунов, появление которых она сама же и предрекла. Женщина дерзнула выдавать себя за королеву, и вы просили доказательств, что она не Та, Что Грезит. Так вот, королева не только не умертвила их, как велит закон поступать с колдунами и самозванцами, она приняла их в своем доме и берет чужака в мужья!

Туземцы зароптали.

— Боги не допустят этого! — воскликнул кто-то из них.

— Боги, — как можно громче произнес жрец, — хотят, чтобы мы исполнили их волю и свергли королеву-отступницу вместе с ее женихом и колдуньей, что носит ее облик!

— Долой! Долой! — скандировали люди.

— Доблестные мужчины племени Затерянных Душ! Стар и млад! Все, кто могут держать в руках оружие, должны выполнить свой священный долг! Но помните: Ту, Что Грезит охраняют искусные воины, против которых трудно выступать. Мы дождемся, пока хулители наших законов и предатели священных обетов соберутся на свадебный пир в Доме на озере, и сожжем его огненными стрелами!

— Сожжем! Сожжем!

Вдали показалась свадебная процессия. Впереди клином по утоптанной дороге шли трое копьеносцев, следом — жених и невеста в высоких головных уборах из золота, изумрудов и пестрых перьев, за ними вышагивала свидетельница в сопровождении прислужниц Ее Величества, а замыкали шествие с десяток лучников. Доктор, несмотря на тяжесть церемониальной короны, пару раз оглянулся назад, на Роману. Та имела вид до того горделивый и отстраненный, что если бы их с королевой одежда так разительно не отличалась, невозможно было бы определить, кто есть кто. На самом же деле Романа попросту не знала, как ей реагировать на происходящее. Все могло бы выглядеть в ее глазах довольно забавно, особенно свадебный наряд Доктора, не пожелавшего снимать шарф, если бы не одна существенная деталь — абсолютное ее сходство с невестой. Хорошо, что хотя бы не пришлось играть ее роль — свадьбы с Доктором Романа бы не пережила. Даже ради великой и благой цели. Даже понарошку.

Так они достигли деревни. Ее жители пришли в невольный трепет, увидев королеву. Та же, подойдя к к алтарю бога Солнца, невозмутимо взглянула на жреца и требовательно проговорила:

— Итак, жрец, я предупреждала тебя, что на рассвете состоится мое бракосочетание. Почему ты еще не готов?

— Ваше Величество! — в ее присутствии старец несколько стушевался, и его голос дрогнул, но взгляд по-прежнему был полон решимости. — Я отказываюсь совершать это святотатство!

— Тогда ты немедленно умрешь! — жестом она повелела страже наставить на него оружие.

— Постойте-постойте, — вмешался Доктор. — Давайте обойдемся без жертв и поступим как цивилизованные люди.

— Как? — удивилась Та, Что Грезит.

— Поговорим.

— Хорошо, — сквозь зубы процедил жрец, — вот увидите, бог Солнца не благословит этот союз! Я слуга и только исполняю обряды, но вы познаете его гнев!

— Как скажете, — жених обнажил в улыбке белоснежные крупные зубы, — но давайте поскорее сыграем свадьбу, а то у меня остеохондроз разыгрался — тяжелые у вас короны, знаете ли.

— Так вот почему ты все время носишь шарф! — догадалась Романа, оторвавшись от индикатора, который упрямо переставал трещать, как только они отходили на расстояние от скал. Ей не терпелось найти сегмент, сесть в ТАРДИС и забыть дикарей, жрецов и королев, как страшный сон. Если бы еще ТАРДИС была где-то поблизости… Романа не обращала внимания на перешептывания у себя за спиной, где ее уже заклеймили ведьмой, ворующей лица.

— Нет, не поэтому. Шарф красивый и теплый.

«В тридцатиградусную жару», — подумала таймледи и выразительно вздохнула.

— Жрец, начинай церемонию! — властно приказала королева.

Старик повелел жениху и невесте встать рядом лицом на восток и повернулся к алтарю, пряча коварную ухмылку — недолго служителям дьявола пировать. Он надел на голову особый золотой венец и перед идолом начал читать молитвы на староиспанском, обращенные к богу Солнца. Доктор украдкой посмотрел на лицо Той, Что Грезит. Его выражение нельзя было передать словами: такую храбрость и силу духа, такую твердость и чистоту намерений редко можно сыскать в целой Вселенной. Взгляд королевы молитвенно застыл на горизонте, где из-за темных скал ослепительными лучами пробивался солнечный свет, окрашивая небо в яркие цвета. В этих ясных глазах, казалось, отражались все миры, в которых Доктору доводилось и не доводилось побывать. Романа, стоявшая в стороне и наблюдавшая, как ее напарник зачарованно смотрит на невесту, приняла решение регенерировать при первой же возможности, как только она подберет подходящую внешность. Быть копией какой-то там королевы дикарей — еще чего! Да и рядом с Доктором неловко…

Брачующиеся сделали по маленькому надрезу на запястьях, капли крови из которых жрец смешал в миниатюрной золотой чаше и вылил на алтарь. Он дал жениху и невесте откусить по половине кукурузной лепешки, после чего через силу обратился к угрюмому — так необычно угрюмому для свадебной церемонии — племени:

— Я призываю благословение божественного Солнца и объявляю эту женщину, Ту, Что Грезит, и этого мужчину, Доктора, мужем и женой. Скрепите ваш союз священным поцелуем.

