Не совсем Гарри Поттер (джен)

Даже если ты уже давно знал, что однажды первого сентября покинешь свой дом и отправишься в самостоятельную жизнь, все равно, когда приходит этот день, чувствуешь себя не в своей тарелке. Гарри с утра непривычно долго собирался, хотя все его вещи были уложены еще с вечера, стараясь лишний раз оказаться поближе к маме. Лили, хоть и старалась выглядеть бодрой, тоже не могла скрыть своей грусти, как, наверное, и любая мать, провожающая своего ребенка из дома.

В этот день поездка на машине в центр Лондона заняла непривычно много времени, так как Лили старалась оттянуть расставание с сыном хотя бы за счет медленной езды. На вокзале Кинг-Кросс царила привычная суета, народ деловито сновал во все стороны, и в этой суматохе только опытный взгляд мог разглядеть странно одетых людей, следующих к барьеру, разделяющему платформы девять и десять.

— Ну, вот и все, дальше я не пойду, — Лили остановилась в нескольких метрах от барьера. — Дальше проходят только волшебники, так что прощаться будем здесь.

— Мам, я буду связываться с тобой каждый день, — Гарри прижался к матери. — Ты не волнуйся, со мной все будет в порядке. Это пусть волшебники волнуются, что я еду к ним в школу.

— Постарайся хоть в первый день суметь обойтись без приключений, — Лили ласково взъерошила ладонью волосы сына. — Хотя мне почему-то в это не верится. И кстати, вон я вижу родителей этой девочки, которую мы встречали в Косой Аллее. Ты, пожалуйста, присмотри за ней, а то она ведь ничего не знает о волшебном мире.

— Будь спокойна, в обиду ее не дам, — солидно ответил Гарри, который сразу после просьбы мамы почувствовал себя чуточку взрослее.

— Ну, на Рождество жду тебя домой, целым и здоровым, — Лили поцеловала сына. — Тебе пора.

* * *

Платформа 9 и ¾ встретила Гарри шумом толпы и клубами пара, вырывающимися из трубы старинного паровоза, стоящего возле нее. Мальчик знал, что ему предстоит увидеть, но зрелище все равно было захватывающим. Гарри деловито осмотрел паровоз, стараясь разглядеть на нем табличку с маркой, дабы потом хотя бы примерно определить, когда он начал обслуживать магов. История Хогвартса умалчивала об этом факте, а мальчик был любопытен.

Увы, но волшебники явно не озабочивались соблюдением авторских прав, поэтому табличка отсутствовала как класс, и не будучи экспертом в области истории железных дорог, определить возраст этого чуда техники было невозможно. Однако упорство было у Гарри в крови, и он старательно запомнил основные особенности машины, надеясь опознать ее потом в библиотеке по картинке. Первый секрет волшебного мира, встретившийся ему, должен был быть раскрыт!

Время уже подходило к одиннадцати часам, и мальчик с сожалением оставил паровоз в покое, отправившись искать себе место в поезде. Помня наставления мамы, он, проходя мимо вагонов, посматривал на окна, стараясь разглядеть приметную девочку. Ему пришлось пройти вдоль всего поезда, пока в одном из последних купе не мелькнула знакомая каштановая шевелюра.

— Привет, у вас здесь свободно? — Гарри бодро ввалился в купе, которое Гермиона делила с пухлым мальчиком, сжимавшим в руках большую жабу. — О, Грейнджер, рад тебя видеть! Кстати, если кто не знает, меня зовут Генри Паркер.

— Невилл Лонгботтом, — сидящий напротив Гермионы мальчик неуверенно привстал и пожал руку Гарри, едва не упустив при этом жабу. — Конечно, проходи, нас ведь только двое.

— Привет, Паркер, — Гермиона с затаенным беспокойством посмотрела на своего знакомого. — Невилл, Генри, как и я маглорожденный и тоже ничего не знает о волшебном мире. Так что тебе тем более стоит рассказать нам подробнее о нем.

— Я уже просила Лонгботтома рассказать мне о жизни волшебников, — пояснила она для Гарри.

Невилл откровенно засмущался от подобного напора, а Гарри тем временем вспоминал, что именно рассказывала ему мама про Лонгботтомов. Выходило, что родители Невилла были друзьями родителей Гарри, но после одного из нападений они серьезно пострадали и навсегда попали в больницу. Паркер с сочувствием посмотрел на товарища по несчастью, который потерял на той войне еще больше, чем он. У Гарри все же оставалась его мама, а мальчишка оставался совсем один.

