Между ними не было любви (гет)

Нелли Тоору училась в параллельном классе и Сенку знал о ней только то, что в учёбе она была в десятке лучших. Его самого этот список интересовал мало, но он часто ходил туда с идиотом-Тайджу, так что иногда, из-за небольшого любопытства пробегал по списку взглядом и часто натыкался глазами на её имя, потому что чаще всего успевал прочитать вообще весь список студентов его потока, прежде чем его друг найдёт собственное имя.

Чаще всего, — практически всегда, если говорить откровенно, — именно он и находил имя Тайджу.

Раньше они и Нелли Тоору нигде никогда не пересекались, но он знал, что она входит в клуб шахматистов (как уже было написано в предоставленной тетради, в качестве минусов она написала про ежегодные соревнования, но в расписании никаких тренировок по шахматам у неё не было), потому что когда-то слышал, что она выиграла кубок для школы и тот стоял до сих пор в учительской. Сенку его даже видел пару раз, но надолго взгляд не задерживал. Его мало что интересовало кроме науки и он никогда не уставал это повторять тем, кто не понял с первого раза.

В учительской его чаще всего ругали за отсутствие домашки, потому что он был слишком увлечён своими экспериментами, а возвращаться к школьной программе не было нужды. Учителя это прекрасно знали, ведь он всегда участвовал в разных олимпиадах и всегда занимал первые места, но лекции всё равно читали для профилактики.

По-хорошему они вообще нигде не пересекались, а сам он был слишком увлечён собственными делами, чтобы обращать внимание на кого-либо ещё, но Нелли Тоору почему-то выбрала именно его.

Это можно было объяснить только тем, что было предоставлено ему в тетради: ей не нужна романтика и раньше она ни с кем не встречалась и его не будут доставать её бывшие (потому что у неё их нет). Можно было бы сказать, что ей просто любопытно и выбрала она почему-то именно его (насколько слышал Сенку, девушкам нравилась его внешность), но так как плюсы составлялись для него, как и минусы в принципе, то можно было добавить кое-что ещё.

К примеру, она не требовала ходить куда-то на свидания, гулять с ней или отмечать какие-то праздники. Но! Он должен был помнить её дни рождения, праздники, важные события и на них уже что-нибудь уже дарить. Ей не нужны были подарки когда она, к примеру побеждала на олимпиаде или в шахматах, но словесные слова поддержки или поздравления хотела. Также просила хотя бы раз в полгода приходить на её концерты со скрипкой.

Сенку согласился по некоторым причинам.

Во-первых ему понравилась её подготовка. Она действительно была начитана (иначе бы не занимала десятое место в рейтинге школы), но гораздо важнее было то, что она не просто предложила ему встречаться — девушки часто признавались ему в любви и часто дарили шоколад ко дню Святого Валентина, — она именно подошла к нему с деловым подходом к этому делу. И да, плюсов оказалось больше.

Помощь в экспериментах; готова пойти в магазин за книгами или какими-то веществами по химии\физике, когда он сам занят экспериментом и не может отлучиться из дома (а такое ведь случалось уже много раз! И поручить такое отцу или, что ещё хуже, Тайджу он просто не мог и приходилось прерываться); готовка бенто; подача кофе; не мешать, когда ему требуется побыть одному и заняться чем-то важным; совместное чтение книг (когда глаза уже устали, а мозг ещё очень хорошо усваивает информацию, очень хорошо поменяться и послушать, как тебе кто-то читает вслух); взять на себя все заботы по поводу того, что больше никто из девушек не будет признаваться ему в любви (увы, но такое пока что сработает только через пару месяцев, когда все поймут, что они действительно встречаются, но в перспективе звучит заманчиво), в общем плюсов было много и они его полностью устраивали.

Минусы же казались ему далёкими: дальнейшая общая жизнь. Поступить в один университет, жить вместе, жениться (она даже написала, что не против подождать, пока он полностью не будет готов к детям, потому что и сама не очень их хотела). Более приземистые казались пока что мелочами: провожать её в субботу домой, но погулять полтора часа даже полезно; поздравлять её в важные праздники; изредка присутствовать на её концертах, о которых она предупредит заранее.

В общем, Сенку это всё устраивало. Она просила не изменять за её спиной и в таком случае сразу же расстаться, но Ишигами не сильно интересовали какие-либо отношения, а тем более заводить их на стороне. Ещё упирала на доверительные отношения и заботу друг о друге. В чём-то они были схожи, потому что забота, как было написано в той пресловутой тетради, ей особо не была нужна.