Доктор беспомощно взглянул на Роману, будто говоря: «Что мне делать? Так далеко я еще никогда не заходил». Она лишь вскинула тонкие брови, так же мысленно отвечая ему: «Ты спрашиваешь у меня? Если ты не заходил, то я — тем более». В следующее мгновение его губ коснулся легкий, мимолетный поцелуй, словно дуновение теплого весеннего ветерка. Та, Что Грезит тотчас же отпрянула и с нежностью улыбнулась, а Доктор от потрясения забыл, как дышать.

Дом на озере встречал новобрачных богатым пиршеством, которое со всем тщанием подготовили служанки в отсутствие госпожи. Столы ломились от угощений, а вот из гостей присутствовала одна Романа, не считая воинов, охраняющих дом, да немногих прислужниц.

— Теперь можно наконец снять с головы этот кокошник? — устало спросил Доктор новоиспеченную супругу, едва они переступили порог королевской резиденции.

— Согласно традиции, венец нельзя снимать до первой ночи, — мягко пояснила ему Та, Что Грезит.

— До ночи я умру, — пробурчал он. — Регенерирую уж точно.

— Доктор, смотри! — вклинилась Романа с индикатором, издававшим характерный звук. — Мы вновь приблизились к сегменту, он где-то внутри скалы, я уверена!

— Никто, попавший внутрь горы великой богини Чиа, не вернулся оттуда живым, — серьезным тоном проговорила королева.

— С этого места поподробнее, — оживился повелитель времени.

— Мой дом находится у подножия горы великой Чиа. Отсюда берет начало подземная река, ведущая на поверхность, и многие пленники пытались уйти через этот водоворот, но Чиа не выпускала их наружу.

— Это, позвольте, как?.. — уточнил Доктор. — Связывала веревками? Сковывала цепями? Жарила на костре и съедала?

— Не богохульствуй, муж мой! — сердито сверкнула глазами Та, Что Грезит. — Легенда гласит, что один ее глаз сделан из изумруда в триста карат, и она пристально следит им за своими владениями. Если смертный дерзнет приблизиться к богине, из ее уст вырывается пламя и пожирает этого человека.

— Похоже на сенсорный датчик и дезинтеграторный луч, а, Романа? — победно улыбнулся спутнице таймлорд.

— А охраняет она, конечно же, сегмент Ключа Времени! — восторженно воскликнула та.

— Что бы вы ни задумали, это может быть очень опасно, — предупредила их королева.

— Кое-что мне не ясно, — задумалась Романа. — Вы сказали, что подземная река ведет наружу, но выход стережет богиня Чиа, истребляющая тех, кто к ней приблизится. Неужели никак нельзя обмануть ее, проскочить мимо? Нырнуть поглубже в воду? Не подходить близко, в конце концов?

— Но люди сами гневят богиню, все до единого!

— Человеческая алчность, Романа, — вздохнул Доктор. — Редкий путешественник может пройти мимо изумруда в триста карат и не попытаться выковырять его из статуи. А Чиа, несомненно, имеет вид статуи.

Не успел он сказать эти слова, как прямо над его головным убором, задев перья, просвистела стрела и вонзилась в бамбуковую стену, отделяющую внутренние покои от террасы.

— Заговор! Предательство! — в ужасе закричала Та, Что Грезит.

Озеро было осаждено с трех сторон: рассвирепевшие жители деревни во главе со жрецом выпускали по бунгало стрелу за стрелой, убив часовых у моста ударами копий в спину. Остальные стражники приготовились защищать Ее Величество до последней капли крови и сделали по мятежникам не один десяток выстрелов из лука. Но вот по команде предводителя восстания в воздух взвились огненные стрелы и воткнулись в соломенную крышу дома. Бунгало вспыхнуло, как спичка.

— Сюда, скорее! — кричала королева Доктору с Романой. — Быстрее к скале!

С той стороны, где строение примыкало к горному склону, бурлил водоворот — тот самый, о котором ранее рассказывала Та, Что Грезит.

— Это единственный выход! — в отчаянии воскликнула она. — На мосту нас убьют, если прыгнем в озеро — тоже.

— Но вы говорили, что там не менее опасно! — под треск горящей крыши напомнила Романа.

— Брось, Романа! Мы уже почти у цели, неужели ты не хочешь достать сегмент? — подбодрил ее Доктор. — Айда, кто со мной!

Он схватил в охапку обеих девушек и скрылся вместе с ними в бурлящем устье подземной реки.