— Точно, интересно же узнать, как реально живут волшебники, — Гарри решил помочь преодолеть Невиллу его стеснительность. Благо самого бравого хоккеиста засмущать было крайне сложно. — А то, если верить книжкам, они только тем и занимаются, что путешествуют и пытаются захватить мировое господство. Ну, иногда и то и другое вместе.

— Паркер, тебе надо было читать не фэнтези, а серьезную магическую литературу, — Гермиона с видом мученицы устремила свой взгляд в потолок. — Впрочем, учитывая, что именно ты купил в книжном магазине, удивляться тут нечему.

— Кстати, хорошо, что напомнила, — оживился Гарри. — Невилл, а видел хоть одну магическую дуэль?

Как ни странно, хотя Гермиона и насмехалась над явным желанием Гарри вдоволь развлечься волшебными единоборствами, она с не меньшим интересом уставилась на Лонгботтома. Тот покраснел от подобного внимания, но все же сумел собраться с духом.

— Ну… у нас дома ничего подобного… не было, — чуть слышно произнес он. — А больше я почти нигде не был. Хотя бабушка рассказывала, что сейчас дуэли стали редкостью.

— Ничего, мы это быстро исправим, — поспешил обрадовать его Гарри. — Слушай, а волшебники правда не ходят в школу до Хогвартса? Где тогда они учатся читать и писать?

— Специальных школ у магов нет, поэтому все учатся дома, — удивленно посмотрел на него Невилл. — Бабушка меня каждый день, начиная с пяти лет, за уроки сажала. Хотя я слышал, как она жаловалась, что большинство магов с трудом читают и пишут.

— Но это же возмутительно! — Гермиона вскочила на ноги. — Разве волшебники не думают о будущем своих детей? Ведь знания очень важны в жизни.

— Точно! — поддержал девочку Гарри. — Тем более в школе есть и спортивные секции, и клубы по интересам. Да и вообще там весело общаться. Ха, Лонгботтом, ты скоро сам увидишь!

— Вообще-то школа предназначена в первую очередь для того, чтобы учиться, — с важным видом произнесла Гермиона, недовольно посмотрев на Гарри. — Я, например, выучила все наши учебники наизусть. Думаю, что этого будет достаточно, чтобы стать лучшей ученицей.

— Только второй, леди, — Гарри шутливо поклонился. — Первым в любом соревновании всегда буду я.

Гарри заметил, что Невилл с облегчением затихарился в уголке купе, предоставив возможность им с Гермионой сосредоточиться на общении друг с другом. Скорее всего, он просто не привык к перепалкам детей, живя довольно изолированно, но Гарри твердо решил помочь ему стать более раскрепощенным.

— Лонгботтом, а чем вообще занимаются маги? — Гарри нахмурился, стараясь точнее сформулировать свою мысль. — Я имею в виду, кем они работают?

Из рассказов мамы выходило, что маги, вместо того чтобы творить волшебство, по большей части вели себя как самые обычные люди. Работали чиновниками, продавцами, лекарями, полицейскими, в смысле аврорами, и это вместо того, чтобы двигать магией горы. Конечно, Гарри понимал, что мама не станет его обманывать, но все же оставалась надежда, что ей просто не встречались истинные волшебники. В конце концов, они могли особо не афишировать свою деятельность, а мама выросла в обычном мире и знала не так уж много магов.

Увы, следовало признать, что, похоже, не только Лили миновали стороной легендарные личности, описанные в книжках, которые любил читать Гарри. Самым выдающимся волшебником, которого знал Невилл, оказался некий Хафорд Стил, прославившийся тем, что профессионально играл в квиддич. Все остальные могли смело выкидывать свои волшебные палочки, так как в их работе не было ничего чудесного.

Сам Гарри под впечатлением книг о волшебниках, распространенных в обычном мире, планировал стать великим магом, раз уж судьба помешала ему превратиться в звезду НХЛ. Ведь тот же Гэндальф был почти столь же велик, как и Уэйн Грецки! И если остальные волшебники не видят своего счастья, это глубоко их проблемы. Но как не удивительно, первый же ребенок, с которым ему довелось столкнуться в волшебном мире, придерживался столь же амбициозных планов.

— Мы столько всего должны изучить! — пафосно воскликнула Гермиона. — Я даже не представляю, как мы сумеем толком освоить магию за каких-то семь лет. Очень надеюсь, что уже завтра мы приступим к урокам.