И именно поэтому он и решил согласиться. В любом случае, они в любой момент могли бы расстаться с друг другом, когда поняли бы, что хотят чего-то иного, а Нелли Тоору пока что внушала доверие к своим словам и деловому подходу.

Так что, почему бы и нет? Раз их обоих это устраивало, то почему бы и не согласиться?

Сенку мало что понимал в женской логике, а именно этой логикой Нелли Тоору чаще всего и пользовалась. Тем не менее, рядом с ней ему всегда было спокойно и не было никаких странных чувств. Вначале он ещё пытался понять, почему она выбрала именно его, но вскоре она сама объяснила это тем, что жизнь требует импровизаций и девушка просто прислушалась к шестому чувству. Больше ничего по этому не сказала и ему хватило тогда этого ответа.

Тем не менее, вскоре, как признавал Сенку, она стала ему ближе. Они не слишком много времени проводили вместе, разговаривали мало и чаще всего молчали. Они не гуляли после уроков и никуда не ходили, зато у них было нечто гораздо больше: какое-то странное понимание. Если он откинет голову и прикроет глаза, она обязательно без слов возьмёт книгу и начнёт читать ему вслух, давая отдохнуть. Каждую субботу он обязательно провожал её домой и хоть говорили они редко, он всегда держал её за руку, потому что она сразу сказала, что легко мёрзнет и таким образом он старался передать своё тепло. И скрипку тоже сам всегда нёс, с самого первого раза и без какой-либо просьбы — просто протянул руку и взял. А она не благодарила. Потому что это было само-собой разумеющимся.

И в магазине всегда шли в разные стороны, чтобы встретиться у кассы и удостовериться в том, что книги они взяли разные и те, которых нет ни у кого из них дома. А если есть, то отнести вместе обратно, а потом просто пригласить в гости.

А когда приходили в гости, то сидели на кровати на каком-то расстоянии, или просто лежали рядом, не говоря друг другу ни слова и читали в молчании. Только страницы тогда шуршали.

И не говорили они не потому, что не было слов, а потому что ну… зачем говорить, когда и так всё понятно? Ей не надо было говорить вслух — подай мне такую-то баночку или, принеси кофе, пожалуйста… Она сама несла, потому что мозги у неё были такие же, как у него — уже заранее знала, что он делает и что для этого эксперимента надо. Просто ей самой было больше интересно наблюдать и если бы она делала эксперименты, как он сам, то Сенку бы вёл себя также, как вела себя Нелли Тоору.

И это понимание было многим лучше, чем все эти свидания и разговоры.

Она только один раз что-то попросила.

Осталась тогда у него дома спать, а Сенку уже давно не был против. Родителям сказала, что у подруги, с подругой тоже договорилась, сама осталась у него, а Бьякуя снова ночью не было, он на своих тренировках или курсах по подготовке для путешествия в космос. Ну и как-то само-собой было лечь вместе, потому что всегда лежали. Оба читали книгу перед сном, но у неё чтение было быстрее и закончила она тоже раньше. Потянулась, отложила книгу, да легла поудобнее, чтобы спать, спиной к нему, чтобы свет не мешал, пока сам он дочитывал.

Будешь ложиться спать — обними меня

И всё. С тех пор Сенку всегда обнимал её: и если получалось спать вместе, или если просто шли, или когда просто сидели, а она внезапно клала свою голову ему на плечо. И за руку, после субботних прогулок тоже стал всегда держать, если шли вместе, а руки оказывались свободными. А такое, на удивление, было почти всегда.

И время рядом с ней всегда запоминалось.

Наше двухсотое свидание

А каждую важную встречу принимала за то самое свидание. А для самого Сенку каждая встреча была важной. Он чувствовал, что улыбается от одного её присутствия, совсем немного. Словно впереди его ждал какой-то эксперимент или приятно проведённое время. А последнее было всегда.

Но свидания у них — даже простое пересечение взглядом на перемене. И вроде вот, не было у них никакой любви, а вот поди ж ты, уже просто не мог так просто расстаться.

А потом и разговоры стали немного другими. В смысле, не только про науку, хотя и так уже вроде бы не всегда говорили только о ней. Делились какими-то мыслями и взглядами на жизнь, даже не чувствами, а чем-то иным.

И ведь не любили они друг друга. Не любили. Но и жизнь порознь теперь казалась не жизнью вовсе. Словно чего-то важного не хватало.

Вскоре ласточки стали каменеть. Её мама теперь никуда не пускала — Нелли сидела дома и никуда не выходила, даже в магазин. Переписывались, конечно, куда же без этого? Но всё было не то.

Потом Сенку, сам не зная почему, просто увидел её сообщение и пошёл в магазин, чтобы купить ей книг побольше.

Она ведь так не любила читать через интернет, а все книги дома уже давным-давно прочитала. Не удивительно, что теперь глаза у неё часто болят. Так что он пошёл и купил. И книжек побольше — специально спросил, чего ей хочется почитать. Так, словно это было чем-то обыденным для них и она также обыденно ответила, словно в этом не было ничего такого.

В этом действительно не было ничего странного. Для них так уж точно.

А когда шёл, то ещё и цветы купил. Такие, как и на её концерт, куда она пригласила, чтобы он послушал, как она играет на скрипке. Сенку тогда сказал, что его это не интересует и такие мероприятия он не любит, она ничего не ответила. Напряжение никакого не было, он просто поделился своим мнением и потом пришёл, конечно. Как он мог не прийти? И пришёл с цветами.

С Гаултерией. Специально смотрел значение цветов, потому что она ведь всё это уже знает и если он подарит не посмотрев, зная, что она знает… в общем, нужно было посмотреть — и это тоже казалось обыденным, само собой разумеющимся. Там, правда, просто красные ягоды, но так она сразу его предупредила, что цветы не особо любит. Зато у неё кактус стоял на окне и Гаултерия рядом смотрелась гармонично.

А потом всё человечно окаменело.

Сенку не успел найти её статую, хотя искал. Было ужасно думать о том, что хоть один кусочек от камня откололся и она больше не сможет проснуться. Что она умерла. Можно было только надеяться на то, что она осталась целой — больше ему ничего и не оставалось.

Но её дом был приблизительно там, где сейчас находилась Империя Силы Цукасы и больше туда идти он не мог, а потому пришлось остановить все поиски. У него уже появлялись мысли о том, что Цукаса Шишио может быть тем, кто освободит её из камня. И, спрашивая Никки, он хотел узнать, дышит ли Нелли Тоору или до сих пор пребывает где-то там, в виде камня.

Ответ оказался положительным. Нелли Тоору была жива и ходила по земле, зная, что прошло уже три тысячи семьсот лет, а значит наверняка уже что-то задумала и сейчас выжидает нужного момента. Да и вряд ли под прямым присмотром Цукасы она может что-то сделать.

Зато она может узнать о его слабости. И тогда Царство Науки как можно быстрее победит в этом противостоянии, не допуская лишней крови.

— Юдзуриха, Никки, мне нужно, чтобы вы нашли одну девушку. Её зовут Нелли Тоору.

Сенку чувствовал, как его сверлит Ген взглядом. На той стороне было очень долгое молчание, прежде чем последовал напряжённый ответ.

— Нелли Тоору? Я её знаю, — медленно сказала Никки, — Ходят слухи, что она очень близка с Цубаки. Говорят, что они спят вместе. Скорее всего они даже встречаются с друг другом. Зачем она тебе?

Значит, она смогла подобраться к Цубаки настолько близко, что теперь и спит с ним? Или… Да нет. Сенку был полностью уверен в ней — она с ним не занималась ничем, что вышло бы за рамки и сделало бы Цубаки Шишио и Нелли Тоору более близкими людьми. Нелли Тоору было плевать на романтическую чепуху также, как и он плевал на всё это с высокой колокольни. Ей могло быть одиноко спустя три тысячи семьсот лет после одиночества окаменения. Сенку был уверен, что её холодный разум мог с легкостью занять себя на всё это время и после такого она могла потянуться к какому-то человеку. Может, они и были близки, но Нелли Тоору никогда бы не предала его, потому что она выше этого, также, как и он.

Единственное, что изменилось с ним после окаменения — это тело. Его разум остался тем же и он был уверен, что с Нелли Тоору было то же самое, а значит к Цубаки у неё нет ничего в этом плане.

— Мне нужно, чтобы вы кое-что у неё спросили и запомнили её ответ. Слово в слово. — сказал Сенку, — Вот что вам надо спросить: «Что ты думаешь о Сенку Ишигами?».