— Я слышал, что преподаватели с первого же дня будут усиленно нагружать нас заданиями, — вздохнул Невилл. — Во всяком случае, бабушка именно так описывала Хогвартс.

— Ничего, дотянем до субботы, а там за выходные толком полазаем по замку, — мечтательно протянул Гарри. — Если верить тому, что пишут в книгах, там полно тайных проходов и скрытых помещений. Представляете, как будет интересно найти их все.

— Выходные лучше использовать на то, чтобы хорошенько подготовиться к занятиям, — нахмурилась Гермиона. — А не лазать по всяким там тайным проходам. Ты бы еще предложил нам прогуляться в Запретный лес. На всякий случай, в Истории Хогвартса четко сказано, что ученикам туда ходить запрещено.

— Грейнджер, ты гений! Классная идея! — обрадовался Гарри. — Замок и вправду подождет. Зимой все равно по лесу ходить будет холодно, так что лучше изучить его, пока погода позволяет. Ну что, в ближайшие выходные мы делаем туда вылазку?

— Ты даже не знаешь, на каком факультете окажется каждый из нас, — насмешливо фыркнула девочка. — Вот окажемся мы на разных, и что ты тогда будешь делать?

— А какая разница? — недоуменно уставился на нее Гарри. — Уверен, что чудовищам, обитающим в лесу, которых нам предстоит победить, абсолютно все равно, какой герб будет у нас на мантиях.

— Но ученики разных факультетов действительно редко общаются друг с другом, — заметил Навилл. — Да и если честно, то встречаться с чудовищами мне как-то не очень хочется.

— Ну, про всяких монстров я упомянул просто для красоты, — признался Паркер. — Все же рядом со школой вряд ли позволят обитать кому-либо действительно опасному. А что касается общения только внутри своего факультета, по-моему, это полная чушь. Мак-Гонагалл говорила, что в этом году в школу поступает всего сорок человек. Если еще и разделить их на четыре, то с кем вообще общаться? Хотя, конечно, удобнее дружить с теми, с кем будешь жить в одной спальне.

В их купе аккуратно постучали, и низкий женский голос сообщил, что ребята могут купить сладости. В сумке у Гарри мамой был заботливо уложен запас еды, который позволил бы ему без проблем прожить пару недель на необитаемом острове, но вкусняшки были святым. Паркер тут же выскочил в коридор и накупил целую кучу сладостей. В отличие от него, соседи по купе проявили гораздо меньший энтузиазм. Невилл ограничился парочкой шоколадных лягушек, а Гермиона вообще обошлась без покупок.

— Угощайся! — Гарри показал девочке на столик, на который выложил горку сладостей. — Нам еще ехать и ехать, так что подкрепиться не помешает.

— От сладостей портятся зубы, — с несчастным видом заявила девочка. — Так что я пас.

— Ерунда, — прервал ее Невилл. — Это же волшебные сладости. Вот чего я точно не слышал, так это то, что хоть у кого-нибудь из магов были бы проблемы с зубами.

— Вот, и я про то же, — Гарри обрадовался неожиданной поддержке. — Так что не стесняйся и смело пробуй все. Считай это изучением особенностей волшебного мира.

Гермиона неожиданно робко посмотрела на мальчиков, но все же взяла со стола шоколадную лягушку и распечатала упаковку.

— Ой, она же живая! — удивленно воскликнула девочка, когда лакомство неожиданно дернулось в ее руках.

— Нет, это обычный шоколад, просто на него наложены специальные чары, — заметил Невилл, осторожно вскрывающий свою лягушку. — Ты держи ее крепче, когда открываешь, а то она может и удрать.

Положим, особых шансов удрать у лягушек не было, так как Гарри прекрасно знал, что прыгают они всего один раз, перед тем как превратиться в обычный кусок шоколада. Но вот пример темнокожих собратьев дурно повлиял на жабу Невилла, которая решительно бросилась к выходу из купе. Ее прыжок, казалось, не имел смысла, но как раз в этот момент дверь резко открылась, и за ней показался невысокий белобрысый парень, за спиной которого стояли двое здоровяков.

— Тревор, стой! — забыв обо всем, Лонгботтом бросился за своим питомцем. Гарри, разумеется, не мог остаться в стороне и тоже рванулся в погоню за шустрым земноводным, легко обогнав Невилла. Жаба ловко юркнула между стоящими у дверей детьми, но подобная преграда не могла остановить Паркера. Попробуйте протиснуться на «пятак», когда его усердно защищает противник, и вы поймете, что троица замерших от удивления ребят это не такая уж серьезная преграда.