Сенку был уверен в Нелли Тоору также, как был уверен в себе — на все сто миллионов процентов и даже больше, если это вообще возможно. Он доверял этой девушке как самому себе и что бы не говорила Никки, Ген, кто-то другой и все остальные, он будет верить Нелли Тоору до тех пор, пока она сама не скажет ему обратное. И то, только после того, как он убедится — она говорит именно то, что хочет сказать, а не то, что вынуждена говорить под давлением обстоятельств.

Может, между ними не было никакой любви. Но у них было нечто гораздо большее. Доверие. И это стоило всего, что у него было.

* * *

В понедельник она ждала его возле ворот школы. Её галстук оказался чуть спущен; расстёгнута только первая пуговица, а вот портфель она держала в двух руках впереди. На спине висела спортивная форма и он догадался, что сегодня у неё будет физкультура.

— Привет, — сказала она, вставая рядом с ним, смотря куда-то в сторону школы, а не на него.

В ответ он только кивнул, всего на пару секунд скосив взгляд на её чёрные длинные волосы, и практически сразу зевнул, а потом обратил её внимание на книги, которые держал в своей руке, в пакете.

— Семь, в каждой около трех сотен страниц. — сказал он вместо приветствия.

Он открыл ей дверь школы, пропуская первой. Какое-то время она ничего не говорила, они даже успели переобуться и подняться на второй этаж, прежде чем последовал ответ на незаданный вопрос:

— Верну в пятницу, но если в среду поеду с родителями в магазин, то в субботу.

Ему понравился ответ.

— Сегодня вместе пообедаем?

— Давай. Надеюсь, там нет сосисок в виде кальмаров? — он усмехнулся.

— Наверное у тебя жар. Ты предполагаешь самый неверный ответ из всех возможных.

Они оба усмехнулись на своеобразную шутку. Было какое-то странное умиротворение в этом разговоре, которое не смог бы уловить ни один человек, кроме них двоих. Это было немного странно, потому что это был всего лишь третий их разговор между собой.

— Буду ждать в столовой. Сама найдёшь меня?

Она снова кивнула.

А потом просто разошлись по кабинетам, больше ничего друг другу не сказав. Но Сенку был полностью уверен в том, что на обед у него будет бенто с сосисками в виде кальмаров, как бы странно или смешно это ни звучало.

* * *

— Как ты? — голос Цукасы сегодня немного расплывался.

Нелли перевернулась на бок, смотря глазами в сторону входа. Свет немного слепил, а ещё немного тошнило. За ночь температура немного поднялась и она специально не меряла, насколько горячий лоб, чтобы не разочаровывать саму себя.

— Всё в порядке. — ответила она, облизнув сухие губы.

Улыбка, такая привычная, мягкая и спокойная, легко появилась на лице. Нелли привычно перевернулась на живот, сложила колени, потом полностью упёрлась грудью в шерсть, тянясь руками. Снова вернулась в изначальное положение, оставив голову на кисти руки, а ноги согнув в коленях.

Её состояние было каким угодно, но точно не в порядке. Перед глазами за такое короткое упражнение немного двоилось пространство и ей бы спать ещё долго, если не вечно, но она только провела ладонью по лбу и поудобнее накинула шерсть на поясницу и попу, чтобы не продуло.

— Можешь одолжить одну свою шкуру? — спросили у неё.

— О, — протянула она, смотря куда-то в стену, а не на него. — Ты завёл себе девушку?

— Нет, — последовал незамедлительный и твёрдый ответ. — Мы захватили заложника, но его шкура порвалась сверху.

— Ясно, — сказала она. — У меня с ним схожие размеры? Поэтому ты просишь у меня?

— Да.

Тоору прикрыла глаза, собирая свои силы и, опираясь о стену, встала. Она уверена, что походка вышла слегка шатающейся и ей было откровенно всё равно, хотя она и старалась идти ровно.

Она зашла в отдельное помещение и легко нашла самую большую шерсть. Оглянулась, но Цукасы на проходе не было, поэтому достала из собственного платья небольшую деревяшку. Рассмотрев синюю шерсть, легко нашла там скрытый карман. Туда и засунула деревяшку.

О, сколь много времени Тоору делала эту записку! Наверняка именно из-за этого ей сегодня стало немного хуже — в пещере все звуки легко можно услышать, так что пришлось выйти на улицу, чтобы «погулять». Но оно того стоило. Вчера, после того как она вышла из ванны, ей удалось разговорить Цукасу и тот поделился с ней своей слабостью. А это того стоило, ведь все её подозрения оказались верны.

Кем бы ни был тот заложник, он должен передать это сообщение Царству Науки, чтобы избежать лишних жертв. А там наверняка будет хотя бы один человек, который и расшифрует всё это.

Она сложила шкуру и вышла уже не опираясь о стену. Спокойно отдала Цукасе, также лениво улыбаясь, как и прежде.

Он оглядел её с ног до головы, небрежно взял сложенное, но явно ничего не почувствовал. И это приободрило её внутри: деревяшка маленькая, практически ничего не весит, незаметная, да и спрятана хорошо.

— Я выбрала потеплее, чтобы пленник не замёрз. Будет плохо, если он тоже заболеет.

Я выбрала самую пушистую, где никто кроме нескольких человек не сможет ничего заметить.

Цукаса только молча кивнул и ушёл.

Нелли снова легла на их общую постель. Полностью скинула шкуру, заменяющее одеяло, протянула руку под подушку, беря оттуда засохшую траву. Лениво положила в рот, не жуя.

«Чёртова простуда!» — подумалось ей. Но секунду спустя мысли перескочили на пленника. — «Как только оденет шкуру, сразу заметит потайной карман. Надеюсь это будет кто-то, умеющий читать и тогда послание точно дойдёт куда надо.»

* * *

— Возрадуйся, учёный! — перед носом потрясли чёрной, плотной шкурой медведя. — Сама Императрица отдала тебе свою одежду, чтобы ты не замёрз и не помер в этих пещерах!

Хром хмуро осмотрел своего тюремщика, но тот только закинул шкуру на крепкую бамбуковую палочку. Он поёжился от сквозняка, что летал в этой пещере и после его эксперимента с потом был только сильнее, продувая его тело насквозь.

— Что ещё за Императрица? — спросил он, подходя поближе и беря пушистую шерсть в руки. Она оказалась очень мягкой и тёплой, поэтому уже спустя несколько секунд он поспешил её надеть на себя.

«Что за?» — он почувствовал что-то не то на лопатке спины, ближе к пояснице. Рука уже потянулась, чтобы достать это что-то, когда он услышал голос тюремщика.

— Императрица-то? — тот приподнял брови, после чего нахмурил их и ответил очень серьёзно, — Это девушка Цукасы. Благодаря ей мы пережили эту зиму и никто не умер от болезни, вот только сама она сейчас серьёзно болеет. Императрица помогает каждому человеку Империи Силы. Слово Императрицы — закон для каждого из нас, потому что каждое её действие несёт благо для нас. Каждое утро она молится за каждого из нас, несмотря на собственное самочувствие.

«Ого» — подумал парень. Серьёзный тон парня заставил и его проникнуться ситуацией. — «Хотел бы я её увидеть…»

Он снова потянулся и что-то твёрдое впилось в поясницу.

Хром взглянул на тюремщика. Тот заметил этот взгляд:

— Эту шкуру она делала лично, как и большинство других вещей.

После чего, немного хмурый, отошёл в сторону.

Хром проследил за ним взглядом, после чего и сам отошёл как можно дальше, где его практически не было видно. Он снял с себя шерсть, вздрогнув от сквозняка и пододвинул к глазам то место, которое было странным по его ощущениям. Пальцы наткнулись на что-то твёрдое.

Научник внимательно ощупал это, после чего подвигал в разные стороны. Волоски шерсти сдвинул, представив взгляду деревяшку.

«Послание?!» — спросил он себя.

Хром снова взглянул в сторону решётки, но никто за ним не наблюдал и тогда он решился — сдвинул сильнее. Деревяшка наткнулась на препятствие в виде пуговицы, которая с трудом, но расстегнулась. Она была не очень большая и достав её, Хром проверил карман, но больше там ничего не было.

Он натянул шкуру на плечи, после чего посмотрел на деревяшку. С одной стороны было много цифр — не оставалось даже свободного места, они даже немного сливались от такого. С другой же стороны всего одно слово: «Сенку».

«Она… тоже научник?» — Хром закусил губы, которые стремились превратиться в оскал. — «Тогда я смогу разгадать её послание!»

Спустя пару минут он спрятал дощечку в карман с обречённым вздохом. Было ясно, что послание предназначалось именно Сенку, а значит, только он один сможет понять, что именно там написано, сам Хром ничего так и не смог понять, как не пытался.

Он подошёл ближе к решётке, оглядываясь по сторонам. Все предсказуемо сидели на своих местах. Хром аккуратно вылил полученную жидкость на верёвки, которые стали медленно растворяться прямо на глазах.

Хром ухмыльнулся. Пора было бежать отсюда.