Набрав с места приличную скорость, Гарри ввинтился между незнакомцами и, выбросив руку, достал-таки Тревора. Увы, оказавшиеся на его пути дети явно не знали, что такое хоккей, и не имели соответствующих привычек. Поэтому вместо того чтобы остаться на ногах, они дружно повалились на Гарри. А сверху в эту кучу-малу со всей дури влетел Невилл, который хоть и не успел хорошенько разогнаться, зато был тяжелее Паркера.

Некоторое время дети довольно активно пихались локтями, коленями и вообще, чем придется, пытаясь выбраться из кучи, но, увы, их усилия были тщетными. Все это, разумеется, сопровождалось многочисленными криками, причем многие слова, которые произносили ребята, они, по идее, вообще не должны были бы знать.

— Так, что здесь происходит? — строгий голос, прозвучавший свыше, заставил детей замереть. — Вы что, считаете, что поезд это место, где можно устраивать бардак?

Видимо, произносившая эти слова девушка с сурово нахмуренными бровями обладала огромной магической силой, потому что, услышав ее голос, ребята мигом распутали свои руки и ноги и вместо кучи на полу коридора очутилась пятерка малышей, ничем не мешающих друг другу.

— Повторяю, что здесь случилось? — девушка постаралась придать своему лицу еще более строгое выражение. — И кстати, я Пенелопа Кристал, староста Рейвенкло. Так что обещаю вам, что если вы решили, что можете в школе беспрепятственно творить беспорядки, то вы очень сильно ошибаетесь.

— Мы ловили Тревора! — Гарри с довольным видом поднял руку с вяло трепыхавшейся жабой. — Ну а остальное… так получилось. Вот.

— Мы хотели поискать знакомых в поезде, а они набросились на нас с Крэббом и Гойлом, едва мы открыли дверь, — нажаловался светловолосый мальчишка, поднимаясь на ноги. — Это все из-за них.

— Да он сам упал! — Гарри вскочил и повернулся к девушке, привычно используя аргумент, которым он всегда пытался оправдать свои многочисленные двухминутные штрафы. Но несмотря на то, что они находились не на хоккейной площадке, а в волшебном мире, чуда не случилось, и слова Паркера явно не повлияли на Пенелопу.

— Меня не интересует, кто из вас умеет стоять на ногах, а кто нет. Я видела результат, и мне этого достаточно, — голос девушки из сердитого стал грозным. — Ваше счастье, что вы еще не распределены и с ваших факультетов нельзя снять баллов. Но я не забуду внимательно проследить за вами в школе. А теперь все быстро отправились в свои купе!

— Крэбб, Гойл, пошли! — Бросив на Гарри злобный взгляд, белобрысый развернулся в сторону паровоза и поспешил покинуть коридор. Впрочем, Паркер не был бы сам собой, если б перед тем, как вернуться в купе, напоследок не сумел хорошенько зацепить белобрысого плечом. Староста повела себя, как и судьи на хоккейной площадке, «не заметив» их прощального обмена любезностями, так что удалось обойтись без дальнейших нравоучений. Вернее, Гарри так думал до того момента, как за ним и Невиллом закрылась дверь купе.

— Вы умудрились затеять потасовку, даже не успев доехать до школы! — уперев руки в бока, на них возмущенно глядела Гермиона. — О чем вы думали, хотела бы я знать?

— О том, как поймать Тревора, разумеется, — Гарри с самым торжественным видом вернул жабу законному владельцу. — И кстати, потасовку мы не устраивали. Это была случайная стычка. Хотя, признаться, этот тип мне сразу не понравился.

От подобного пренебрежения правилами девочка едва не задохнулась, во всяком случае она замолчала на несколько секунд. И Гарри, имевший в школе хороший опыт по выслушиванию «душеспасительных» речей от педагогов, поспешил сменить тему.

— Между прочим, эта Пенелопа упомянула про распределение на факультеты, — он мысленно ухмыльнулся, заметив огонек интереса, зажегшийся в глазах Грейнджер. — Если не секрет, какому вы отдаете предпочтение?

Тема ловли питомца Лонгботтома была тут же забыта, и их дальнейший путь прошел в обсуждении достоинств различных факультетов. Правда, большая часть обсуждения была представлена монологами Гермионы, но это было в любом случае лучше, чем слушать нравоучения излишне правильной девочки.